Квалификация преступлений, которая, как уже отмечалось, является лишь частью процесса применения уголовно-правовой нормы[14], представляет собой процесс установления юридического тождества. Между признаками совершенного деяния и признаками состава преступления и его результат, т.е. процессуальное закрепление установленного тождества между признаками совершенного деяния и признаками состава преступления.

Квалификация преступления как процесс установления тождеств представляет собой явление, протекающее во времени, подчиненное определенным закономерностям, в котором могут быть выделены  различные этапы. Вопрос о количестве, содержании и критериях выделения этапов квалификации в науке уголовного права решается по-разному. Квалификации преступления, состоящей в выборе уголовно-правовой нормы, подлежащей применению, предшествует предварительная деятельность, которая сама по себе не составляет Процесса квалификации преступлений. Как пишет В.Н. Кудрявцев: «Для квалификации преступления, конечно, необходимо, прежде всего, правильно установить фактические обстоятельства дела, уяснить содержание уголовно-правовой нормы, выяснить юридическую силу соответствующего источника и т.д. В процессе квалификации все эти обстоятельства неоднократно повторяются и уточняются, однако указанные действия, на наш взгляд, сами по себе не составляют содержания процесса квалификации, а лишь создают для него необходимые предпосылки (условия), обеспечивающие правильное применение закона»[15].

Непосредственный процесс квалификации преступления начинается лишь по завершении предварительной деятельности, являющейся предпосылкой для правильной квалификации преступлений. В.Н. Кудрявцев связывает этапы квалификации со стадиями уголов ного процесса и, в связи с этим, выделяет следующие: 1) возбуждение уголовного дела; 2) предъявление обвинения; 3) составление и утверждение обвинительного заключения; 4) предание обвиняемого суду; 5) судебное разбирательство; 6) пересмотр дела в кассационном или надзорном порядке[16]. Представляется, что это не этапы установления тождества между признаками совершенного деяния и признаками состава преступления, а перечисление стадий уголовного процесса, на которых осуществляется квалификация.

Следует согласиться с А. И. Рарогом[17], что квалификация преступлений на разных стадиях уголовного процесса обладает общими чертами и закономерностями, поэтому подмену понятияотапа квалификации» понятием «стадии уголовного процесса» вряд ли можно признать обоснованной[18]. По мнению Г.А. Левицкого, существуют четыре этапа квалификации преступлений: «а) определение правового значения объективных и субъективных признаков, характеризующих совершенное деяние и личность виновного; б) выбор уголовно-правовой нормы, предусматривающей предполагаемый в данном случае состав преступления, и уяснение сущности образующих его признаков, т.е. толкование закона; в) установление точного соответствия признаков совершенного деяния с признаками определенного состава преступления; г) закрепление этого вывода в соответствующем процессуальном акте»[19].

Представляется неоправданным, что автор в процесс квалификации преступления включил и предварительную деятельность, которая создает лишь условия или предпосылки для правильной квалификации, но сама квалификацией не является. Н.Ф. Кузнецова также выделяет четыре этапа квалификации преступлений. Первый из них - это установление той уголовно-правовой нормы, которая описывает соответствующий состав преступления. Второй - установление тождества юридически значимых признаков конкретного общественно-опасного деяния признакам состава преступления, предусмотренным в искомой уголовно-правовой норме. Третий заключается в ответе на вопрос, нет ли оснований, исключающих возбуждение уголовного преследования. И четвертый, завершающий этап означает закрепление в установленной процессуальной форме тождества юридически значимых признаков реального общественно-опасного деяния признакам состава преступления, предусмотренный уголовно-правовой нормой[20].

Представляется, что в высказанной позиций квалификация как «выбор уголовно-правовой нормы, предусматривающей данное общественно-опасное деяние»[21] завершена уже на первом этапе квалификации преступлений, т.е. выбор уголовно-правовой нормы уже произведен, приведенная этапизация не отражает процесса, именно процесса выбора искомой уголовно-правовой нормы.

Подэтапами квалификации преступлений, представляется, следует понимать этапы выбора уголовно-правовой нормы, подлежащей применению. Когда преступление очевидно, выбор правовой нормы, квалификация преступлений могут осуществляться мгновенно, сразу же Правильно отражать происшедшие события и не измениться вплоть до рассмотрения дела в надзорной инстанции. «Часто наблюдается мгновенное, так называемое симультанное узнавание, при котором используется обобщенный образ типичного объекта. Практика применения уголовного закона подтверждает, что этот тип узнавания довольно часто встречается и при квалификации преступлений. Опытный юрист уже при ознакомлении с фабулой дела делает вывод о составе совершенного преступления, не производя (во всяком случае; внешне) детального сопоставления выявленных признаков с нормой закона»[22]. В то же время в случае совершения неочевидных, замаскированных преступлений узнавание необходимой к применению уголовно-правовой нормы может быть существенно затруднено. Трудно установить, имело ли место событие преступления, а если имело, то какое именно.

В связи с этим представляется заслуживающим внимания предложенное Б.А, Куриновым деление квалификации на следующие этапы: 1) выявление наиболее общих признаков деяния с целью установления типа правоотношения; 2) выявление родовых признаков преступного деяния и 3) выяснение и сопоставление видовых признаков преступления[23]. А.И. Рарог высказывает обоснованное сомнение в необходимости выделения такого этапа квалификации преступлений как установление типа правоотношения, на котором она осуществляется «без прикидки» (хотя бы предварительной) кон кретной правовой нормы к установленным обстоятельствам дела[24]. К тому же уголовное дело может быть возбуждено только в том случае, когда имеются достаточные данные, указывающие на признаки преступления (ч. 2 ст. 140 УПК РФ). О возбуждении уголовного дела выносится постановление, в котором, согласно ч. 2 ст. 146 УПК РФ, должны быть указаны пункт, часть, статья УК РФ, на основании которых возбуждается уголовное дело.

 Полагаем, первый этап квалификации преступлений - это предположение о том, что совершено преступление, общая версия о событии преступления[25]. При этом следует согласиться с В.Н. Кудрявцевым, что достаточными данными, указывающими на признаки преступления (ч. 2 ст. 140 УПК РФ) является «установление (хотя бы приблизительно) признаков нарушенного объекта преступления и причиненного ему вреда»[26].

Вторым этапом квалификации преступлений является выдвижение квалификационных версий (как частных гипотез), соответствующих фактическим обстоятельствам, т.е. выявление группы родственных составов преступлений[27].

На третьем этапе квалификации по мере сбора данных о фактических обстоятельствах, их оценке и проверке каждой из выдвинутых версий производится разграничение смежных составов преступлений и выбор конкретной уголовно-правовой нормы, по которой квалифицируется деяние.

В науке уголовного права и практике расследования уголовных дел сложилось мнение, что квалификацию преступлений следует проводить по элементам состава преступления. В то же время представления о том, с какого же элемента состава преступления ее необходимо начинать, существенно различаются. Так, Б.А. Куринов утверждает, что начинать процесс квалификации необходимо с установления объекта преступления[28]. Другие специалисты утверждают, что процесс квалификации преступлений не подчиняется Жестко регламентированным правилам[29]. В одних случаях решение вопросов целесообразно начать с выяснения признаков субъекта преступления (это касается, предположим, воинских и должностных преступлений), в других случаях - с установления признаков объективной стороны преступления, в третьих - с выяснения признаков объекта посягательства, например, при покушении на жизнь судьи или следователя[30].

Представляется все же, что следует согласиться с Е.В. Благовым в том, что процесс квалификации преступлений следует начинать с признаков объективной стороны преступления[31]. Именно общественно опасное поведение лица, наступившие общественно опасные последствия, примененные лицом орудия, средства совершения преступления или способ его совершения являются основанием для заявления первого из указанных нами этапов квалификации преступлений, выдвижения общей версии. Об этом же фактически говорит В.Н.. Кудрявцев, утверждая, что «было бы малопродуктивно при расследовании дела сначала выяснять, действовал ли виновный умышленно или неосторожно, а затем уже устанавливать, что он совершил или стремился совершить. Поэтому и разграничение преступлений по объективным признакам целесообразно производить на базе уже установленных объективных признаков состава»[32]. На следующих же этапах квалификации преступлений: при выдвижении квалификационных версий и при выборе конкретной уголовно-правовой нормы - программа квалификации преступлений может быть любой. Признаки, относящиеся к различным элементам состава преступления, могут быть использованы в любой последовательности, в зависимости от особенностей квалифицируемых обстоятельств. Так, в случае обнаружения трупа с признаками насильственной смерти первоначальный этап квалификации будет зависеть от последствия как признака объективной стороны. Далее же, в зависимости от других обстоятельств, квалификация может определяться различными элементами состава. Предположим, при установлении, что виновный причинил смерть, будучи спровоцированным неправомерным поведением Потерпевшего и, в связи с этим, находившимся в состоянии аффекта, характеристика субъекта окажет влияние на последующую квалификацию. Если же будет установлено, что виновный находился в состоянии обороны от неправомерного нападения потерпевшего, то характеристика обстановки, т.е. признака, относящегося к объективной Стороне, будет определять квалификацию.

§ 3. Принципы квалификации преступлений

Общеправовые принципы законности, равенства граждан перед законом, вины, справедливости и гуманизма[33] впервые закреплены в УК 1996 г. и сформулированы применительно к задачам уголовно-правового регулирования. Несмотря на то, что до принятия действующего уголовного законодательства эти принципы не были законодательно сформулированы, в литературе их существование не подвергалось сомнению и анализировалось в различных монографиях и научных статьях[34]. Принципы, понимаемые в русском языке как «основное исходное положение какой-либо теории, учения»[35], применительно к праву можно понимать как определяемые закономерностями общества и закрепленные в праве руководящие идеи, обусловливающие направленность, характер и объем правового регулирования общественных отношений[36]. Принципы уголовного права, закрепленные в УК 1996 г., распространяются на все этапы применения уголовно-правовой нормы, одним из которых является квалификация преступлений. В ст. 3-7 УК закреплены общие принципы уголовного права. Представляется, что применительно к каждому из этапов применения уголовно-правовой нормы могут быть сформулированы специальные принципы. Это относится и к принципам квалификации преступлений.

Мысль о необходимости формулирования специальных принципов квалификации преступлений, которые отличаются от общих правил квалификации преступлений, в литературе была сформулирована относительно недавно. Причем единство мнений по вопросу о количестве и содержании принципов квалификации преступлений не достигнуто. Так, А.И. Рарог указывает следующие принципы квалификации преступлений: объективность, истинность, точность, полнота квалификации преступлений[37]. Н. Смирнов и А. Толмачев указывают следующие принципы: истинность, точность, полнота[38].

Р.А. Сабитов утверждает, что квалификация уголовно-правовых деяний основывается на общих уголовно-правовых принципах законности, равенства граждан перед законом, вины, справедливости и гуманизма, а также на производных от них специальных принципах - субъективного вменения, недопустимости двойного вменения, полноты, точности, учета общественной опасности квалифицируемого деяния и наказания, установленного за его совершение, толкования всех сомнений в пользу лица, совершившего общественно-опасное деяние, приоритета норм, смягчающих , ответственность виновного[39].

В более ранних работах указывалось на необходимость при квалификации общественно опасного деяния достижения точности и полноты применения уголовного закона[40], необходимости установления истины при квалификации преступлений[41], однако точность, истинность и полнота не выдвигались в ранг принципов квалификации преступлений.

Принципы квалификации преступлений - это основополагающие идеи, которыми руководствуется правоприменитель при установлении и юридическом закреплении тождества между признаками совершенного деяния и признаками состава преступления, предусмотренного уголовно-правовой нормой. Принципы могут быть как закреплены в самом уголовном законе, так и не сформулированы в нем, но могут вытекать из содержания норм Конституции РФ, уголовного и уголовно-процессуального права[42].

Одним из принципов квалификации преступлений является ее истинность. Для достижения истинности квалификации преступления, во-первых, необходимо тщательное и всестороннее изучение всех фактических обстоятельств совершенного преступления, а также последующее выделение из всех выявленных фактических обстоятельств тех, которые имеют юридическое значение для квалификации. Во-вторых, необходим правильный выбор уголовно-правовой нормы, устанавливающей ответственность за преступление, и уяснение смысла этой нормы с использованием всех возможных приемов толкования нормы. В-третьих, требуется, чтобы не было допущено ошибок в самом процессе квалификации[43], т.е. при установлении тождества между фактическими обстоятельствами дела и юридическими признаками преступления определенного вида. Следует учитывать, что, например, В.Н. Кудрявцев применительно к процессу квалификации преступлений употребляет вместо термина «истинность» другой, менее обязывающий термин - «правильность»[44].

Является ли изменение квалификации на различных стадия уголовного процесса свидетельством того, что квалификация преступлений была произведена неправильно? Квалификация преступлений - это определенный логический процесс, который определяется суммой добытых следствием и судом фактических обстоятельств. Лицо, осуществляющее квалификацию преступления, связано и зависимо от объема и характера фактических обстоятельств, установленных в надлежащем процессуальном порядке. При этом не могут быть приняты во внимание никакие иные обстоятельства. Из этого следует, что квалификация преступления должна считаться правильной, если она объективно соответствует объему и характеру имеющихся фактических обстоятельств. Если же появляются новые фактические обстоятельства совершенного преступления, естественно, может меняться и уголовно-правовая оценка совершенного преступления. При этом изменение квалификации происходит не из-за того, что она ранее была произведена ошибочно, а вследствие того, что изменился объем и характер фактических обстоятельств, имеющихся в распоряжении следствия или суда. Квалификацию следует признавать произведенной ошибочно только в том случае, если она не соответствовала имеющимся и доказанным по уголовному делу фактическим обстоятельствам[45]. Философия различает понятия абсолютной и относительной истины. Истина, достигаемая в процессе квалификации преступлений, должна быть абсолютной, если иметь в виду только установление тех фактов, которые соответствуют признакам состава преступления и сопоставления их с содержанием правовой нормы[46]. Вместе с тем преступление как явление объективной реальности содержит множество конкретных жизненных обстоятельств, которые немаловажны с точки зрения правильного разрешения данного уголовного дела, но не оказывают влияния на квалификацию преступлений. В связи с этим истинность при квалификации преступлений является относительной в том смысле, что она не охватывает всех обстоятельств совершенного деяния, ограничиваясь лишь юридически значимыми.

Принцип точности квалификации преступлений предполагает установление именно той уголовно-правовой нормы, в которой совершенное общественно опасное деяние описано с наибольшей полнотой. При квалификации преступлений необходима ссылка на статью Особенной части УК РФ, а если статья состоит из нескольких частей или пунктов, то и на соответствующий пункт или пункты и часть этой статьи. Отсутствие в процессуальном документе такого указания влечет признание квалификации неправильной. Это требование квалификации преступлений закреплено, как уже говорилось, («многих статьях УПК РФ, например в ст. 146, 171, 220 УПК РФ и др. В случае необходимости при квалификации указывается статья или пункт статьи Общей части УК. Так, точная квалификация предполагает правильное определение и закрепление в процессуальном документе стадии совершения преступления. Ссылка лишь на ст. 30 УК в этой ситуации является неправильной. Необходимо указать часть ст. 30 УК. При совершении преступления в соучастии с распределением ролей принцип точности квалификации предполагает определение в процессуальных документах конкретной роли каждого из лиц, принимавших участие в совершении преступления, и закрепление этой роли со ссылкой на конкретную часть ст. 33 УК. Как указал Пленум Верховного Суда РФ в п. 8 постановления от 29 апреля 1996 г. № 1 «О судебном приговоре», выводы суда относительно квалификации преступления по той или иной статье уголовного закона, его части либо пункту, необходимо мотивировать в приговоре. По делу в отношении нескольких подсудимых или при обвинении подсудимого в совершении нескольких преступлений суд должен обосновывать квалификацию в отношении каждого подсудимого и в отношении каждого преступления[47].

Принцип полноты квалификации требует указания всех статей Особенной части УК, в которых сформулированы составы преступлений, совершенных лицом. Это касается случаев как идеальной, так и реальной совокупности преступлений. Квалификация должна содержать ссылку на все нарушенные пункты каждой статьи УК РФ. Так, при совершении кражи группой лиц по предварительному сговору с незаконным проникновением в помещение деяние должно квалифицироваться по п. «а», «б» ч. 2 ст. 158 УК. Квалификация по различным частям одной и той же статьи возможна только в том случае, если они предусматривают самостоятельные составы преступлений. Так, если лицо одновременно занималось незаконным сбытом как огнестрельного, так и холодного оружия, то содеянное подлежит квалификации по ч. 1 и 4 ст. 222 УК. Если же части одной статьи представляют собой различные виды одного состава, различающиеся лишь степенью общественной опасности, то квалификация преступлений производится по той части статьи, которая предусматривает состав, представляющий наибольшую общественную «опасность. Так, при вовлечении несовершеннолетнего в совершение преступления, совершенном родителем с применением насилия, квалификация должна производиться по ч. 3 ст. 150 УК по признаку применения насилия, но в процессуальных документах то обстоятельство, что деяние совершено родителем, должно быть обязательно указано. Если диспозиция статьи сформулирована как альтернативная с указанием нескольких объективных признаков, полной будет квалификация при указании всех имеющихся в объективной действительности признаков, даже если это не влияет на квалификацию преступлений. Так, в случае умышленного уничтожения чужого имущества путем поджога, которое повлекло по неосторожности смерть человека, при квалификации указываются оба признака: как способ - поджог, так и дополнительное последствие - смерть человека, наступившая по неосторожности, несмотря на то, что любого из этих обстоятельств было бы достаточно для квалификации содеянного по ч. 2 ст. 167 УК. Полнота квалификации предполагает квалификацию действий всех лиц, причастных к совершению преступления исполнителем (организатора, подстрекателя, пособника).

Принципом квалификации преступлений является принцип субъективного вменения, представляющий собой основополагающее начало, согласно которому квалификация деяния основывается на том, что имеющие уголовно-правовое значение обстоятельства деяния охватывались сознанием лица, его совершившего[48]. Принцип субъективного вменения нельзя отождествлять с принципом вины. При квалификации преступления необходимо устанавливать не только вину, но и субъективное отношение ко всем объективным признакам состава преступления: объекту, предмету, потерпевшему, деянию, последствиям, квалифицирующим обстоятельствам и другим объективным признакам преступления.

Одним из основных принципов международного, конституционного, уголовного и административного права является то, что никто не может дважды нести ответственность за одно и то же деяние. Применительно к правилам квалификации преступлений этот принцип быть сформулирован как принцип недопустимости двойного вменения. Он корреспондирует с общим принципом уголовного права - справедливости, который запрещает правоприменителю более одного раза вменять лицу совершение одного преступления, т.е. двойную квалификацию установленных по делу фактических обстоятельств. На этом принципе базируется ряд правил квалификации преступлений, например о том, что при конкуренции специальных норм, содержащих квалифицированные составы преступления, квалификация производится по норме, предусматривающей наиболее тяжкий квалифицирующий признак, при конкуренции нормы-части нормы-целого применяется только норма-целое и другие. Представляется, реализацией этого принципа является изменение редакции ч. 1 ст. 17 УК, в соответствии с которой, например, совершение листва, сопряженного с другим преступлением, должно быть квалифицировано лишь по соответствующему пункту ч. 2 ст. 105 УК без совокупности с сопряженным преступлением. На необходимость применения принципа недопустимости двойного вменения обращается внимание, в том числе, в судебной практике. Так, Президиум Верховного Суда РФ исключил из судебных решений по делу Кайсина, обвиняемого в совершении убийства женщины, которую он ошибочно  полагал беременной, квалификацию действий по ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ (оставив лишь квалификацию по ч. 1 ст. 105 РФ), указав, что одни и те же действия Кайсина суд квалифицировал и как убийство, и как покушение на убийство[49]. К принципам квалификации преступлений следует также отнести и принцип толкования всех сомнений в пользу лица, совершившего общественно опасное деяние. Этот принцип базируется на конституционной норме, согласно которой все неустранимые сомнения в виновности подсудимого толкуются в его пользу (ст. 49 Конституции РФ). В соответствии с разъяснениями Пленума Верховного Суда РФ, данными в п. 4 постановления «О судебном приговоре», «по смыслу закона в пользу подсудимого толкуются не только неустранимые сомнения в его виновности в целом, но и неустранимые сомнения, касающиеся отдельных эпизодов предъявленного обвинения, формы вины, степени и характера участия в совершении преступления, смягчающих и отягчающих ответственность обстоятельств и т.д.».

§ 4. Логические основы квалификации преступлений

Процесс квалификации преступлений является мыслительной деятельностью правоприменителя, в связи с чем для него очень большое значение имеет логика как наука, предметом которой являются законы и формы, приемы и операции мышления, с помощью которых человек познает окружающий мир[50].

Законы логики носят объективный характер, они сформируются независимо от воли и желания человека. Их объективной основой являются относительная устойчивость, качественная определенность, взаимообусловленность предметов действительности. Они, как правильно отмечает В.Н. Кудрявцев, в практической работе следователя, прокурора и судьи применяются обычно безотчетно, неосознанно, так как логическое мышление - это свойство человеческого мозга, развивающееся в течение всей жизни независимо от того, изучал человек логику или нет[51].

В то же время при квалификации преступлений как одной из областей мыслительной деятельности используются логические категории, правила, законы. А.В. Наумов и А.С. Новиченко, анализируя логические формы квалификации преступлений, отмечают, что «квалификация преступлений как разновидность юридического познания есть сложный путь от незнания к знанию. В реальном мыслительном процессе квалификации этот путь совершается в форме перехода от одного знания к другому. Квалификация - логический процесс перехода от исходного знания к выводному через обосновывающее знание»[52]. При этом исходное знание содержит в себе как знание, являющееся результатом анализа признаков общественно опасного деяния, так и знание, опирающееся на содержание конкретной уголовно-правовой нормы. Обосновывающее знание базируется на теории уголовного права и на знании логических форм и законов. Выводным знанием, результатом квалификации является окончательное суждение об оценке действий преступника.

В литературе указывается, что процесс квалификации преступлений протекает по форме дедуктивного умозаключения[53]. Под дедуктивным понимают умозаключение, в котором для выведения из одного или нескольких суждений нового суждения необходим переход от общего знания к частному. При этом для уголовно-правовой квалификации используется форма простого категорического силлогизма, заключение в котором выводится из двух общеутвердительных суждений (большая посылка силлогизма содержит знание об уголовном законе, меньшая - о деянии, подлежащем квалификации, выводное суждение устанавливает, что деяние подпадает под действие закона, т.е. представляет собой результат квалификации).

Пример:

Умышленное причинение смерти другому человеку является убийством.

Ю. умышленно причинил смерть своему соседу Р.

Ю. совершил убийство.

Не оспаривая того положения, что итоговый вывод о квалификации производится дедуктивным методом, следует отметить, что при установлении фактических обстоятельств дела познание идет индуктивным путем, в индуктивных умозаключениях мысль направлена от знания меньшей степени общности к знанию большей степени общности[54]. Вывод при построении силлогизма будет являться правильным, если являются истинными обе посылки. В связи с этим главная труд- при квалификации преступлений состоит не в том, чтобы из предпосылок сделать вывод, а в том, чтобы решить, какие именно предпосылки должны быть взяты для построения умозаключения[55], т.е. найти большую посылку умозаключения и определить норму, подлежащую применению. Таким образом, задача квалификации решается одновременно с построением умозаключения.

Логический закон достаточного основания требует доказанности меньшей посылки, т.е. фактических обстоятельств дела.

В следственной и судебной практике нередко возникают ошибки из-за нарушения законов формальной логики. Это законы тождества, непротиворечия, исключенного третьего и достаточного основания. Указанные законы получили название основных, потому что выражают наиболее важные свойства правильного мышления: его определенность, непротиворечивость, последовательность и обоснованность.

Под законом тождества понимают необходимость точного соответствия самой себе всякой мысли. Типичной ошибкой нарушения закона тождества является логическая ошибка подмены понятия, при которой доказывается не выдвинутое положение, а другое, принимающееся за выдвинутое.

Закон непротиворечия означает, что два несовместимых друг с другом, противоположных суждения не могут быть одновременно истинными. По крайней мере, одно из них необходимо ложно. Так, в соответствии со ст. 379-380 УПК РФ одним из оснований отмены или изменения приговора в кассационном порядке является несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела. Это несоответствие может, в частности, состоять в том, что выводы суда, изложенные в приговоре, содержат существенные противоречия, которые повлияли или могли повлиять на правильность применения уголовного закона. При наличии двух противоположных суждений суд должен с необходимостью установить, какое из них является ложным. Например, суд первой инстанции осудил Сабирова по п. «з» ч. 3 ст. 162 УК (в ред. ФЗ от 13 июня 1996 г.) за разбой, т.е. нападение, соединенное с насилием, опасным для жизни или здоровья потерпевшего. Между тем вердиктом коллегии присяжных заседателей было констатировано, что Сабиров насилия к потерпевшему не применял. Президиум Верховного Суда РФ переквалифицировал его действия на п. «в» ч. 2 ст. 161 УК (в ред. ФЗ от 8 декабря 2003 г.). Представляется, изменение квалификации в этом случае было вызвано нарушением судом первой инстанции закона непротиворечия: вердикт присяжных о совершении преступления без насилия противоречил выводу о квалификации содеянного как преступления, сопряженного с насилием, опасным для жизни или здоровья потерпевшего[56].

Закон исключенного третьего действует в отношении противоречащих суждений. Он состоит в том, что два противоречащих суждения не могут быть одновременно ложными, одно из них необходимо истинно.

Закон достаточного основания состоит в том, что всякая мысль признается истинной, если она имеет достаточные основания. Она должна быть обоснована другими мыслями, истинность которых доказана. Этот закон также имеет большое значение при установлении фактических обстоятельств дела, в зависимости от которых применяется та или иная уголовно-правовая норма.

.Так, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ ,-28 февраля 2003 г. приговор в отношении Часыгова, осужденного по <Ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 2 ст. 105 УК, изменила, переквалифицировав его действия на п. «г« ч. 3 ст. 111 УК. Как на предварительном следствии, так и в судебном заседании Часыгов показывал, что никого не хотел убивать. Согласно материалам дела, ни один из потерпевших после Поученных ранений не падал, ничто не препятствовало Часыгову довести свой предполагаемый умысел на убийство до конца, однако он не только не предпринял никаких действий по реализации такого умысла, но, напротив, сам убежал с места происшествия. Достаточных данных для квалификации действий Часыгова как покушения на убийство судом не установлено[57].

Для правильной квалификации преступлений большое значение разработка строго научных, формально-логических программ алгоритмов процесса применения уголовно-правовых норм. Разработка программ применения уголовно-правовых норм является из задач теории уголовного права[58]. Такие приемы, представляется, следует называть правилами квалификации преступлений.