Ситуация

Теперь обратимся, так сказать, к «горизонтальной» плоскости рассмотрения социокультурных смыслов детства на основе материалов исследования влияния на детство современных макрокультурных процессов. Социологи П. Бюхнер, Г.-Г. Крюгер, М. Дюбуа отмечают нарастание процесса индивидуализации жизни детей, их автономии во все большем числе областей жизни.¹² В связи с этим в детской «нормальной биографии» становится все меньше и меньше обязательных компонентов. Социологи отмечают усиление у детей ориентации на ценность самореализации в противовес исполнению обязанностей пред другими. Наблюдается снижение того возрастного порога, до которого ребенок не осуждается за «детские» черты поведения и мышления. Более того, возникает сомнение, что этого порога вообще нет. Детские стрессы во многом напоминают взрослые стрессы. Дети уже в очень раннем возрасте осознают риск потерпеть неудачи во взаимоотношениях с окружающими, если не выработают в себе навыки самоконтроля, беспристрастности и

¹² См.: Бюхнер П., Крюгер Г.-Г., Дюбуа М. «Современный ребенок» в Западной Европе // Социс. 1996. №4, 5.

277

воздержания на публичной арене от проявлений инфантильности. Однако обращает на себя внимание и тот факт, что сами дети не хотят взрослеть. Согласно данным М.Н. Дудиной от 50 до 90% опрошенных детей младшего школьного возраста желают «вернуться» в дошкольное детство.¹³ Но, тем не менее, «социальная акселерация» нарастает. Это указывает на то, что произошли изменения управляющих поведением ребенка идеалов и норм по сравнению с таковыми во времена детства его родителей. Сегодняшние родители не могут использовать опыт своего воспитания в качестве модели для воспитания детей. За последние несколько десятилетий отношения между родителями и детьми изменились от построенных по модели подчинения авторитету к отношениям, основанным на периодическом заключении договоров и возникающей параллельно перестройке баланса власти в родственных связях.¹⁴ Тенденцию уравнивания прав ребенка и взрослого можно проследить, например, в декларативных документах ООН, в расширяющемся праве учащихся на выбор предметов и учителей и многом другом.

Как утверждалось выше, языческая архаика толкала ребенка из детства в «истинное», то есть взрослое, состояние. Но для архаики истина и зрелость укоренены в прошлом. Поэтому ребенок выталкивается из настоящего в прошлое (в его образцы и каноны). Современность выталкивает ребенка в будущее, которое тоже мыслится как истина и зрелость, только в отличие от прошлого, будущее убегает в бесконечную неопределенность. Симптоматична точка зрения «исчезновения детства» (Н. Постман).¹⁵ Реализация современной индивидуалистической социокультурной парадигмы ведет к тому, что ребенка сразу же стремятся предоставить самому себе, запуская в ход преимущественно защитно-адаптивные психические механизмы. Попытка найти весь мир в себе глубоко растождествляет человека с миром, порождает постоянное беспокойство экзистенции, которое внешне продуцируется неудовлетворенностью человека на достигнутом, а на самом деле это

^!3 См.: Дудина М.Н. Философия в классе: Урок-диалог. (Из опыта работы). Екатеринбург 1995. с. 26.

¹⁴ См.: Matthaws G.B. The Philosophy of Childhood... Chap. 6. Children's Rights; Archard D-
Children: Rights and Childhood. L., 1993; Cohen H. Equal Rights for Children. Totowa, NJ, 1980,
Houlgate L.D. The Child and the State. Baltimore, MD, 1980; Ladd R.E. Children's Righis
Revisioned. Belmont, CA, 1996.

¹⁵ См.: Postman N. The disappearance of Childhood. N.Y., 1982.

278

просто связано с недостатком любви. Отсутствие любви делает человека глубоко несчастным, замкнутым в границах собственного Я, не имеющим возможности и решимости для «рефлексивного выхода» в «пограничные зоны» своего жизненного мира. Индивидуализм предполагает самость изначальной, а значит, требует своей реализации, то есть броска в жестко конкурентную среду социокультурной реальности. Детство в такой среде обречено, следовательно, для развития наивного философствования необходима принципиально иная социокультурная среда. Исследовать данный феномен пока приходится в очень специфичных «лабораторных» условиях. Однако эти исследования вести необходимо, чтобы увидеть его гармоничное развитие в будущем, уберечь от возможных негативных трансформаций в уродливые, нездоровые, недоразвитые или гипертрофированные формы, разработать пути его адаптации к ошеломляющему по силе и масштабам воздействию социокультурной Среды. Чтобы его исследовать, нужно, как минимум, дать ему шанс выжить и обрести устойчивые жизненные формы. Социокультурная среда для детства - это все-таки не родная мать, а суровая мачеха. Хотя культура и задает для наивного философствования соответствующие способы и формы, но его содержание берется из личностного опыта, из собственных интеллектуальных и эмоциональных возможностей ребенка. Именно субъектная интерпретация в рамках культурных форм делает культуру живой, придает ей ценность.

«Архетип детства» и «миф о гениальности ребенка»

Существует понятие «архетип детства», выражающее архаическую структуру, имеющую различные функции на разных этапах развития как человека, так и социума. Как утверждает И.В. Дмитриевская, «архетип детства обладает многими свойствами детского мира (ориентация на путь жизни, креативность, игра и т.п.) и действует как структура мифологическая, с помощью которой воссоздается целостность бытия».¹⁶ В психике взрослого архетип детства находится в латентном состоянии до тех пор, пока Целостность контролируется сознанием и другими «взрослыми» структурами. Но вблизи «пограничной ситуации» человек прибегает к мифу как средству сохранения единства личности. «Архетип

16 Дмитревская И.В. Детская логика... С. 89.

279

детства» - это системообразующий миф, обладающий многими его признаками - креативностью, ирреальностью, чувственно-образным содержанием, синкретичностью, одушевлением мира и тенденцией к непосредственному (магическому) воздействию на него и т.п.¹⁷

Однако в современной социокультурной среде понимание «архетипа детства» замещается симулякром в форме «мифа о гениальности ребенка». Ныне быть гениальным, по словам Р. Барта, значит уметь опережать время, уметь в восемь лет делать то, что обычные люди делают в двадцать пять. Получается, что это всего лишь вопрос экономии времени: речь идет только о том, чтобы двигаться немного быстрее, чем все прочие. Детство тем самым оказывается привилегированным возрастом гениальности. «Во времена Паскаля детство считалось потерянным временем; задачу видели в том, чтобы поскорее с ним расстаться. Начиная с романтической эпохи (то есть с эпохи триумфа буржуазности), дело, напротив, идет уже о том, чтобы задержаться в нем как можно дольше. Отныне всякий взрослый поступок, совершенный в детстве (даже затянувшемся) свидетельствует о его вневременном характере, воспринимается как нечто чудесное именно потому, что совершен авансому>}^% Такая «завышенная» оценка детства свидетельствует о том, что его рассматривают как особый, замкнутый в себе возраст, обладающий специфическим статусом - «статутом некоей невыразимой, неизъяснимой сущности». Однако, наряду с этим, восприятие детства как «чуда» есть не что иное как раннее овладение взрослыми способностями. Здесь мы видим характерную двусмысленность в отношении детства. Это как раз тот самый феномен, который, как отмечает Барт, прекрасно выражает сугубо буржуазное понятие вундеркинд - «объект, вызывающий поклонение в той самой мере, в какой он выполняет образцовую функцию всякой капиталистической деятельности - выигрывать время, сводить деятельность человеческого существования к проблеме количественной совокупности временных моментов, каждый из которых имеет свою стоимость».¹⁹ Предполагать существование некоей идеальной детской природы, «дарованной небесами», помимо

17 См.: Юнг К.Г. К пониманию психологии архетипа младенца. Введение // Самосознание европейской культуры XX века: Мыслители и писатели Запада о месте культуры ^в современном обществе. М., 1991.

18 Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М., 1989. С. 2. ¹⁹ Там же. С. 53.

280

какого бы то ни было социального детерминизма, означает, по мысли Барта, оставить за порогом детства большую часть детей.

Учитывая это, значимость наивного философствования в социокультурном пространстве становится очевидна в свете интегрального (комплексного) подхода в осмыслении феномена, детства. Все важно в человеке, и все это нужно учитывать в равной мере. Важно признание ребенка (духовный, мистический аспект), важны природные способности (биологический аспект), важны факторы культурной среды (социальный аспект), важна самоактуализация личности (индивидуалистический аспект). С каждым аспектом необходимо работать с учетом его своеобразных законов, но и с учетом их взаимоотношения в данном конкретном ребенке. На наш взгляд, именно в наивном философствовании детства ярко проявляется соотношение и взаимодействие всех этих ключевых аспектов. Наивное философствование детства представляет собой некий основополагающий мыслительный и экзистенциальный опыт человека. Его воспроизводство интегрирует различные сферы человеческой сущности, а значит, на человека, несомненно, оказывают огромное воздействие его «детские» размышления по поводу его места в мире и отношений с миром.