МАДАГАСКАР В СЕРЕДИНЕ ХIХ – НАЧАЛЕ ХХ В.

Москва

«НАУКА»

Главная редакция восточной литературы

1990

Ответственный редактор И.И. ФИЛАТОВА

Редакционная коллегия

К.В. МАЛАХОВСКИЙ (председатель), Л.Б. АЛАЕВ,

Л.М. БЕЛОУСОВ, А.Б. ДАВИДСОН, Н.Б. ЗУБКОВ,

Г.Г. КОТОВСКИЙ, Р.Г. ЛАНДА, Н.А. СИМОНИЯ

Утверждено к печати

редколлегией серии

„Рассказы о странах Востока"

Емельянов АЛ., Мыльцев П.А.

Е.60    Забытая история Великого острова. Мадагаскар в середине ХIX - начале XX в. - М.: Наука. Главная редак­ция восточной литературы, 1990. - 141 с.: ил. — (Рассказы о странах Востока).

Книга посвящена забытым страницам истории Мадагаскара - становлению и расцвету малагасийской монархии, реформаторской деятельности премьер-министра Райнилайаривуни, а также борьбе народов Мадагаскара против колонизаторов.

Для широкого круга читателей.

ББК 63.3 (бМад)

Е 0802000000-009 013(02)-90

ISBN 5-02-016851-3

©Главная редакция восточной литературы издательства „Наука" 1990

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение (Емельянов А.Л.)                                                                           3

Глава первая. Малагасийское общество и государство до середины XIX в.

(Емельянов А.Л.)                                                                                   16

Глава вторая. 70-90-е годы XIX в. – изменения в малагасийском обществе

(Емельянов А.Л.)                                                                                          27

Глава третья. Франко-малагасийская война (Емельянов А.Л.)                49               Глава четвертая. Завоевание Малагасийского государства

(Емельянов А.Л.)                                                                                          71

Глава пятая. Восстание меналамба (Мыльцев П.А.)                                  94

Глава шестая. Становление колониального общества (Мыльцев П.А.) 109

Библиография (Емельянов А.Л., Мыльцев П.А.)                                                      113

ВВЕДЕНИЕ

Мадагаскар издавна был окутан ореолом загадочности, экзотичности, таинственности. Как в начале XIX в. Аляска, Ка­лифорния или Австралия, так в конце XIX в. Мадагаскар наря­ду с Южной Африкой представлялся российскому читателю полным самых невероятных чудес местом. Вспомним, что Че­хов мечтал о путешествии в какой-нибудь дальний и удивитель­ный край - Мадагаскар. А в начале XVIII в. Петр I направил „высокопочтенному королю и владетелю славного острова Мадагаскарского наше поздравление".

...Почему Великий остров? Великий потому, что Мадагас­кар — четвертый по величине остров мира, малагасийцы считают его маленьким континентом. Тем не менее название „Великий остров" — не местного происхождения, оно пришло от евро­пейцев. Со времени открытия морского пути в Индию Мада­гаскар привлекал внимание как промежуточный пункт с удоб­ными бухтами, обилием продовольствия и пресной воды. В XVI в. португальцы, в XVII-XVIII вв. англичане и французы пы­тались обосноваться в различных частях острова. Однако все их поселения оказались нежизнеспособными, поскольку европей­цы в первую очередь осваивали небольшие острова - Реюньон и Маврикий. Их жители назвали Мадагаскар большой землей, или Великим островом.

В литературный обиход это название ввел Этьен де Флакур, один из первых губернаторов небольшого французского поселения на юге Мадагаскара - Форт-Дофина. В 1658 г. он издал „Историю Великого острова Мадагаскар" и „Сведения о Великом острове Мадагаскар, гласящих об отношениях меж­ду французами и жителями этого острова с 1642 по 1657 г." Что же дало основание Флакуру назвать Мадагаскар „Великим островом"? Прежде всего - его история и культура. Автор бьш знаком с арабо-малагасийскими рукописями (написанными на малагасийском языке арабской графикой), хотя остров не бьш исламизирован. Наличие письменности, по представлениям того времени, в значительной мере определяло уровень цивилизации. Автор говорил о влиянии арабской культуры, а также о пересе­лении группы евреев. Если учесть время написания книги - пер­вая половина XVII в. (до начала петровских преобразований оставалось более 50 лет), когда история тесно увязывалась с Библией, то уже сам факт общения с библейским народом давал малагасийцам „право" на историческое прошлое. Все это и сыграло решающую роль в закреплении за Мадагаскаром названия Великого острова.

Почему забытая история? Ведь в советских библиотеках есть и труды Флакура, и десятки исторических, этнографических исследований XIX и XX вв. Однако интерес к Мадагаскару на протяжении XX столетия постоянно падал. Обратимся к фактам. Библиография работ о Мадагаскаре, увидевших свет до 1904 г., насчитывает около 10 тыс. названий, аналогичное издание за 1934—1955 гг. - несколько тысяч, а за 1964-1969 гг. - немно­гим более тысячи, и в основном они посвящены периоду после второй мировой войны.

Сравнивая исторические разделы, посвященные XIX в., статьи „Мадагаскар" в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона (т. XVII, 1896 г.) и в Большой советской энциклопедии (т. 15, 1974 г.), необходимо отметить не только лучшуи информативность дореволюционного издания, но и более верную, на наш взгляд, расстановку акцентов. Для современного читателя Мадагаскар — лишь одно из 50 африканских государств. А в начале XX в. все было иначе. Характерный пример - один из первых документов внешней политики молодого государства „Обращение Народного комиссариата иностранных дел к правительствам союзных стран" от 17(30) декабря 1917 г.: «Согласны ли они (союзники России в первой мировой войне. — Авт.) со своей стороны, предоставить право на самоопределение народам Ирландии, Египта, Индии, Мадагаскара, Индокитая и т. д.» [32, с. 69]. Из африканских колоний упомянуты лишь Египет и Мадагаскар. Случаен ли этот выбор? Нет. Ведь у истоков советской внешней политики стояли хорошо образованные люди, знавшие историю недавно окончившегося XIX в. и завершения раздела мира — основное событие его последней трети.

Колониальный раздел, с одной стороны, положил конец са­мостоятельному развитию африканских обществ, с другой - по­высил интерес к континенту в целом и к его прошлому в част­ности. Африканская история постепенно становилась частью всемирной. Но ученые столкнулись с фактически полным от­сутствием письменных свидетельств самих африканцев. Их за­меняли европейские источники. Но европейцев, изучавших Аф­рику, интересовали прежде всего европейцы в Африке или реакция местных жителей на их появление. Так было положено начало одному из двух основных подходов в африканистике — изучению „истории Европы в Африке".

В середине XX в., с активизацией политической, экономи­ческой, культурной деятельности на Африканском континенте начало оформляться другое основное направление — изучение „истории Африки в Африке". Оно вызвало к жизни новые груп­пы источников, таких, например, как устная народная традиция. При этом архивные документы приобрели подсобный, второ­степенный характер. Этим можно объяснить в определенной сте­пени невнимание к малагасийским архивам и их одностороннее использование теми, кто писал „историю Европы в Африке". Для них история Мадагаскара XIX - начала XX в. не только не уникальна, но и вполне заурядна. Первые десятилетия XIX в. — начало активного проникновения европейцев, середина - укреп­ление их позиций, конец — завоевание, начало XX в. - заверше­ние установления эффективного контроля над островом и скла­дывание предпосылок для создания колониального общества.

Но наличие богатейших архивных материалов, не сопоста­вимых с тем, что имеется в других странах Тропической Афри­ки, включая Эфиопию, дает возможность взглянуть на историю Великого острова под иным углом зрения. Письменные доку­менты местного происхождения, оставшиеся от XIX в., насчитывают тысячи единиц хранения. С начала XIX в. малагасийское общество постепенно становилось „письменным". Многовековая традиция использования арабской графики не получила повсе-Iместного распространения. Поэтому в 20-х годах XIX в. произошел очень быстрый и безболезненный переход на латинский алфавит, что было в основном заслугой европейских миссионеров.

Миссионерская проповедь пала на благодатную почву. Грамотность, которая в представлении малагасийцев была неразрыв­но связана с христианством, распространялась не только среди представителей знати, получавших высшее и среднее образование в Англии, Франции, на Маврикии и Реюньоне, а в последней третиXIX в. — в столице Малагасийского государства Антананариву (теологический, медицинский и педагогический колледжи). Она стала доступной всем жителям Имерины (Высокое плато), том числе лично-зависимым категориям населения. Это легко подтвердить распоряжением королевы Ранавалуны I (1828-1861), запретившим в начале 30-х годов XIX в. всем „рабам" учиться читать и писать. В середине века даже служители традиционных культов начали составлять рукописные документы. Широкому распространению грамотности способствовало приня­тие в 1879 г. закона о всеобщем и бесплатном начальном образо­вании. Малагасийское общество второй половины XIX в. было письменным, что уникально для Африканского континента того времени.

Становление же архивного дела началось в 20-х годах XIX в. Во дворце правителей малагасийского государства была отведена комната для хранения документов, которая положила начало так называемым королевским архивам.

Другая уникальная черта истории Мадагаскара - наличие и относительно широкое распространение книгопечатания. В 20-х годах на острове появилась первая типография, организо­ванная Лондонским миссионерским обществом. Выпускалась не только религиозная литература, но и книги светского содер­жания, прежде всего буквари, сборники сказок, пословиц, научно-популярные книги. В 30-х годах были осуществлены полный перевод и издание Библии на малагасийском языке. Значение этого перевода для формирования литературного язы­ка сопоставимо с лютеровским переводом Священного писания. По некоторым данным, во второй половине XIX в. продавалось более 10 тыс. экземпляров книг ежегодно, в том числе по раз­личным отраслям знания — истории, биологии, географии (на­пример, „Библейская археология", „Сведения о государствен­ном устройстве Англии", „Популярная астрономия"). Выхо­дили и научные издания. Одно из них — бюллетень наблюдений обсерватории, построенной в 80-х годах в окрестностях Анта­нанариву французским миссионером Эли Колэном, одной из первых в южном полушарии; другое — „Ежегодник Антана­нариву и журнал Мадагаскара". Нередко в нем печатались пред­ставители малагасийской интеллигенции.

Помимо частных, преимущественно миссионерских, су­ществовала королевская типография, которая в основном печа­тала законодательные акты, выступления политических деяте­лей, а также официоз Малагасийского государства - „Газета Малагаси". Одно из самых интересных изданий королевской ти­пографии — четыре „красные книги", изданные в 1882 — 1894 гг. Они содержат официальные документы Малагасийского государства, дипломатическую переписку и т. д.

Об уровне развития письменного общества (разумеется, с определенными оговорками) можно судить по наличию перио­дической печати. На Мадагаскаре, начиная с 1866 г. - даты по­явления первой газеты „Тени суа" („Благое слово") — и по 1896 г. выходило около 50 периодических изданий на малага­сийском, французском и английском языках. Но в отличие от книг газеты не получили широкого распространения. Большин­ство газет заканчивали существование на первых номерах из-за финансовых трудностей и жесткой цензуры. Самые устойчивые издания, помимо упомянутого официоза, издававшегося с 1883 г., — клерикальные. Среди светских можно выделить „Мадагаскар таймс" и профранцузские „Мадагаскар" и „Клош" ("Колокол").

В XIX в. появилась относительно широкая прослойка малагасийской интеллигенции. Первые ее представители получили образование в Англии в начале века. Среди них наиболее известны братья-близнецы Раумбана и Раханирака. Раумбана - автор первой истории Мадагаскара, написанной на английском языке и предназначенной для европейцев. Внушителен ее объем - около 8 тыс. рукописных страниц.

Приведем еще несколько имен. Расамиманана в 1891 г. защитил диссертацию о физиологическом действии кристаллического тангина (ядовитое вещество, использовавшееся при ордалиях и при традиционном судопроизводстве). Ее основные выводы он опубликовал в Париже. Райнандриамампандри — выдающийся государственный и политический деятель (он будет часто упоминаться на страницах книги), вместе со своим братом Рабеараной выпустил в 1868 г. на Маврикии англо-малагасийский словарь, через восемь лет в Антананариву — сборник народных сказок, в 1897 г. - там же книгу „История и обычаи предков". Кроме того, остался неизданным основной труд жизни Райнандриамампандри - „История Мадагаскара". В течение 20 лет он собирал материал и работал над текстом, но его исследование было прервано в 1897 г., когда французы, не простишие ему разгрома своих войск в 1885 г., обвинили его в руководстве восстанием „меналамба" и расстреляли. Среди малагасийцев довольно широко были распространены профессии врача, учителя, проповедника. И нет ничего удивительного, что первая на Африканском континенте и одна из первых в афро-азиатском регионе Академия наук была организована в Антананариву в 1902 г.

Но жители Великого острова не только изучали и писали свою историю. Они использовали в своих интересах то новое, привносилось европейской культурой. В неизвестные белому человеку районы Африки первыми, как правило, приходили путешественники, за ними — миссионеры, и именно они знакомили местное население с европейской цивилизацией. И именно их ученики-африканцы были той частью общества, которая при­ветствовала завоевание, наиболее охотно сотрудничала с колониальной администрацией. И вновь Мадагаскар явился исключением. И дело не столько в том, что малагасийцы более умело использовали противоречия между протестантскими и католи­ческими миссиями, за которыми стояли соответственно Англия и Франция, и даже не в факте официального провозглашения христианства государственной религией. Подобные примеры можно найти и в других районах Тропической Африки. Малагасийские руководители создали свою религиозную организацию, которую назвали „государственная церковь", теологические построения которой базировались на протестантизме. Они суме­ли направить протестантскую идеологию, которая изнутри раз­мывала традиционное общество, подготовляла прослойку, ориен­тировавшуюся на европейские экономические и культурные ценности, видевшую в европейцах лишь носителей прогресса и духовного обновления, для создания внешнеполитического сте­реотипа „цивилизованного", христианского государства. Его укреплению способствовали и активная внешняя политика, и го­сударственные структуры по европейскому образцу, и развитое законодательство, и система образования, и богатая культурная жизнь.

Не случайно, что первая попытка соединения политической борьбы с массовым народным движением с целью завоевания независимости была предпринята на Мадагаскаре. Это тайная ор­ганизация ВВС (Ви, вату, сакелика — железо, камень, ответвле­ния). В Тропической Африке до начала второй мировой войны практически ни одна политическая организация не выдвигала тре­бования предоставления независимости и тем более не пыталась его пропагандировать. Многочисленные восстания конца прошло­го - начала нынешнего века, направленные против установления системы колониального господства, проходили в рамках „тра­диционного" общества. Их участники и руководители ратовали не за завоевание независимости, а за возвращение к старым, ар­хаичным порядкам. Поэтому они были исторически обречены. Только привнесение политической идеологии и новых целей в массовое антиколониальное движение могло способствовать достижению независимости. Уникальность организации ВВС, состоящей преимущественно из студентов и учащейся молоде­жи, заключалась в том, что это была первая в Африке полити­ческая, антиколониальная в полном значении этого слова орга­низация. Французские власти некоторое время смотрели сквозь пальцы на ее существование, хотя им хорошо были известны ее цели. Но когда молодые патриоты начали активную пропаган­дистскую работу в массах, организация сразу же была уничтоже­на, а ее членам были вынесены суровые приговоры.

Изложенное выше предопределило хронологические рамки работы. Середина XIX в. — начало ускоренного развития Малага­сийского государства, попыток модернизировать сверху тради­ционные структуры — бесспорная точка отсчета. Для завершения работы также существует очень четкий формальный критерий - уничтожение политической и экономической структуры Малага­сийского государства. Исходя из периодизации всемирной исто­рии и учитывая ход развития малагасийского общества, мы заканчиваем работу 15-20 годами XX в. Именно в эти годы началось складывание колониального общества и в этот период был впервые определен путь борьбы за достижение независимости.

В Советском Союзе история Мадагаскара изучалась недостаточно. Помимо соответствующих разделов в обобщающих и справочных работах, ряда статей изданы всего лишь три книги, посвященные истории Великого острова. Все они были опубликованы до 1960 г. Это монография А.С. Орловой „Общественный строй мальгашей в XIX в. Из истории острова Мадагаскар", переводы книг „Мадагаскар. История мальгашской нации" Р. Рабеманандзары, написанная с националистических позиций, и „Мадагаскар. Очерки по истории мальгашской нации" политического деятеля и историка П. Буато, члена ФКП.

В последние десятилетия все больше и больше советских людей выезжают на работу в страны Тропический Африки, в том числе и на Мадагаскар. Поэтому далекий и малоизвестный континенх начинает к нам приближаться. Соответственно у широких читательских масс проявляется интерес к „экзотическим странам", их прошлому и настоящему. Доказательством этого служит издание с интервалом в год двух интересных книг советских журналистов: С. Кулика „Когда духи отступают" (1981 г.) и В. Корочанцева „Остров загадок и открытий" (1983 г.). Затрагивается в них и история Великого острова. Исторические разделы их написаны на основе исследований французских авторов. Мы ни в малейшей мере не пытаемся поставить под сомнение научную добросовестность и компетентность западных исследователей, но почти всех их объединяло одно: они пишут „историю Европы в Африке", затрагивая „историю Африки в Африке" постольку, поскольку это необходимо для иллюстрации их основных положений. Можно привести пример так называемых колониальных войн. Они были изучены досконально, практически во всех аспектах, кроме одного - как боролись африканцы за свою независимость. В середине 50-х годов началось изучение и этого „аспекта", которое привело к созданию нового научного направления - истории национально-освободительного движения.

В исследованиях по „истории Европы на Мадагаскаре", типологически мало чем отличавшихся от работ по другим районам Тропической Африки, постепенно нивелировалась и терялась уникальность исторического развития Мадагаскара в XIX в., которую хорошо видели современники событий. Особенности развития Мадагаскара и дали возможность руководителям со­ветской внешней политики даже в 1918 г. поставить Великий остров в один ряд с Египтом и Индокитаем.

Наша работа называется „Забытая история", так как авто­ры попытались сосредоточить свое внимание на истории мала­гасийцев на Мадагаскаре, воскресить некоторые полузабытые страницы их прошлого, расставить верные, на наш взгляд, ак­центы в событиях почти столетней давности. Другими словами, мы поставили перед собой цель подойти к исторической дейст­вительности не со стороны Европы, а со стороны Мадагаскара, используя преимущественно малагасийские источники.

Богатая история наложила отпечаток и на нынешний облик острова, и на высокий авторитет, завоеванный на международ­ной арене. Демократическая Республика Мадагаскар неизменно среди зачинателей многих важных инициатив, среди тех, кто ак­тивно выступает в пользу различных прогрессивных начинаний. Малагасийские представители постоянно поддерживают совет­ские мирные предложения. Мадагаскар оказывает принципиаль­ную и бескорыстную помощь национально-освободительным дви­жениям, особенно в Южной Африке и Намибии, он — один из инициаторов и самых активных сторонников превращения Ин­дийского океана в зону мира, свободную от ядерного оружия. И в XIX в. известны многочисленные примеры активной и действенной внешней политики (регулярные посольства, по­стоянные представительства в ведущих странах Европы, в США), так что в определенной степени можно говорить о ее преемствен­ности. Это один из примеров, как сегодняшний день в истории Мадагаскара переплетается с давно минувшим. Но есть и более важные, хотя и менее заметные на первый взгляд связи. Взаимо­отношения различных этнических, социальных и религиозных групп, их участие в освободительном движении, многие привыч­ки, стереотипы поведения и мышления — все это уходит корня­ми не просто в прошлое, а как раз в период второй половины XIX - начала XX в. Именно в то время складывались условия, на многие годы вперед определившие пути развития общества. И немаловажную роль в этом играло сопротивление как состав­ная часть национально-освободительного движения. Под его воз­действием в XIX в. стало обновляться Малагасийское государст­во. Сопротивление решающим образом влияло на характер от­ношений с колониальной администрацией и в конечном счете на то, каким стало колониальное общество на Мадагаскаре, в ка­кой степени малагасийцы отстаивали свои права.

Из многочисленных свидетельств доколониального перио­да узнаем, что на Мадагаскаре продовольствие производили в изобилии. Малагасийские мясо и рис шли даже в Северную Аме­рику, подвергшуюся во время войны за независимость блокаде Англии. А сегодня импорт риса, пожалуй, главная проблема ма­лагасийского правительства. Что же произошло? Ответ следует искать и в аграрной политике колониальной метрополии — Франции, в насаждении экспортных культур, в основном непродовольственных.

Задачи исследования определяют круг источников, используемых в работе. „Пока в глазах большинства западных исследователей история Африканского континента оставалась „историей белого человека в Африке", другими словами, историей колониальной деятельности европейцев, круг источников сам собой ограничивался отчетами европейских путешественников и колониальных деятелей, да официальными публикациями органов колониального управления. Вне поля зрения историка оставались свидетельства прошлого, созданные самими коренными жителями континента" [111, с. 5]. Мадагаскар обеспечен источниками местного происхождения лучше ряда других стран и районов Африки южнее Сахары. Большинство архивных документов по малагасийской истории до недавнего времени мало использовались. Одному из авторов книги, П.А. Мыльцеву, первому из советских историков посчастливилось познакомиться с архивными материалами ДРМ.

Эти документы находятся как в государственных, так и в частных собраниях. В первую группу входят собственно общегосударственное архивное хранилище - Национальные архивы Демократической Республики Мадагаскар, а также архивы Малагасийской академии, Национальной библиотеки Мадагаскара и библиотеки Университета Мадагаскара. Среди второй группы необходимо выделить личные архивы историков, потомков королевской и других аристократических семей. Из имевшихся в распоряжении материалов отбирались наиболее важные, например материалы участников освободительного движения и документы следствия. Удалось привлечь материалы разделов „гражданское управление", „официальные телеграммы", „общественные работы", „торговая палата", „бюджеты", „стенографические отчеты заседаний совета управления", где содержатся сведения обо всем, что касается политики французской колониальной администрации на Мадагаскаре. Сотрудники Университета Мадагаскара предоставили автору возможность ознакомиться с микрофильмами документов архива колониальной политики Франции в Экс-ан-Провансе.

Трудно переоценить значение документов королевских архивов. Они включают в себя дипломатические документы малагасийского государства, тексты договоров и соглашений, отчеты о поездках малагасийских посольств, распоряжения премьер-министра и королев, различные материалы, касающиеся отношений с проживающими на Мадагаскаре иностранцами, сообщения и отчеты с мест в центр, а также наиболее значительные законы и указы центральной власти. Особый интерес пред­ставляют выделенные из общей классификации бумаги, собран­ные в описи „NN" под № 91, куда французские чиновники зано­сили все для них непонятные по смыслу документы. Эти бума­ги содержат интереснейшие материалы как по доколониальной, так и по колониальной истории Мадагаскара, даже те, которые в силу разных причин французской администрации невыгодно было сохранять. В описи, например, имеются бумаги из личных архивов малагасийских политических деятелей, отчеты и доне­сения тайных агентов канцелярии генерал-губернатора, дневни­ки участников антиколониальных движений. Большой интерес представляют также хранящиеся в архивах особняком „Коллек­ция Радзаунеры" и „Коллекция Митридата". После смерти кол­лекционеров по завещанию владельцев они бьши переданы в ар­хивы. Они охватывают различные периоды и сферы жизни мала­гасийского общества конца XIX - начала XX в.

До сих пор вне поля зрения историков бьши такие инте­реснейшие документы по изучаемому периоду, как протоколы допросов одного из руководителей восстания меналамба - Ра-безаваны. Эти протоколы проливают свет на истинные мотивы и характер восстания, его движущие силы и взаимоотношения с традиционной элитой, в первую очередь с королевской семьей.

Пробелы в обеспечении работы документами по возмож­ности восполнялись за счет публикаций архивных материалов, осуществленных в двух томах директором архивов Разухарину-ру-Рандриамбуавундзи [25; 26]. В публикациях собраны доку­менты о международных связях Малагасийского государства. Первый том - „Документы, Отношения Мадагаскара с иностран­цами по 1868 г." - охватывает период с 1828 по 1868 г., вто­рой - „Документы 2. Мадагаскар и Европа" - с 1868 по 1887 г. В них вошли материалы из фонда „Королевские архивы".

К источникам местного происхождения относятся также публикации документов Малагасийского государства по типу европейских „красных" или „синих" книг [38; 39; 48; 49] .за­конодательные акты Малагасийского государства, его догово­ры с Англией, Францией, США, Германией, Италией, различные соглашения. В отдельную группу источников можно выделить выступления, послания, инструкции премьер-министра и коро­лев, которые бьши особенно многочисленны в период франко-малагасийских войн. Фактические данные о деятельности снача­ла малагасийского правительства, а потом — французской коло­ниальной администрации содержатся в официальных газетах: „Газети Малагаси", „Журналь офисьель де Мадагаскар э дэпан-данс" („Официальная газета Мадагаскара и подвластных ему территорий") и „Ваувау францай-малагаси" („Франко-малагасийские новости"). Газеты издавались в Антананариву, Таматаве и Диего-Суаресе.

С 1875 г. на Мадагаскаре начало выходить первое издание научного характера — „Ежегодник Антананариву и журнал Мадагаскара. Сборник информации о топографии, природных богатствах Мадагаскара, обычаях, традициях, языке и религиозных верованиях его жителей" [197]. Он выходил регулярно до 1900 г.

В европейских архивах находится значительное количество документов по изучаемому периоду. Наиболее важными для данной работы являются публикации материалов французских и английских архивов, отражающих прежде всего внешнюю по­литику Малагасийского государства. Документы, относящиеся к Мадагаскару, хранятся и в Архиве внешней политики России, во Всесоюзном географическом обществе и в Центральном государственном архиве военно-морского флота (ЦГАВМФ). Наибольший интерес представляют материалы из ЦГАВМФ, они содержат подробное донесение о французской эскадре, перевозившей экспедиционный корпус на Мадагаскар, и описание военно-морской базы в Диего-Суаресе.

Французские и английские парламентские документы и официальные публикации дают возможность проследить борьбу европейских держав за Мадагаскар, подготовку к захвату острова. Они дополняют и уточняют сведения, полученные из малагасийских источников.

В монографии используются свидетельства европейских миссионеров, путешественников, исследователей и офицеров, которые бьши непосредственными участниками тех или иных событий. В их воспоминаниях дается конкретный материал по вооруженному сопротивлению малагасийцев.

К свидетельствам европейцев непосредственно примыкют работы, написанные людьми, специально занимавшимися Мадагаскаром и собиравшими о нем материалы [68; 85; 89]. Они представляют собой личные воспоминания, но в них используются и документы, не имеющие прямого отношения к пребыванию авторов на острове.

Подход европейской прессы к событиям на Мадагаскаре отличался разнообразием. Прежде всего описывались пышные приемы малагасийских посольств в Европе и Америке, распространение христианства на острове, — словом, все то, что резко отличалось от обыденной жизни или, наоборот, было очень схоже с ней. Что же касается самого Мадагаскара, то пресса концентрировала внимание на европейцах.

В западной историографии основное внимание уделялось Месту и роли Европы и европейцев в развитии Мадагаскара.

Благодаря публикациям французских исследователей началось изучение многих ценных исторических памятников. Но ни в од­ном из исследований не делалось попытки рассмотреть сопротив­ление малагасийского народа как субъекта исторического раз­вития. Именно поэтому в фундаментальных обобщающих рабо­тах С. Оливера, Г. Грандидье, Р. Декари и Ю. Дешана даже фран­ко-малагасийские войны неизменно представлялись только как „колониальные". Всех этих ученых объединяет одно: они прежде всего изучали действия французских войск и французских влас­тей. Дешан, например, признавая за французской администраци­ей отдельные ошибки, объяснявшиеся злой волей отдельных не­добросовестных чиновников, изображал антиколониальные дви­жения как результат недопонимания малагасийцами „добрых" намерений французских властей, как отголоски вражды доко­лониального периода [147, с. 233—236]. Декари представлял зверства карателей во время „умиротворения" юга Мадагаска­ра как своего рода издержки наведения порядка, необходимую суровость [144, с. 25].

Что касается национальной историографии, то романтизм и чувство возрождающегося национального самосознания и гордос­ти зачастую берут верх над чувством меры и в описании антико­лониальных движений. ВВС - тайная и преимущественно студен­ческая организация с ограниченным числом членов рассматривается Рабеманандзарой как философское и социальное движе­ние за достижение демократии и сохранение мальгашских на­циональных особенностей [116, с. 134]. Он не сомневался также в четкой организации и руководстве действиями меналамба со стороны традиционных властей [116, с. 122]. Но его работа сыграла положительную роль, ибо привлекла внимание к пробле­мам национально-освободительной борьбы на Мадагаскаре. Част­ные вопросы сопротивления были разработаны в исследованиях М. и Ф. Эсуавелумандрусу, Ж. Расуанаси, основанных на богатей­шей источниковедческой базе [149; 150; 151]. Ж. Расуанаси одна из первых в национальной историографии опубликовала монографию по восстанию меналамба. Ее работа дает возможность ознакомиться с материалами семейных архивов, например с пе­репиской руководителей отрядов меналамба [187].

К национальной историографии типологически примыкают работы африканских историков, которые все активнее в своих исследованиях выходят за пределы своих стран и регионов. Яр­кий пример — угандиец П. Мутибва. В фундаментальной моно­графии „Малагасийцы и европейцы" он подвел итог почти 100-летнему изучению взаимоотношений Мадагаскара и Европы [177].

Первой в советской историографии к проблемам истории Мадагаскара обратилась А.С. Орлова [115] . В принадлежащих ее перу частях коллективных монографий [81; 82; 109; 110] дается обобщающий очерк истории малагасийцев с начала XVII в. до настоящих дней. Большое внимание антиколониальным выступ­лениям на Мадагаскаре уделяется в одном из самых обстоятельных и глубоких исследований по французской колониальной политике - монографии В.А. Субботина [119]. Основанная на многочисленных европейских источниках, она дает разбор мотивов, методов и форм захватнической политики Франции, видов и типов французской системы колониального управления и эксплуатации. Монография французского ученого П. Буато „Мадагаскар. Очерки по истории мальгашской нации" [106] - единственная работа в марксистской историографии, охватывающая период с древнейших времен и до 50-х годов XX в. Большую часть книги автор посвятил новейшей истории острова.

Глава первая