Во время сражения при Геттисберге сотни жителей города и их дома оказались под шквальным перекрестным огнем. Так же как южный город Фредериксберг, опустошенный и разрушенный войной, этот мирный городок в Пенсильвании превратился в арену смертельной схватки.

После того как 1 июля 1-й и 11-й федеральные корпуса потерпели поражение, войска конфедератов заняли плацдарм в южной части города, откуда они могли вести огонь по опорному пункту северян на склоне Семетри-Хилла. (В отечественной литературе эта позиция часто называется

Кладбищенский холм, что очень символично. — Прим. ред.). 2 июля 73-й Пенсильванский полк попытался оттеснить мятежников с их позиций, но обороняющиеся джорджийцы и луизианцы имели хорошие укрытия и легко отразили атаку федералов точным огнем. Пехота южан вела стрельбу из окон домов, с крыш зданий и из-за импровизированных баррикад на Балтимор-стрит.

Смертельная дуэль снайперов продолжилась и 3 июля, когда шальная пуля унесла жизнь двадцатитрехлетней Дженни Уэйд — единственной погибшей из гражданского населения.

Семетри-Хилл

Геттисберг, 1 июля

Ближе к вечеру стало ясно, что первый день сражения под Геттисбергом окончился поражением для войск Союза. Теснимые по трем направлениям превосходящими силами южан 1-й и 11-й корпуса отступали, и местами отступление переходило в паническое бегство. В то время как некоторые части с боями отходили по направлению к городу, другие бежали по улицам Геттисберга совершенно деморализованные.

Те, кому удалось избежать пуль и пленения победоносными войсками южан, начали собираться на вершине господствующей высоты, известной как Семетри-Хилл. Там, к югу от города, было хоть какое-то подобие порядка среди обливавшихся потом, тяжело дышавших солдат, собравшихся вокруг разорванных пулями знамен. Офицеры кричали до хрипоты, пытаясь организовать оборону около каменной арки у входа на кладбище Эвергрин.

Ожидали прибытия основных сил Потомакской армии генерала Мида, а пока на поле боя старшим федеральным офицером был генерал- майор Оливер Отис Хоуард. Однорукий генерал, чей 11-й корпус был потрепан атакой конфедератов, разрабатывал вместе с командующим 1-м корпусом Абнером Даблдеем план отражения неминуемого наступления мятежников. Командир Даблдея, генерал-майор Джон Рейнольдс, пал ранее в бою, и потеря этого генерала осложнила действия его преемников.

Штаб Джорджа Мида располагался в Тейнитауне (штат Мэриленд), в тринадцати милях к югу от Геттисберга, когда известие о смерти Рейнольдса толкнуло командующего армией на принятие нестандартного решения. Мид (среди солдат-северян Мид был известен под прозвищем Кусачая пучеглазая черепаха. — Прим. ред.), который ранее не ожидал и не планировал сражения под Геттисбергом, решил, что ему следует остаться с главными силами и ускорить их подход к месту сражения. Тем временем он решил послать одного из своих наиболее надежных офицеров вперед, чтобы оценить масштаб поражения.

Ростом около 180 см, крепкого сложенья, Уинфилд Скотт Хэнкок не только выглядел настоящим боевым генералом, но и обладал способностью передавать свою силу и стойкость духа окружающим. Адъютант Хэнкока подполковник Фрэнсис А. Уокер правильно оценил роль, сыгранную его начальником в первый день сражения при Геттисберге: "Как солнце, проглянувшее сквозь тучи, может изменить мрачный пейзаж и сделать все вокруг прекрасным, так и этот великолепный воин вдохновляюще действовал на всех… Его призыв делал смельчаков еще отважнее, а слабые черпали силу в этой мощной, энергичной, решительной личности".

Эта непростая задача была возложена на тридцатидевятилетнего генерал-майора Уинфилда Скотта Хэнкока, который возглавил 2-й корпус в конце мая после поражения под Чанселорсвиллем. Мид дал Хэнкоку указание принять командование 1-м и 11-м корпусами, а также 3-м корпусом, который стоял лагерем недалеко, в Эммитсбурге (штат Мэриленд). Хэнкок сомневался в разумности этого решения, так как по старшинству он был младше (he was junior in rank. — Прим. пер.) (старшинство среди офицеров одного чина определяется временем присвоения звания. — Прим. ред.) и генерала Хоуарда, и генерал-майора Даниэля Э. Сиклса, командующего 3-м корпусом. Но Мид был непреклонен. Он доверял Хэнкоку и мог безоговорочно положиться на его суждение. Кроме того, Мид знал, что Хэнкок обладал редкой способностью вдохновлять людей одним своим внешним видом: он был крупного телосложения, с хорошей военной выправкой. Если Хэнкок посчитает, что позиции под Геттисбергом можно оборонять, Мид продолжит сражение там.

Очень набожный человек и горячий сторонник аболиционистов, генерал-майор Оливер О. Хауард проявил огромную храбрость в предыдущих кампаниях, а в бою у ФэрОукс он потерял правую руку. Но его 11-й корпус, состоящий в основном ил добровольцев — американских немцев, был наголову разбит и при Чанселорсвилле, и при Геттисберге. Конфликт с Хэнкоком у Семетри-Хилл представил Хоуарда в невыгодном свете, и этот эпизод до сих пор омрачает его отличный послужной список.

Генерал-майор Абнер Даблдей, которому ошибочно приписывается изобретение бейсбола, находился на военной службе двадцать один год, и именно он сделал первый ответный выстрел при обстреле конфедератами форта Самтер. Он хорошо проявил себя при Геттисберге, но ему недоставало той силы духа, которой так отличался Хэнкок.

Приказав нескольким штабным офицерам скакать вперед, Хэнкок задержался в полевом госпитале, чтобы изучить карты окрестностей Геттисберга, затем сел на лошадь и, пришпорив ее, поскакал к месту сражения. Было около половины четвертого, когда Уинфилд Скотт Хэнкок появился на холме Семетри-Хилл.

Капитан Эминел П. Халстед, один из штабных офицеров генерала Даблдея, находился рядом с Хоуардом, когда примчался Хэнкок. Халстед стал свидетелем короткого и едкого обмена репликами между двумя командующими корпусами — эта конфронтация позднее, после сражения, станет источником противоречивых свидетельств.

По словам капитана Халстеда, Хэнкок поприветствовал Хоуарда "и с огромным воодушевлением, показывая своим видом, что для церемоний нет времени, сообщил, что генерал Мид прислал его принять командование над тремя корпусами". Когда Хоуард начал возражать, указав на то, что он старше, Хэнкок ответил: "Я понимаю это, генерал, но у меня с собой приказ генерала Мида, который я вам готов предъявить, если вы считаете необходимым с ним ознакомиться". Хоуард сказал: "Я верю вам на слово, генерал Хэнкок, но, пока я здесь, вы не можете отдавать приказы".

Хэнкока не испугали слова раздраженного генерала. "Я считаю, что это самые удачные позиции, которые я когда-либо видел, здесь можно дать сражение", — заявил Хэнкок.

По крайней мере в этом вопросе оба генерала были единодушны, и Хэнкок поскакал наблюдать за развертыванием боевых порядков. "Его внешний вид отражал смелость и внушал уверенность, — вспоминал капитан Халстед, — а в глазах сверкал вызов". Высокий, широкоплечий, безукоризненно одетый, Хэнкок быстро доказал свое соответствие прозвищу Великолепный, данному ему за храбрость, проявленную в сражении под Вильямсбергом в мае 1862 года.

Орудия батареи Е 5-й легкой артиллерии штата Мэн прибыли в хаос боя, царивший на Семетри-Хилл, куда лейтенант Эдвард Н. Уиттер явился к Хэнкоку за приказаниями. "Я никогда не забуду, — писал Уиттер, — энтузиазма, который от него исходил, его самообладание, смелость, которую он внушал; он создавал атмосферу уверенности и воодушевления". Самообладание Хэнкока произвело на Уиттера сильнейшее впечатление: "В седле он сидел очень прямо, его не трогало смятение тысяч отступающих, почти изнемогших солдат". Генерал, казалось, "был рожден, чтобы командовать… хладнокровный, спокойный, уверенный".

Интуиция не подвела генерала Мида. Катастрофы удалось избежать, и в следующие два дня вдохновляющее присутствие Уинфилда Скотта Хэнкока в значительной мере будет способствовать победе Союза под Геттисбергом.