25 мая 1989 г. открылся Первый Съезд народных депутатов СССР, положивший начало новому этапу в политической жизни страны.

В первый же день работы Съезда состоялись выборы Председателя Верховного Совета СССР. Основным кандидатом на этот пост был, естественно, Горбачев, выдвинутый пленумом ЦК КПСС. Съезд не прислушался к мнению академика Сахарова, который, поддерживая в принципе кандидатуру Горбачева, настаивал на альтернативных выборах Председателя Верховного Совета и обсуждении программ кандидатов.

Неожиданно собственную кандидатуру предложил никому не известный депутат А.М. Оболенский. Тем самым он не только бросил вызов всесильному Генеральному секретарю ЦК, но и восстал против неписаного правила, согласно которому выдвигать кандидата должны были другие, а самовыдвижение считалось нескромным, почти неприличным. Оболенский, конечно, понимал, что у него нет шансов в борьбе с Горбачевым, но стремился создать прецедент альтернативных выборов. Депутаты отнеслись к заявлению Оболенского с иронией. Даже за то, чтобы включить его в список для голосования, проголосовали лишь 689 депутатов, против — 1415.

Ельцин, выдвинутый депутатами от Свердловской области, взял самоотвод, понимая, что не сможет победить Горбачева на съезде. В результате Горбачев оказался единственным кандидатом. За его избрание проголосовали 2123 депутата, против — 87.

Лишь после избрания председателя съезд перешел к выборам Верховного Совета. Списки кандидатов в постоянно действующий парламент были в прежних аппаратных традициях согласованы заранее. Партийному руководству во главе с Горбачевым удалось не допустить в Верховный совет большинство признанных демократических лидеров, в том числе Ельцина. Это означало явное игнорирование воли избирателей, прежде всего столичных. Накалившуюся обстановку отчасти разрядил омский депутат А.И. Казанник, предложивший уступить свое место в Верховном Совете Ельцину[482].

Дискуссии на съезде приобрели беспрецедентно резкий характер. Ректор Истори-ко-архивного института Ю.Н. Афанасьев заявил с трибуны, что «агрессивно-послушное большинство» съезда сформировало «сталинско-брежневский Верховный Совет».

Выступивший вслед за ним экономист Г.Х. Попов, один из самых известных публицис-тов перестройки[483], предложил создать независимую межрегиональную депутатскую группу, фактически — парламентскую оппозицию. Официальное сообщение о создании Межрегиональной депутатской группы было сделано в последний день работы Съезда. В МДГ вошли 256 депутатов. В основном это были 30–50-летние люди, выходцы из научной и творческой среды. Сопредседателями группы стали Ю.Н. Афанасьев, Б.Н. Ельцин, В.А. Пальм, Г.Х. Попов и А.Д. Сахаров. Программа МДГ требовала признания частной собственнос-ти, в т.ч. на землю, децентрализации власти, реального суверенитета республик.

В то время как Н.И. Рыжков подчеркивал необходимость поэтапного проведения хозяйственных реформ, сторонники МДГ настаивали на ускоренном переходе к рыноч-ной экономике, предлагали провести референдум о целесообразности сохранения колхозов и совхозов, резко сократить количество министерств и ведомств.

С созданием Межрегиональной депутатской группы Горбачев утратил положение единственного лидера реформ. Теперь эту роль оспаривала у него демократическая оппозиция, требующая «радикализации перестройки».

ИЗ ВЫСТУПЛЕНИЯ ДЕПУТАТА В. СТЕПАНОВА

«То, что вы [Афанасьев и Попов — Л.К.] сегодня предложили Съезду создать фракцию — это безумие. Опомнитесь, что вы собираетесь делать! Надо накормить народ, надо оздоровить экономику! Вы же пока вносите разброд в работу съезда и отвлекаете его от насущных проблем».

· Чем было вызвано создание Межрегиональной депутатской группы?

· Полезным или вредным для страны вы считаете создание МДГ? Приведите аргументы в поддержку В. Степанова или в опровержение его позиции.

Заседания съезда полностью транслировались по телевидению в прямом эфире, вызывая небывалый интерес.

ИЗ СТАТЬИ В АНГЛИЙСКОЙ ГАЗЕТЕ «САНДИ ТАЙМС»

«Миллионы людей практически не работали. С утра до вечера они были прикованы к экранам телевизоров, наблюдая за беспрецедентными сценами работы первого Съезда народных депутатов. Русские обрели, наконец, свободу слова. После этого партия больше не сможет игнорировать свой народ. Дебаты из зала съезда выплеснулись на улицы. Каждый день огромные толпы собирались, чтобы отметить события дня и призвать к еще более радикальным реформам…

Эффект, оказанный съездом на общественное мнение, был потрясающим. Люди могут отвергать все, что происходит, называть съезд говорильней, восхищаться Горбачевым или ругать его. Но все они зажжены энтузиазмом».

· Чем объясняется столь пристальное внимание к происходящему на Съезде?

· Какие перемены, вызванные Съездом в советском обществе, показались самыми важными иностранному наблюдателю?

На съезде с особой остротой прозвучала тема национальных отношений. Академик Сахаров предлагал заключить новый союзный договор между республиками, который превратил бы СССР из формально федеративного, а на практике унитарного государства в конфедерацию. По требованию прибалтийских делегаций была создана комиссия по политической и правовой оценке пакта Молотова—Риббентропа во главе с А.Н. Яковлевым. Итогом работы комиссии стало признание подлинности секретных протоколов к советско-германскому пакту о ненападении от 23 августа 1939 г., которые советское руководство всегда именовало фальшивкой, ссылаясь на то, что эти документы существуют лишь в копиях, а их оригиналы неизвестны[484].

· Какое значение имело признание подлинности секретных протоколов для дальнейшей судьбы СССР?

Горбачев упорно сопротивлялся стремлению прибалтийских депутатов к расширению самостоятельности своих республик. Депутат эстонского парламента М. Лауристин позднее вспоминала: «Он как-то обмолвился: я понимаю, чего вы хотите. Вы хотите быть на более длинном поводке. Он не понимал, что мы вообще не хотим быть на поводке».

Во время выступления генерала И. Родионова, который оправдывал учиненную под его командованием расправу над митингом в Тбилиси, прибалтийские делегации демонстративно покинули зал. Съезд создал специальную комиссию для расследования обстоятельств тбилисской трагедии. Возглавил ее ленинградский депутат А.А. Собчак, ставший главным консультантом съезда по правовым вопросам. Комиссия в течение нескольких месяцев допросила множество свидетелей, в т.ч. членов Политбюро во главе с Горбачевым, и установила, что грузинское партийное руководство получило санкцию на применение войск от совещания, прошедшего в ЦК под председательством Лигачева (Горбачев находился в Англии). Само по себе это было абсолютным беззаконием, так как подобные вопросы должны были решать не партийные, а государственные органы. Решение принималось кулуарно, протоколы не велись, о принятом решении не поставили в известность даже главу правительства Рыжкова.

ИЗ КНИГИ А.Я. ВИННИКОВА «ЦЕНА СВОБОДЫ»[485]

«Начиная с этого момента, отношение к партии стало быстро меняться. Если до по-следнего времени народ искренне верил, что Горбачев сможет очистить партию от «плохих начальников», то теперь было ясно, что дело не в партийной бюрократии, а в самой партии. … Расследование, проведенное комиссией Собчака, совершив решающий сдвиг в народном сознании, сделало неизбежным уход КПСС с полити-ческой сцены».