Формирование нового государственного аппарата

Придя к власти, большевики столкнулись с необходимостью формирования нового аппарата власти. Секретарь Совнаркома Н.П. Горбунов так вспоминал о тех днях: «Где-то конфисковал пишущую машинку, на которой мне довольно долго приходилось самому выстукивать бумаги, т.к. машинистку найти было невозможно, где-то отвоевал комнатку и начал “формировать аппарат”, который первые дни состоял из меня одного, а потом возрос до трех-четырех человек».

Служащие и интеллигенция в подавляющем большинстве отказались сотрудничать с большевистским режимом. Отчасти это объяснялось неверием в то, что новая власть продержится хотя бы несколько месяцев. По призыву Петроградского союза государственных служащих забастовали министерства, Государственный и частные банки, телефонные и телеграфные станции столиц и многих провинциальных городов. В помещениях министерств народные комиссары обнаружили лишь сторожей и швейцаров.

Новое правительство нуждалось в средствах, а Государственный банк и Государственное казначейство, не признавая власть Совнаркома, отказывали ему в деньгах. Лишь 17 ноября заместитель наркома финансов В.Р. Менжинский под угрозой расстрела заставил правление Госбанка выдать 5 млн. рублей, которые и привез в Смольный.

Организаторы и участники забастовки служащих рассчитывали, что большевики, не сумев наладить работу, согласятся разделить власть с другими партиями. Еще в канун Октября правая газета «Новое время» саркастически писала: «Допустим на минуту, что большевики победят. Кто будет управлять нами тогда? Может быть, повара? Или пожарные? Конюхи, кочегары? Или няньки побегут на заседания Государственного совета в промежутке между стиркой пеленок? Кто же? Кто они, эти государственные деятели? Может, слесари будут заботиться о театрах, водопроводчики — о дипломатии, столяры — о почте и телеграфе? Будет ли это? Нет! Возможно ли это? На такой сумасшедший вопрос большевикам властно ответит история».

Правда, Ленин предлагал предельно простой путь решения данной проблемы: «У нас есть чудесное средство сразу, одним ударом удесятерить наш государственный аппарат, средство, которым ни одно буржуазное государство никогда не обладало и располагать не может. Это чудесное дело — привлечение трудящихся, привлечение бедноты к управлению государством».

Более того, до прихода к власти вождь большевиков искренне полагал, что «при социализме все будут управлять по очереди и быстро привыкнут к тому, чтобы никто не управлял».

Однако на практике руководить страной без опытных специалистов оказалось невозможно. В первую очередь это относилось к финансовым и экономическим ведомствам. Поэтому большевики упорно добивались выхода чиновников на работу. Они объявили, что «саботажники» будут уволены со службы и лишены пенсий. Это была серьезная угроза, так как большинство служащих не имели иных средств к существованию, кроме жалования. Никто еще не мог предположить, что вскоре о пенсиях, заслуженных в царское время, не придется и вспоминать. Окончательно забастовка прекратилась лишь в январе, после разгона Учредительного собрания, когда рассеялись надежды на скорое падение большевистского режима.

Летом 1918 г. дореволюционные чиновники составляли более половины служащих центрального государственного аппарата Советской России, а в хозяйственных ведомствах — от 70 до 100%. В Высшем Совете Народного Хозяйства, осуществлявшем общее руководство советской экономикой, даже в 1922 г. лишь 2,8% работников происходили из рабочих, а 97,2% — из служащих.

Первые шаги диктатуры

Едва придя к власти, большевики восстановили политическую цензуру, против которой упорно боролись наряду с другими революционными и либеральными партиями все предшествующие годы. Уже 26 октября они запретили семь газет, в том числе правые «Биржевые ведомости», «Новое время», кадетскую «Речь» и меньшевистский «День». На следующий день появился декрет о печати, в соответствии с которым закрытию подлежала вся «контрреволюционная печать». «Как только новый порядок упрочится,— обещал декрет,— всякие административные воздействия на печать будут прекращены, для нее будет установлена полная свобода».

Во исполнение декрета о печати власти реквизировали типографии, конфисковывали уже отпечатанные тиражи, принуждали распространителей продавать только советские газеты. Уже в ноябре 1917 г. было закрыто около 60 газет. Правда, полностью расправиться со свободной прессой большевики сумели лишь летом 1918 г., а до этого издания разнообразных политических оттенков продолжали выходить, неоднократно меняя свои названия. Декрет о печати стал ярким свидетельством антидемократизма новой власти. Даже левые эсеры считали его выражением «системы политического террора и разжигания гражданской войны».

· Задание. Сравните политику Временного правительства и большевиков в области свободы слова.

· Вопрос. Почему восстановление цензуры стало одним из первых шагов новой власти?

4 ноября Ленин и его сторонники 25 голосами против 23 провели через ВЦИК резолюцию о праве Совнаркома «издавать без предварительного обсуждения ЦИК неотложные декреты». Фактически правительство избавилось от контроля даже со стороны центрального органа Советов и объединило в своих руках исполнительную и законодательную власть.

11 ноября декретом Совнаркома были упразднены сословия, титулы, гражданские чины и звания.

22 ноября Совнарком принял декрет о суде. Все существующие судебные органы заменялись новыми выборными судами. Прокурорский надзор, адвокатура и судебное следствие были упразднены. В роли обвинителей и защитников могли выступать «все неопороченные граждане». Отменялись все законы, противоречащие декретам ВЦИК и Совнаркома, а также программам-минимум РСДРП и партии эсеров. Для борьбы против контрреволюционных сил учреждались «рабочие и крестьянские революционные трибуналы», избираемые Советами.

Декрет предписывал: «Местные суды решают дела именем Российской республики и руководятся в своих решениях и приговорах законами свергнутых правительств лишь постольку, поскольку таковые не отменены революцией и не противоречат революционной совести и революционному правосознанию».

· Вопрос. К каким последствиям должна была привести такая реформа судопроизводства?

7 декабря была создана ВЧК (Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем), подчиненная непосредственно Совнаркому. Главой этого ведомства, столь же романтизированного режимом, сколь ненавидимого его противниками, стал Ф.Э. Дзержинский. В руках ВЧК были объединены розыск, следствие, суд и приведение приговора в исполнение. Практически бесконтрольная власть оказалась в руках молодых (зачастую 18–20-летних) фанатиков революции и вкусивших власти полуграмотных рабочих и матросов. «Революционное правосознание» на практике нередко вырождалось в откровенный произвол.