Материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления пользователям Интернета и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
© 2018 - 2024
В настоящее время в большей степени возникает проблема защиты прав на товарные знаки и фирменные наименования в связи с использованием их в виде доменных имен так называемыми киберсквоттерами. Киберсквоттинг или киберпиратство (cybersquatting или cyberpiracy) – это регистрация доменных имен, совпадающих или сходных со средствами индивидуализации юридических и физических лиц, с целью их дальнейшей перепродажи законным владельцам данных средств индивидуализации или использования для иных целей.
Первый широко известный скандал вокруг киберсквоттинга связан с McDonald's Corporation. Репортер «NewsDay» зарегистрировал домен mcdonalds.com, после чего написал об этом насмешливую статью в журнал «Wired», поставив под ней e-mail-адрес: ronald@mcdonalds.com. Позже, после того как McDonald's Corporation сделала небольшое пожертвование одной из школ Нью-Йорка, репортер передал доменное имя владельцу товарного знака.
В качестве доменных имен киберсквоттерами были зарегистрированы такие известные товарные знаки, как, например, «Christian Dior» (доменные имена christiandiorcosmetics.com, christiandiorfashions.com, diorcosmetics.com, diorfashions.com), «Microsoft» (доменные имена microsoft.org, micrоsoft.com), «Alaska Airlines» (доменное имя alaskaairlines.org), «Eurotunnel» (доменное имя euro-tunnel.com).
Деятельность киберсквоттеров вызвала тысячи судебных разбирательств. В разное время с ними судились Nike, Deutsche Bank, Microsoft и многие другие.
Судебные разбирательства с киберсквоттерами становятся все более распространенными и в России. Среди наиболее известных можно назвать дело, связанное с захватом доменного имени mosfilm.ru и последующим его предложением к продаже киноконцерну «Мосфильм».
Особого рассмотрения требуют доменные имена, связанные с именами известных людей. По сложившейся судебной практике такие именные доменные имена удается отсудить у киберсквоттеров только в том случае, если они являются зарегистрированными товарными знаками. Например, в апреле 2000 г. у организации James Dean Internet Club было отсужено доменное имя jamesdean.net и передано компании CMG Worldwide Inc., владеющей несколькими сотнями именных товарных знаков. Арбитражная комиссия Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС) рассматривала иск голливудской актрисы Джулии Робертс (Julia Roberts) к Расселу Бойду (Russell Boyd), зарегистрировавшему доменное имя juliaroberts.com. Ее адвокаты заявили, что это обозначение является товарным знаком, принадлежащим актрисе, и, следовательно, Рассел Бойд не имеет прав на данное доменное имя. По решению комиссии доменное имя juliaroberts.com должно быть передано Джулии Робертс в течение 45 дней.
Среди знаменитостей, которые судились с киберсквоттерами, можно также назвать Дэвида Копперфильда (David Copperfield), которому удалось отсудить доменное имя davidcopperfield.com. В настоящее время в ВОИС находится более тысячи жалоб на захват доменных имен. Среди них жалобы представителей Тины Тернер, Джетро Талла, Джимми Хендрикса и др.
Осенью 2000 г. ВОИС создала очень важный прецедент. Он связан с возвращением именного доменного имени, не являющегося зарегистрированным товарным знаком. Дело касалось имени британской писательницы Джанет Уинтерсон (Jeanette Winterson), которая получила доменное имя jeanettewinterson.com, зарегистрированное Марком Хогартом из Кембриджа.
Поскольку захват доменного имени, совпадающего или сходного с товарным знаком (киберсквоттинг), является нарушением прав владельца данного товарного знака, то необходимо точно определить, какие именно элементы URL должны сопоставляться с товарным знаком, чтобы выявить факт нарушения.
Во многих судебных решениях отмечалось, что доменное имя идентично товарному знаку, если оно идентично домену второго уровня. Согласно этим судебным решениям домен верхнего уровня не может учитываться при определении тождественности с товарным знаком. Это связано с тем, что он добавляется по техническим причинам и только указывает страну, в которой доменное имя было зарегистрировано. Однако, принимая во внимание, что многие компании регистрируют доменные имена не только с доменом верхнего уровня «.com» и своим национальным доменом верхнего уровня, но и с национальными доменами верхнего уровня стран, в которых осуществляют свою деятельность, домен верхнего уровня фактически никак не идентифицирует владельца доменного имени. Также и другие элементы URL – протокол, место нахождения ресурса и др. не учитываются при оценке тождества и подобия между доменным именем и средством индивидуализации. Так, например, содержащиеся в URL http://www.sony.com, http://www.sony.ru и http://www.sony.org доменные имена идентичны товарному знаку «Sony».
В большинстве стран в настоящее время не существует специальных законов, охраняющих права на доменные имена. Это дает возможность киберсквоттерам регистрировать огромное количество доменных имен с целью их дальнейшей перепродажи.
Организации, регистрирующие доменные имена, не могут эффективно противостоять киберсквоттингу. Например, Японский центр сетевой информации, осуществляющий регистрацию доменных имен в доменной зоне «.jp», в целях борьбы с киберсквоттингом требует от владельцев доменных имен наличия физического адреса в Японии и запрещает перепродажу доменных имен. Однако, несмотря на такие жесткие ограничения, киберсквоттинг в Японии – достаточно распространенное явление. Один из недавних скандалов связан с финансовой компанией, расположенной на острове Хоккайдо. Эта компания, владелец товарного знака «Jaccs Co», подала иск в отношении организации под названием Japan Associated Cozy Cradle Society, которая, как считает истец, захватила доменное имя jaccs.co.jp.
Стремительное развитие киберсквоттинга и тот экономический ущерб, который он наносит добросовестным владельцам средств индивидуализации, привели к необходимости принятия законов, направленных на борьбу с киберсквоттингом. Такие законы приняты в ряде государств Европы, в 2001 г. в Японии принят закон о регистрации доменных имен, направленный против киберсквоттинга, в 1999 г. вступил в силу Закон США «О защите потребителей от киберсквоттеров» (Anticybersquatting Consumer Protection Act).
Суд одного из округов американского штата Вирджиния в феврале 2000 г., руководствуясь данным Законом, передал доменное имя vw.net, зарегистрированное малоизвестным Интернет-провайдером Virtual Works, компании Volkswagen. Суд посчитал, что поскольку компания Virtual Works в декабре 1998 г. предлагала компании Volkswagen принять участие в аукционе и купить у нее это доменное имя, то имеет место описанный в Законе случай попытки получения дохода от использования доменного имени, являющегося ранее зарегистрированным товарным знаком.
Известная американская певица Мадонна благодаря этому Закону получила возможность использовать, помимо уже имеющегося в ее распоряжении доменного имени madonnafanclub.com, доменное имя madonna.com. Однако, как справедливо отметил ответчик по данному делу, существует порядка 275 широко известных товарных знаков, содержащих слово «madonna». Поэтому, возможно, что обладатели широко известных товарных знаков заявят свои права на все доменные имена, содержащие слова, используемые в их товарных знаках, независимо от того, что они добросовестно применяются другими лицами.
Такой подход фактически дает возможность отобрать доменное имя у любого лица, даже если оно зарегистрировало его в качестве товарного знака. Возникают сложности, если сходными товарными знаками обладают несколько лиц, например, если данные наименования зарегистрированы для различных классов товаров или услуг либо в разных странах.
Возможна ситуация, когда известный товарный знак используется в качестве имени домена, нанося вред репутации товарного знака. Считается, что каждое использование товарного знака третьим лицом уменьшает его способность привлекать внимание потребителей. В деле Intermatic Inc. Против Toeppen окружной суд штата Иллинойс установил, что использование известного товарного знака другим лицом в доменном имени уменьшает его потребительскую привлекательность, поскольку данный товарный знак появляется в качестве имени домена при каждой распечатке материалов с данного сайта. Ответчик заявлял, что имя домена при распечатке указывается браузером и вызывает лишь мимолетную ассоциацию с товарным знаком, что недостаточно, чтобы навредить его рекламной силе.
В настоящее время ВОИС рассматривает регистрацию доменных имен, содержащих чужие товарные знаки, как киберсквоттинг, если сайты с этими доменными именами умышленно используются для нанесения ущерба товарному знаку.
В ГК РФ содержится норма, в соответствии с которой не могут быть зарегистрированы в качестве товарных знаков обозначения, тождественные доменному имени, права на которые возникли ранее даты приоритета регистрируемого товарного знака (подп. 3 п. 9 ст. 1483 ГК РФ).
В 2000 году в арбитражных судах было рассмотрено семь дел, связанных с использованием сети Интернет в России, затрагивающие исключительные права на интеллектуальную собственность. Статистика рассмотрения споров специальной комиссией ВОИС более богата: из 472 решений, вынесенных по делам о делегировании доменных имен типа .com, .net, .org было вынесено 377 (80%) решений передать право на доменное имя заявителю, а в 95 (20%) случаях заявителю было отказано в удовлетворении его жалобы. Основанием для отказа, как правило, является добросовестная регистрация и использование доменного имени его владельцем или наличие у владельца достаточных законных основания для его регистрации и использования.
Одним из примеров защиты прав на доменное имя в Российской Федерации, получивших наибольшее освещение в прессе, является спор между корпорацией «Истман Кодак Компани» и предпринимателем без образования юридического лица А.В. Грундулом относительно прав на доменное имя «kodak». Корпорация «Истман Кодак Компани» обратилась в Арбитражный суд города Москвы с иском к предпринимателю без образования юридического лица А.В. Грундулу с требованием о запрещении использовать товарный знак «kodak», зарегистрированный на имя истца, в наименовании доменного имени страницы ответчика в сети Интернет, и о публикации судебного решения в целях восстановления деловой репутации потерпевшего. В качестве третьего лица к участию в деле привлечен РосНИИРОС, который как уполномоченный орган произвел регистрацию доменного имени.
Согласно свидетельствам № 144925, 139358, выданным 16.08.96 г. и 28.02.96г. Роспатентом, корпорация «Истман Кодак Компани» (США) является владельцем товарного знака в виде обозначения KODAK и комбинированного обозначения со словесным элементом «kodak» в отношении класса товаров и услуг по Международной классификации товаров и услуг, указанных в них. Российский предприниматель А.В.Грундул 11.12.98 г. заключил договор с РосНИИРОС о регистрации в Российской Федерации доменного имени всемирной компьютерной сети Интернет в зоне RU в виде обозначения www.kodak.ru. Посредством данного доменного имени потребители могли посетить страничку в сети Интернет, принадлежащую этому предпринимателю, и получить информацию о его коммерческой деятельности по реализации товаров и услуг.
Полагая, что действия ответчика являются нарушением прав владельца товарных знаков, истец обратился в суд с требованием о защите своих гражданских прав от незаконного использования товарного знака. Арбитражный суд отказал правообладателю в защите исключительных прав со ссылкой на отсутствие законодательного регулирования отношений, связанных с наименованием доменов в сети Интернет, а также на то, что доменное имя не является ни товаром, ни услугой, поэтому не подпадает под действие вышеназванного закона.
Ответчик иск не признал, ссылаясь на отсутствие оснований считать нарушением прав истца на фирменное наименование в связи с использованием зарегистрированного доменного имени «kodak. Ru», поскольку согласно ст. 54 Гражданского кодекса РФ фирменное наименование содержит две неразрывные части, указание на организационно-правовую форму и собственно название фирмы, защите подлежит только полное фирменное наименование, а не отдельные его части.
Постановлением апелляционной инстанции от 28.10.99 г. решение оставлено без изменения. Федеральный арбитражный суд Московского округа постановлением от 17.01.2000 г. оставил судебные акты в силе. 21 августа 2000 г. Федеральный арбитражный суд Московского округа отменил вышеназванные акты и направил дело на новое рассмотрение.
Решением Арбитражного суда г. Москвы 04.10.2000 г. требования истца были удовлетворены со ссылкой на следующие обстоятельства.
В соответствии с Уставом ООО «Кодак» имеет сокращенное фирменное наименование общества на русском языке ООО «Кодак» и на английском Kodak ООО. Обозначение «Кодак» – произвольная часть фирменного наименования истца составляет элемент его интеллектуальной собственности, служит средством индивидуализации, являющегося объектом исключительных прав истца в силу ст. 138 Гражданского кодекса РФ.
Элемент «Kodak» в доменном имени «Kodak.ru» сходен со средством индивидуализации фирменного наименования истца (ООО «Кодак», «Kodak ООО») по звуковому, графическому признакам, а также смысловому, поскольку ассоциируется с известными объектами фотоиндустрии. На первой странице сайта ответчика обозначение «Kodak» занимает доминирующее положение. Ссылка ответчика об использовании доменного имени на законных основаниях, так как домен зарегистрирован РОСНИИРОС, не может быть признана обоснованной, так как Регламентом по регистрации доменов установлена самостоятельность заявителя в выборе доменного имени. Выбор ответчиком доменного имени, сходного со средством индивидуализации истца, является незаконным поскольку доказательств, подтверждающих согласие истца на использование указанного объекта исключительных прав, ответчик не представил. Посредством использования доменного имени «Kodak.ru» предприниматель размещает фото товары и услуги на сайте с целью извлечения прибыли от продажи потенциальным потребителям. Продажа товаров с незаконным использованием результатов интеллектуальной деятельности и приравненных к ним средств индивидуализации юридического лица в соответствии со ст. 10 Закона РФ «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» является недобросовестной конкуренцией и не допускается законом. Исходя из вышеизложенного суд решил: предпринимателю без образования юридического лица прекратить незаконное использование доменного имени «Kodak.ru», содержащее обозначение «Kodak», сходное с обозначением «Кодак» - средством индивидуализации фирменного наименования истца «ООО «Кодак».
Законодательством не предусматриваются специальные способы защиты прав на доменное имя, в связи с чем можно назвать традиционные для охраны способы защиты:
· признание права;
· прекращение правонарушения;
· восстановление положения, существовавшего до нарушения прав;
· взыскание убытков и другие.
Сколково
«Примерно 90% патентов «не работают»
Количество «бесполезных» патентов огромно, и это не показатель инновационной активности, а показатель того, что патент получить легко и конкуренция сместилась. Так считает один из организаторов состоявшейся в «Сколково» конференции по вопросам защиты интеллектуальной собственности — Игорь Дроздов, старший вице-президент по правовым и административным вопросам Фонда «Сколково».
– Игорь, Вы принимали участие в конференции «Интеллектуальная собственность и инновации в глобальном мире. Как уравнять правила игры?» и как модератор одной из секций, и как участник. Ваши впечатления?
– В конференции участвовало много международных экспертов из академических кругов: профессора, ученые из Индии, Китая, Гонконга, США, Германии. В чем особенности этой конференции: традиционно на таких мероприятиях говорят о защите, что чем сильнее защищать – тем лучше, но мы сделали акцент на другом. Бесспорно, интеллектуальную собственность нужно защищать, и бесспорно, что защищать надо и правообладателя, чтоб он получал свой доход от интеллектуальной собственности, чтоб она не была украдена. Но в тоже время, необходимо помнить о тех, кто этой интеллектуальной собственностью пользуется. Необходимо сказать, что у тех, кто пользуется интеллектуальной собственностью, тоже есть свои права и их тоже необходимо защищать. В качестве примера приводилась ситуация в фармацевтике, когда фармкомпании часто злоупотребляют своим монопольным положением, когда они, благодаря наличию интеллектуальной собственности на определенные виды лекарств, могут диктовать цены на рынке.
– А как защититься от монополистов в сфере интеллектуальной собственности, обсуждали?
Руководитель антимонопольной службы России Игорь Артемьев, присутствовавший на конференции, сказал, что бесспорно, антимонопольная регуляция должна присутствовать и в сфере оборота интеллектуальной собственности. Потому что интеллектуальная собственность становится монополией и ничем не отличается от любых других видов монополий.
Интеллектуальную собственность, как любой инструмент, может использовать и во благо, и во вред. Она может служить стимулом для инноваций и, обеспечив ее защиту, вы можете получать доход и, по сути, оправдать свои издержки на создание некого нового продукта.
В то же время, как любая монополия, она может использоваться во вред: когда патенты получают не для того, чтобы производить что-то новое, а мешать другим выходить на рынок. Либо для того, чтобы заниматься патентным троллингом, и на этом зарабатывать, либо для того, чтобы перепродать (в спекулятивных целях). И тогда интеллектуальная собственность не служит тем целям, ради которых этот институт был задуман.
– Поясните, существует ли механизм законодательной защиты малых предприятий, решивших стать интеллектуальными собственниками?
– Мы говорили о том, что необходимо соблюдать баланс правообладателей и тех, кто пользуется интеллектуальной собственностью. В частности, если мы говорим о малых инновационных компаниях, они особо нуждаются в защите. Какими бы талантливыми они не были, их багаж интеллектуальной собственности значительно меньше, чем тот, который накопили транснациональные корпорации, накопили благодаря той машине, которая ими создана, той огромной армии людей, работающих на эту корпорацию. И в подавляющем большинстве случаев компании, придумавшие что-то, не могут это продать, поскольку сложные технические устройства, такие как «айфон» или телевизор, содержат в себе огромное количество патентов. И не может малая компания стать правообладателем всего пула патентов, необходимых, чтоб производить конечный продукт. Скорее наоборот, единственный путь — возможность продать свой патент крупной корпорации, которая заинтересована в том, что придумала малая компания. Но, учитывая их неравное экономическое положение, диктовать условия будет корпорация, по несправедливой цене приобретая интеллектуальную собственность. Здесь необходимо соблюдение баланса, и роль антимонопольного регулирования неоценима – для того оно и придумано, чтоб обеспечить добросовестную конкуренцию путем различных механизмов принуждения.
– В вопросе о правах на печатный и электронный научно-образовательный контент также есть много моментов, может, менее явного, но все же монополизма?
– Применительно к авторскому праву обсуждался другой механизм. Для того, чтобы создать инновацию, необходима армия людей с высококачественным образованием. Это один из факторов успеха. Современные технологии позволяют получить такое качественное образование даже в отдаленных уголках России. Есть интернет, и можно обеспечить доступ к научной литературе.
Но в России авторское право устроено так образом, что надо получить согласие автора, заплатить деньги. И, естественно, наши библиотеки и частные лица в маленьких городах не могут себе этого позволить.
Поэтому мы обсуждали разные вопросы, связанные с расширением изъятий из авторского права. В США, например, существует такая система гибких изъятий: что можно делать без согласия автора, не выплачивая вознаграждения. В Российском законодательстве сказано, что можно ксерокопировать журнальную статью в учебных целях. В американском праве законодательно не предусмотрено четкого перечня изъятий. Там просто сказано, что можно делать без согласия правообладателей, действия, которые не влекут существенных экономических потерь для правообладателя, когда эти действия осуществляются в гуманитарных и научно-образовательных целях и т.д. То есть, де факто, система изъятий в США горазд шире чем в европейских странах и в России. Мы не должны отставать от США, и у нас должен быть широкий перечень изъятий, обеспечивающий доступ, необходимый для повышения образовательного уровня. Участвующие в конференции эксперты согласились с тем, что такие изъятия не противоречат международным соглашениям.
– В России в учебных целях можно использовать чужой контент, если не получаешь коммерческую выгоду?
– У нас библиотекам законодательно не разрешается оцифровывать книги. Сейчас разрешение действует только в случае редких книг, оставшихся в единичных экземплярах.
– Но приобретение у автора прав на воспроизведение его текстов вроде не стоит больших денег?
– Многие авторы очень агрессивно настроены и не дают согласия на оцифровку. Они считают, что если книга будет оцифрована, то «расползется», ее украдут.
– Может, авторы агрессивны потому, что им не платят даже те небольшие деньги, которые по праву могли бы заплатить?
– Нет, это получаются приличные деньги, библиотеки не потянут. А потом, надо найти автора и вести с ним длительные непродуктивные переговоры. Важнее тут не гонорар, а то, что согласия не дадут. В книжных магазинах сейчас на полках либо классика, где срок действия авторских прав, 70 лет, прошел, либо книги, изданные и переизданные 5–10 лет назад. Книг середины XX века вы не найдете в магазине – их не выгодно переиздавать.
– Какой выход из ситуации вы видите?
– Библиотекам вузов нужно разрешить проводить оцифровку и обеспечивать студентам этих вузов безвозмездный доступ без возможности скачивания, копирования контента. Это открыло бы широкие возможности к обучению.
– Цифровые образовательные ресурсы активно создаются, их очень много сейчас. В этой области тоже есть проблемы с авторскими правами?
– Мы общались с такими образовательными площадками из США. У них все построено на реальном взаимодействии с авторами в рамках существующего законодательства. Они сотрудничают, по сути, с теми преподавателями, которые готовы отдавать свои электронные курсы бесплатно. Там могут быть иные источники дохода — например, реклама. Автор – это тот или те, кто написал, а правообладатель – тот, у кого права.
– То есть, у «идеального» авторов теперь даже и мыслей не должно оставаться о правах на свой контент?
– Сейчас есть тенденция к тому, что авторы не стремятся защищать свою интеллектуальную собственность, отказываются от своих прав и безвозмездно распространяют контент в сети интернет.
Они заинтересованы не столько в деньгах, сколько в популярности своего контента.
– Какое-то противоречие возникает. Те, кто пишет книги — агрессивны, а те, кто создает в интернете, сами активно и бесплатно распространяют свой контент. Авторы готовы все делать безвозмездно?
– Многие. При желании они могут заработать на дистрибуции, через механизм размещения рекламы в своем контенте. Было бы преувеличением сказать, что все авторы этим пользуются, это не так. Но в значительной части коммерциализуют свой доход именно так. Авторы теперь редко бывают правообладателями. Они продают права издательству, которое не заинтересовано в такой дистрибуции. Издатели озабочены пиратством, отнимающим у них хлеб.
– Несколько лет назад в MIT произошла невеселая история, когда известный интернет-активист Аарон Шварц скачал в бесплатной библиотеке этого института огромное количество статей, пропагандируя таким способом идею свободного интернета. Его жестоко преследовали, обещая 35 лет тюрьмы. Год назад жизнь Шварца трагически прервалась. Нет ли противоречия в этой истории с точки зрения того, что вроде законодательно существует «система гибких изъятий», а на деле все не так просто?
– Я не слышал об этом, но надо различать два случая. Когда научная статья напечатана, она общедоступна. Автор поделился уже своими знаниями на страницах журнала. А другая история, когда человек ничего не опубликовал, у него есть наброски. Часто в научных статьях может содержаться полное или частичное описание изобретения, которое может быть запатентовано. Как только вы раскрыли эту информацию, опубликовали, это существенным образом может уменьшить ваши возможности запатентовать то, что вы придумали. Как правило, сначала подают заявку, а потом публикуют. Важно, чтоб заявка была подана до публикации. И, конечно же, если речь в этом примере идет о распространении такого рода информации, которая не была опубликована и принадлежит MIT. Они очень следят за тем, чтоб сотрудники не опубликовали бы ничего, в отношении чего не предприняты меры по получению патента.
Если так, то это очень жестокое нарушение. Вопрос в том, были ли среди этих документов общедоступные?
– Сейчас все научные журналы публикации выкладывают онлайн. Абстракты доступны бесплатно, а полная версия статей – за деньги. Значит, и этот контент должен стать со временем бесплатным? Есть такая тенденция?
– Права на распространение принадлежат правообладателям. Свободный доступ – только для определенных категорий пользователей. Например, только студентам определенных вузов без возможности копирования. А остальные должны покупать за деньги.
– Кто-нибудь оценивал долю «бесполезных» патентов в общем пуле официально зарегистрированных изобретений у нас в стране, в других странах или в мире?
– Такой статистики нет, сложно сказать, во всяком случае, известно, что Apple тратит на патентование больше средств, чем на исследовательскую и изобретательскую деятельность. Патент – это формальная сторона вопроса, способ защиты и нападения. Количество «бесполезных» патентов огромно – как тех, что получены с целью злоупотребления, так и экономически бессмысленных. Примерно 90% патентов «не работают», и лишь 10%, с поправкой на страны, востребованы. Публикуют статистику по росту количества патентов, которую считают важным показателем. В Китае, например, за прошлый год количество патентов выросло на 70%. Это мировой рекорд. Но это не показатель инновационной активности, это показатель того, что патент получить легко и конкуренция сместилась с рынка технологий к формалистике – кто больше патентов получит, кто лучше бумажки заполнит, кто лучше будет вести тот или иной процесс. Фактически, извращается начальная идея, для чего патентование придумали. У нас в России этот рынок не развит, и мы позади всего мира, но в странах, где патентование активно осуществляется, уже приходят к пониманию этой проблемы. На официальном уровне она, конечно, не обсуждается, а на неофициальном обсуждается очень активно. Громкий процесс Apple – Samsung.
Меня спрашивали: такие проблемы в патентовании, а почему же в Сколково стимулируют изобретателей к защите авторских прав? Система больна, но это не значит, что ничего не надо делать.
Китайцы, например, совершили прорыв. Они вышли на 1 место по числу патентов и обогнали США. Это их ответ на американские упреки о нарушении прав на интеллектуальную собственность. Они приняли эти правила игры и стали в этой игре более профессиональными, чем американцы. И они американцев их же оружием и бьют. Россия, через международное ведомство, подает около 1000 заявок в год, а другие страны – на порядок больше, это колоссальное отставание. Мы отстали, но дорогу осилит идущий. Китайцы огромный скачок за 10 лет сделали, они научились играть по этим правилам. И мы должны тоже, параллельно ведя дискуссию о том, чтобы совершенствовать эту систему. Речь не идет о кардинальных изменениях в законодательстве, речь идет о его настройке. Время идет, технологии развиваются. Законодательство было придумано очень давно, его нужно адаптировать к современным условиям.
– Патентование изобретений требует огромных денег. И некоторые российские изобретатели патентуют сами, напрямую, например, в США. Какие тут подводные камни?
– В Сколково есть специальная дочерняя структура – Центр интеллектуальной собственности. Мы для наших участников с этого года сделали льготный тариф – всего 999 руб за оформление международной заявки с существенно более выгодными финансовыми предложениями, чем на рынке. Мы предоставляем такую услугу с возможностью патентования в США, странах Евросоюза и Азии. В прошлом году из 1000 российских международных заявок – 30 прошло через наш Центр.
Много это или мало? Думаю, вполне достаточно, и мы увеличим эту цифру в ближайшем будущем.
Второй момент. Поскольку пошлины за патенты высокие, нужно патентовать то, что реально изобретатель собирается использовать на рынке той страны, в которой получает патент. Поскольку, к сожалению, многие наши разработки не дотягивают до этого уровня, и цифра такая маленькая. Кроме того, я назвал цифру исходя из некоторой нормальной процедуры, которая должна действовать. Заявка должна проходить через российское патентное ведомство. Там своя процедура, международная фаза и далее в страну, где будет изобретение продаваться. Наши изобретатели часто игнорируют это правило закона и напрямую подают свою заявку в ведомства США. С одной стороны — это нарушение, а для них минус еще и в том, что они теряют возможность по относительно упрощенной процедуре запатентовать изобретение в других странах, и в России в том числе. И наши показатели по числу отечественных изобретений это тоже снижает. Но, по сути, эти люди не собираются осуществлять свою деятельность в Российской Федерации.
— Можно сказать, что сейчас наблюдается всемирный кризис в области интеллектуального права?
— Кризис — это громко сказано, но система должна совершенствоваться. Есть примеры того, что часто эта система работает неэффективно – не все изобретения востребованы, эксперты не гарантируют качества (объемы анализируемой информации для того, чтобы дать экспертную оценку, колоссальны). Я не говорю слово «кризис». Если вы пообщаетесь с официальными представителями патентных организаций разных стран, они скажут, что все хорошо – пошлины они получают. А эксперты скажут, что есть проблемы. Чтоб внести уточнения в патентное право нужно изменения на уровне международных конвентов. Каждая страна решает проблему на своем уровне. Американцы определенные меры предпринимают в этом отношении, 3–4 года назад они утвердили новое патентное законодательство. В Германии эти организации более щепетильны, сроки рассмотрения заявок значительно выше. В США другой принцип – заявки выдают на все подряд, и это не противоречит общим международным принципам. В Индии ввели ограничение в патентное законодательство в пункте, определяющем элементы новизны изобретения.
Если патентуемый объект обладает новизной, но по эффективности не превосходит уже существующие подобные изобретения, то его не регистрируют. Такая мера продиктована, прежде всего, выходом на рынок новых лекарств.
Например, новое лекарство не повышает эффективности лечения заболевания по сравнению с существующими – они не выдают патент. Тут основная цель – борьба с транснациональными компаниями, которые получают патент на 20 лет, а через 20 лет выводят на рынок новый продукт с незначительной модификацией, чтоб получить новый патент и продавать препарат на новых условиях. Такая мера нужна, чтоб не допустить жонглирования на рынке и противодействовать в такой чувствительной сфере, как фармацевтика.
— Игорь, спасибо, что нашли время для «Газеты.Ru». И последний вопрос: какие образовательные программы в области интеллектуальной собственности планируют провести в Сколково в ближайшее время?
– Совместно с Всемирной организацией интеллектуальной собственности (WIPO), которая осуществляет активную популяризаторскую деятельность, мы планируем провести в середине июня в Сколково семинар для представителей технических вузов России, вовлеченных в работу с интеллектуальной собственностью в своих вузах. Обсудим, как накапливать интеллектуальную собственность, как ее учитывать, вводить в оборот, стимулировать коммерциализацию с учетом специфики Российской Федерации и с учетом того, что мы перешли от советской системы регулирования интеллектуальной собственности к глобальной.
http://www.strf.ru/material.aspx?CatalogId=221&d_no=117241#.Vv5nsyLp3-k
Дата: 2019-03-05, просмотров: 301.