Чтобы выучить язык, на нем нужно много говорить самому. Но этого недостаточно. Рядом должен быть носитель этого языка или учитель, который будет поправлять ошибки в грамматике и произношении. Этот учитель – или носитель языка – есть естественный представитель «интерактивности». Хорошо, если этот представитель добрый и терпеливый. А бывало, что ученику доставалось много колотушек за бесконечные ошибки в обучении.

Особенно драматическим всегда было обучение игре на музыкальных инструментах. История сохранила жуткие рассказы о том, как колотил своего сына отец Бетховена, как легко теряли над собой контроль учителя фортепиано, которым доставались нерадивые ученики. Еще совсем недавно изящный но достаточно болезненный прут был неотъемлимой частью уроков фортепиано с помощью которого учительницы били по рукам учеников.

Может сложиться такое впечатление, что учителями музыки становятся исключительно нетерпимые к чужим ошибкам люди со вспыльчивым характером и врожденной жестокостью. На самом деле все совсем иначе.

«Традиционные» методы обучения музыке чрезвычайно, я бы даже сказала – экстремально жестоки не только по отношению к начинающим, но к учителям в первую очередь. Учитель музыки, использующий традиционные подходы при работе с начинающими, даже переведенные на язык компьютера, сам того не подозревая, 90% своего рабочего времени работает… «боксерской грушей» и большую часть урока полезен в основном тем, что корректирует порой одну и ту же ошибку , пока навык не сформируется и не закрепится.

До изобретения компьютерной программы «Софт Моцарт» моя карьера учительницы музыки претерпевала громадный кризис.Порой казалось, что я больше просто не в состоянии продолжать многочасовые уроки, которые меня ужасно выматывали. Мне приходилось изо дня в день часами сидеть с указкой у нотного текста, чтобы начинающие могли следить за каждой нотой и не терять фокус, пытаясь управиться с руками. От слова «играть вместе – двумя руками» у меня начиналась головная боль, потому что самому простому координационному навыку продолжать держать аккорд в левой руке в то время как в правой развивается мелодия, некоторых детей приходилось учить … несколько месяцев.

Усталось накапливалась от того, что даже настроив себя на самый доброжелательный и понимающий лад я испытывала буквально физическую боль от фальшивых нот и обманутых ожиданий. Когда ребенок открывет пьесу, в которой ты знаешь каждую ноту и начинает играть «мимо нот» множество раз до тех пор, пока не поймет свою ошибку, нужно быть истинным стоиком, чтобы пережить это и не возненавидеть свою работу. Самым, пожалуй, тягостным был общий фон занятий, когда отправляя ребенка домой, ты знаешь, что там он выучить материал не сможет. Там его ждут такие же беспомощные родители и невозможно проверить, правильно ли ты играешь и как это на самом деле все должно звучать.

Новая вертикальная презентация Нотного стана помогла справиться с первыми трудностями в понимании, как именно читать ноты и значительно облегчила мою работу, но умение играть и управляться с обеими руками правильно продвигалось только за счет моих усилий, потому что дома ученики становились порой совершенно беспомощными. Только раз в неделю, встретившись со мной, они могли проверить «как на самом деле нужно» играть произведение. Из-за полной беспомощности работать самостоятельно они не только не продвигались в развитии навыков вперед, но топтались на месте, а порой и вообще забывали выученное и каждый раз все приходилось начинать сначала. Бывало, что некоторые отличались усердием и заучивали произведение … неправильно и в течение нескольких других укроков мы должны были переучивать, как именно оно должно звучать. В этом кошмаре я видела себя… «Сизифом» – героем древнегреческой трагедии, которого боги наказали страшной карой таскать на вершину горы громадный камень, который продолжал падать вниз.