Это выдающийся по своему историческому значению собор Русской православной церкви (РПЦ), памятный прежде всего восстановлением патриаршества.

Подготовка к созыву высшего съезда, который призван был определить новый статус церкви на фоне тех радикальных политических перемен, которым дала старт Февральская революция, развернулась по решению Синода с апреля 1917; при этом был учтен опыт Предсоборного присутствия 1905–1906 и Предсоборного совещания 1912–1914, чья программа осталась нереализованной из-за начала Первой мировой войны. Всероссийский поместный собор открылся 15 (28) августа в Успенском соборе Московского Кремля, в день Успения Пресвятой Богородицы; председателем его был избран Тихон (Белавин), митрополит Московский. Наряду с белым и черным духовенством в число участников вошло и немало мирян, впервые получивших столь значительное представительство в церковных делах (среди последних были бывший обер-прокурор Синода А.Д.Самарин, философы С.Н.Булгаков и Е.Н.Трубецкой, историк А.В.Карташев – министр исповеданий во Временном правительстве).

Торжественное начало – с выносом из Кремля мощей святителей московских и многолюдными крестными ходами на Красной площади – совпало со стремительно нараставшей социальной смутой, вести о которой постоянно звучали в заседаниях. В тот же день, 28 октября (10 ноября), когда было принято решение о восстановлении патриаршества, пришла официальная весть о том, что Временное правительство пало и власть перешла к Военно-революционному комитету; начались бои в Москве. Стремясь остановить кровопролитие, собор направил в штаб красных делегацию во главе с митрополитом Платоном (Рождественским), однако ни человеческих жертв, ни значительных повреждений кремлевских святынь избежать не удалось. После этого были провозглашены первые соборные призывы к общенародному покаянию, осуждающие “беснующееся безбожие”, – тем самым отчетливо обозначилась та “контрреволюционная” линия, с которой собор традиционно ассоциировался в советской историографии.

Избрание патриарха, отвечавшее давним чаяниям религиозной общественности, явилось по своему революционным, открывающим совершенно новую главу в истории РПЦ событием. Патриарха решено было избирать не только голосованием, но и посредством жребия. Наибольшее число голосов получили (по убывающей) архиепископ Харьковский Антоний (Храповицкий), архиепископ Новгородский Арсений (Стадницкий) и Тихон, митрополит Московский. 5 (18) ноября в храме Христа Спасителя жребий пал на святителя Тихона; его интронизация состоялась 21 ноября (4 декабря) в кремлевском Успенском соборе в праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы. Вскоре собор принял определение О правовом положении Церкви в государстве (где провозглашались: первенствующее публично-правовое положение РПЦ в Российском государстве; независимость церкви от государства – при условии согласования церковного и светского законоуложений; необходимость православного исповедания для главы государства, министра исповеданий и министра народного просвещения) и утвердил положения о Св. Синоде и Высшем церковном совете – как высших органах управления под верховным начальственным наблюдением патриарха. После этого первая сессия завершила свою работу.

Вторая сессия открылась 20 января (2 февраля) 1918 и закончилась в апреле. В условиях крайней политической нестабильности собор поручил патриарху тайно назначить своих местоблюстителей, что он и исполнил, назначив митрополитов Кирилла (Смирнова), Агафангела (Преображенского) и Петра (Полянского) в качестве возможных своих заместителей. Поток вестей о разоренных храмах и расправах над духовенством побудил учредить особые богослужебные поминовения новых исповедников и мучеников, “скончавших жизнь свою за православную веру”. Были приняты Приходской устав, призванный сплотить прихожан вокруг храмов, а также определения о епархиальном управлении (предполагающее более активное участие в нем мирян), против новых законов о гражданском браке и его расторжении (последнее ни в коей мере не должно было затрагивать церковного брака) и другие документы.

Третья сессия проходила в июле – сентябре 1918. Среди ее актов особое место занимает Определение о монастырях и монашествующих; оно восстановило древний обычай избрания настоятеля братией обители, подчеркнуло предпочтительность общежительного устава, а также важность того, чтобы в каждом монастыре был старец или старица, опытные в духовном руководстве иноков. Специальное Определение о привлечении женщин к деятельному участию на разных поприщах церковного служения разрешило прихожанкам участвовать отныне в епархиальных собраниях и церковном служении (в должности псаломщиц). Был разработан проект Положения о временном высшем управлении православной Церковью на Украине, ставший существенным шагом к утверждению автокефального украинского православия. Одно из последних определений собора касалось охраны церковных святынь от захвата и поругания.

В условиях усиливающегося нажима со стороны властей (к примеру, помещения, где проходил собор в Кремле, были конфискованы еще до его окончания) намеченную программу не удалось полностью выполнить. Еще труднее оказалось провести соборные решения в жизнь, поскольку в ближайшие два десятилетия жестокие гонения свели на нет всякую возможность нормального, юридически обеспеченного церковного управления. К тому же революционный террор, до предела усилив ответный консерватизм, ликвидировал ближайшие перспективы более энергичного диалога РПЦ с обществом. Однако в любом случае собор показал, что русское православие отнюдь не стало пассивной жертвой злосчастных политических обстоятельств: исполнив главную свою задачу, избрание патриарха, он наметил круг важнейших вопросов на будущее, которые в значительной мере не решены до сих пор (поэтому в пору гласности и перестройки священноначалие РПЦ обратило особое внимание на то, чтобы документы собора были переизданы на предмет их тщательного изучения).

Приходской устав 1917-18

Событие Поместного Собора Русской Православной Церкви 1917-1918 г.г. стало знаковым. Оно поставило точку в параграфе исторического развития дореволюционной Церкви, а сейчас является буквицей для современных исследователей по каноническому праву. Та огромная работа, проведенная архипастырями, пастырями и пасомыми в преддверии Собора 1917 года стала плодотворной почвой для развития современных представлений о каноническом устройстве Церкви в постоянно развивающемся обществе. Незыблемый авторитет канонов в свете нового времени продолжает утверждаться, свидетельствуя в практике церковной жизни о непреложности апостольских и святительских определений.

Со времени принятия Приходского Устава прошло уже более 80 лет, это были годы испытаний. То, к чему пришло современное церковное каноническое право, уже получило утверждение в решения ближайших к нам Соборах, но остается некая привязанность к решениям приходских вопросов в начале XX века. Это объясняется тем, что Собор 1917 года по насыщенности обсуждаемых вопросов был уникальным для всего двадцатого столетия.

Попытаемся сравнить основные канонические моменты современной приходской деятельности с принятым Приходским Уставом 1917-1918 г.г.

Церковь – это не обычный социум; к Церкви не применимы секулярные принципы социальной организации. Однако, взятая в своем социальном измерении, Церковь невольно воспроизводит какие-то социальные модели (Кырлежев А. Священство и социальный статус. // Наследие проф.-прот. Афанасьева и проблемы современной церковной жизни. Материалы конференции. – М., 1994, стр. 71). Эта мысль должна оттенять рассмотрение канонов церковных на полотне времени.

Первое, на что обращаем внимание при чтении Устава Прихода, принятого Поместным Собором 1917-1918 г.г. – отсутствие четких правил регламентации прихода в системе государства (регистрации приходов в государственных органах). Говорится лишь о “соблюдении церковных и гражданских на этот предмет (образование приходов) узаконений (Устав II.10). В нынешнее время идет детальная проработка юридического статуса прихода (общины), его имущества и правового положения согласно законодательству. Приходские храмы до 1917 года также являются юридическими лицами (I.1), но вопрос об их государственном положении ограничивается лишь имущественным вопросом, не связанным с государственным казначейством. Постановка вопроса обострилась вследствие изъятия храмовых сооружений государственными органами в 20-30-х годах XX века. Ныне запросы прихода о возвращении имущества удовлетворяются в соответствии с законодательством об аренде, бессрочном пользовании или частичной передаче.

Так или иначе, современное юридическое положение православного прихода утверждается на принятых Церковной Полнотой канонах, и любые изменения контролируются церковной и светской властью. Правомочие прихода как юридического лица определяется согласно общероссийскому законодательству и канонов Церкви в их соотношении. Устав Прихода 1917-1918 г. исключил использование государством Церкви в своих интересах и вместе с тем не стеснял свободы самой Церкви в разносторонней деятельности, в том числе просветительской, миссионерской и социальной. Церковный приход должен был стать активной дееспособной общественной структурой.

Согласно Уставу 1917-18 г.г., приход во главе с настоятелем должен был вести метрические книги и церковную документацию (П.9), что является чисто государственной обязанностью. Ныне эта система учета населения заменена структурой государственных отделов записей актов гражданского состояния.

В этом пункте (ведение метрических книг), таким образом, содержалась и положительное свойство – территориальное объединение прихожан под духовное окормление священника. Определенность территориальных границ прихода является одним из первых его канонических признаков. В нынешнее время проведение границ между приходами практически невозможно, т.к. процесс передачи конфискованного церковного имущества не завершен. Сюда нужно добавить тот факт, что многие прихожане проживают далеко за пределами территории своих приходов. Однако там, где условия позволяют, такое разделение целесообразно и соответствовало бы церковному законодательству (Настольная книга председателя приходского совета. – М., 1994, стр. 6).

В Уставе особо оговорена роль клира в жизни прихода. Согласно принятому Собором церковному закону, возможно как увеличение, так и уменьшение числа членов причта (п.14).

Члены причта (священник, диакон, псаломщик) могут перемещаться или увольняться от своих мест только по церковному или по собственному желанию (п.16). Этот пункт в современной церковной действительности вызывает оговорки. В период гонения на Церковь духовенство уменьшилось в десятки раз, ныне положение постепенно исправляется, но это влечет за собой духовные проблемы. Зачастую перемещение священника или епископа существенным образом сказывается на духовном состоянии прихожан храма или епархии, которые за определенное время успели привыкнуть и полюбить своего пастыря. Переводы священнослужителей в данной ситуации вызывают массу несоответствий с решениями священноначалия. В Уставе 1917 г. говорится, что поводом к перемещению может служить решение церковного суда (т.е. действие по факту нарушения церковной дисциплины), или личное желание. Устав об управлении РПЦ 1988 г. указывает среди выше указанных причин к перемещению “церковную целесообразность” (Устав об управлении Русской Православной Церкви 1988 г. – М., 1996, VIII .16, стр. 24). Последствия данной формулировки не замедлили проявиться. Святейший Патриарх Алексий II в своем докладе на Соборе РПЦ 2000 г. подчеркивал, что совершенно недопустимой является практика беспричинных и необоснованных переводов клириков с одного прихода на другой, что вносит соблазн в души мирян (Доклад Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II // Юбилейный Архиерейский Собор РПЦ 2000 г. Сборник докладов и документов. – СПб, 2000 г., стр. 13-14). П.16 Приходского Устава 1917-1918 г.г. ограждал причт от произвола церковных властей, а также исключал внешнее вмешательство в жизнь Церкви со стороны государства.

Финансовой стороне организации приходской деятельности отводится значительное место в изложении Устава 1917-1918 г.г. Все вопросы по сбору средств, ведение приходно-расходных книг, составление смет должны выноситься на обсуждение Приходского Совета (п. 73). Эта форма ведения финансово-хозяйственной деятельности отражена и в последних Уставах (См. Устав об управлении РПЦ 1988 г. гл. VIII , п. 39. – М., 1988 г., стр. 26). Однако, при недостаточной организации приходской жизни, одними из первых возникают вопросы, связанные с финансовой стороной приходской деятельности. Как правило, они являются очень болезненными. Священноначалием указывается на недопустимость односторонних решений о взимании пожертвований за совершение треб. Приходским Советом могут быть установлены примерные суммы ожидаемых пожертвований, однако совершение Таинства или требы ни в коем случае не должно зависеть от возможности или невозможности прихожанина внести ту или иную сумму (Доклад Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II // Юбилейный Архиерейский Собор РПЦ 2000 г. Сборник докладов и документов. – СПб, 2000 г., стр. 16-17). Все дела по определению сумм пожертвований должны решаться на Приходском Совете. Это правило стало постулатом Приходского Устава 1917-1918 г.г., оно как никогда актуально и сейчас: жизнь общины не должна ограничиваться волевыми решениями одного настоятеля. Хотя его мнение и обладает значительным преимуществом, оно не должно принижать значение мнения Приходского Совета и Приходского Собрания.

Здесь же следует указать на то, что церковное имущество, согласно каноническим церковным определениям, а также положениям светского законодательства, является целевым, т.е. предназначено исключительно для уставных целей Церкви, и потому не может быть употреблено ни на какую другую цель (См. Русская Православная Церковь и право. – М., 1999, стр. 175). В Уставе 1917 года предусматривалось избрание прихожанами церковных старост, на которых возлагалась забота о приобретении, хранении и использовании храмового имущества. В нынешнее время приходится сделать оговорку: староста действует исключительно как первый среди мирян и не имеет канонического права отменять или изменять решение Приходского Совета и решение настоятеля как председателя Приходского Совета.

Приходская жизнь не может ограничиваться только богослужением. Одной из важнейших задач приходов в рассматриваемом Уставе называется “просвещение и воспитание православного населения в духе православной веры и Церкви Христовой (п.91). Эта задача не может потерять своего значения ни в какое, пусть даже неблагополучное для Церкви время. Миссионерство – это заповедь Христова, повелевшего идти и проповедовать (Мф. 28,19-20). Сейчас эта заповедь может осуществляться в организации воскресных школ, общедоступных библиотек, экскурсий, миссионерских поездок, конференций и семинаров, детских праздников, концертов и выставок. В данных мероприятиях как нельзя лучше выражается общинное единство прихожан под духовным водительством священнослужителей. Община, живущая полнокровной церковной жизнью, несомненно, будет обновляться и пополняться новыми прихожанами, а что особенно важно – детьми. Нужно изыскивать средства на создание при храмах приютов и богаделен, столовых для неимущих прихожан и жителей окрестной местности. Если приход не в состоянии сам образовать какое-либо из перечисленных учреждений, то он должен помогать тем из них, которые уже созданы в других местах…на любом приходе найдутся отзывчивые люди с добрым сердцем. Рядовые члены прихода должны чувствовать свою сопричастность общему делу и свою ответственность за будущее церковной общины”, - говорил Святейший Патриарх Алексий на Архиерейском Соборе РПЦ 2000 г. (Доклад Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II // Юбилейный Архиерейский Собор РПЦ 2000 г. Сборник докладов и документов. – СПб, 2000 г., стр. 17).

В начале XXI века организация приходской деятельности приобрела свои особенности. Они связаны с изменением юридическо-правовой базы Церкви в ряду прочих общественных структур Российской Федерации. Отделенная от государства (См. Декрет СНК РСФСР “Об отделении церкви от государства и школы от церкви” // Церковь и государство. – М., 1997, стр. 369) система церковного администрирования вынуждена регламентировать себя перед законом общегражданским. Однако, сложившиеся за века каноны, регламентирующие общественно-приходское устройство, не могут быть изменяемы в тон преходящих политических настроений. А значит, не может и не должно поколебаться здание церковного права на почве приходской жизни. Решения Поместного Собора 1917-1918 г.г. для формирования и выполнения современного устава прихода остаются критериям оценки многих возникающих суждений. Любое дополнение или оговорка могут считаться канонически верными лишь в оценке более древних канонических определений. В этом непреходящее значение имеет Собор 1917 г. с тем дополнением, что принятые, обсужденные и подготовленные документы были подвергнуты тщательному анализу ведущих богословов и канонистов, а так же учитывали объективное положение Церкви в Российском государстве начала XX века, задавая тон ее будущему. Изучая принятые документы, каждый клирик и мирянин должен осознавать свою ответственность за их соблюдение и защиту от чуждых Церкви антиканонических нововведений.