Источник: Stansel D. Total Government Spending as a Share of the Private Economy. Unpublished paper. Cato Institute, 1995.

Таблица 2

Реальные общие государственные расходы на семью (доллары 1990 года)

Источник: Moore S. Government: America's #1 Growth Industry. Lewisville, Texas: Institute for Policy Innovation, 1995. Fig. 2–5.

Посмотрим на государственные расходы. В настоящее время в США государственные расходы разного уровня составляют около 2,6 трлн долларов в год — 2 600 000 000 000 долларов, т. е. достаточно, чтобы купить все сельскохозяйственные земли США плюс весь акционерный капитал ста крупнейших корпораций страны. Или 24 000 долларов на семью в год. В Таблице 2 показано, как это цифра росла (все данные приведены с поправкой на инфляцию). Трудно поверить, что какая-либо американская семья получает услуги, соответствующие потраченным деньгам. Однако не следует предполагать, что все эти деньги идут на “расточительство, мошенничество и злоупотребления”, как говорил президент Рональд Рейган. Федеральные расходы финансируют как то, что имеет реальную ценность: национальную оборону, межштатные автострады, здравоохранение, метеопрогнозы и пенсионное обеспечение, так и некоторые поистине разрушительные программы: субсидии коммерческим компаниям, запрет наркотиков и дорогостоящее регулирование. Не следует думать, что, если резко сократить государственные расходы, у вас появятся тысячи долларов, которые можно будет потратить на машины, одежду и отдых. Например, если бы государство не занималось социальным страхованием — самая крупная федеральная программа, — каждый американец должен был бы решать, сколько сберегать на собственную пенсию. Если бы местные правительства не занимались школьным образованием, родителям пришлось бы тратить часть дополнительных доходов (больше не изымаемых путем налогообложения) на образование. Либертарианцы не утверждают, что все государственные расходы бессмысленны, они лишь говорят, что в условиях свободного рынка люди получают более качественные и дешевые товары, чем в условиях бюрократического контроля над производством и распределением.

Государственное регулирование также способствует замедлению темпов экономического роста, о чем говорилось в главе 8. Если к Индексу государственного грабежа добавить 600 млрд долларов — сумму, в которую экономист Томас Хопкинс из Университета Рочестера оценивает потери от государственного регулирования экономики, то окажется, что государство уменьшает реальное богатство общества более чем на 55 процентов. Восстановить прежние темпы экономического роста (а соответственно дать толчок росту зарплат, поднять уровень жизни и вернуть каждому американцу уверенность, что будущее будет лучше, чем настоящее) можно только одним способом: сократить размер государства и вернуть богатство Америки людям, которые его создают. Некоторые конкретные способы сокращения размера государства будут обсуждаться в этой главе, однако общее направление понятно:

1. Приватизировать услуги, предоставляемые государством.

2. Сократить государственные расходы, государственные заимствования и налогообложение.

3. Дерегулировать рыночный процесс.

4. Вернуть людям право принимать важные для их жизни решения.

Это путь как к свободе личности, так и к экономическому росту. Как далеко следует продвигаться по этому пути? Это зависит от того, насколько мы уверены в гражданском обществе и рыночном процессе. Либертарианцы утверждают, что мы можем и должны пройти длинный путь к минимальному государству; помимо защиты наших прав с помощью полиции, судов и национальной обороны, трудно представить, какие товары и услуги могут более эффективно производиться государственной бюрократией, чем на конкурентном рынке.

Одна и та же политика — снижение налогов — и демонстрирует уважение к достоинству работающих людей и добродетели производства, и максимизирует экономический рост. Правительства и придворная интеллигенция часто пытаются ввести налогоплательщиков в заблуждение, перемещая налоговое бремя с одного налога на другой или с одной группы налогоплательщиков на другую и пытаясь утаить последствия налогообложения, о чем мы говорили в главе 9. Пропорциональный налог, прогрессивный налог, налог с продаж, налог на предметы роскоши — несмотря на все их различия^[45], суть либертарианской налоговой политики выражается буквально в нескольких словах — снизить налоги, для всех.

Насколько их можно сократить? Цель либертарианства — общество, свободное от принуждения. Если вы полагаете, что налогообложение не является принудительным, попробуйте представить, сколько налогов соберет федеральное правительство, объявив, что не будут преследовать по закону решивших не платить налоги — ни проверками, ни штрафами, ни заключением в тюрьму. Милые люди, защищающие налогообложение, не выдвигают столь приятной программы именно потому, что уверены: американский народ не отдаст по доброй воле государству половину заработанных денег. Поскольку налогообложение представляет собой принуждение, конечная цель либертарианства — ликвидировать его. Как же тогда финансировать необходимые функции государства — полицию, суды и национальную оборону? Предлагались разные способы, но ни один из них не удовлетворяет полностью. Самое лучшее, что мы можем здесь предложить, — существенное сокращение государственных расходов и налогообложения до уровня поддержания необходимых функций государства. Добившись этого, нам, возможно, удастся найти способ устранить и оставшееся принудительное налогообложение. Быть может, в процветающем либертарианском обществе люди охотно будут жертвовать, скажем, 5 процентов своих доходов государству, которое защищает их права, а в остальном оставляет их в покое. Пожалуй, великое множество организаций гражданского общества — коммерческие компании, церкви, объединения по месту жительства — сумеют обеспечить необходимый объем государственных доходов. Если нет, то — поскольку либертарианство имеет целью максимизировать свободу людей и минимизировать принуждение — государство, облагающее наши доходы по ставке 5 процентов, чтобы защитить нас от агрессии сограждан или внешних сил, будет гораздо ближе к либертарианским представлениям, чем современное экспансионистское государство.