1. Рациональная коллегиальность легальных учреждений может повысить объективный характер и понизить степень субъективизма в управлении, тем самым обеспечив рациональному хозяйству благоприятные условия даже там, где коллегиальность идет в ущерб точности функционирования. Самые крупные капиталистические хозяева сегодня, как и в прошлом, предпочитают в политической и партийной жизни из всех форм организации именно монократию как более «деликатную» (в их смысле), более персонально доступную и, с их точки зрения, легче привлекаемую на свою сторону форму юстиции и управления. И, если судить по немецкому опыту, они правы. Кассационная коллегиальность и возникшие из иррациональной апроприации власти традиционного штаба управления коллегиальные учреждения могут, наоборот, действовать иррационально. Стоящая у истоков профессионального чиновничества коллегиальность финансовых учреждений, несомненно, стимулировала формальную рационализацию хозяйства.

Монократический американский партийный босс в противоположность часто коллегиальному официальному правлению партии «хорош» для заинтересованных меценатов и поэтому неизбежен. В Германии ббльшая часть так называемой тяжелой индустрии по той же причине поддерживала господство бюрократии, а не коллегиальное парламентское правительство.

2. Разделение властей обычно, благодаря тому, что оно, как и всякая апроприация, создает (пусть даже нерационально распределяемые) сферы ответственности и тем самым вносит момент прогнозируемости в функционирование учрежденческого аппарата, благоприятствует (формальной) рационализации хозяйства. Стремление ликвидировать разделение властей (республика советов, правление конвента и комитета общественного спасения) направлено на более или менее материально рациональное преобразование хозяйства и соответственно — против формальной рациональности. (Детальнее эта тема будет рассмотрена позднее.)

Партии

Понятие и сущность партии

Партиями будут называться основанные на (формально) свободном участии объединения, ставящие целью получение союзной власти для своих руководителей и тем самым возможностей (идеальных или материальных) достижения конкретных целей или личных выгод, или того и другого для своих членов. Партии могут быть эфемерными или рассчитанными на длительный срок, могут возникать в союзах любого рода и в любой форме — харизматических свит, традиционных клиентур, рационально (целерационально или ценностно-рационально, т. е. мировоззренчески) организованных групп. Они могут ориентироваться прежде всего на личные интересы или на общие цели. На практике они особенно формальны и эффективны, когда ориентированы исключительно на приведение к власти вождя и завоевание мест в штабе управления для членов партии (патронажные партии). Они могут также действовать в основном и осознанно в интересах сословий или классов (сословные и классовые партии), ориентироваться на конкретные цели или абстрактные принципы (мировоззренческие партии). Завоевание мест в штабе для своих членов — это обычно (по крайней мере) одна из целей партии, а содержательные программы — нередко лишь средство превращения посторонних в сторонников.

Согласно понятию, партии возможны только внутри союза, на руководство которым они хотят влиять или претендуют. Но возможны и нередки межсоюзные партийные картели.

Партии могут применять любые средства для достижения власти. Там, где правительство избирается путем (формально) свободных выборов и законы принимаются голосованием, партии сначала представляют собой организации по завоеванию голосов и при голосовании в предусмотренном направлении — легальные партии. В силу принципиально волюнтаристской основы (поскольку налицо свободный набор сторонников) легальные партии практически всегда считают, что политическая машина есть машина интересов, причем экономический интерес в расчет не берется, речь идет о политической или идеологической заинтересованности во власти как таковой. Части, составляющие эту машину:

a) партийные руководители и партийные штабы, в руках которых находится власть,

b) активные члены партий, которые по отношению к руководителям и штабам выступают в основном лишь как акламанты, а при определенных условиях — как инстанция контроля, общественного обсуждения, аргументации и внесения партийных резолюций,

c) неактивные члены партий, которые наряду с обобществленными массами (избиратели и голосующие) рассматриваются только как объект агитации на время выборов или голосований (пассивные «попутчики»), чье настроение принимается во внимание лишь для ориентирования рекламной работы партийного штаба в ситуациях реальной борьбы за власть,

d) партийные меценаты, которые обычно (но не всегда) остаются в тени.

Кроме (формально) легально организованных партий в (формально) легальном союзе исторически могут существовать прежде всего:

a) харизматические партии, возникающие из конфликта относительно харизматических качеств господина или относительно харизматически «правильного» господина (форма конфликта: схизма),

b) традиционалистские партии, возникшие из конфликта относительно способа реализации традиционной власти как воли и милости господина (форма: обструкция или открытый бунт против «нововведений»),

c) партии веры, которые обычно, хотя и не всегда, тождественны харизматическим (п. а), предмет конфликта — подлинное содержание веры, или мировоззрения (форма: ересь, появляющаяся также и в рациональных партиях, например, в социалистических),

d) чисто апроприационные партии, вырастающие из конфликта между господином и его штабом управления относительно способа рекрутирования последнего, часто, хотя, естественно, не всегда тождественны традиционалистским (п. b).

По организации партии могут относиться к тем же типам, что и все другие союзы, т. е. в части причин послушания как приверженцев, так и штабов управления, могут быть харизматически-плебисцитарными (основанными на вере в вождя), традиционными (основанными на признании социального престижа господина или выдающегося соседа) или рациональными (основанными на вере в легальность процедур назначения лидеров и штаба). Все дальнейшее (т. е. материальное) относится к социологии государства (см. гл.9, раздел 8).

В экономическом смысле одним из центральных — с точки зрения распределения влияния и материальной ориентации партийного действия — является вопрос финансирования партий, идет ли речь о мелких массовых взносах, об идеологическом меценатстве, о прямом и непрямом подкупе, об обложении налогами предоставляемых партией возможностей или сдающихся ей противников. Но и эта проблематика также детально рассматривается в социологии государства.

1. Партии ex definitione существуют только внутри союзов (политических или других) и в борьбе за господство над ними. В свою очередь, внутри партий могут возникать, и очень часто возникают, «подпартии» (эфемерные объединения, характерные для всякой кампании выдвижения кандидатов в президенты в американских партиях, или более устойчивые объединения, представленные у нас группами типа младолибералов). Примером партий межсоюзного типа можно считать сословные партии гвельфов и гибеллинов в Италии вXIII в. или классовые партии современных социалистов.

2. Такие признаки, как (формально!) свободный набор членов и (формально, согласно правилам союза) добровольная основа партии, очень важны и означают с социологической точки зрения коренную противоположность партий по отношению к другим объединениям, предписываемым и регулируемым порядками союза. Даже если внутренний порядок союза (как, например, в Соединенных Штатах и в нашем сегодняшнем избирательном праве) предусматривает наличие партий и пытается регулировать их организационно, этот момент добровольности остается неприкосновенным. Если партия становится закрытым объединением, в силу уставов союза подчиненным штабу управления (что произошло, например, с Parte Guelfa в флорентийских статутах периода треченто), то она уже не партия, а просто элемент организации политического союза.

3. В подлинно харизматическом союзе господства партии неизбежно представляют собой схизматические секты; их борьба есть борьба за веру и как таковая не имеет завершения. То же может происходить в строго патриархальном образовании. Партиям в современном смысле оба эти вида в чистом проявлении обычно чужды. Группы приближенных, составляющие свиты претендентов на лены и должности или скапливающиеся вокруг претендентов на трон, обычно соперничают друг с другом в наследственно-харизматических и сословных союзах. Они преобладают также в аристократических союзах (в аристократических городах-государствах) и в некоторых демократиях. Своему современному типу партии отвечают лишь в легальном государстве с представительным правлением. Более подробно об этом пойдет речь в разделе, посвященном социологии государства[231].

4. Типичным примером чисто патронажных партий в современном государстве являются обе большие американские партии последнего поколения. Примеры целевых и мировоззренческих партий дают старый консерватизм, старый либерализм и старая гражданская демократия, позднее — также социал-демократия (все с сильной примесью классового интереса) и центр; последний, добившись осуществления почти всех требований, в значительной степени превратился в патронажную партию. Повсюду, в том числе в чистейших классовых партиях, позиция партийных вождей и партийного штаба обычно определяется их собственным интересом (идеальным или материальным) к власти, должностям и обеспечению, интересы же избирателей принимаются в расчет лишь постольку, поскольку это нужно для успеха на выборах. Данное обстоятельство объясняет враждебное отношение к партийной системе.

5. Организационные формы партий будут в свое время обсуждаться особо. Но для всех характерно наличие ядра, состоящего из людей, в чьих руках находится активное управление, т. е. формулирование лозунгов и выбор кандидатов; к ядру примыкают гораздо более пассивные члены, тогда как масса членов союза играет лишь роль объекта манипуляции и только выбирает из множества предлагаемых партиями кандидатов и программ. Такое положение дел неизбежно из-за волюнтаристской природы партий и представляет собой то, что здесь названо машиной интересов. (Под интересами подразумеваются, как уже сказано, политические, а не материальные, к примеру, интересы.) Это еще один важный пункт нападок оппозиции на партийную систему как таковую; в этом проявляется формальное родство партийной машины с капиталистическим предприятием, которое также основано на формально свободном наборе рабочих.

6. Меценатство как основа финансирования присуще не только буржуазным партиям. Пауль Зингер, например, был социалистическим партийным (и гуманитарным, кстати) меценатом большого размаха и, как известно, чистейших намерений. Это и было основой его председательства в партии. В финансировании революции Керенского в России участвовали (через партии) крупные московские меценаты. Другие немецкие партии («правые») финансировались тяжелой промышленностью, центр — время от времени — католическими мультимиллионерами.

Партийные финансы являются по понятным причинам самой закрытой для исследователя главой партийной истории и в то же время одной из самых важных. То, что «машину» можно просто «купить» (кокус[232] — об этом понятии позднее), следует с большой вероятностью из множества известных случаев. В остальном же существует выбор: или кандидаты сами несут львиную долю расходов на выборы (английская система), результат — плутократия кандидатов, или эти расходы берет на себя «машина», результат — зависимость кандидатов от партийных чиновников. И так во все времена с тех пор, как партии стали долговременными организациями, — от Италии треченто до современности. И не надо маскировать это фразой! Возможности партийных финансов, конечно, ограничены: успешно рекламировать можно, в принципе, только то, на что будет спрос. Но, как в капиталистическом предпринимательстве в его отношении к потребителям, власть предложения благодаря суггестивной мощи средств рекламы (применяемой как правыми, так и левыми радикальными партиями) сегодня невероятно возросла.