Военные не сразу решились открыто взять власть в свои руки. Еще слишком мало времени прошло с оконча­ния войны и еще слишком хорошо на Западе помнили о сотрудничестве Пибуна со странами «оси». Поэтому сна­чала для соблюдения декорума на первый план был выд­винут временный союзник группы переворота — рояли­стская Демократическая партия.

9 ноября 1947 г. Куанг Апайвонг сформировал пра­вительство, объявил об отмене конституции 1946 г. и о введении новой (четвертой по счету) временной консти­туции, значительно расширявшей права короля. Главным в этой конституции было юридическое оформление разго­на старого парламента. Двухпалатность сохранялась, но сенат теперь назначался королем (фактически — прави­тельством). 29 января 1948 г. состоялись новые выборы в нижнюю палату парламента. Большинство в ней, как и в сенате, оказалось у Демократической партии.

Союз Куанг Апайвонга с Пибуном имеет аналогию в союзе французских роялистов (легитимистов и орлеани­стов) с 'Бонапартом в период Второй республики. Пока пролетариат и буржуазная демократия (республиканцы) не были разгромлены, роялисты шли в тесном союзе с племянником Наполеона I. После этого роялисты увиде­ли, что они послужили лишь ступенькой к власти для Бо­напарта, но было уже поздно: армия была не ъ их руках.

6 апреля 1948 г. группа армейских офицеров явилась к Куангу и предложила ему сложить полномочия. Весьма характерно, что, хотя Куанг обладал твердым парла­ментским большинством, он даже не попытался обра­титься за помощью к парламенту. Проконсультировав­шись с ведущими генералами и убедившись, что никто из них его не поддерживает, Куанг подал в отставку. Но­вое правительство, сформированное 8 апреля 1948 г., воз­главил Пибун Сонгкрам.

Пибун не жалел времени, чтобы убедить западные державы, и прежде всего США, в своей лояльности. И уже в 1948 г. американский посол Стентон благосклонно обещал Таиланду широкую экономическую помощь.

Более сложными на первых порах были отношения с Англией. Английская разведка, не вполне доверяя лично Пибуну, пыталась установить в Таиланде собственный, проанглийский, военный режим. 1 октября 1948 г. был раскрыт крупный заговор штабных офицеров, направлен­ный к этой цели. Но Пибун помирился с Англией, заклю­чив с ней в декабре 1948 г. соглашение о совместных во­енных действиях против малайских партизан в районе таиландско-малайской границы. Англия первой из запад­ных держав начала поставлять оружие армии Пибуна.

Новый режим весьма нуждался в современном ору­жии. С мая 1948 по январь 1952 г. ему пришлось по­давлять восемь заговоров и восстаний. Консолидация диктатуры Пибуна проходила в острой обстановке борь­бы соперничающих военных клик и арьергардных боев демократических сил, прибегнувших к оружию.

26 февраля 1949 г. вспыхнуло восстание, которым, по слухам, руководил Приди Паномионг. Главной опорой восстания был флот, где, по традиции, сосредоточивалась более демократически настроенная часть офицерства. Во­енные корабли подошли по реке к Бангкоку и начали бомбардировку армейских казарм. Повстанцам удалось захватить здание Университета гуманитарных и полити­ческих наук. Но восстание было подавлено в результате действий свежеиспеченного генерала Сарит Танарата (в момент ноябрьского переворота он в возрасте 40 лет все еще оставался скромным командиром батальона; после подавления февральского восстания 1949 г. он получил пост командующего 1-й армией, игравшей ключевую роль во всех военных переворотах в Таиланде).

За подавлением февральского восстания последовала чистка флота и университета. Тем не менее в июне 1951 г. на флоте вспыхнуло новое восстание, еще более грозное для режима Пибуна. Оно получило название Манхэттен-кого, так как началось 26 июня 1951 г., во время торже­ственной церемонии вручения американской драги «Манхэттен» таиландскому правительству. Военные моряки арестовали Пибуна, прибывшего для принятия драги, и забрали его в качестве заложника на одно из своих су­дов. Это, однако, не смутило соратников Пибуна по во­енной клике — Сарит Танарата и генерала полиции Пао Сианона. Они бросили против флота авиацию. Судно, на котором находился Пибун, затонуло, и пожилому фельд­маршалу пришлось спасаться вплавь. Бои восставших мо­ряков против объединенных сил армии и военизирован­ной полиции продолжались три дня. На улицах Бангкока погибло несколько тысяч человек. В конечном счете флот потерпел поражение. Корпус морской пехоты был рас­пущен (в 1954 г. он был восстановлен вновь по амери­канскому образцу при участии американских инструкто­ров). Начались новые жестокие репрессии.

Июньское восстание 1951 г. было последним крупным вооруженным выступлением буржуазно-демократической оппозиции против военной диктатуры. Но трудящиеся и прогрессивная интеллигенция продолжали борьбу приме­нительно к сложившимся условиям. Активную деятель­ность развернул Всетаиландский комитет защиты мира, созданный в апреле 1951 г. В марте 1952 г. разразилась крупная забастовка в Макасанских железнодорожных мастерских. Весной 1952 г. состоялся II съезд Коммуни­стической партии Таиланда.

Тем не менее режим Пибун Сонгкрама в начале 50-х годов стабилизируется. Если 23 марта 1949 г. этот ре­жим был вынужден пойти на принятие очередной посто­янной (пятой по счету) конституции, в целом близкой к временной конституции 1947 г., составленной Куангом и допускавшей существование политических партий, то 29 ноября 1951 г. он уже смог совершить «тихий перево­рот», упрочивший военную диктатуру.

В этот день генерал Пао Сианон зачитал по радио за­явление правительства о роспуске парламента, о запре­щении политических партий и об отмене конституции 1949 г. Вместо нее вновь восстанавливалась декабрьская конституция 1932 г., что означало возврат к однопалат­ной Ассамблее, половина депутатов которой назначалась правительством.

Уже на следующий день, 30 ноября, невыборная по­ловина Ассамблеи была назначена: 123 депутата, в том числе 64 армейских офицера, 14 морских, 13 офицеров авиации, 11 полицейских офицеров и только 21 граждан­ский чиновник. Эти депутаты тут же начали заседать как парламент, не дожидаясь выборов другой половины Ассамблеи. Впрочем, и на выборах, состоявшихся 26 фев­раля 1952 г., подавляющее большинство мест получили сторонники режима Пибуна.

8 марта 1952 г. Ассамблея приняла новую (шестую) конституцию, в основу которой легла конституция 1932г. По сравнению с конституцией 1932 г. она была значи­тельно расширена (123 статьи вместо 68). В ней фор­мально еще громче декларировалась верховная власть короля. Согласно конституции, «священная и неприкос­новенная» особа короля осуществляет «от имени народа» верховную законодательную, исполнительную и судебную власть. Король — верховный главнокомандующий таи­ландских вооруженных сил. Он может созывать и распус­кать Ассамблею, налагать запрет на обсуждение в ней действий правительства. Он же назначает невыборных членов Ассамблеи. Фактически же конституция оставля­ла короля только как ширму военного режима. Ни один королевский указ не считался законным без подписи премьер-министра. Даже право вето короля имело огра­ниченную силу — было действительно лишь два месяца (он им, кстати, никогда не пользовался). В то же вре­мя, выступая от имени короля, Совет министров получал возможность осуществлять не только исполнительную, но и законодательную власть в обход парламента. Именем короля правительство могло издавать законы о налогах, вводить осадное положение и даже в известных случаях объявлять войну.

Социальная политика правительства Пибуна в 1948—1954 гг., как это и характерно для бонапартистского ре­жима, заключалась, с одной стороны, в демагогическом заигрывании с трудящимися массами, а с другой — в беспощадном подавлении их политической активности.

В апреле 1948 г. в противовес прогрессивному Всетаиландскому объединению профсоюзов (ВТОП) правитель­ство организовало так называемый Рабочий союз, во гла­ве которого был поставлен армейский офицер. В 1950 г. эта организация вступила в раскольническую Междуна­родную федерацию свободных профсоюзов (ВТОП в 1949 г. стало членом Всемирной федерации профсоюзов). В 1951 г. Рабочий союз был преобразован в Таиландский национальный конгресс профсоюзов (ТНКП). Членами Рабочего союза, а затем ТНКП могли быть только тай­ские граждане. Таким образом, помимо классового рас­кола правительство Пибуна стремилось также усилить в рабочей среде национальную рознь. В феврале 1954 г. правительство организовало, на сей раз под патронажем генерала полиции Пао Сианона, еще одно профсоюзное объединение — Ассоциацию свободных рабочих Таилан­да, куда допускались и китайцы. Характерно, что даже подконтрольные правительству профсоюзы режим Пибу­на стремился держать раздробленными.

В деревне правительство Пибуна продолжало поощ­рять кредитные кооперативы. Число кооперативов с 7,6 тыс. (с 244 тыс. членов) в 1947 г. увеличилось до 10,4 тыс. (с 410 тыс. членов) в 1956 г. Принимались меры по известному упорядочению аренды. В 1953 г. был издан закон о максимуме арендной платы. В декабре 1954 г. власти провели так называемую аграрную реформу. В сущности это было всего лишь подтверждение старого закона (1936) о земельном максимуме в 50 раев (8 га ). Кроме того, новый закон, как и прежний, не имел обрат­ной силы и не касался уже существующих крупных зе­мельных владений. Тем не менее все это демагогически преподносилось как свидетельство того, что правительст­во Пибуна — «заступник крестьянства».

На самом же деле политика военного режима не име­ла ничего общего ни с интересами крестьян, ни с инте­ресами трудящихся в целом. Одним из первых шагов во­енного режима было разоружение крестьянских отрядов самообороны и «наведение порядка» в сельских местно­стях. Малейшее проявление оппозиции как в деревне, так и в городе жестоко подавлялось. Все прогрессивные га­зеты были закрыты, подлинные рабочие профсоюзы — загнаны в подполье. 13 ноября 1952 г. в Таиланде вновь был принят «антикоммунистический закон». Сог­ласно этому закону «коммунистическая деятельность», трактуемая самым широким образом, каралась тюрем­ным заключением от 10 лет до пожизненного. Под этот закон мог подпасть любой недовольный режимом. Тюрь­мы страны были переполнены как представителями ле­вой оппозиции, так и китайскими буржуа, которых са­жали просто с целью вымогательства и отпускали за вы­куп.

В промышленности и торговле продолжал развивать­ся государственно-капиталистический сектор. Вплоть до 1955 г. в стране существовала государственная монопо­лия на торговлю рисом. К 25 государственным промыш­ленным предприятиям, существовавшим до переворота, за 10 лет (1947—1957) прибавилось еще 35, в том числе такие крупные, как джутовая фабрика с тысячью рабочих и бумажная фабрика с 700 рабочих. Число государ­ственных рабочих составляло около 13% всего числа ра­бочих, занятых в фабричном производстве. Валовая про­дукция государственного сектора в 1948 г. составляла 23,3% всей промышленной продукции, а в 1950 г. — 24,2%.

В то же время правительство Пибуна не считало го­сударственный капитализм главным направлением раз­вития таиландской экономики. Пибун заявил в 19,53 г., выступая в Ассамблее: «Правительство временно осуще­ствляет экономическую деятельность, рассматривая ее как шаг на пути передачи контроля над экономикой из рук иностранного капитала в руки тайских граждан».

Это высказывание Пибуна становится яснее, если учесть, что под иностранным капиталом режим Пибуна имел в виду местный китайский капитал. Что касается западного капитала, то против него в рассматриваемый период была предпринята только одна, не очень реши­тельная акция. В 1954 г. власти не продлили концессии иностранных (главным образом английских) компаний на разработку тика. Но уже в 1956 г. была образована Сме­шанная лесная компания, в которой 20% капитала при­надлежало государству, а 80%—иностранным фирмам. Произошло, таким образом, лишь некоторое перераспре­деление доходов.

Под передачей же контроля тайским гражданам в первую очередь имелась в виду передача его в руки чле­нов пибуновской клики. Уже в 1948 г. была создана так называемая Организация ветеранов войны, которая полу­чила контроль над рыбными промыслами, торговлей си­гаретами и начала сооружать джутовые фабрики. На 50% это строительство финансировалось государством. Кроме того, правительство предоставило Организации ве­теранов множество других экономических льгот. В 1954 г. возникла Национальная корпорация экономического раз­вития (НКЭР), акции которой были распределены между членами «группы переворота». В 1956 г. НКЭР с по­мощью правительства получила кредиты у американско­го (10 млн. долл.) и французского (22 млн. долл.) бан­ков. На эти кредиты был куплен и построен ряд джуто­вых, сахарных и бумажных фабрик. В результате НКЭР уже в первые годы существования сосредоточила в своих руках производство 20% требуемых стране джутовых мешков, 50% сахара и монополизировала сбыт бумаги.

Чем выше был пост, занимаемый тем или иным лицом в иерархии военного режима, тем больше были его шан­сы на бесплатное проникновение в акционеры государст­венных, а также и частных компаний (владельцы кото­рых искали сильных покровителей). Так, генеральный ди­ректор полиции генерал Пао Сианон к 1952 г. состоял в директорских советах не менее чем 25 компаний. Столь­ко же контролировал действовавший с ним в тесном де­ловом альянсе его тесть фельдмаршал Пин Чунхаван со своими пятью сыновьями. Сарит Танарат, сын небогато­го армейского офицера, весьма скромно живший до ноя­бря 1947 г., в 1952—1957 гг. стал директором не менее 20 корпораций и председателем Комитета национальной лотереи. Отсюда повело начало его фантастическое сос­тояние, которое после его смерти в 1963 г. было оценено в 200 млн. долл. (одних только земельных участков в доходнейших местах ему принадлежало 1600 га ).

Помимо участия в промышленных и торговых прибы­лях сторонники военного режима округляли свои состоя­ния за счет щедрых дотаций со стороны государства — специальных прибавок к жалованью высшим чиновникам и особых сумм, выплачиваемых депутатам, голосующим за правительство.

Наряду с легальными средствами грабежа казны для военно-бюрократического аппарата было открыто еще множество нелегальных, но неофициально признанных пу­тей обогащения: от элементарного взяточничества до уча­стия в опиумной контрабанде. По данным обследования ООН, в середине 50-х годов 75% мирового производства контрабандного опиума было сосредоточено в Юньнани и он распространялся по всему миру через Бангкок при активном участии таиландской полиции. Более того, кон­трабандная торговля опиумом фактически стала монопо­лией ведомства Пао Сианона.

Так военный режим ускоренными темпами создавал класс тайских национальных капиталистов. Первоисточ­ником этого своеобразного первоначального накопления было прежде всего присвоение бюрократией большой части прибавочного продукта, создаваемого основной мас­сой трудящихся — крестьянством. По подсчетам совет­ского экономиста В. И. Искольдского, в 1953 г. государ­ство только путем экспортного налогообложения лишило непосредственных производителей 16% всей стоимости товарного риса. В то же время методами докапиталисти­ческой эксплуатации (аренда и ростовщичество) у кресть­ян изымалось около 11% всей стоимости товарной массы риса и еще 16% присваивалось торговым капиталом в виде прибыли через механизм рыночного обращения.

Высокая норма эксплуатации крестьянства явилась одной из причин замедления развития сельского хозяйст­ва. Если в 1948 г. послевоенный прирост площадей под рисом еще был выше роста населения (за год население увеличилось на 3%, а посевные площади — на 8,2%), то затем картина меняется. С 1948 по 1957 г. население вы­росло на 24,3%, посевные же площади практически оста­лись прежними, а в отдельные годы даже уменьшались. В 1948 г. было засеяно 5126 тыс. га и собрано 6837 тыс. т риса, а в 1957 г. засеяно 4287 тыс. га и собрано 5800 тыс. т риса. В отдельные годы периода достигались более вы­сокие цифры, но в среднем роста не было. Диверсифика­ция же сельского хозяйства в сущности еще не начина­лась.

Особенно ухудшилось состояние таиландской эконо­мики в 1954 г., когда страну поразил жестокий неурожай. Рисом было засеяно 5560 тыс. га, а урожай удалось со­брать только с 4524 тыс. га, и он составил всего 3711 тыс. т, т. е. был самый низкий после войны. Из этого количества 1 млн. т экспортировали. Оставшегося риса явно не хва­тало для более чем 20-миллионного населения. Прави­тельству пришлось законсервировать целый ряд экономи­чески важных строек. Падение платежеспособности насе­ления повело к падению спроса на внутреннем рынке. К концу 1954 г., по сообщениям таиландских газет, ³/₄ тек­стильных предприятий страны прекратили работу. Быст­ро стала расти безработица. Американская экономичес­кая помощь, так же как и присоединение Таиланда в октябре 1954 г. к Плану Коломбо мало облегчили поло­жение.