Материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления пользователям Интернета и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
© 2018 - 2024
Экономический кризис 2008-2010 года способствовал оживлению критики методологических предпосылок современного мейнстрима (эффективности рынка, рациональных ожиданий его участников и т. д.), началу поисков новых философских оснований экономической науки. Особое внимание в ходе кризиса было приковано к макроэкономическим моделям, их несовершенству и оторванности от реальных проблем реальной экономики. Многие участники современных дискуссий отмечали высокую фрагментарность современных экономических моделей, и - что самое печальное -нарастание этой фрагментарности в последние десятилетие. К этому добавилось чрезвычайное увлечение формализмом, вытекающим из стремления максимально математически строго описать экономическую жизнь, выводя всё многообразие существующих процессов из априорно заданных предпосылок, что привело к возникновению и нарастанию "онтологических зазоров".[244] Именно эти тенденции привели к возрастанию интереса к философии экономики. Однако ещё раз подчеркну, что теоретически осмыслить происходящие процессы попытались лишь очень немногие, наиболее квалифицированные экономисты[245].
Современная макроэкономическая теория может быть разделена на макроэкономику ex post и макроэкономику ex ante (см. рис.7.8). [246] Макроэкономика ex post описывает систему национального счетоводства и не зависит от идеологических предпочтений и сложившихся до анализа установок экономистов. Наоборот, макроэкономика ex ante зависит от политических предпочтений авторов и логика изложения в значительной мере зависит от того, к какой именно школе относится тот или иной экономист (к неоклассике, кейнсианству и т.д. и т.п.).
В свою очередь, макроэкономика ex ante может быть разделена на закрытую и открытую экономику.
Закрытая экономика абстрагируется от внешних влияний на экономику страны, рассматривая её изолированно от внешнего мира. Она анализирует макроэкономические проблемы, протекающие внутри страны в краткосрочном, среднесрочном и долгосрочном аспектах.
В краткосрочном периоде обычно изучается модель совокупного спроса и совокупного предложения, теория денег, принципы организации денежно-кредитной и бюджетной политики, модель IS-LM и другие вопросы. При этом если кейнсианцы большое внимание уделяют анализу влиянию ставки процента на спрос и предложение денег, то монетаристы – исследованию количественной теории денег.
Среднесрочный период посвящён анализу макроэкономического неравновесия, экономических кризисов и циклов, изучению динамики безработицы и теории инфляции, а также мерам государственной политики, способствующим сокращению амплитуды циклических колебаний.
Долгосрочный период – раздел, в котором изучаются кейнсианские и неоклассические теории экономического роста и развития.
| Макроэкономика ex post |
| Макроэкономика ex ante |
| Закрытая экономика |
| Открытая экономика |
| Краткосрочный период |
| Среднесрочный период |
| Долгосрочный период |
| Международная торговля |
| Международное движение факторов производства |
| Глобализация экономики |
Рис. 7.8. Структура современной макроэкономической теории
Открытая экономика включает большой круг вопросов, связанных с анализом международной торговли, международных финансов, международным движением факторов производства, международного разделения труда и интеграционных процессов в условиях глобализации экономики.
Близкий к этому подход реализован в 6-м издании "Макроэкономики", написанном Оливье Бланшаром и Дэвидом Джонсоном[247]. Курс разделяется на 2 большие части: ядро и дополнения (расширения).
Первая часть делится на введение, короткий, среднесрочный и длительный периоды. Во введении дается обзор ситуации в мире и объясняется структура книги. В краткосрочном периоде спрос определяет выпуск. Многие факторы влияют на спрос: от доверия потребителей до фискальной и денежно-кредитной политики. В среднесрочном периоде экономика возвращается к выпуску, определяемому естественным уровнем безработицы. Долгосрочный период абстрагируется от колебаний и сосредотачивается на факторах, определяющих экономический рост.
Вторая часть состоит из трёх разделов: ожидания, открытая экономика и возвращения к политике (см.: рис.7.9). Раздел, посвященный ожиданиям, дополняет знания основного ядра книги. Он показывает, как ожидания влияют на колебания выпуска. Раздел, изучающий открытую экономику, также дополняет основное ядро. Он анализирует влияние открытости на экономику с точки зрения обмена товарами и капиталом с остальным миром. Если в предыдущих главах было показано, как экономика влияет на отдельные аспекты политики, то в последнем разделе политика рассматривается как единое целое.
| Введение |
| Тур по миру (Глава 1) |
| Тур по книге (Глава 2) |
| Ядро |
| Краткосрочный период (IS-LM) Главы с 3 по 5 Среднесрочный период (AD-AS) Главы с 6 по 9 Долгосрочный период Главы с 10 по 13 |
| Возвращение к политике |
| Главы с 22 по 24 |
| Эпилог |
| Глава 25 |
| Дополнение: Открытая экономика (главы 18-21) |
| Дополнение: Ожидания (главы 14-17) |
Рис. 7.9. Как "организовано" 6-е издание "Макроэкономики", О. Бланшара и Д. Джонсона
Источник : Blanchard Olivier, Johnson David R. Macroeconomics. 6 th Edition . Pearson 2013. P .55.
Характерно, что к этой простой и чёткой структуре Оливье Бланшар подошёл далеко не сразу. Первое издание включало первоначально 10 частей:
1. Введение
2. Основы
3. Ожидания
4. Открытость
5. Со стороны предложения
6. Патологии
7. Долгосрочный период
8. Изменение и переход
9. Политика
10. Эпилог[248]
Упрощённый вариант изложенных выше двух подходов представлен во многих отечественных учебниках по макроэкономике. Приведём в качестве примера учебник Финансового университета при Правительстве РФ "Макроэкономика. Теория и российская практика", написанный под редакцией А. Г. Грязновой и Н. Н. Думной[249]. Учебник включает 4 раздела:
1. Теоретические основы макроэкономического анализа
2. Государство в рыночной экономике
3. Международная экономика
4. Экономика крупного федеративного государства. Очерк теории.
Собственно к макроэкономике относятся первые три раздела. Последний раздел посвящён национальной и региональной экономике. Фактически в основе выделения первых трёх разделов лежит 2 критерия; деление на закрытую (разделы I и II) и открытую экономику (раздел III) и на макроэкономическую теорию (раздел I) и макроэкономическую политику (раздел II). Однако последний критерий не выдержан до конца, поскольку в международной экономике есть тоже и теория, и политика. В структуре первого раздела в неявной форме присутствует деление на макроэкономику ex post (глава 1) и макроэкономику ex ante (главы 2-6). В свою очередь макроэкономика ex ante делится на краткосрочный (главы 1-2), среднесрочный (главы 3-5) и долгосрочный периоды (глава 6). Неудобством такого подхода является то обстоятельство, что указанные вопросы фактически повторяются во 2-м разделе, посвящённом государству в рыночной экономике, деятельность которого также разворачивается во времени: краткосрочном, среднесрочном и долгосрочном.
Иной подход представлен в учебнике по макроэкономике профессора Гарвардского университета Грегори Мэнкью[250]. Он также исходит из деления макроэкономики на два крупных раздела: ex post и ex ante. Однако в качестве главного критерия деления макроэкономики ex ante у него рассматривается деление на долгосрочный период с гибкими ценами и краткосрочный период с негибкими ценами. Закрытая и открытая экономика анализируется внутри этих временных периодов.
В более позднем, 8-м издании "Макроэкономики" Г.Мэнкью выделяет уже 6 частей:
1. Введение
2. Классическая теория: экономика в долгосрочном периоде
3. Теория роста: экономика в очень долгосрочном периоде.
4. Теория бизнес циклов: экономика в краткосрочном периоде.
5. Темы в макроэкономической теории
6. Темы в макроэкономической политике.[251]
В более позднем издании произошло расширение рамок долгосрочного периода за счёт включения в него таких вопросов, как денежная система, инфляция и безработица, которые обычно рассматривались в других разделах курса. Такой подход, хотя и развивает и уточняет первоначальную концепцию, не отменяет по существу заложенный в её основание базовый критерий выделения основных разделов, наглядно показывая, что основное содержание предмета не укладывается в выделенное для него прокрустово ложе.
Подход Г. Мэнкью также имеет свои достоинства и недостатки. Несомненным достоинством является то, что автор начинает с классических моделей рассматривающих экономическое равновесие в долгосрочном периоде, а затем переходит к отклонениям от этого равновесия, которые имеют место в периоде краткосрочном. Такой подход позволят сначала проанализировать более существенные закономерности развития экономики в целом, отделив их от менее существенных.
Другим очевидным достоинством предложенного Мэнкью деления является то, что сначала рассматривается раздел (долгосрочный период), который вызывает гораздо меньше разногласий у экономистов по макроэкономике, чем период краткосрочный.
Однако при таком подходе микроэкономические основы макроэкономики выносятся в конец, когда изложение основных проблем уже закончено. Поэтому лишь в конце читателю открываются те концепции, которые лежат в основании современной макроэкономики: теория поведения потребителей: кейнсианская функция потребления, модель межвременного выбора И. Фишера, гипотеза жизненного цикла Ф. Модельяни, гипотеза постоянного дохода М. Фридмана, а также теория, лежащая в основе инвестиционной функции, и др. Не укладываются в такую структуру и остро актуальные проблемы современной макроэкономической политики. История не меняется. «В отличие от других архитекторов, — писал язвительный К. Маркс, — наука не только рисует воздушные замки, но и возводит отдельные жилые этажи здания, прежде чем заложить его фундамент»[252].
Близкий к Г. Мэнкью подход типичен и для учебника макроэкономики, написанного Эндрю Абелем и Беном Бернанке. Учебник делится на 4 части:
1. Введение (где наряду с собственно с введением излагается и структура национальной экономики и средства измерения её результатов).
2. Экономика в долгосрочном периоде.
3. Деловые циклы и макроэкономическая политика.
4. Макроэкономическая политика, её среда и институты[253].
Несомненный интерес представляет структура 5-го издания "Макроэкономики", написанного профессорами Массачусетского технологического института (MIT) Рудигером Дорнбушем и Стенли Фишером[254]. Это была одна из первых книг макроэкономики промежуточного уровня, переведённая на русский язык, и уже в силу этого простого обстоятельства повлиявшая на логику чтения курсов по макроэкономике в нашей стране. Не лишне напомнить, что такого уровня курсы читались в то время лишь в ведущих российских экономических вузах и экономических факультетах крупнейших университетов.
Авторы также, после введения (которому посвящена 1-я глава) делят весь курс на макроэкономику ex post (глава 2) и макроэкономику ex ante (главы 3-20). Однако в основу макроэкономики ex ante положен иной критерий деления. Ключевыми обобщающими понятиями, с их точки зрения, являются совокупный спрос и совокупное предложение. "Совокупный спрос, - пишут Р. Дорнбуш и С. Фишер во Введении к книге, - находится под влиянием кредитно-денежной политики, в первую очередь осуществляемой через процентные ставки и формирование ожиданий. А также под влиянием фискальной политики. Совокупное предложение формируется под влиянием фискальной политики, а также под влиянием таких крупных внешних воздействий, как изменение предложения нефти…
В главах с 3 по 6 анализируется совокупный спрос. В главе 7 вводится совокупное предложение и показывается каким образом взаимодействует совокупное предложение и совокупный спрос и как определяется объём реального ВНП и уровень цен. В главах 8-11 содержится материал, который проясняет и углубляет понимание совокупного спроса и того, как кредитно-денежная политика воздействует на экономику. Главы 12-19 выполняют аналогичную роль по отношению к предложению и взаимодействию совокупного спроса и предложения. В главе 20 расширен материал главы 6 по поводу роли международной торговли в экономике"[255].
Значительная часть макроэкономических курсов построена на различении макроэкономической статики и макроэкономической динамики. В свою очередь, макроэкономическая статика обычно состоит из анализа отдельных рынков и фактически построена на дихотомии реального и денежного секторов экономики. Так, Александр Сергеевич Селищев делит свой курс на 5 частей, первые 4 из которых описывают макроэкономическую статику, последняя. 5-я часть, посвящена макроэкономической динамике. Основу первых четырёх[ разделов составляет анализ отдельных рынков (благ, денег и труда) и их взаимодействие в модели AD-AS и общего экономического равновесия[256]. Такой подход типичен и для учебника по макроэкономике, написанного В.М. Гальпериным, П. И. Гребенниковым, А. И. Леусским и Л. С. Тарасевичем, с той только разницей, что авторы дают более дробное деление макроэкономической динамики, выделяя в отдельные части конъюнктурные циклы, экономический рост и стабилизационную политику государства[257].
Не составляет в этом плане исключения и учебное пособие "Макроэкономика: научные школы, концепции. экономическая политика", написанное преподавателями МГУ А. А. Никифоровым, О. Н. Антипиной и Н. А. Миклашевской[258]. Сравнение взглядов неоклассиков, кейнсианцев и монетаристов они проводят, показывая различия в подходах к реальному и денежному секторам экономики и их совместному равновесию. Такой подход подчёркивает существенные различия между школами, но приводит к тому, что одни и те же проблемы излагаются как минимум четыре раза (так как о них пишется ещё и во вводном разделе – в 1-6-х главах). Поэтому такое изложение, несомненно, представляя интерес для историков мысли, вряд ли может стать основой стандартного курса по макроэкономике. И к тому же излагаемые в этом учебном пособии концепции кейсианско-неоклассического синтеза, новых классиков, новые кейнсианцев (и неохваченных ими новых монетаристов[259]) уже не укладываются в эту простую схему.
Любопытно отметить, что во многих макроэкономических курсах указанные выше принципы перемешаны с нарушением элементарных принципов формальной логики. Приведём в качестве примера переведённое на русский язык 2-е издание курса "Макроэкономики" Михаэля Бурды и Чарльза Виплоша, изданное издательством Оксфордского университета[260]. Этот учебник состоит из 7 частей:
1. Введение в макроэкономику(1-2 главы)
2. Реальная экономика (3-7 главы)
3. Деньги (8-9 главы)
4. Макроэкономическое равновесие(10-11 главы )
5. Инфляция и деловые циклы (12-14 главы)
6. Макроэкономическая политика (15-17 главы)
7. Финансовые рынки и валютный курс (18-21 главы).
В такой структуре в неявной форме присутствуют все указанные выше критерии деления: на макроэкономику ex post (2 глава) и макроэкономику ex ante (3-21 главы); на закрытую (1-6. 8-17 главы) и открытую экономику (7. 18-21 главы); на реальный (3-7.14 главы) и денежный сектора экономики (8-9, 18-21 главы) а также их взаимодействие (10-13, 15 главы); на краткосрочный (6-11,13, 18-19 главы), среднесрочный (12, 14-17. 20-21 главы) и долгосрочный (3-5 и 13 главы) периоды; на макроэкономическую теорию (1-14 и 18-21 главы) и макроэкономическую политику (15-17 главы).
Сами же авторы предлагают ещё 2 сокращённых варианта изучения указанного курса макроэкономики:
1. С акцентом на совокупный спрос/деловые циклы:
| Глава 1 | Глава 12 |
| Глава 2 | Глава 13 |
| Глава 3 | Глава 14 |
| Глава 8 | Глава 5 |
| Глава 9 | Глава 6 |
| Глава 11 | Глава 7 |
2. С акцентом на неоклассическую теорию/микроэкономическое обоснование:
| Глава 1 | Глава 8 |
| Глава 2 | Глава 9 |
| Глава 3 | Глава 10 |
| Глава 4 | Глава 12 |
| Глава 5 | Глава 13 |
| Глава 6 | Глава 14[261] |
Однако большинство авторов, писавших курсы по макроэкономике, не утруждают себя поисками критериев для основных разделов той науки, которую изучают и преподают студентам. Они, как это делают, например, Роберт Барро и Витторио Грили излагают одну главу за другой, даже не пытаясь выделить основные отделы и разделы макроэкономики.[262]
Между тем, несоответствие макроэкономических теорий реалиям практической жизни становится всё более очевидным в ходе формирования постиндустриального общества.
7.4. Теории постиндустриального общества[263]
Начиная с последней трети ХХ в. все более широкую популярность сначала среди ученых, а потом и среди обычных граждан развитых стран приобретают теории перехода к обществу принципиально нового типа. Усиление регулирования рыночного хозяйства стало сильным фактором развития этих теорий, поскольку менеджеры разных уровней все сильнее нуждаются в понимании не только тактических, но и стратегических ориентиров развития.
Современная концепция постиндустриального общества уходят корнями в работы Торстейна Веблена (1857-1929) начала XX века. Институты, по Веблену, хронически консервативны. Развитие связывается с изменениями техники.
В работах, написанных Т. Вебленом в годы первой мировой войны и после нее рассматриваются важные проблемы научно-технического прогресса и показывается роль инженеров – менеджеров в создании рациональной промышленной системы. Именно с ними он связывает будущее капитализма. Под влиянием Т. Веблена появились технократические концепции и труды, посвященные «революции управляющих».
Идеи о будущем постиндустриальном строе получили дальнейшее развитие в работах К. Кларка «Экономика в 1960 году» (1948), Ж. Фурастье «Великая надежда ХХ века» (1949). Однако подлинный бум работ об обществе будущего начался после публикаций книг и статей Д. Белла, Дж. К. Гэлбрейта, П. Друкера и других классиков постиндустрального общества.
Дэниел Белл ( Daniel Bell, 1919-2011 ) родился в 1919 году в Нью-Йорке. Преподавал социологию в Колумбийском (1959-1969) и Гарвардском университете (с 1969).
В 1964 году Д. Белл был назначен членом президентской комиссии по технике автоматизации и экономическому прогрессу. Тогда же он возглавил «Комиссию по 2000 году». Ярким свидетельством признания его заслуг явилось приглашение в Гарвард, где он принял кафедру, которой ранее заведовал знаменитый Такотт Парсонс.
Гарвардский период жизни Белла ознаменовался такими выдающимися трудами, как «Грядущее постиндустриальное общество» (1973) и «Культурные противоречия капитализма» (1976), «Извилистый путь» (1980).
Даниэл Белл ввел особую социологическую категорию «осевой принцип», с помощью которой стремился доказать, что общественные институты, отношения и духовные процессы не обусловлены каким-то одним фактором. Одни из них располагаются по одной оси, другие по иной. Все зависит от того, какой осевой принцип избрать. Таким образом, всем трем общественным сферам (экономике, политике, культуре) присущи автономия и свои собственные «осевые принципы» (см. рис. 7-10).
В своей концепции Д. Белл сформулировал основные признаки постиндустриального общества:
Ø создание экономики услуг,
Ø доминирование слоя научно-технических специалистов,
Ø центральная роль теоретического научного знания как источника нововведений и политических решений в обществе,
Ø возможность самоподдерживающегося технологического роста,
Ø создание новой «интеллектуальной» техники.
| В экономике |
| В политике |
| В культуре |
| ОСЕВЫЕ ПРИНЦИПЫ |
| Самореализация |
| Равенство |
| Эффективность |
Рис.7-10 Осевые принципы, присущие общественным сферам, по Д. Беллу.
Общий принцип социальной структуры постиндустриального общества – меритократия. Под этим термином подразумеваются все те, «кто имеет заслуженный статус или достиг авторитетного положения благодаря компетентности». Иными словами, «меритократия состоит из людей, которые заслужили свой авторитет».
Принципу меритократии не следует противиться. «Общество, не выдвигающее лучших людей во главу своих основных институций, в социологическом и моральном отношениях абсурдно», - утверждает Белл. Таланты и достижения – доминирующие принципы культурно развивающегося общества. Но оно, делает существенную оговорку Белл, должно быть максимально открытым для всех. «Хорошо организованная меритократия может быть обществом хотя и неравенства, но справедливости».
В своей работе «Социальные рамки информационного общества» (1980) Д.Белл выделяет три этапа изменений в территориальном размещении производительных сил. В доиндустриальную эпоху города располагались на пересечении торговых путей, в индустриальную – вблизи источников сырья, в постиндустриальную – вокруг научных центров.
Создателями индустриального общества были изобретатели-самоучки: часовщик Уатт изобрёл паровую машину, цирюльник Аркрайт - прядильную машина, а ювелир Фултон – пароход. Именно «таллантливые жестянщики», а не «высоколобые интеллектуалы», писал Д. Белл, были создателями «промышленности XIX в.». К этой промышленности он относит не только сталелитейную, электротехническую и моторостроение, но и авиастроение, возникшее в начале ХХ века.
Д. Белл связывает научно-техническую революцию, прежде всего, с революцией в сфере телекоммуникаций. Если в XIX – 1 половине XX в. двумя основными формами коммуникаций были газеты, журналы и книги, с одной стороны, и телеграф, телефон, радио и телевидение, с другой, то во второй половине XX в. Главным становится развитие средств компьютерной связи. В этой связи он ещё в 1980 году формулирует 5 проблем, которые должно было решить человечество в ближайшие десятилетия:
1. Слияние телефонной и компьютерной систем, телекоммуникаций и обработки информации в одну модель
2. Замена бумаги электронными средствами
3. Расширение телевизионной службы через кабельные системы
4. Реорганизация хранения информации и систем её запроса на базе компьютеров в интерактивную информационную сеть, доступную всем
5. Расширение системы образования на базе компьютерного обучения.
Сформулированные Д. Беллом проблемы оказались в центре внимания его современников. В опубликованной в 1983 году статье «Информационное богатство: профиль постиндустриальной экономики» Т. Стоуньер писал о трёх лимитирующих факторах, соответствующих трём историческим эпохам развития человечества: земле (доиндустриальная эпоха), капитале (Индустриальная эпоха) и информации (постиндустриальная эпоха). При этом под информацией он имеет в виду не любые знание, а «наличные знания, данные в удобной для использования форме».
Он пишет о том, что общество ожидает в ближайшем будущем три кремневые революции:
Ø Производство из песка интегральных схем
Ø Производство фотоэлектрических батарей
Ø Развитие парникового хозяйства в пустынях – ядра новой технологической системы.
Именно они, по его мнению, должны заложить основы будущей постиндустриальной цивилизации даже в тех районах, которые до недавнего времени отставали от развитых стран.
Другой известный теоретик постиндустриального общества - Джон Кеннет Гэлбрейт (John Kenneth Galbraith, 1908–2006) - родился в 1908 г. в Канаде. Он окончил университет в Торонто и получил степень доктора в Калифорнийском университете. В течение жизни Дж. К. Гэлбрейт преподавал в ряде университетов США (Гарвардском, Калифорнийском и Принстонском).
В вышедшей в 1952 году книге «Американский капитализм. Теория уравновешивающей силы» он пишет о профсоюзах как уравновешивающей силе, существующей наряду с большим бизнесом и правительством. Уже в этой работе обосновывается его идея о менеджерах как носителях прогресса. Эта идея получает дальнейшее развитие в его книге «Новое индустриальное общество» (1967). Именно там он выдвигает новое понятие «техноструктура», суть которой заключается в монополизации знаний и принятии основных решений помимо владельцев капитала. Изменения функций менеджеров связаны с дальнейшим обобществлением производства, когда ведущую роль в экономике начинают играть крупные фирмы, осуществляющие свою деятельность в планетарном масштабе.
Крупная фирма, по мысли Гэлбрейта, может, за редкими исключениями, лучше, чем небольшая фирма, контролировать свои цены и издержки, убеждать своих потребителей и управлять ими. Она способна ограждать себя от снижения прибылей в результате конкуренции и, таким образом, ограждать свои доходы и имеет больше возможностей избавиться от тех затрат на рабочую силу, которые она не в состоянии регулировать. Таким образом, крупная фирма способна более надежно оградить себя от нежелательных для нее изменений в уровне доходов, что могло бы вызвать вмешательство в ее дела акционеров или кредиторов, а также в связи с неблагоприятной реакцией со стороны общественности повлечь за собой вмешательство профсоюзов, потребителей или правительства.
Новое индустриальное общество соответствует, по мысли Гэлбрейта, следующим факторам: высокой степени обобществления хозяйства, укрупнению промышленного производства, высокому уровню производства и доходов на основе достижений научно-технического прогресса, усилению роли государства во всех сферах экономики и планирования хозяйственного развития.
В этой работе он разбирает две системы: планирующую и рыночную, обращая внимание на то, что с развитием капитализма в рыночной экономике всё больше усиливаются элементы планирования, а в плановой – рыночные элементы. В России - это был период косыгинских реформ, когда было ограничено число плановых показателей и усилились элементы воздействия рынка на деятельность государственных предприятий. Происходящее в капиталистических и социалистических странах взаимное переплетение плана и рынка приводит его к идее конвергенции.
Не всем из идей, сформулированных Дж. К. Гэлбрейтом, была уготована долгая жизнь. Крупному бизнесу легче найти общий язык с правительственными органами, причем влиять на исполнительную власть проще, чем на законодательную. Противодействующей этому тандему силой, по Гэлбрейту, служат профсоюзы. Но падение роли профсоюзов – объективная тенденция сегодняшнего дня, а союз государства и бизнеса – не гарантия общественно полезной деятельности.
Теория конвергенции (во всяком случае, в его интерпретации) также оказалась временной тенденцией. С падением социализма в СССР и Восточной Европе развитие продолжилось только в одну сторону – в сторону рыночной экономики. Впрочем, нельзя не отметить, что современная рыночная экономика совсем не похожа на ту, которая была в XIX веке.
Питер Фердинанд Друкер ( Peter Ferdinand Drucker, 1909–2005) родился в Вене в 1909 г. В 1920-х переехал в Германию, учился в Гамбурге и во Франкфурте. В 1937 г. эмигрировал в США. В 1950-1971 гг. работал в Университете Нью-Йорка . С 1971 по 2005 г. был профессором социальных наук и менеджмента в Университете Клермонта.
Наибольший успех ему принесли работы по теории и практике менеджмента. Однако, в связи с концепцией постиндустриального общества, он интересен нам, прежде всего, как автор концепции «информационного работника». Эта концепция получила развитие в работах «Будущее индустриального человека» (1942), «Эпоха разрыва: ориентиры для нашего меняющегося общества» (1968), «Посткапиталистическое общество» (1993), «Задачи менеджмента в XXI веке» (1999).
Ориентирами для нашего меняющегося общества, считает Друкер, являются появление новых технологий и отраслей промышленности, переход от международной экономики к мировой, утверждение общества организаций, усиление важности знаний, как движущей силы социально-экономического развития.
«Чтобы общество организаций стало по-настоящему свободным обществом, - писал П. Друкер, - нужно, чтобы личность взяла на себя ответственность, и прежде всего ответственность за вклад — как свой собственный, так и организации»[264].
В конце ХХ века целью существования организаций становится повышение их эффективности. А она, в свою очередь, зависит от деятельности образованной и всесторонне развитой личности, которая, по мысли П. Друкера, только и может проявиться в организации. Общество организаций, таким образом, рассматривается Друкером как пространство для проявления личностью собственной индивидуальности через осознание своей непосредственой ответственности. Это связано с развитием информационного общества, в котором необходимость применения знания проявляется в ежедневной трудовой деятельности. Это создаёт предпосылки для экономического и социального равенства. Ещё раз подчеркнём, что достижение социального равенства происходит через создание информационного сообщества.
Обращает на себя внимание тот факт, что будущее общество разные авторы видят по разному: как постиндустральное, посткапиталистическое, когнитивное и т.д. (см. рис. 7.11). Это свидетельствует о том, что сама теория общества будущего находится в стадии становления и не понятно, какие из его уже появившизся черт станут основными и доминирующими. Ученым пока не вполне понятно, какие из его уже появившизся черт станут основными и доминирующими. Интересно отметить большое сходство между многими характеристиками рождающегося «чудного нового мира» и образом коммунизма по К. Марксу как общества «по ту сторону материального производства».
| НОВОЕ ИНДУСТРИАЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО |
| Теории постиндустриального общества |
| Техногенное общество |
| Когнитивное общество |
| Теория общества массового потреблениния |
| Теория “common-wealth” и т .д . |
Рис. 7.11. Концепции постиндустриального общества
В частности, Мануэль Кастельс ( Manuel Castells, р. 1942) развивает концепцию сетевого общества. После окончания Барселонского Университета (1958-1962) он в 1967-1979 гг. преподаёт в Нантере, а в 1979 году переезжает в США, где начинает преподавать в Беркли.
Именно в этот период выходят его основные работы, посвящённые постиндустриальному обществу: «Экономический кризис и американское общество» (1980), « Город и городские массы» (1983), «Город в информационный век» (1989), «Информационный век: экономика, общество, культура» (1996-1998), "Галактика Интернет. Размышления об Интернете, Бизнесе и Обществе" (2001), "Информационное Общество и Государство всеобщего благоденствия: финская Модель" (2002, соавтор Пекка Химейнн), "Сетевое общество: кросс-культурная перспектива" (2004, редактор и соавтор), " Сетевое общество: От знания до политики. Центр трансатлантических отношений" (2006, соредактор), "Мобильная коммуникация и общество: глобальная перспектива" (2006, соавтор).
Важной идеей, развиваемой Кастельсом, является концепция сетевого общества и разделения всего земного шара на интернет-имущих и интернет-неимущих. Дело не в обладании интернетом как таковым, а в том, насколько интернет стал органической составной частью современного общества, средством коммуникации, производства, распределения, обмена и потребления материальных и духовных благ.
Совсем по другому представляется современное общество Элвину Тоффлеру ( Alvin Toffler, р. 1928). В 1949г. он заканчивает Нью-Йоркский университет в Олбани и с 1965г. работает в Корнельском университете и Новой школе социальных исследований. Основными работами по теории постиндустриального общества являются «Шок будущего» (1970), «Столкновение с будущим» (1972), «Потребители культуры» (1973), «Доклад об экоспазме» (1975), «Третья волна» (1980), «Адаптивная корпорация» (1985), «Сдвиг власти» (1990), «Война и Антивойна. Опыт выживания на пороге ХХ1 века» (1993), «Революционное богатство»(2006).
Наибольший резонанс имела его работа «Третья волна». Идеи прогресса, типичные для Третьей волны, он дополнил позднее характеристикой прогресса и в сфере вооружений в своей работе «Война и Антивойна». Десять главных черт экономики Третьей волны, которые он называет, следующие:
1. Для факторов производства – это знание (информация, данные, изображения, символы, культура, идеология, система ценностей). Оно становится заменой других материалов, при этом подчеркивается, что знание – неисчерпаемо. Оно является и решающим ресурсом разрушения и для факторов поражения.
2. В области нематериальных ценностей наиболее существенным становится способность создавать, распределять, применять знания. Это характерно и для военной сферы, где решающим фактором становится лучшая разведка и связь, лучше обученные солдаты, а не просто их численность.
3. Для Третьей волны типичен уход от массовости. Происходит сдвиг от однородности к разнообразию. То же самое мы наблюдаем и в сфере вооружений, где решение индивидуальных задач достигает большего эффекта в разрушении системы обороны противника.
4.Глубокие изменения охватывают и сферу труда. Здесь происходит резкое повышение квалификации и падение взаимозаменяемости. То же типично и для армии, где главным фактором становятся квалифицированные солдаты.
5. Для поддержания конкурентоспособности и поощрения инициативы необходимы новые идеи – нововведения. Они типичны и для гражданской и для военной промышленности.
6. Изменяется и масштаб – малое вытесняет большое, малые фирмы приходят на смену большим гигантам. То же касается и военной сферы, которая требует меньше людей, однако таких, которые вооружены более интеллектуальной технологией .
7. Существенные изменения затрагивают и организацию. Для нее становится типичным поиск новых форм, гибких и маневренных. Вооруженные силы также постепенно утрачивают жесткое управление сверху вниз.
8. Э. Тоффлер выделяет изменения и в системной интеграции. Возрастающая сложность экономики требует более развитых интеграции и управления. Системная интеграция становится характерной и для управления в военной сфере.
9. Развивается мощная инфраструктура, которая все более и более основывается на новейших достижениях в электронике.
10. Для современной экономики становится типичным ускорение всех процессов. Темпы операций и темпы работ увеличиваются, конкуренция во времени обостряется. Деньги перемещаются со скоростью света, а информация перемещается еще быстрее. В военной сфере от быстроты выполнения маневров зависит успех всей операции.
Ален Турен (Alain Touraine, р. 1925 ) в отличие от своих коллег акцентирует внимание на проблеме формирования и развития социального капитала в будущем постиндустриальном обществе. В 1950-1958 он работает в Национальнм центре научных исследований в Париже. С 1960 руководит исследовательскими программами Высшей школы социальных наук, с 1966 года - профессор Нантера. Именно в эти годы начинаются публикации его многочисленных работ, посвященных постиндустриальному обществу: в 1965 году выходит « Социология действия», в 1969 г. «Постиндустриальное общество», в 1973 г. «Производство общности», в 1974 г. «В защиту социологии», в 1977 г. «Жажда истории», в 1992 г. «Критика модернити», в 1994 г. «Что такое демократия», в 1997 «Способны ли мы жить вместе? Равные и различные».
Остановимся на последней работе подробнее. С точки зрения характера соподчинения индивида и власти профессор Турен выделяет три стадии модернизации:
В результате возникают проблемы общества потребления, усиливающие кризи формирования личности:
· Опыт каждого отдельного индивидуума не составляет целого; его части противоречат друг другу, «будто в каждом индивидууме сосуществует несколько личностей».
· Ослабевание идеи постепенного подчинения нормам общественной жизни – как профессиональным, так и семейным.
· Личность, находящаяся в обществе потребления, не стремится к врастанию в это общество.
| Угроза демодернизации |
Рис. 7-12. Разрыв.
«Распад социума и личности,- пишет А. Турен,- превратил наше общество в большей степени в супермаркет или в аэропорт, нежели в завод или в свод юридических норм. Если в прошлом Субъект находился в полном подчинении закону, Божескому или общественному, то в современном мире ему грозит стать жертвой общества потребления, которое, с одной стороны, манипулирует им, а с другой — постоянно подталкивает его к гонке за все новыми и новыми благами»[265].
Угроза демодернизации показана на рис. 7-12. Тот, кто не идентифицирует себя ни с одной из частей распадающегося мира, переживает этот разрыв. Личное страдание является «главной силой сопротивления разрыву демодернизирующегося мира». Сущность Субъекта заключена в стремлении быть действующим лицом. А. Турен выделяет две основы Субъекта:
I. Борьба против логики рынка и сообщества, навязывающая постоянный и твердый принцип поведения.
II. Стремление к индивидуализации (субъективация), происходящее при достаточном контакте двух Миров– конструктивная составляющая сущности субъекта.
«Центральное место, которое мы предоставляем идее Субъекта, - пишет А. Турен, - должно воплотиться скорее не в подчеркивании уникальности современной ситуации, а в поиске различающихся, но вытекающих друг из друга социальных явлений, пронизывающих все общества, обладающие определенным уровнем историчности, способные к самопроизводству и трансформации».
Таблица 7-4.
Дата: 2018-12-21, просмотров: 248.