Оборотной стороной державного курса стало нагнетание шовинизма и антисемитизма. Уже в 1946 г. глава МГБ В.С. Абакумов начал сбор компрометирующих материалов на членов Еврейского Антифашистского комитета (ЕАК), созданного в 1941 г. с целью получения финансовой помощи Советскому Союзу со стороны богатых еврейских организаций США. Председателем ЕАК был художественный руководитель Государственного еврейского театра, выдающийся артист С.М. Михоэлс. Вина ЕАК, по мнению сотрудников МГБ и партийных аппаратчиков, состояла в том, что он стал превращаться в еврейский национальный центр в СССР. Особое негодование вызвали попытки ЕАК организовать изучение еврейской национальной истории. На этом основании делался вывод: ЕАК «сползает на позиции еврейского национализма и сионизма».

Был уничтожен тираж составленной под руководством И.Г. Эренбурга и В.С. Гроссмана «Черной книги» о преступлениях нацистов против еврейского народа. Запрет ее публикации был мотивирован тем, что «книга содержит серьезные политические ошибки».

По признанию начальника Следственной части МГБ М.Д. Рюмина, сделанному в 1953 г., «с конца 1947 года начала отчетливо проявляться… тенденция рассматривать лиц еврейской национальности потенциальными врагами советского государства. Эта установка приводила к необоснованным арестам лиц еврейской национальности по обвинению в антисоветской националистической деятельности и американском шпионаже».

Однако сразу после войны откровенные антисемитские репрессии были бы слишком непопулярны за границей. К тому же Сталин, несмотря на собственные антисемитские взгляды[379], еще надеялся сделать Израиль своей опорой в борьбе за влияние на Ближнем Востоке. Поэтому он предпочел негласную расправу над человеком, в котором все чаще видели еврейского национального лидера. В январе 1948 г. во время поездки в Минск С.М. Михоэлс был убит, а его тело бросили под грузовик, чтобы инсценировать несчастный случай.

В 1948 г. Сталин перестал считаться с зарубежным общественным мнением: отношения с Западом все равно уже были безнадежно испорчены. К тому же диктатор был раздражен восторженным приемом, устроенным евреями Москвы первому послу Израиля в СССР Г. Меир. Рассеялись и надежды на то, что Израиль станет опорой Советского Союза на Ближнем Востоке.

В ноябре 1948 г. Еврейский Антифашистский комитет был распущен. Вскоре все его члены были арестованы. Под арестом оказался и С.А. Лозовский, бывший руководитель Совинформбюро, в структуру которого входил ЕАК. В 1949 г. за связь с «еврейскими националистами» была отправлена в ссылку П.С. Жемчужина, жена Молотова.

Арестованных по делу ЕАК подвергали пыткам и избиениям, требуя от них признаться в шпионаже и террористических намерениях. Следствие предполагалось закончить весной 1950 г. Однако, по свидетельству С.Д. Игнатьева, назначенного в 1952 г. министром МГБ вместо репрессированного Абакумова, было «установлено, что это дело находится в запущенном состоянии и почти совершенно отсутствуют документы, подтверждающие показания арестованных о проводившейся ими шпионской и националистической деятельности». Новое руководство МГБ постаралось исправить ошибки предшественников. В июле 1952 г. состоялся «суд», прошедший без участия представителей прокуратуры, защитников и без вызова свидетелей. Несмотря на очевидную несостоятельность обвинения[380], 13 подсудимых были расстреляны[381]. Только академик-физиолог Л. Штерн была приговорена к трем годам заключения с последующей высылкой[382].

Репрессии не ограничились судом над руководством ЕАК. В 1948–1949 гг. подверглись аресту почти все писатели, писавшие на еврейском языке (их обвиняли в национализме и религиозном мистицизме), были закрыты еврейские газеты и театры.

Разгрому подверглась не только еврейская национальная культура — под ударом оказалась вся еврейская интеллигенция, в большинстве своем ассимилированная и связанная с русской культурой. В январе 1949 г. «Правда» опубликовала санкционированную Сталиным статью «Об одной антипатриотической группе театральных критиков». Формально критики, большая часть которых носила еврейские фамилии, подверглись шельмованию за нападки на бездарных драматургов А. Сурова и А. Софронова, чьи произведения были объявлены образцом патриотизма. Активную роль в организации новой погромной кампании сыграл руководитель Союза писателей А.А. Фадеев, обвинявший театральных критиков в идеологическом вредительстве[383]. Но главным обвинением стал «космополитизм». Слово «космополит» означает буквально «гражданин мира». Однако в СССР космополитизм интерпретировали как отрицание патриотизма. В обиход вошло выражение «безродные космополиты».

Антикосмополитическая кампания вышла далеко за пределы узкой сферы театральной критики и даже литературы в целом. «Безродных космополитов» (читай — евреев) клеймили позором на партийных и профсоюзных собраниях, изгоняли из редакций газет и журналов, из издательств, научных институтов и государственных учреждений, исключали из творческих союзов. Вдова расстрелянного писателя П. Маркиша Э. Маркиш вспоминала: «Любопытная деталь: тех, кого обливали помоями и грязью в газетах, за редчайшим исключением, не сажали и, наоборот, о тех, кого сажали или собирались посадить, почти никогда не писали в газетах перед акцией».

· Почему стремление к возрождению имперской державности обернулось ростом государственного антисемитизма?

Кампания против космополитизма была, главным образом, антисемитской, но неверно сводить ее только к антисемитизму. Тяжелым испытаниям подверглись национальные чувства едва ли не всех народов многонациональной страны. Украинский поэт В. Сосюра за стихотворение «Любите Украину» был обвинен в симпатиях к петлюровщине. В 1951 г. специальное постановление ЦК ВКП(б) объявило феодально-националистическим и антинародным татарский национальный эпос «Идегей». После этого аналогичные обвинения зазвучали в печати в адрес других эпосов мусульманских народов: киргизского, узбекского, азербайджанского… Была объявлена идеологически порочной книга выдающихся филологов В.М. Жирмунского и Х.Т. Зарифова «Узбекский народный героический эпос». В национальных республиках развернулись увольнения и аресты писателей и ученых, изучавших прошлое своих народов. Официально прославляя интернационализм, сталинский режим стремился уничтожить саму историческую память народов Востока. Все, что могло способствовать укреплению национального самосознания, интерпретировалось как националистическое, антирусское, а потому антисоветское.

· Почему в многонациональной стране был избран курс на возвеличивание исторического прошлого одного народа в ущерб остальным? К каким последствиям для межнациональных отношений это могло привести?

Торжество лженауки

Борьба с происками «космополитов» в науке вызвала на рубеже 40-х — 50-х гг. ряд погромных кампаний, замаскированных под «дискуссии». Особенно тяжелый удар был вновь нанесен биологии.

Осенью 1945 г. академик Т.Д. Лысенко выступил с отрицанием внутривидовой конкуренции в природе. Большинство биологов выступило резко против этой идеи, пересматривавшей самые основы дарвинизма. Ко времени дискуссии по вопросам дарвинизма было уже окончательно ясно, что разрекламированные «новаторские» предложения Лысенко приносят сельскому хозяйству только вред и огромные убытки. Позиции Лысенко ослабли. Недовольство руководством ВАСХНИЛ и лично Лысенко выразил заведующий отделом науки ЦК ВКП(б) Ю.А. Жданов, сын члена Политбюро и гонителя Ахматовой и Зощенко.

Тогда Лысенко обратился лично к Сталину. Для того, чтобы склонить вождя на свою сторону, он демагогически рассуждал о классовом характере биологической науки и непримиримых противоречиях между буржуазной и советской «мичуринской» биологией. Сталин взял президента ВАСХНИЛ под защиту. Ю.А. Жданову пришлось покаяться.

С санкции Сталина Лысенко организовал разгром своих научных оппонентов. 31 июля — 7 августа 1948 г. состоялась сессия ВАСХНИЛ[384]. Лысенко выступил с докладом «О положении в биологической науке». Тон «дискуссии», организованной на сессии 1948 г., лучше всего характеризует следующий текст:

ИЗ ДОКЛАДА ЛЫСЕНКО

«Новое действенное направление в биологии, вернее новая советская биология, встречена в штыки представителями реакционной зарубежной биологии, а также рядом ученых нашей страны. Представители реакционной биологической науки, именуемые неодарвинистами, вейсманистами, или, то же самое, менделистами-морганистами, защищают так называемую хромосомную теорию наследственности. Менделисты-морганисты, вслед за Вейсманом, утверждают, что в хромосомах существует некое особое «наследственное вещество, передающееся следующим поколениям вне зависимости от качественной специфики тела и его условий жизни. …

Резко обострившаяся борьба, разделившая биологов на два непримиримых лагеря, возгорелась таким образом вокруг старого вопроса: возможно ли наследование признаков и свойств, приобретаемых организмами в течение их жизни? Иными словами, зависит ли качественное изменение природы растительных и животных организмов от качества условий жизни.

Мичуринское учение, по своей сущности материалистическо-диалектическое, фактами утверждает такую зависимость.

Менделистско-морганистское учение, по своей сущности метафизическо-идеалистическое, бездоказательно такую возможность отвергает».

· На основании знаний, приобретенных на уроках биологии, оцените данное высказывание Лысенко.

В том же духе выступали и сторонники Лысенко, иные из которых договаривались до объявления «менделевско - моргановской генетики» агентурой международного империализма.

В царившей на сессии обстановке травли и шельмования лишь нескольким противникам Лысенко удалось получить слово[385]. В отличие от своих оппонентов они не навешивали ярлыки, а говорили о науке. Героем сессии стал И.А. Рапопорт, решительно заявивший: «Биология будет развиваться на основе широкого применения принципа естественного отбора, который несовместим с ламаркизмом. Ламаркизм в той форме, в какой он опровергнут Дарвином и принимается Т.Д. Лысенко, — это концепция, которая ведет к ошибкам».

· Вспомните, что такое ламаркизм. Почему И.А. Рапопорт назвал взгляды Лысенко ламаркистскими?

В последний день работы сессии Лысенко с торжеством объявил, что основные положения его доклада лично одобрил Сталин. После этого некоторые противники Лысенко заявили о смене своих взглядов и переходе на позиции «мичуринской биологии». В письме Сталину, участники сессии заверяли: «Мичуринская биологическая наука будет и впредь творчески развивать дарвинизм, неуклонно и решительно разоблачать реакционно-идеалистическую, вейсманистско-морганистскую схоластику, бороться против недостойного для советского ученого раболепия перед буржуазной наукой, освобождать исследователей от пережитков идеалистических, метафизических идей…»

· Подумайте, чем идеи Лысенко могли привлечь Сталина и других представителей высшего советского руководства.

После сессии начался разгром биологических исследовательских институтов и университетских кафедр. Практически все генетики были уволены. И.А. Рапопорт работал рабочим в геологической экспедиции, выдающийся генетик Н.П. Дубинин вынужден был заняться орнитологией, замечательный ботаник Д.А. Сабинин, книгу которого рассыпали в наборе, покончил с собой. В.П. Эфроимсон, направивший в Отдел науки ЦК ВКП(б) подробное исследование ущерба, принесенного стране деятельностью Лысенко, был брошен в лагерь, откуда вышел лишь в 1955 г.

Из всех учебных программ биологических факультетов были устранены разделы по генетике. Уничтожались написанные «менделистами-морганистами» монографии и учебники.

Добившись безраздельного господства в науке, Лысенко и его сторонники окончательно превратились в шарлатанов. В 1948–1952 гг. Лысенко выдвинул «теорию» о перерождении видов. По его утверждению под воздействием изменений среды обитания пшеница могла перерождаться в рожь, сосна — в ель, овес — в ячмень, капуста — в рапс и брюкву и т.п. Опыты, которыми подтверждались эти доселе невиданные чудесные превращения, были фальсифицированы от начала до конца.

Мракобесие охватило и смежные дисциплины. В программы школ и вузов были включены вздорные «открытия» Г.М. Бошьяна о порождении вирусов микробами и О.Б. Лепешинской о возникновении клеток и тканей из «живого вещества».

В сельском хозяйстве стала принудительно насаждаться травопольная система, разработанная в 30-х гг. академиком В.Р. Вильямсом. Вильямс утверждал, что для повышения урожайности достаточно улучшить структуру почв с помощью посевов многолетних трав. Использование минеральных удобрений, по мнению Вильямса, не имело решающего значения. Учение Вильямса встретило всемерную поддержку Лысенко. Против него выступили ведущие агрохимики Д.Н. Прянишников и Н.М. Тулайков. В 1937 г. академик Тулайков был арестован и вскоре погиб в лагере. После сессии ВАСХНИЛ 1948 г. ученики и последователи Вильямса (сам создатель теории травополья умер в 1939 г.) организовали при поддержке Лысенко травлю агрохимической школы Прянишникова.

Результат разгрома отечественной биологии был катастрофичен — советская наука оказалась отброшена на десятилетия назад, Советский Союз обошла стороной «зеленая революция», начавшаяся во второй половине 40-х гг. и позволившая в течение двадцати лет удвоить производство зерна. Лысенко вошел в историю как «самый знаменитый псевдоученый ХХ века, ставший диктатором биологии в коммунистическом мире» (определение Британской Энциклопедии).

Пострадала, однако, не только биология. Фàøèñòñêîé лженаукой и служанкой империализма была объявлена кибернетика. За разгром этой новой отрасли научного знания Советскому Союзу пришлось заплатить многолетним отставанием от передовых стран в области электроники и информационных технологий.

В химии была развернута атака на теорию резонанса, созданную американским ученым Л. Полингом. Многие сторонники этой общепризнанной в мире теории были уволены с работы, а Я.К. Сыркин и М.Я. Дяткина, переведшие книгу Полинга на русский язык, подверглись типичным обвинениям в космополитизме и низкопоклонстве перед Западом. Однако дикой вакханалии по образцу творившейся в биологии устроить не удалось.

Физики сумели избежать «дискуссий» и идеологических чисток: А.Ф. Иоффе и И.В. Курчатов дали партийному начальству понять, что проработки не будут способствовать созданию ядерного оружия. Тем не менее, в печати появились статьи, бичующие за идеализм теорию относительности А. Эйнштейна.

· Чем были вызваны и какие цели преследовали подобные «дискуссии»?

Особенно удобны для поисков идеализма и низкопоклонства перед Западом были гуманитарные науки. К тому же Сталина особенно раздражало, что среди специалистов-гуманитариев было немало евреев. В 1948 г. был запрещен учебник Н.Л. Рубинштейна «Русская историография», изданный в 1941 г. Сверхортодоксальный партийный историк И.И. Минц был уволен из МГУ по обвинению в принижении роли русского рабочего класса. Профессор И.С. Звавич, написавший книгу о лейбористской партии Великобритании, был объявлен космополитом за то, что не разоблачил лейбористов как «прямую агентуру черчиллевского империализма». (Книга Звавича вышла в годы войны, когда Англия была союзником СССР!). Даже академик Е.В. Тарле, которого некогда упрекали за восхваление великодержавной политики России, подвергся нападкам за антипатриотическое возвеличивание Наполеона и принижение роли Кутузова в войне 1812 года.

Досталось и литературоведам. Так, профессора В.Я. Кирпотина исключили из партии и уволили с работы за явно космополитическое утверждение, что «Пушкин есть дитя европейского просвещения, выросшее на русской почве».

Летом 1950 г. Сталин опубликовал статью «Марксизм и вопросы языкознания». Таким образом он лично вмешался в начатую незадолго до этого дискуссию по вопросам языка. (См. §60).

В 1952 г. Сталин опубликовал работу «Экономические проблемы развития СССР», в которой заявил, что по мере продвижения к коммунизму регулирующая роль государства должна возрастать, что противоречило традиционным положениям марксизма об отмирании государства. Сталин решительно отрицал товарно-денежные отношения и действие рыночных законов при социализме. Эти утверждения были немедленно объявлены последним словом экономической мысли.

· Подумайте, чем были вызваны и о каких намерениях свидетельствовали подобные утверждения Сталина.

«Дискуссии» рубежа 40-х — 50-х гг. не только губительно сказывались на уровне науки, но и развращали людей, приучая по любому поводу ожидать начальственных указаний, воспитывая карьеризм и беспринципность.

Дело врачей»

В 1952 г. разыгралась новая трагедия — так называемое дело врачей. Большая группа врачей, работавших в Лечебном управлении Кремля, была арестована по обвинению в убийстве А.С. Щербакова, А.А. Жданова, М.И. Калинина, Г. Димитрова. Единственным аргументом следствия стало сообщение врача кремлевской больницы Л. Тимашук о неправильном лечении умершего в 1948 г. Жданова[386]. Арестованных зверски избивали.

В январе 1953 г. было опубликовано сообщение ТАСС «Арест группы врачей-вредителей».

ИЗ СООБЩЕНИЯ ТАСС:

«Некоторое время тому назад органами госбезопасности была раскрыта террористическая группа врачей, ставившая своей целью, путем вредительского лечения, сократить жизнь активных деятелей Советского Союза… Эти врачи-убийцы, ставшие извергами человеческого рода, растоптавшие священное знамя науки и осквернившие честь деятелей науки, состояли в наемных агентах у иностранной разведки.

Большинство участников террористической группы (Вовси М.С., Коган Б.Б., Фельдман А.И., Гринштейн А.М., Этингер Я.Г. и др.) были связаны с международной еврейской буржуазно-националистической организацией «Джойнт», созданной американской разведкой… Арестованный Вовси заявил следствию, что он получил директиву об «истреблении руководящих кадров СССР» из США от организации «Джойнт» через известного еврейского буржуазного националиста Михоэлса.

Другие участники террористической группы (Виноградов В.Н., Коган М.Б, Егоров П.И.) оказались давнишними агентами английской разведки».

В «Правде» появилась передовая статья «Подлые шпионы и убийцы под маской профессоров-врачей», подготовленная под непосредственным руководством Сталина. Через несколько дней Л. Тимашук, возведенная в ранг национальной героини, была награждена орденом Ленина. Последовали новые широкие аресты.

Дело врачей сопровождалось почти неприкрытой антисемитской пропагандой в печати. В стране воцарилась обстановка всеобщей мании преследования. Я.Л. Рапопорт, сам арестованный по делу врачей (не путать с генетиком И.А. Рапопортом!), вспоминал: «В обывательской среде распространялись слухи один нелепее другого, включая «достоверные» сведения о том, что во многих родильных домах были умерщвлены новорожденные или что некий больной умер непосредственно после визита врача, тут же, естественно, арестованного и расстрелянного. Резко упало посещение поликлиник, пустовали аптеки».

В Москве ходили слухи о скорых погромах, о том, что готовится публичная казнь врачей и поголовная депортация евреев на Дальний Восток[387]. Пропагандистским оправданием этой акции должно было стать письмо от имени евреев — ученых, писателей, общественных деятелей. В письме говорилось, что в СССР нет антисемитизма, но еврейское население страны заражено духом буржуазного национализма и несет ответственность за преступления врачей-убийц. Поэтому, чтобы спасти евреев от справедливого гнева народа, их следует выселить в отдаленные районы страны. Сбором подписей под этим провокационным документом занимались старый соратник Лысенко философ М.Б. Митин и историк И.И. Минц. Однако публикация письма так и не состоялась.

Дело врачей вызвало возмущение за рубежом. Перед советскими посольствами в западных столицах прошли демонстрации протеста. Советский МИД был предупрежден, что «если этот кровавый спектакль будет разыгран, то все аккредитованные в Москве послы западных стран покинут СССР и дипломатические отношения будут прерваны».

Дело врачей рухнуло мгновенно и неожиданно: 5 марта страна узнала о смерти великого вождя и учителя. 31 марта новый министр МВД Л.П. Берия прекратил дело о «врачах-вредителях» и освободил их из-под стражи. 3 апреля было принято постановление об их реабилитации[388]. Довести до намеченного конца свое последнее злодеяние Сталин не успел.

ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ

1. Чем объясняется усиление ксенофобии и шовинизма в советской внутренней политике после Великой Отечественной войны?

2. Какие цели преследовали кампания «борьбы за приоритеты» и борьба с космополитизмом?

3. Охарактеризуйте сталинскую национальную политику.

4. Охарактеризуйте лысенковщину как общественное явление.