История становления «науки о Боге» поучительна для понимания отношения науки и религии, одного из важнейших вопросов философии науки.

Христианство – не философия и не наука, а религия. Оно зиждется не на собственном опыте и самостоятельном размышлении, не на фактах и логике, а на вере в рассказы, записанные в Евангелиях. Его источник – не страсть познания, а страдание, его цель – не построение теории, а освобождение от греха, спасение. Христианство стокнулось с наукой и философией, как вещами внешними и чуждыми, во II в., когда образованные люди греческой культуры задумались над тем, как соединить обретённую новую веру с прежней «эллинской мудростью». Затруднение в том, что христианину по существу дела ни наука, ни философия совершенно не нужны. Позитивное отношение к науке было лишь у тех христиан, которые до своего обращения к вере уже испытали страсть к познанию и получили образование.

Действительно, зачем христианину (и вообще верующему человеку) наука? Конечную цель его жизни и путь к достижению этой цели ему указывает Библия. Нужна ли наука для познания этой цели, даёт ли она необходимые средства для её достижения? Вот главный вопрос средневековой философии науки.

Убедительна позиция тех, кто подобно Тертуллиану считал веру и науку несовместимыми. После Божественного Откровения истины человеку философия и наука больше не нужны. Они были созданы людьми, лишёнными света Откровения, а потому сидевшими во тьме, не знавшими истины. Бог открыл человеку всё, что ему нужно знать. Того, что он не открыл, знать и не нужно.

После того, как истина была открыта человеку, наука стала главным убежищем гордыни - главного греха. Ведь наука по самому существу своему – это стремление человека жить по собственному разумению, самому понять устройство мира и смысл своей жизни, самому создать всё, что ему нужно для жизни. Наука и философия – высшая форма духовной самостоятельности человека. Зачем такому человеку Бог? Устремившись к древу познания, предпочтя собственное желание и разумение - воле Бога, Адам и Ева нарушили запрет, подпали под власть дьявола. Наука ведёт к ереси, отпадению от веры, к вечному проклятию.

То, что в христианской вере противоречит фактам и логике – не неразумно, а сверхразумно. Вера не нуждается в «рациональном» обосновании и научном «подкреплении», поскольку нет на свете ничего крепче и важнее веры. Вера – именно та сила, благодаря которой человек признаёт истинным то, что противоречит фактам и логике. Кроме того, нелепо верить в то, что можно знать, о чём свидетельствуют факты, к чему приводит логика размышления. Истинный предмет веры, строго говоря – то, чего знать нельзя, сверхъестественное и непостижимое. Это - самое важное в жизни человека, и оно – вне возможностей науки. Поэтому наука для верующего человека – дело в лучшем случае несущественное, а вернее – вредное и опасное, поскольку наука искушает человека и способна увести его с пути истины. Религия склонна противопоставлять науку и истину. Истина – не в науке, а в вере, соблюдении заповедей, праведной жизни.

Однако со временем, по мере того, как развивалось само христианство, по мере того, как оно овладевало обществом и духовной культурой, становилось всё более очевидным, что без науки церковь обойтись не может. Не может ни связно изложить христианское вероучение, т. е. сказать, во что, собственно, веруем, ни защитить свою веру от нападок, ни разрешить возникающие между самими христианами споры. В основу христианского отношения к науке была положена простая мысль: верит человек как разумное существо, поэтому верит именно разум: животные в Бога не верят. Следовательно, религиозная вера, философия, научное знание – проявления одного и того же разума, поэтому они должны быть существенно едины, между ними не может быть никакого непримиримого противоречия.

Страсть к познанию прирождена человеку, поэтому естественно и правомерно его стремление понять свою веру, и прежде всего – Бога. Поэтому при правильном применении наука полезна. Со II в. начались поиски гармоничного сочетания религиозной веры и научной страсти к познанию. Долго и трудно, в течение нескольких столетий, в ожесточённых спорах, рождалась главная наука средневековья – теология. В этой работе были использованы достижения античной философии и науки, преимущественно - Платона и Аристотеля. Что мы можем сказать о Боге, как можем его познать, какими понятиями определить отношение Лиц в Боге, отношение человеческого и божественного в Христе, что означает творение и как его совместить с вечной неизменностью Бога, как совместить свободу воли человека, творимое им зло, ад и вечное проклятие с бесконечным совершенством, всемогуществом и милосердием Бога и т. д. и т. п.? Библия даёт богатейшую пищу для размышлений средневековых книжников, в ходе которых были построены системы христианской теологии.

Её становление завершается в системе Аврелия Августина (354 - 430 гг.), который сформулировал важнейший принцип: верь, чтобы понимать; понимай, чтобы верить. Вере, однако, принадлежит первенство. Наука без руководства веры (церкви) впадает в заблуждения. Научное знание само по себе, не нацеленное в конечном счёте на познание Бога, бесцельно и бессмысленно. Познание мира должно служить познанию его Творца. Если душа погружается в изучение вещей, забывая о Боге, она увязает в телесном, материальном, изменчивом, и уходит от истины. Наука, как знание низшего, тварного мира, – это не мудрость. Она служит низшему, несущественному. Мудрость, истина – это знание о Боге, о грехе и спасении. Конечная цель науки - не знание само по себе, но - спасение, вечная жизнь с Богом.