Для борьбы против польско-католического гнета украинцы и белорусы в ХVI–ХVII веках создают религиозно-национальные организации – братства.
Одним из средств борьбы с национальным и религиозным угнетением были братские школы, которые противопоставлялись польско-католическим школам.
Такие школы были во Львове, Бресте, Могилеве, Луцке, Киеве, Вильнюсе.
В 1632г. открывается Киевская академия. Первым высшим учебным заведением в России стала созданная в Москве в 1687г. под влиянием Киевской академии Славяно-греко-латинская академия. После открытия в 1755г. Московского университета Академия постепенно превратилась в духовное учебное заведение.
29. Киевская Академия, ее влияние на распространение просвещения.
Просвещение в Киевском учебном округе в конце 50-х-60-х годах XIX в. развивалось в условиях нарастания революционной ситуации в России, вызванной крепостническим строем, и подъема общественно-политического движения, направленного против крепостнической системы воспитания и образования. Эти причины сыграли важную роль в развитии просвещения, как всей России, так и Киевского учебного округа, чем значительно содействовал его попечитель Н. И. Пирогов. Также одним из единомышленников в развитии просвещения являлся Сильвестр Сильвестрович Гогоцкий, российский философ. В 1851 году Совет университета доверил ему кафедру педагогики (1851 86) и с тех пор его деятельность почти всю жизнь будет связана с этой наукой. По совместительству с работой в университете, профессор в разные годы преподавал педагогику в женском училище Левашовой, Киевском институте благородных девиц, Киевской военной гимназии, Киевской духовной семинарии, на Киевских высших женских курсах, где, кстати, два года председательствовал в педагогическом совете. Параллельно он вел исследовательскую работу. С. С. Гогоцкий является автором педагогических, историко-философских работ и первого в России многотомного философского словаря Философский лексикон (т. 1 4, 1857 73). До нашего времени сохранился и целый ряд блистательных речей профессора, произнесенных на торжествах Университета Св. Владимира, а также публичных лекций на историко-педагогические темы.
Одной из причин, которая заставила русский царизм создать в Киевском учебном округе — в его Правобережных губерниях — систему начального образования для народа, в частности для крестьян, через открытие народных школ (1862 г.), явилось польское влияние в этом крае, проводимое через частные школы. Развитие просвещения в Киевском учебном округе в 60-х годах XIX в. проходило под непосредственным влиянием Киевского университета, который оказывал важную помощь распространению просвещения, способствовал также прогрессивному характеру его направления. Киевский университет в лице своих лучших представителей, находившихся в тесном сотрудничестве с передовыми русскими университетами и учениками, явился проводником в Киевском учебном округе прогрессивного влияния культуры и просвещения русского народа, развивавшихся на основе идей русских революционных демократов. Поднятый общественным движением конца 50-х начала 60-х годов XIX в. вопрос о распространении грамотности в народе, получил свое конкретное решение, благодаря Киевскому университету. Его передовые студенты, воспитанные на революционно-демократических идеях Белинского, Герцена, Чернышевского, Добролюбова и Шевченко, использовав идею первой в России частной воскресной школы, открытой в апреле 1859 г. В Петербурге Штилевской, создала осенью 1859 г. Воскресные школы в г. Киеве, который бесплатно отдали свой труд. Созданные студентами Киевского университета воскресные школы, благодаря своим основателям, получили материальные средства, свою структуру, свои программы и учебники и применили передовые методы обучения, в частности первые применили звуковой метод обучения грамоте. Воскресные школы явились более прогрессивным типом школы, чем министерские начальные школы. «Различие между воскресной и казенными школами…– как отметил Н. И. Пирогов, — и в приемах, и в способах учения, и в обхождении учителей с учениками было разительное» [7]. Содержание работы в воскресных школах и гуманное отношение учителей к ученикам сделало эти школы очень популярными в народе. Открытие киевских воскресных школ явилось сигналом к повсеместному открытию таких школ во многих местах не только Киевского учебного округа, но и всей России, а их опыт послужил примером, который использовали открывающиеся позже них воскресные школы. Воскресная школа явилась весьма важным средством распространения грамотности среди трудящихся народных масс, как в Киевском учебном округе, так и вообще в России. В этом отношении Киевский университет сыграл важнейшую роль. Широко понимая свою роль в деле народного просвещения, Киевский университет, кроме распространения грамотности, становится также проводником знаний в народе. С этой целью прогрессивными силами университета были организованны бесплатные курсы для подготовки в университет тех, кто не получил среднего образования, а для народных масс — бесплатные публичные лекции, библиотека, читальня. Влияние Киевского университета на развитие просвещения в округе осуществлялось через подготовку университетом учительских кадров для средней школы учебного округа и через специальную систему подготовки учителей при университете. Киевскому университету принадлежит инициатива и в деле организации подготовки народного учителя, для осуществления которой он открыл первое в 60-х годах XIXв. в России педагогическое учебное заведение — временную педагогическую школу, организовав ее на передовых методических основах, где подлинное осуществление получили идеи Н. И. Пирогова и С. С. Гогоцкого в создании учительской семинарии. Такая деятельность университета способствовала открытию народных школ в округе и их успешной работе. Роль Киевского университета в развитии просвещения в округе во всей полноте раскрылось в его методической помощи школе, в особенности средней, в этом отношении деятельность университета была многогранной. Киевский университет проводит в 1861–1864 гг. первые в России педагогические съезды учителей естественных наук (1861 г., 1864 г.) и русского языка и словесности (1863 г., 1864 г.), где учителя и ученые Киевского учебного округа совместно с учителями и учеными других учебных округов России принимают прогрессивные решения в отношении содержания, методов преподавания этих предметов, учебников, учебно-наглядных пособий и руководств. Эти решения отразили в себе передовые идеи русских революционных демократов по этим вопросам и мысли русских прогрессивных методистов 60-х годов XIX в. Решения педагогических съездов способствовали улучшению преподавания в гимназиях естественных наук, русского языка и литературы и сыграли важную роль в развитии методической мысли, как в Киевском учебном округе, так и вообще в России.
Помощь учебно-воспитательной работе средней школы в Киевском учебном округе со стороны профессорско-преподавательского состава Киевского университета на протяжении 60-х годов осуществлялось также через непосредственное участие профессоров и преподавателей университета в выпускных экзаменах гимназий, через постоянную проверку учебно-воспитательной работы гимназий и через создание для гимназий новых учебников и руководств. В 60–70-е гг. XIX столетия на государственном уровне начинает решаться насущная для российского общества проблема женского образования. До этого девочки обучались на дому или в весьма немногочисленных закрытых пансионах, содержащихся преимущественно частными лицами. Женские учебные заведения, появившиеся и получившие развитие в пореформенной России, стали составной частью ее образовательной системы. Сильвестр Сивестрович Гогоцкий принимал активное участие и был руководителем Высших женских курсов открытых в Киеве по ходатайству попечителя Киевского учебного округа в начале 1878 года. На которых выступил с речью в которой произнес: «… я готов питать уверенность, что вы вполне оправдаете этот первый у нас пример применения к женщине высшего образования и представите образец той гармонии между наукой и стройностью жизни, которую, к великому сожалении, другие забывают, и которая по преимуществу должна одушевлять период воспитательного образования. Словом, позвольте мне питать уверенность, что вы и в период наших высших курсов, и потом в жизни, будете прекрасными органами той стройности жизни, того христианского, мирного исполнения долга, для сохранения и развития которых именно и существует образование, называемое высшим». Итак, деятельность профессорско-преподавательского состава Киевского университета в деле развития просвещения в округе была многогранной и осуществлялась непрерывно на протяжении всех 60-х годов XIX в., несмотря на постоянные препятствия народному просвещению со стороны царизма. Влияние Киевского университета сказалось также и за пределами Киевского округа.
30. Развитие школы в Русском централизованном государстве XVII в.
В истории развития образовательных институтов в рассматриваемый период особое место занимает XVII в., поскольку именно в это время в России предпринимаются попытки создания высшей школы. Развитие государственных институтов обусловило потребность в высокообразованных людях, однако после начального образования человек мог только самостоятельно обращаться к чтению книг, поскольку школ повышенного типа не было, а обучение за границей в допетровский период было невозможно. В Москве складывались предпосылки к возникновению подобных учебных заведений, имелись школы, основанные иностранцами в традициях европейского образования, например в 1621 г. открылась лютеранская школа. На положениях системы и программы обучения, характерных для "братских школ", киевским митрополитом Петром Могилой в 1632 г. было основано учебное заведение повышенного типа - Киево-Могилянская коллегия, главными языками преподавания в которой были славянский и латынь, изучался греческий. Выпускники киевского коллегиума (С. Полоцкий, Е. Славинецкий, А. Становский) получили образование, сравнимое по уровню со схоластическим европейским стандартом, и принимали активное участие в развитии русского Просвещения. Во второй половине XVII в. в образовании стали развиваться светские идеи, тесня монополию церкви. В 1660-х гг. в Москве была открыта школа повышенного типа для подготовки особо доверенных чиновников царской канцелярии. Пристальное внимание в ней уделялось изучению языка международной дипломатии - латинского. Докторами Падуанского университета в 1681 г. была открыта школа в Богоявленском монастыре. В 1687 г. в России открывается первое собственно высшее учебное заведение - Эллино-греческая, а впоследствии Славяно-греко-латинская академия под руководством С. Полоцкого, ориентированная на программу европейских университетов, с изучением "семи свободных искусств", древних языков и богословия. В качестве преподавателей были приглашены братья И. и С. Лихуды. Они подбирали учителей, сами вели в старших классах академии риторику и философию, составляли на греческом и латинском языках учебники грамматики, пиитики и риторики православного содержания. Славяно-греко-латинская академия готовила духовенство, учащихся для медико-хирургических школ, многие из которых затем стали студентами университета, открытого в 1725 г. при Академии наук. В Славяно-греко-латинской академии обучались М.В. Ломоносов, известный писатель А.Д. Кантемир, архитектор В.И. Баженов, К. Истомин, математик Л. Магницкий, первый русский доктор медицины П. Постников и другие известные деятели культуры, науки и просвещения XVIII в. В 1672 г. Лихуды открыли в Новгороде славяно-греко-латинское училище по образцу Московской академии и стали преподавать в нем. С открытием в 1755 г. Московского университета греко-латинские академии потеряли свое значение. Необходимо отметить, что в XVI-XVII вв. границы между высшими и средними школами в России были размытыми. Все зависело от уровня образованности преподавателей и целей учебного заведения. В частности, по свидетельству современников, новгородская школа И. и С. Лихудов не давала высшего образования. Таким образом, в России вплоть до XVII в. чрезвычайно сильным было влияние христианства на всю сферу образования и семейного воспитания. К XVII в. Россия получает вместо западно-европейского университета в форме греко-латинских академий своеобразную духовную семинарию, где, несмотря на довольно широкую программу обучения, преподавались лишь те предметы и теории, которые не противоречили православному представлению о мире. В XVII в. появляются печатные буквари и азбуки, включавшие, помимо дидактического материала, отрывки нравственного содержания. Одной из первых печатных учебных книг стала "Грамматика" Милентия Смотрицкого. Оформился новый вид учебной литературы - азбуковники, представлявшие собой свод правил поведения учащихся, нравственных поучений, методических указаний учителям. До XVII в. в обучении математике письменных пособий не использовалось, но в этот период появляются сразу несколько учебников: "Цифирная счетная мудрость", "Считание удобное", "Геометрия" Альбертуса Долмацкого. Для данного периода было характерно создание учебной литературы самими учителями, например, выдающиеся деятели просвещения - С. Полоцкий, Н. Спафарий, К. Истомин - занимались созданием учебных книг для образования царских детей. С возникновением школ повышенного типа появляются книги, отражающие предметы "тривиума".
31. Славяно-греко-латинская академия – первое высшее учебное заведение в Московском государстве.
Славяно-греко-латинская академия - первое высшее учебное заведение в России, целью которой была подготовка образованных людей не только для Церкви, но и для государства1. Академия унаследовала лучшие церковно-богословские и культурно-исторические традиции Православия. Это был также и первый русский центр философской культуры. Академия сыграла видную роль в развитии просвещения и культуры в конце XVII и первой четверти XVIII века. Ее фундаментом послужила Типографская школа, то есть школа при Московском печатном дворе, открытая в 1681 году.
В России в XVII веке основную роль в издательском деле играла Церковь. Производство книг осуществлялось Московской типографией, где печатались Апостолы, Евангелия, Псалтири, а также Собрания поучений святых отцов, церковных деятелей. Заметную роль играла рукописная книга, так как печатный станок не справлялся с потребностью в книгах для чтения. Профессиональное обучение кадров для издательского дела осуществляла Типографская школа: она готовила чтецов, писцов и справщиков («справщик» от слова «справить», т.е. отредактировать). Писцы переписывали от руки печатные издания. Естественно, что копия должна была в точности соответствовать оригиналу. Сверка переписанной книги с оригиналом и исправление ошибок, допущенных переписчиком, были обязанностью справщика. Обычно будущий справщик служил на Печатном дворе в должности книжного чтеца или писца и только через несколько лет достигал звания справщика. Эта должность, требовавшая знаний и опыта, была очень почетной, ответственной и считалась в «числе важных ученых должностей»2. Справщики Печатного двора составляли как бы постоянную комиссию, которая осуществляла редакционную и корректорскую работу при издании книг, а также церковную и государственную цензуру. Ученики Типографской школы обучались славянскому и греческому языкам.
В первой половине XVII века остро ощущалась потребность в грамотных специалистах не только для нужд Печатного двора, но и для подготовки чиновников Посольского и других государственных приказов. Кроме того, стояла задача повысить образовательный уровень русского духовенства, в том числе и для защиты Православия от иноземного влияния. К концу 1670-х - началу 1685 г. относятся первые попытки создания в Москве высшего учебного заведения - академии.
Идея создания в России академии принадлежала известному писателю, педагогу и просветителю, монаху Симеону Полоцкому (1629 - 1680). Незадолго до своей смерти он по поручению царя Федора составил «Привилегии на Академию» (учредительную грамоту) - проект в виде царского манифеста об учреждении академии. В «Привилегии на Академию» подробно описывалось устройство училища: его задачи, содержание, формы обучения, права - и устанавливался его статус, равный статусам западноевропейских университетов. В академии предполагалось готовить специалистов из разных сословий для государственной службы и обучать их языкам, семи свободным искусствам (грамматике, риторике, диалектике, музыке, астрономии, философии), а главное - богословию. Академия должна быть, по мысли Полоцкого, и органом по охране чистоты религиозных помыслов, вершить суд над еретиками, осуществлять церковную цензуру. Но исполнить свой замысел С. Полоцкий не смог: он умер в августе 1680 года.
Спустя четыре с половиной года, в начале марта 1685 года, по приглашению Российского патриарха Иоакима в Москву прибыли ученые греки-монахи - братья Иоанникий и Софроний Лихуды. Помимо рекомендательной грамоты от Восточных патриархов, они привезли с собой богословские, философские и исторические книги, творения отцов Церкви. Представ перед царями Иоанном и Петром, Лихуды произнесли приветственные речи по-гречески и по-латыни. В конце марта того же года они организовали школу при Богоявленском монастыре. Федор Поликарпов (1670-1731), директор Московской типографии с 1708 по 1730г., свидетельствует: «И повелено им (Лихудам - М.Т.) жити в Богоявленском монастыре... К ним же переселена и школа из типографии, и дано им в научение типографских учеников первого класса шесть человек, а именно: Алексей Кириллов (Барсов - М.Т.), Николай Семенов, Федор Поликарпов, Федот Агеев, Иосиф Афанасьев, Иов монах Чудовский»3.
12 декабря 1685 года состоялось официальное открытие Славяно-греко-латинской академии, для которой к октябрю 1687 года были построены новые здания в центре Москвы, на Никольской улице, в Заиконоспасском монастыре (точнее - Спасском монастыре за торговым Иконным рядом), получившие название Спасских школ. С переходом в новое помещение число учеников возросло до 80 человек.
Поскольку Академия ставила своей целью дать всем желающим высшее образование, то сословный состав учащихся первоначально не регламентировался: здесь учились не только дети аристократии, чиновников, но и дети дьячков, купцов и даже холопов. Как многие классические европейские университеты, Академия на первом этапе своего существования была в совместном государственном и церковном управлении и готовила образованных людей не только для церковной, но и для государственной службы. И.Е. Забелин пишет: «Приготовить ученых справщиков для Книгопечатного двора, ученых переводчиков с греческого, способных в точности исправлять вкравшиеся в течение веков описки и ошибки церковных текстов, наконец, в вершине всего - ученых защитников православия, способных бороться с распространявшимся влиянием католичества и протестантства - вот в чем заключалась основная цель тогдашней нашей науки и всей учености»4. Как видим, в то время не было разделения образования на духовное и светское.
Академии была пожалована богатая царская библиотека, в которой можно было познакомиться с богословскими книгами, русскими летописями, произведениями Аристотеля, Платона, Плутарха, Демосфена, других древних и средневековых авторов, а также с трудами Лейбница, Бэкона, Декарта. Библиотека была самой обширной и лучшей в то время в России.
Братья Лихуды, обладавшие энциклопедическими знаниями, проповедники и мыслители, доктора Коттонианской академии в Падуе, стали первыми руководителями Академии и до 1694 года были ее единственными учителями. Они были одновременно носителями и европейского образования и святоотеческой традиции, в основном придерживаясь православно-греческого направления. Лихуды составили учебники грамматики, пиитики, риторики, психологии, физики, логики и др. предметов; преподавали грамматику и пиитику на греческом языке, а риторику, логику и физику - на греческом и латинском5. В риторике, логике и физике авторитетом для Лихудов являлся Аристотель. Главным предметом было Священное Писание.
Больше всего внимания Лихуды уделяли изучению языков. Успехи их учеников были столь значительны, что через три года занятий они могли свободно говорить на греческом и латинском языках. Уже первые ученики Лихудов слыли за искусных переводчиков. Наиболее выдающимися из них были Ф. Поликарпов, Н. Семенов и А. Барсов. Так, в 1687 году они перевели богословско-полемическое сочинение своих учителей «Акос», в котором отстаивались интересы греко-фильских кругов, боровшихся со сторонниками латино-польской образованности. В том же году первые шесть учеников Академии перевели на славянский язык «Енхиридион», сочинение Иерусалимского Патриарха Досифея. А.К. Барсову было поручено переводить грамоты восточных патриархов к царю; таким образом, он являлся посредником между русской и греческой церквами6.
В Академии ученики упражнялись также в ведении диспутов, сочинении стихов, составлении и произнесении проповедей и приветственных речей. Так, например, известно, что в 1691 году «декабря в 27 день приходили в Крестовую палату греческой школы учителя греки иеромонахи Иоанникий да Софроний со учениками. Пред св. Патриархом ученики говорили по-латыни и по-словенску о Рождестве Христове многие речи. И св. Патриарх пожаловал учителей денежною дачею, а ученикам их Петру Посникову - 3 золотых, Николаю Семенову, Федору Поликарпову, Алексею Кириллову по золотому»7.
Свободный доступ в Академию Лихудов для представителей всех сословий способствовал ее быстрому расширению, и к началу 1689 года в ней обучалось уже 180 человек. Двум учителям, братьям Лихудам, трудно было заниматься с таким большим количеством учеников, поэтому практиковалась система обучения, получившая впоследствии название ланкастерской, при которой старшие ученики руководили занятиями младших; особенно помогали Лихудам старосты.
В начале 1690-х годов братьев Лихудов оклеветали, и они были отстранены от преподавания в Академии. После их удаления начался упадок Академии, однако обучение здесь не прекратилось. По благословению Патриарха места наставников заняли ученики Лихудов - Николай Семенов и Федор Поликарпов, которые пять с половиной лет, до 1699 года преподавали грамматику, пиитику и риторику на греческом языке. Философия и богословие не преподавались, так как Семенов и Поликарпов сами не успели их прослушать.
В 1697 году Петр 1 пожелал возобновить в прежнем объеме деятельность Академии и с этой целью вызвать лучших киевских ученых. Ректором Академии стал Палладий Роговский, первый русский доктор философии, а его помощником Стефан Яворский, которые провели в начале XVIII века ряд преобразований: в курс преподавания ввели немецкий и французский языки, а также медицину, философию и др.; ведущее место теперь занял латинский язык, с которого и начинались занятия в Академии. Преобразованная Академия ставила своей задачей подготовку священников, свободно владеющих древними и новыми языками; обучение лиц, предназначенных для службы в церковном управлении и народном образовании; обучение студентов для их будущей работы на государственной службе. Таким образом, Академия становится крупным центром подготовки специалистов в самых различных областях гуманитарного знания.
Прохождение курса в Славяно-греко-латинской академии было рассчитано на 13 лет. Обучение было разделено на 8 классов, или, как в то время говорили, на 8 «школ», которые включали в себя 4 низших класса: фара, инфирма, грамматика, синтаксима; два средних: пиитика, риторика и логика (на их обучение отводилось 5 лет); два высших: философия и богословие. Обучение велось круглый год, без каникул.
В низших классах шло обучение славянскому и латинскому языкам, арифметике, истории, географии, катехизису. В средних классах ученики продолжали изучать латинский язык, чтобы через два года уже свободно говорить на нем, и осваивали стихосложение, литературное сочинение, красноречие и главный предмет Академии - богословие. В то время «классические занятия учеников состояли в чтении уроков, в переводах с древних языков, в приготовлении небольших сочинений expromtu, преимущественно на латинском языке, и в непременном употреблении между собою разговоров латинских»8. Поэзия составляла в Академии отдельный предмет. Молодых людей обучали писать стихи и «вести в поэтической форме рассуждения на заданные темы светского и религиозного характера»9.
В классе философии - предпоследнем - изучали логику, физику, метафизику, философию и богословие. Кроме того, сообщались некоторые сведения из астрономии и других естественных наук. Не многим ученикам удавалось закончить Академию: школ было мало, а потребность в грамотных и образованных людях была велика, поэтому питомцев Академии постоянно забирали на разные работы и в экспедиции.
При Петре 1 учеников Академии стали посылать за границу «учитися языкам турецкому, арабскому и персидскому» и для «наук литературных», которые изучали во Франции. Ехали учиться во Франкфурт, Амстердам, Геттинген, Швецию. Академия стала известна в Европе. С 1721 года в ней стали обучаться иностранцы, которые были приравнены к русским учащимся.
В 1731 году в Славяно-греко-латинскую академию поступил учиться М.В. Ломоносов. Из его биографии известно, что в год его поступления в Академии было 236 студентов. Известно также, что, учась в Академии, он познакомился с лучшими образцами древнерусской литературы, с латинской поэзией, с ораторским искусством, а также с естественными науками, которые преподавали по Аристотелю и Птолемею.
Особую роль сыграли студенты Московской Академии в открытии Петербургского университета. В ноябре 1735 года ректор Славяно-греко-латинской академии получил от Синода распоряжение послать в Петербург для дальнейшего обучения при Академии наук 20 наиболее способных учеников. После проверки знаний были отобраны 12, среди которых был и Ломоносов. Они были зачислены в студенты только что созданного Университета при Академии наук. В 1747 году по указу императрицы Елизаветы был новый набор в Петербургский Академический университет, и снова десять лучших студентов Славяно-греко-латинской академии выехали в Петербург на учебу10.
Следующий этап в жизни Академии связан с именем митрополита Платона (Левшина) (1737-1812), который 15 ноября 1775 года был назначен директором (протектором) Академии. Начало его служения в качестве главы Академии совпало по времени с открытием Московского университета, который стал готовить специалистов светского профиля. Поэтому при митрополите Платоне усилился богословский уклон, и Академия превратилась в высшую богословскую школу, которая стала готовить только лиц духовного звания, давая всестороннее образование православной молодежи. Митрополит Платон был передовым человеком своего времени, реформатором духовного образования. Именно ему обязана Академия своим возрождением. Он увеличил число ее учеников с трехсот до тысячи, выстроил для беднейших воспитанников бурсу (т.е. общежитие), увеличил материальные средства Академии; при нем студенты находились преимущественно на государственно обеспечении. Он сам выбирал учителей, написал для них свое наставление, обязал ежемесячно представлять ему отчеты о ходе занятий. Были заложены основы русской церковно-исторической науки, ограничивалось влияние латыни, усилено было изучение греческого языка, первенствующее значение было предоставлено русскому языку, на котором теперь велось преподавание. Особое внимание стало уделяться изучению Церковного Устава, был введен ряд новых предметов: церковная и гражданская история, история философии и др. Директор вменял студентам в обязанность часто бывать на богослужениях в Спасском соборе.
В 1812 году Заиконоспасский монастырь сильно пострадал от нашествия Наполеона, и оставаться Академии в ветхих зданиях монастыря было невозможно. В 1814 году Славяно-греко-латинская академия решением Святейшего Синода была преобразована в Московскую Духовную академию и переведена из Москвы в Свято-Троицкую Сергиеву Лавру, где и располагается до сих пор.
За годы своего существования Славяно-греко-латинская академия выпустила огромное количество известных деятелей науки, государства, дипломатии, Церкви. Из крупнейших руководителей Православной церкви, выпускников Академии, назовем следующих: епископ Иннокентий Иркутский (1680-1731), первый правящий православный епископ Восточной Сибири, прославленный РПЦ в лике святых; Платон Малиновский, Московский архиепископ с 1748 по 1754гг.; Екатеринославский архиепископ Афанасий Иванов (1746-1805); Амвросий Протасов (1762-1831), архиепископ Тверской и Кашинский, талантливый переводчик; Августин Виноградский (1766-1819), архиепископ Московский и Коломенский; Евгений Болховитинов (1767-1837), митрополит Киевский и Галицкий, церковный историк, археограф и библиограф; Аполлос Байбаков (1737-1801), епископ Орловский и Севский, член Российской академии; митрополит Платон Левшин и др.
Из Академии вышли многие видные деятели русской культуры: великий ученый-энциклопедист Михаил Васильевич Ломоносов; переводчик, автор ряда учебников (по грамматике, русской истории и др.) Федор Поликарпович Поликарпов-Орлов; ученый и поэт Василий Кириллович Тредиаковский; известный российский историк Василий Никитич Татищев; первый русский сатирик и дипломат Антиох Дмитриевич Кантемир; математик, издатель первого русского учебника арифметики Леонтий Филиппович Магницкий; путешественник, исследователь Сибири и Камчатки Степан Петрович Крашенинников; известный архитектор и художник Василий Иванович Баженов (кстати сказать, уроженец Калужской губернии); первые профессора Московского университета Николай Никитович Поповский и Антон Алексеевич Барсов; Петр Васильевич Победоносцев, писатель, профессор Московского университета, отец обер-прокурора Синода К.П. Победоносцева; первый русский доктор медицины Петр Постников; основатель русского театра Федор Волков; поэт и первый переводчик «Илиады» Ермил Иванович Костров и многие другие деятели русского просвещения.
Прямыми наследниками Славяно - греко - латинской академии считают себя Московская Духовная Академия, Петербургский университет, Российская академия наук и Московский государственный университет им. М.В.Ломоносова.
В 2010 году возобновила свою деятельность Славяно-греко-латинская академия - негосударственное частное учреждение высшего профессионального образования. Насколько это учебное заведение впитает в себя дух и традиции прежней Академии, покажет будущее.
32. Реформы школы в начале XVIII в. Организация государственной светской школы
В годы царствования Петра I развернулись радикальные преобразования в сфере народного просвещения. Следует отметить, что единый образовательный тип древности - церковно-религиозный - разбился на два типа: церковный и светский. Церковный тип образования был представлен низшими епархиальными училищами, которые давали начальное образование, и духовными семинариями, открывавшимися по образцу московской академии, которые соответствовали среднему и высшему образованию. Церковные школы петровского времени по целям и содержанию образования были во многом схожи с церковными школами первого периода, но сословность стала фактом и для них: поощрялся прием и обучение детей только духовного звания. Светское образование было представлено большим количеством разнообразных школ, которые не составляли систему, и каждая из которых была автономным и полным учреждением. Необходимо обратить внимание на три главных признака этих школ. Государственность: школы учреждались государством и обслуживали государственные интересы. Сословность: для каждого сословия открывался свой тип школы, так как каждому сословию приписывались строго определенные обязанности перед государством. Профессионализм: основная задача школ - подготовка профессионала для государственной службы. К особенностям организации школ можно отнести: полурусскость (большинство учителей - иностранцы, обучение шло на иностранных языках); энциклопедичность содержания образования (предлагалось учить всему, что может оказаться полезным на службе государству); большую часовую нагрузку; спутанность, бессистемность обучения наукам; принудительный характер обучения (обучение приравнивалось к государственной службе). Другие формы светского обучения - обучение у отдельных профессионалов и обучение за границей. Общее образование не было представлено какими-либо учебными заведениями. Не получили распространения цифирные школы, первоначально задуманные Петром I как начальные, обязательные, бессословные учебные заведения. Высшее образование было представлено лишь в проектах и открывшейся в 1725 году Академией наук в Петербурге. В целом реформы просвещения проводились спонтанно, без материальной, научной, методической поддержки.
33. Школа математических и навигационных наук. Цифирные и гарнизонные школы в России в XVIII веке
21 января 1701 года Петр I издал указ об открытии в Москве «Школы пушкарского приказа». Данный документ стал первым законодательным актом в области военно-инженерного дела.
Неудачное начало Северной войны и особенно поражение под Нарвой показали необходимость создания в России собственных профессиональных военных кадров в области артиллерии и военно-инженерного дела.
10 (21) января 1701 г. Пётр I подписал указ о создании в Москве школы Пушкарского приказа для подготовки офицеров артиллерии и военных инженеров, отметив, что «инженеры зело потребны суть при атаке или обороне, какова места и надлежит таких иметь, которы не токмо фортификацию основательно разумели и в том уже служили, но и чтоб мужественны были, понеже сей чин паче иных опасности подвержен есть».
"…на новом пушечном дворе выcтроить деревянные школы и в тех школах учить пушкарских и иных посторонних чинов людей и детей их словесной и письменной грамоте и цифирю и иной инженерной наукам и будучи им в тех школа учица вышеписаным наукам с прилежанием, а выучась, без указу с Москвы не съехать, также в иной чин кроме артиллерии не отлучатца и кормить и поить их в вышеписанных же школах…"
Школа математических и навигацких наук (школа Пушкарского приказа ) — первое в России артиллерийское, инженерное и морское училище, историческая предтеча и предшественник всей современной системы инженерно-технического образования России, созданное для подготовки артиллеристов, инженеров и моряков армии и флота.
День учреждения школы отмечается как день штурмана Военно-Морского Флота Российской Федерации.
На первых порах Навигацкая школа размещалась в "Мастерских палатах" на Хамовническом дворе в Кадашах. Но профессор Генри Фарварсон, приглашенный Петром I из‑за границы для постановки учебного процесса, нашел это помещение тесным и неудобным, прежде всего, для проведения астрономических наблюдений. По просьбе профессора последовал царский указ - "Об отдаче Сретенской (Сухаревой) башни для помещения математической школы".
С этого момента основания находилась в ведении Оружейной палаты, подчинённой Пушкарскому приказу, которой руководил Ф. А. Головин. Под школу была выделена Сухарева башня со всеми строениями и землей. В Военной энциклопедии Сытина сказано, что Московская пушкарская школа заведена и построена стараниями А. А. Виниуса. Изначально школу возглавлял Яков Вилимович Брюс.
Сухарева башня - четырехъярусное строение вполне соответствовало назначению школы. Оно размещалось на "пристойном" и высоком месте. Последнее, а также наличие башни, "где можно свободно горизонт видеть", позволяло учащимся делать обсервации (т. е. определять свое место по измеренным высотам светил), наблюдать за небесной сферой по всему горизонту. Высокие потолки и светлые помещения создавали благоприятные условия для работы с картами и чертежами. Само здание как бы напоминало некий корабль, в котором галереи 2‑го яруса, опоясывавшие здание, играли роль шканцев - самого почетного места на парусном корабле (часть верхней палубы в его корме).
Восточная оконечность дома могла "быть увиденной" как нос корабля, западная часть - как его корма. В третьем ярусе размещались классные комнаты и "рапирный зал", предназначенный для проведения уроков фехтования и гимнастических упражнений. С западной ("кормовой") части здания был построен амфитеатр‑хранилище "машкерадного кораблика", то есть модели парусного корабля, использовавшегося "для потех".
В особо торжественные дни, например, в день празднования заключения Ништадтского мира со Швецией в 1721 г., тот кораблик с поставленными парусами, расцвеченный днем сигнальными флагами, а ночью фонарями, возили по улицам Москвы, прославляя Российский флот, чьи победы были существенным вкладом в дело успешного завершения многолетней войны.
.Обучение в школе продолжалось два года. Низший класс назывался "школа словесная".Задачей этого класса было обучить грамоте. Второй класс назывался "школа цифирная". В этом классе изучалась математика. Выпускной класс назывался "школа инженерная". На этом этапе обучения обучались основам артиллерийского дела, фортификации, минному делу, понтонному делу, которые считались частью артиллерийской науки и специалистыинженерного дела также считались артиллеристами. Выпускниками Школы стали комплектоваться первые минерные подразделения регулярной российской армии.
Все учителя после открытия школы жили при ней в нижнем этаже Сухаревской башни. Учителей при школе было четверо – три иностранца, привезённых царём из Англии, как уже говорилось: Эндрю Фарварсон, обучавший математике, астрономии и морским наукам, Стефан Гвин и Ричард Грейс (называемый “Рыцарь Грызь”), обучавшие навигаторским наукам и науке фехтования, и один русский — Леонтий Филиппович Магницкий, который обучал и грамоте, и письму, и арифметике, знал греческий, латинский, итальянский и немецкий языки, владел сведениями по астрономии и навигации.
Леонтий Магницкий был назначен управляющим над учениками и учебным процессом. Фактически школа держалась именно на нём — доверенном лице вечно отсутствовавшего директора Фёдора Головина.
Программа школы была составлена самим Петром I вместе с Фарварсоном.
Многие учебники были составлены усердием учителей этой школы либо под их редакцией. В 1703 году вышел первый русский учебник математики, составленный Леонтием Магницким. Он был написан специально для Навигацкой школы. Назывался он “Арифметика, сиречь наука числительная...”. Это была целая энциклопедия математики и её приложений XVIII века. Здесь впервые в России были использованы для вычислений “арабские” цифры, впервые было изложено учение о десятичных дробях. Она охватывала основы алгебры, геометрии и тригонометрии и давала довольно обстоятельное руководство по мореходной астрономии и навигации со многими таблицами.
В Навигацкой школе имелись различные астрономические и геодезические приборы, инструменты для определения времени по звёздам Малой и Большой Медведиц, морские атласы — “книги морских хартин”, готовальни, различные циркули, учебники. В мастерской школы изготовлялись точные приборы. В ней начал работать Андрей Нартов, знаменитый русский механик. Каждый ученик, кроме бумаги, карандашей, гусиных перьев и чернил, имел аспидную доску с “каменными перьями” (грифелями) для черновых записей.
Наверху в башне располагалась первая в России астрономическая обсерватория с хорошими телескопами для научных наблюдений и учебных практических занятий. Здесь же находились астрономические часы и ценная научная библиотека. Преподаватели школы Фарварсон и Магницкий по заданию Петра проводили вычисления будущих солнечных и лунных затмений, для “обнародования в целях предупреждения суеверных толков”. В нижнем ярусе башни был размещён привезённый с Ивановской колокольни большой голландский медный глобус (диаметром 2 м), подаренный иностранцами царю Алексею Михайловичу, отцу Петра I.
Однако Петр I быстро убедился, что инженерное дело слишком специфично и готовить офицера одновременно как артиллериста и сапера нецелесообразно.
Указом от 19.7.1702 г. Инженерный класс разделяется на два "пушкарский" и "инженерный". В Инженерный классбыло переведено 24 человека. Таким образом, структура обучения с лета 1702 г. предусматривала две ступени общего обучения и последняя ступень - специализация.Главным предметом обучения были математические и навигацкие науки (артиллерийские, инженерные и морские науки). Школа выпускала молодых людей во все роды оружия и службы, военные и гражданские, которые требовали некоторых научных знаний или просто знания русской грамоты. Таким образом из школы выходили, кроме моряков, инженеры, артиллеристы, учителя в другие школы, геодезисты, архитекторы, гражданские чиновники, писаря, мастеровые и т. д. Одним из первых выпускников Московской Инженерной и артиллерийской школы в 1704 году стал Российский историк, государственный деятель Василий Никитич Татищев .
Военные инженеры пользовались в вооруженных силах большими преимуществами, их оклады отличались от окладов офицеров других родов войск, а наиболее преуспевающие в инженерном деле прежде других производились в высшие чины.
После смерти Ф. А. Головина в 1706 году школа перешла в ведение Приказа Морского флота, а затем, в 1712 году, в ведение Адмиралтейской канцелярии. Главный надзор за школой осуществлял граф Ф. М. Апраксин.
16 (27) января 1712 г. Пётр I приказал отделить инженерную школу от школы пушкарского приказа, увеличить число учащихся в четыре раза , образовать дополнительные инженерные и артиллерийские школы (классы) и усилить их математическую подготовку.
В 1712 году часть учеников артиллерийских и инженерных классов школы были переведены в Санкт-Петербург, и на их основе были созданы самостоятельные учреждения — инженерная и артиллерийская школы, согласно Указу от 16 (27) января 1712 года.
В 1715 году навигаторские классы школы были переведены в новую столицу, после чего на их основе была создана Морская академия (или, как она ещё именовалась, — Академию морской гвардии) , а сама школа лишилась своего прежнего статуса и стала подготовительным училищем при Академии. В 1717 году начальником школы назначен капитан Брунц.
Срок обучения, в зависимости от способностей и подготовки учеников, составлял от 4 до 13 лет. Выпускники школы, «навигаторы», получали право на производство в офицеры флота, но только после длительного плавания на кораблях и успешной сдачи экзамена. Первый выпуск навигаторов состоялся в 1705 г. В 1711 г. в школе обучалось уже 500 учеников в возрасте от 15 до 33 лет. В экзаменовании кандидатов в офицеры принимал участие сам Петр I.
Но и этого оказалось мало для потребностей развивавшейся русской армии, поэтому в 1719 г. по указу царя была создана Санкт-Петербургская инженерная школа, а спустя 4 года московская школа была переведена в Санкт-Петербург и объединена со столичной.
Для усиления значимости инженерных войск и для привлечения дворян к обучению инженерному делу в Табели о рангах (1722) офицеры инженерных войск были поставлены на ранг выше офицеров пехоты и кавалерии, что объяснялось высокими требованиями к их образовательному уровню.
Все эти меры привели к тому, что к 1725 г. российские инженерные войска насчитывали уже 12 штаб-офицеров, 67 обер-офицеров и 274 кондуктора, которые успешно выполняли поставленные перед ними задачи.
Так зарождались инженерные войска России, сыгравшие огромную роль в защите Отечества в разные исторические периоды.
В память об учреждении первой инженерной школы 18 сентября 1996 г. Указом Президента Российской Федерации 21 января было объявлено Днём инженерных войск.
Школа математических и навигацких наук была упразднена в 1753 году, однако на правопреество с ней претендуют многочисленные военные учебные заведения.
Государственные приоритеты во внешней политике России Петром I были отданы борьбе за выход к берегам Азовского, Черного (которое в древности именовалось Русским) и Балтийского морей. На Балтийском море господствовала могущественная Швеция, поэтому Петр посчитал, что с турками справиться легче в борьбе за выход к Азовскому и Черному морям. Началась затяжная война с Турцией. К этому побуждали и требования Австрии и Польши - союзников России по антитурецкому Священному союзу. По исходу неудачного 1го Азовского похода в 1695 г. последовал указ царя Петра: "Морским судам быть".
Для решения стратегической задачи по возвращению исконно русских земель нужен был сильный флот, без которого Петр I не мог добиться осуществления этой политической цели. Он начал с создания регулярного военно-морского флота, хотя строительство кораблей с приглашением иностранных специалистов в Россию началось еще при его отце царе Алексее Михайловиче. Строить корабли начали в Воронеже. Первоначально для русского флота посланники Петра вербовали опытных моряков в Западной Европе. Однако сразу же встал вопрос об организации подготовки национальных кадров для строившегося флота. В Москве в 1701 г. была открыта первая в России Навигацкая школа (Школа математических и навигацких наук).
34. Исторические предпосылки открытия Российской академии наук в 1725г. Характеристика деятельности в XVIII веке
Создание Академии наук в России относится к периоду становления науки в современном ее понимании, быстрого накопления достоверных сведений о природе, опирающихся на эксперимент и математические методы. Это было время, когда сама жизнь требовала более тесного соединения науки с практикой.
Создание Академии наук было одним из важных элементов глубокого обновления страны, начатого реформами Петра 1. Необходимость развития науки и образования диктовалась потребностями роста промышленности, транспорта, торговли, повышения культуры народа, задачами укрепления Российского государства, его внешнеполитических позиций. Решение этих, прежде всего экономических, проблем было невозможно без изучения и освоения природных богатств страны. Вместе с тем Петр 1 стремился вовлечь Россию в общий процесс культурного развития европейских стран.
В условиях тогдашней России ей предстояло стать не только научным, но и учебно-образовательным учреждением. При Академии наук были организованы университет и гимназия, в которых преподавали академики. В задачу Академии входили все виды научно-технического обслуживания государства, направленные на его усиление и централизацию.
Разрабатывая проект создания Академии наук, Петр 1 заботился о том, чтобы ее деятельность была на уровне науки своего времени. С этой целью для работы в Академию были приглашены крупные иностранные ученые: математики Леонард Эйлер, Николай и Даниил Бернулли, Христиан Гольдбах, астроном и географ Жан Делиль, физик Георг Крафт и др. Многие из них, в том числе Л. Эйлер и Д.Бернулли, как ученые сформировались именно в России. Научные заседания Академии стали проводиться в 1725 г., а в декабре 1725 г., уже после смерти Петра 1, состоялось ее официальное открытие.
В первые годы существования Академии работа велась по трем направлениям или «классам»: математическому, физическому и гуманитарному. Математический класс включал четыре кафедры: теоретической математики и астрономии; географии и навигации; две кафедры механики. В физический класс входили также четыре кафедры: теоретической и экспериментальной физики; анатомии; химии; ботаники.
Гуманитарный класс состоял из трех кафедр: красноречия и памятников древности; древней и новой истории; права, политики и этики.
Академия наук получила в свое распоряжение богатейшую коллекцию Кунсткамеры, библиотеку, составленную из частных собраний, в том числе из книг, принадлежавших Петру 1. В здании Кунсткамеры размещались анатомический театр, астрономическая обсерватория и уникальный глобус-планетарий диаметром более 3 м. В 1725-1726 гг. в Академии был создан Физический кабинет с первоклассными по тому времени приборами. Академия имела Ботанический сад, Минералогический кабинет, инструментальные мастерские. Впервые же годы была организована академическая типография, а с 1728 г. стал издаваться научный журнал на латинском языке - «Комментарии Петербургской академии наук».
В этот период преимущественное развитие получили математические и естественные науки, что в большой мере было обусловлено запросами практики: развитием производства, изучением и освоением природных богатств страны, потребностями мореплавания, метеорологии, картографии. Велись также исследования в области анатомии и физиологии, географии, этнографии, истории. В результате географических, геодезических астрономических исследований в 1745 г. был создан первый научный географический атлас России - «Атлас Российский».
Начиная с 20-х годов XVIII в. в России организуется большое число экспедиций в отдаленные районы страны под руководством ученых Академии наук или при их активном участии. Так, в знаменитой второй камчатской экспедиции Витуса Беринга в 1733-1743 гг. участвовали и провели первые комплексные исследования Камчатки ученые А.Д. Красильников и С.П. Крашенинников - один из первых русских академиков. Были начаты разносторонние исследования Сибири, включавшие изучение ее природных условий и естественных ресурсов, флоры и фауны, а также этнографические исследования. В 1776 г. с использованием данных научных экспедиций была составлена «Новая генеральная карта России».
Создание Академии наук прямо связано с реформаторской деятельностью Петра I, направленной на укрепление государства, его экономической и политической независимости. Петр понимал значение научной мысли, образования и культуры народа для процветания страны. И он начал действовать «сверху».
По его проекту Академия существенно отличалась от всех родственных ей зарубежных организаций. Она была государственным учреждением; ее члены, получая жалование, должны были обеспечивать научно-техническое обслуживание государства. Академия соединила функции научного исследования и обучения, имея в своем составе университет и гимназию.
27 декабря 1725 г. Академия отпраздновала свое создание большим публичным собранием. Это был торжественный акт появления нового атрибута российской государственной жизни.
Академическая Конференция стала органом коллективного обсуждения и оценки результатов исследований. Ученые не были связаны какой-нибудь господствующей догмой, пользовались свободой научного творчества, активно участвуя в противоборстве картезианцев и ньютонианцев. Практически неограниченными были возможности публиковать научные труды.
Первым президентом академии был назначен медик Лаврентий Блюментрост. Заботясь о соответствии деятельности Академии мировому уровню, Петр I пригласил в нее ведущих иностранных ученых. В числе первых были математики Николай и Даниил Бернулли, Христиан Гольдбах, физик Георг Бюльфингер, астроном и географ Жозеф Делиль, историк Г.Ф. Миллер. В 1727 г. членом Академии стал Леонард Эйлер.
Научная работа Академии в первые десятилетия велась по трем основным направлениям (или «классам»): математическому, физическому (естественному) и гуманитарному. Фактически Академия сразу включилась в умножение научного и культурного богатства страны. В свое распоряжение она получила богатейшие коллекции Кунсткамеры. Были созданы Анатомический театр, Географический департамент, Астрономическая обсерватория, Физический и Минералогический кабинеты. Академия имела Ботанический сад и инструментальные мастерские…
Деятельность Академии с самого начала позволила ей занять почетное место среди крупнейших научных учреждений Европы. Этому способствовала широкая известность таких корифеев науки, как Л. Эйлер и М.В. Ломоносов.
АКАДЕМИЯ НАУК В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ 18 ВЕКА
На содержание Академии было назначено Петром Великим 24 912 руб. в год. Академии предполагалось даровать право выбора пожизненного или сменяемого один или два раза в год президента, а также право присуждения академических степеней. Однако эти права наследниками Петра предоставлены Академии не были, и за них тщательно боролся впоследствии Ломоносов.
Академии было поручено руководство переводческими работами, для чего был учрежден Переводческий департамент и были приглашены люди, знающие иностранные языки: Тарасий Постников, Иван Каргопольский, Иван Горлецкий и др.. Для Академии временно отвели дом Шафирова на Петербургской стороне.
С августа 1725 г. стали собираться заседания Академической конференции. Президентом был назначен ( а не выбран ) лейб-медик Л.Л. Блюментрост, сын врача, приглашенного в Москву при царе Алексее.
Фактическое управление академическими делами вскоре перешло к Канцелярии и ее секретарю, изворотливому карьеристу Шумахеру - человеку деспотическому, невежественному в научных вопросах, но умевшему прислуживаться президентам и находить у них опору. Составленный под его влиянием в 1747 г. регламент, выработанный без участия академиков, лишь подтвердил их незавидное, зависимое от Канцелярии положение, которое Шумахер широко использовал во вред Академии и ее научной работе.
Делавшиеся попытки опрокинуть власть Шумахера обычно оканчивались его реабилитацией. Некоторые крупные ученые уехали обратно за границу, не выдержав шумахерского режима (среди них знаменитые математики Даниил Бернулли и Леонард Эйлер).
Зато в Академию проникали разные невежественные авантюристы, пользовавшиеся расположением придворных временщиков. Учитель детей Бирона француз Руа прочел в Академии доклад на тему «О надгробной надписи на могиле Адама, предполагаемой на острове Цейлоне». Некоторые академики (Байер, позднее Миллер) с одобрения двора занимались распространением клеветнических вымыслов о русском народе и позорили его прошлое.
Все же даже в мрачное время бироновщины внутри Академии шла большая научная работа. Академией выполнялись важные работы по изучению природы и производительных сил страны. В Географическом департаменте велось географическое и картографическое дело. В 1735 г. были основаны Историческое собрание и Российское собрание, поставившее себе целью изучение и совершенствование русского языка. Научные издания Академии —«Комментарии» и «Новые комментарии» — приобрели мировую известность.
В Анатомическом театре велись вскрытия трупов, имевшие большое значение для успехов анатомии. В Обсерватории проводились астрономические наблюдения, которыми интересовался еще Петр 1.
С 40-х годов начинается оживление работы Академии, связанное с тем, что в ее стенах развертывает свою работу плеяда крупных русских ученых, среди них математик В. Е. Ададуров, поэт В. К. Тредиаковский, географ С. П. Крашенинников. В эти же годы в Академии начал свою работу великий гений русской и мировой науки 18 века М. В. Ломоносов.
Ломоносов стал главным вдохновителем всей работы Академии наук. Он четко определил ее основные задачи в деле служения Родине и развития русской и национальной культуры.
Страстный патриот Ломоносов вел беспощадную борьбу с лжеучеными, вредившими развитию русской науки. Он подверг сокрушительной критике антипатриотическую нормандскую теорию, показав всю вздорность байеровско-миллеровских филологических домыслов.
В противовес клеветническим измышлениям «байеров» и «миллеров» Ломоносов составил «Древнюю российскую историю», в которой, понимая неразрывность служения истине со служением Родине, поставил задачу показать «благорассудному и справедливому» читателю «праведную славу» отечества. В «Древней российской истории» Ломоносов осветил раннюю историю восточных славян и происхождение Русского государства, развил мысль об этническом единстве славян и о ценности славянской культуры.
Огромное значение в развитии русской национальной культуры Ломоносов придавал дальнейшему совершенствованию великого русского языка, работая над этим как филолог и как поэт. В посвящении к «Российской грамматике» он восславил великий русский язык, в котором находил «великолепие ишпанского, живость французского, крепость немецкого, нежность итальянского, сверх того богатство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языка»1.
Общественно-политическое и культурное значение этого «гимна русскому языку» было исключительно велико.
В области естественных наук Ломоносов развернул многостороннюю деятельность: он был и химиком, и физиком, и астрономом, и географом, и минерологом, и геологом. В его гениальных трудах ясно выступают те черты, которые стали лучшими традициями прогрессивной русской науки. Замечательный экспериментатор и техник, Ломоносов обладал и широким философским подходом к научным вопросам; он смело возводил данные естествознания в стройную натурфилософскую материалистическую систему.
Ученый-материалист Ломоносов стремился свои теоретические изыскания связать с практикой: итоги лабораторных исследований в области химии стекла он спешил перенести в производство. О практических задачах наук он неустанно твердил в прозе и стихах.
Ломоносов стремился к освоению природных богатств севера, развивал широкие планы будущих экспедиций по освоению севера, северного хода в Ост-Индию, которым интересовался в свое время и Петр1. «Войну с океаном» Ломоносов признавал «благодеятельнее международных войн».
По глубине и точности своих исследований Ломоносов далеко опережает своих современников как в России, так и на Западе.
Все величайшие открытия Ломоносова в области естествознания, так обогатившие мировую науку XVIII в., были сделаны и Петербурге. Атомистическая теория была положена Ломоносовым в основу объяснения мироздания. Тем самым открывалась новая эпоха в развитии физических и химических наук. Им был впервые открыт «всеобщий естественный закон природы» - закон сохранения материи и движения.
Ломоносовым был нанесен сокрушающий удар теории так называемого теплорода, по которому состояние тепла объяснялось количеством находящегося в телах особого вещества теплорода. Этой «теории» Ломоносов противопоставил молекулярно-кинетическую, подлинно научную теорию теплоты, по которой причины теплоты объясняются движением мельчайших частиц - молекул.
Движение мельчайших частиц клал Ломоносов и в основу объяснения явлений электричества и света. Величайшим открытием Ломоносова, сделанным задолго до Лавуазье, явился закон сохранения веса вещества при химических реакциях. Это открытие легло в основу изучения всех химических реакций, подняло химическое знание на уровень подлинной науки.
Ломоносов разработал теорию атмосферного электричества. Ломоносов предвидел, что использование электричества откроет «великую надежду благополучию человеческому». Велики заслуги Ломоносова в области изучения света, фотометрии, астрофизики, научной теории цветоведения.
Не меньшие заслуги принадлежат Ломоносову в области разработки научных основ минералогии, геологии, горного дела, металлургии. С именем Ломоносова связано появление новых научных дисциплин, играющих в нашей современности огромную роль, как физической химии, физической оптики и др..
В то же время он никогда не замыкался в области так называемой «чистой науки», а всегда стремился связать свои теоретические изыскания с потребностями экономического развития страны. С его именем связана разработка научного приборостроения, техники горного дела, металлургии, стекольного и керамического производства.
Вокруг Ломоносова объединялись передовые деятели русской науки середины XVIII в.. Петербургская Академия наук стала научным центром мирового значения.
Успехам развития естественных наук в Академии способствовало создание при ней первоклассных для своего времени научных учреждений: Обсерватории, Физического кабинета, Химической лаборатории и др.. Обсерватория обладала прекрасным инструментарием. Леонард Эйлер писал из Берлина по этому поводу: «Мы здесь лучшего образца показать не умеем». При Обсерватории шло обучение геодезистов, присылавшихся из Московской академии: составлялись Академией наук и инструкции для астрономических наблюдений.
АКАДЕМИЯ НАУК ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ 18 ВЕКА
Центр научной жизни Петербурга - Академия наук, в эпоху Ломоносова игравшая крупнейшую роль в развитии национальной русской культуры, во второй половине XVIII в., с возникновением новых, не связанных с Академией центров культурной жизни, постепенно утрачивает свое руководящее значение в научной жизни страны.
Екатерина 11, стремясь показать себя продолжательницей дела Петра 1 и дорожа своей заграничной репутацией, обнаружила внешнюю заботу об учреждении, считавшемся петровским детищем и имевшем связи с Западной Европой.
6 октября 1766 года был издан правительственный указ, признавший «великое нестроение и совершенный упадок» Петербургской Академии наук и объявивший, что императрица принимает ее в «собственное ведомство» в целях привести в цветущее состояние.
Однако далее широковещательных заявлений дело не пошло: существенных изменений в организации Академии не было проведено, нового устава Академия не получила. Реальною мерой для расширения научной деятельности явилось только значительное пополнение академических кадров.
Желая придать блеск принятому на свое личное попечение научному учреждению, императрица пригласила из-за границы ученых, среди которых были крупные представители европейской науки.
Математик Л. Эйлер, в первые годы своей деятельности уже работавший в Петербургской Академии, но вскоре покинувший ее, занял кафедру математики, а сыну его И. Эйлеру была предоставлена кафедра физики. Были также приглашены натуралисты П. С. Паллас и К. Ф. Вольф, ботаники С. Г. Гмелин, И. Гертнер, астроном Г.М. Ловиц, физик Л.Ю. Крафт, химик И.И. Георги и некоторые другие.
Значительно выросли ко второй половине XVIII в. кадры академиков. В первые 25 лет существования Петербургской Академии наук в нее вступило 6 русских ученых: В. Е. Ададуров, Г. Н. Теплов, М. В. Ломоносов, В. К. Тредиаковский, С.П. Крашенников, Н.И. Попов, в следующие 25 лет (до 1775 г.) - 8 человек: А. П. Протасов, С. К. Котельников, С. Я. Румовский, М. Софронов, Г. В. Козицкий, И. И. Лепехин, П. Б. Иноходцев и И. И. Исленьев, а с 1776 по 1800 г. поступило еще 10 русских ученых: М.Е. Головин, Н.Я. Озерцовский, В. Ф. Зуев, Ф. П. Моисеенков, Н. П. Соколов, А. К. Кононов, В. М. Севергин, Я. Д. Захаров, С. Е. Гурьев, А. Ф. Севастьянов. В Академии так же работал талантливейший русский конструктор и изобретатель И.П. Кулибин. В последней четверти XVIII в. все отрасли научных знаний имели уже русских представителей.
Среди русских академиков были крупные талантливые ученые, такие как: натуралист Иван Иванович Лепехин, именем которого были названы некоторые растения, С.Я. Румовский, заведовавший академической обсерваторией, представитель новой для того времени специальности - минералогии - Василий Михайлович Севергин, отличавшийся точностью наблюдений.
Деятельность русских ученых была многогранна и в значительной мере выводила их за рамки их специальности. Так, например, ученик Эйлера математик Степан Кириллович Котельников заведовал Кунсткамерой и Библиотекой, читал публичные лекции по математике и физике, был членом Российской Академии, готовившей толковый словарь русского языка.
Натуралист Николай Яковлевич Озерцовский преподавал русскую словесность, был членом Российской Академии и Вольного экономического общества, а также медицинской коллегии. И. И. Лепехин заведовал Ботаническим садом Академии наук, был секретарем Российской Академии. Многие академики писали учебники, занимались переводами, редактировали академические издания, работали в календарях и т. д..
Но если в области математических и естественных наук Петербургская Академия наук безусловно сохранила ведущее место в стране, то развитие общественных наук, философии и литературы шло в основном уже вне стен Академии и вне прямого руководства со стороны правительства. Только в области филологии правительство пыталось при содействии Академии сохранить за собой руководство, хотя и не всегда удачно.
Широко развернутая в эпоху Ломоносова работа над словарем и грамматикой русского языка была продолжена и во второй половине 18 века крупными деятелями русской литературы.
35. Начальные архиерейские школы и духовные семинарии, иностранные пансионы в России в XVIII веке
В начале XVIII века Петр I провел реформу школьного образования. Одной из его главных забот было насаждение в России европейского просвещения. Он потратил много сил на организацию школ, которые готовили бы знающих людей для армии и флота, для горного дела и строительства крепостей. Однако светские училища и по числу учащихся, и по уровню образования значительно отставали от ранее устроенных духовных школ. По характеру своего образования эти школы были подобны европейским университетам — они выпускали не только богословов, но и специалистов для государственной службы, переводчиков, медиков, преподавателей. Петр попытался перестроить духовное образование, сузив его многофункциональность. Но удалось это не сразу. Еще в течение всего XVIII века роль духовного образования в развитии русской науки и культуры была велика.
Петр своим указом от 1721 года ввел обязательное духовное образование для детей духовенства. Те, кто не обучался в школах не допускались к церковным должностям, их запрещено было принимать и в «чины гражданской службы», кроме солдатского. Этот указ поддержал и Святейший Синод Русской Церкви. Согласно синодальному «Регламенту» все необученные «поповичи» исключались из духовного сословия и подлежали обязательной рекрутчине. Этим же документом каждому архиерею вменялось в обязанность открывать духовные школы у себя в епархии и содержать их на свои средства.
После издания императорского указа епархиальные школы стали быстро расти. Первые школы появляются в Петербурге и в Нижнем Новгороде. Затем в Харькове, Твери, Казани, Вятке, Холмогорах, Коломне, Рязани, Вологде и Пскове. В течение первых пяти лет школы были открыты почти во всех епархиях Русской Церкви. Причем в школы принимались уже грамотные мальчики, получившие начальное образование у себя дома или в цифирных школах, организованных при храмах и монастырях для детей всех сословий.
В некоторых духовных школах, где начальство не очень заботилось о быте учащихся, количество учеников было незначительным. Средства семинаристам отпускались скудно и нерегулярно, общежития были тесными и холодными, не хватало дров для их отопления. Учителям выдавались нищенские жалованья, а учащиеся добывали себе пропитание уроками, перепиской бумаг, а то и подаянием. Некоторые из них даже находились «в бегах», прячась от необустроенности и нищеты по родственникам и знакомым. Самыми же многочисленными и устроенными были новгородские школы, в которых обучалось свыше 1000 человек.
Все духовные школы представляли собой закрытые учебные заведения, подобно военным «корпусам». Для воспитанников вводились строгие правила внутреннего распорядка. Общежития при них назывались «семинариями». Впоследствии этим словом стали называть и сами духовные школы. Свидания с родными дозволялись семинаристам крайне редко. Ректор, инспектор, наставники и учителя обязаны были жить вместе с воспитанниками. Школьная дисциплина была весьма суровой. За нарушения распорядка и другие провинности секли розгами не только семинаристов, но даже их наставников.
К 30-м годам XVIII столетия в духовных школах был введен полный латинский курс по образцу Киевской академии. Школы, сумевшие внедрить такой курс, получали название семинарий, остальные стали считаться более низкими по уровню духовными училищами. Все преподавание велось на латинском языке. Учеников в процессе обучения заставляли не только писать и говорить на этом языке, но и общаться только на нем вне аудиторий. Для контроля над этим, особенно среди учеников низших классов, были изобретены длинные листы, вложенные в футляр. Так, сказавшему что-нибудь «не по-латине» давался этот лист, в который вписывалось имя провинившегося. Ученик носил этот лист до тех пор, пока сам не ловил следующего проговорившегося «не по-латине» нарушителя. Тот из учеников, у кого этот лист оставался на ночь, подвергался порке. В дисциплине школьному начальству помогали и ученики, как правило, старших классов. Они надзирали над младшими, имея особые латинские титулы. Визитаторы, например, следили за учениками, жившими за стенами школы, сеньоры и директоры контролировали порядок в общежитии, цензоры следили за поведением в храме, а авдиторы репетиторствовали со слабейшими.
На заучивание латинских слов и штудирование латинской грамматики уходило много сил. Но это имело и свои положительные стороны. Латинский язык в то время был международным языком европейской богословской и светской науки. Знание его открывало доступ к этой сокровищнице знаний и значительно расширяло кругозор учеников семинарий. Лучших учеников направляли в духовные академии, которых к концу XVIII века стало четыре — в Петербурге, Москве, Киеве и Казани.
При императрице Екатерине II было разработано новое законоположение о духовном образовании. В семинариях стали больше внимания уделять преподаванию не только латинского, но и греческого, а также новых языков. Расширился круг общеобразовательных дисциплин. В учебные планы стали включать географию, историю, физику. Семинарии постепенно стали превращаться в средне-специальные учебные заведения.
О качестве духовного образования свидетельствует тот факт, что в XVIII веке Россия не вырастила ни одного профессора из дворян. Это связано не только с тем, что научная карьера мало привлекала детей дворян. Именно духовное образование, основанное на серьезном знании классических языков, давало нужную для научных занятий подготовку. Сегодня людям, рассуждающим о русском просвещении, имеет смысл помнить, что русскую науку в то время развивали поповичи, — точно так же, как русскую литературу создали дворяне.
АРХИЕРЕЙСКИЕ ШКОЛЫ (епархиальные школы) в России, первые регулярные духовные учебные заведения с общежитием при архиерейских домах (церковно-административных учреждениях). Создавались с 1721 года в соответствии с «Духовным регламентом» для подготовки священнослужителей. В 1721-25 годах было открыто около 46 школ с 3 тысячами учащихся. Первоначально в них могли обучаться дети из различных сословий; многие ученики переходили из созданных ранее цифирных школ. По мере развития светских профессиональных учебных заведений в архиерейские школы стали приниматься лишь мальчики из духовного сословия. По окончании учения они могли определяться как на церковные должности, так и на гражданскую службу. По указу Синода 1721 года за укрывательство сыновей 13-20 лет, не желающих учиться, священнослужители могли быть оштрафованы, лишиться места и не принимались на другие должности. В большинстве школ осуществлялось религиозно-нравственное воспитание, преподавались основы грамоты, арифметика и пение. В дальнейшем «Регламент» предусматривал введение 8-летнего курса. Образцом такого учебного заведения была частная школа Феофана Прокоповича в Санкт-Петербурге (основана в 1721). В 1730-50-е годы архиерейские школы постепенно преобразовывались (с 1737 года в соответствии с правительственным указом) в духовные семинарии.
В XVIII веке дворянство превратилось в правящее сословие, которое пользовалось большими привилегиями. Для дворян, начиная с 1731 г., были созданы особые военные школы – кадетские корпусы, где дворянские дети готовились к военной службе в офицерских чинах.
В Петербурге и Москве открылись иностранные пансионы – частные воспитательно-образовательные заведения.
Широкое распространение в этот период получило домашнее образование и воспитание для дворянских детей. Помещики приглашали в свои усадьбы учителей, воспитателей и гувернеров из-за границы, особенно из Франции. Они обучали дворянских детей французскому языку и светским манерам. В дальнейшем это привело к тому, что русское дворянство стало пренебрежительно относиться к родному языку и культуре, потребовались специальные образовательно-воспитательные усилия для того, чтобы социальная Российская элита (дворяне) не «потеряла» свою национальную культуру.
Создавая для своих детей закрытые учебные заведения, дворяне использовали достижения современной педагогики. Обращалось большое внимание на физическое и эстетическое воспитание, применялись гуманные методы обучения. При кадетском корпусе имелись хорошая библиотека, свой театр; кадеты обучались стихосложению, в корпусе издавался литературный журнал, проводились вечера, различные увеселения и балы, прогулки.
Сложившаяся в России в середине XVIII века сословная система образования отличалась следующими характерными чертами: каждое учебное заведение предназначалось для определенного сословия, программы школ для разных сословий были различными. Дворянские школы процветали, школы для других сословий влачили жалкое существование.
В первой четверти XVIII в. была создана сеть новых духовных школ. Они получили название архиерейских, были только начальными и открывались по инициативе тех духовных служителей, которые поддерживали преобразования в государстве. Такие школы были созданы в Чернигове, Тобольске, Ростове, Смоленске. Вскоре епископов обязали открывать школы для подготовки священников при всех архиерейских домах. Предполагалось, что в них будут обучать детей чтению, письму, славянской грамматике, арифметике и геометрии.
Наиболее значительной была деятельность Новгородской архиерейской школы. Она давала ученикам широкий курс образования и, по сути, являлась повышенной школой. Она была открыта в 1706 г. братьями Лихудами, которые работали в ней учителями. По примеру Московской славяно-греко-латинской академии в Новгороде изучали греческий и латинский языки. Петр I использовал эту школу для подготовки к государственной службе дворянских детей. За 20 лет работы в ней было обучено большое количество православных россиян.
Новгородская школа являлась образцом при создании новых духовных школ и одновременно готовила учителей для них. В 20-е гг. XVIII в. под началом этой школы было открыто 15 «меньших школ», в которых работали ученики из Новгорода
36. Ослабление идейного влияния православной церкви и возрастание западноевропейского влияния на образовательную политику Российского государства в XVIII веке. Педагогические взгляды Посошкова И.Т.
Дата: 2018-12-28, просмотров: 1347.
