Сингапур, 21 марта 1891 г.

Милостивый государь Иван Алексеевич!

В бытность мою в Бангкоке сиамский министр иностранных дел принц Девавонгзе сообщил мне, по поручению короля, что, имея торговые трактаты почти со всеми государствами, его величество желал бы заключить таковой же с Россией, конечно, на правах наиболее покровительствуемых государств.

Прилагаемый у сего проект трактата (Проект не публикуется) составлен по образцу последнего по времени трактата, заключенного между Сиамом и Японией. Предполагая подвергнуть через год пересмотру все трактаты, сиамское правительство добивается заключения такого предварительного договора и с Россией.

Я, конечно, ответил принцу Девавонгзе, что я не считаю себя в праве высказать какое-либо, даже частное, мнение по сему поводу, но, с ведома его императорского высочества, которому сей проект был мною доложен, представлю на усмотрение Министерства иностранных дел.

Через месяц сиамский король отправляет в Россию своего брата принца Дамронга, чтобы преподнести его императорскому величеству сиамский орден “Чакри”. Принцу же будет поручено хлопотать о трактате. Во всем Сиамском королевстве находятся лишь трое русских, из них двое — гг. Саломон и Гейст находятся на государственной службе, а третий — г. Иви, вместе с другими лицами разрабатывает на севере Сиама руды, в которых находят сапфиры и рубины.

Быть может, успех Иви привлечет и других наших соотечественников в богатые руды Сиама, где обилие риса и тикового дерева может со временем привлечь и коммерческие пароходы под русским флагом. Я посему в принципе полагал бы в высшей степени целесообразным заключение торгового договора с Сиамом, причем на первое время консул в Сингапуре мог бы быть аккредитован и в Бангкоке...

АБПР, ф. “Японский стол”, д. 1795, лл. 50-51. — Подлинник.

№ 4

Из донесения А. И. Выводцева директору Азиатского департамента МИД России Д. А. Капнисту о предстоящей поездке в Россию принца Дамронга и о французских планах в отношении Таиланда

Сингапур, 15(27) июля 1891 г.

Брат сиамского короля его королевское высочество принц Дамронг со свитой из 6 человек едет с ближайшим пароходом в Европу по поручению короля, чтобы преподнести его императорскому величеству государю императору высший орден сиамский “Чакри”, украшенный алмазами. Принц едет в Лондон, где заказаны орденские знаки, и по сношении с императорским посольством относительно времени, когда его величество изволит возвратиться из предполагаемой августейшей поездки в Данию, принц Дамронг поедет в С.-Петербург.

Принц, которого я знаю хорошо из поездки моей в Сиам, был у меня, обедал у меня со своей свитой и очень горд и счастлив, что на его долю выпала честь поехать в С.-Петербург. Он очень боится холода — неизвестной величины в наших тропических странах — и очень опасается, чтобы его приезд в С.-Петербург не совпал с [115] началом морозов. Принц хорошо владеет английским языком и занимает в Сиаме пост министра народного просвещения. В его свите находятся; маркиз де Деве, коммодор Дю Плесси де Ришелье, принц Пром, бароны: Сунторн, Рамчат и Сарагут.

Хотя принц уверяет, что он не имеет никакой особой политической миссии, кроме поднесения ордена его величеству, но я полагаю, что сиамские дела будут предметом разговоров, и считаю долгом отдать в распоряжение вашего сиятельства те сведения, какими я располагаю.

В одном из моих предыдущих донесений я имел честь описать внутреннее положение Сиамского королевства. Правильное и успешное развитие Сиама, преуспеяние его финансов и постепенное совершенствование его на пути к просвещению всецело зависит от сохранения мира, а миру этому грозит серьезный подвох со стороны Франции.

Известно, как мало успехов сделала Франция в Кохинхине. Неумелое управление туземцами, интриги посредственных личностей в погоне за дешевой славой, сделало французов непопулярными и нелюбимыми, особенно в Тонкине, где, как утверждают, проявляется зародыш опасного брожения, могущего очень скоро окончиться восстанием туземцев. На место слабого г. Пике генерал-губернатором Кохинхины назначен энергичный, по нетерпеливый г. де Ламессан, который, по-видимому, хочет преподнести отечеству новые владения в Азии...

В Сиаме не отрицают возможности подобного завладения и, помимо приготовлений к вооруженному сопротивлению, принимают меры, чтобы парализовать вторжение. Постройка железных дорог от Кората к Бангкоку привлечет к Сиамскому заливу все богатое население провинций, не симпатизирующих иностранцам, и Франции останется лишь новый повод к внутренним беспорядкам и продолжительные споры из-за границы с Сиамом и с Бирманией.

Во всяком случае, успех де Ламессана, если таковой будет, принесет ему временную славу, но мало выгоды его отечеству, ибо скоро обнаружится оборотная сторона мишурной медали.

Я не имею, конечно, притязания на непогрешимый взгляд, но таково мнение знатоков восточных дел вообще и сиамских в особенности. Меня поэтому не удивит, если принц Дамронг в С.-Петербурге выскажется по этому вопросу, и я был бы счастлив, если бы предыдущие строки могли в некоторой мере послужить министерству справочным материалом.

Мне кажется, что с заключением торгового трактата с Сиамом там представилось бы благоприятное поле для приобретения сведений об азиатских делах. Не менее интересно было бы аккредитовать агента в Сайгоне, где французы охотно дадут экзекватуру. Консулу в Сингапуре удобно совместить обе должности без затруднений и расходов, кроме поездок в Сайгон.

В заключение позволю себе предусмотреть возможность пожалования орденов лицам сиамского посольства и считаю долгом заранее заявить, что принц Дамронг и коммодор Ришелье, которых изволил представлять е. и. в. наследник цесаревич, вероятно, уже получат ордена раньше прибытия в Россию, судя по запросу вашего сиятельства по телеграфу. Что же касается остальных, то маркизу Деве можно пожаловать орден 2-й степени со звездой, принцу Пром — орден 2-й степени, а трем баронам — 3-й степени.

Принц Дамронг говорил мне, что он счел бы себя счастливым, если бы ему были пожалованы портреты государя императора и государыни императрицы с высочайшими подписями.

Покорнейше прошу, ваше сиятельство, принять уверение в отличнейшем моем почтении и преданности.

А. Выводцев

АВПР, ф. “Японский стол”, д. 1795, лл. 61-65. — Подлинник [116]

№ 5