Материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления пользователям Интернета и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
© 2018 - 2024
Учреждение патриаршества в России
К концу ХVI в. Русская Церковь достигла полной самостоятельности, будучи организована в виде особого патриархата. На практике она жила самостоятельною жизнью еще со времени митрополита Ионы. Союз ее с Восточною Церковью выражался в одних вспомоществованиях страждущему Востоку, за которыми едва не каждый год приезжало в Россию по несколько духовных лиц от восточных иерархов, а также из афонских, палестинских, египетских, сербских и др. монастырей. Но оставалась еще номинальная зависимость русского митрополита от патриарха. Теперь и она оказалась уже неуместной, так как Россия стала могущественной державой, а патриарх был подданным турецкого султана.
К этому присоединилось еще подозрение касательно целости православия в Греции, доходившее до того, что около 1480 года в архиерейскую присягу внесено было обещание, против которого в свое время восставал Максим Грек, - не принимать от греков никого ни на митрополию, ни на епископии.
В 1586 году прибыл в Москву за милостыней Антиохийский патриарх ИОАКИМ; это был первый случай приезда в Москву одного из патриархов. Воспользовавшись его приездом, сын Ивана Грозного Феодор Иванович (1584-1598) на совете бояр и духовенства предложил решительную мысль об учреждении в России патриаршества. Мысль эта была всеми одобрена. Иоаким тоже одобрил ее, но заметил, что для исполнения ее нужно согласие всех восточных патриархов.
В 1588 г. в Москву прибыл Константинопольский патриарх Иеремия II. Русские поспешили воспользоваться его приездом и опять заявили о своей мысли учредить патриаршество. Вначале царь предложил патриарший престол самому Иеремии, с тем только условием, чтобы он жил не в Москве, а во Владимире, но восточный иерарх отказался. Тогда уже прямо предложили ему поставить патриархом первосвятителя Русской Церкви митр. Иова.
Торжество поставления совершилось в конце января 1589 года. При отъезде из Москвы Иеремия оставил здесь уложенную грамоту об учреждении им патриаршества и обещал по возвращении на Восток провести это дело через собор восточных иерархов. Собор состоялся в Константинополе в 1590 году, но так как на нем не было патриарха Александрийского Мелетия Пигаса, а между тем в Москве сделалось известно, что этот влиятельный патриарх не одобряет действий патриарха Иеремии в Москве, то собор был созван в Константинополе снова в 1593 году с участием и Мелетия: Русское патриаршество было утверждено с назначением для нового патриарха пятого места, после Иерусалимского; право поставления московских патриархов предоставлено вполне собору местных епископов.
Св. Патриарх Иов (1589-1607)
Патриарх Иов вполне отвечал своему назначению. Он был высокого ума, видней наружности, хороший администратор. В первые годы своего патриаршества он энергично занялся устройством Церкви, заботился об успехах христианской миссии в Сибири и Закавказье, об исправлении богослужебных книг, благочинии среди духовенства, особенно безместного и крестцового. Иову, однако, пришлось пережить очень тяжелое время.
После Феодора Ивановича в 1598 г., со смертью которого дом Рюрика прекратился, на престол был избран боярин Борис Годунов.
Годунов был хорошим политиком и государственным деятелем. Но Россию в это время постигли большие несчастья - неурожай и моровая язва. Народ возненавидел Бориса. Появились слухи, что Годунов убил царевича Димитрия. Феодор Иванович был бездетен, значит, престол должен был после него перейти в руки его младшего брата - Димитрия. Однако в 1591 г. восьмилетний Димитрий был убит. В этом подозревали Бориса Годунова, который, мол, сам хотел захватить престол.
В Польше в это время появился человек, назвавший себя сыном Ивана Грозного Димитрием. Самозванец явился орудием иезуитов и польской шляхты. Он принял католичество и дал клятву присоединить к Риму и Русскую Церковь. Паны польские обручили его с Мариной Мнишек, собрали сильное войско и двинулись на Москву.
Некоторые русские верили в царское происхождение Лжедимитрия. В это время скончался Борис Годунов (1605). Самозванец подступил к Москве. Патриарх Иов со всей твердостью восстал против самозванца. Он посылал грамоты князю Острожскому, польскому дворянству и духовенству с увещанием не верить Лжедимитрию, старался рассеять тревожные об нем слухи в самой России, предал его анафеме, велел во всех церквах читать грамоту, в которой доказывалось, что Лжедимитрий был не кто иной как беглый монах Чудова монастыря Григорий Отрепьев, и предавались проклятью все, которые будут стоять за него.
После смерти Бориса патриарх так же ревностно стал действовать в пользу сына Борисова ФЕОДОРА. В 1605 году, завладев Москвой, приверженцы самозванца прежде всего приступили к свержению патриарха: ворвавшись в Успенский собор во время литургии, они сорвали с Иова святительскую одежду, облекли его в рясу простого монаха и увезли его в Старицкий монастырь, где он и оставался до кончины (+1607). Царь Феодор был убит, и на русский престол вступил самозванец.
Патриотически вели себя и другие епископы. Но нашелся рязанский епископ Игнатий (грек), который признал самозванца. По занятии Москвы Лжедимитрий провозгласил Игнатия патриархом.
Однако самозванца скоро выявили его спутники, кроме того, он и Марина Мнишек вели себя не по-православному: не соблюдали постов, мало посещали православное богослужение и т.п.
От папы одно за другим присылались к нему послания с укорами за нерешительность и с настойчивыми увещаниями поскорее просветить русский народ; Лжедимитрию приходилось просить папу, чтобы тот позволил и самой Марине - будущей царице - таить пока свое католичество под маской соблюдения греческих обрядов, ходить в церковь, соблюдать посты и причащаться, а костел и католического духовника держать при себе тайно. Казанский митрополит Гермоген требовал, чтобы Марина перед браком своим была перекрещена в православие. Лжедимитрий сумел лишь одиннадцать месяцев продержаться в Москве. Общее раздражение закончилось народным восстанием. 17 мая 1606 года во время свадебных торжеств самозванец был убит, сожжен, и пепел из него выстрелен из пушки. Через несколько дней низложен был и лжепатриарх Игнатий.
Патриарх Гермоген
Сразу же после смерти Лжедимитрия I на престол восшел виновник переворота князь Василий Шуйский, а патриархом, еще при жизни патриарха Иова, который был уже слеп, избран митрополит Казанский Гермоген.
Во время своего патриаршества св. Гермоген был непоколебимым столпом Церкви и государства. Гермоген поддерживал Шуйского, как этого требовало время, хотя сам лично не очень-то хорошо относился к Шуйскому.
Шуйский не сумел заслужить расположения народа и успокоить волнения. К тому же в России появился новый самозванец, который выдавал себя за того же Димитрия. Он рассказывал, что во время возмущения он убежал из Москвы, а вместо него убит какой-то немец. Новый самозванец собрал войско из поляков и русских изменников, пошел на Москву и расположился в с.Тушино, в двенадцати верстах от Москвы, отчего и назывался "Тушинским вором". Юрий Мнишек признал его своим зятем, а Марина - мужем. Патриарх Гермоген рассылал по городам грамоты, разоблачая второго самозванца. Положение улучшилось после нескольких побед над тушинцами князя Михаила Скопина-Шуйского, но смерть Скопина и нашествие самого короля Польши сделали положение непоправимым. Польский король Сигизмунд III в 1609 году осадил Смоленск, и стал требовать московской короны своему сыну Владиславу. В пользу королевича образовалась партия из бояр и в самой Москве. Патр. Гермогена вытащили на лобное место и, тряся его за ворот, требовали согласия на перемену царя. Несмотря на поддержку законного царя патриархом Гермогеном, бояре свергли Шуйского, постригли в монахи и решили посадить на престол Владислава (Лжедимитрия II бояре тоже не хотели иметь царем).
Гермоген протестовал против этого, но безуспешно, и поляки в 1609 году заняли Москву. Патриарх Гермоген повсюду разослал грамоты с призывом ополчиться против общего врага - поляков. За это св. Гермоген был посажен под стражу в Чудовом монастыре и лишен связей с народом, там он и умер в 1612 г., не дожив до освобождения Москвы от интервентов.
Заслуга церковной иерархии перед Родиной во время польско-литовской интервенции
Во время польско-литовской интервенции не только патриархи Иов и Гермоген выявили преданную любовь к своему отечеству. Патриотически вела себя вся церковная иерархия. Так, например, Коломенский владыка Иосиф и особенно Астраханский Феодосий убеждали свою паству не признавать самозванца. Феодосий даже не убоялся в лицо Лжедимитрию I сказать, что он не законный царь, а самозванец.
Против второго самозванца русские святители восстали уже со всею решительностью. Новгородский митрополит Исидор успел поддержать верность новгородцев законному царю, несмотря на измену Пскова. Во время осады Новгорода Исидор лично присутствовал на стенах и воодушевлял горожан, а протопоп Амос по взятии города врагами долго еще с некоторыми защитниками отбивался в своем жилище, пока все не погибли в пламени. Епископ Тверский Феоктист и Суздальский владыка Галактион за преданность своей вере и отечеству погибли мученически.
Многими заслугами православию и отечеству отметили свое служение Казанский владыка Ефрем, Смоленский - Сергий, известный Ростовский митрополит Филарет и др.
Патриарх Никон (1652)
Патриарх Никон, в мире Никита Минов, был сыном бедного крестьянина Нижегородской области. Рано лишившись матери, он много перенес горя от злой и не любившей его мачехи. Но суровая жизнь закаляла его характер, и из него выработался человек с непреклонной силой воли. Никто не заметил, как даровитый мальчик выучился читать и писать; никто не видал, как и где он доставал себе книги. Чтение рано развило в нем религиозную настроенность, и на 12-м году жизни он тайно ушел из родительского дома в Макарьев-Желтоводский монастырь. Восемь лет провел он в обители послушником. За это время он хорошо изучил церковные службы и расширил свое образование путем чтения книг. Однако Никите не пришлось остаться в монастыре навсегда.
По просьбе отца он возвратился домой, вступил в брак и избран был священником в соседнее село. В это время познакомились с ним московские купцы, приезжавшие на знаменитую Макарьевскую ярмарку, и уговорили его перейти на священническое место в Москву.
Здесь он послужил около десяти лет. Потеряв всех своих детей, он уговорил жену свою постричься в монахини, а сам удалился в Анзерский скит на Белом море (в 20 верстах от Соловецкого монастыря), где и постригся с именем Никона. Отсюда, вследствие неприятностей, он перешел в Кожеезерский монастырь близ г. Каргополя.
Избранный братией в игумены, Никон в 1646 г. по монастырским делам ездил в Москву и имел свидание с царем Алексеем Михайловичем. Величественная наружность, умные и убедительные речи Никона так понравились царю, что он повелел перевести его архимандритом московского Новоспасского монастыря. Здесь и началось сближение царя с Никоном, обратившееся впоследствии в искреннюю дружбу.
В Новоспасском монастыре была родовая усыпальница Романовых; набожный царь часто приезжал сюда молиться за упокой своих предков, виделся и беседовал с новым архимандритом. По желанию Алексея Михайловича и Никон каждую пятницу являлся ко двору, ходатайствовал за обиженных и угнетенных и тем еще более привлек к себе сердце молодого государя.
В 1649 г. Никон назначен был митрополитом в Новгород. И здесь он заявил себя широкой деятельностью не только в церковных, но и гражданских делах. Когда случился в Новгороде голод, он на собственные средства устроил четыре богадельни и, кроме того, ежедневно кормил на архиерейском дворе по несколько сот нищих. Особенно прославлен Никон усмирением новгородского бунта, возникшего во время того же голода. Озлобленные его увещаниями, мятежники до полусмерти избили митрополита. Собрав последние силы, обливаясь кровью, он все-таки продолжал их уговаривать и добился своего, а потом сам же ходатайствовал пред царем за своих обидчиков.
Много трудился Никон и на пользу Церкви: уничтожил бесчинное многогласие при совершении богослужения, улучшил церковное пение, завел у себя хор певчих, часто предлагал народу собственные поучения и т.п. Такая благотворная деятельность Никона усиливала расположение к нему Алексея Михайловича, и когда в Москве умер патриарх Иосиф (1652 г.), царь пожелал видеть ему преемником Никона. Последний, однако, стал отказываться от этого высокого сана. Царь в присутствии архиереев, бояр и многочисленного народа в Успенском соборе со слезами молил его принять патриарший сан. Тронутый этой просьбой, Никон спросил: "Будете ли почитать меня как архипастыря и отца и дадите ли мне устроить Церковь?" Все изъявили согласие, и Никон стал патриархом.
Тесная, безграничная дружба соединяла царя с Никоном. Без патриарха, как и во времена Филарета, не решалось ни одно важное государственное дело. Усилению государственного значения патриарха много содействовал скорый отъезд Алексея Михайловича на войну с Польшей по случаю присоединения Малороссии к Москве. В его отсутствие патриарх был главным правителем государства: все высшие бояре должны были являться с докладом к Никону и без него не могли вершить никакого дела. К Никону постоянно спешили послы с известиями от царя с поля военных действий, а он заботился о продовольствии войска, распоряжался своевременной доставкой ему хлеба и ружейных припасов и т.п. Когда в отсутствие царя открылась в России моровая язва, патриарх спасал царское семейство от заразы частыми переездами по монастырям и своими умными распоряжениями много содействовал прекращению губительного поветрия. По возвращении с войны благодарный Алексей Михайлович почтил Никона титулом "великого государя", как назывался дед царя - Филарет Никитич, и на Руси опять стало два великих государя.
Занимаясь делами государственными, Никон проявил энергичную деятельность и по церковному управлению. Духовенство он обязывал читать в церквах поучения народу, для чего удвоил и свою ревность к проповеданию слова Божия. Требовал, чтобы духовные лица хорошо знали св. Писание и церковную службу, чтобы они жили по-христиански и служили примером для своих пасомых. Тех священников и диаконов, которые не исполняли этих требований, патриарх подвергал строгим, а иногда и жестоким взысканиям. Старался он поднять и монастырскую жизнь устройством своих монастырей, с образцовыми порядками и строгой дисциплиной. Так, им построены три монастыря: Иверский, Крестный и Воскресенский, или Новый Иерусалим, в 60 верстах от Москвы. Наконец, много Никон сделал и для церковного богослужения: улучшил пение и клиросное чтение, иконописанию возвратил прежний, греческий, строгий стиль, от которого оно уклонилось, сильно боролся против новшеств и беспорядков, вкравшихся в богослужение, и т.п.
Слишком высокая власть, предоставленная патриарху Никону, при его крутом, несдержанном характере вызвала к нему сильную ненависть в разных классах общества. Духовенство белое и монашествующее было крайне раздражено его строгостью и суровыми наказаниями. Однажды оно даже подало царю длинную жалобу на Никона, изобразив в ней его жестокости и притеснения. Но особенно не возлюбили патриарха бояре - одни из зависти, другие за то, что он обходился с ними надменно, а иногда грубо. Все эти враги отлично понимали, что сила Никона основывалась не на законе или обычае, а только на личном расположении к нему царя. Поэтому они всеми мерами старались поколебать это расположение и чрез это лишить патриарха всякой опоры.
Перемену в отношении царя к Никону некоторые подметили уже после возвращения Алексея Михайловича из похода против шведов (1657). Во время двух войн царь возмужал, приобрел больше самостоятельности, а главное - отвык от влияния Никона и стал чувствительнее к попыткам умалить его власть. Этим воспользовались бояре, стали наговаривать царю, что патриарх настолько превышает власть свою, что о царской власти совсем стало не слышно, и этим путем заронили в душу царя сомнение, недоверие и недовольство патриархом. Царь стал сторониться своего "собинного друга", избегал всяких встреч с ним и перестал даже ходить в собор на богослужение патриарха. Со своей стороны, и Никон, считая себя во всем правым, не хотел заискивать у царя и ждал, что тот первый сделает шаг к примирению. Так продолжалось около года, пока не произошел полный разрыв.
6 июля 1658 г. в Москве происходило торжество по случаю приезда грузинского царевича Теймураза. Вопреки установившемуся обычаю, Никон не был приглашен царем на это торжество. Тогда он послал своего боярина кн. Мещерского узнать, в чем дело. Царский боярин не только не дал посланному никакого объяснения, но даже ударил его два раза палкой. Патриарх написал об этом царю и требовал у него удовлетворения за обиду, нанесенную ему в лице боярина. Царь обещался лично переговорить с Никоном об этом деле, но обещания не исполнил. Патриарх надеялся было видеть Алексея Михайловича в Успенском соборе 10 июля, в праздник положения Ризы Господней, но царь не пришел. Вместо него в собор явился боярин царя и объявил Никону, что царь на него гневается за титул "великого государя" и впредь почитать его не будет. Это сильно обидело Никона, так как титул "великого государя" ему был пожалован самим царем. Поэтому по окончании службы он вышел к народу и сказал, что больше патриархом быть не желает. В соборе произошло страшное смятение: народ плакал, не отпускал Никона, даже отнял у него карету, но да мог удержать его. Патриарх пешком ушел на Воскресенское подворье, а оттуда уехал из Москвы в свой любимый Воскресенский монастырь.
Покидая Москву, Никон был уверен, что столь решительный шаг произведет на царя благоприятное действие, что царь будет просить его обратно в Москву, накажет всех его недоброжелателей и даст ему полное удовлетворение. Но дальнейший ход дела показал, что он жестоко ошибся. Враги Никона так успели овладеть душой царя, что не допустили его до примирения. В то же время возникал очень трудный вопрос: в каком положении будет находиться управление Русской Церкви? Естественнее всего казалось бы избрать на место Никона другого патриарха. Но Никон заявил, что от самого патриаршества он не отказывается и данная ему благодать Св. Духа от него не отнята. Он даже обижался, когда другие архиереи участвовали вместо него в религиозных церемониях в Москве (напр., в шествии на осляти в Вербное воскресенье). В каком же отношении должен быть новый патриарх к старому?
Для решения этого вопроса в 1660 г. в Москве составился собор из русских епископов. Участники собора оказались в большинстве врагами Никона, обвинили его в самовольном оставлении престола и присудили к лишению священного сана. Но сам осужденный не признал собора, ссылаясь на то, что русские архиереи не имеют права судить своего патриарха. Царь оставил определение собора без последствий и со своей стороны послал приглашение к восточным патриархам. Видя, что дело принимает такой крутой для него оборот, Никон, по совету одного преданному ему боярина (Зюзина), решился на смелый шаг: в конце 1664 г. он неожиданно приехал в Москву, вошел в Успенский собор, стал на патриаршее место и послал звать царя в храм, как будто между ним и царем ничего не произошло раньше. От такого появления Никона все при дворе пришли в переполох, и сам царь был в крайнем замешательстве. Однако бояре успели настоять на своем. Патриарху послано было сказать, чтобы он возвращался обратно, откуда приехал.
В конце 1666 г. прибыли в Москву два восточных патриарха (Макарий Антиохийский и Паисий Иерусалимский) и вместе с русскими архиереями составили собор для суда над Никоном. Никон явился на собор в предвнесении креста, поклонился царю и патриархам и, не видя для себя места рядом с патриархами, предпочел стоять во все время заседания, которое продолжалось более десяти часов. Обвинителем выступал сам царь. Со слезами на глазах он жаловался собору на то, что Никон самовольно оставил патриаршества и тем произвел в Церкви большие смуты. Никон на это отвечал, что он ушел "от гнева царского". Также оправдывался он и от других обвинений, возводимых на него собором. Собор не принял оправданий Никона, лишил его патриаршего сана и священства и сослал в Ферапонтов монастырь под строгий надзор местного начальства. Отсюда через 9 лет его перевели в Кирило-Белоозерский монастырь. Всего Никон провел в заточении 15 лет и переносил его с непоколебимой твердостью. В царствование Феодора Алексеевича (в 1681 г.) ему разрешено было возвратиться в Воскресенский монастырь. Но на пути к этой обители, около Ярославля, Никон скончался. Его похоронили в Воскресенском монастыре по архиерейскому чину, и сам царь нес его тело до могилы. Вскоре по просьбе Феодора Алексеевича получена была грамота и от восточных патриархов, которой Никону возвращался патриарший сан.
Соборы 1666-1667 гг.
Суд над Никоном составлял только один эпизод из деяний Большого Московского собора - одного, созванного в феврале 1666 г. из русских иерархов для решения вопросов о церковных исправлениях Никона и раскола, и из собора, начавшегося в конце того же года с участием восточных патриархов (Антиохийского и Иерусалимского) и окончившегося в следующем году. На этих соборах решались различные церковные вопросы, касающиеся церковного исправления, возникновения раскола, церковных нестроений и т.п.
Собор решил также вопросы, которые касались положения Церкви в государстве, дела церковного управления и состояния духовного чина.
Собор осудил чрезмерное притязание Никона на светское господство, однако отцы собора признали справедливым взгляд Никона на положение Церкви в государстве. Подтверждена была прежняя независимость церковного ведомства от гражданского суда. Собор определил, чтобы миряне по делам духовным и брачным судились духовным судом. Патриарху запрещено было носить титул "великого государя", увеличено число епархий.
Большой собор отметил великую нужду Церкви в образованном низшем духовенстве, без которого высшая иерархия, не имея непосредственного влияния на народ, оказывалась бессильной провести в жизнь намеченные мероприятия. Собор выступил против наследственности церковных мест. Для возвышения авторитета духовенства указано было носить ему приличное одеяние, не участвовать в свадебных поездках, не пьянствовать, не переходить с места на место, так как бродячее крестцовое духовенство своими незаконными священнодействиями потворствовало расколу. Особенно полезной была отмена запрещения священнослужения вдовым священникам.
Собор принял меры против непомерного размножения монашества, так как многие принимали монашество ради тунеядства и свободы от службы. Не велено было постригать мужей без согласия жен и жен без согласия мужей. Запрещено было также владеть своими вотчинами после пострижения. Высказано несколько резких обличений против юродивых и пустосвятов, бредящих иногда нагими и босыми тщеславия ради (см. "Ж.М.П.", 1947, 9).
Новгородские владыки
В истории епархиального управления важным событием было падение вольных городов и прекращение их стремлений к церковной самостоятельности.
Когда политическим и церковным центром Руси стала Москва, великие князья московские требовали подчинения себе всех удельных князей в общих интересах всего русского народа. Тогда же Московские митрополиты требовали подчинения себе и всех епископов удельных городов.
Дольше всех гражданской и духовной централизации власти сопротивлялись такие вечевые города, как Новгород и Псков.
Новгород и Псков продолжали еще развивать у себя старые начала местной особенности и народного влияния на иерархию. Избрание новгородских владык по-прежнему совершалось на вече независимо от митрополита. Изредка встречавшийся прежде обычай избрания по жребию с половины XIV века становится в Новгороде постоянным. Три жребия избираемых клали на престол святой Софии и после литургии соборный протопоп выносил на вече один за другим два жребия и объявлял народу; "третий”, остававшийся на престоле, знаменовал того, "его же оставил себе Бог и святая София". Посвящаться избранные владыки ездили в Москву. Но некоторые управляли епархией и до посвящения года по два-три.
Местное значение Новгородского владыки развилось еще более прежнего. С его благословения вече начинало войну, заключало мир, решало свои внутренние дела; владыка был всегдашним миротворцем в вечевых раздорах.
Богатая владычная казна имела тоже важное общественное значение. Владыка на ее средства выставлял свой полк в новгородское войско, нес городовые повинности - мостил мост в кремле, строил стены.
По своему видному положению между русскими святителями Новгородские владыки носили титул архиепископов. В 1346 году митрополит Феогност дал владыке Василию новое отличие - крестчатые ризы, потом Константинопольский патриарх прислал ему белый клобук.
Отношения владык к митрополиту менялись, смотря по тому, в мире был Новгород с великим князем или нет. После войны с Димитрием Донским, во время смут из-за митрополии, новгородцы решили вовсе не судиться у митрополита, а только у своего владыки. Митр. Киприан, приехав в Новгород (в 1391 г.), потребовал своего митрополичьего месячного суда. Новгородцы отказали ему, говоря, что они уже крест целовали не ходить к нему на суд, грамоту о том написали и запечатали, и души свои попечатали. Митрополит уехал, не получив ничего.
Как Новгород стремился обособиться от Москвы, так его бывший пригород Псков стремился отделиться от него самого. В 1331 году псковичи просили себе особого епископа, но получили отказ. После этого они постарались настоять по крайней мере на том, чтобы владыка назначал во Псков наместника из псковичей, а не из новгородцев, что и было утверждено. Весьма часто, помимо владыки, псковичи по духовным делам, даже для поставления священников обращались прямо к митрополиту. Митрополиты поощряли это, как великие князья поощряли такие же непосредственные отношения Пскова к Москве в гражданских делах, находя в этом удобное средство к развитию своей власти в вечевых городах.
В конце ХV в. великий московский князь (Иоанн III) предпринял великий поход против Новгорода. Стесненные новгородцы просили о сохранении прав вечевого города, но безуспешно. Вечевой колокол был отвезен в Москву. Владыкою поставлен был не новгородец, избранный на вече, а присланный великим князем и митрополитом москвич Сергий.
В Москве долго не могли забыть новгородской вольницы и с подозрением смотрели на новгородцев. В церковном отношении эта подозрительность выражалась разными притеснениями новгородских владык, отбиранием у них имений, лишением их кафедры. Так, лишен был кафедры св. Геннадий, преемник Сергия.
В 1570 г. И. Грозный предпринял свой кровавый поход против новгородцев, замышлявших измену, когда произошел страшный погром города и его окрестностей, причем не было пощады ни духовенству, ни церквам, ни монастырям. С этого времени новгородцы отказались от своих стремлений к церковной и гражданской самостоятельности.
Другой вечевой город Псков тоже постоянно хлопотал о своем освобождении от власти новгородских владык. Получая постоянно отказы, псковичи дошли до того, что учредили на вече церковное самоуправление и решили сами собой управляться без владыки, хотя вскоре и отказались от своего решения.
Вече часто преступало полномочия власти даже владык, например. в 1468 г. вече отлучило от службы вдовых священников и диаконов. После падения Новгорода псковичане долго еще раздражали Новгородских владык своим непокорством. Первого епископа Псков получил уже при учреждении патриаршества.
Учреждение Святейшего Синода, его состав и права
14 февраля 1721 года последовало торжественное открытие духовной коллегии под именем Святейшего Правительствующего Синода, а в 1723 году Синод был утвержден всеми восточными патриархами, которые признали за ним все патриаршие права и именовали его в грамоте своим во Христе братом. Он состоял из президента (Стефан Яворский), двух вице-президентов (Феодосий и Феофан), четырех советников и четырех ассессоров из представителей монашествующего и белого духовенства. В решении дел все они, не исключая и президента, голоса имели равные. Президент Стефан был, впрочем, совсем затерт в Синоде сильными вице-президентами и до конца жизни не мог примириться с новой формой церковного управления. После его смерти (+1722 г.) Петр не назначил нового президента, и должность эта упразднилась.
Главным деятелем в Синоде был Феофан - правая рука и послушное перо царя. Преобладание в составе Синода членов из украинцев и притом сравнительно молодых по службе крайне не нравилось великорусским иерархам.
Положение Синода в общем составе государственной администрации было сравнено с положением Сената. Они сравнены были во всех правах и оба непосредственно подчинены самому царю. Представителем государя в Сенате был генерал-прокурор, а в Синоде - обер-прокурор.
В области церковного управления Святейший Синод получил "силу и власть патриаршую". На этом основании ему принадлежала в Церкви власть законодательная, судебная и административная. Духовные лица подлежали его суду, "доколе не дойдут до гражданского суда"; по делам тяжебным, уголовным и политическим они наряду со всеми подвергались прямо светскому суду подлежащих коллегий.
Но зато ведомство церковного суда снова было расширено с другой стороны вследствие возвращения в руки духовенства управления церковными вотчинами. Монастырский проказ из ведомства Сената был передан в ведомство Синода и образовал при нем нечто в роде экономического отделения. Явились при Синоде и другие учреждения. Так как члены его имели главное пребывание в Петербурге, то в Москве была заведена особая СИНОДАЛЬНАЯ КОНТОРА с высшей властью.
Б. ЕПАРХИАЛЬНОЕ УПРАВЛЕНИЕ
В. ЦЕРКОВНЫЕ ИМУЩЕСТВА
ГЛАВА III . БОГОСЛУЖЕНИЕ
Устройство Московской Академии митр. Стефаном Яворским; просветительная деятельность митр. Новгородского Иова
Реформы Петра I коснулись также и духовных школ. Будучи недовольным состоянием Московской академии с ее эллинско-славянским образованием, испытывавшей сильное византийское влияние, Петр отдал ее под покровительство местоблюстителя патриаршего престола Стефана Яворского. После этого Московская академия быстро преобразовалась по образцу Киевской академии. Вместе с киевскими преподавателями, латинским преподаванием в нее пришли и все киевские школьные порядки: разделение классов, должности, диспуты и самые развлечения учеников - пение виршей, театральные представления. Ревнители древнего просвещения сильно роптали на новые порядки и доказывали, что латинские учения повлекут за собою разные ереси. Но мысли такого рода уже не принимались во внимание.
В таком же латинском направлении архиереи-украинцы заводили школы по епархиям - в Чернигове, Ростове, Смоленске, Тобольске.
Однако некоторые архиереи-великороссы старались сохранить еще старое направление в духовном просвещении, и среди них особенно известен митрополит Новгородский ИОВ.
Он пригласил к себе братьев ЛИХУДОВ и с их помощью открыл две школы в 1706 г. при своем доме: славянскую и славяно-эллинскую, набрав туда до 100 учеников. Лихуды надолго утвердили в Новгороде прежнее славяно-эллинское направление в науке. Школы их пользовались популярностью, потому что являлись как бы противовесом Москве с ее новой латинской академией.
Митрополит Иов, довольный работой Лихудов, стремился еще более расширить их деятельность и просил у царя прислать ему из Москвы принадлежности бывшей дворцовой типографии С. Полоцкого. Но в 1707 г. у него взяли в Москву Софрония Лихуда, самого деятельного, для греческой школы при типографском дворе, а с одним Иоанникием, человеком престарелым, дела пошли хуже, и просветительным планам митр. Иова не суждено было осуществиться.
После смерти Иова (+1716) и оставшегося Лихуда (+1717) Новгородская школа потеряла свое значение. В 1762 г. Феофан Прокопович перевел всех учеников Новгородской школы в Петербургскую латинскую школу. Эллинская же школа Софрония Лихуда в Москве тоже была соединена с академией, где эллинское учение ставилось после латыни.
Правила Духовного регламента о школах и семинариях при архиерейских домах
После учреждения Св. Синода открытие духовных школ пошло успешнее. "Духовным Регламентом" было предусмотрено открытие духовных школ во всех епархиях, а обучаться в них обязаны были все дети духовенства, как говорилось в "Регламенте", "в надежду священства".
Те из детей, которые уклонялись от обучения в этих школах, исключались из духовного сословия. Духовенство с этого времени приняло поэтому кастовый характер.
Эти архиерейские школы были закрытыми учебными заведениями со строгой дисциплиной и даже редкими свиданиями с родными. Исключались ученики очень редко, и то, если ученик окажется "детина непобедимой злобы".
Управление и наблюдение за школами поручалось епархиальным архиереям. Их внешнее благосостояние, состав курса и учебного персонала - все зависело от личного расположения и забот архиереев.
Заведение школ до 1730-х годов шло медленно - не было ни средств, ни учителей, ни учебников, да и учеников приходилось набирать силой, даже в кандалах; потом они убегали из школ, отцы и матери их укрывали, затем учеников опять ловили и возвращали обратно в школу.
Содержались школы на счет архиерейских домов. Курс обучения, латинский, рассчитанный на 8 лет, состоял из изучения: 1) латинской и славянской грамматики, 2) арифметики с геометрией, 3) логики, 4) пиитики (теория поэзии, литературы) с риторикой (теория красноречия, наука о правилах искусного ораторского изложения), 5) физики, 6) политики и 7) богословия (на изучение богословия уделялось 2 года). Состав курсов, однако, почти во всех школах по необходимости ограничивался только славянской или латинской грамматикой да букварем Ф. Прокоповича.
Положение духовного образования в Х VIII столетии
Более полный курс, по образцу киевского, начал вводиться в архиерейские школы только с 1730 годов, и то не вдруг. Школы, успевшие завести такой курс, получали названия семинарий, а оставшиеся с одним славянским обучением считались низшими.
До Екатерины II всех семинарий успело открыться 26, но полные курсы до богословия включительно, кроме двух академий, существовали только в 8 семинариях; в остальных учение оканчивалось риторикой, а то не доходило даже и до нее. Из таких неполных семинарий для приготовления к учительству или к высшим епархиальным должностям посылали по несколько лучших учеников доучиваться в чужие полные семинарии или в академии.
Характер образования духовных школ, не исключая академий, был чисто формальный; в низших классах изучались формы языка, в риторике - формы речи, в философии - формы диалектики, и только в богословии все эти формы находили себе искусственное применение в схоластическом развитии богословских истин. География, история и математика, которые велено преподавать "Регламентом", вовсе не преподавались. Из языков изучался один латинский. Школьная дисциплина отличалась большой суровостью. От телесных наказаний не были свободны не только ученики, но даже и сами учителя.
Содержание всех школ было весьма неопределенно и непостоянно, завися всецело от епархиальных сборов. Случалось, что за недостатком средств распускались на неопределенное время целые школы; оклады наставников были крайне бедные, помещения школ тесные и жалкие во всех отношениях. Ученики не только своекоштные, но и казеннокоштные, или, как их звали, "бурсаки", должны были приобретать себе прокормление "кондициями" (уроками), перепиской, даже физическими работами; святитель Тихон, например, учась в Новгородской семинарии, нанимался в свободное время у огородников копать гряды. В Киеве воспитанники Академии собирали подаяная по дворам горожан, распевая псалмы, канты и концерты, произнося речи, стихи, диалоги и разыгрывая комедийные действа.
С царствования Екатерины II настало новое время для всего русского образования вообще. Прежний специально-сословный строй его начал сглаживаться; вместо прежней выучки, стали заботиться об общем образовании воспитанников и заводить новые общеобразовательные школы. Общеобразовательные предметы начали вводиться и в курсы духовных школ.
В 1765 г. по желанию императрицы при Московском университете предположено было открыть богословский факультет, а для приготовления для него преподавателей отправлено 16 лучших духовных воспитанников в заграничные университеты, факультет этот . не был открыт и посланные за границу по возвращении распределены были по разным местам, но несколько человек из них попали в учителя духовных школ.
Некоторые архиереи для приготовления учителей посылали лучших своих семинаристов слушать лекции в Московском университете.
Число и достоинство учителей для духовных школ вообще, значительно поднялось за это царствование. Господство схоластики и латыни было поколеблено; стало распространяться изучение греческого языка и языков новых, особенно французского; формальное направление духовного образования восполнялось постепенным введением в семинарии изучения географии, истории, физики и отчасти математики. Богословие и философия преподавались уже во всех семинариях, и учеников знакомили не с одними схоластическими системами, но и с новой немецкой философией и с новым протестантским богословием. На формальное развитие и знание латыни, впрочем, все еще обращали внимание.
Преобразование духовных училищ при импер. Александре I ; Комиссия духовных училищ
В 1800 году возник вопрос о преподавании главных наук на русском, а не на латинском языке, но митрополит Платон, хотя ранее всех архиереев стал заботиться об изучении русского языка в своих школах, решительно высказался против такого ослабления латыни. Что касается содержания духовных школ, то для них определены были штатные оклады.
Правительство распорядилось открыть еще две новые академии, Петербургскую и Казанскую, и до 8 новых семинарий.
На низшие школы окладов не было назначено, и они должны были, поэтому, содержаться на остатки от небогатых семинарских окладов.
Наконец, до последнего времени не было заведено общего управления духовными школами; оставаясь только епархиальными, архиерейскими учреждениями, они не имели ни взаимной между собой связи, ни общего устава, ни определенных однообразных курсов, зависели во всем своем строе от воли и вкусов одних местных архиереев; академии, начинаясь с низших классов, как и семинарии, ничем почти не отличались от последних.
В таком положении духовные школы просуществовали до самого преобразования их в 1808 г. Всех их к этому времени было: 4 академии, 36 семинарий и до 115 низших училищ.
После 1808 г. духовные школы в первый раз были объединены под управлением КОМИССИИ ДУХОВНЫХ УЧИЛИЩ в виде особого духовно-учебного ведомства, разделенного на академические округа, и получили общие однообразные уставы. Академии оставлены с одним высшим образованием для воспитанников, уже окончивших семинарский курс. Семинариям предоставлено среднее духовное образование. Низшие училища - уездные и приходские по благочиниям должны были разделить между собой труд низшего образования детей. Число всех школ на деле не достигло до предположенной цифры -низших школ открыто всего до 300, академий оставлено пока 3 - Петербургская (с 1806 г.), Московская (с 1814 г. в Троицкой лавре) и Киевская (преобр. в 1819 г.), так как Казанская академия была в 1818 г. обращена в преобразованную семинарию с присоединением ее округа к московскому и открыта в предположенном виде уже в 1842 г. По своему общему характеру все духовные школы организованы были в виде сословных школ смешанного типа, с общеобразовательным и специальным курсами вместе. Образование в них по-прежнему сделано обязательным для детей духовенства. Курс низших школ имел общий элементарный характер, вследствие чего в эти школы дозволялось принимать учеников и из других сословий, кроме духовного.
В семинариях, составленных из трех двухгодичных отделений, называвшихся по главным своим предметам риторикой, философией и богословием, последнее отделение имело специальный духовный характер.
В академиях курс делился на два двухгодичных отделения -общеобразовательное и специально-богословское. Окончившим курс в духовных школах всех трех разрядов определены были известные служебные права. Студентов академии по окончании курса положено удостаивать ученых степеней кандидата и магистра и особых окладов по этим степеням, если они примут на себя священный сан; магистры в священном сане получали еще особые кресты. В 1814 г. Комиссия духовных училищ удостоила в первый раз несколько духовных лиц степени доктора богословия - для докторов тоже были назначены особые оклады и докторские кресты.
Все школы пришли после этого в заметное оживление; повсюду поднялась стройка и перестройка их зданий; улучшилось содержание и учителей, и казеннокоштных учеников. Улучшению бурсацкого содержания, впрочем, много помешало то, что вследствие бедности духовенства училищные начальства должны были принимать на казенный кошт много бедных учеников сверх штата, причем на содержание их приходилось урезывать содержание штатных бурсаков; кроме того, низшие училища и теперь ничего не получили на содержание своих бурс, часто очень многолюдных, - поэтому им тоже приходилось помогать из семинарских же окладов. Содержание своекоштных учеников осталось, разумеется, в прежнем виде.
В начале 1840-х годов были введены: патристика, пастырское и собеседовательное богословия и, кроме того, науки чисто практического характера, - сельское хозяйство, съемка и черчение планов, медицина и оспопрививание, иконописание. Богословские предметы были распространены из высшего специального отделения, где они изучались цельной группой, на все низшие общеобразовательные классы. Несмотря на все такие перемены, уставы Александровского времени в основных своих частях успели просуществовать до 1860-х годов, когда они признаны были уже устаревшими, и задумана была новая реформа духовных школ.
Дальнейшая реформа духовно-учебных заведений
В 1860 г., в царствование Александра II, духовные семинарии и училища опять были переданы в ведение епархиальных архиереев.
Академические округа упразднены. Ректоры и инспекторы семинарий делаются выборными, некоторая степень самостоятельности предоставлена семинариям и в других делах: училищных, хозяйственных. Классы и курсы везде сделаны годичными. В академии было 4 курса, в семинарии - 6 классов; в училище - 4 класса. Богословское образование выделено из общего и отнесено на 2 последних класса семинарии. Из семинарского курса исключены сельское хозяйство, медицина и другие предметы, усилено зато изучение классических языков, философии. Курс семинарии уравнен с светскими средними учебными заведениями, и после 4-го класса можно было поступать в высшие светские учебные заведения.
В основу академического образования положено было начало специализации по отдельным предметам, для чего последние были разделены на три отдаления - богословское, церковно-историческое и церковно-практическое, на которые студенты записываюсь по собственному желанию.
С 40-х годов XIХ века начали открываться ЖЕНСКИЕ УЧИЛИЩА для девиц духовного звания. Начало было положено в 1843 году открытием училища в Царском Селе на средства казны. С 1860-х го дов, с возбуждением в среде духовенства самодеятельности, по епархиям начали заводиться ЕПАРХИАЛЬНЫЕ ЖЕНСКИЕ УЧИЛИЩА на сред ства духовенства. К концу столетия они имелись в значительном большинстве епархий, служа не только к подъему образования в духовных семействах, но и к подготовке лучших учительниц для церковно-приходских школ.
Епархиальные женские училища имели 6 одногодичных классов. К ним иногда присоединялись приготовительный и специально-педагогический классы.
Сектантство
Народное сектантство и раскол составляли частную, хотя я самую важную, форму многостороннего общего разрыва между образованной по-новому и необразованной по-старому частями русского народа. Одной из самых старых народных сект, начало которой уходит еще в ХVII век, было ХЛЫСТОВСТВО, или ересь "людей Божиих". Учение этой секты представляет собой своеобразную форму народного мистицизма, верящего в такое близкое общение человека с Божеством, которое совершенно уничтожает человеческую личность и делает человека полным воплощением Божества, "сыном Божиим" по природе, "новым Христом". Ряд таких пророков-христов, которым "люди божии" молятся и повинуются как Богу, начинается с муромского крестьянина ИВАНА СУСЛОВА, получившего "божество" в 1649 г. У христов этих были свои богородицы, апостолы и мироносицы. Отвергнув все церковные обряды и таинства, хлысты выработали в своих "кораблях" (обществах) свою собственную обрядность, которая состоит в песнях и "радениях", или плясках, имеющих большое значение для возбуждения духовного экстаза у всех вообще мистиков. Среди этих плясок "накатывает" на них Дух, и некоторые истерические люди начинают "пророчествовать".Официальные дела об этой ереси начались с 1733 года, когда хлыстовство было открыто в некоторых московских монастырях. Главные коноводы секты (две монахини и два иеромонаха) подверглись тогда смертной казни, другие сектанты, до 116 человек, на казаны кнутом и сосланы в Сибирь. Правительство вело к ереси такое же строгое отношение и после, а поэтому еретики постоянно скрывали свои убеждения под покровом непроницаемой тайны. Ересь успела распространиться по всем внутренним губерниям, по Волге, по Дону, на Кавказе и в Сибири.
При Александре I, во время мистических увлечений, она получила полную безопасность; к ней пристало довольно много лиц да же из образованного общества, составивших целый корабль около полковницы Татариновой в Петербурге. Новые преследования хлыстов начались при имп. Николае. Нравственное учение сектантов основано на дуалистических идеях, на признании тела злым началом в человеке; отсюда первыми правилами этого учения служат - умерщвлять плоть, не пить хмельного и не жениться. Последнее правило, однако, не исключало в их обществе разврата во время самых радений, кощунственно величаемого Христовой любовью.
Такая Христовая любовь послужила главной причиной отделения от хлыстовства СКОПЦОВ, которые, оставив у себя почти всю хлыстовскую догматику и обрядность, до крайности развили нравственное учение об умерщвлении плоти, требуя от всех оскопления. Основателем этой секты в половине ХVIII столетия был орловский крестьянин КОНДРАТИЙ СЕЛИВАНОВ, возмущенный хлыстовским развратом и основавший свой отдельный корабль. Он объявил себя сыном Божиим "искупителем" (т.е. оскопителем), пришедшим спасти род человеческий "от лепости" (сладострастия), крестить "огненным крещением" и "сокрушать душепагубного змия" (т.е. оскоплять). Личность его скопцы слили с личностью имп. Петра I, сына "приснодевы" имп. Елизаветы Петровны. Учение его первоначально распространялось в Тамбовской и Рязанской губерниях, но потом проникло всюду.
При Екатерине Селиванов был сослан в Восточную Сибирь, но при Павле I возвращен оттуда и посажен в дом сумасшедших, а при Александре I жил в покое и в большой чести в самом Петербурге. К скопчеству пристало здесь несколько лиц из образованных классов. Вскоре оно проникло в армию. Тогда против скопчества были приняты, наконец, строгие меры. Селиванов был заключен в монастырь, где и умер в 1832 г. При имп. Николае секта эта признана была самой вредной, что заставило ее окружить себя строжайшей тайной и лицемерием. Обе секты - и хлыстов, и скопцов, в корень извращающие все христианство, не могут быть в собственном смысле названы даже еретическими - это общества вовсе не христианские.
В половине ХVIII столетия в Южной России явилось общество ДУХОБОРЦЕВ, основателем которого был казак СИЛУАН КОЛЕСНИКОВ; потом оно перешло в Тамбовскую губернию, где проповедниками его сделались ПОБИРОХИН и беглый гвардеец КАПУСТИН. Духоборство выступило с безусловным отрицанием всей религиозной внешности во имя поклонения Богу духом и истиною. Отрицая не только авторитет Церкви во всех его видах, но и всего почти внешнего откровения, ересь признала единственным источником веры "книгу животную", или "слово Божие внутреннее", т.е. допустила полный произвол в делах веры. На основании внушений этого "внутреннего слова" еретиками принято понимать и внешнее откровение, св. Писание, имеющее, по их мнению, только второстепенное значение перед внутренним. При таком произволе в делах веры духоборцы не развили у себя определенной догматики. Трудно сказать, верят ли они даже в истинного Христа, так как толкуют только о внутреннем слове, которое будто бы совершает внутри человека то же самое дело искупления, что и Христос, рождается в сердце верующего, проповедует, страдает, умирает и воскресает; а также - признают ли они первородный грех и искупление в христианском смысле, так как, по их словам, каждый отвечает лишь за свои собственные грехи, и грех Адама был только его личным грехом.
Обрядность секты самая упрощенная, состоит только в чтении и пении некоторых песней, не имеет ни праздников, ни постов, ни обрядов на разные частные случаи жизни.
Духоборчество распространялось первоначально в Тамбовской, Харьковской и Екатеринославской губерниях, затем перешло на Волгу, на Дон и в Сибирь. До Александра I духоборцев преследовали, отдавали в солдаты, ссылали в Колу и в Сибирь, потом они снискали себе особенное расположение у русских мистиков и у самого им ператора; им отведены были для поселения богатые земли на Молочных водах в Мелитопольском уезде, где они прекрасно устроились. При Николае I переселения их сюда были прекращены, и их стали ссылать на Кавказскую пограничную линию. Секта их была отнесена к числу "более вредных".
Как из хлыстовства выделилось скопчество, так из духоборства выделилось МОЛОКАНСТВО. Основателем его был зять Побирохина портной СЕМЕН УКЛЕИН, возмущавшийся непочтительным отношением духоборцев к Св. Писанию. Он признавал Св. Писание обязательным для христианина даже в ветхозаветных предписаниях обрядового характера, например, о запрещенных в пищу животных и т.п.; впрочем, последователи его стали толковать подобные предписания в таинственном смысле. В догматическом учении молокане отвергли равенство лиц Св. Троицы и истинность тела Христова, считая Его рождение, страдания, смерть и воскресение только мнимыми. Учение о христианском равенстве всех доведено ими до отрицания всяких властей, а равно законов, судов, присяги и государственной службы, особенно военной. В богослужении они завели более сложную обрядность, чем духоборцы, лучшее пение и разные моления на частные случаи жизни. Скоро молоканство начало распадаться на разные толки.
Признание обязательности ветхозаветных предписаний сделалось поводом к выделению из него сект субботников и жидовствующих, а докетизм в учении о Христе сблизил некоторых молокан с хлыстами, у которых они заимствовали и богослужебные радения (прыгуны на Кавказе), и породил между ними явления разных Христов, Илий и Энохов; некоторые старались провести в устройстве своего общества принцип общения имуществ.
Правительство всегда относило молоканство к числу сект вредных, но в царствование Александра I и они попользовались разными милостями, больше, впрочем, вследствие смешения их с духоборцами, а не сами по себе.
Все перечисленные секты немало воспользовались для своего учения разными мистико-протестантскими учениями, издавна бродившими на юге России, где было много иноверных колоний с Запада. Во второй половине XIX столетия здесь же и по всей Малороссии быстро вошла в силу новая секта ШТУНДИСТОВ, обязанная своим происхождением и самим названием (stunde - час) прямо влиянию немецких колонистов. Признавая единственным источником вероучения Св. Писание и толкуя его совершенно произвольно, большего частью аллегорически, штунда тоже дошла до полного отрицания иерархии и обрядов, в учении об искуплении приняла кальвинский детерминизм, в учении о таинстве крещения - анабаптизм с отрицанием крещения младенцев, в учении о причащении - чисто протестантские понятия о причащении "на св. вечери" духовным телом и кровию Спасителя под видом хлеба и вина. Некоторые штундисты отвергают и эти два таинства.
Богослужение штундисты устроили в форме общественных собраний под управлением выборных старцев, учителей и служителей диаконов, для общего чтения и толкования Св. Писания, пения особых стихов, часто прямо заимствованных у протестантов, и раз в месяц для преломления хлеба на священной вечери и причащения. С юга России штунда успела проникнуть и на север.
С 1874 г. появилась секта ПАШКОВЦЕВ, основателем которой был полковник Пашков. Происхождение этой секты таково. В 1874 г. в Петербург прибыл английский проповедник, лорд Редсток, и открыл свои беседы. Самым жарким его последователем, в числе других, сделался Пашков. Громадные средства дали ему возможность пользоваться самыми разнообразными способами для распространения своего учения. Учение пашковцев есть чистейший протестантизм. Основное положение их учения - человек оправдывается только верою в Искупителя. Достаточно человеку верить, что он искуплен, и его спасение обеспечено. Иисус Христос есть единый ходатай и посредник между Богом и человеком; никаких других посредств в деле спасения быть не может. Отсюда у пашковцев полнейшее отрицание Церкви со всеми ее учреждениями и таинствами, кроме крещения и покаяния без устной исповеди. Религиозные собрания пашковцев сопровождались чтением молитв и Св. Писания и песнопениями иногда под звуки музыкального инструмента.
В 80-х годах прошлого столетия выступил с своим лжеучением известный писатель Лев Николаевич Толстой. Его учение составилось из различных элементов: в нем можно находить следы воззрений и западных рационалистов, и русских сектантов-духоборцев. Он отвергает существование личного Бога: Бог, по его учению - жизненная сила, разлитая в природе, как сущность и разум жизни. Иисус Христос не Сын Божий, воплотившийся, а обыкновенный человек. Божественное в нем – тот разум, какой и в людях. Жить сообразно с требованиями разума значит жить по Божиему. Кто живет по разуму, тот живет не личною жизнью, а для ближних; такой жизнью он развивает и возвышает в себе божественное начало - разум. Такой только человек становится участником бессмертия, но не личного, а того, которое присуще только роду человеческому как носителю божественного разума. В своем учении и жизни, якобы по Евангелию, Толстой, подобно некоторым сектантам, дошел до отрицания власти судов, клятвы, присяги, войны и всякого насильственного противления злу, плотского брака и признания общности имущества. Учение Толстого по существу своему антихристианское.
Вероисповедные законы
Более всех видов сектантства в народе распространялся и усиливался раскол старообрядства, более понятный и сродный обрядовому направлению народной религиозности. Внутренняя рознь в русском народе, возникшая в ХVII в., когда одна часть народа отделилась от другой в раскол, обвиняя последнюю в измене старой вере и в "сложении с греками и унитами", достигла высшей степени во время Петровской реформы, когда преобразованное общество "сложилось" еще с немцами. Раскол получил тогда необыкновенную силу в народе и сам дошел до высшей степени изуверства.
Все действия Петра раскольники толковали применительно к разным признакам пришествия антихриста; в титуле императора (читали: иператор) усмотрели число 666, доказывали, что с учреждением Синода он принял на себя власть не только царскую, но и святительскую и Божию, стал истреблять остатки православия и учинил всенародное описание, исчисляя живых и мертвых, дабы никто не мог укрыться от руки его. Раскол принимал окончательно противогосударственное направление, с которым государству непременно приходилось считаться.
Государственный ум Петра, к счастью, довольно скоро разобрался в этом смешении религиозных понятий с государственными и успел установить новые, более рациональные начала для определения отношения государства к расколу; он не стал преследовать раскольников за одни их религиозные мнения, а преследовал их только за одни их противогосударственные движения и выходки и первый из русских государей дал им право гражданства, под условием только открытой записи в раскол и, в отличие от православных, лишения некоторых гражданских прав и двойного платежа подушного оклада. После этого (с 1714 г.) преследования правительства исключительно обратились против раскольников тайных, которые своим уклонением от записи в двойной оклад сами отрицались от государства, и против фанатических расколоучителей. Меры против тех и других были ничем не мягче мер, употреблявшихся в ХVII в. против всего раскола вообще.
Такой характер отношения к расколу удержался и при преемниках Петра в течение всей первой половины ХVIII в. Духовная и гражданская власти впервые получили теперь возможность делать прямые воззвания раскольникам о приглашением к открытому разъяснению всех их недоумений в беседах с православным духовенством без всяких стеснений и страхов. Явились капитальные раскольнические произведения, в которых раскол откровенно высказался со всех более серьезных своих сторон, каковы сочинения братьев Денисовых: "Поморские ответы", "История о отцах и страдальцах соловецких", "Виноград Российский". Явились и солидные опровержения раскола в "Розыске" св. Дмитрия, в "Пращице" сильного борца против раскола Питирима Нижегородского, который и сам происходил из раскольников, и в "Обличении неправды раскольников" Феофилакта Лопатинского (изд. 1745 г.).
Екатерина II отнеслась к раскольникам с той же веротерпимостью, как и то всем вообще вероисповеданиям в империи; раскольников, бежавших за границу, она снова пригласила в Россию и отвела для их поселения хорошие земли (на юге России и в Поволжье), на суеверий раскольников смотрела сквозь пальцы и старалась ничем их не тревожить; в 1783 году свобода веры была предоставлена раскольникам открыто - отменен был двойной с них оклад, отменены особые их списки и самое название "раскольник", дозволено избирать их на общественные должности.
В царствование Александра I раскол сделался еще сильнее и смелее. Московские общины достигли в это время замечательно цветущего состояния и полной независимости от полицейского вмешательства. В 1822 г. царь дозволил поповцам открыто держать беглых попов и содержать часовни и церкви, - не строить их только вновь. Надзору полиции поручены были только беспоповцы (феодосьевцы), между которыми обнаружены были явления разврата и детоубийства; кроме того, их снова не велено было выбирать на общественные должности.
Новые строгости против раскола начались при имп. Николае I. Раскольники опять были лишены прав на общественные должности; общества их признаны незаконными; крещение и браки между раскольниками признавались только тогда, когда были совершаемы в православных церквах; запрещено строить и починять их молитвенные здания; открытое распространение раскола и его пропаганда воспрещены безусловно. В 1842 г. Св. Синод распределил все раскольнические и другие секты на 3 разряда, с которыми и сообразовались потом все гражданские против них меры: 1) секты вреднейшие: иудействующие, молокане, духоборцы, хлысты, скопцы и беспоповцы, отвергающие молитву за царя и брак; 2) вредные - те из беспоповщинских, которые допускают брак и молитву за царя; 3) менее вредные - поповщинские. В таком положении раскол оставался почти до последних постановлений 1883 г., предоставивших раскольникам полные гражданские права и свободу веры токмо с небольшими необходимейшими ограничениями. Православной Церкви предоставлено действовать против него только духовными средствами - полемикой, развитием противораскольнического миссионерства и публичными собеседованиями.
При духовных академиях и семинариях стали учреждаться особые отделения для приготовления противораскольнических миссионеров. С 1886 г. при семинариях открыты особые кафедры по обличению раскола и сектантства, а в епархиях стали учреждаться должности епархиальных миссионеров специально для борьбы с расколом и сектантством. Эти меры в смысле обращения к православной церкви из раскола и сектантства стали давать очень заметно плодотворные результаты. Благодаря им, по расколо- и сектоведению создалась богатая литература.
При Николае II в 1905 г. раскольникам предоставлено было право совершать общественное богослужение, строить молитвенные дома и храмы, иметь свое духовенство, освобождаемое от военной службы, а в делах брачных считаться наравне с иноверцами христианами.
Учреждение патриаршества в России
К концу ХVI в. Русская Церковь достигла полной самостоятельности, будучи организована в виде особого патриархата. На практике она жила самостоятельною жизнью еще со времени митрополита Ионы. Союз ее с Восточною Церковью выражался в одних вспомоществованиях страждущему Востоку, за которыми едва не каждый год приезжало в Россию по несколько духовных лиц от восточных иерархов, а также из афонских, палестинских, египетских, сербских и др. монастырей. Но оставалась еще номинальная зависимость русского митрополита от патриарха. Теперь и она оказалась уже неуместной, так как Россия стала могущественной державой, а патриарх был подданным турецкого султана.
К этому присоединилось еще подозрение касательно целости православия в Греции, доходившее до того, что около 1480 года в архиерейскую присягу внесено было обещание, против которого в свое время восставал Максим Грек, - не принимать от греков никого ни на митрополию, ни на епископии.
В 1586 году прибыл в Москву за милостыней Антиохийский патриарх ИОАКИМ; это был первый случай приезда в Москву одного из патриархов. Воспользовавшись его приездом, сын Ивана Грозного Феодор Иванович (1584-1598) на совете бояр и духовенства предложил решительную мысль об учреждении в России патриаршества. Мысль эта была всеми одобрена. Иоаким тоже одобрил ее, но заметил, что для исполнения ее нужно согласие всех восточных патриархов.
В 1588 г. в Москву прибыл Константинопольский патриарх Иеремия II. Русские поспешили воспользоваться его приездом и опять заявили о своей мысли учредить патриаршество. Вначале царь предложил патриарший престол самому Иеремии, с тем только условием, чтобы он жил не в Москве, а во Владимире, но восточный иерарх отказался. Тогда уже прямо предложили ему поставить патриархом первосвятителя Русской Церкви митр. Иова.
Торжество поставления совершилось в конце января 1589 года. При отъезде из Москвы Иеремия оставил здесь уложенную грамоту об учреждении им патриаршества и обещал по возвращении на Восток провести это дело через собор восточных иерархов. Собор состоялся в Константинополе в 1590 году, но так как на нем не было патриарха Александрийского Мелетия Пигаса, а между тем в Москве сделалось известно, что этот влиятельный патриарх не одобряет действий патриарха Иеремии в Москве, то собор был созван в Константинополе снова в 1593 году с участием и Мелетия: Русское патриаршество было утверждено с назначением для нового патриарха пятого места, после Иерусалимского; право поставления московских патриархов предоставлено вполне собору местных епископов.
Св. Патриарх Иов (1589-1607)
Патриарх Иов вполне отвечал своему назначению. Он был высокого ума, видней наружности, хороший администратор. В первые годы своего патриаршества он энергично занялся устройством Церкви, заботился об успехах христианской миссии в Сибири и Закавказье, об исправлении богослужебных книг, благочинии среди духовенства, особенно безместного и крестцового. Иову, однако, пришлось пережить очень тяжелое время.
После Феодора Ивановича в 1598 г., со смертью которого дом Рюрика прекратился, на престол был избран боярин Борис Годунов.
Годунов был хорошим политиком и государственным деятелем. Но Россию в это время постигли большие несчастья - неурожай и моровая язва. Народ возненавидел Бориса. Появились слухи, что Годунов убил царевича Димитрия. Феодор Иванович был бездетен, значит, престол должен был после него перейти в руки его младшего брата - Димитрия. Однако в 1591 г. восьмилетний Димитрий был убит. В этом подозревали Бориса Годунова, который, мол, сам хотел захватить престол.
В Польше в это время появился человек, назвавший себя сыном Ивана Грозного Димитрием. Самозванец явился орудием иезуитов и польской шляхты. Он принял католичество и дал клятву присоединить к Риму и Русскую Церковь. Паны польские обручили его с Мариной Мнишек, собрали сильное войско и двинулись на Москву.
Некоторые русские верили в царское происхождение Лжедимитрия. В это время скончался Борис Годунов (1605). Самозванец подступил к Москве. Патриарх Иов со всей твердостью восстал против самозванца. Он посылал грамоты князю Острожскому, польскому дворянству и духовенству с увещанием не верить Лжедимитрию, старался рассеять тревожные об нем слухи в самой России, предал его анафеме, велел во всех церквах читать грамоту, в которой доказывалось, что Лжедимитрий был не кто иной как беглый монах Чудова монастыря Григорий Отрепьев, и предавались проклятью все, которые будут стоять за него.
После смерти Бориса патриарх так же ревностно стал действовать в пользу сына Борисова ФЕОДОРА. В 1605 году, завладев Москвой, приверженцы самозванца прежде всего приступили к свержению патриарха: ворвавшись в Успенский собор во время литургии, они сорвали с Иова святительскую одежду, облекли его в рясу простого монаха и увезли его в Старицкий монастырь, где он и оставался до кончины (+1607). Царь Феодор был убит, и на русский престол вступил самозванец.
Патриотически вели себя и другие епископы. Но нашелся рязанский епископ Игнатий (грек), который признал самозванца. По занятии Москвы Лжедимитрий провозгласил Игнатия патриархом.
Однако самозванца скоро выявили его спутники, кроме того, он и Марина Мнишек вели себя не по-православному: не соблюдали постов, мало посещали православное богослужение и т.п.
От папы одно за другим присылались к нему послания с укорами за нерешительность и с настойчивыми увещаниями поскорее просветить русский народ; Лжедимитрию приходилось просить папу, чтобы тот позволил и самой Марине - будущей царице - таить пока свое католичество под маской соблюдения греческих обрядов, ходить в церковь, соблюдать посты и причащаться, а костел и католического духовника держать при себе тайно. Казанский митрополит Гермоген требовал, чтобы Марина перед браком своим была перекрещена в православие. Лжедимитрий сумел лишь одиннадцать месяцев продержаться в Москве. Общее раздражение закончилось народным восстанием. 17 мая 1606 года во время свадебных торжеств самозванец был убит, сожжен, и пепел из него выстрелен из пушки. Через несколько дней низложен был и лжепатриарх Игнатий.
Патриарх Гермоген
Сразу же после смерти Лжедимитрия I на престол восшел виновник переворота князь Василий Шуйский, а патриархом, еще при жизни патриарха Иова, который был уже слеп, избран митрополит Казанский Гермоген.
Во время своего патриаршества св. Гермоген был непоколебимым столпом Церкви и государства. Гермоген поддерживал Шуйского, как этого требовало время, хотя сам лично не очень-то хорошо относился к Шуйскому.
Шуйский не сумел заслужить расположения народа и успокоить волнения. К тому же в России появился новый самозванец, который выдавал себя за того же Димитрия. Он рассказывал, что во время возмущения он убежал из Москвы, а вместо него убит какой-то немец. Новый самозванец собрал войско из поляков и русских изменников, пошел на Москву и расположился в с.Тушино, в двенадцати верстах от Москвы, отчего и назывался "Тушинским вором". Юрий Мнишек признал его своим зятем, а Марина - мужем. Патриарх Гермоген рассылал по городам грамоты, разоблачая второго самозванца. Положение улучшилось после нескольких побед над тушинцами князя Михаила Скопина-Шуйского, но смерть Скопина и нашествие самого короля Польши сделали положение непоправимым. Польский король Сигизмунд III в 1609 году осадил Смоленск, и стал требовать московской короны своему сыну Владиславу. В пользу королевича образовалась партия из бояр и в самой Москве. Патр. Гермогена вытащили на лобное место и, тряся его за ворот, требовали согласия на перемену царя. Несмотря на поддержку законного царя патриархом Гермогеном, бояре свергли Шуйского, постригли в монахи и решили посадить на престол Владислава (Лжедимитрия II бояре тоже не хотели иметь царем).
Гермоген протестовал против этого, но безуспешно, и поляки в 1609 году заняли Москву. Патриарх Гермоген повсюду разослал грамоты с призывом ополчиться против общего врага - поляков. За это св. Гермоген был посажен под стражу в Чудовом монастыре и лишен связей с народом, там он и умер в 1612 г., не дожив до освобождения Москвы от интервентов.
Заслуга церковной иерархии перед Родиной во время польско-литовской интервенции
Во время польско-литовской интервенции не только патриархи Иов и Гермоген выявили преданную любовь к своему отечеству. Патриотически вела себя вся церковная иерархия. Так, например, Коломенский владыка Иосиф и особенно Астраханский Феодосий убеждали свою паству не признавать самозванца. Феодосий даже не убоялся в лицо Лжедимитрию I сказать, что он не законный царь, а самозванец.
Против второго самозванца русские святители восстали уже со всею решительностью. Новгородский митрополит Исидор успел поддержать верность новгородцев законному царю, несмотря на измену Пскова. Во время осады Новгорода Исидор лично присутствовал на стенах и воодушевлял горожан, а протопоп Амос по взятии города врагами долго еще с некоторыми защитниками отбивался в своем жилище, пока все не погибли в пламени. Епископ Тверский Феоктист и Суздальский владыка Галактион за преданность своей вере и отечеству погибли мученически.
Многими заслугами православию и отечеству отметили свое служение Казанский владыка Ефрем, Смоленский - Сергий, известный Ростовский митрополит Филарет и др.
Заслуги Отечеству русских монастырей и особенно Троицкой Лавры
Высокими патриотическими подвигами во время нашествия поляков отличались и русские монастыри. Многие из них были полностью разорены врагами, иные же крепко отбивались, обратившись в настоящие крепости, и давали у себя приют даже окрестному населению.
Кириллов монастырь, например, пять лет выдерживал осаду. Более богатые монастыри оказывали поддержку правительству своими пожертвованиями. Соловецкий монастырь переслал в Москву 17000 руб.; Спасоприлуцкий - отдал в жертву отечеству всю свою наличную казну.
Особенные заслуги отечеству в это бедственное время оказала Троицкая Лавра. Эта обитель в разное время пожертвовала государству более 66 тыс. руб. и множество ценных вещей из своей ризницы. Кроме этого, Лавра была важным стратегическим пунктом, открывавшим путь на север. В Лавру стекалось множество мирных жителей, искавших защиты от поляков.
Монастырю пришлось в 1608 году выдержать 16-месячную осаду от 30-тысячного польского войска, имея у себя до 2300 защитников из разных людей. Несмотря на такое неравенство сил, защитники Лавры мужественно переносили все невзгоды. От тесноты, сырости, недостатка чистой воды и съестных припасов в монастыре развилась цинготная болезнь. Неприятели часто делали приступы, ветхие стены громили из пушек, но осажденные с крепкою верою в помощь небесного покровителя преп. Сергия все это выдержали. Боеприпасов тоже было маловато, но обходились чем можно было: обливали со стен кипятком, смолой и т.п. Кто был способен, тот шёл на стены. Делались подкопы, но они вовремя пересекались. Здесь также переписывались грамоты патр. Гермогена, писались свои воззвания, которые пересылались через осаду к народу. Начальствовал здесь келарь Лавры Аврамий Палицын.
В начале 1610 г. на помощь монастырю явилось народное ополчение под предводительством князя Скопина-Шуйского. Враги, к стыду своему, вынуждены были снять осаду.
Грамоты к народу, рассылаемые повсюду, возбуждали в нем религиозное и патриотическое одушевление. Одна такая грамоты, пришедшая в 1611 г. в Нижний Новгород, послужила главным толчком к поднятию известного земского ополчения под начальством Минина и Пожарского. Душой ополчения был Минин, командовал кн. Пожарский. Деятельное участие в этом ополчении принимал Аврамий Палицын, постоянно находясь при войсках и помогая им монастырскими средствами. Ополчение двинулось по Волге к Москве, пополняясь на пути. В 1612 г. весной новгородское ополчение, пополнив в Ярославле свою армию ополченцами из других городов, подступило к Москве.
В октябре 1612 г. Москва была освобождена. Армия поляков была разбита и разделилась на множество банд, которые бродили по стране. Ополченцы, заняв Москву, не застали уже патр. Гермогена в живых. Несколько лет после этого продолжалось междупатриаршество.
В 1613 г. 12 февраля в Москве был созван Великий Земский собор, на котором был поставлен вопрос о выборе царя. Русские не представляли себе выборного царя, в этом случае мог быть избран Минин или Пожарский (Минину собор присвоил дворянство). Но русские мыслили царя как потомка царского рода.
Остановились на личности митр. Филарета, но он был лицом духовным. Постановили тогда избрать сына его - Михаила Феодоровича Романова, а так как ему было лишь 16 лет, то решили, что править государством будет его отец. Михаил находился у матери инокини в Костроме в Ипатьевском монастыре. К Михаилу Феодоровичу отправлено было посольство с приглашением занять царский престол.
Известен из этого времени подвиг Сусанина. Один из бродячих польских отрядов, узнав об избрании Михаила на царство, направился убить его. Михаил в это время был в селе в своем имении. За проводника поляки взяли Ивана Сусанина, который завел их в непроходимые места, где был ими замучен, а сами поляки погибли в Костромских болотах (см. "Ж.М.П.", 1947, 10; 1948, 8, 10; 1949, 7; 1954, 4, 6, 7).
Дата: 2019-05-28, просмотров: 209.