Причины роста национализма.

Недавний рост национализма в некоторых западных странах был вызван антииммиграционными кампаниями, основанной на предполагаемом негативном влиянии мигрантов на «культуру» принимающей страны.[37]  Национализм — идеология и политика, а также психология в национальном вопросе, основывающиеся на понятии нации как высшей ценности и формы.[38] Условно различают этнический и гражданский национализм. Гражданский национализм основан на гражданстве и способности людей присоединяться к нации, тогда как этнический национализм основан на мифе об общем происхождении и, следовательно, менее инклюзивен[39]. Французский национализм более гражданский, учитывая более широкие правила присвоения гражданства, чем более этническая концепция немецкой нации, но, тем не менее, во Франции существует весьма успешный Фронт-нация, который исключает мусульман из основной нации или предлагает им подчиненное место. Сегодня ключевым маркером национализма является его уровень включения и исключения человека из нации, на основании того, является он коренным жителем государства или обладает определенным набором ценностей. Существует концепция о том, что «государства должны быть населены исключительно членами местной группы («нацией») и что неместные элементы (люди и идеи) фундаментально угрожают однородному состояние нации, общности, на тезисе о ее первичности в государствообразующем процессе.[40] Таким образом, интенсивность национализма в обществе может быть измерена с помощью ряда показателей, таких как исключительное гражданство, социально-экономическая маргинализация, дискурсы в СМИ, поддержку националистических партий и насилие против отдельных групп.

В настоящее время шовинистические «националистические» партии, как правило, избегают слова «раса», которое считается устаревшим понятием, которое прошло с нацизмом и апартеидом. Тем не менее, расизм остается, он только замаскирован менее отрицательно заряженным словом «культура» - расизм без расы. Эти взгляды могут быть проиллюстрированы шведской националистической партией. Они называют себя «социальными консерваторами с националистическим фундаментом», утверждая, что защищают «шведские ценности и культуру». Как и многие их европейские аналоги, они получили поддержку благодаря сильной антимиграционной позиции. Шведские демократы отличают «иммигрантов» от «шведов», часто указывая на их слабое развитие. Иммигрантов неблагоприятно сравнивают с нордическими людьми и их «высшей» культурой.[41]

В XXI веке во многих западных странах национализм приобрел снова стал актуален. Частично это можно рассматривать как обратную реакцию против политического истеблишмента, но их недовольство вызывает также глобализация, иммиграция, размывание национальной идентичности и сам Европейский Союз. О возрастании этого явления свидетельствуют многие процессы и события, происходящие в Европе, Соединенных Штатах и других западных странах.[42] Когда сегодня СМИ говорят о национализме, они подразумевают национализм, который включает протекционизм, изоляционизм, ксенофобию и антиэлитный дискурс.[43]

В Европе наблюдается долгосрочная тенденция к росту националистических партий, в Западной Европе - с 1980-х годов[44]. Выборы и референдумы в 2016–2017 годах говорят о том, что националистические партии, кандидаты и предложения довольно популярны, но всеобщего и прогрессивного увеличения поддержки националистических партий среди населения не наблюдается.[45] В целом ультраправые партии в последние годы добились значительных успехов в Европе. В 2016 году крайне правый кандидат от Партии свободы Норберт Хофер набрал 46,2% на президентских выборах в Австрии, а Марин Ле Пен из Национального фронта - 33,9% во втором туре президентских выборов во Франции в мае 2017 года. Крайне правая Альтернативная федерация Германии вошла в бундестаг с 12,6% голосов в сентябре 2017 года, впервые для послевоенной Германии. Партия «Лига Севера» с крайне правой платформой, действующая в рамках коалиции за право центра в ходе выборов в Италии в марте 2018 года под руководством Маттео Сальвини, стала третьей по величине партией в парламенте с 17,37% голосов избирателей. Однако, это не было тенденцией по всем направлениям. В Великобритании националистическая партия UKIP потеряла большую часть поддержки, набрав лишь 1,8% голосов и не получила членства в парламенте, в то время как в Нидерландах Партия Свободы Гирта Уайлдерса стала второй по величине партией в стране.

Избиратели националистических партий в развитых постиндустриальных обществах - часто из рабочего класса - менее образованны и принадлежат к сообществу большинства. Они испытывают неопределенность и часто представляют собой сочетание реального или предполагаемого изменения статуса и маргинализации. Это сочетается с расизмом, авторитаризмом и тоской по давно ушедшему прошлому.[46]

В Соединенных Штатах белый рабочий класс, который поддерживал Трампа на выборах 2016 года, более авторитарен (64% имели авторитарную ориентацию), чем среднее население. Поддержка была сильнее из-за предполагаемой дискриминации белых американцев, антииммигрантских настроений и угроз со стороны иностранных культур.[47] Избиратели Марин Ле Пен демонстрируют сравнимые черты, родом в основном из синих воротничков[48], с ограниченным образованием и высоким уровнем недовольства демократией.[49]

Поддержка радикальных правых партий основана не только на националистических позициях избирателей, таких как антиевропейские и антииммигрантские позиции, но и на экономических основах, таких как негативное восприятие экономической ситуации, экономические трудности на уровне страны и предпочтение перераспределения политики.[50] Исследования показывают, что группы, которые испытывают реальное или предполагаемое снижение и уязвимость, а также социальную маргинализацию, более склонны поддерживать националистическую политику, члены групп, которые испытывают изменение статуса, особенно.[51] Это хорошо видно на примере Восточной Германии в сравнении с Западной Германией, с которой она имеет много общих черт, включая язык и текущую политическую систему. В то время как насилие против иммигрантов в Восточной Германии больше, чем на Западе, различия в настроениях против иммигрантов незначительны. Это демонстрирует, что голосование за националистические партии и националистическое насилие, такое как антииммигрантские нападения, не обязательно являются индикатором более широких социальных отношений. Отношения к авторитаризму, антисемитизму, антииммигрантским настроениям и к нацистскому периоду показывает, что общие антисемитские, антииммигрантские и авторитарные отношения в Восточной Германии в основном сошли на нет. В то же время возросла социальная поляризация и радикализация, то есть желание использовать силу.[52] Таким образом, другие факторы должны объяснять различия в голосовании и насилии, такие как более слабое гражданское общество и чувство, возникающее из-за ощутимого недостатка, от которого страдают немцы из постсоветской части Германии, по сравнению с другим населением, будь то западногерманцы, иностранцы, в частности беженцы или элита.[53] Кроме того, большое значение имеют авторитарные и этноцентрические мировоззрения, вытекающие из социалистического периода.

Таким образом, причинами роста национализма в Западных странах являются антииммигрантские кампании и настроения, расизм, авторитаризм, тоска по ушедшему прошлому, а также изменение статуса рабочих и маргинализация, меньшее количество привилегий рабочего и среднего классов по отношению к иммигрантам и элите, низкое образование и высокий уровень недовольства демократией, а также негативное восприятие экономической ситуации.