Материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления пользователям Интернета и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
© 2018 - 2024
Марш к вечернему стану неподалеку от горы Караултюбя, от Орской 8 1/2 верст
Приведя в порядок все нужные для пути приуготовления, выступили мы в степь Киргизскую из Орской крепости в сопровождении коменданта и почти всех оной жителей сего года июля 30-го дня в 3-м часу пополудни. Караван же был выехавшим разными частями еще поутру и находился в степи, у кочевья киргизских вожаков наших, в разных местах, партиями, соответствуя разделению родов рассеянными. День был тогда ясный и жаркий; дабы не иметь затруднений в тракте по гористому правому берегу реки Ори, впадающей на версту пониже Орской крепости в Урал, перешли мы оную в двух верстах 13 от крепости вброд на левый ее берег. В 5 верстах потом стали подниматься на высоты горы Караултюбя, которая с горами по другую сторону реки содержит здесь Орь в утесистых каменных берегах. Первый стан был в 2 1/2 верстах от горы Караултюбя на левом берегу Ори, где соединились с караваном, который в короткое время разными партиями был виден сходящим тогда с оных гор. [27]
О горе Караултюбя
Караултюбя увалом своим простирается к западу и примыкается к земляному невысокому отрогу Мугоджарских гор, которым они от юга к северу соединяются у реки Урала с Губерлинскими горами. Караултюбя состоит большею частью из рогового камня 14 и разноцветных яшм, как-то: зеленых, кровяного, светло-красного и желтого цветов, также яшм ленточных с кружками и проч. В горах сих находится много разных агатов и в больших кусках – белый и красный кварц; уверяли нас, что здесь находилось прежде золото и серебро. Для подтверждения чего, в раскопанной древней яме у места, на карте под литерою А, были примечены и нами следы красной серебряной руды, которая весьма тонкими прожилками была в куске рогового камня.
Между горою Караултюбя (Гора сия у г-на Палласа под именем Аспидной описана уже довольно пространно, а потому мы здесь и не входим в ее подробности), или Часовым бугром, и крепостью находится равнина, вид которой ограничивается за рекою Уралом возвышающимися там горами и заключается между устьями Ори и выше от Орской, в 16 верстах, реки Ярыклы. От соединения вод здесь весною по всей долине бывает разлив, который чрез то делает земляную почву способною к изящным сенокосам, что приметно и по всем берегам реки Ори. Орская крепость построена на яшмовой горе (Гора Орская во имя церкви названа Преображенскою, а киргизцы называют ее Намазтау – Молитвенная гора, которая прежде, до построения крепости, служила сборным для общего богомолья местом, а в древности – могилою нагайскому хану Шейх-Мамаю), которая, как и церковь, воздвигнутая на вершине, со степи делает весьма приятный вид. Гора Караултюбя в летнее время служит местом для караула и к прикрытию работников во время сенокошения от набегов киргизских.
Июля 31-го, утро
Сего числа, до половины дня занимались отправлением почты в Санкт-Петербург и во многие другие места, более же приведением в порядок всего каравана.
Вечер
По прибытии на стан уведомляют нас, что киргизские вожаки наши, как дюрткаринцы, так и чумекейцы принимают намерение завтрашний день идти всякий своею дорогою к их кочевьям. Дабы отвратить сию неприятность, сзываем всех купцов, бухарских чиновников, а потом и от обеих киргизских партий некоторых из старшин, с тем, чтобы с общего согласия уложить твердую и общую дорогу, дорогу непременную во весь тракт. Долго всякий из них выхвалял свой путь, каждый старался всех других на свою склонить сторону и напоследок, хотя с неудовольствием, но положили не разлучаться никогда между собою, назначили урочища по прямейшему тракту. Условились даже, чтоб и во время выхода со стана подавать знак и выступать всем вдруг; вперед же посылать для показания пути двух знающих оный в караване вожаков от обеих партий, ибо сверх работников и других киргизцев бывают особенные в караване вожаки, которые имеют отменное сведение обо всех дорогах.
О горах Караадырских
Повсюду путь наш, как ныне, так и вчерашний, окружен высотами, кои, становясь беспрерывно выше и выше, продолжаются до самого Чидеркатканавперед. Горы сии в общем их между реками Орью и Иргизом отношении именуются Караадыртау, кои суть отрог Уральского кряжа, простирающегося от огромных гор Кичик-Каратау, с вершин реки Тобола, к Мугоджарскому кряжу до вершин Ори и служат им соединением. Хотя горы Караадырские, будучи невысоки, и не кажутся совместными Уральскому кряжу, но, судя по породам и протяжению, принадлежат к большим горам сего кряжа, состоящего из гранита (Пласты, или слои, составляющего их гранита, склоняются на юго-восток под острым углом).
Горы сии покрыты сверху иногда на аршин, а в низменных местах на два и более красною глиною и немного черноземом, происшедшим от растений. Они пущают отпрыски свои во все стороны по рекам и, возвышая горизонт между Иргизом и Орью, служат разделением вод камышлакских с иргизскими.
На сих горах попадаются беспрерывно кругляки кварцевые, кремнистые, яшмовые, кремнистого сланца и других родов, кои и по всей Киргизской степи на поверхности земли рассеяны полосами в различных направлениях, кроме песков. Гранитные скалы бывают видны наподобие разрушенных и опровергнутых гор, инде лежат и куски красного и белого чистого кварца; на них попадаются также шерл 19, порфир, довольно чистые халцедоны и агаты. Трава по всем горам сим растет ковыль (Господин Рычков описал сии горы в путешествии его 15 и 16 апреля, а по небытности с ним тогда киргизцев умалчивает он об их именах, как и о многих других).
Сего дня по пути нашему встречались целые поля, покрытые подобно снегу в мелких кристаллах поваренною вместе с глауберовою солью 20.
Путь был утомителен от жаркого дня и от шероховатой почвы, лошади сбили себе копыта, верблюды же, имея мягкую подошву, от остроконечных мелких камней гранитных, стерли многие ноги и кровь текла из оных.
Киргизцы наши разошлись во все стороны для снискания или аулов, или воды.
На половине дороги передовые заметили вдали постороннего киргизца, который тотчас скрылся; погнавшиеся же за ним нашли застреленную дикую козу, по-киргизски сайгу, употребленную после в пищу казаками. Они нашли в спине ее в жиру, между кожею и перепонкою, множество нор, наполненных белыми большими червями. Киргизцы сказывали, что все таковые животные, имея их много и будучи червями сими щекотимы, бывают в беспрерывном беспокойстве и бегании, к чему они до крайности легки. Мясо их вкусно, наподобие оленьего, а наипаче верхняя часть морды их. На сем же пути убили и двух волков вожаки наши.
Пройдя 25 верст, в 10 часов и 15 минут, расположились мы у мелких озер, покрытых травою, для полуденного стана, в безводной степи, где вода сохранилась еще от весенних снегов в весьма малом количестве, так что с трудом могли мы собирать оную в сосуды наши ложками, да и то мутную, зеленую и с запахом. В степях сих нередко случается не иметь воды, и сие неудивительно, ибо ее очень мало, хотя и есть озера, но вожаки не всегда могут на оные потрафить. В леве от нас, верстах в 10, течет река Камышла и мы могли бы иметь там в воде избыток, но верблюды уже были все в усталости.
Гора Алтанская
Гора сия простиралась почти одинаковою высотою к юго-западу и северо-востоку с разными изворотами; она составляет высочайшую часть Караадырских гор и средину всего отрога. В правой руке, прямо в двух днях езды находится высокая каменная гора Аиррюк с раздвоенною вершиною, подобно двум сахарным головам, или вилам, из нее вытекает река Орь. В леве, верстах в 7, белелось Алтанское озеро, чистое и большое, имеющее солоноватую воду, а по замечаниям киргизцев, служит межою вод иргизских с камышлакскими.
День тогда был хотя и жаркий, однако же, свободный ветер служил прохладою. По горам беспрерывно попадались сера, белый и красный кварц, непрозрачный желтоватый кварц, еврейский полевой шпат и порфир, изредка небольшими камнями.
В растениях перемены нет, но трава в местах сих реже, более полыни и кустарник особливого рода, похожий на можжевельник с красными ягодками (по-киргизски кызылча), которую степной народ употребляет в табак для золы, чрез что он получает крепость.
О слюде
Около сей возвышенности, на карте под литерою В, находится место со слюдою при следующем обстоятельстве: на покрытой черноземом поверхности лежит слой белой глины сажень в поперечнике, а в средине было отверстие, похожее на нору, около которой в спекшемся состоянии находится слюда в виде нетолстых и мелких дощечек. Разрывая место сие под исподом ничего более не было, как один чернозем и глина. Киргизы уверяют, что причиною находящейся на поверхности слюды мыши, кои, прорывая норы в глубину, выносят оную на поверхность в большем количестве.
Могила Алтан-бия
Могила Алтан-бия возвышена в память старого знаменитого батыря и бывшего старшины над родом чумекейским, которого все киргизцы почитают наибогатым и сильнейшим. Киргизцы, встречавшиеся с нами после, желая показать себя важнее, говорили, что они кровные родственники Алтан-бия. Могила сия довольно древняя и стоит уже более 100 лет. Она представляет холм, на коем набросана куча разных каменьев, наподобие пирамиды; около ее во множестве валяются лоскутки платья, разные обломки посуды и оружия, приносимые в жертву покойному.
Продолжение пути
При упомянутой могиле Алтан-бия киргизцы из провожавших нас дюрткаринского рода вновь стали предлагать путь в правую сторону и утверждали сие даже со ссорою, но мы шли все по тому же направлению, как и прежде, не могши, однако же, побудить дюрткаринцев следовать за нами. Они пошли вправо и скрылись за горами, за ними последовали и крякаши с верблюдами их и, разделясь потом на части, караван рассеяли по всей степи в весьма дальнем друг от друга расстоянии. Тщетно посылали мы уговаривать киргизцев, тщетно возвращали верблюдов на нашу дорогу и убеждали работников повиноваться. Они стращали посланных топорами и другим оружием, почему и разослали мы всех казаков, дабы они скрывающихся за горами верблюдов с тюками воротили силою, что с великим трудом могли они исполнить. Споры и несогласие заставили нас колебаться и для того по закате солнца, в 35 минут 8-го часа, остановились в безводном месте между пологостями, расстоянием от полуденного стана в 22 верстах. Вожаки дюрткаринские к нам не прибыли, да и сам Ширгази-султан уехал, кроме старшины Буранбая. Мы послали в левую сторону с кожаными мешками за водою и в 6 верстах нашли озеро, откуда могли оную получить. Вся ночь употреблена была здесь к приведению в порядок всего каравана.
Го дня августа
Сего дня поутру, имея во время ожидания из аулов здоровых верблюдов свободу, приуготовляли инструменты к наблюдениям, но нанесенные к полудню тучи и дождь разрушили оное.
О киргизских суевериях
Киргизцы до крайности суеверны, в такой случай приписывают они какому-нибудь духу: у них для всякого скота и для каждого человека имеются особенные покровители, а от того множество есть и разных обрядов, поклонений и жертвоприношений. Когда они едут воровать и, будучи пойманы, в оправдание свое обвиняют духов сих.
Погода ныне была переменна, как и ясность неба: сгущенные облака неслись быстро с запада, изредка шел дождь, но к вечеру облака потемнели, горы сокрылись под туманом и дождь пошел сильнее.
О бывшей буре
С самого утра день сей был в погоде переменчив, к полудню тучи умножились над нами и быстро неслись от северо-запада. Небо укрылось мрачностью, и во время обеда поднялся ужасный ветер с вихрем, дождь лился с прекрупным градом; в короткое время буран сей сорвал все наши палатки и опрокидывал даже поддерживавших тогда оные людей; вода лилась с берегов с великим стремлением, влача с собою и находящиеся в оной вещи. Буря сия продолжалась более двух часов. Вода приметно в реке прибыла; в сие время и в целый день мы не имели спокойного убежища. К вечеру стало яснее, но облака неслись с великою силою и к полуночи облеглись опять черные тучи отовсюду, сильный гром приближался к нам от запада и севера с беспрерывным блистанием молний при малом дожде. Напоследок частые и усиливавшиеся удары гремели прямо над нами с ужасным треском, проливной дождь потом лился и продолжался до самого утра.
Здесь дожди бывают весьма редки, и мы во весь путь по степи более уже сего не имели ни одного раза; продолжаются же они от августа до ноября, особливо около Мугоджарских и Алгийских гор, где и громы бывают часты и сильны. Впрочем, весною дождей почти нигде нет, к полудню же в песках оных и совсем никогда не бывает.
Августа 7-го дня
Нынешний день занимались наблюдением к снисканию меридиана, склонение магнитной стрелки было здесь тогда 1 1/2 градусов западное.
Табун наш находился во всегдашней опасности от следовавших за оным и подсматривающих киргизцев, и самый лагерь находился в средине воровского места, где беспрерывный бывает переход киргизцев из разных родов на баранты. Жадность к добычам столь между киргизцами усилилась, что они не дорожат ничем к ее удовлетворению, даже и между собою, имея претензии от старинных каких-либо распрей. История же барантов сих произошла вместе с началом народа сего.
Августа 8-го дня
Поутру сказали нам, что приведены верблюды, но, к неудовольствию нашему, сии еще только были из рода чумекейского, кочующего к востоку ближе к Средней орде.
Продолжение пути
К вечеру прибыли передовые и от дюрткаринцев, уведомя нас о приближении верблюдов, после чего положили завтрашнее утро к выходу в дальний путь. Сии передовые киргизцы были небольшие бии, кои выехали более для получения подарков, нежели для встречи и приятного сего нам известия.
О течении реки Иргиз
Иргиз течет в обширной долине между высот, берега же имеет более песчаные в сажень вышиною.
С правой стороны горы, под названием Иргизские, продолжаются по различным направлениям и неодинакового суть состояния, иногда приближаясь к реке, бывают подобны каменным мысам, а иногда спускаются к ней земляною пологостью.
С левой же стороны идет беспрерывная и одинаковая возвышенность, которая местами переходит в небольшие горы с разными наименованиями.
Долина сия, в коей течет Иргиз, шириною от 2 до 5 верст простираясь, вся весною от разлива покрывается водою.
Общее заключение о местоположении земли до реки Иргиза и за оною
От Орской крепости до Иргиза земля имеет совсем другую поверхность, против находящейся за сею рекою. Та беспрерывно имеет отроги и даже кряжи гор с каменными утесами, всюду рассеяны каменные кругляки и гальки, поверхность по большей части покрыта черноземом, с глиною перемешанным, который к хлебопашеству довольно удобен; поросшая более ковылем почва имеет кочковатый вид.
За Иргизом, напротив того, земля идет повсюду ровная, состоящая из песка, твердо спекшегося с глиною, которая к хлебопашеству малоспособна. Поверхность вообще ровная с малыми наклонениями и отлогими возвышениями; она большею частью покрыта мелким и неглубоким песком, в некоторых же местах полосами лежат на оной кругляки. Инде глинистая почва от чрезвычайных жаров и маловодия растрескивается столь сильно, что щели шириною бывают до фута и более, через что проезд в местах сих весьма затруднителен; часто верблюды и лошади проступаются в оные, увязают и лишаются ног.
Растения по большей части здесь юшань, трава с запахом подобная полыни, но вкусом более еще горькая. Она имеет в степи до 15 видов, смотря по местоположению ближе или далее от полудня.
Повсюду приметна здесь в осадках соль, даже и по поверхности травы мелкими от воздуха разрушившимися кристаллами. Часто попадаются горизонтальные и гладкие равнины, где сохраняются следы бывшей воды, после коей остается зелень, покрытая сверху горьковатою солью, сии называются солонцовые долины. Встречаются также ямы, а более между высот ложбины, наполненные оставшеюся еще весеннею пресною водою, они бывают поросши камышом и летом редко высыхают. Близ солончаков находятся неглубокие колодцы, и вода в коих от поверхности футах в 3 и 4 чистая и пресная, но и сия, постояв с неделю, делается горькою.
Река Иргиз течет здесь также озерами и излучисто, берега имеет обросшие камышом, воду содержит в себе солоноватую, и иногда прорывая песчаное дно и берега принимает новое течение.
До сего стана шли мы немного левее пути, коим в 1771 г. г-н капитан Рычков проезжал с командою, посланною за калмыками на реку Чидеркаткан и далее, путь его соединился здесь с нашим, а от Иргиза пошел потом влево. Чидеркаткан, которую называет оный путешественник Сидеркишан, сие у киргизцев не имеет никакого значения, но Чидеркаткан значит по-русски оборвалась тренога.
Продолжение пути
На стане сем должны мы были предостаться до утра другого дня, дабы соединиться всему каравану, которого часть с остальными тюками прибыла только к вечеру. Тогда деланы были разные переговоры о дороге: чумекейцы непременно хотели идти в свои кочевья, дабы там переменить верблюдов, взятых ими по скорости в ближайших аулах у своих знакомцев на собственные; дюрткаринцы же желали идти к себе. Купцы, желая скорее разрешить сию тяжбу, объявили нам, что они по поручительству старшины Кубека товар свой с чумекейцами отпускают беспрекословно, сами же едут с нами и с дюрткаринскими вожаками к старшине их Каракубеку в кочевье, уверяя, что чрез шесть дней и чумекейцы приедут туда же для соединения. Мы, хотя и прекословили сему разделению, то единственно для того, чтоб получить подтверждения в их верности, но удержать караван воедино по своенравию киргизцев было невозможно.
Мы все хотели ввериться чумекейцам, но как багаж наш и все казенные вещи были на дюрткаринских везены верблюдах, то и решились следовать за сими, положась с завтрашнего полуденного стана чумекейцев от себя отпустить. Для верности же и к наблюдению порядка велели с караваном отпустить купцам их приказчиков или работников, придав к ним от себя казачьего чиновника и магометанского муллу.
Сегодня прибыл из Орска остававшийся там есаул с двумя киргизцами для ожидания почты, но они не дождавшись оной уехали.
Озеро Суналыкуналыкуль
У подошвы горы сей находится обширное озеро Суналыкуналыкуль при мелком дне, имеющее топкие берега; вода в нем находится довольно изрядная, но рыбы совсем не приметно. Оно почти все зарастает высоким, более двух сажен тростником, в котором множество хранится диких птиц, у берега же оного произрастает изящный для скота корм. Имя Суналыкуналыкуль происходит от двух знаменований: суналы означает около произрастающую тут траву, соком которой киргизские жены для собственных украшений красят концы ногтей и щеки, ибо оная имеет яркий красный цвет, и которая около озера сего находится в большом количестве; куналы же есть имя особенных мух или овода, сильно беспокоящего скот их, и которого на озере сем также весьма много.
Вдали против нас приметны были возвышения различных земляных бугров, продолжавшихся по многим направлениям. Потом, в степной огромной равнине встретили мы большие паствы: великие табуны, или стада овец были тут да инде рассеяны под присмотром двух или трех полунагих молодых киргизцев.
В 8 верстах потом от оных на пологой горе у озера Иркуль, заросшего камышом и лежащего между высотами в равнине, показалось множество киргизских кибиток, без порядка, по две и по три, расставленных.
Сей был первый киргизский аул, нами встреченный. Киргизцы, кочующие тут, назывались каракисетского отделения из рода семиродского. С каким удивлением сбегались они к нам навстречу, они окружали нас, разинув рот с язвительною усмешкою, а напоследок место любопытства заступила природная их грубость и жадность к похищению чего-либо, что навлекло нам напоследок множество неудовольствий. Они уже в сие время перекочевывали ближе к полудню к зимним кочевьям их, как равно и все роды. Чрез то они так рано стали удаляться тогда границ наших, чтобы избавиться от поисков по случаю недавно сделанного ими отгона у башкирцев лошадей.
О выгоде верблюдов
Верблюды для киргизцев суть наиполезный и выгоднейший скот, наипаче же в рассуждении их питания; едят они все травы, какие ни попадаются и даже соленые и горькие, иногда же лижут только землю, довольствуясь малым количеством на поверхности находящейся соли; без питья быть могут пять и более суток. Сверх сего служат они для перевоза тягостей; из шерсти их делают кошмы для покрывания кибиток и…(Слово неразборчиво), прядут оную и ткут армячину; молоком же и мясом питаются сами. Скот сей очень смирен, но, одичав, становится опасен (О случке верблюдов и о содержании оных у Палласа описано пространно на 581-й странице 1-й части).
Продолжение пути
В 5 часов и 20 минут пошли мы со стана вместе с перекочевывающими киргизцами, которые, врываясь в ряды верблюдов наших и между нас, делали нам многие дерзостные неудовольствия; опасность же могущая легко быть от безрассудных заставляла сносить все оное терпеливо.
От озера поднялись мы на гору к могиле, с которой приметно в праве за Иргизом синелись высоты, а под горою проехали мы около тинного озера, покрытого сверху корою поваренной соли, около коего по причине великой топкости подходить было весьма трудно, однако же, снизу, в коре оной заметили довольно правильные соленые кристаллы.
Приняв потом влево, дабы отделиться от посторонних киргизцев, по захождении солнца, уже в темноте, остановились мы у большого озера и весьма топкого Бюрлюкуль. Берега его были не подходимы, вода очень хотя горького вкуса, но около него саженях в двух, и от поверхности земли в полутора футах, получили мы воду из колодцев, напротив того пресную и довольно вкусную.
Стан расположен был в овраге, который весною течет снежною водою.
Корма здесь начались посредственны, кочки же и полосы с кругляками умножились.
Пополудни прошли только 11 1/4 верст, остановясь 8-го часа в 35 минут.
Некоторые из перекочевывающих киргизцев разбили кибитки свои около нас, чем целую ночь заставили нас их опасаться.
Грунт земли состоит здесь из желтой глины, покрытой сверху песком, смешанным с малою частью чернозема, к вспахиванию для некоторого хлеба может быть годен.
Августа 14-го дня
Киргизцы сего дня съехались из всех ближних аулов и, окружив лагерь наш, стали тесниться в средину оного с язвительными насмешками и ужасным шумом. Расставленные часовые не могли удержать их от наглости, они врывались даже в самые палатки наши и уносили тайно все, что попадалось на глаза их. Иные приносили менять войлоки (по-киргизски кошмы), веревки (по-киргизски арканы) на табак и другие мелкие вещи, приводили лошадей, променивая на юфть в придачу к исхудалым нашим лошадям. Множество больных стариков приходили к доктору г-ну Большому просить помощи, из коих некоторые в случае малейшего неудовлетворения чрезмерной прихоти их лекарству, они проклинали его. Толпы женщин приезжали издалека с надеждою удовлетворить чем-нибудь жадность их. Самые старшины киргизские старались тогда употребить в мнимую себе пользу вкоренившуюся уже в них любовь к насильственному интересу.
Совершенная торговая ярмонка была тогда в нашем лагере!
Августа 15-го дня
Ныне дожидались мы прибытия чумекейцев, о коих не было ни малейшего слуха. Киргизцев дюрткаринского рода прибыло еще более и дерзость их выводила нас из терпения. Они насильно отнимали у людей наших некоторые вещи, наипаче табак. Мы посылали об усмирении их просить Каракубека, но он, будучи занят переговорами в кругах, не сделал никакого разрешения, как равно и Башикара-бий, участвовавший также везде в советах с ними. Напоследок узнали мы, что и в кругах тех судили они более о своих родовых барантах, а не в рассуждении снабжения и отпущения нас в дальнейший путь, о чем заключение так было тайно, что ничего нельзя было узнать из их положения, хотя приехавший с нами яббасский Кубек и был для сего к ним подослан, но он, участвуя во всех их собраниях, объявил нам, что опасности он никакой не предвидит.
От бухарского правительства прислан был к сим киргизцам нарочитый с требованием о добровольном возвращении за пограбленное, что их также занимало. Ширгази-султан, ехавший с нами в Бухарию, следовать туда опасался, поелику он был поручителем в выплате пограбленного, но, не имея сил убедить к оному грабителей, страшился быть там посаженным в тюрьму и лишиться притом земли, доставшейся ему в Бухарии после матери. Равно и Каракубек опасался также дать детей своих для провожания, ибо, будучи главным начальником грабителей, он мог подвергнуть жизнь сынов своих опасности.
Августа 15-го дня
Ясное небо сего числа открыло нам способы к отысканию меридиана, склонение же магнитной стрелки было здесь один градус к востоку (Между другими наблюдениями снят вид киргизского кочевья, под литерою С назначенного на карте, в котором помещены некоторые обстоятельства спокойного их кочевания и приуготовления к перекочевке).
Лазоревый камень
Приехавший сюда из дальнего аула киргизец, показав нам кусок лазоревого камня темного цвета, объявил, что он нашел его в горе, находящейся с правой стороны Иргиза, верстах в 120 от сего стана, и что большее пространство, имеющее протяжение высоких гор заключает в себе таковых каменьев много. Они валяются, говорил он, там даже и на поверхности небольшими обломками.
Киргизец сей куском лазоревого камня дорожил до чрезвычайности, думая, что и блестящие в нем частицы колчедана ничто иное суть как золото.
Ежели камень сей не из бухарского каравана, то горы те должны быть довольно знамениты, коих наименование он также скрывал; в подробные ж расспросы входить с ним показалось нам сомнительным, да и все другие киргизцы объявили нам, что они таковых гор не имеют по всей степи.
Августа 16-го дня
К полудню уведомили нас, что бывшие между киргизцами советы уже окончились, и что Каракубек, Караалтай и Сарыалтай бии с прочими положили к свозу товара и вещей дать нам верблюдов и людей к препровождению, но с тем, однако ж, дабы мы до того времени, пока назначенные ими люди приуготовят запас и соберутся совсем, ехали в перекочевке с Каракубековым аулом.
Они положили в советах их также собрать некоторую часть скота бухарскому правительству, а нам решились возвратить несколько из пограбленных купеческих червонных, воображая чрез то, по отзывам нашим в Россию, избавиться грозившей в мыслях их опасности от войск российских в наказание за чувствуемые ими несправедливые грабежи, чем и заключали они принести единственную свою повинность.
Августа 17-го дня
Утро употреблено было для приветствий посещавшим нас биям, Караалтаю, Сарыалтаю и прочим, кои потом обдарены будучи сукнами, разъехались в их кочевья, но Каракубек в сие время, хотя и превосходный против других получил себе подарок, однако и тем, казался, был недовольным.
Продолжение пути
При вступлении в пески сии, Каракубек, выехав к нам верхом навстречу, с сильным криком укорял нас, для чего не следовали вчера мы за ним? Оправдание наше состояло в неизвестности дороги, говоря, однако же, что идти нам должно не с ним в сторону, но по прямейшему пути в Бухарию. Мы стали требовать от него, чтобы он, снабдив нас верблюдами, отпустил бы только к чумекейскому каравану, остававшемуся тогда в леве и о котором с самого разделения мы не имели никаких известий; но в ответ сего получили напоследок, что он еще намерен отнять от нас и последних верблюдов, сам же после чего уехал в свой кош.
В 8 часов и 50 минут, прошед 17 1/2 верст, остановились мы в равнине между песками в полутора верстах от реки Иргиза, на правом берегу которой видна нами была высокая гора Узунтау (длинная гора), на вершине с холмами и изредка с гранитными [81] скалами. Здесь корма мало или почти совсем нет, кроме рассеянной между песками горькой юшани, которою, хотя киргизский скот питается и тучнеет по привычке, но наши лошади морили себя в местах сих без пищи. Река Иргиз здесь довольно глубока и содержит много рыбы.
Бий Башикара потом, видя смущение наше от несогласий с Каракубеком и принимая в нас участие, уговорил его, уведомя и нас, что бий сей, Каракубек, не для чего иного как желая показать услугу государю, хочет удержать нас до того только времени, пока соберет от киргизцев для вручения нам часть пограбленного, а потом, соединя разбредшихся вожаков, безопасно возьмется уже проводить до самой Бухарии. Но как все сие не прежде устроиться может трех дней, то и просил он перекочевывать вместе с его аулом. Не имея никаких средств к свободе, должны мы были повиноваться капризам дикого сего корыстолюбца.
Троекратно в проезд по пескам переменяемы были наши лошади, как равно и на сем стане, придавая к исхудалой лошади из наших в замену кормных, получаемых от киргизцев, по нескольку кож и верверету.
Ткачное рукоделие киргизок
Здесь удалось нам рассмотреть, как киргизские жены ткут из верблюжьей шерсти известную в России армячину или род камлота 39, называемого у киргизцевчакмень.
Пред дверьми кибитки растянуты были нити основы, как и сотканная уже часть на кольях по земле без особых к тому приуготовлений; в дверях на двух сошках висела, подобная луку, овальная палка, между концами которой укреплялись нитяные берда 40 и основа в ее ширину; сию, вместо подножников, сидящая на земле женщина разводила своими руками и пропускала на палочке или веретене намотанный уток. Сим невыгодным порядком продолжала она производить работу свою целый день, в который соткала не более 3 четвертей аршина. Вторая неудобность работы сей та, что киргизки при перекочевках должны всегда оную снимать и заматывать, чрез что оная путается и много портится, но и при всем том отделка их, хотя не может сравниться с уральскою, однако крепостью и пользою для одежд киргизцам не менее выгодна.
Августа 21-го дня
Во время ясной погоды дня сего деланы были разные наблюдения, между коими найденное склонение магнитной стрелки было здесь на 2 градуса к востоку. Производимое на 2 сажени в глубину бурение показало песчаный только грунт, чем глубже, тем в крупнейшем виде, но большой приток воды, замывающий беспрерывно скважину, сделанную бурением, затруднял работу и принудил оставить дальнейшее оной производство.
Августа 22-го дня
Утром дня сего посланный к Каракубеку Бекчурин для истребования отправления принес в ответ один только с угрозами отказ. Неудовольствия вместе со страхом распространились у нас после того на стане.
Мы потом послали за султаном Ширгазы и бием Башикара, дабы, хотя чрез них цель Каракубековых поступков узнавши, предпринять какие-либо меры, но ничто не могло сделать приятные перемены и верный вожак наш, Буранбай, племянник Каракубека, боясь мщения его, не смел подать нам никаких советов, как и все другие вожаки. Час от часу доходили до нас неудовольственные слухи, и дерзость киргизцев умножалась беспрерывно. Весь день сей проведен был в несогласных переговорах, давших знать нам, наконец, что Каракубек отпускать нас не хочет, и что злые намерения, готовые ниспасть на жребий наш еще колебают его мысли.
В праве, верстах в 30 от сего стана, видны горы, называемые Буканбаевыми. В равнине между ними верст на 15 в поперечнике, изобилующей хорошим кормом для скота и чистою ключевою водою, возвышается в виде конуса каменная скала, которая по причине отменной высоты именуется Буканбаевым маяком. В старину, когда киргизцы были еще бессильны, и калмыки, жившие в окружностях их, набегами угоняли скот у киргизцев и их разоряли, Буканбай(Имя сего знаменитого богатыря известно и в Оренбургской истории по его приверженности к России) 41, бий киргизский, имел тогда между сими горами свое кочевье, а на бугре – маяк, откуда давалось знать соседям о приближении неприятеля. Киргизец сей храбростью своею низложил в окрестностях силу калмыков и, будучи убит там посреди сражения, погребен на том же маяке, который вместе с его именем служит киргизцам напоминанием его храбрости.
Августа 23-го дня
Всю ночь сию провели мы в предосторожности и беспокойствах. Каракубек поутру опять обнаруживал злость свою против желания нашего следовать далее, оправдывая себя, что он только будто бы дожидается вожаков от Караалтай-бия, но действительные намерения его были всеми приметно от нас скрываемы.
Находясь в неизвестности и видя, что все клонилось к нашему притеснению, мы решились уже укрепиться в изгибе реки Иргиза, где бы удобнее можно было ожидать нападения от злодеев.
Нам надобно было послать с уведомлением о сем в Орскую крепость, но для поручения сего не имели мы около себя ни одного надежного киргизца. Злодеи окружали нас со всех сторон, и все пути были пресечены. Отчаяние овладело бы нами в сильной степени, ежели бы угрозы, ласки и некоторые обещания к полудню не переменили несколько Каракубекову строптивость.
Переговоры с Каракубек-бием
К вечеру просили мы его к себе на совет, приглася находившегося при нас бухарского посланца к оному Мир-Низамуддина, ахуна, купеческого караванного начальника и верного вожака нашего киргизского старшину Буранбая.
После многих тогда убеждений, сделанных Каракубеку, объясняли ему важность бывшей при нас высочайшей государевой грамоты и решительность, каковую должны мы были предпринять к ее сохранению.
Мы просили дать нам свободу к отправлению далее, обещая за то некоторую награду и добрую похвалу на границе, или предлагали мы ему, оставя все при нас находящееся имение на его сохранение, идем пешком с одною грамотою для исполнения воли вышнего начальства.
Сии представления напоследок, а более хищное мздоимство, растравленное надеждою к его услаждению, вынудили из него обещание с завтрашнего утра удовлетворить просьбы наши и к препровождению присоединить детей своих. После сего некоторым из приезжавших биев даны были подарки, а Каракубек просил настоятельно о награде его богатым черкесским седлом, которое дети его нечаянно видели еще в Оренбурге, мы исполнить сие обещали, но не прежде, как доставит нам свободу к пути и даст верблюдов для своза тяжестей.
Господин Бекчурин беспрерывно уверял нас, что все перемены таковые необходимы к нашей безопасности, но здесь открылось, что он не произвел между киргизцами ничего, о чем было предписано. Самые киргизские письма служили только ложным о преданности их уведомлением, а чрез то и донесение о безопасности пути сего было несправедливо.
Сего дня между наблюдениями по частям снят и вид местоположения, представленный на карте, у сего приложенной, под литерою С.
Продолжение пути
От пашен (Не более еще двух лет назад тому, как принялись киргизцы за земледелие), оставя Кулакачибарбий в праве, продолжали путь местами весьма бугристыми, на кочках коих растет в большом количестве различный кустарник; изредка находились также и озера. В леве по пути нашему оставили могилу, из жженного складенную кирпича, развалины коей показывали ее древность (Киргизцы уверяли нас, что кирпич получают они и с границы российской и из Бухарии; но сии ни малого не имели с нашим подобия, а наипаче в рассуждении величины их).
Киргизцы многие из чумекейской части каравана здесь выехали к нам навстречу, как равно нагнали и оставшиеся назади дюрткаринцы под начальством старшины Буранбая.
Потом открылось пространнейшее озеро Талыкуль, где, по желанию новоприезжих вожаков, в 9 часов и 10 минут для стана раскинули лагерь, пройдя 15 верст.
Озеро сие довольно глубоко, и вода, содержащаяся в нем, почти совсем не имеет в растворе своем солей; берега низкие и отлогие, обросшие тростником и травою, отчего и корма для скота вообще хороши. На поверхности его дичи, а наипаче гусей находилось во множестве. Оно окружено со всех сторон другими озерами, кои, наполняясь от весенних разливов, имеют солоноватую воду.
Остаток дня сего проведен в разговорах с чумекейским, отделения кунтского бием Рак (Сей, как и прочие бии, желал видеться с нами по одному только их корыстолюбию), который кочевал в сие время не в дальнем отстоянии от нашего лагеря. Так как из отделения сего были главные российских караванов грабители, то и сей Рак-бий вместе с чумекейскими вожаками, подражая поступку дюрткаринцев, вознамеривались и своих преступников склонить к добровольному разделу с обиженными.
Между многими о сем рассуждениями, упоминали и о России. Какое грубое понятие имеют киргизцы все об их подданстве! И сей почетный в целой орде бий великого государя нашего почитает равным султану их или батырю, которые никого, кроме себя самих, во владении не имеют!
Августа 27-го числа, утро
По случаю переговоров между киргизцами в рассуждении возврата пограбленного, Рак-бий, не давая вожаков своих, удержал нас здесь еще до полудня. Между тем искали полуденную линию, и склонение магнитной стрелки было здесь на 3 градуса к востоку.
Об озере Аксакалбарбы
Все пространство озера сего (которое в окружности киргизцы полагают 300 верст) покрыто, по большей части, высоким и густым тростником. Есть хотя и чистые и довольно пространные плёсы, но и те наполнены камышными опять островами. В него впадают многие источники, из коих главный Усьусюк.
С трех сторон прилегают к озеру сему бугристые пески, оканчиваясь однако гладкими равнинами у берегов, где песок тот, смешавшись с глинистою почвою, способствует к хлебопашеству, которое как здесь, так и по берегам реки Тургая разведено в большем количестве.
С северной же стороны тянутся горы Емуртка, кои суть известковые, и по большей части, гипсовые.
Берега озера сего более всех других мест бывают наполнены знаменитыми киргизскими кочевьями, как летними, так и зимними чумекейского, яббаского, кипчатского и других родов Средней и Меньшей орд. Они, скрываясь в камышах и по островам, скорее прочих избегают ужасных опустошений от междоусобных барантов, и тем сберегают свое имущество. Ибо скот их переплавляют они всегда на острова, а некоторые и со всем кочевьем переходя с одного на другой, остаются на оных целыми годами.
Августа 29-го дня
Дабы оживить изнуренные от многотрудных песков силы, имея в преддверии еще величайшие оных зыби, решились мы на стане сем сделать отдохновение, привесть в порядок дела наши и отсюда отправить в Россию донесения.
Здесь по причине затруднительного провоза чрез пески арбов и по довольном уже хода их по степи испытания почли за лучшее, разобрав их, употребить для дров, а повредившуюся от пути коляску выправить и везть далее.
В окрестностях стана сего по озерам находится много диких птиц, и между коими особенно замечены нами белые кулики и белые утки: первые складом своим во всем походят на куропатку, кроме ног, кои имеют они длинные, и прямой небольшой нос; вторые же, будучи также велики, но и длиннее обыкновенных, нос имеют острый и голову большую, цвет перьев на спине белый, а на груди, хвосте и голове светло-фиолетовый.
В реке здесь при брожении попадались щуки, язи, лещи и судаки, между прочим, и черепахи до трех четвертей аршина длиною.
Августа 30-го дня
Ныне праздновали мы день тезоименитства 43 государя императора нашего. Дабы внушить в киргизцев более к его величеству почтения, с малою бывшею при нас командою сделан был парадный троекратный из ружей залп, потом всем киргизцам дано было угощение, а приехавшим для свидания с нами чумекейским биям, Китя-бию и Баккаре (Бии сии никогда не были еще на границе российской и казались довольно справедливыми), небольшие подарки.
Разные виды могил
Прочие находящиеся здесь могилы (ибо киргизцы имеют обыкновение древних похоронять покойников своих у главных кладбищ) также обнесены оградами различных фигур из песчаного камня, глины и дерна; некоторые же складены были из жженых и простых кирпичей (Кирпичи сии наших гораздо были длиннее и шире, но тоньше). Иные, представляли из них род пирамид, холмов и кучи каменьев.
По всем могилам лежали лоскутки, кои киргизцы в проезд их мимо, а особливо однородцы отрезывают от своих платьев и оставляют на оных, как жертву их почтения; нарочито приносят посуду и некоторые вещи от лошадиной сбруи, а наипаче части лошадиных хвостов и грив для сохранения по их суеверию скота от падения.
С северной стороны, куда обращаются покойники головою, воткнуты были колья, копья, небольшие значки и другое оружие или находилось внутрь отверстие для приносимой новой жертвы.
Могилы знаменитых людей особенно обсаживаются деревьями, привозимыми из дальних мест, и ежели оное где принимается, то похороненного в той могиле почитают уже святым (Сие предпочтение происходит может быть от того, что древесная тень в голых и жарких степях сих будучи для киргизцев приятною и делая влияние на их чувства, вкореняет в них оное, а чрез то и служит началом ко мнению о святости героя; посему как могилы, так и деревья потомками тщательно сохраняются, ибо нередко доставляют они им преимущество пред прочими).
Сентября 1-го дня
В 4 часа пополудни, сняв лагерь, отправились далее.
Сентября 2-го дня
Поутру лишь начали вьючить к отправлению тюки, то вдруг открылся недостаток в двух верблюдах. Они были угнаны посторонними киргизцами. Вожаки наши, видя потерю сию, положили непременное сделать разыскание и разъехались все в ту же минуту в разные стороны. Мы же, будучи оставлены почти одни, должны были дожидаться возвращения и решительности о потере.
О лесе саксеул
Лес сей, особливый в своем роде, растет вышиною в сажень и более, а толщиною при корне до полутора фута; стебли его чрезвычайно кривы, как и все дерево сучковато и неуклюже.
Кора его серая, подобная жимолости; тело темное и состоит из беспрерывных волокон, приметных простыми глазами и даже отделяющихся. Оно до крайности твердо, так что топором рубить почти невозможно; напротив того, к ломке очень хрупко, и при малом наклонении вершины, отламывается при толстом своем корне.
Произрастает дерево сие в песчано-глинистой земле, пущая весьма ветвистый корень, коего главная часть похожа на искривленную морковь.
Листья его подобны сосновым иглам, с несколько большою толщиною, находятся же по всему дереву, начиная от самого корня и по коленцам, исходящие один от другого в разные стороны; цвет игл сих темно-зеленый, а к основе красноватый. Они суть очень мягки и сочны, и содержат в себе клейкую масличную и солоноватую материю.
Дерево саксеул при прикосновении огня скоро и пылко загорается, а наипаче листья, производя великий треск; остающийся уголь тлеет весьма медленно. Оно ни к какому употреблению, по причине жилковатости, кажется, более не способно, как к варению пищи и для угольев, кои должны быть лучше дубовых. Верблюды и овцы с жадностью поедают листья саксеула, а наипаче зимою, ибо они и тогда бывают зелены. Киргизцы утверждают, что сок оных растений употребляют при многих припадках и внутрь, и снаружи.
Часто в песках попадалось особливое еще растение, именуемое кусак, коего ствол вышиною не более фута, безлиствен, имея вверху только кисть, подобную укропу; корень его, находясь от поверхности в 5 и 4 дюймах, величину имеет не более крупной моркови, но несколько толще. Цвет его белый, малосочен, вкус же подобен пастернаку. Киргизцы употребляют его сырой в пищу, приписывая ему силу исцелять колотье и резь в желудке.
О ключах Башкайнарских
В 9 часов и 50 минут, взойдя не вершину горы, остановились у ключей Башкайнарских (Башкайнар означает главную высоту горы Кайнарской, которая по различной высоте имеет соответственные частные наименования); до полудня прошли 23 1/4 верст.
Ключи сии находятся на площади, окруженной со всех сторон, наподобие вала, буграми песков; окружность же величиною до версты, забросана гальками. Почва площади состоит из глины, где в пяти несколько возвышенных местах, неподалеку одно от другого, из топких, обросших камышом ям вода, как бы, из котлов выпучиваясь на упомянутую плоскость, протекает многими источниками во все стороны, более же к югу. Стоки сии, соединившись при подошве, не вступая еще в находящиеся там равнины Кунгурские, уходят и теряются в песках. Вода же, изнедряемая ключами, есть чистая и пресная, но с исходящим из нее запахом горючего газа, холодна, хотя киргизцы и называют ключи сии горячими по причине незамерзания их во всю зиму.
Оная, протекая по глинистой почве и рыхлой, размывает и разжижает ее на весьма большую глубину; поверхность же сего раствора от знойных жаров, будучи подсохшею, становится совершенно неприметною, то обманчивые сии провалы или омуты, легко представить себе можно, сколько опасны здесь для проходящих. Верблюды и лошади наши, проваливаясь здесь, с великим трудом были вытаскиваемы из оных, будучи закрыты зеленою глиною.
Таковых ключей по высотам Кайнарским находится много и в разных высотах.
Здесь по высотам также приметны много железной охры желтого цвета и бобковой железной руды.
Вожаки наши, приведши на стан сюда одного из посторонних киргизцев, всевозможно старались его нам выхвалить для исходатайствования, по их обыкновению, ему какого-нибудь подарка. Между прочими достоинствами вожак один, желая описать нового для нас киргизца храбрость, говорил сими заслуживающими любопытства словами: «О! Он сильный батырь и славный наездник, его все боятся, а оттого он имеет знатное богатство, большие табуны скота, 10 жен и 18 сынов; третьего дня из сопротивного ему аула он один угнал по баранте 50 лошадей и ему не могли ничего за то сделать; вчера же, когда бий хотел его вести на суд, то он не дался ему и прибил его плетью. О! Он преудивительный батырь!»
Вот в каких добродетелях состоит отличие киргизцев! И сия черта довольно обнаруживает свойств беспорядочного сего народа.
О причине возвращения
Не доходя пяти верст до песков, выезжает к нам навстречу посланный от 2 сентября в аулы чиклинцев Дюнанча-бий и мулла. Они уведомляют нас, что киргизцы, называемые кичкиня-чиклы, со всеми их биями под начальством хана Аблазы, с частью каракалпаков, чумекейцев из отделений аюсырымского, кунтского и сары-кашкинцев, с присовокуплением также части дюрткаринцев и самих хивинцев, заняв чрез Сырдарью все перевозы, ожидают нашего прибытия. Посланные объявили также нам, что старшины, приняв между собою по обыкновению их клятвенную присягу, вознамерились не токмо взять нас, взять всех бывших с нами русских, но и лишить тирански жизни вместе с самими киргизскими вожаками. Они называют нас шпионами, говорил мулла, и дабы более вселить в простой народ противу нас ожесточение, то описывали чародеями и предвозвестниками всем киргизским ордам общего несчастья.
Всех сильнее наущаемы они были от хивинских узбеков, кои, разглашая будто бы мы везем великое богатство, подстрекнули корыстолюбивую жадность киргизцев к уничтожению нашего следования.
Мулла в проезд свой заметил, что при всем том собрании киргизцев уже до 5000 человек, со всех сторон сбегались еще оные на верблюдах, лошадях и пешком, торопясь к получению добычи.
После сего думали мы податься еще вперед и укрепиться около находящегося на краю песков колодца Байгары, но когда уведомлены были муллою, что и тут уже место занято немалым вестовым киргизцев отрядом, то ни один из нашего каравана киргизский вожак и ни один купец не хотели далее следовать. Они, подавая мысль воротиться назад, отойти к верным киргизцам нашим из чумекейского рода, кочевавшим от нас в расстоянии не более 200 верст, оборачивали уже и всех верблюдов своих. Купцы, согласившись потом с проводниками, говорили, что там, уклонясь от поисков чиклинских, можно предпринять в Бухарию другой путь чрез Среднюю орду далее к востоку.
Увидя выгодность мнений сих и зная притом, что главное скопище злодеев находилось от нас с лишком за 150 верст, решились, и почти должны были последовать устрашенным смертью купцам. Мы думали успеть укрыться от ожесточенных киргизцев в аулы верных вожаков наших, ежели не дано будет им известие вскорости о нашем возвращении и пять часов разности могли бы нам доставить свободу, но несчастие следовало за нами повсюду.
Пастухи от табунов, пасомых близ нашего пути, тотчас дали знать о нас в аул парчакумский, где кочевали каракасальцы, сообщники чиклинцев. Сии в скором времени по нашем возвращении нагнали нас и, узнав, что мы точно ожидаемая ими добыча, послали тот же час к Сырдарье нарочного с подставною лошадью для скорейшего извещения злодеев о нашем возвращении, что могли мы узнать уже после.
Киргизцы, готовящиеся на нас напасть, суть всегдашние грабители караванов и большая часть таких, кои никогда не приближались к российским границам; не чтят и не знают повинностей подданства.
Обратный путь
Уже тогда был второй час, и мы предприняли обратный путь наш левее предыдущего, что видно и на прилагаемой карте, шли со всеми предосторожностями и с наивозможною скоростью, так что при всем тяжелом грузе верблюдов уходили в час более 5 верст. Для отдохновения же остановились уже пополуночи в песках Мансуркум при довольно хороших колодцах. В темную ночь сию следовали мы чрезвычайно излучисто, придерживаясь сигналам опять чрез вспышки передних наших вожаков.
Сентября 8-го дня
В 3 часа утра, еще ночь была покрыта ужасною темнотою, мы вышли в путь и продолжали оный до 12 часов полудня, когда между высотами усталые верблюды наши требовали отдохновения. Здесь остановились мы также у колодцев, и, пробыв два часа, отправились далее.
В 7-м часу взошли на Кайнарские высоты, где находились ключи Аяккайнар (Кайнарские ноги). Тут напоив лошадей, запася на целые сутки воды и нарубив несколько камышу для кормления лошадей, пошли опять в путь, который имел направление в параллель шедшей вперед дороге. Перемен в положении мест было не приметно.
Спустясь с горы Аяккайнар, вошли опять в безводную степь Музбиль, где, следуя, расставляли с боков и сзади в 10 и 15 верстах отъезжие из киргизцев по высотам караулы.
Во 2-м часу пополуночи остановились для малого накормления запасным тростником лошадей наших в безводном совершенно месте, а в 3 часа на утомленных лошадях отправились далее.
Сентября 9-го дня
Лишь только вышли со стана, [как] оставленный назади с половины прошедшего дня киргизец из вожаков наших, нагнав нас, уведомил о виденной им вдали ужасной пыли. Из чего заключить было должно о непременном преследовании нас злодеями, хотя сие и против киргизского обыкновения, ибо они в столь дальнем расстоянии никогда, как говорят купцы, бывшие прежде в сем несчастном жребии, не могли решиться к настижению.
Еще с большими предосторожностями мы не преставали следовать далее с поспешением, ибо предполагаемый нами аул к укрытию находился от нас тогда верстах еще в 100. Бекчурин в сие время, пользуясь темнотою еще утра, отъехал от каравана вперед для собрания к помощи приверженных киргизцев.
Пред рассветом боковые разъезды наши объявляют нам, что заметили по обеим сторонам пути нашего движения немалых скопищ посторонних киргизцев. И напоследок, при восхождении лучезарного солнца против урочища или могилы Ходжибергана, описанной выше в равнинах Музбильских, при поднятии на высоту сажен 6, в расстоянии 90 верст только от аулов верных чумекейских вожаков наших, тут окружили нас собравшиеся чиклинские злодеи.
Сентября 10-го дня
Сего числа утром усмотрели мы, что количество неприятелей более чем во сто крат превышало число людей в нашем стане. Шумное волнение повсюду предвозвещало злейшие их противу нас намерения.
Вскорости по восхождении солнца явились к нам опять вчерашние старшины, и с тем же предложением, чтобы ехать с ними в Бухарию. Мы приняли оное, но не прежде хотели исполнить, как тогда, ежели весь ужасный сонм сей предстоящих против нас киргизцев обратится в свои аулы, и только малая их часть останется к нашей безопасности; но и тогда, чтоб мы свободно могли прежде отойти к аулам прежних вожаков наших и там заготовиться лошадьми и верблюдами, в замену ими отогнанных.
После многих переговоров, требования их напоследок склонились к тому, чтоб мы без всякого прекословия сдались со всем караваном в их руки, а чрез то обнаружилось, что и предложения их о препровождении ими в Бухарию были с тем только сделаны, дабы удобнее было при следовании выполнить сделанную ими присягу. Ежели бы и оставили они некоторых живыми, то разве для того только, чтоб чрез продажу оных получить приращение в богатстве их, ибо за каждого ценили они получить из Хивы, Персии или каракалпаков по 300 баранов. Сие подтвердили и некоторые из вожаков наших, которые пробираясь чрез толпы злодеев, приносили к нам известия об их советах.
Да и в Бухарию прямо вести они нас не смели, строгость тамошних законов подвергала после сего жизнь их величайшей опасности.
Дорого напоследок решились мы продать жизнь свою и вольность, объявя им, что лишась платья и казны следовать в Бухарию не можем, а требуем отпустить нас с караваном обратно в Россию, или будем защищаться дотуда, пока смерть не отъемлет всех сил к управлению оружий наших.
Хотя в силу мирных переговоров и положено было вчера не начинать воинского действия, но киргизцы между тем пользуясь тишиною, подкатывали к нам ближе сделанные ими туры с намерением, дабы удобнее и безопаснее к нам делать из ружей залп. Часть их, будучи пешими, облегла таким образом весь стан наш и готовилась уже к перестрелке, а другие, сидя на лошадях, готовы были к соделанию атаки.
После сего, по объявлению вновь присланных от неприятелей к нам старшин, бии не прежде хотели нас отпустить, как заплатим по их закону им кун, или мзду за всех убитых и раненых, а прочим всем, когда дадим подарки.
Оставшиеся при нас купцы, на произвол коих отдано было нами сие требование, жалея более о жизни своей, нежели об имении, взялись для сохранения и всех исполнить требуемую выплату, ибо в прежние годы, удовлетворение несправедливо требуемой грабителями подобной сему подати, спасало всегда их караваны. Они убедили киргизцев также принять под Алкораном присягу, что по получении куна оставят уже нас спокойными.
Мы между тем, рассуждая о пользе сего, думали, что сохраня остальное при нас имущество, можем еще предпринять путь в Бухарию с нашими верными вожаками какими-либо тайными дорогами.
К полудню уже все было заплачено, и сверх 6000 червонных, оставшихся только у Ибрагима Измаилова, отдаваемы были не в малом количестве сукна, плис, кожи и корольки. Но когда вещи сии вынимаемы были из тюков, составлявших стены укрепления нашего, защита сия чрез то сильным образом сделалась ослабшею.
До сих пор хранили мы в тайне наше состояние в рассуждении жажды, которая от жестоких жаров час от часу увеличивалась; и когда уже подкрепляющая надежда нашим колодцем разрешилась неудачно, то многие из нас становились бессильны к поддержанию даже самих себя; уже некоторые валялись по песку почти полумертвыми, лица всех становились столь тощими, томными и столь бледными, что едва были в состоянии различать друг от друга; глаза казались кровавыми; язык при странном хладном чувствовании, едва был силен выговаривать слова; и при сем изнеможении поселялся в чувства еще страшнейший ужас от мучительной от оного смерти (Нельзя умолчать об оказанной в сие время, родившейся от того храбрости, одним из тептярских чиновников Махмутовым. Сей объемлемый отчаянием хорунжий, наипаче когда услышал из разговоров злодейских, что хотят они всех нас вязать на арканы, он бросился к толпе злодеев, желая лучше быть перерубленным на части от оружия и испустить прежде кровь неприятелей, нежели без отмщения быть задавленным, и уже он готов был перескочить чрез стену, уже занес на оную одну ногу, как был с превеликим трудом нами удержан. Мы жалели лишиться такого содруга, желая испытать прежде другие способы к нашему защищению и потом уже умереть вместе).
Сим ужасным состоянием и мыслью, что мирное постановление и присяга дают нам право на требование помощи, мы принуждены были открыться и просить к утолению жажды от неприятелей тогда воды, но без удовлетворения. Некоторые из бедных носили к [142] нам оную тайно в малых кожаных мешках или турсуках, скрывая оную под одеждою; и за малую меру оной с трудом соглашались по два и более червонных брать в уплату. Невзирая на то, что вода сия, при обыкновенном соленом свойстве ее, была нарочито еще смешана с солью и даже с лошадиною мочою, с отвратительным запахом, казаки бросались на оную без всякой умеренности и с силою отнимали один от другого.
Конечно, может быть, и получили бы мы после сего свободу, но беспрерывное приращение нового народа, из которого всякий хотел испытать над нами свою отважность к получению новых корыстей, растрогали мало помалу и всех прочих.
Сверх чаяния нашего, наконец, киргизцы, не удовольствовавшись полученным добровольно, жалели потерять и последнюю, глазам их представлявшуюся, добычу. Они, наруша данную нам присягу и думая найти нас ослабевшими, снова стали делать на нас нападение: шесть раз приступали они к стенам укрепления, имея сплетенные из веревок петли в руках для связывания ополоненных, но шесть же раз были и отгоняемы.
Тщетно собранная вожаками нашими из жилищ толпа чумекейцев до 200 человек, несколько раз покушалась показываться к нам для помощи, они всегда грабителями нашими были с поражением прогоняемы и с отнятием от них лошадей и верблюдов, на коих они нам воду доставить хотели.
Желание неприятелей было, дабы, лиша нас помощи и, доведя до бессилия, без всякого им урона вместе с нами обладать и всем караваном.
Ужасное скопище и непрестанное вновь умножение народа, сильное их на нас наступление и немощь казаков, требующих чего-либо решительного, безнадежность к какой-нибудь цели сопротивляться, конечное и страшное противу нас озлобление грабителей, – все сие вместе отняло силы бодрости нашей и доводило до того, что почти готовы были, вруча себя провидению Творца всего мира, отдаться в жестокое пленничество окружившим нас варварам. Но вспомня, что сие пожертвование не принесет, кроме вечного невольничества или в то же время тиранской от разъяренного зверства смерти, никакой другой пользы, решились, оставя весь караван, идти чрез толпу сию с вооруженною рукою, дабы, произведя это, или умереть всем, защищаясь под оружием, или сохранить жизнь нашу для нового отечеству служения. При сем последнем мнении мы думали спасти высочайшую грамоту и депеши, кои по пленении вместе с другими бумагами подвержены бы были сожжению, а также доставить обратно и препорученную часть команды.
Судя по положению нашему, сие конечное было средство, каковое удобно было к нашему предприятию, но все прочие совершенно были пресечены.
Сентября 12-го дня
Целый день сей проведен в беспрерывных беспокойствах о сыскании и возвращении увезенных людей. К вечеру привозимы были уже оные от различных сторон: иные вытащены из сундуков, другие – из-под множества кошм у завладевших ими киргизцев, а некоторые и от продажи уже в невольничество бывшим при граблении хивинцам, и без всякого покрова или одеяния, которое все уже было с них снято. Господина доктора с двумя другими, попавшихся в руки злым чиклинцам, все следы к тогдашнему отысканию были пресечены.
За плененных казаков тогда же заплатили киргизцам, заняв от купцов 460 червонных.
Кибитка, которую мы вообще все занимали, была беспрерывно новыми наполняема киргизцами; они беспрекословно входя в оную, с язвительною вольностью нас окружали и чрезмерною уловкою их уносили все, что встречалось со звериными глазами их: кушаки, шапки и, словом сказать, последнюю оставшуюся на плечах наших одежду, сопровождая все сие весьма великою их дерзостью.
К вечеру, отправили тайно и за немалую плату в Бухарию к тамошнему правительству, каракалпака с письмами, уведомляя в оных о нашем несчастии и некоторых обстоятельствах. Из Оренбурга же чрез киргизцев получили письма, в коих находилось повеление и от г-на министра коммерции, его сиятельства графа Николая Петровича Румянцева.
Об отправлении в Россию
Поутру стали собираться в путь, но никто из киргизцев не брались провожать нас и ни же отпущать как в Россию, так и в Бухарию, опасаясь с обеих сторон строгого взыскания; даже и вожаки наши прежние не хотели снабдить нас ни лошадьми, ни верблюдами.
Трудно б было согласить трусливых сих киргизцев к оному, ежели бы не прибыл к полудню туда известный Каракубек-бий с партиею 100 человек, ему преданных, и с султаном Ширгази. Сей бий, дабы удалить себя от подозрения российского правительства, взялся дать от себя людей к препровождению (Препроводить они брались нас только в Россию; в Бухарию же они страшились мщения от чиклинцев, чрез жилища коих непременно проезжать было должно) и уговорил к оному притом и чумекейцев, не имея, однако же, с собою верблюдов и лошадей, к снабжению коими убедить последних и сей уже не мог совершенно.
После сего отправились мы в обратный путь по пескам до аула Китябай-бия пешком, который при общей нечувствительности киргизцев был довольно добр и превосходил в оном, как признаются сами киргизцы, всех других. Пройдя 30 верст, в ночи уже мы к оному прибыли под прикрытием Каракубека.
Здесь на занятые у купцов червонцы стали закупать для себя и команды верблюдов, ибо лошади были чрезмерно дороги, коих количество гораздо меньше противу верблюдов, да и сих выменивали дороже противу обыкновенного. Для некоторых оставленных без одежды людей здесь же взяли несколько армяков и тулупов; запаслись также провиантом, который состоял в сушеной баранине и круте.
Из дюрткаринцев для препровождения нас готовились старые вожаки при старшине Буранбае, как равно старые же и из чумекейцев при Идиге, всего 15 человек.
Сентября 14-го дня
Заготовясь таким образом, команду посадили на каждого верблюда по два человека, сами же сев на лошадей, отправились вперед около полудня.
К вечеру Каракубек-бий с Алтаем и другими киргизцами вознамерился уже от нас ехать в свои аулы, но прежде за приезд свой с угрозами требовал от купцов платы, которые, дорожа своею вольностью, дали им 800 червонных и богатое турецкое ружье. После сего упомянутые бии, сделав, по обыкновению их, нам благословение, уехали от нас в сторону.
Мы, оставя оных, пошли тогда гораздо поспешнее, держась левее вперед шедшего пути. После полуночи уже остановились для отдохновения, которое продолжалось не более двух часов, а потом опять последовали далее.
Сентября 15-го дня
В 9 часов утра достигли до песков Парчакум, где при хороших колодцах останавливались до 2-го часа пополудни.
Отсюда отправили султана Ширгази и с ним других киргизцев (Султану Ширгази дано было нами также для снабжения доктора и несколько червонцев) для отыскания доктора, снабдя их письмами к чиклинскому хану 49.
Выступя потом в путь, оставляя озера Байбича и пески Бирюкум в праве, шли ровными местами прямо к Тюгошкану. Ныне окончились и пески Каракум.
Путь сей отменно прямее продолжаем был противу первого, и к проходу удобнее: более имеет колодцев и чрезвычайно менее затруднительных песков.
В 12 часов остановились для отдыху, не доходя несколько Иргиза, когда темная ночь между озерами препятствовала нам следовать далее.
Сентября 16-го дня
Заря утра сего открыла нам путь, и в скором времени вместе с рассветом дня, достигли мы реки Иргиза, на бывший стан наш у урочища Тюгошкан. Здесь, перейдя чрез реку вброд на левый берег, приняли несколько вправо местами более степными; в полдень же часа два отдыхали у большого озера Ходжакуль. Оно знаменито великими кочеваниями, около лежащими пашнями и добрыми кормами.
Проходя потом обыкновенным путем, в полночь остановились на берегу речки Тилькара, которая течет озерами и происходит от весенних водополий. Она сообщает Тургай с Иргизом, как равно и с оврагом Сарюзяк; вода в озерах ее переменно горькая, соленая и пресная.
Здесь мы вознамерились предостаться до рассвета, дабы дождаться некоторых из вожаков наших, уехавших для переменения одежд в свои аулы.
Хотя и избавились мы от ига множественного варварства, осаждавших нас злодеев, но сделанное ими начало к нашей горести и неудовольствиям не преставало расположать оные и в сем пути: каждый день кто-нибудь из вожаков наших тащил нас к своим аулам, отстоявшим от пути иногда более 50 верст, но Полярная звезда, будучи тогда всегдашним нашим путеводителем, обнаруживала фальшивость киргизских путей. Рождавшиеся от сего неединомыслия были причиною, что многие из вожаков в сие время нас оставили.
Сентября 17-го дня
Поутру вожаки наши повели было нас вправо к реке Тургаю в аулы, но с усилием могли едва их от оного остановить, обещая им у урочища Тилькары пробыть до вечера для обождания разъехавшихся киргизцев.
По песчаным горам в окружностях была приметна здесь железная охра и во множестве кругляки, рассеянные параллельными полосами от севера к югу.
Пробыв при упомянутом урочище до 5-го часа и, не дождавшись еще вожаков, вместе с захождением солнца отправились далее с оставшимися 11 киргизцами.
В ночь перешли чрез гору Кунгуртюбя, по коей рассеяны были кварцевые кругляки, местами желтая охра, а также селенит и гипс. Мимо горы сей проходят всегда чумекейские караваны, ибо дорога здесь от самого Тюгошкана и до вершин реки Иргиза идет вообще прямая, ровная, даже и для колес, кажется, весьма удобною. От горы же Кунгуртюбя к России и корма час от часу становятся привольнее.
В 3 часа пополуночи остановясь в степи, имеющей красноватую глинистую почву, и пробыв несколько времени для отдохновения, отправились далее.
Сентября 18-го дня
Недостаток в провианте тогда был ощутителен, и голод начинал уже распространять действия свои к утомлению наших сил, уже от самой переправы чрез Иргиз не встречали мы ни одного аула, где бы вновь могли заготовиться оным, то, удобно представить себе можно, с какою радостью увидели мы около 10-го часа в праве от нас верстах в 7, пасущийся скот. Вожаки наши, поскакав туда, к удивлению нашли киргизский аул, ибо в сие время все они, перекочевывая к югу, довольно уже от мест сих удаляются. Тут закупив баранов, запаслись еще дня на два провиантом и к вечеру отправились опять далее.
Сентября 19-го дня
Около 11-го часа до полудня остановились для отдохновения близ невысокой горы Каратавлиа, состоящей из песчаного камня. На вершине ее находится могила одного из признаваемых киргизцами святых. В окружности много находится сухих соленых озер, а по берегам хороших колодцев.
При всем беспокойстве нашем от несчастного расстроения комиссии сей, жестокий и холодный северный ветер, по временам дождь, а по ночам морозы от самого Тюгошкана угнетали состояние наше в сильнейшей степени: здесь, употребляемый нами прежде для согревания разожженный помет уже не разгорался, будучи омочен дождем; одинаковое и сырое платье при сильном ветре едва позволяло противиться силам нашим; на станах защитою нашею в голых степях сих были одни верблюды, усаженные около нас в круг.
К вечеру, выйдя от горы Каратавлия, продолжали путь во всю ночь, которая была чрезвычайно темна: небо покрылось густыми облаками, ужасный туман ниспал на землю, и тогда-то мы следовали тем удивительным порядком, который описан 31-го июля на странице 7-й.
Сентября 20-го дня
Поутру остановились для отдохновения у одного камышного озера, откуда в праве по направлению сего пути нашего видна была гора Карачетау, в расстоянии от нас верст 30.
После полудня проходили ровными степями Бабан и, минуя потом горы Бабанчока, за коими от нас скрывались горы Верхний Котрташ, остановились уже в полночь на левом берегу Иргиза выше переправы, бывшей в передний путь на… (Пропуск в тексте) верст. Здесь произрастают довольно изобильные корма.
Сентября 21-го дня
Вместе с показавшеюся утреннею зарею мы, перейдя чрез реку на правый ее берег, последовали далее Иргизскими горами.
Небо очистилось тогда уже от туч и было ясное, погода переменилась в теплую и безветренную.
Потом вступили мы в горы Камышлакские, имеющие одинаковые во всем свойства с описанными выше Караадырскими горами; пройдя несколько, остановились в полдень для отдохновения при камышном озере, где, пробыв часа два, не преставали спешить далее. К вечеру, миновав Алтанское озеро и сухие овраги, составляющие части реки Камышлы, по закате солнца достигли до реки Аярык, или Малый Иргиз, где приняли роздых.
Сентября 22-го дня
Поутру, с трудом найдя брод, переправились чрез реку и следовали постепенно возвышающимися каменными горами. К полудню достигли до устья речки Ачагатлык, по утесистому берегу которой пройдя несколько, под крутою высотою остановились на берегу реки Камышлы.
Марш к вечернему стану неподалеку от горы Караултюбя, от Орской 8 1/2 верст
Приведя в порядок все нужные для пути приуготовления, выступили мы в степь Киргизскую из Орской крепости в сопровождении коменданта и почти всех оной жителей сего года июля 30-го дня в 3-м часу пополудни. Караван же был выехавшим разными частями еще поутру и находился в степи, у кочевья киргизских вожаков наших, в разных местах, партиями, соответствуя разделению родов рассеянными. День был тогда ясный и жаркий; дабы не иметь затруднений в тракте по гористому правому берегу реки Ори, впадающей на версту пониже Орской крепости в Урал, перешли мы оную в двух верстах 13 от крепости вброд на левый ее берег. В 5 верстах потом стали подниматься на высоты горы Караултюбя, которая с горами по другую сторону реки содержит здесь Орь в утесистых каменных берегах. Первый стан был в 2 1/2 верстах от горы Караултюбя на левом берегу Ори, где соединились с караваном, который в короткое время разными партиями был виден сходящим тогда с оных гор. [27]
О горе Караултюбя
Караултюбя увалом своим простирается к западу и примыкается к земляному невысокому отрогу Мугоджарских гор, которым они от юга к северу соединяются у реки Урала с Губерлинскими горами. Караултюбя состоит большею частью из рогового камня 14 и разноцветных яшм, как-то: зеленых, кровяного, светло-красного и желтого цветов, также яшм ленточных с кружками и проч. В горах сих находится много разных агатов и в больших кусках – белый и красный кварц; уверяли нас, что здесь находилось прежде золото и серебро. Для подтверждения чего, в раскопанной древней яме у места, на карте под литерою А, были примечены и нами следы красной серебряной руды, которая весьма тонкими прожилками была в куске рогового камня.
Между горою Караултюбя (Гора сия у г-на Палласа под именем Аспидной описана уже довольно пространно, а потому мы здесь и не входим в ее подробности), или Часовым бугром, и крепостью находится равнина, вид которой ограничивается за рекою Уралом возвышающимися там горами и заключается между устьями Ори и выше от Орской, в 16 верстах, реки Ярыклы. От соединения вод здесь весною по всей долине бывает разлив, который чрез то делает земляную почву способною к изящным сенокосам, что приметно и по всем берегам реки Ори. Орская крепость построена на яшмовой горе (Гора Орская во имя церкви названа Преображенскою, а киргизцы называют ее Намазтау – Молитвенная гора, которая прежде, до построения крепости, служила сборным для общего богомолья местом, а в древности – могилою нагайскому хану Шейх-Мамаю), которая, как и церковь, воздвигнутая на вершине, со степи делает весьма приятный вид. Гора Караултюбя в летнее время служит местом для караула и к прикрытию работников во время сенокошения от набегов киргизских.
Июля 31-го, утро
Сего числа, до половины дня занимались отправлением почты в Санкт-Петербург и во многие другие места, более же приведением в порядок всего каравана.
Дата: 2018-12-28, просмотров: 254.