Выше указано, что противоправным может быть не только положительное действие, но и бездействие.

В связи с этим в литературе как -гражданского, так и уголовного права остается до сих пор спорным вопрос о «каузальности бездействия», т е. вопрос: лежит ли в основе устанавливаемой законом в ряде случаев ответственности за бездействие причинная связь между бездействием и вредом? Одни советские юристы (Б. С. Антимонов', М. Д. Шаргородский ²) отвечают на этот вопрос отрицательно. Они считают, что действие, которое не было совершено, не может быть причиной того или иного результата. Другие (А. А. Пионтковский ³ и Л. А. Лунц) говорят, что отрицание каузальности бездействия означает «механическое перенесение положений, правильных для понимания закономерностей природы», на изучение общественных явлений, что «бездействие лица в общественных отношениях при определенных условиях не есть ничто, а есть определенное поведение, есть нечто» ⁴.

Невозможно, однако, согласиться с тем, будто положения о закономерностях природы неприменимы к общественным явлениям. Энгельс говорит, что взаимодействие, как связь явлений, обнаруживается, когда мы мысленно рассматриваем природу или человеческую историю (разрядка моя. — Е. Ф.). Каузальность познается, когда «частности» изъяты из их естественной или исторической (разрядка моя. — Е. Ф.) связи ⁵.

Ленин в «Философских тетрадях» отмечает, что «движение отношения каузальности» = на деле: движение материи respective движение истории...» ⁶, а И. В. Сталин с ясностью, не оставляющей места сомнениям, указывает на то, что «исторический материализм есть распространение положений диалектического материализма на изучение общественной жизни, применение положений диалектического материализма к явлениям жизни общества, к изучению общества, к изучению истории общества» ⁷.

Как же, исходя из этих положений, не применять понятия каузальности явлений природы к исследованию явлений жизни общества?

¹ Б. С. Антимонов, назв. статья в Трудах научной сессии Всесоюзного института юридических наук, 1947, стр. 65—66.

²М. Л- Шаргородский, Причинная связь в уголовном праве'— Ученые записки ВИЮН, вып. X, стр. 183—186.

³А А. Пионтковский, Проблема причинной связи в праве — Ученые записки ВИЮН и ВЮА, 1949, стр. 88—89.

⁴ А. А. Пионтковский, назв. статья в Ученых записках ВИЮН и ВЮА.

5 См. Маркс и Энгельс, Соч., т. XIV, стр. 20, 21.

⁶ Ленин, Философские тетради, 1947, стр. 136.

⁷ Сталин, Вопросы ленинизма, изд. 11-е, стр. 535.

>>>71>>>

Но признание необходимой связи явлений, конечно, не означает их фатального следования. Зная эту необходимую связь, человек может воздействовать на явление, которое, как это проверено опытом, является причиной определенного результата. Изменяя причину, человек воздействует и на результат. Не воздействуя на причину, он не парализует, не устраняет и результата. А если он обязан в силу закона совершить действие, которое должно устранить порождение известным фактором определяемого результата, то несовершение этого действия, бездействия является противоправным. За это противоправное бездействие законом и устанавливается ответственность.

Защищая в работе «Общее учение об обязательстве» (стр. 314—316) «каузальность бедствия», Л. А. Лунц пишет, что «обязывая лицо к действию при известных условиях, советский закон тем самым способствует созданию определенного положения вещей; действие лица, предписанное законом... приобретает характер закономерного общественного явления, и этот результат является одним из случаев воздействия нашего государства на общественные отношения при помощи советского закона». При этом Л. А. Лунц не замечает, что он говорит не о результате действия, а о действии, как результате. И притом как о «результате действия» правовой нормы.

Но хотя мы и употребляем в разговорной и литературной речи выражение «результат применения закона», «результат действия закона», однако невозможно сказать, что норма закона есть «причина» соответствующих ей действий лица.

Норма закона есть веление. И советский гражданин сознает себя обязанным выполнять это веление. Норма предписывает-определенное поведение, создает властно действующий мотив поведения, воспитывает определенные навыки поведения, но не «причиняет» это поведение. Рассуждение Л. А. Лунца относится к вопросу о соотношении правовой нормы и поведения, а не к вопросу о соотношении поведения человека и результата этого поведения. А проблема прич'инности в связи с ответственностью за результат есть именно проблема соотношения поведения человека и результата этого поведения. Невозможно согласиться с Л. А. Лунцем и когда он говорит, будто ответственность по ст. 404 ГК есть ответственность за последствия невиновного бездействия лица, эксплоатирующего источник повышенной опасности.

Ответственность по ст. 404 вообще не есть ответственность за поведение владельца источника повышенной опасности. Как бы усердно, тщательно и настойчиво ни действовал этот владелец, стремясь обезвредить источник повышенной опасности, он все-таки понесет ответственность по ст. 404 ГК за вред, причиненный действием источника повышенной опасности. В этом смысл

>>>72>>>

ст. 404 ГК (см. гл. VIII). Для ответственности по ст. 404 надо, чтобы вред был причинен не поведением «владельца» источника повышенной опасности, а действием источника повышенной опасности, которым владелец пользуется в той или иной деятельности. Говорить же о вреде, причиненном бездействием источника повышенной опасности, очевидно, невозможно. Наконец, неправильно утверждение Л. А. Лунца, будто отрицание «каузальности бездействия» приведет к тому, что целый ряд случаев ответственности за вред будет рассматриваться не по началам причинной связи, а по каким то иным основаниям». Причинная связь имеет существенное значение и в случаях противоправного бездействия. При возложении ответственности за противоправное бездействие учитывается лишь тот результат, который причинно обусловлен противоправно не устраненным фактором, — понятие причинной связи применяется так же, как при причинении вреда положительным действием. При этом учитывается лишь та часть результата, которая могла бы быть устранена, если бы несовершенное действие было совершено. Речь идет уже о некоторой предполагаемой причинной связи фактов, однако о такой связи, которая неоднократно обнаруживалась в других однородных случаях. Иначе говоря, предположение опирается на объективную причинную связь. Таким образом, в области обязательств из причинения вреда ответственность за бездействие есть ответственность за неустранение фактора, который причинно связан с вредом, причем учитывается та часть вреда, которая могла бы быть, устранена, если бы действие, к которому было обязано данное лицо, было им совершено.

>>>73>>>