"Пенсильванские зуавы"

Одним из самых живописных полков Пенсильвании был 76-й Пенсильванский волонтерский пехотный полк (или пенсильванские зуавы), который основную часть своей военной службы провел на побережье Каролины. Они участвовали в атаках на форт Вагнер — бастион конфедератов, защищающий остров Моррис, и в столкновениях с противником у Чарлстонской гавани. Форт Вагнер остался в памяти как тяжелое испытание огнем, которому подвергся 54-й Массачусетский полк — один из самых доблестных полков чернокожих (знаменитая атака на форт Вагнер, в которой пал молодой полковник 54-го Массачусетского полка 24-летний Роберт Голд Шо из Бостона, послужила толчком для Конгресса США санкционировать набор 200 тысяч чернокожих солдат. Тело полковника Шо было брошено южанами в братскую могилу вместе с телами негров, которых он вел в бой. Если конфедераты хотели тем самым унизить белых офицеров, командующих "цветными" частями, то добились противоположного. Даже мать Роберта Шо сказала, что горда тем, что ее сын похоронен именно так. До этой атаки многие северяне считали, что черные никогда не смогут сражаться так же, как белые, и их не следует использовать в настоящих боях. — Прим. ред.), но и пенсильванские зуавы продемонстрировали там отчаянную храбрость.

11 июля 1863 года зуавы вместе с другими полками бригады генерала Джорджа К. Стронга пробились на бруствер форта Вагнера, но были отброшены назад, потеряв 180 человек личного состава, 50 из которых были убиты в бою или позднее скончались от ран. Неделю спустя 76-й полк участвовал во втором наступлении на форт, во время которого генерал Стронг был смертельно ранен около прошитого пулями полкового знамени.

Уникальная форма зуавов, которая производилась в филадельфийском арсенале Шукилла, состояла из голубой фески, брюк и накладного жилета, пришиваемого к короткой зуавской куртке. В коллекции Дона Трояни находится полная униформа, которая помогла ему в создании изображения Пенсильванского зуава, упражняющегося в отработке приема штыкового боя (взятого из французского устава, переведенного в 1851 году капитаном, а позднее генералом Джорджем).

Юный полковник

Геттисберг, 1 июля

Было два часа дня 1 июля 1863 года. Начиная с первой утренней стычки, бои к северу и западу от Геттисберга усилились, и теперь каждому солдату было ясно, что крупное сражение не за горами. Армия Северной Виргинии под командованием генерала Роберта Э. Ли вела наступление; подходили свежие войска, чтобы сбросить противника в синих мундирах с горной гряды, которая имела важное значение для подхода к городу.

Острее всех ощущал значимость момента полковник Генри Кинг Бургвейн, командир 26-го полка Северной Каролины. Его полк был одним из четырех, входящих в состав бригады, которой командовал бригадный генерал Дж. Джонстон Петтигру. С полудня бригада ждала приказа к наступлению. Орудийные залпы янки и ружейная перестрелка доносились до позиций Бургвейна на склонах Герр-Риджа, и полковник в нетерпении ожидал атаки. Наконец время пришло. Бургвейн призвал своих людей к вниманию, вытащил саблю и занял место в центре полка, чтобы возглавить наступление.

Нетерпение Бургвейна подогревалось его молодостью. Он получил звание старшего офицера, когда ему еще не было двадцати, а в двадцать один год стал самым молодым полковником в армии Ли. Но как полковник Бургвейн отличался не только своей молодостью: за два года войны он заслужил репутацию отличного специалиста по боевой подготовке, командира очень требовательного в плане дисциплины и обладающего непревзойденными лидерскими качествами. Сначала его считали излишне придирчивым и чересчур молодым военачальником, но после того как в августе 1862 года Бургвейн получил звание полковника, он завоевал уважение своих подчиненных.

Когда армия Северной Виргинии осуществляла переход в Мэриленд и через линию Мейсона и Диксона (граница штатов Мэриленд и Пенсильвания. — Прим. пер.) в Пенсильванию, солдаты заметили необычную подавленность своего командира, и некоторым даже казалось, что у него было предчувствие приближающейся смерти. "Кто бы только знал, как я устал от этой войны, — писал Бургвейн своей семье. — Самым счастливым для меня будет тот день, когда я получу благословенное известие о том, что заключен мир".

Каковы бы ни были предчувствия Бургвейна, он смело повел своих людей в наступление в первый день Геттисбергского сражения. "Его глаза горели боевым огнем, — вспоминал заместитель Бургвейна — подполковник Джон Р. Лейн. — Раздалась команда "Вперед!", и почти девятьсот солдат 26-го полка в новых, недавно полученных сюртуках как один двинулись вперед, с такой гордостью и желанием, как если бы они шли на смотр". Им противостояла одна из лучших частей в армии Союза — мужественные парни из "Железной бригады".

На каждом шагу люди падали, сраженные пулями, но 26-й полк Северной Каролины продвигался вперед на склоны Макферсон-Риджа к позициям неприятеля. Их ряды смешались при пересечении густого подлеска у ручья Виллоуби- Ран, но под сильным огнем солдаты пересекли ручей и на противоположном берегу вновь сформировали строй. Уже пали четыре солдата, несшие полковое знамя — совсем новое, но теперь уже изрешеченное пулями. Со своим традиционным криком южане-"дегтярники" пошли в атаку вверх по склону, тесня 24-й Мичиганский полк и часть 19-го полка Индианы под укрытие деревьев Макферсонвуда.

Там янки закрепились и в ожесточенной схватке заставляли каролинцев остановиться — силы неприятеля находились на расстоянии неполных 20 ядров. Еще четыре раза знамя 26-го полка падало, но его снова поднимали.

В гуще сражения капитан У. У. Маккрири подскакал к полковнику Бургвейну, чтобы передать слова генерала Петтигру: "Сегодня ваш полк покрыл себя славой!" Затем, спрыгнув с лошади, Маккрири подхватил знамя, но упал, сраженный выстрелом в сердце. Второй лейтенант Джордж Уилкокс вытащил знамя из-под тела Маккрири, встал во весь рост и тут же был застрелен.

Теперь сам Бургвейн выхватил знамя из-под груды убитых и, увидев, что рота знаменосцев и солдаты на ее флангах уничтожены, подбежал с флагом к первому лейтенанту Томасу Куретону из роты В и приказал ему назначить знаменосца. Рядовой Фрэнк Ханникат шагнул вперед, взял флаг, но тут же упал.

И вновь Бургвейн поднял пропитанное кровью знамя. Его одежда была прострелена, одна из пуль ударила в ножны. Указывая саблей в сторону противника, юный полковник повернулся к своим построенным в боевой порядок солдатам и призвал к атаке. В это мгновение пуля попала ему в грудь, Бургвейн упал со знаменем в руках.

Подполковник Лейн подбежал к упавшему командиру и со словами: "Теперь настал мой черед" — схватил знамя и повел полк в атаку (он стал четырнадцатым знаменосцем в этом бою). Упорные линии янки отступили, но, когда Лейн пробился на их позиции, он был ранен в затылок. Знамя 26-го полка упало — последний раз в этот день.

Лейн еще дожил до сражения следующего дня, но не менее 95 его солдат погибли в этой атаке. К концу битвы под Геттисбергом потери северных каролинцев составили 697 человек, из них 174 погибли сразу или скончались от полученных ран.

В течение двух часов Генри Бургвейн медленно угасал на руках лейтенанта Дж. Дж. Янга. Перед концом его мысли вернулись к кануну сражения, и он прошептал: "Я уверен, что мой полк выполнит свой долг… Где моя сабля?"