1814-1819 г.г. …Поездки наши в уральские степи производились в разное время года, но обыкновенно мы отправлялись из дому в марте месяце или в первых числах апреля. Это для того, чтобы заблаговременно купить скот, а потом удобнее было гнать его летом. Почти от города Симбирска, по ту сторону Волги, начинались степи и тянулись до города Уральска и далее, а отсюда — к Каспийскому морю. Степи обширные, раздольные. По ним протекают небольшие речки, изобилующие всякого рода рыбой. Разной дичи пернатой водилось здесь весьма довольно, и мы с отцом никогда не пропускали случая поохотиться.

 К северу, по отраслям Уральских гор было множество диких уток; но охота на них трудна и небезопасна. — В степях, на значительном друг от друга расстоянии, находились небольшие селения уральских казаков; по реке Уралу, на так называемой «линии», построены были казачьи форпосты, вроде маленьких земляных крепостей, для защиты от набегов немирных киргизов. (Эти киргизы причиняли немало вреда: угоняли скот, иногда и людей, которых обыкновенно продавали в Хиву.).

 Казаки занимались преимущественно скотоводством и рыбною ловлею; сеяли дыни, арбузы и разные овощи, но в незначительном количестве. Они были грубы, однако довольно гостеприимны; русского православного крепко недолюбливали, с ними вместе из одной посуды не ели, а всегда давали особую; впрочем, вино и водку пили из одной рюмки. Казачки — добры, милостивы и богомольны. На огромном пространстве от Уральска до Юрьева Городка все жители от мала до велика говорили по-киргизски; это происходило от близкого соседства и частых сношений с киргизами.

 Город Уральск стоит на реке Урале и притоке его Чагане. В то время он был необширен, с тремя храмами и одной старообрядческой часовней; населяли его преимущественно казаки, и находился он под управлением войскового атамана. Урал — река быстрая, многоводная и обильная рыбою, которой здесь, близ Уральска, бывало особенно много. Объяснить это можно таким образом: весной, во время разлива Урала, рыба, большими партиями, шла с низовьев реки, от Каспийского моря, вверх по течению. К этому времени по издавна заведенному обычаю, казаки забивали близ города поперек реки большие бревна наподобие свай; эти бревна тесно приходились одно к другому и таким образом представляли род прочного забора (по местному названию «учуг»). При такой преграде рыба уж не могла идти далее вверх по реке, разве разлив реки был необыкновенно велик. Прибавлю к сему, что когда происходила постройка описанного забора, то собирались все городские казаки, присутствовал сам атаман и войсковые чиновники.

 По окончании постройки бывала закуска, так что день этот почитался веселым, праздничным. — Рыба в Уральске была очень дешева, например, в 1817 году осетрина стоила 15 и 12 копеек ассигнациями за фунт; свежая икра — 25 и 30 копеек. Теперь скажу о покупке скота и о пригоне его к месту назначения — в слободу Выездную.

 Скот мы покупали обыкновенно у разных лиц: у казаков, у кочующих киргизов и у русских купцов, занимающихся, подобно нам, этим промыслом. В Оренбурге или чаще в Уральске покупали лошадей, повозки и провизию; нанимали человек 18—20 работников из крестьян Нижегородской или Симбирской губернии, приходящих сюда весною на заработки, — и отправлялись в степи.

 Скот покупался в различных местах, на дальнем между собою расстоянии, небольшими сравнительно партиями или гуртами, которые рабочими и сгонялись к определенному месту в степи. Цены на скот существовали неодинаковые. Отец мне говорил, что в начале нынешнего столетия баран стоил 1 рубль 70 копеек ассигнациями, а вскоре после 1812 года платили уже по 3 рубля 50 копеек асс. за штуку, и даже по 5 рублей. Случалось и так, что в один год скот покупали дороже, а в другой дешевле. Это происходило от многих причин; бывало, как наедет в степи много русских купцов, — ну и набьются цены.

 Если стояла слишком суровая зима, то скот непременно дорожал, так как его много погибало от морозов. Но главное, при покупке скота обращалось внимание на то: так называемый зауральский это скот или букеевский; первый был мельче, особенно бараны, а последний крупнее и жирнее. Поэтому мы покупали в разные годы неодинаковое количество скота, — обыкновенно несколько тысяч голов, приблизительно пять, восемь, десять тысяч и более.

 Купленные в разных местах гурты баранов сгонялись главным образом к Общему Сырту — на речки Чуган, Деркул и Ембулатовку; это с форпоста Сорочика (ныне Сорочинск-авт.). Тут за прогон скота по степи никому ничего не платили. Зато нередко бывали случаи, когда казаки или башкиры нападали на приказчиков и рабочих при гуртах, били их нагайками и силою вымогали дань за то будто бы, что при прогоне скота испорчены луга, которых казаки никогда не косили. Если рабочие останавливали стада для пастьбы по хребтам гор, то казаки и башкиры на то не сетовали.

 Одному приказчику давалось обыкновенно два гурта, каждый по 900 баранов, и при них 6 человек рабочих: два передовых или гуртоправов и четверо так называемых задних; был еще кашевар. Давалось им три повозки с тремя упряжными лошадьми для клади и провизии, да сверх того 4-я лошадь — верховая. Бывало, ранним утром, когда солнце только что обогреет степи, баранов поднимут и погонят со стану.

 Гуртовой, идя впереди баранов, помаленьку начинает разгонять их, чтобы они шли реже, не скучиваясь; задние рабочие подгоняют отставших от гурта, но делают это осторожно, с известной сноровкой, чтобы не испугать весь гурт, который расходится иногда, особенно по хорошей траве, в ширину более полверсты. При этом гуртоправ старался приучить баранов идти рядами, стройно, в порядке.

 Опытные гуртоправы весьма скоро достигали того, что бараны слушали их, как солдаты своих командиров. В течение дня несколько раз давался скоту отдых. В это время гуртоправ быстро осматривал баранов, отыскивая, нет ли между ними больных; если таковой находился, его тотчас отделяли от гурта, чтобы другие не заразились, и лечили.

 Пастбища выбирались, понятно, с хорошей, сочной травой. Вообще, в продолжение всего пути приказчик, гуртоправ и рабочие заботились всеми мерами о хорошем продовольствии скота, чтобы бараны были жирные, шерсть на них чистая и мягкая. Вечером, с закатом солнца, гурты останавливались на ночлег; для этого место избиралось такое, чтобы и пастбище было тучное, и водопой обильный. В этих именно видах заблаговременно нанимались некоторые степи, с платою по уговору.

 Так шло дело до города Бугуруслана, куда приходили гурты никак не позднее второй половины июля месяца. Здесь стригли с баранов шерсть и отправляли ее в Выездную слободу. От Бугуруслана гурты прогонялись или на Симбирск, или к Бугульме и Казани. Здесь также случалось не без препятствий и задержек от чуваш и калмыков…

*****

 В 1817 году выборы на 13 е трехлетие, причем избраны:

Оренбургским губернским предводителем дворянства коллежский советник Петр Николаевич Пекарский.

Уездными предводителями дворянства:

 Уфимского, Стерлитамакского, Троицкого и Челябинского уездов подпоручик Иван Михайлович Аничков.

 Оренбургского и Верхнеуральского уездов штабс-капитан князь Евграф Алексеевич Кутыев.

 Мензелинского и Бирского уездов подполковник Ермоген Евграфович Пальчиков.

 Бузулукского и Бугурусланского уездов, полковник Иван Иванович Христ.

 Бугульминского и Белебеевского уездов полковник Илья Иванович Жмакин.

 «В губернском собрании 1817 г., 30 декабря, дворянство, выслушав указ правительствующего сената от 16 числа января 1817 года, коим, по донесении херсонского военного губернатора графа Ланжерона, разрешено право избирать в Новороссийском крае, вместо определения земских исправников от короны, из тамошних дворян по выборам, на основании учреждения о губерниях, и вследствие того имело рассуждение: как по Оренбургской губернии внесено в родословные книги дворянства 550 фамилий и ныне для баллотирования на тринадцатое трехлетие чиновников прибыло в губернский город Уфу 86 особ. В рассуждении чего определили: поручить г. губернскому предводителю дворянства, от лица всего дворянства, представить высшему правительству и покорнейше просить: не благоугодно ли оному будет разрешить по Оренбургской губернии на будущее время производить выбор земских исправников, вместо определяемых от короны, по выбору дворянства, которого по здешней губернии для замещения сих мест весьма достаточно».

 Но оренбургский военный губернатор ходатайству этому не дал ходу, выставив к тому следующие причины: «Хотя по родословным книгам дворянства в здешней губернии достаточно, но для службы, которая от них требуется посредством выборов, примечается: или мало способных, или они уклоняются от оной за всеми приглашениями, делаемыми им со внушением воли Государя Императора, в указе 1802 года сентября 4 дня изображенной. Cиe, очевидно, доказывается бывшим в прошедшем 1817 году съездом для балотировки, ибо из 555 фамиилий было в собрании только 86 особ. Гг. дворянам, сделавшим означенное предложение, желательно иметь разрешение на выборы одних земских исправников, но вместе с сим должно было предположить, чтоб наполнять и другие места также по выбору из среды себя; и в помянутых четырех уездах, по елику служба должна быть равною- в своем уезде, или ином, в звании исправников, или других чиновников».

 Отклоняя это ходатайство дворян, по неимении к тому достаточных оснований, г. Эссен, однако ж, в бумаге губернскому предводителю поручил ему предложить дворянству, чтобы оно вошло в обсуждение по сему предмету с такими уважительными основаниями, которые были бы во всем достаточны к испрошению желаемаго разрешения на выбор из своего круга не одних только земских исправников, но всех вообще чиновников для 12 уездов Оренбургской губернии. Чтоб без всякаго затруднения можно было представить обстоятельство сиe на уважениe высшего правительства.

 Именным Высочайшим указом, данным правительствующему сенату в 27 день юня 1819 года, повелено учредить в уездном городе Бугуруслане дворянскую опеку и вместе с нею предводителя дворянства. В исполнение чего предложено было бузулукскому уездному предводителю дворянства, полковнику Христу, отправляясь в г. Бугуруслан, пригласить тамошнее дворянство избрать уездного предводителя.

 13 октября 1819 года избран на должность предводителя дворянства Бугурусланского уезда титулярный советник Аксаков и кандидатом к нему поручик Александр Дмитриевич Мордвинов.

В 1817 году в селе Тирис-Усманово были базар и контора. Базар был многолюдный, так как сюда съезжались люди из Казани, Бугуруслана, Оренбурга.

1819 г. - в с. Козловка (в районе Кинель-Черкассов) на средства помещика Николая Александровича Чемодурова была построена деревянная церковь с колокольней.

В январе 1821 г выбраны были на 14 трехлетие:

 Оренбургским губернским предводителем дворянства коллежский советник Степан Борисович Мертваго, кандидатом к нему коллежский ассессор Савва Федорович Осоргин.     Уездными предводителями дворянства:

 Уфимского и Стерлитамакского уездов Подполковник Капитон Кузьмич Тимашев.

 Мензелинского и Бирского уездов подполковник Ермоген Евграфович Пальчиков.

 Бугурусланского уезда губернский секретарь Алексей Иванович Юматов.

 Бугульминского и Белебеевского уездов капитан Евграф Андреевич Растовский.

 Бузулукского уезда титулярный советник Иван Александрович Неплюев.

 Оренбургского и Вернхеуральского уездов полковник и кавалер Николай Николаевич Кочкин.

БЕРЕЗНЯКИ

... Сведения об истории села найдены в различных Государственных архивах, и теперь в нашем семейном архиве хранятся копии исторических документов, подтверждающие изложенные ниже факты. Все даты в документах указаны по старому стилю.

 Историческое название села Березняки – Племянниково. Так его назвали с момента основания, но до последнего времени не был известен даже год образования села. Местность, на которой находится село, принадлежала татарам и башкирам…

 В 1821 году Василий Иванович Куроедов получил в наследство сельцо Куроедово (Кинельское) с прилегающими землями.

 У него был куплен дворянами, надворным советником Василием Абрамовичем и его женой Александрой Егоровной Племянниковыми, земельный участок. Сохранился план земель, где указано, что всего площадь 3975 десятин. В общий межевой план уезда вошел и участок нашего предка крестьянина села Коптяжево Никиты Федоровича Плигина. Он купил 100 десятин земли за 1000 рублей.

 Род Племянниковых, которым принадлежали земли села, имел владения в Симбирской губернии, где их предок Степан Иванович получил за мужество и храбрость поместья (это указано в их родословной). Когда началось освоение Оренбургской губернии, Племянниковы в Бузулукском уезде основали село Покровское (Племянниково), где у Василия Абрамовича и его супруги 23 ноября 1816 года родился сын Валериан, и известно, что там родилась и дочь Рахиль.

 Найден документ о первой ревизии деревни Березняки, в котором есть запись, что в апреле 1833 года были переведены на купленные земли крестьяне из села Покровское (Племянниково) Бузулукского уезда, в количестве 100 человек. Сохранился полный список крестьян, без фамилий. Исторически считается, что село основывается с приходом людей.

 Затем началось переселение крестьян из Симбирской губернии, в 1835 году из Плотцевки, в этом же году из Симбирского уезда, сельца Екатериновки, в том числе и Назаровы. Их потомок Анна Сергеевна Сысова (Назарова) – старожил села.

В 1843 году умер Василий Абрамович. Был устроен склеп, над которым построена часовня. В 1844 году по духовному завещанию всем имуществом стала владеть его жена, Александра Егоровна.

 В 1847 году были приобретены часть крестьян у князя Петра Чегодаева, в 1851 году в Симбирской губернии, Алатырском уезде у коллежского секретаря Ивана Аверкиевича Рыбушкина – Алмаевы, Есины, Шемарыкины.

 В Российской империи существовало еще крепостное право. Крестьяне сельца Березняки платили оброк владельцу 1 мая и 1 декабря.

 После реформы 1861 года крестьяне сельца Березняки получили дарственные земельные наделы в отличие от других сел, которые выкупали землю, но сходом не оформили. По решению Самарского губенского правления с 6 июня 1861 года сельцо Березняки стало волостным центром. Была «открыта Березняковская волость». Сохранились волостные документы, решения схода за подписью волостного писаря, он был наемным из села Коптяжево – Плигин Павел Ксенофонтович.

 В 1863 году Александра Егоровна подала прошение в духовную консисторию с планом на постройку церкви в сельце, каменной с таковой колокольней, на 350 человек (сохранился текст). Но достроить храм ей было не суждено – она скончалась. Умерла и ее дочь Рахиль.

 И в 1866 году церковь достроил ее сын – Бугурусланский судья первого мирового участка Валериан Васильевич. Церковь долго не освящали из-за разногласий со священником села Городецкого. Существует описание церкви при осмотре ее благочинным Бугуруслана.

 После разрешения всех препятствий произошло значимое событие в сельце Березняки, освящение церкви в 1868 году декабря 15 дня. Все было очень торжественно, есть описание освящения.

 Храм однопрестольный в честь Покрова Пресвятой Богородицы, он стал приписным к церкви села Коптяжево, службы проходили каждое пятое воскресение, на второй день Пасхи и в храмовой день Покрова Пресвятой Богородицы.

Сельцо Березняки стало селом.

 Управляющим имения был Петр Васильевич Костицын. В этот год крестьяне села написали жалобу Самарскому губернатору на Племянникова, что он препятствует им сменить сословие и стать мещанами города Бугуруслана, на что землевладелец уговаривал крестьян остаться в своем сословии, говоря им: «Земля же у вас есть». Но почти все в Березняках стали мещанами, что впоследствии очень сильно им навредило.

 Из всех документов видно, что Валериан Васильевич был человек не строгого нрава. В 1870 году Валериан Васильевич начал процесс по вступлению в наследство, но официально он стал владельцем только в 1874 году, через суд – не было найдено духовное завещание, и он доказывал родство. Усадьбу с землей он получил, а вот дом каменный в Бугуруслане и усадьба в деревне Всеволодовка сестры Рахиль отошли к казне – не были найдены документы.

 Приблизительно в 1875 году он скончался, наследников у него не было. Род Племянниковых, живших в селе, на нем закончился. Имение признано вымороченым и отошло к казне. Церковь села стала приписной к церкви села Городецкого.

 1821 г. Совершенный неурожай в Оренбургской губернии.

 В течение целого лета не упало почти ни капли дождя, шесть недель сряду не было даже вовсе росы. Почти по всей губернии хлеб засох еще в цвету, был покинут на корню и жатвы не было вовсе. Только на севере, в Бирском и Мензелинском уездах, хлеб был снят.

1821 г. По высочайшему повелению начали строиться в уездных городах каменные здания Присутственных мест.

1822 г. - была построена церковь в с. Знаменское (Аксаково) на средства помещика титулярного советника Тимофея Степановича Аксакова. Приход церкви распространялся на деревни: Кивацкую, Кипчак, Нижнюю Чилеевку, Васильевку.

 С. Знаменское. Позднее Аксаково.

 14 апреля 1822 года состоялся высочайший указ, коим повелено дворянству выбрать непременного члена в комиссию народного продовольствия, каковая должность в последствии упразднена, именно в 1841 году.

 В 1822 году большая беда обрушилась на бугурусланцев — город почти полностью был уничтожен сильным пожаром и ему пришлось отстраиваться заново.