Во-вторых, даже если тема власти, авторитета и лидерства в какой-то мере важна^[297], из этого совершенно не следует преуменьшение фактичности Воскресения Иисуса. С точки зрения Павла, человек считался Апостолом не просто потому, что получил «откровение от Христа» ^[298], но потому, что именно видел воскресшего Иисуса (1 Кор.9:1, 15:8).

И если этого события не было, то на чем основан авторитет других двух лидеров, упомянутых Кроссаном,– Петра и Иакова? В обоих случаях Воскресение служит обоснованием их авторитета. Можно сказать, что влияние Петра основывалось, по крайней мере частично, на явлении Иисуса, о котором свидетельствует очень ранняя традиция в 1Кор.15:5 и которое подтверждается другим ранним исповеданием в Лк.24:34. Многие ученые соглашаются с этим, отмечая связь между явлением Иисуса и авторитетом Петра^[299].

Однако явно ошибочным представляется утверждение Кроссана, что структура власти была главной темой этих повествований, из которых мы не узнаём «совершенно ничего»^[300] о явлениях Иисуса и происхождении церкви. Как отмечает Иоахим Иеремиас, «решающее событие» здесь – это «явление Господа Петру»^[301]. Реджинальд Фуллер также называет явления Иисуса иерархическими для миссии ранней церкви (здесь он в какой-то степени соглашается с Кроссаном), но все-таки настаивает на конкретных явлениях^[302].

То же самое можно сказать и об Иакове: Господь явился и ему (1 Кор.5:7). Фуллер делает довольно неожиданный вывод: даже если бы о явлении Иисуса Иакову не было написано в Новом Завете, «нам пришлось бы его выдумать, чтобы объяснить обращение Иакова после Воскресения и быстрый рост его авторитета»^[303]. Итак, тексты ясно указывают на то, что нельзя отделять явления Иисуса от иерархии ранней церкви, и большинство ученых с этим соглашаются.

Центральная роль Воскресения

В-третьих, хотя истина Воскресения, возможно, и лежит в основе церковной власти и даже определяет ее, нельзя ограничивать Воскресение только этим последним узким параметром. Иными словами, Воскресение – основа основ для Нового Завета в целом. Оно связано далеко не только с социополитическими факторами в ранней церкви, но это не значит, что любую из прочих тем можно сделать центральной.

Даже простое их перечисление может занять целую главу. Например, Воскресение – это знак для неверующих (Мф.12:38-40, 16:1-4), а также утешение для верующих (Ин.11:23-26; Лк.24:36-39). Оно было неотъемлемой частью Евангелия (Рим.10:9, 1 Кор.15:1-5) и занимало центральное место в ранней проповеди (Деян.4:2, 4:33). Оно было движущей силой благовестия (Мф.28:18-20; Лк.24:45-48) и самой сутью проповеди, когда Павел основывал новые церкви (Деян.17:1-4).

Кроме того, Воскресение было источником постоянной силы для верующих (Флп.3:10; Рим.8:11) и причиной, по которой они всецело посвящали себя Богу (1Кор.15:58). Верующие будут воскрешены, как Иисус (1Ин.3:2; Флп.3:21), и Его Воскресение служит залогом реальности небес (1 Пет.1:3-5). И, как мы уже видели на примере Павла, в Книге Деяний также утверждается, что никто не может быть апостолом, если не был свидетелем этого события (1:21-22).

Дополнительным аргументом в пользу Воскресения и особенно важным указанием на его центральную роль, которым обычно пренебрегают участники «Семинара по Иисусу», служит присутствие ранних вероисповедаль-ных формул в Книге Деяний, в текстах проповедей. Однако есть убедительные доводы в пользу того, что проповеди (особенно Петра) содержат достоверные пересказы ранних упоминаний о смерти и Воскресении Иисуса, в том числе о Его явлениях. Додд также утверждает, что эти исповедания, возможно, относятся к тому же раннему периоду, что и вероисповедание Павла в 1Кор.15:3 и далее^[304].

Факты Воскресения

В-четвертых, нам по-прежнему предстоит рассмотреть сами данные. Кроссан признает, что мы располагаем свидетельством Павла о его личном переживании, и это свидетельство очень раннее^[305]. Далее он пишет, что были, возможно, «трансы и видения», и выделяет переживание Павла как главный пример^[306]. Хотя здесь недостаточно места, чтобы привести аргументы в пользу историчности этих событий или того факта, что их причиной был воскресший Иисус^[307], мы просто отметим, что Кроссан, судя по всему, не отвергает реальность этих переживаний и не выступает в поддержку материалистической гипотезы. Эти переживания требуют соответствующего объяснения. И, как мы отмечали, недостаточно объяснять их просто как указания на иерархию в ранней церкви.

Другие религиозные явления

В-пятых, хотя Кроссан не отрицает переживания учеников, он преуменьшает их уникальность, утверждая, что «трансы и видения» присущи «всем религиям»^[308]. Подобное сравнение вызывает удивление, так как выше Кроссан отмечает, что евангельские повествования о явлениях Иисуса не являются «полученными в трансе откровениями». По его словам, они «не несут признаков подобных явлений»^[309].

В любом случае, вопрос не в том, содержатся ли утверждения о подобных странных событиях в других религиях. Утверждать может кто угодно и что угодно; вопрос втом, можно ли эти утверждения доказать. В другой книге я писал, что в нехристианских религиях подобные утверждения слабо подкрепляются свидетельствами ^[310]. В этом случае они просто относятся к неисчислимому множеству недоказанных религиозных утверждений. Здесь не может быть никакого сравнения с Воскресением.

В целом, Кроссан не может адекватно объяснить или опровергнуть Воскресение Иисуса. Его социополитиче-ское толкование остается бездоказательным. Кроме того, Кроссан не осознаёт, что даже если его тезис верен, он все равно остается неадекватным основанием для преуменьшения фактичности Воскресения; боле того, само это событие необходимо для выдвижения тезиса. К тому же, Воскресение находится в центре не только раннехристианской иерархии, но и Нового Завета в целом. Однако это событие невозможно свести к какой-то одной из этих тем. Наконец, Кроссан признаёт возможность «видений», и когда он пытается опровергнуть их уникальность, ссылаясь на подобные события в других религиях, его попытки тоже оказываются неудачными.

Маркус Борг

У Борга подход к Воскресению более умеренный, чем у Кроссана; кроме того, Борг подробнее рассматривает явления Иисуса после Воскресения. Он считает, что, хотя «рассказ об историческом Иисусе заканчивается с его смертью в одну из пятниц 30 г.н.э., рассказ об Иисусе на этом не кончается». Последователи Иисуса рассказывали, что «он являлся им по-новому, начиная с пасхального воскресенья»^[311].

Однако «мы не можем в точности узнать, что произошло. Самые первые рассказы учеников о Пасхе упоминают, что Иисус «явился им»», но «мы не знаем, в каком виде происходили эти явления», потому что иногда они описываются как видения, а иногда – как физические события. Произошло ли что-то с телом Иисуса? Борг утверждает, что, с исторической точки зрения, «мы не можем сказать», считая, что Воскресение Иисуса не было оживлением Его тела, но «последователи Иисуса продолжали видеть его как живую реальность…»^[312]. По-видимому, Борг считает, что истина – где-то между этими двумя событиями.

В опубликованной не так давно статье Борг пытается ответить на этот вопрос и делает несколько дополнений. Он все так же серьезно относится к утверждениям о явлениях Иисуса, в основном потому, что об этом свидетельствует Павел, которого Борг считает самым ранним новозаветным автором – единственным автором-очевидцем, — и потому, что для него это было центральным событием. Поэтому необходимо объяснить эти явления. Тем не менее, это не «события в прямом смысле», их невозможно было бы сфотографировать. Борг повторяет, что они символизируют постоянное присутствие Иисуса «как спутника и господина в жизни христиан»^[313].

Мы кратко рассмотрим предположение Борга, отвечая на его собственный вопрос о природе явлений Иисуса. Хотя этот вопрос чрезвычайно важен, здесь мы не сможем обсудить природу этих явлений^[314], так как в данном случае нас больше интересует их фактичность. Но очевидно, что таким ученым, как Борг, трудно признать материальную, телесную природу явлений Иисуса.

Возражения

Борг признаёт историчность ряда фактов, которые в совокупности указывают на то, что Иисус в действительности являлся Своим последователям после Воскресения. Это верно даже в том случае, если мы рассматриваем только свидетельство Павла, как предпочитает поступать Борг. Борг ясно говорит, что Иисус действительно умер и Его ученики свидетельствовали о последующих Его явлениях. Среди первых очевидцев был Павел, чья жизнь (а также жизнь других последователей Иисуса) изменилась под действием этих событий, легших в основу его проповеди. Они были убеждены, что Иисус жив и что Он – их Господь^[315].

Как уже говорилось, Борг не определяет и не описывает природу этих явлений. Выбор слов указывает на то, что он сомневается в их объективной природе, особенно когда предполагает, что эти явления практически синонимичны убежденности христиан в духовном присутствии Иисуса среди Своих последователей. Но, с другой стороны, Борг признаёт важнейшие подтверждения ранних свидетельств очевидцев о явлениях Иисуса и, судя по всему, не исключает, что некие неопределенные по сути явления могли происходить.

Создается впечатление, что Борг сам загнал себя в угол. Он осознаёт, что самые ранние свидетельства очевидцев, наряду с другими данными, указывают, помимо прочего, на то, что Иисус после смерти являлся Павлу и многих другим. Однако Борг не решается высказать альтернативную гипотезу, например, гипотезу галлюцинаций или какую-нибудь другую субъективную догадку. В любом случае, такие гипотезы несостоятельны^[316]. Поэтому главный вопрос – как Борг объясняет эти, как он сам признает, реальные переживания, особенно происходившие с целыми группами людей?

В целом, даже минимальная информация, которую приводит Борг, свидетельствует в пользу объективности явлений, опровергая противоположные доводы. Этот вывод также подтверждается и ранней апостольской проповедью в Книге Деяний, и евангельскими повествованиями.

Выводы

Участники «Семинара по Иисусу» не скрывают своего убеждения, что ортодоксальные представления об Иисусе устарели и поэтому сверхъестественные события, в частности чудеса Иисуса, описанные в Евангелиях, следует по меньшей мере пересмотреть и, скорее всего, отвергнуть.

Однако эта позиция редко подкрепляется какими-либо обоснованиями. Создается впечатление, что во главу угла поставлено простое богословское допущение. В качестве главного аргумента используется давление со стороны коллег (во имя современной науки); о тех, кто решается возразить, иногда говорится как о безнадежно отсталых. Но, разумеется, недостаточно просто высказать собственный взгляд или сослаться на общее мнение критиков, не предоставляя достаточных свидетельств.

Что еще серьезнее, утверждения участников «Семинара по Иисусу» изобилуют неформальными логическими ошибками. Высказывания о «секулярных небесах» звучат не как обоснованные ответы, а скорее как априорная проповедь. Отрицание текстов Евангелий на основании стиля авторов, древних параллелей и «донаучного» характера представляет собой генетическую логическую ошибку. Примечательно, что некоторые участники «Семинара», судя по всему, осознают эти опасности ^[317]. К сожалению, они в меньшинстве.

Участники «Семинара по Иисусу», по всей видимости, не оспаривают основополагающий факт смерти Иисуса. Но есть много причин, по которым сомнения Кроссана относительно традиционного погребения Иисуса следует признать необоснованными. Против его догадок можно привести почти дюжину фактических возражений.

Говоря о Воскресении Иисуса, мы постарались выделить один вопрос: действительно ли Он являлся Своим последователям? Но Кроссан и Борг, видимо, предпочитают подвергать сомнению текст Нового Завета, удовлетворяясь тем, чего, по их мнению, мы не можем знать. Но мы настаиваем на том, что этот подход недостаточен, если мы стремимся установить, что же на самом деле произошло после смерти Иисуса. Не довольствуясь этим отрицательным подходом, мы считаем, что минимального количества исторической информации достаточно, чтобы доказать буквальную природу явлений Иисуса, какой бы ни была их форма. Создается впечатление, что эти два ученых не осознают, что в их собственных трудах содержится достаточно подтверждений этого факта.

И Кроссан, и Борг признают по крайней мере возможность явлений Иисуса, и Борг настроен менее скептично. К тому же, ни один из двоих не пытается выдвигать какие-либо материалистические или альтернативные гипотезы, которые объясняли бы ключевую фактическую информацию. Ранних свидетельств очевидцев, которые приводит Павел, и которые признают и Кроссан, и Борг, достаточно, чтобы показать: после смерти Иисус действительно являлся Своим последователям. Дополнительные свидетельства, почерпнутые из утверждений Павла, из Книги Деяний и даже из Евангелий, в значительной степени подкрепляют это заключение^[318].

Хотя «Семинар по Иисусу» с его подходом к историческому Иисусу привлек много внимания, заключения его участников следует привести в соответствие с имеющимися данными. В результате их принципиальное отрицание сверхъестественных событий в жизни Иисуса оказывается необоснованным^[319].