Внешняя политика Российской империи весь XVIII и XIX вв. неизбежно замыкалась на события, происходившие на южных рубежах страны. Россия, как и другие мировые державы, была обеспокоена решением так называемого Восточного вопроса, обозначившегося еще в конце XVIII в. и связанного с наметившимся распадом Османской империи. Как распорядиться наследством этой империи? Как получить максимально возможные выгоды от дележа этого наследства? Эти вопросы многие десятилетия занимали политиков в Лондоне, Вене, Париже и Берлине.

Они же находились в центре внимания русской дипломатии и русских императоров. Интересы России, стремившейся добиться зашиты прав православных народов и утвердить свое влияние в проливах Босфор и Дарданеллы, противоречили устремлениям других держав, не желавших допустить усиления роли и влияния царской империи. В последние годы царствования Николая I события вокруг Турции опять обострились, дело дошло до войны.

Повод к ней казался малозначительным: Россия была возмущена притеснениями, чинимыми турецкими властями православным верующим, в том числе и русским подданным, совершавшим паломничества по Святым местам в Палестине (не пускали в храмы, мешали молиться, закрывали для них гостиницы и постоялые дворы и т. д.). В начале 1853 г. царь направил в Стамбул специальную миссию, которая потребовала от султана прекратить гонения на православных и признать Россию покровительницей их. Турецкое правительство колебалось, но когда выяснилось, что Франция и Англия целиком на его стороне, то отвергло притязания России. 27 сентября 1853 г. султан объявил войну России.

Гром военной канонады не мог скрыть того факта, что непримиримая позиция Стамбула во многом обусловливалась стратегическими интересами западных стран, в первую очередь Великобритании, оказывавшей Турции огромную финансовую и материально‑техническую поддержку. Воинствующие британские националисты не видели иного пути, кроме военного. В прессе и парламенте произносилось много слов осуждения «русской деспотии», но при этом совершенно упускалось из виду, что Британия встала на защиту страны (Турции), где существовала во всех отношениях несравненно более жестокая социальная система.

Но вся эта словесная риторика служила лишь дымовой завесой, которая должна была скрыть главную цель: разгром и максимальное ослабление России. Незадолго до начала Крымской войны лидер самого агрессивного крыла британского истеблишмента Пальмерстон в послании премьеру Абердину писал: «Мой идеал войны, которая вскоре должна начаться с Россией, состоит в следующем: Аландские острова и Финляндия возвращаются Швеции. Некоторые из немецких губерний России уступаются Пруссии. Крым и Кавказ – либо независимые, либо связанные с султаном как с сюзереном». Иными словами, Россия должна была быть расчленена и отброшена в допетровское время. Никакого отношения этот геостратегический замысел к «реакционной политике царя» не имел и ею не обусловливался.

Поддержка Турции Францией вызывалась в первую очередь желанием Наполеона III укрепить свое довольно шаткое еще политическое положение внутри страны. Кампания против «жандарма Европы», с одной стороны, отвечала требованиям либеральных и социально‑демократических элементов. В тоже время война с Россией удовлетворяла великодержавные амбиции консервативных кругов и самого императора, жаждавшего взять реванш за поражение своего дяди (Наполеона I) в 1812 г.

Вначале военные действия разворачивались в устье реки Дунай, на Черном море и на юге Грузии. Довольно быстро определилось превосходство России, нанесшей турецкой армии ряд поражений. 18 ноября 1853 г. недалеко от турецкого портового города Синоп русская военная эскадра под командованием адмирала П. С. Нахимова разгромила и уничтожила турецкий флот. У Турции не оставалось никаких шансов на победу, и это сразу же изменило расстановку сил. Англия и Франция, которые до того не вмешивались прямо в события, решили непосредственно выступить против России. Англо‑французский флот вошел в Черное море и начал готовиться к военным действиям против России. В апреле 1854 г. корабли англичан и французов стали обстреливать Одессу, а эскадра союзников (34 линейных корабля и 55 фрегатов) блокировали русский флот в Севастополе.

Война перекинулась и на Балтийское море, где мощная англо‑французская эскадра (52 линейных корабля и фрегата) блокировали Кронштадт. Не рискуя атаковать русскую армию на суше, англичане и французы попытались блокировать русское побережье. Они развернули против России военные действия и в других местах. На севере предприняли попытку атаковать и захватить Архангельск, а на Камчатке высадили десант, стремясь захватить Петропавловск‑Камчатский. Обе эти операции провалились.

Дела на Черноморском театре военных действия для союзников разворачивались удачней. 2 сентября 1854 г. англо‑французские войска численностью в 62 тыс. человек при 134 артиллерийских орудиях высадились в Евпатории. Русская армия в Крыму в тот момент насчитывала 33 тыс. человек и имела 96 орудий. 8 сентября на реке Альма они потерпели поражение и отступили к Севастополю. Через несколько дней войска союзников подошли к Севастополю, гарнизон которого насчитывал всего 18 тыс. человек, командовали здесь вице‑адмирал В. А. Корнилов и адмирал П. С. Нахимов. Началась героическая оборона Севастополя, длившаяся 349 дней.

К союзникам присоединилось и Сардинское королевство, направившее в Крым 15‑тысячный контингент. Англия и Франция постоянно отправляли на театр военных действий крупные подкрепления. Весной 1855 г. сражения разгорелись с новой силой. Несколько раз французские и английские части предпринимали штурм Севастополя, который мужественно защищали не только моряки и солдаты, но и простые жители. Город регулярно подвергался мощным артиллерийским обстрелам и с суши, и с моря, но взять приступом этот русский форпост никак не удавалось. Лишь 27 августа 1855 г. был захвачен господствующий над городом Малахов курган, а русские войска отошли на север. Корабли Черноморского флота были затоплены в бухте Севастополя, что сделало ее непригодной для использования неприятельским флотом.

На Кавказе русская армия развернула наступление против турецких войск, полностью уничтожила все воинские соединения и 16 ноября 1855 г. захватила сильно укрепленную крепость Карс.

Но силы всех участников были истощены. (Англия потеряла 22 тыс. солдат, Франция около 100 тыс.). Турция находилась на грани развала, Франция – на краю финансового краха, а в Англии росло общественное недовольство долгой и дорогой Восточной войной. Вначале правительство «Ее Величества» уверяло парламент, что она продлится «лишь несколько недель».

Тяжелое положение сложилось и в России. Финансы были расстроены, ее флот серьезно пострадал, много было жертв. Точное их число подсчитано не было, но в любом случае людские потери России не превышали потери Англии и Франции. На полях сражений погибли выдающиеся военачальники – П. С. Нахимов, В. А. Корнилов. К тому же возникала вероятность, что в недалеком будущем к союзникам могут присоединиться Австрия и Пруссия, которые пока лишь высказывали моральную поддержку. Мир был необходим всем и России в первую очередь.

К концу 1855 г. военные действия фактически прекратились, и в Вене начались мирные переговоры, которые затем продолжились в Париже. Здесь 18 марта 1856 г. семь стран (Россия, Австрия, Франция, Великобритания, Турция, Пруссия и Сардинское королевство) подписали Парижский мирный договор. Он, как и следовало ожидать, оказался для России неблагоприятным, и европейские державы, выступив единым фронтом, добились от нее важных уступок.

Россия возвращала Турции крепость Карс в обмен на Севастополь и другие города Крыма, занятые союзниками. Черное море объявлялось нейтральным, России и Турции запрещалось иметь там свои военные флоты. Провозглашалась свобода плавания по Дунаю. Все страны обязывались не вмешиваться в дела Турции.

Хотя интересы России несомненно ущемлялись, особенно это касалось запрета иметь Черноморский флот, однако Парижский трактат совершенно не походил на капитуляцию России, на что в начале кампании так надеялись в Лондоне и Париже. Фактически Россия проиграла лишь одно сражение и потеряла лишь одну крепость.

Однако английская сторона, дирижировавшая до того антирусской «солидарной позицией Европы», настаивала на жестких требованиях. Глава английской делегации и министр иностранных дел Великобритании граф Дж. Кларендон накануне подписания мирных соглашений выдвинул новые ультимативные требования: разрушение порта Николаев на Черном море, нейтрализация Азовского моря, отказ России от всего Черноморского побережья от Кубани до турецкой границы, срытие всех русских крепостей на Кавказе, предоставление независимости Мингрелии и кавказским горным племенам, отделение от России Закавказья.

Эти шесть новых пунктов, далеко выходившие за рамки уже оговоренных и согласованных на конференции, ставили под сомнение возможность заключения мира. Британская «бомба» вывела из себя Наполеона III. «Император французов» вполне обоснованно опасался, что чрезмерное ослабление мощи России может привести к опасному усилению в Европе Пруссии и образованию политической оси Лондон – Берлин. Париж категорически отказался поддержать английский демарш, и весь замысел британской дипломатии провалился.

Парижский договор ослаблял влияние России в зоне Черного моря, но значение России как великой державы мало уменьшилось. Через четырнадцать лет, в 1870 г., Россия отказалась выполнять статьи Парижского мирного договора, и он потерял свою силу.