«Новый курс» Ф.Д. Рузвельта включал три программы: «100 дней» (программа стабилизации), «150 дней» (программа восстановления) и программа перспективного развития страны на 1936-1945 годы.

4 марта 1933 года Рузвельт принял присягу в качестве президента Соединенных Северо-Американских Штатов и уже на следующий день официально закрыл все банки в стране. Причем значительная часть конгрессменов требовала национализировать банки и организовать кредитно-финансовую систему по типу той, какая действовала в СССР. 9 марта президент направил Конгрессу закон о банках, предусматривающий государственный контроль за их деятельностью. Согласно ему банки были разделены на инвестиционные и коммерческие, запрещена их спекулятивная деятельность. Свыше 2 тысяч коммерческих банков не получили разрешения на продолжение деятельности и были закрыты. Кредитные ставки снижены до 6%. Отменено свободное хождение золота. Запрещен вывоз денежных ресурсов из страны. Введены жестокие санкции за финансовые нарушения. По отзывам современников, большой эффект дала публикация в газетах списков лиц, которые хранили деньги за рубежом.

Решительный закон успокоил страну, восстановил доверие к банкам, деятельность которых теперь гарантировалась государством. Новое законодательство превратило разрозненные конкурирующие коммерческие банки в единую банковскую кредитно-финансовую систему страны, выполняющую свою основную функцию: аккумулирование денежных ресурсов и четкое финансирование всех отраслей экономики.

Справка: в Российской Федерации в соответствии с «курсом реформ» по «программе стабилизации» МВФ проведено разгосударствление и приватизация банковской кредитно-финансовой системы страны, разрешено свободное предпринимательство. Широкое распространение приобрело «прокручивание» бюджетных денег, оборотных средств предприятий и вкладов населения. Банки повысили кредитные ставки с 3% по долгосрочным кредитам и 3-7% по краткосрочным кредитам до 200-300%, что прекратило инвестирование промышленности и сельского хозяйства. Банки стали главным каналом утечки денежных ресурсов за рубеж.

16 марта 1933 года президент направил в Конгресс закон о регулировании сельского хозяйства (AgriculturalAdjustmentAct - АAA). Однако конгрессмены утвердили его только 12 мая, настолько он по их понятиям выглядел революционным.

Ситуация в сельском хозяйстве США оценивалась как катастрофическая. Продукция фермеров не находила сбыта. «Мы имели самый большой запас пшеницы и самые длинные очереди за хлебом за всю нашу историю» (Г. Уоллес). По закону «ААА» фермерам были предписаны сокращения посевных площадей и поголовья скота. Так, из посеянных 40 млн. акров хлопка уже в июле было перепахано 10 млн. Фермерам из бюджета предоставили денежную компенсацию. За сверхплановое сокращение производства выплачивались премии. Снижены тарифы для экспорта товаров. Для переработчиков сельхозпродукции был установлен дополнительный налог, который направлялся на выплату компенсаций фермерам. Позднее было введено жесткое государственное планирование объемов сельскохозяйственного производства - квоты.

Оппоненты Ф. Рузвельта в Конгрессе заявляли, что этот «законопроект... является более большевистским, чем любой закон, существующий в Советской России» (Ф. Бригген), что «мы находимся на дороге в Москву» (Д. Мартин), что это «конец западной цивилизации». Однако в результате принятых мер положение в сельском хозяйстве стало улучшаться. К 1936 году за счет квотирования производства соотношение цен на сельскохозяйственные и промышленные товары достигло 90% против 55% в 1932 г. Тем самым была обеспечена финансовая самодостаточность фермеров. В выгодном положении оказались средние и особенно крупные сельхозпредприятия, монопольные объединения, имеющие меньшие издержки. За счет льготных кредитов и займов правительства они укрупнили и модернизировали производство, приобрели новую технику. 600 тысяч мелких фермеров, каждое десятое хозяйство, разорились.

Справка: в Российской Федерации соотношение индексов цен на сельскохозяйственную и промышленную продукцию с 1990 по 1995 год составило соответственно 1,0; 0,84; 0,49; 0,37; 0,26; 0,20. Количество нерентабельных сельхозпредприятий возросло с 3 до 75 процентов.

В течение трех месяцев правительством Рузвельта на основе предложенных им и принятых Конгрессом законов были сформированы государственные федеральные управленческие структуры.

Прежде всего, это Чрезвычайная федеральная администрация помощи (закон FERA). Из федерального бюджета выделялось 500 млн. долларов на пособия безработным. Но на доллар федеральной помощи каждый штат дополнительно выделял три своих. «Людям нужны не подачки, а работа» - подчеркивал Рузвельт. Поэтому в рамках FERA было построено или улучшено 500 тыс. миль дорог второго класса, 50 тыс. школьных зданий, около 500 аэродромов. Создавались коллективные фермы (колхозы) для обанкротившихся фермеров, проводилась электрификация сельских районов, уровень электрификации ферм возрос с 10 до 50%. Из бюджета же оплачивалось свыше 50 тыс. учителей, многие тысячи работников умственного труда и т.д.

Гражданский корпус сохранения ресурсов (закон ССС) предусматривал трудоустройство безработной молодежи. В созданных в рамках программы ССС лагерях побывало 3 млн. человек. Они имели бесплатное питание, кров, форму и 1 доллар в день. И они занимались делом: чистили леса, рыли пруды, проводили мелиорацию, ремонтировали мосты и дороги и высадили 200 миллионов деревьев (лесополоса протянулась от Канады до Техаса).

Было создано Управление долиной реки Теннесси (закон TVА), любимое начинание Ф. Рузвельта, - «правительственная корпорация, обладающая гибкостью и инициативой частного предприятия». Зону когда-то процветающего хлопководства в семи южных штатах «свободное предпринимательство» привело к экологической катастрофе. «TVA позволило разрешить проблемы экономического района, которые были не под силу частному предпринимательству» (Д. Вудс). В Конгрессе этот закон был встречен в штыки, говорили, что он «является попыткой внедрить в американскую систему русские идеи» (Ч. Итон), что он «...точно строится по образу и подобию советских планов» (Д. Мартин). ФДР на это отвечал: «...называйте TVA хоть рыбой, хоть мясом, но оно удивительно вкусно для жителей реки Теннесси».

Справка: в соответствии с программой «Переход к рынку», предусматривающей «разгосударствление экономики, приватизацию... снятие с государства функций прямого хозяйственного управления...» в Российской Федерации полностью ликвидированы государственные органы, регулирующие рынок.

16 июня 1933 года Конгресс США по предложению президента Рузвельта принял закон о восстановлении национальной промышленности (NIRA - NationalIndustrialRecoveryAct). Во-первых, этот закон отменял принцип «свободной конкуренции» и вводил «кодексы честной конкуренции», регламентировал труд (вводил понятия «минимальная зарплата» и «максимальная рабочая неделя») и деятельность профсоюзов, предусматривал коллективный договор, запрещал детский труд и др. Во-вторых, предусматривал госзаказ на 3,3 млрд. долларов - от постройки военных кораблей до расчистки трущоб и ремонта дорог.

Особое значение для стабилизации рынка, его оживления имел раздел о регламентации труда, который установил минимальную почасовую оплату труда: 25 центов с последующим увеличением до 40 центов, максимальную продолжительность рабочей недели: 44 часа с последующим сокращением до 40 часов. Этот закон действует и сейчас и по-прежнему является основой сбалансированности спроса и предложения, главным фактором устойчивого функционирования рынка.

NIRA, утверждали конгрессмены, похожа на систему корпоративного государства Муссолини, она творит такие же чудеса. Хотя многие аналитики полагали, что государственное регулирование в «новом курсе» Ф. Рузвельта и корпоративном государстве Италии - это заимствование опыта СССР в планировании экономики, регулировании рынка, т.е. применение социалистических моделей для лечения капитализма. Однако сам Рузвельт считал, что одним из наиболее эффективных путей вывода экономики из депрессии является ее милитаризация. И переход к военной экономике стал одной из главных составляющих экономического курса ФДР.

Справка: по программе «Переход к рынку» «в непосредственном подчинении государству должно остаться не более 20-30% предприятий оборонного комплекса... В первые 100 дней на 10 -20% сокращается финансирование Минобороны... Обеспечивается сокращение не менее чем на 25% помощи иностранным государствам».

Программа «100 дней» ФДР по выводу США из Великой депрессии, «чрезвычайные меры чрезвычайного периода», как подчеркивал часто Рузвельт, меры государственного регулирования рынка дали позитивные результаты. Разрушение промышленного и сельскохозяйственного потенциала страны было прекращено.

С позиций современной экономической теории «новый курс» - это отказ от нерегулируемой экономики, основанной на смитовской модели свободного (стихийного) рынка, и переход к регулируемой (плановой) экономике. Свободный рынок, при котором количество и цена товара определяется предпринимателем, сменился регулируемым рынком, при котором количество и цена товара определяется государством, созданными им госструктурами. Максимальную свободу предпринимателей, их хаотичное движение заменили государственные программы, экономика превращена в осознанное, управляемое государством направление деятельности предпринимателей, имеющих общий вектор цели. И только в рамках его предпринимателю позволено проявлять самостоятельность и свободу бизнеса. Антидемпинговое, антимонопольное и др. законодательства фактически запретили конкуренцию, придав соперничеству фирм вид, напоминающий в принципе соревнование при социализме. Вместо игры цен государство через госраспределение национального продукта всем социально-экономическим группам населения гарантировало определенный уровень материальных благ.

По мнению А. Берли, члена «мозгового треста», советника Рузвельта по промышленности, «...в течение сравнительно короткого времени, скажем, двадцати лет, американская и русская система станут очень похожими друг на друга. Нет большой разницы, руководится ли вся экономика комитетом комиссаров или небольшой группой директоров».

Действительно, взяв от социализма его главные преимущества - плановость экономики и регулируемость рынка, вполне естественно в условиях высокой мотивации предпринимателей на прибыль и большего производственного потенциала можно было ожидать и более высоких показателей в развитии капитализма. И, может быть, прав А. Берли и «мозговой трест» Франклина Д. Рузвельта?

Прошло более полувека. Какова реальная эффективность экономических моделей, функционировавших в XX веке: плановой экономики социализма, реализованной в СССР после Октябрьской революции, и государственно-монополистического капитализма, созданного после Великой депрессии во всех индустриально развитых странах мира.

Обобщающим показателем эффективности экономики являются темпы ее роста. За 1951-1977 (мирные) годы среднегодовые темпы прироста в % составили:

- в промышленности развитых капстран - 4,9, в т.ч. США - 4,2;

- стран СЭВ - 9,4, в т.ч. СССР - 9,3;

- в сельском хозяйстве развитых капстран- 2,3, в т.ч. США - 1,8;

- стран СЭВ - 3, 2, в т.ч. СССР - 3, 5;

- национального дохода развитых капстран - 4,2, в т.ч. США - 3,5;

- стран СЭВ -7,6, в т.ч. СССР - 7,9.

Фактическая эффективность регулируемого рынка и плановой экономики при капиталистическом способе производства оказалась в 2 раза ниже социалистического.

То, что произошло в России в 1989-2002 годах, однозначно идентифицируется с реставрацией принципов либеральной нерегулируемой экономики. «Новая экономическая система», внедренная в России и в других бывших республиках СССР, - в сущности, монополистический капитализм XIX века, который теоретики еще в начале прошлого века оценили как «загнивающий», не обеспечивающий устойчивые темпы прогресса. И последствия его для СНГ - такие же, как в период Великой депрессии. Только показатели депрессии в Российской Федерации уже в 2 раза превысили показатели США.

Идеология «курса реформ», изложенная в программе «Переход к рынку» (Хьюстонский доклад), провозглашает: «Главная цель реформы - экономическая свобода граждан и создание на этой основе эффективной хозяйственной системы, способной обеспечить динамичное развитие народного хозяйства и достойный уровень благосостояния гражданам страны, преодолеть отставание от других стран». Однако на примере США времен Великой депрессии мы уже убедились, что о теоретической ее эффективности не может быть и речи, а практически - она оказалась несостоятельной для всех индустриально развитых стран.

На принципах «максимальной экономической свободы предпринимателей, невмешательства государства в их деятельность», в условиях «коммерческой тайны» можно построить только криминальную экономику. Главная цель «курса реформ» - это не «переход к рынку», а демонтаж регулируемого рынка, плановой экономики и возврат к нерегулируемой экономике XVIII-XIX веков, и как следствие - депрессия и разруха. Криминальная экономика - это не ошибки и просчеты, а осознанный результат преднамеренного внедрения детально обоснованных программ, разрушительный характер которых хорошо известен. «Курс реформ», предложенный России МВФ, - это лечение социализма самыми разрушительными моделями монополистического капитализма. В России пытаются реставрировать смитовскую, из XVIII века, модель капитализма.