Невозможно управлять страной, которую не знаешь. Наверное, этим и руководствовался император Николай I, отправляя своего сына-наследника Александра в длительное путешествие по России в 1837 году.

                         ДЛЯ ЗНАКОМСТВА С РОССИЕЙ

Инициатором поездки по стране стал наставник цесаревича, известный русский поэт В. А. Жуковский. Воспитать «идеального царя» и поэту оказалось не под силу, но не все усилия пушкинского друга и учителя пропали зря. Не этим ли давним путешествием в какой-то степени было обусловлено освобождение крестьян от крепостного рабства в 1861 году, за что Александра Николаевича обычно называют в исторической литературе царем-освободителем.

В той длительной и наверняка утомительной поездке будущий Александр II не миновал и удмуртских уездов Вятской губернии. Прошло всего двенадцать с небольшим лет после проезда по нашим избитым дорогам царского поезда Александра I, еще живы были многие люди, помнившие императора, названного Благословенным, и вот очередной высочайший визит – на этот раз наследника престола.

  Один из тех, кто был тогда в свите будущего императора, флигель-адъютант Семен Александрович Юрьевич упоминал о том, что, провожая компанию во главе с цесаревичем в путешествие, Николай I повелел, «чтобы видели вещи так, как они есть». Судя по кратким дневниковым записям Жуковского, так оно и было. Государь также повелел, чтобы нигде на дороге местное начальство не встречало и не сопровождало цесаревича, никаких обедов в его честь не давали, а о балах испрашивали его согласия через генерал-адьютанта князя Ливена. Зато губернаторы на заранее приготовленных квартирах обязаны были подавать рапорт наследнику как Его Величеству и сопровождать Его Высочество, куда он повелит. И конечно, обращалось внимание, чтобы местное начальство показывало достопамятные заведения или исторические предметы.

                                      ГОРОДСКАЯ СУЕТА

   Организовать такую поездку – дело нешуточное. Длилось путешествие цесаревича 148 дней, то есть практически пять месяцев, и составило более 14 тысяч верст. В свиту Александра Николаевича входило десять человек. Кроме всяких генерал-адьютантов, полковников и офицеров чином помельче, на всякий случай в поездке принимал участие и лейб-хирург Енохин. Это, как вы понимаете, помимо камердинеров и прочей прислуги.

  Уже в апреле 1837 года Вятский губернатор К. Я. Тюфяев был уведомлен министром внутренних дел о предстоящем путешествии наследника престола. Началась бурная подготовка к визиту столь высокой молодой особы. Подробно об этом рассказывают материалы сборника «Столетие Вятской губернии 1780-1880»:

  Губернатор Тюфяев «предписал уездным полициям: 1) поспешить устройством дорог, гатей и мостов; 2) на перевоз заготовить, кроме паромов, шлюпки или большие лодки с исправными гребцами; 3) в селениях наблюдать ежедневно чистоту; 4) в ночное время по дорогам и особенно на переправах иметь факелы и смоляные бочки и 5) поселянам всякого возраста и пола везде, где пожелают, дать совершенную свободу насладиться лицезрением.  Его Высочества и внушить, чтобы одеты они были чище.

Хлопотали и городские власти, чтобы привести улицы и дома в надлежащий вид и исправность. Городничие с ног сбились, заставляя нерадивых хозяев чинить и красить крыши, заборы, ворота… Немало забот доставила подготовка иллюминации в день приезда наследника престола – жителей надо было подтолкнуть к усердию в этом деле, при этом и о безопасности помнить.

Заранее был выслан и примерный маршрут. Цесаревич собирался проехать через Орлов, Вятку, Слободской и Глазов, а отсюда посетить Ижевский и Воткинский заводы и далее отбыть в пределы Пермской губернии. Городские головы готовились подносить хлеб-соль Высочайшему путешественнику. Те же городские головы, чьи населенные пункты оказались в стороне от маршрута цесаревича, собирались вместе с почетными гражданами выехать в Вятку, дабы уж в губернской столице представиться Его Высочеству. А главное, на такую подготовку встречи нужны были немалые деньги, вот и кинулись выколачивать казенные недоимки у населения.

И вот «17 мая в 10 часов вечера Его Императорское Высочество Цесаревич Александр Николаевич в сопровождении свиты вступил в пределы Вятской губернии…» А там и до нашего Глазовского уезда уже недалече.

                                     У ЧЕПЦЫ-РЕКИ

Маршрут наследника престола по территории современной Удмуртии известен досконально. Первая остановка была в Усть-Лекме, это современный Ярский район. «На Усть-Лекомской станции Августейший путешественник подходил к вотякам, рассматривал их наряд, и заметив, что у некоторых вотячек нет мелких серебряных монет, украшающих их головной убор, изволил спрашивать о причине этого, и когда они отвечали, что не имеют денег, пожаловал каждой по 10 руб., сказав: «Разменяйте и нашейте себе, как у всех». К самому перевозу Его Высочество со свитою шел пешком и через речку переправлялся в приготовленной купцом Николаем Бородиным косной лодке: перевощиками были заводские люди прапорщика Осокина в красных александриновых рубашках. Перевощикам, удостоившимся перевозить Его Высочество и экипажи, пожаловано 75 рублей».

  В Глазове Александр Николаевич оказался ночью и направился прямо в квартиру, приготовленную в доме купца Ивана Волкова. Личность эта примечательная в нашей истории. Иван Селиверстович не только один из первых купцов-удмуртов, выгодно торговавших зерном, медом, пушниной. Слыл купчина известным благотворителем, а еще он принимал участие в подготовке к изданию на удмуртском языке Евангелий от Луки и Иоанна.

  У крыльца дома, как водится, глазовский городской голова подал наследнику хлеб-соль, а внутри дома высокого гостя встречало все купеческое семейство. И снова хлеб-соль, но что поразило молодого Александра – две немалых размеров чепецкие стерляди, поставленные на приготовленном столе. После ужина уставший цесаревич отправился на ночлег, а с утра – обязательная программа для каждого города: служба в Преображенском соборе, приложение к животворящему кресту…

Поэт В. А. Жуковский зафиксировал с своем дневнике глазовские впечатления краткой записью: «Глазов. Ноги Урала. В Глазове у вотяка. Комната в одном доме с великим князем. Спал на тюфяке. Бедная церковь на площади, окруженная деревянными домишками. Колония вотяков». Кстати, дом купца Волкова сохранился до сих пор, ему без малого два века – он построен еще в первой четверти девятнадцатого столетия.

А великий князь снова собрался в дорогу. Пока готовили экипажи, Его Высочество вышел на балкон, под которым собравшийся народ верноподданно горланил «ура». Довольный встречей, «перед отъездом своим Его Высочество изволил подарить купцу Волкову усыпанный камнями перстень, и отдал ему же, Волкову, 300 руб. для раздачи бедным гражданам г. Глазова. Кроме того, Высокий путешественник соизволил дать 25 руб. военному караулу, а ординарцу и вестовому по 5 рублей».

                      НА БАЛЕЗИНСКОМ ПЕРЕВОЗЕ

Кучер из купеческого сословия Александр Смагин тряхнул вожжами, и экипаж цесаревича тронулся с места. За час с небольшим добрались до Балезинского перевоза. За усердие глазовский купец Смагин пожалован был 25 рублями, а два форейтора получили по 10 рублей. Около пятисот человек собрались к этому времени у перевоза, чтобы поглазеть на наследника престола. «В ожидании свиты Государь наследник ходил по берегу и рассматривал народ – татарок и вотячек».

   На здешней переправе гребцами были глазовские купеческие дети, наряженные по такому случаю в белые шаровары и голубые рубашки с золотыми галунами, подпоясаны они были малиновыми шелковыми кушаками, на головах – круглые шелковые же шляпы. Одеяние это перевозчики дали обет хранить свою жизнь, чтобы в день 20 мая надевать его в память о столь важном событии. Награждены они были и ста рублями.

За длительное путешествие будущий император, конечно же, видел немало замечательных пейзажей. И все-таки чем-то река Чепца его поразила. «Приятное картинное местоположение берегов реки Чепцы обратили на себя Высочайшее внимание Государя Наследника, и состоящий в свите Его Высочества Василий Андреевич Жуковский снял с оного очерк. На этом же перевозе генерал-адъютант Кавелин, в присутствии Наследника, отведывал бывшие на столе вотяцкие блины с яйцами. На Зуринской станции, в доме крестьянина Парфена Шилова, Его императорское Высочество изволил кушать чай и обедать и хозяйке стола пожертвовать 100 рублей».

  По всему пути цесаревича местное население выходило встречать высокого гостя хлебом-солью. Случалось, около изб выставляли столы, покрытые белыми скатертями и заставленные угощениями. Бог весть, отведал ли будущий царь удмуртскую кумышку, но то, что порой встречали его и этим традиционным напитком – это абсолютно точно.

                                ПАМЯТЬ О ЦАРЕ-ОСВОБОДИТЕЛЕ

  От Зуры до Чемошура 17 верст, далее до Чутыря 24 версты, да до Якшур-Бодьи 27 верст – весь путь высочайшего путешественника давно просчитан краеведами и историками. Мчатся кони, ликует народ в придорожных селах и деревнях. А вот и основанный двадцать лет назад Ижевский оружейный завод!

Упрежденное заранее о высоком госте заводское начальство и мастеровые подготовились к встрече: трубы побелены, заборы починены, лужи засыпаны, улицы подметены. Заводской доктор по предписанию губернатора осмотрел окрестные селения, особенно те, где будет пролегать путь великого князя – нет ли каких-нибудь прилипчивых болезней?

  Пребывание цесаревича на Иже мало отличалось от пребывания здесь его высочайшего дядюшки Александра I: представление местного начальства, доклады, хлеб-соль, служба в Александро-Невском соборе, осмотр завода, символическая ковка ствола… А. М. Соловьев в своем очерке писал: «Многие машины удостоились внимания Высокого Посетителя, в особенности приготовляемые механиком Плате ложевыя машины, о которых Наследник Цесаревич изолил отозваться, что «оне будут весьма полезны для завода».

   По окончании осмотра… Его Высочество отправился в арсенал, а оттуда в госпиталь. При обозрении арсенала командиром завода предложено было разобрать до 150 ружей и потом, по смешении их сделать сборку, но Его Высочество изволил Сам выбрать 11-ть ружей и отдал в разборку, при чем удостоил лестным отзывом, что «искусство видно и на одном ружье». Все разобранные ружья так удачно сошлись, что ни в чем не встретилось ни малейшей разности, что Его Высочеству было весьма приятно». Остался наследник престола доволен чистотою и порядком в заводском госпитале, несмотря на ветхость здания.

   Свита не отставала от Александра Николаевича. Не случайно в своем дневнике 22 мая 1837 года Жуковский кратко записывает: «Запруженная Иж. Твердость плотины. Отвоз ружей до Камы. До 40.000 винтовок. Железные обрезки. Вытягивание, загибание, сваривание, сверление. Шустение, обтачивание, полировка. Прицелы. Брак. Лекала. Проба штыков. Бесцельная выдумка. Проба ружей. Разрыв от худых ружей. Место худой сварки… Укладка ружей…» Подобные записи поэт делал в течение всего путешествия. Он же оставил рисунки Ижевского и Воткинского заводов.

Но в Воткинский завод великий князь со своей свитой еще только собирается. Пока же он благодарит ижевское начальство и жалует тысячу рублей для раздачи мастеровым по усмотрению. В память о визите будущего императора остались хранящиеся в украшенной ижевскими мастерами пирамиде два пехотных ружья, сделанных при нем. А после Воткинского завода – Урал.

   Еще не раз в своей жизни Александр Николаевич теснейшим образом будет соприкасаться и с ижевцами, и с воткинцами, их удивительным трудолюбием и мастерством. Но пока пылят экипажи по удмуртским разбитым дорогам. Потом цесаревич Александр скажет в письме одному из своих наставников: «Я своими глазами и вблизи познакомился с нашей матушкой Россией и научился еще больше любить и уважать. Да, нам точно можно гордиться, что мы принадлежим России и называем ее своим отечеством».

   Деяния Александра II по достоинству оценят народы России. В Глазове, Поломе и даже Каракулино, куда наследник престола не доехал, не случайно появились памятники к тому времени покойному императору. Все объясняет хотя бы надпись на поломском памятнике: «Царю-Освободителю Александру II от крестьян Игринской, Тольенской, Поломской волостей».

    Как известно, родоначальник дома Романовых был избран на русский престол Земским собранием 21 февраля 1613 года. Спустя 300 лет в Глазове, как и в других городах России, прошли торжества, связанные с 300-летием царствования дома Романовых. У входа в сквер, напротив духовного училища, возле памятника Александру II, - праздничные флаги и гирлянды.

Жуковский Василий Андреевич - посещал Глазов. Русский поэт, почетный член (1827), академик (1841) Петербургской Академии Наук. Начав как сентименталист ("Сельское кладбище", 1802), стал одним из создателей русского романтизма. Поэзия насыщена меланхолическими мечтаниями, романтически переосмысленными образами народной фантастики (баллады "Людмила", 1808, "Светлана", 1808 — 1812). Перевел "Одиссею" Гомера, произведения Ф. Шиллера, Дж. Байрона. Литературная критика.