Материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления пользователям Интернета и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
© 2018 - 2024
| Между эмпиризмом историков и априоризмом теоретиков: Торстейн Веблен |
Основоположником институционального направления в экономической науке по праву считается американский экономист и социолог, публицист и футуролог Торстейн Бунде Веблен (Thorstein Bunde Veblen, 1857-1929).
Существовавшие в конце ХIХ века направления в экономической науке не отражали развитие экономических явлений и процессов. Бурное развитие рыночной экономики, сопровождавшееся возникновением картелей и трестов, становлением и разрушением экономических империй, усилением сфер влияния и разделом мира почти не замечалось высокой теорией, в центре внимания которой оказалась теория предельной полезности. Наиболее глубокие экономисты-классики, по словам Веблена, слишком увлеклись классификацией и систематизацией уже накопленного экономической наукой материала. Однако когда структура экономической науки выступила во всей своей законченности и цельности, симметрии и незыблемости «сами экономисты, начиная с Кернса, стали всё более тяготиться это неизменностью и прикладывали немало усилий к тому, чтобы придать системе динамизм…Позднее учёные австрийской школы выступили с теорией процесса, но к настоящему времени зашли в полный тупик, поскольку процесс, которым они решили заняться, не является, в соответствии с их собственным пониманием, кумулятивной или разворачивающейся последовательностью.»[190]
Причину их неудачи Т. Веблен видит не только в сужении поля исследования, сведении его главным образом к сфере обмена (к тому же трактуемого достаточно узко с гедонистических позиций), но и в ограниченном понимании природы человека, рассматриваемого лишь с экономической точки зрения, вне широкого гуманитарного контекста. Критика экономического человека фактически была критикой основы основ тогдашней экономической науки.
Нельзя однако сказать, что происходящие в конце ХIХ века изменения не были замечены никем. Наиболее преуспели в этом представители немецкой исторической школы, однако их работы страдали чрезмерным эмпиризмом.
Пытаясь ответить на вопрос "Почему экономическая наука не является эволюционной дисциплиной?"(1898), Веблен вместо узко экономического предлагает междисциплинарный подход, который включал бы социальную философию, антропологию и психологию[191]. Это было попыткой повернуть экономическую теорию к социальным проблемам.
В 1909 году в «Журнале политической экономии» была опубликована его статья «Ограниченность теории предельной полезности». В ней дана развёрнутая критика этой теории. Веблен считает, что доктрина предельной полезности не объясняет всего многообразия социальной жизни. С его точки зрения, она придает первостепенное значение таким вопросам, которые в реальной жизни стали играть заметную роль лишь в самые последние годы. «В рамках этой ограниченной области теория предельной полезности, - пишет он, - носит совершенно статический характер. В ней нет никакой теории в движении, а рассматривается лишь приспособление ценностей к данной ситуации»[192]. Поскольку она абстрагируется от научно – технического прогресса, то не может быть инструментом познания и описания развития цивилизации.
В качестве отправной точки, считает Веблен, теория предельной полезности принимает «традиционную психологию гедонистов начала XIX века, которая расценивается как нечто само собой разумеющееся, общеизвестное и воспринимается весьма некритически»[193]. К этому недостатку добавляется «догмат гедонистического исчисления», уподобляющий человека ходящему калькулятору, постоянно сравнивающему предельные выгоды с предельными издержками. Поэтому поведение людей учитывается лишь в той мере, в какой оно рационально. Между тем сама это рациональность исторически развивается и является продуктом культуры. Более того, Веблен считает, что институциональная среда, в которой действуют индивиды, хронически консервативна и постоянно отстает от развития техники.
«Как и вся человеческая культура, - пишет он, - это материальная цивилизация представляет собой систему институтов – институциональную структуру (fabric) и институциональное развитие (growth). Но институты есть результат привычки. Развитие культуры – это кумулятивная последовательность приобретения привычек…»[194]. Эти привычки складываются в обществе в ходе контакта людей. Они одновременно и предопределены этим обществом, и являются следствием деятельности каждого из индивидов. Налицо диалектика общего и единичного. Общее является следствием единичного и его предпосылкой. И наоборот. Одно является условием другого и каждое переходит друг в друга. Индивиды, выполняя (или нарушая) правила постепенно приходят к их модификации и развитию.
Основным мотивом творчества раннего Веблена является критика «новых американцев» - современной ему американской социальной элиты. Бурный рост американского капитализма в конце XIX века создает предпосылки для стремительной концентрации производства и капитала. В этих условиях демонстративное потребление богатых американцев становится притчей во языцах. Именно его делает предметом своего анализа Торстейн Веблен.
В 1899 г. выходит книга Веблена "Теория праздного класса. Экономическое изучение институтов". Вдохновленный идеями социал-дарвинизма, Веблен рассматривает естественный отбор институтов. Институт праздного класса возникает в процветающнй Америке. Он изучает этот институт, как современные ему антропологи изучали обычаи африканских племен. Он подробно описывает демонстративную праздность и демонстративное поведение, показывая как формируется денежный уровень жизни и денежные какноны вкуса. Высшею доблестью человека становится не производительный труд, а управление, военное дело, религия, спорт и развлечения.
Слово «праздный» не означает у Веблена лень или неподвижность.Оно характеризует прежде всего непроизводительное потребление времени. Следует подчеркнуть, что празность трактуется Вебленом довольно широко, поскольку включает и управление, и военное дело, и отправление религиозного культа, и образование, и тому подобные «непроизводительные» функции. Более того появляется даже демонстративная, «подставная праздность» – праздность обслуживающего богатых персонала (слуги и т.д.).
Демонстративным становится и потребление. Оно далеко не укладывается в маржиналистские представления о полезности. Потребление становится способом демонстрации факта обладания богатством. Развивается целый ритуал потребления, который навязывает свои стереотипы, формирует чувство долга и чувство прекрасного, влияет на представление о полезности, «благочистивой или ритуальной уместности», и даже на представление о научной истине[195].
Фактически Веблен является одним из создатлей социологической теории потребления, с точки зрения которой вещи не только являются объектами удовлетворения естественных потребностей человека, но и демонстрируют принадлежность к определенному общественному классу.
Веблен считает, что институт праздного класса является частным проявленим "законов хищничества и паразитизма" и задерживает развитие общеста в силу инерции, демонстративного расточительства и системы неравного распределения благосостояния. В отличие от ортодоксальных экономистов в центре внимания которых находится только настоящее, уже сложившаяся рыночная экономика, Веблена интересует процесс развития цивилизации в целом, ее прошлое, настоящее и будущее. «Развитие институтов, - с точки зрения Веблена, – есть развитие общества. Институты – это, по сути дела, распространенный образ мысли в том, что касается отдельных отношений между обществом и личностью и отделенных выполняемых ими функций…»[196]. Институты в этой системе координат - это «привычный образ мысли, руководствуясь которым живут люди». Они результат процессов происходящих в прошлом и более приспособлены к обстоятельствам прошлого, чем настоящего. Поэтому они хронически консервативны, и «не совсем подходят к сегодняшней ситуации»[197]. Развитие связывается с изменениями техники. Не удивительно, что в этих условиях возникает дихотомия индустрии и бизнеса.
В книге "Теория делового предприятия" (1904) Т. Веблен анализирует дихотомию индустрии и бизнеса, рациональности и иррациональности[198]. Он противопоставляет поведение, обусловленное действительным знанием, поведению, обусловленному привычками мышления, рассматривая первое как источник изменения прогресса, а второе как фактор который противодействует ему.
Технология и поведение, обусловленное дейсвительным знанием, улучшают благососотяние людей, развивают их положительные стимулы и склонности, являются источником изменений и прогресса. Носителями этих положительных черт, по менияю Т. Веблена, являются инженеры. Именно технократы обладают необходимыми и достаточными знаниями, навыками и умениями, без которых невозможно приводить институциональные формы в соотвествие с новейшими технологическими изменениями. Наоборот, поведение, обусловленное привычками мышления, установившаяся практика (институты) развивают демонстративное потребление и ухудшают благосостояние людей. Закрепляя отрицательные стимулы и склонности, они противодействуют изменениям и прогрессу.
Важно подчеркнуть еще одну особенность работ Веблена. Если в центре внимания ортодоксальных экономистов находится индивидум, производным от которого является общество, то для Веблена общество не сводится к механической совокупности индивидов. Благодаря институтам удается показать взаимосвязь поколений, приемственность развития цивилизации. Поэтому если ортодоксальные экономисты исходят из методологического индивидуализма, то американские институционалисты во главе с Вебленом, могут быть отнесены скорее всего к представителям методолигического коллективизма. Конечно, при всей условности такого противопоставления.
Подведем некоторые итоги. Для институционализма Веблена характерно критическое отношение к основному направлению экономической мысли. Он отрицает методологический индивидуализм, рассматривая диалектику общего и единичного, показывая взаимосвязь индивида и общности. Отсюда вытекает критика статического рассмотрения экономики. Экономика воспринимается не как застывшая система, а как эволюционная, управляемая процессами, которые он назвал «кумулятивной причиностью». Ее суть заключается в том, что экономическое развитие рассматривается как результат взаимодействия различных экономических факторов (прежде всего изменения технологии, рост насления и т. д.), усиливающих друг друга. Экономические субъекты рассматриваются не как максимизаторы полезности, а как живые личности, следующие привычкам унаследованным из прошлого. Такому более реалистическому подходу суждено было жить в веках
| Рождение концепций экономической динамики |
Теория маржиналистов и Маршалла отличалась статичностью построения, преодолеть которую пытался и Йозеф Алоиз Шумпетер (1883-1950). В 1911 году выходит его книга «Теория экономического развития», которая имеет характерный подзаголовок: «Исследование предпринимательской прибыли, капитала, процента и цикла конъюнктуры». В этой работе Й. Шумпетер показал, как в результате деятельности предпринимателей осуществляется развитие в капиталистическом обществе. Главной функцией предпринимателя, по Й. Шумпетеру, является способность осуществлять нововведения, внедрять их в производство. «Производить,— считал Й. Шумпетер,— значит комбинировать имеющиеся в нашей сфере вещи и силы... Производить... — значит создавать другие комбинации из этих вещей и сил»[199]. Форма и содержание развития, с точки зрения Й. Шумпетера, определяются понятием «осуществление новых комбинаций». Термин "инновация" появится у него позднее, лишь в работе "Бизнес-циклы", опубликованной в 1939 году[200]
Й. Шумпетер не отождествлял предпринимателя с капиталистом. «Право собственности на промышленное предприятие или вообще на любое «имущество»,— писал Й. Шумпетер,— не является для нас существенным признаком предпринимателя»[201]. Предприниматель, в понимании Й. Шумпетера,— это человек инициативы, внедряющий в производство новые комбинации. Им может быть, с точки зрения автора, и фабрикант, и администратор, имеющий реальную власть, и директор, и учредитель. Предпринимателю приходится преодолевать многочисленные препятствия — объективные и субъективные, технические и социальные. Осуществление этих нововведений становится возможным, как полагает Й. Шумпетер, благодаря существованию кредита[202]. Поэтому уплата процента является своеобразной данью за технический прогресс. С течением времени, однако, человечество привыкает к нововведениям, и поэтому Й. Шумпетер оценивал исторические судьбы предпринимателей весьма пессимистично.
Эта проблема не оставляла автора на протяжении всей его жизни. Неудивительно поэтому, что вторая часть его книги «Капитализм, социализм и демократия» (1942) прямо начинается с вопроса: «Может ли капитализм выжить?» Й. Шумпетер дает на него отрицательный ответ[203]. Он характеризует капитализм как динамическую систему, состоящую из частных предпринимателей, осуществляющих нововведения с целью получения прибыли.
Идея долгосрочных, среднесрочных и краткосрочных колебаний конъюнктуры общается Й. А. Шумпетером в 1939 году[204]. В этой работе Й. Шумпетер показывает взаимосвязь между тремя видами колебаний: короткими - “циклами Китчина” (2 года 4 месяца), средними - “циклами Жуглара” (10 лет) и длинными - “циклами Кондратьева” (55 лет).
Дата: 2018-12-21, просмотров: 225.