Христианские вероисповедальные формулировки – увлекательный предмет для исследования, но у кого-то, возможно, возникнет вопрос: как проверить факты, изложенные в них? Один из доступных методов заключается в том, чтобы установить достоверность Нового Завета, а затем перейти к вероисповеданиям как текстам, содержащим достоверные данные. И хотя в предыдущих главах были описаны основания для такого метода и сам автор считает, что метод обладает рядом преимуществ, еле-дует напомнить, что наша цель – поиск независимых источников вероисповедальных формулировок. С учетом этой цели мы постараемся найти особые свидетельства смерти и Воскресения Иисуса; для этого мы обратимся к, пожалуй, важнейшему из всех новозаветных вероисповеданий. В 1Кор.15:3-4Апостол Павел утверждает:

«Ибо я первоначально преподал вам, что и [сам] принял, [то] [есть], что Христос умер за грехи наши, по Писанию, и что Он погребен был, и что воскрес в третий день, по Писанию».

Далее Павел ссылается на явления воскресшего Христа Петру, «двенадцати» ученикам, свыше 500 людей одновременно, Иакову, всем Апостолам и, наконец, самому Павлу (ст. 5-8).

То, что это исповедание относится к раннему, «допав-лову», периоду христианства, признают практически все исследователи, принадлежащие к самым разным направлениям широкого спектра богословских взглядов^[359]. У этого вывода есть несколько подтверждений.

Во-первых, слова «преподал» и «принял» – это специальные термины, означающие передачу традиции. То есть, Павел утверждает, что этот материал не принадлежит ему, а получен из другого источника^[360].

Во-вторых, в этой формулировке есть несколько слов, нехарактерных для Павла, что еще раз подтверждает иное происхождение данного материала^[361]. Иеремиас, ведущий исследователь в данной области, обращает внимание на такие не свойственные Павлу выражения, как: 1) «за грехи наши» (ст. 3); 2) «по Писанию» (ст. 3-4); 3) «воскрес» (ст. 4); 4) «в третий день» (ст. 4); 5) «явился» (ст. 5-8); «двенадцати» (ст. 5)^[362].

В-третьих, вероисповедание, судя по всему, имеет стилизованную форму с использованием параллельных конструкций, что также подтверждает устный и вероиспове-дальный характер данного материала^[363].

В-четвертых, есть признаки семитского источника: Петр, например, назван арамейским именем «Кифа» (ст. 5), что свидетельствует о более раннем источнике, греческим переводом которого пользуется Павел^[364].

В-пятых, есть и другие признаки древнееврейского повествования, например, тройной повтор «и что», а также две ссылки на исполнившееся Писание^[365].

Насколько ранней следует считать эту вероисповедаль-ную формулу? Многие богословы-критики пытались ответить на этот важный вопрос, и результаты оказались удивительными. Ульрих Вилькенс утверждает, что это вероисповедание «вне всякого сомнения, относится к самому раннему этапу в истории древнего христианства»^[366]. Иоахим Иеремиас называет его «самым ранним из всех преданий»^[367]. Если говорить о более точной дате, широко распространено мнение, что оно относится к середине 30-х гг. н. э. Если быть еще точнее, то многие богословы-критики считают, что оно появилось от 3 до 8 лет спустя после распятия Иисуса.

Каким образом мог принять это вероисповедание Павел? Разные ученые предлагают один и тот же сценарий. Если Иисус был распят в 30 г. н. э., обращение Павла произошло вскоре после этого, примерно в 33-35 г. н. э. Три года спустя после своего обращения он посетил Иерусалим и встретился, в частности, с Петром и Иаковом (Гал.1:18-19). Уместно предположить, что все беседы естественным образом сводились к Евангелию смерти и Воскресения Иисуса^[368] и что присутствие и Петра, и Иакова среди тех, кому явился Иисус (1Кор.15:5,7) наводит на мысль, что Павел воспринял эту вероисповедальную формулу от них, когда был в Иерусалиме^[369]. Возможен и другой сценарий: Павел принял это предание в Дамаске сразу же после обращения. В таком случае, материал датируется еще тремя годами раньше. Но, как уже упоминалось, присутствие семитизмов в вероисповедании и упоминание двух имен собственных заставляют отдать предпочтение Иерусалиму как месту, где Павел впервые познакомился с этим материалом.

Если Павел принял эту вероисповедальную формулу в Иерусалиме, то произошло это пять-семь лет спустя после распятия. Но мы можем проследить еще две предыдущие стадии. Прежде чем дойти до Павла, предание приобрело формулировку, значит, само вероисповедание появилось еще раньше. И сами независимые убеждения, впоследствии составившие формализованный символ веры, относятся к времени самих исторических событий. Итак, перед нами материал, появившийся непосредственно в результате вышеупомянутых исторических событий, и эта вероисповедальная формула играет важнейшую роль в исследовании вопросов о смерти и Воскресении Иисуса.

Эти факты не только были сообщены в ранний период: их сообщили сами очевидцы. Павел подчеркивает, что обсуждал содержание своей проповеди с Апостолами (Гал.2:1-10), и, как уже говорилось, эту вероисповедальную формулу он скорее всего принял непосредственно от этих очевидцев (Гал.1:18-19). Поэтому Павел не только сам видел воскресшего Христа (1 Кор.15:8-9); свидетельство Павла о Евангелии согласовывалось со свидетельством Апостолов-очевидцев (ст. 11,14,15)^[370]. Итак, Павел в своем свидетельстве упоминал те же факты, которые упоминали и Апостолы, несмотря на то, что он не отождествлял себя с другими^[371].

Благодаря этому раннему свидетельству очевидцев христианское учение о смерти, погребении и Воскресении Иисуса доступно для проверки с помощью исторических критериев. Как пишет о 1Кор.15:3 и сл. немецкий историк Ганс фон Кампенхаузен, «этот рассказ соответствует всем требованиям исторической достоверности, которые только можно предъявить к такому тексту»^[372].

А. М. Хантер отмечает: «Итак, в отрывке сохранено уникально раннее и поддающееся проверке свидетельство. Оно соответствует всем разумным требованиям исторической достоверности»^[373].

Теперь мы начинаем понимать огромную роль этой ве-роисповедальной формулировки как в определении фактов, так и в определении веры. Эта формулировка сообщает важнейшие факты о божественной природе Иисуса, Его смерти, погребении и Воскресении. Она свидетельствует также о том, что Павел был очень близок к источнику этих сведений^[374]. Додд пишет об этом вероисповедании:

«Итак, проповедь Павла представляет собой одно из течений в христианском предании; она вытекает из главного ответвления этого предания очень близко к его истоку… всякий утверждающий, будто первоначальное христианское Евангелие фундаментально отличалось от того, что мы находим у Павла, должен предъявить доказательства»^[375].

Эти сообщения свидетелей смерти и Воскресения Иисуса стали и апологией христианской веры^[376]. Вера в то, что умерший и погребенный Иисус воскрес (1 Кор.15:3-4), явно подразумевает и пустую гробницу – особенно в контексте еврейского мышления^[377]. С другой стороны, этот же символ веры рассматривается многими как самая важная вероисповедальная формулировка в ранней церкви^[378].

Трудно переоценить важность вероисповедания, приведенного в 1Кор.15:3 и далее. Уже невозможно говорить об отсутствии достоверных ранних свидетельств очевидцев, подтверждающих Воскресение и другие важнейшие аспекты христианского учения, поскольку этот символ веры содержит именно такие эмпирические данные; в нем говорится о фактах, о евангельских событиях, которые лежат в самой основе христианской веры. Он свидетельствует о связи между событиями и теми, кто действительно принимал в них участие – во времени и в пространстве. Поэтому данный символ веры служит серьезным указанием на фактическую основу христианства; он подтверждает ее посредством рассказов очевидцев – о смерти, погребении и Воскресении Иисуса. Подробнее это будет рассмотрено в следующем разделе данной главы.

Мы уже говорили, что материалистические теории не в силах объяснить эти данные. Кроме того, имеющиеся данные показывают: очевидцы действительно видели воскресшего Иисуса, как и утверждали.