После этого Мобэй Цзюнь к вящему изумлению Шэнь Цинцю попросту развернулся и ушел.

Ну конечно, выполнил сюжетную задачу и исчез… Неписи [1] сплошь и рядом так поступают, внезапно являясь из мрака и во мрак же уходя. Как по волшебству явился – как по волшебству испарился. Хотя, справедливости ради, таинственности этому персонажу было и впрямь не занимать. Стоило Ло Бинхэ о нем подумать, как он тут же возникал рядом без каких-либо логических предпосылок, так что едва ли можно было счесть этот момент сюжета притянутым за уши.

А вот то, что предстояло свершить Шэнь Цинцю, вне всяких сомнений, именно притянутым за уши и будет.

Огонь жестокой битвы уже померк в глазах Ло Бинхэ, но, казалось, он разорвет на части любого, кто осмелится к нему приблизиться. Внутри его сознания словно извергся долгие годы спавший вулкан, и кипящая кровь мчалась по сосудам подобно лаве. Даже представлять это было больно, так что голова Шэнь Цинцю сочувственно запульсировала.

Система услужливо выдала подсказку:

[Предупреждение! Открыта важная миссия: Бесконечная бездна и Безграничная ненависть! Если главный герой не сможет ее завершить, он потеряет 20 000 баллов крутости!]

Постой-ка.

Не ты ли вчера вещала о десяти тысячах?

Всего пара дней прошла, и они каким-то волшебным образом удвоились?

Мать твою налево, Система, чтоб тебя закоротило (#‵′)凸!

Шэнь Цинцю чувствовал себя немногим лучше – его раны еще даже не начали заживать. Шаткой походкой приблизившись к Ло Бинхэ, который по-прежнему пребывал в полусознательном состоянии, он, нажав на несколько акупунктурных точек на спине юноши, направил в его меридианы жалкие остатки собственной духовной энергии.

Думаете, это подействовало?

Вместо того, чтобы привести Ло Бинхэ в чувство, эти жалкие ошметки ци вызвали ответную реакцию демонической энергии, которая, отрикошетив, заставила таки Шэнь Цинцю сплюнуть кровь, которую он так старательно удерживал.

В этот самый момент Ло Бинхэ встрепенулся.

Учитель… перед ним…

…кровь… он ранен?

Чудовищным усилием воли юноша привел мысли в порядок настолько, чтобы понять несколько едва различимых слов, что обращал к нему учитель. Расплывающееся лицо наконец-то обрело четкость.

Убедившись, что ученик очнулся от забытья, Шэнь Цинцю стер кровь с уголка рта и бесстрастно спросил:

– Пришел в себя? – Помедлив, он добавил: – Если да, то нам нужно поговорить. Ло Бинхэ, скажи мне правду: как долго ты практикуешь демонические техники?

Едва отзвучали эти слова, как Ло Бинхэ почувствовал, будто его сбросили с высокого пика в ледяную воду. Даже не пожелай он понять их смысл, они просочились бы в его сознание против воли.

При взгляде на столь же холодное лицо Шэнь Цинцю его сердце упало.

Прежде наставник всегда звал его Бинхэ, никогда не используя полное имя.

– Учитель, позвольте этому ученику объясниться, – еле слышно прошептал он.

Хоть Ло Бинхэ еще не вышел из подросткового возраста, он всегда был спокоен и собран, будто на этих юных плечах покоилась голова зрелого мужчины; однако сейчас на его лице отчетливо читалась тревога и замешательство, словно, как ни старался, он не знал, с чего начать. Вот до чего докатился исполненный достоинства главный герой. Будучи не в силах выносить это зрелище, Шэнь Цинцю бросился с места в карьер, выкрикнув:

– Замолчи!

При виде того, как онемел от потрясения его ученик, Шэнь Цинцю тут же подумал, что переборщил, вновь утратив контроль над ситуацией. Теперь Ло Бинхэ выглядел до ужаса перепуганным, словно растерянный ребенок, которого побили без причины. Он не сводил широко распахнутых черных глаз с учителя, не отваживаясь заговорить.

Уставив на него испытующий взгляд, Шэнь Цинцю повторил, пустив все силы на то, чтобы в его глухой голос не просочилось ни единой нотки сочувствия:

– Когда ты начал?

– …Два года назад.

Шэнь Цинцю молчал, раздумывая над тем, так ли уж обязательно было учинять этот допрос. Должно быть, Ло Бинхэ был напуган до потери пульса, раз даже не пытался выкрутиться.

Откуда ему было знать, что Ло Бинхэ истолкует его молчание как: «Ясно. И ты, лживый ублюдок, все это время от меня это скрывал!»

– Два года, – тихо повторил Шэнь Цинцю. – Неудивительно, что в последнее время ты добился таких успехов. Эх, Ло Бинхэ, Ло Бинхэ, ты воистину превзошел все ожидания. Должно быть, у тебя природный талант.

На самом деле, эта речь сполна отражала его искреннее восхищение: кто ж поспорит, главный герой и впрямь наделен невероятными способностями… но в глубине души он вынужден был признать, что тут не обошлось без толики зависти и профессиональной ревности.

Однако Ло Бинхэ воспринял эти слова с точностью до наоборот.

Недолго думая, он хлопнулся на колени перед Шэнь Цинцю.

Тот чуть не завопил от ужаса в голос, едва удержавшись от того, чтобы отшатнуться. «Да чтоб тебя! Первый раз, когда я тебя встретил, ты плюхался на колени, и вот мы дожили до этого судьбоносного дня, чтобы прийти к тому же? Воистину, этот мальчишка словно жаждет найти под коленями клад – вот только для меня это значит, что мне крышка! Эта старушка правда не может принять твой поклон!» Отчаянно замахав рукавом, он выкрикнул:

– Не вставай передо мной на колени!

Повинуясь взмахам рукава, Ло Бинхэ вскочил на ноги, попятившись, но все его шесть органов чувств продолжали работать на пределе способностей, городя все новые домыслы.

Так значит, теперь он даже не может преклонить колени перед учителем, чтобы молить о прощении?

– Но, учитель, ведь вы говорили, что как люди бывают хорошими и злыми, так и демоны могут иметь доброе сердце, – пробормотал он.

«Я правда это говорил?» – всерьез задумался над этим Шэнь Цинцю.

Похоже на то, что да!

Не будет ли сейчас отказ от этих слов сочтен малость… бесстыдным?

– Ты – не обычный демон, – наконец отозвался он. – Ты – древний священный демон. Твоя родня погубила бессчетное множество людей, совершила бесчисленные преступления, с какой стороны ни посмотри. Тебя нельзя судить по общим меркам.

Этими словами он уничтожил последние надежды Ло Бинхэ. Его глаза вновь покраснели.

– Но ты это говорил! – повторил он дрожащим голосом.

«Да мало ли что я говорил! Помнится, я столько раз утверждал, что Шэнь Цинцю стоило бы кастрировать, что этими цитатами можно исписать несколько стоэтажных небоскребов сверху донизу!»

…Но на самом деле все это было ни капли не смешно.

Шэнь Цинцю, который всегда славился тем, что умел безупречно владеть собой в любой ситуации, попросту не мог справиться с нарастающим напряжением.

Он мог лишь повторять про себя, словно мантру: «Боль и страдания, которые сейчас терпит Ло Бинхэ, помогут ему вознестись в будущем».

Без слов подняв голову, Шэнь Цинцю сложил пальцы в печать, призывая Сю Я.

Державшая меч рука ходила ходуном, на ней даже от этого незначительного усилия проступили жилы. Глядя на него, Ло Бинхэ потрясенно пробормотал, словно не веря своим глазам:

– Учитель, вы действительно хотите убить меня?

Шэнь Цинцю высказался без обиняков:

– Я не хочу тебя убивать.

На своей памяти Ло Бинхэ никогда не видел столь же холодного и непреклонного выражения на лице наставника. Даже когда он впервые появился на хребте Цан Цюн и заглянул в глаза учителя, он не обнаружил там ничего, кроме пустоты, словно тот смотрел сквозь ученика.

Такой же взгляд бывал у его наставника, когда тот говорил о демонах в прежние времена – в нем не было ни капли тепла.

– Но то, что сказал тот демон, не лишено смысла. Тебе не место в Царстве Людей. Тебе следует вернуться туда, где твои корни.

Он шагнул вперед – и Ло Бинхэ отступил назад; так они продвигались, пока не оказались на краю Бесконечной бездны.

Заглянув туда, можно было увидеть бушующую в ее глубинах демоническую энергию, услышать сотни тысяч воплей потерянных душ, разглядеть тысячи уродливых конечностей, что тянутся из разлома к миру людей в своей неутолимой жажде человеческой крови и плоти. Глубины разлома скрывал зловещий черный туман, пронизанный призрачными красными вспышками.

Опустив Сю Я к краю бездны, Шэнь Цинцю сказал:

– Отправишься туда по доброй воле, или это придется сделать мне?

На самом деле, он питал эгоистичную надежду, что Ло Бинхэ и впрямь подчинится, спрыгнув в разлом без его вмешательства. Пусть это и жестоко, но все же лучше, чем применение силы.

Однако Ло Бинхэ не собирался сдаваться.

Он по-прежнему не мог поверить, что учитель, который так о нем заботился, и впрямь способен столкнуть его в пропасть.

Он собирался хвататься за эту надежду, как за соломинку, пока его плоть не пронзит Сю Я – как знать, быть может, в последний момент учитель все же сжалится над ним?

Шэнь Цинцю действительно не собирался протыкать его мечом. Правда-правда. Он лишь хотел замахнуться им, чтобы Ло Бинхэ, машинально отклонившись, не удержался на краю и таки свалился в разлом – как он мог предвидеть, что ученик, не дрогнув, встретит его удар открытой грудью?

Он мертвец. В исходной версии Шэнь Цинцю лишь столкнул ученика в пропасть, а теперь он его еще и мечом ткнул! А он-то думал, что хуже, чем в оригинале, быть просто не может…

Однако Ло Бинхэ поймал меч и удерживал его, едва сжимая пальцы – этим жестом он словно говорил: если ты действительно этого хочешь, примени небольшое усилие – и меч войдет в мою грудь, я не стану сопротивляться.

Горло Ло Бинхэ сжалось так, что он при всем желании не смог бы издать ни звука. Хоть лезвие не вошло в тело, острием Шэнь Цинцю ощущал сердцебиение юноши, и оно, проходя по руке, словно перекликалось с его собственным.

Шэнь Цинцю безмолвно отнял меч.

Ло Бинхэ вздрогнул, но быстро восстановил равновесие. При виде того, как учитель опускает оружие, в его глазах загорелся отблеск надежды, словно тусклый свет углей под толстым слоем золы.

И этот свет Шэнь Цинцю должен был погасить последним ударом.

Он знал, что Ло Бинхэ не будет сопротивляться.

Но еще лучше он знал, что никогда не забудет отчаяние в глазах падающего юноши.

Всего один удар!

*
К тому времени, как заклинатели хребта Цан Цюн, дворца Хуань Хуа и вершины Тянь И завершили зачистку монстров, разлом Бесконечной бездны полностью закрылся.

Шэнь Цинцю, как мог, обработал раны всех лежащих без сознания адептов (кроме симулянта Шан Цинхуа). О себе он позаботиться не успел, так что его одежды были сплошь запятнаны кровью. При виде смертельно бледного ничего не выражающего лица Шэнь Цинцю Юэ Цинъюань бросился к нему и, нащупав пульс, удрученно нахмурился, затем пропустил к нему эксперта – Му Цинфана. Прочие главы орденов устремились к лежащим на земле адептам, чтобы найти среди них своих.

Внезапно Лю Цингэ обнаружил, что одного не хватает:

– Где этот твой ученик?

Шэнь Цинцю без слов подобрал с земли осколки разбитого меча.

К нему подбежали адепты Цин Цзин, и остроглазый Мин Фань первым понял:

– Учитель, это же меч…

Нин Инъин запричитала:

– Учитель, вы… вы… прекратите меня пугать! Это же не может быть… Чжэн Ян братца А-Ло?

По группе подошедших тут же поползли шепотки:

– Чжэн Ян!

– Это же меч любимого ученика лорда пика Цин Цзин?

– Если здесь его меч, то и он сам должен быть где-то рядом! Меч сломан, но где же владелец?

– Не может же быть, чтобы он тоже…

Кто-то с горечью воскликнул:

– Какая жалость! Перед юным Ло открывалось такое будущее – он мог возглавить список на золотой доске собрания Союза бессмертных! Недаром говорят, что небеса и земля полны зависти к истинному таланту [2]!

Кто-то из собравшихся вздыхал, кто-то не мог прийти в себя от потрясения, те же, кто еще не понял, что произошло, недоуменно переводили взгляды с одного на другого.

Нин Инъин зарыдала в голос.

Как бы сильно Мин Фань ни ненавидел Ло Бинхэ, он никогда по-настоящему не желал ему смерти. Подумать только, учитель так его любил – и вот теперь несносный мальчишка сгинул, не оставив даже костей; страшно подумать, как будет убиваться наставник! Всех заклинателей с хребта Цан Цюн словно окутало темное облако скорби. Хоть любимая ученица Ци Цинци не пострадала, и она не смогла остаться равнодушной к этому несчастью.

Лю Цингэ никогда не мог подобрать нужных слов – он просто похлопал Шэнь Цинцю по плечу:

– Ты потерял одного ученика, но найдешь другого.

Хоть Шэнь Цинцю и понимал, что таким неуклюжим образом сотоварищ пытался его утешить, он послал ему гневный взгляд: что могли понимать в его чувствах люди, которым не пришлось сталкивать непревзойденного ученика и главного героя в Бесконечную бездну!

Забудь об этом, забудь. Это было предрешено.

Шэнь Цинцю медленно произнес:

– Адепт пика Цин Цзин Ло Бинхэ погиб от рук демонов.

Примечание к части

[1] Производное от NPC – Non-Player Character, неигровой персонаж.

[2] Поговорка, часто использующаяся в романах о заклинателях, что-то вроде «Лучшие умирают первыми».