Логика исследования привела к гипотезе, согласно которой правовая реальность и реальность права — это самостоятельные категории онтологии права. Понятие «правовая реальность» гораздо шире, чем понятие «реальность права». О реальности права можно говорить, когда завершается позитивация права и появляются юридические акты. Но до этого в реальной жизни возникают конфликты, часть из которых небезразлична для права. Правовая реальность взаимосвязана с конфликтной стороной бытия. В качестве одного из примеров того, что обычно воспринимается как событие из области права, он рассматривает этап законотворческого процесса — принятие закона парламентом. В этом жизненном событии, которое Кельзен называет фактическим со ставом, он различает два элемента: первый из них — это происходящий в пространстве и времени, чувственно воспринимаемый акт (или ряд таких актов), внешний ход человеческого поведения; второй элемент — это его правовое значение, т. е. значение, которое этот акт имеет в силу права, добавим, в силу того, что в обществе сложились юридические системные представления в виде юридического концепта. В зале парламента собрались депутаты, есть кворум, они выступают, обсуждая законопроект, затем голосуют, поднимая руки или с помощью электронных карточек. Таков внешний, наблюдаемый ход событий. Эти события происходят в реальной жизни. Но у них есть значение, состоящее в том, что депутаты принимают закон большинством голосов. Это особое, правовое значение наблюдаемого акта принятия закона, его нельзя воспринять непосредственно, наблюдая его внешнюю, фактическую сторону, в отличие от того, как мы воспринимаем физические свойства предмета, например, его цвет, твердость, вес. Разумно действующие депутаты парламента наделяют свой акт поднятия рук юридическим смыслом, находящим некоторое выражение и воспринимаемым другими людьми. Вот тут то и появляется удивительное онтологическое явление двойственности. Оказывается, у этого фактического акта есть двойной смысл. Это, во первых, субъективный смысл в виде того намерения, замысла, цели, которые имелись в виду голосующими депутатами; во вторых, объективный смысл, который акт имеет в силу того, что в обществе сложились определенные концептуальные представления! Юридический акт завершается тем, что он выражается в особой вербальной форме, и это позволяет ему самому сказать нечто о своем юридическом значении. В этом, как замечает Г. Кельзен, заключается своеобразие предмета юридического познания . Акт человеческого поведения благодаря системе юридических взглядов может нести в себе юридическое самоистолкование, т. е. суждение о том, что он означает с точки зрения права. «Так, — заключает Кельзен, — направленное на право познание обнаруживает иногда в своем предмете правовое самоистолкование, предшествующее тому толкованию, которое должно явиться как итог правопознания».

Реальность права собственности, которым обладает конкретное лицо, как выразился Кант, не феноменальна, а ноуменальна, т. е. это не субъективное переживание той или иной души, а совершенно конкретное применение к данному лицу норм института права собственности.

Реальность правовой нормы состоит в том, что она действует, т. е. применяется судом. Согласно концепции Кауфмана становление права происходит в три ступени. Первая ступень есть основная норма - естественное право, общепризнанные правовые принципы. Вторая ступень — это позитивное право, сумма законов. Третья — это решение в конкретной ситуации. Окончательное «превращение» закона в право происходит в суде. Таким образом, заключает Кауфман, именно в правосудии впервые из закона возникает право. Суд является местом, в котором право осуществляется в его полноте.