Гетерогенность философских оснований науки не исключает их системной организации. Наибольшее значение имеют три взаимосвязанных подсистемы: онтологическая, эпистемологическая и методологическая.

Онтологическая подсистема представляет собой сетку или систему понятий, концептов и категорий, в совокупности представляющих «философию бытия».

Интерес к онтологии отнюдь не был постоянным. Традиционно онтология рассматривалась как часть более широкого течения в философии – метафизики. Онтология искала ответы на вопросы о том, какие единицы существуют или считается, что существуют, как они могут быть сгруппированы, в какую иерархию они могут быть сведены и классифицированы в соответствии со сходствами и различиями.

Но у нее были и противники. Так, еще знаменитый французский математик и философ Блез Паскаль ( 1623-1662) полагал, что невозможно дать определение бытия, не впадая в нелепость, поскольку «бытие» оказывается тождественным самому себе. Тем самым, отвергались рассуждения чуть ли не всех крупных философов прошлого, начиная с Аристотеля, уделявших значительное внимание именно проблемам «бытия». Логический позитивизм ( неопозитивизм) в середине ХХ века также отверг понятие онтологии (т.е.«бытия») как самой пустой из универсальных категорий – в принципе неопределяемой как того требуют критерии научного знания.   Под его влиянием в науке начал происходить переход от онтологической проблематики к логико-методологическому анализу научных знаний. Однако по мере утверждения постпозитивизма интерес к онтологии пережил возрождение, особенно в Европе.

Онтологическая позиция имплицитно присутствует в научном исследовании, ее невозможно отбросить, поскольку она отражает взгляды ученого на мир, и предопределяет выбор теории и методов. Иными словами, будем ли мы осуществлять наш анализ, обращаясь к государствам, режимам или системам, или какой-то их комбинации, - ответ на этот вопрос отражает какой-то априорный выбор онтологических предположений относительно характера, природы самой «реальности». Однако этот выбор как бы подразумевается, предполагается и довольно редко становится предметом рассмотрения в статье, книге или диссертации.

В философии обычно онтология представлена в двух разных, но тесно взаимосвязанных смыслах. Первый, более абстрактный, касается природы «бытия» - что значит «существовать», существует ли нечто или ничто, и почему существует логически выстроенный мир?

 Второй смысл термина относится к специфической группе предположений относительно природы, сущности и характеристик (реальности) объекта или группы объектов аналитического исследования. Политологи, а также международникии, как правило, обращаются к онтологии во втором, более прозаичном с философской точки зрения смысле. Процитируем популярный в Англии учебник Нормана Блэйки: онтология «относится к утверждениям или предположениям, что конкретный подход к социальному ( политическому –ТАА) исследованию относится к природе социальной ( политической –ТАА) реальности – утверждениям, что существует, как это выглядит, какие единицы это составляют и как единицы взаимодействуют друг с другом[316]». Или иначе, политическая, а также международно-политическая онтология относится к политическому бытию, к тому, что означает политическое, что существует в политике, и какие единицы составляют политическую реальность.

Известный российский политический философ Т.В. Карадже[317] рассуждает следующим образом: понятно, что политическая онтология - это учение о политическом бытии. В центре внимания политической онтологии находятся проблемы содержания политического бытия, форм и способов его существования и развития, особенностей политического пространства и политического времени, типов измерения политического бытия, специфики политического детерминизма. Карадже выделяет два уровня, или иначе, две формы политического бытия: возможный ( потенциальный) - часто на уровне политического сознания, и действительный ( актуальный). По способу существования политическое бытие подразделяется на институциональную сферу, политические отношения и политическое сознание. Таким образом, онтология – это совокупность категорий-матриц понимания и познания изучаемых объектов («явление», «отношение», «процесс», «состояние», «причинность», «пространство», «время» и др.).

Таким образом, политическая онтология дает ответ на вопрос: какова природа социальной и политической реальности? Или иначе, будем ли мы проводить анализ в отношении идентичности, индивидуальных акторов, коллективов и групп, национальных государств, международно-правовых режимов, систем или какого-то их сочетания, но это всегда будет отражение предварительных онтологических утверждений, прежде всего, относительно характера, природы «реальности». Кроме того, даже в случае согласия среди исследователей относительно акторов, механизмов или процессов, о которых мы может делать легитимные утверждения, онтологические предпосылки влияют на содержание теорий. Поэтому политическая онтология обращается к вопросам бытия таких понятий как «внутриполитический» и «внешнеполитический», «межгосударственный», «политический процесс» и т.д.

Оксфордский словарь предлагает следующие онтологические вопросы, встречающиеся в аналитической «повестке дня» в политической науке и международно-политических исследованиях:

1. Отношения между структурой и агентом ( фактором), контекстом и поведением;

2. Степень каузальной ( причинно-следственной) и/или конституирующей роли идей в детерминировании политических последствий;

3. Степень, до которой социальные и политические системы выражают органические свойства или могут быть сведены с точки зрения своих характеристик к сумме конституирующих единиц/частей;

4. Дуалистические или диалектические отношения между разумом и телом;

5. Природа человеческого (политического) субъекта и его поведенческие мотивации;

6. Степень, до которой причинно-следственная динамика предопределяется спецификой культуры/контекста или подлежит обобщению.

7. Соответствующие характеристики объектов в естественных и социальных науках;

8. По-видимому, наиболее важный фундаментальный вопрос - степень ( если имеется) отличий внешних проявлений реальности, т.е. до какой степени социальный и политический мир предстает перед нами как реальный или реальность наблюдаема[318].

В этом смысле, онтология формулирует общие предположения относительно политики, какие акторы там действуют, каковы их цели и предпочтения, как мы представляем себе движущие силы политики, каковы фундаментальные проблемы и перспективы ее развития.          

Иными словами, даже если мы достигнем согласия в отношении основных акторов, механизмов или процессов, к которым мы обратимся в процессе исследования, наш онтологический выбор окажет влияние на содержание теории в отношении этих единиц анализа, и, соответственно, на весь ход политической драмы.

       Онтологические предположения логически предшествуют выбору эпистемологии и методологии, и часто определяются как источник парадигмального разнообразия в исследовании политической науки и международных отношений. 

Эпистемологическая подсистема раскрывает возможные познавательные процедуры и результаты их применения ( понимание истины, знания, объяснения, доказательства теории, эмпирических фактов и т.д.). Слово «эпистема» означает достоверное, доказанное знание. Или иначе, научным знанием может считаться знание, строго проверенное с помощью утвердившихся в науке процедур.

В целом, эпистемология – это область философского знания, которая формулирует критерии, на основании которых исследователь оценивает то, что входит или не входит в сферу знания. Процесс исследования, поэтому, предполагает интегрирование самых разнообразных источников знания в одном научном проекте. Эпистемология отвечает на следующие вопросы: Откуда мы знаем о существующих вещах? Как устроено знание? Как мы различаем истинные и ложные идеи? Откуда мы знаем, что есть истина? Почему мы должны быть уверены, что наши утверждения верны? Можем ли мы систематизировать сказанное, когда называем нечто дурным или хорошим? Каковы условия обретения знания о том, что существует?», Каковы механизмы реализации знания в научно-теоретической и практической деятельности? Какие бывают типы знаний? Каковы общие законы "жизни", изменения и развития знаний? И т.п. Онтология, таким образом, говорит нам, что такое истина, а эпистемология – как мы можем к ней прийти. 

Эпистемология занимается проблемой определенности и надежности утверждений и выводов, т.е. как именно мы могли бы доказать свои предпочтения между разными возможными объяснениями.

 Основной проблемой эпистемологии является вопрос, а возможно ли в принципе и как возможно получение истинного и всеобщего знания. Сюда относятся вопросы о том, что такое научное знание, каковы критерии, отличающие его от других видов познания; какие можно выделить виды научного знания (эмпирическое, теоретическое, аналитическое, синтетическое и др.); как определить методы получения и обоснования различных видов и структурных единиц научного знания; каковы критерии истинности научного знания, закономерности его развития и др. Эпистемологические вопросы обычно интересуются основаниями, по которым мы либо признаем, либо отвергаем какие-то идеи. Таким образом, основные проблемы эпистемологии – это определение знания и связанных с ним концепций; источники и критерии знания; типы знания и степень уверенности и определенности каждого из них; а также отношения между тем, кто что знает и познаваемым объектом. К сожалению, в русской философской литературе термин "эпистемология" зачастую понимается как синоним понятия "гносеологии". Однако по существу это неправильно.

Понятие «гносеологии» как теории познания использовалось в немецкой философской традиции в ХУ111-Х1Х вв. Вместе со знаменитым учебником «Метафизика» немецкого философа Александра Готлиба Баумгартена- настольной книгой чуть ли не всех «классиков» русской философской мысли, начиная с Х1Х века, термин вошел в отечественный профессиональный лексикон.  Гносеология была и остаётся теорией познания, отвечающей на вопрос: Как мы познаём? 

Термин «эпистемология» утвердился в англо-американской философии XX в. и с конца столетия стал и в российской политической мысли употребляться чаще, нежели гносеология. Эпистемологическая постановка вопроса смещает акценты с проблемы познания на проблему знания как такового: Как возможно знание, и как оно устроено? Некоторые исследователи считают их практически тождеством, другие видят «эпистемологию» как направление исследований, которое находится ближе к аналитической философии, математике, статистике и т.д. Поэтому мы обычно говорим о гносеологии Платона, но об эпистемологии , например, Джона Роулса или Ганса Моргентау.

Эпистемология претерпела существенные изменения на фоне меняющихся картина мира. Эпистемологические основания «классической науки» - это объективность знания; истинность научных фактов и теорий; однозначность понятий, определений и категорий; всеобщность сформулированных научных законов; доказательность суждений на основе научной логики; универсальность методов.

Эпистемология «неклассической науки» предполагает акцент на субъект-объектных отношениях;  относительная истинность научных фактов и теорий; неоднозначность понятий и множественность содержания концептов; ограниченность сферы применимости научных законов; вариативность законов и теорий ( возможно несколько теорий, претендующих на истинность); недоказательность, а только подтверждаемость законов и аргументов на основании опыта; методологический плюрализм; признание влияния ценностей на полученное знание.

Наконец, эпистемологические основания «постнеклассической науки» -это вероятно-истинный характер научного знания;  интерсубъективность ( открытость для компетентной критики); объективность как результат соглашения в научном сообществе; конструктивный характер теорий; методологическая открытость.

Проблема заключается в том, что политическая наука далеко не всегда успевает за естественными, мы нередко встречаемся и с сегодня с механистическим подходом к миру, убеждены в неизменности сформулированных понятий и закономерностей, привержены одному и тому же типу методологии, боимся нового. Впрочем, нередко такой подход оказывается совершенно правильным, эксперименты могут быть крайне опасными, поскольку мы имеем дело с людьми. И все же, рассуждая на теоретическом уровне, мы должны констатировать, что таково сегодняшнее состояние политической науки.

Как бы там ни было, определившись с эпистемологией, мы можем, наконец, перейти к следующей подсистеме – методологической, которая говорит о методах, которые могут и должны быть применены в процессе познания реальности и получения научного знания о политике.

Как было показано выше, эпистемология – это философия знания, дающая ответ на вопрос, как мы познаем мир. Самое простое определение говорит нам, что методология также отвечает на вопрос, как мы приходим к знанию о мире, но она носит по природе своей более практический характер. Она раскрывает специфические способы – методы, которые мы можем использовать, пытаясь понять мир. Эпистемология и методология тесно взаимосвязаны между собой: если первая – философия знания, то вторая – наука о методах, обращенная, прежде всего, к практике.

Таким образом, связь между онтологией, эпистемологией и методологией прямая. Онтология логически предшествует эпистемологии, а та, в свою очередь, предшествует методологии. Мы не знаем, что мы можем знать ( эпистемология) до тех пор, пока не установили, не сформулировали определенные утверждения относительно природы контекста, в котором это знание может быть получено (онтология). Аналогичным образом, мы не можем сформулировать адекватную стратегию исследования международно-политического процесса ( методология), пока не признаем ограничения своей способности обрести знание таких процессов ( эпистемология) и природы подобных процессов (онтология) .Поэтому метод, который использует ученый, неизбежно связан с онтологией и эпистемологией. 

 Онтология и эпистемология не всегда описываются или определяются в тексте исследования, они скорее имплицитны, нежели эксплицитны, но проявляются в методологиях и подходах, поскольку глубоко укоренены в убеждениях и представлениях исследователя в отношении окружающего мира. А поскольку эти позиции отражают фундаментальные взгляды на мир, их изменения означают также изменение методов анализа. Метод, подчеркивает отечественный философ науки В.А. Канке, - это способ исследования, обучения, изложения, т.е. концептуально оформленная, как правило, хорошо обоснованная программа исследования. Разумеется, научные методы не должны восприниматься как неизменные. Рост научного знания постоянно трансформирует их . Методология несводима к какому-то одному методу, ее также нельзя свести к совокупности каких-то определенных приемов, способов и инструментов. Методология предполагает более высокий теоретический уровень, по сравнению с методами, к которым прибегает исследователь.

Хотя методология как наука о методах формулирует принципы, на основании которых ученый выбирает методы своего анализа, не следует путать методы и методологию. Методология формируется на основе общих принципов познания, и в то же время отражает особенности предмета исследования, требующие определенных методов и техник их применения. Идеалы и нормы не только регулируют способы получения, описания и репрезентации нового знания о предмете исследования, но и создают эталоны для последующего изучения.

Методология содержит, таким образом, выбор аналитической стратегии и исследовательского дизайна. Выбор методов конкретного исследования, в свою очередь, предполагает выявление тех или иных принципов и подходов, которые в наибольшей степени отвечают представлениям ученого об объекте его исследования. Сформулировав методологию, исследователь затем определяет конкретные методы анализа.

По сей день методология и связанные с ней проблемы, по-видимому, самые сложные вопросы в современных социальных науках. Дело в том, что наука, в конечном счете, развивается на основе методологических принципов и правил, определяющих «технологию» получения нового научного знания.

Таким образом, в начале Модерна ( Нового времени) основной интерес исследователей был направлен на методологические проблемы; для «классической» науки ХХ века науки особо значимыми стали вопросы эпистемологии, в частности, субъект-объектные отношения, относительность истины и т.д; современная , постнеклассическая наука на первый план выдвигает этические проблемы, соотношение ценностей и знания.

Вопросы:

1. На какие вопросы политики отвечает философия?

2. Почему философия политики и политическая философия считаются нормативными дисциплинами? В чем это выражается?

3. Что и как изучает политология и как она связана с философией?

4. Что такое политическая теория?

5. Почему у науки должны быть философские основания или можно обойтись и без них?

6. Можно ли сформулировать единое философское основание для политологии?

7. Что такое онтология политики?

8. Как связаны между собой эпистемология и методология политического знания?

Темы рефератов, эссе:

1.    Исайя Берлин и Лео Штраус о философии политики и политической философии: сравнительный анализ.

2.    «Политическое»: сущность и границы.

3.    Почему позитивизм в политической науке не интересовался онтологией?

4.    Индуктивный и дедуктивный подход в изучению политики.

Литература:

       1.    Алексеева Т.А., Современная политическая мысль (ХХ-ХХ1 вв.). Политическая теория и международные отношения.,  Москва: Аспект-пресс, 2015, 2016 – Глава 1, С. 16-37.

       2.    Руткевич А.М., Политическая философия Л. Штрауса // Лео Штраус, О тирании, СПб: Санкт-Петербургский университет, 2006.

       3.    Капустин Б.Г., Что такое политическая философия?// Полис, 1996, № 6.

       4.    Демидов А.И., Учение о политике: философские основания, Москва: НОРМА, 2001.

5.    Карадже Т.В., Политическая философия, Москва: Мысль, 2007, Политическая эпистемология, глава 18 «Методология исследования политического», С. 445-484.

Тема 8.

М.К. Горшков