Зверинцы были случайным набором животных, на время собранных вместе с целью увеселения почтеннейшей публики. Обитатели зоосада содержались там уже постоянно и подбирались не случайно, но цель оставалась прежней — веселить посетителей сада. В современных зоопарках животных не только показывают, но и изучают.

«Царский огород»

Диких животных и птиц стали доставлять в Петербург с первых лет его существования. Причиной тому был интерес Петра Великого к разного рода заморской экзотике. Первым городским зверинцем по праву может считаться Царский огород на территории Летнего сада. Уже в 1706 году сюда доставили из Олонца лебедей, через год из Нижнего Новгорода привезли «государевых птиц-баб», как тогда называли пеликанов. По воспоминаниям современника, голштинца Фридриха Берхгольца, к 1721 году в Летнем саду располагался «большой птичник, где многие птицы частью свободно расхаживают, частью заперты в размещённых вокруг него небольших клетках. Тут есть орлы, чёрные аисты, журавли и многие другие редкие птицы… На воде плавает здесь большое количество самых редких уток и гусей, которые до того ручны, что позволяют себя кормить из руки». В Карпиевом пруду Летнего сада обитал дрессированный тюлень, а в вольерах жили дикобраз, соболи и даже синяя лисица.

Первый зверовой двор

Имелись в Петербурге и звери особого рода — живые подарки российскому самодержцу от царствующих особ других стран. Первые такие дары появились в столице в 1714 году, доставило их посольство персидского шаха Хуссейна. Для дарёных зверей на краю Большого луга — будущего Марсова поля — вблизи первого Почтового двора, располагавшегося на месте нынешнего Мраморного дворца, были выстроены бревенчатые амбары первого в городе Зверового двора. Среди многочисленных даров шаха были львы, тигры, обезьяны, африканский страус и даже индийский слон. Отметим, что впоследствии слоны жили в нашем городе на протяжении почти всей его истории. Кроме экзотических животных, здесь же поместили медведей, морских котиков и рысь, которую изловили прямо в Летнем саду. По сохранившимся документам, слону полагалось в год 315 вёдер «вина простого» — то есть водки, и 315 бутылок вина «ренского». Считалось, что алкоголь усмиряет нрав животных и благотворно действует на их здоровье. Русский историк Александр Башуцкий писал, что по праздникам смотрители украшали слона и, невзирая даже на холод и непогоду, водили его к знатным вельможам «на поздравление», чем и зарабатывали себе на жизнь. Немудрено, что по причине холодного и сырого климата первый петербургский слон прожил недолго. В мае 1717 года Пётр пометил в своей расходной книге: «На корм мясникам 9 человекам, которые потрошили слона 8 алтын». Сейчас чучело первого в городе слона вместе с чучелами других зверей, прибывших с персидским посольством, находится в Кунсткамере.

Придворные зверинцы

Десятилетнее царствование Анны Иоанновны можно назвать «золотым веком» петербургских зверинцев — за это время в городе и окрестностях было устроено наибольшее количество подобных заведений. Они предназначались прежде всего для охоты, которую императрица очень любила. В 1737 году, в связи с планами устройства гавани на месте Зверового двора, его перевели на Хамовую — ныне Моховую — улицу, близ церкви Симеона и Анны. По словам известного бытописателя Петербурга Михаила Пыляева, новый Зверовой двор «занимал значительное пространство земли, обнесённое вокруг деревянным забором вышиной до четырёх футов; стороной, где были ворота, он примыкал к каналу, через который был мост; на дворе было несколько помещений для разных зверей». В нём обитали две львицы; леопарды, доставленные в столицу посольством из Хивы; чёрно-бурые лисицы, белые и чёрные медведи, а также мартышки. Рядом со Зверовым двором располагался Ауроксов двор, где находились дикие быки, присланные императрице прусским королем Фридрихом-Вильгельмом Первым.

В самом центре города при Анне Иоанновне существовал некоторое время особый сад Ягдгартен, что в переводе с немецкого означало «сад для охоты». Он располагался на болотистом участке, ограниченном Невской першпективой, Фонтанкой, Итальянской и Екатерининской улицами. Отгороженный от улиц высокой каменной оградой, этот сад предназначался для «гоньбы» оленей, зайцев и кабанов. Как именно проводилась здесь «гоньба», история умалчивает. В 1732 году на участке, ограниченном улицами Знаменской, Малой Итальянской и Лиговским каналом, был устроен Птичий двор, куда перевели большинство птиц из Летнего сада. Позднее по другую сторону Невской першпективы разместились императорский псовый двор и конюшни — на территории бывшей дачи графа Бурхарда-Христофора Миниха, занимавшей огромное пространство, ограниченное современными Невским и Лиговским проспектами, Кузнечным переулком и улицей Марата.

Для императорской травли содержались три бурых медведя, которых в 1737 году отдали на кормление в мясные ряды. Но когда один медведь сбежал, то оставшихся двух вывезли за Неву, на Охту, «дабы впредь людям никакого повреждения не было». Интересно, что кормить медведей по-прежнему должны были торговцы, и все их просьбы оплачивать прокорм животных из казённых средств оставались без положительного ответа.

Охотничьи парки

Разумеется, что без зверей и птиц не могли обойтись и загородные императорские резиденции. В 1718 году Пётр Первый начал строительство большого зверинца в Царском Селе. Его планировка повторяла признанный эталон того времени — знаменитый зверинец «Менажерия» в Версале. В центре на возвышении находился обзорный павильон, от которого расходились лучами аллеи с вольерами. Позднее, при императрице Елизавете Петровне, в 1747—1753 годах, этот зверинец был реконструирован и расширен архитекторами Саввой Чевакинским и Франческо-Бартоломео Растрелли. Он получил название «Монбеж» и стал одним из чудес садово-паркового искусства того времени. Охотничьи зверинцы были устроены в Екатерингофе, Пулкове, Ораниенбауме, Гатчине, Петергофе.

О грандиозных размерах этих сооружений можно судить по Екатерингофскому охотничьему парку. Его проект разработал в 1716 году архитектор Жан-Батист Леблон, но работы по строительству начались только в 1737 году, при императрице Анне Иоанновне. Новый зверинец должен был охватить огромную территорию, ограниченную реками Екатерингофкой, Фонтанкой, Московской першпективой и Лиговским каналом. Центр парка планировался на месте современных Нарвских ворот. Здесь были «античные» павильоны и пруды, охотничьи домики и рощи, вольеры и загоны… Этот гигантский проект не был завершён — императрица умерла. Но влияние на историю города он оказал: существующие сегодня улицы и площади — на самом деле не что иное, как аллеи и дорожки Екатерингофского охотничьего парка, проложенные на плане Ж.-Б. Леблона в 1716 году.

Слоновые дворы

В 1736 году Петербург вновь получил слона — в качестве дара императрице от персидского шаха Надира. Его поместили на Фонтанке, примерно там, где сейчас Цирк. А в 1741 году в город прибыли сразу 14 слонов, для которых выстроили особый Слоновый двор — несколько больших дубовых сараев с камышовыми крышами. «Слоновщики», ухаживавшие за животными, поселились на улице, которая с тех пор носит название Караванная. Их возглавлял «слоновой мастер» Ассатий, ведавший лечением и гигиеническими купаниями в Фонтанке.

Впрочем, прогулки эти не всегда проходили благополучно. Вокруг слонов собиралось много зевак, которые часто вели себя непристойно — смеялись над провожатыми, ругались и даже бросали в них камни. Ассатий был вынужден пожаловаться начальству, после чего появился приказ «о объявлении обывателям с подпискою о неучинении помешательства слоновщику в провожании слона». Слонов, как и прежде, активно спаивали: в год им полагалось 40 вёдер виноградного вина и 60 вёдер водки, при этом водка должна была быть только лучшего качества. Однажды слоновщик доносил: «К удовольствию слона водка неудобна, понеже явилась с пригарью и некрепка».

На Фонтанке слоны жили недолго. Вскоре архитектор Ф.-Б. Растрелли начал сооружение нового роскошного Летнего дворца для императрицы Елизаветы — позднее здесь был построен Михайловский замок. Слишком близко расположенный к дворцовым постройкам Слоновый двор был в 1744 году перенесён туда, где теперь проходит 1-я Советская улица. Надо признать, что место для слонов на сей раз было выбрано замечательное — высокое, сухое, в сосновой роще на берегу Лиговского канала. Вода из Лиговки в старину считалась для питья самой лучшей. Здесь Слоновый двор располагался до 1778 года, когда Екатерина Вторая, посчитав неудобным содержание диких зверей в столице, распорядилась перевести слонов в Царское Село. В память о Слоновом дворе дорога, по которой слонов водили на Неву купаться, называлась до начала XX века Слоновым проспектом. Потом проспект переименовали в Суворовский.

Общедоступные зверинцы

В царствование Екатерины Второй в российской столице появились и первые частные зверинцы, доступные простым горожанам. Содержали их обычно предприимчивые иностранцы. Первый зверинец помещался в 1769 году в доме кабинет-министра Павла Ягужинского на Ново-Исаакиевской улице — нынешней Почтамтской, и был небогат: в нём имелись африканский верблюд, три обезьяны и два ежа. Похожий зверинец демонстрировал в 1786 году в доме генерала Рогачева на Садовой улице, № 35/14, итальянец Антонио Белли. У него были леопард, дикобраз, обезьяны, птицы и «львиная чучела». Горожане посещали зверинцы не без опаски, поэтому хозяин счёл нужным печатно сообщить, что все звери и птицы хранятся у него в железных ящиках и потому зрителям нечего бояться. Более впечатляющая коллекция демонстрировалась в 1798 году в «Шулеповом доме» у Аничкова моста — то есть на набережной реки Фонтанки, в доме № 40: «большой Африканский Лев чрезвычайной красоты, Леопард, Барс, Африканская Гиена, большой солнечный Орёл, Пеликан знатной величины, Мандрия, Ара бразильская, Какаду и проч.».

Очевидно, что собрания животных привлекали столичную публику, поскольку в начале следующего, XIX века число зверинцев в Петербурге только прибавилось. В 1820—1830-х годах популярностью пользовались зверинцы Лемана, привозившего в столицу то хищников, то животных, «между коими нет ни одного плотоядного или злого». Площадки для зверинцев он арендовал в центре города — на Вознесенском проспекте, на Гороховой улице, на набережной Мойки.

В 1830 году в манеже при доме богатого купца Ивана Козулина на набережной Мойки, № 65, Леман впервые представил публике моржа. Совсем рядом — в деревянном здании на углу Кирпичного переулка и Мойки — в 1838 году показывал животных циркач Жак Турньер. В его труппу, по отзыву газеты «Северная пчела», кроме прочих, входил и носорог. Здесь же в 1843 году размещались популярные зверинцы Зама и Крейцберга. В 1830-х годах в доме купца Луки Таирова, находившемся на месте нынешней гостиницы «Астория» на Большой Морской улице, № 39, размещался зверинец Карла Берга. Здесь показывали живых змей и крокодилов, которых «в известные часы кормили живыми кроликами и птицами».

Идея зоосада пришла из Франции: прообразом его стал увеселительный сад с животными, организованный последователями натуралиста Ж.-Л. Бюффона в Париже в 1794 году. Зоосады устраивались в английском пейзажном стиле, с разбросанными среди зелени этнографическими павильонами для животных. Существовал в Петербурге и уникальный зоосад с искусственными зверями, прадедушка нынешних диснейлендов. В 1820-х годах он находился вблизи Смольного монастыря на берегу Невы. Зоосад принадлежал богатому купцу Егору Ганину. Современники были поражены затеей купца-мецената: по его заказу игрушечные фабрики изготовили множество муляжей экзотических животных, которые и были расставлены по аллеям парка. Над головами гостей летали говорящие попугаи, а у самой реки стоял огромный стеклянный аквариум с золотыми рыбками. К сожалению, существовало всё это роскошество недолго: в 1830 году хозяин сада умер, и вскоре сад захирел. А первый подлинный зоосад появился в нашем городе только 35 лет спустя.