Преодоление означает активное участие ребенка в освобождении от страха посредством его осознания и выработки к нему отношения неприятия, исключающего пассивность, покорность судьбе и собственно страху как состоянию безотчетного беспокойства, ужаса и паники. Преодоление страха у детей подразумевает непременное участие родителей, иначе устранение страхов будет только эфемерным процессом избавления от беспокойства, тут же порождающим источник разочарований, обид и недоверия по отношению к не способным помочь родителям. Поэтому, когда в игре не принимают участие, пусть даже и дома, тревожно опекающая бабушка, паранойяльно нетерпимый дедушка, отец или мать, испытавшие в детстве не менее тяжкие переживания, нам остается
112
только предупредить о невозможности полного излечения ребенка от невроза. Предлог «от» употреблен не случайно, он подразумевает отчуждение родителей от проблем детей, недостаточное или полностью отсутствующее чувство вины, сопереживания и просто опечаленности или озабоченности их состоянием. Когда мы пишем «лечение детей с неврозами», то подразумеваем процесс преодоления страхов родителями совместно с детьми.
Любой страх, независимо от происхождения, должен быть обнаружен, прежде чем преодолен. Самый худший вариант — забыть страх, отключиться от него, «не взглянуть ему в глаза». Известно, как взрослые (а сейчас и подростки) снимают эту проблему — веселятся без меры, напиваются, накуриваются, трясутся всю ночь в дискотеке. Самое неприятное, более того — патологическое следствие подобного «переключения» со страхов и тревог на их амнезию или суррогат радости заключается в последующих, явно неадекватных, агрессивных реакциях на замечания и требования окружающих.
Признание страхов как проблемы, подлежащей преодолению, не является прерогативой только детей. В равной, если не в большей степени это касается и родителей, несущих ответственность за психическое здоровье подрастающего поколения. Здесь имеют место две крайности: или родители преувеличивают тревоги и страхи детей, проецируя на них свои проблемы, или же они не замечают страхи, будучи отстраненными или эмоционально неразвитыми. Опыт работы привел нас к очень простому выводу: чем успешнее мать способна уменьшать свою тревогу, а отец мнительность и лучше контролировать ситуацию в семье, тем больше вероятность уменьшения у детей страхов как проявления невроза.
Неучастие одного из родителей в процессе психотерапии страхов — печальное событие для ребенка, если этот родитель является источником постоянного нагнетания тревожности в семье. В этом случае неизбежен
113
возврат страхов, прямые или косвенные обвинения специалиста в некомпетентности. Поэтому необходимо настаивать на участии в игре родителей и преодолевать отрицательное отношение к психотерапии. Можно представить статистические данные об эффективности психотерапии при совместном и раздельном участии в ней родителей на специальном стенде, и пришедший на первую консультацию родитель должен сам определить целесообразность курса психотерапии. При этом не следует спешить с решением. Бывает и так, что отец, отмечая успехи сына и улучшение его самочувствия, приходит на последующие игровые занятия. Но это только полдела: важно, чтобы он принял участие в дублирующих играх дома и следовал рекомендациям, озвученным на базовом приеме.
Самым проблематичным является участие в лечебном процессе бабушек. Как правило, виновником невротиза-ции ребенка является бабушка по материнской линии, и она же наиболее значимый, доминирующий член семьи. Влияние бабушки создает зависимость от нее дочери на все времена, и ее отношения с мужем, какими бы они ни были, обусловлены скорее интересами и пристрастиями бабушки. В этом случае бывает особенно важным ее участие в психотерапии внуков, более того, оно необходимо как никогда, в качестве «спасительного якоря», если бабушка сможет преодолеть свои амбиции и перестроить свои отношения с дочерью даже вне игры, в процессе доверительной беседы со специалистом. И дочь должна изменить свои отношения с матерью, что является всегда нелегкой задачей, но это способно «растопить сердце матери» и вызвать адекватный, недоступный ребенку в детстве эмоциональный отклик.
В связи с этим вспоминается достаточно успешный опыт психотерапии у женщины 31 года, без конца ссорившейся с матерью и отцом. Вся ее трагедия была в том, что она единственная дочь в семье, поэтому не могла
114
позволить себе неприязненных чувств по отношению к родителям, которые ее, конечно, любили. Но уже то, что она предпочитала контакты с мужчинами гораздо старше себя, позволяет предположить нереализован-ность чувства к отцу в детском возрасте. Отец пациентки слишком резок, прямолинеен, бескомпромиссен и часто возбужден без причины. С женой у него отношения непростые, и мать все свои неудовлетворенные чувства переносит на дочь: она не только чрезмерно заботится о взрослой дочери, но и защищает ее от отца, раздраженного своей эмоциональной изоляцией в семье. Дочь же оправдывает свой алкоголизм тем, что ей плохо, неуютно, беспокойно, что она всего боится. Безусловно, это тревожный настрой. Как мы смогли помочь в этом случае? Гордый отец так и остался прежним, но хотя бы меньше стал делать замечаний дочери и «кипеть» по поводу ее недостатков. Их, конечно же, нужно было исправлять раньше, и прежде всего свои, но делать это никогда не поздно, правда, уже другими методами. Главными стали установки: «Ира, перестань ругать маму, скажи ей за все спасибо» и «Скажи папе, что ты его любишь, больше у тебя такого папы не было и не будет». После признания таких очевидных истин результат был просто удивительным. Но эффективность была бы недостаточной без участия дочери в игровой психотерапии детей. Отец на занятия не явился, но мы и не настаивали на этом: пусть он лучше «не мешает дома», займется собой, и никто не будет «к нему приставать». Тем самым был заключен негласный договор: его не будут вызывать на «судебное заседание» и читать мораль, раз он изменяет к лучшему свое поведение. Мать же вместе с дочерью принимала участие в игровых занятиях с другими детьми и их родителями. Так, незаметно, параллельно, ненавязчиво, без указов и приказов мы проиграли прежние страхи, заодно восстановив нарушенные эмоциональные отношения матери и дочери в предшествующие,
115
давно уже забытые годы. Только после этого дочь (напоминаем, ей 31 год) смогла работать, а через некоторое время у нее наладились и отношения с мужчинами: она избавилась от пагубного пристрастия к алкоголю, смогла стать прежней — красивой и преуспевающей женщиной. Поскольку мы говорим о страхах, то что же послужило основным мотивом к улучшению ее эмоционального состояния? Преодоление страха своей никчемности, осознание и реальное подтверждение личностной значимости, поддержка и изменение отношения к ней родителей и ее самой к ним.
Извечный вопрос: как же может успокоиться ребенок беспокойных и одновременно конфликтных родителей? Ответ очевиден: необходима предварительная или по крайней мере эффективная параллельная психотерапевтическая работа с родителями. Совместные с детьми игры как раз и позволяют достичь положительного результата, даже при наличии невроза и неблагоприятных черт характера у родителей.
Страхи преодолеваются успешнее при уменьшении невротической привязанности к матери и страха перед отцом. Если мать излишне тревожно и мнительно относится к ребенку, а отец настойчиво пытается выровнять это отношение, родительский конфликт неизбежен, и ребенок оказывается в эпицентре родительских, а то и супружеских разногласий.
Родителям необходимо изменить отношения не только между собой, но и с ребенком: больше играть с ним, читать сказки, не говорить «не бойся», поскольку это приводит к противоположному результату. Не следует и стыдить ребенка без крайней необходимости, постоянно читать мораль, угрожать всеми мыслимыми и немыслимыми карами. Также не полезны культивированные чувства безграничной вины, наказания за незначительные, часто воображаемые родителями проступки. Все это приводит к безотчетно возникающему и все
116
нарастающему страху как предчувствию «конца света» или «всемирного потопа».
Родителям необходимо подготовиться и к весьма неприятной ситуации, когда преодолевший страх, уже не такой зависимый и неуверенный в себе ребенок будет возражать, отстаивать свое мнение, а им придется менять модель взаимоотношений. Далеко не все родители детей с неврозами способны сразу и бесповоротно проститься со своей безграничной властью над ребенком, его чувствами и страхами, поскольку раньше были его защитниками и покровителями. Теперь же им приходится привыкать к новой, более трудной, хотя и реальной роли. Этому процессу способствует совместное участие родителей и детей в игре, но неучастие в ней одного из родителей, характерологические изменения и невротические расстройства неизбежно уменьшают эффективность психотерапии страхов.
Наконец, нужно проработать не только прошлые страхи детей, но и детские страхи родителей, прежде всего в возрасте 5—8 лет, когда развивается центральный, основополагающий страх — страх смерти. Если родители вспомнят свои аналогичные проблемы, тем более проиграют их с детьми, то мы сможем добиться более надежных результатов.
В отношении детей, больных неврозами, действуют другие клинические и психологические механизмы преодоления страхов, но и здесь родители являются главным источником развития страхов у детей. Первый шаг — изменение неблагоприятного эмоционального состояния детей. Наиболее типичное его проявление при неврозах — тревожный настрой, в основе которого находятся постепенно накопляемые или внезапно возникающие под влиянием психической травмы (чаще — то и другое) эмоции беспокойства, страха и неудовлетворенности собой. Нередко они имеют психосоматические проявления — устойчивые головные боли, боли
117
в животе (в области проекции солнечного сплетения), астма, бронхиты без явного заражения и простуды, желудочно-кишечные расстройства (дискинезии желче-выводящих путей и гастрит). Часто отмечается расстройство аппетита (преимущественно его снижение), а также сна, когда ребенок долго не может заснуть, ворочается ночью, что-то взволнованно говорит, просыпается с криком или стремглав бежит к родителям. Чтобы избавиться от подобных тревог, следует разнообразить досуг ребенка, чаще ходить на детские праздники, не демонстрировать плохое настроение в присутствии ребенка, часто играть с ним.
В игре происходит восстановление положительных эмоций, ослабление тревожно-мнительного настроя и нейтрализация страхов. Из сказанного следует, что мгновенно быстро устранить страхи невозможно, это можно сделать при условии предварительного или параллельного оживления эмоционального тонуса ребенка и, соответственно, пробуждения чувства радости и удовлетворенности собой.
Наиболее трудны в психотерапии страхов случаи, основанные на страхе смерти не в переносном, а в буквальном смысле слова. Обычно это так называемые фобические (навязчивые) состояния с пароксизмальны-ми (судорожными) приступами безотчетного страха, сопровождающимися ужасом смерти от удушья, остановки сердца, непереносимых болей в голове. Благодатная почва для развития подобных приступов — подростковые изменения в пубертате, периоде интенсивного полового созревания, т. е. в возрасте 11—15 лет. В этот период наблюдается и нервная анорексия — отказ от принятия пищи, способный еще больше осложнить и без того сложный процесс развития вторичных половых признаков. Девочки в этом возрасте отрицают наличие менструаций, появление любых округлостей, а мальчики, что встречается значительно реже,— свою маскулинность
118
и интерес к противоположному полу. Объединяющим подростков фактором будет навязчиво преследующее их неприятие себя в новом качестве. В этом случае нужна кропотливая аналитическая работа с детьми и родителями еще до того, как начнется игровая психотерапия.
Страхи смерти существуют и сами по себе, так как нормальный человек наделен инстинктом самосохранения. Учитывая .связь страха смерти с другими инстинктивно отражаемыми страхами (огня, пожара, высоты, глубины, болезней и т. д.), можно сформулировать тезис: страхи смерти, отражающие инстинкт самосохранения, утрачивают свое аффективное (болезненное) значение при прохождении всех проявленных внешне, символически и социально проработанных страхов. Вот почему можно «успешно» бороться, скажем, со страхами темноты, чудовищ, засыпания и сновидений, но это будет неэффективно, если не устранены страхи замкнутого или открытого пространства, более тесно связанные со страхом смерти. Устранять, конечно, нужно не все мыслимые и немыслимые страхи, так сказать, на всякий случай, а только имеющиеся в «репертуаре» индивидуума, но главное — устранение страхов, предпосылкой которых является страх смерти.
Несмотря на относительно высокую эффективность преодоления страхов детьми, мы тщательно анализируем так называемые неудачные случаи в нашей практике. В связи с этим вспоминается одна девочка 6 лет с истерическим неврозом, с которой работали 20 лет назад, применяя уже достаточно развитый метод преодоления страхов. Она была настолько эгоистична, что не хотела «отдавать» свои страхи кому бы то ни было. Они стали ее сущностью и служили орудием воздействия на окружающих. Без страхов, причем весьма причудливых, она стала бы обыкновенной, ничем не выделяющейся девочкой, а этого ей совсем не хотелось, так как она была всегда в центре внимания.
119
При ближайшем рассмотрении оказалось, что многие из ее страхов — заразиться от кошки, при посещении врачей и т. д.— были внушены ей взрослыми, тревожно-мнительными и, как и она, безоговорочно верящими в порчу, сглаз, оккультные и прочие магические явления. Причем эта вера была непогрешимой, и именно она рационализировала, удерживала ее так называемые медицинские страхи. Другими словами, она скорее верила в возможность беды, несчастья, чем отрицала их или боялась. Налицо была сверхценная, паранойяльная переработка страхов, внушенная родителями. С учетом истерических черт ее характера можно было понять, что преодоление страхов в этом случае невозможно без изменения психического настроя в семье, с чем родители категорически не согласились. Неудивительно, что девочка не хотела идти на прием, выдумывала, как и родители, всякие предлоги (устала, заболела, не самое подходящее время и т. д.). Оставался единственный способ описать родителям истинные, реальные последствия невроза дочери. Как и следовало ожидать, характерологические изменения родителей и девочки оказались слишком глубоки, чтобы они прислушались к нашим советам. Позднее до нас случайно дошли сведения о самочувствии и проблемах девочки в подростковом возрасте: она стала фанаткой рок-певцов, пыталась покончить с собой из-за неразделенной любви, из-за аборта оказалась обречена на бесплодие, и умерла от передозировки наркотиков.
Эффективность устранения страхов всегда выше при нахождении в стенах учреждения, но игры дома необходимы, поскольку усиливают достигнутый эмоциональный контакт между детьми и родителями, способствуют развитию воображения. Игровое преодоление страхов у детей идет на фоне занятий рисованием дома: «Нарисуй, чего ты боишься (с указанием конкретного страха)», «Теперь нарисуй, как ты его не боишься»
120
(Захаров А. И., 1986). Обсуждение результатов преодоления страхов посредством рисования проводится с детьми 4—13 лет после игры, и налицо психотерапевтическая эффективность от такого комбинированного способа устранения страхов. Где бы ни происходила игра, в ней нет зрителей, а только участники, вовлеченные на разных ролях в совместно переживаемое действие. Успешности способствует и «хала-эффект», т. е. влияние обстановки или взаимодействующих лиц. Но это не означает использование с этой целью халата. Ведь в этом случае игра будет напоминать наводящую ужас хирургическую операцию. Врачи городского отделения по лечению неврозов у детей, где автор работал с 1968 по 1988 год, с трудом расставались с форменной одеждой. Они сразу теряли профессиональную солидность, становились какими-то беспомощными и неуверенными в себе, и нужно было время, чтобы избавиться от стереотипов.
По каким же критериям можно судить об эффекте преодоления страха? Ребенок становится более уверенным в себе, решительным в действиях и поступках, начинает больше говорить, шутить и смеяться. Нарастание жизнерадостности сопровождается улучшением сна и аппетита, большей контактностью и общительностью, успехами в учебе. Так, мальчик 4 лет после направленных игровых занятий, по словам воспитателя детского сада, стал более самостоятельным и временами даже агрессивным (компенсировал прежнюю зависимость), эмоционально открытым, перестал бояться высказывать вслух свое мнение, его рейтинг в группе возрос (данные социометрического опроса), он сам захотел рисовать и вместо черного цвета предпочел зеленый, красный и желтый.
Есть различные психологические механизмы совладения со страхами. О них можно забыть, отвлечься, заменить другой эмоцией, смягчить или уничтожить, снизить их значимость или преодолеть — последнее означает
121
более активную жизненную позицию. Существует и три важнейших терапевтических механизма устранения страхов — нейтрализация, десенсибилизация и внушение.
Нейтрализация страхов происходит в направленной игре, когда участники изображают страшных персонажей (образы) и собственные страхи. Причем негативные чувства должны быть так же сильны, как прежние страхи. Чем больше аффективный разряд при выражении прежде заторможенных, зажатых чувств, тем лучше терапевтический результат. При этом появляются, точнее, всплывают, осознаются, более ранние, подавленные, неудачно переработанные эмоции. Так, девушка 18 лет после преодоления в игре страха экзаменов стала бояться болезней и инфекции — усилились ее предшествующие страхи, внушенные тревожно-мнительными родителями. Мы проработали и эти темы, и ее страхи полностью исчезли *.
Нейтрализация страха — уменьшение его аффективного отрицательного заряда — дополняется терапевтическим механизмом десенсибилизации, способствующей успешности всего процесса игровой психотерапии страхов.
Десенсибилизация — это постепенное, плавное, почти незаметное уменьшение чувствительности к чему-либо, в данном случае — к страху, когда он воспроизводится в менее опасной (игровой) и психологически разрешаемой ситуации и означает перенос страха в другие, реально менее опасные обстоятельства и иное временное измерение. Проигрываемый страх — не совсем тот, который был раньше. Даже если он и не забыт, то уже воспринимается в соответствии с принципом «время лечит», более рационально.
* Нейтрализация страхов и катарсис близкие понятия, но при нейтрализации можно изображать как себя, так и других, в то время как при катарсисе больший эффект достигается при взятии на себя роли другого (неважно, что это — представление, образ, конкретное животное или человек).
122
Ослабленное по сравнению с реальной ситуацией повторное переживание страха в игре означает своего рода «прививку» от него, создание психологического иммунитета, что достигается усилением уверенности в себе и характером повторного переживания. Ранее испытанное состояние ужаса слишком кратковременное, чтобы понять его значение, сегодня можно варьировать, вносить в его коррективы, растягивать во времени, чередовать эпизоды и" менять само отношение к испытанному страху. Когда мы проигрываем с детьми «нестрашные дозы» страха, то действуем по гомеопатическому принципу — лечим подобное подобным. Даже если ребенок первых лет жизни не может играть, слишком зажат, расстроен или уже испытывает все страхи на свете, это не является препятствием к тому, чтобы он просто посидел, поиграл в свои игры, «косясь одним глазом» на родителей и специалиста, проигрывающих его страхи. Всему свое время, и если родители будут играть с ним впоследствии, то это оживит его воспоминания о когда-то пережитом (увиденном) опыте преодоления подобных переживаний.
Когда страхи «живут внутри ребенка и не могут выйти наружу», как написано в нашей монографии «Что снится нашим детям?» (1997), то они, как мина замедленного действия, подрывают способность противостоять опасности и быть самим собой. Тогда дети не могут поделиться с родителями своими переживаниями, опасаясь, что их не поймут или накажут (да и ночью снятся ужасы). «Достучаться» до вечно занятых, отстраненных и конфликтующих родителей — задача не из легких даже для специалиста. Но ребенок впервые получает возможность поделиться с присутствующими — специалистами, родителями, ассистентами — своими страхами, встретив понимание и сочувствие. При этом полностью снимается психическое напряжение, и нужно видеть лица родителей, впервые узнавших о леденящих душу
123
страхах детей. Следует помнить, что воображаемые страхи имеют тенденцию к развитию, а пережитые реально — к затуханию.
Больше всего игровые занятия по преодолению страхов не походят на учебные, формальные, академические игры. Они всегда праздник для детей, воспринимающих игру с юмором, даже смехом. Подобная атмосфера создается специалистом, поощряющим раскованное, спонтанное поведение детей. Они лучше, чем взрослые, понимают условность игры, ее приближение к гротеску и даже абсурду, взрослым подобная логика часто оказывается недоступной, и снова приходится констатировать, что первичный источник невротизации детей — сами взрослые.
Еще Вольтер считал: что стало смешным, то не может быть опасным. С этой целью игровой драматизм страхов смягчается юмором при сохранении первоосновы характера роли и ее направленности.
Действенным при десенсибилизации страхов оказывается и подзадоривание, т. е. дополнительная стимуляция взрослыми активности детей: «Да он не справится», «Куда уж там», «Не может этого быть», «Наверное, сразу заплачет», «Будет прятаться за юбку мамы» и т. п. Благодаря такой тактике возникает азарт — увлеченность игрой и интерес к открывающимся в ней возможностям, что уже само по себе способствует лучшей дез-актуализации страха.
Перед самим проигрыванием страха о нем рассказывается все мыслимое и немыслимое, т. е. специалист и ассистенты сочиняют страшные истории, максимально их драматизируя. Или же все садятся в круг и передают друг другу «по большому секрету» страшные истории, настолько ужасные, что некоторым из присутствующих «становится плохо», они прячутся в угол, залезают под стол, убегают в другую комнату, причитают и дрожат от страха. После этого собственная история кажется ребенку
124
уже не такой драматичной, как раньше. Десенсибилизирующий эффект состоит в контрастном противопоставлении — сравнении больших и меньших страхов, а также в сочувствии другим, попавшим в еще более страшную историю.
В процессе игровой проработки страхов к ним заметно меняется отношение: от аффективно-настороженного панического до эмоционально сдержанного и критического, по мере того как страх осознается и преодолевается. После этого уже нельзя говорить, что «у страха глаза велики». Одновременно формируется чувство уверенности в себе. Более того, развивается и даже культивируется отношение отвержения страха, его неприятия до степени безразличия. Когда ребенку предъявляют новые стимулы страха, он уже не только не пугается, как раньше, но и может заявить: «Ну и что», пугая все еще тревожных и недоверчивых родителей. Поскольку психотерапия страхов не подразумевает их ликвидацию как природного защитного психического феномена, то в процессе направленных игровых занятий вырабатывается иное отношение к страхам. Они уже не кажутся чем-то неведомым, непознаваемым, стихийным и беспричинным, и теперь испугать ребенка становится все труднее: он начинает относиться к страхам скорее рационально, чем аффективно. Особенно это заметно после перемены ролей, когда ребенок, выйдя из пугающего образа, становится собой и не обнаруживает прежних реакций, ведет себя спокойно и уверенно.
Последним этапом десенсибилизации страха будет использование групповой модели храброго поведения сверстников, т. е. в самом простом виде включение в игровой процесс здоровых в нервно-психическом отношении детей. Обычно в данной роли выступают более благополучные братья и сестры, если, конечно, позволяет возраст (не моложе 4 и не старше 15 лет). Они представляют оптимальную модель для подражания, или же
125
страх предъявляется в другом измерении. Кроме того, если игры дублируются дома, более адекватно ведущий себя член семьи может показать пример для подражания. В данной роли может выступить и ребенок из другой семьи, не подверженный страхам. Как правило, он участвует в игре с другими психотерапевтическими задачами, например с целью развития внимания, контроля, общения. Поэтому часто в игре принимают участие дети сотрудников, курсантов и ассистентов. Например, в игре участвуют мальчики — 5 и 7 лет. У первого невроз страха, он панически боится темноты и не может остаться один ни на минуту. Второй мальчик более самостоятелен, и когда они вместе остаются в темной комнате, то придумывают себе занятие, даже шутят и смеются, обыгрывая ситуацию, незаметно эмоционально вовлекаясь в новый, не такой опасный и совсем не страшный опыт переживаний.
К базисным, терапевтическим механизмам преодоления страхов можно отнести и внушение, являющееся одновременно и способом социальной поддержки. Детей хвалят, причем дружно, хором (с подачи специалиста), за достигнутые успехи, пожимают им руки, обещают ждать до следующей игры и т. д. Родители также должны делать это, а не сетовать на недостатки характера ребенка. Им следует изменить свое поведение: быть дома отзывчивее, добросердечнее, покладистее. Так, мальчику 10 лет все время казалось, что он ничего не сможет сделать, у него ничего не получится, он всего боялся, даже шума ветра, но после двух игровых занятий, когда его похвалили не только присутствующие, но и родители, впервые в жизни, перестал говорить о своих неудачах, эмоционально оживился и настолько воспрянул духом, поверил в себя, что пошел в спортивную секцию и даже стал успокаивать еще не справившихся со своими страхами и конфликтами родителей.
126
Успешность играния ролей зависит от характера страха. При воображаемом, никогда не испытанном в реальной жизни страхе, часто достаточно только вхождения в угрожающий образ с помощью фантазии. При реально испытанном страхе необходимо вначале сыграть роль другого, а потом стать собой, уже уверенно и конструктивно интерпретируя происходящие ранее события. Повторяем, вначале решать ребенку: пусть он будет, кем хочет," но дальнейший ход игры определяет специалист, который может роли менять или оставлять без изменений.
Подытоживая сказанное, повторяем: родители детей со страхами должны прежде всего изменить себя, свои отношения, устранить неадекватные установки, прежде чем участвовать в игровой психотерапии.
Г лава5
ЛЕЧЕБНЫЕ ИГРЫ
ПО ПРЕОДОЛЕНИЮ СТРАХОВ
Организация игры
Нами отобраны и усовершенствованы игры, эффективно устраняющие страхи у детей и родителей. Подобных лечебных игр могло быть и больше, если бы не временные и экономические ограничения. Во-первых, игровая психотерапия не может продолжаться бесконечно, подобно психоанализу, так как мы наиболее рационально используем время и ресурсы родителей. Во-вторых, каждая из рассматриваемых лечебных игр совершенствовалась в течение многих лет с целью получения оптимального результата.
На основании многолетнего опыта психотерапии неврозов у детей выделим следующие организационные, дисциплинирующие условия лечебных игр.
1. Необходимо четко рассчитывать время начала и длительность игровых занятий, чтобы избежать очереди и чрезмерного волнения детей и родителей, поскольку они из-за волнения не могут сразу включиться в игру и осознать ее содержание.
2. Нельзя торопиться, следует вспециально отведенное время обстоятельно рассказать о цели и правилах игры (экспозиция).
3. Нельзя отвлекаться, нужно выключить телефон и повесить на дверях плакат «Не входить даже под страхом смертной казни: идет игровое занятие».
128
4. Все участники игры должны быть в легкой одежде, не стесняющей свободу движений.
5. Прежде чем начинать игру, нужно дать участникам время привыкнуть к игровому помещению (оно должно быть оборудовано всем необходимым и быть не менее 30—50 кв. м), поиграть по желанию вместе с родителями или без них. На это уходит не менее 5 минут до начала игры и столько же времени после ее завершения.
6. Нельзя прерывать игру, не доведя ее до логического завершения, причем специалист не имеет права отлучаться, пускать все на самотек, как и внезапно появляться из ниоткуда, выходя из роли.
7. После окончания каждой игры и всего занятия в целом необходимо предоставить участникам возможность «остыть», переключиться на менее эмоционально насыщенные виды игровой деятельности — поиграть с воздушными шарами, в железную дорогу, кегли, посетить «лес» (по краям игровой площадки расставлены елки), покрутить хула-хуп или просто поиграть в мячик, залезть по наклонной стенке «на самую большую гору в мире».
В дальнейшем будет указано только чистое время игры — без разминок и последействий.
Игра № 1 — «Пятнашки»
Первое игровое занятие состоит из двух игр — «Пятнашки» и «Жмурки».
Введение. Возможно, это самая древняя игра в истории человечества. Ей свойственны азарт и агрессивное выражение чувств. Носиться друг за другом, бить, кричать, угрожать — эти действия выступали прелюдией к взрослой жизни, когда нужно было догнать зверя и поразить его камнем, копьем или другим орудием. Таким образом, «Пятнашки», как, впрочем, и все остальные наши игры, обладают социализирующей функцией, т. е. подготавливают детей к последующей взрослой жизни.
129
Слово «пятнать» произошло от «пятно», т. е. отметина. Другой смысловой оттенок — «замарать, нанести вред, опозорить».
Когда излишне «правильные» и максималистски настроенные студенты проходят у нас практику и участвуют в игре, то искренне обижаются и воспринимают как оскорбление удары в игре по не самому твердому месту, несмотря на участие в ней детей и родителей. Так что «Пятнашки» можно воспринимать в качестве тренинга адекватной реакции на оскорбление в пределах ситуации, не представляющей для личности серьезной опасности.
Цель игры — снятие страха внезапного воздействия и физического наказания. Напомним, что защищаться надо, но защита при внезапном воздействии должна быть адекватной и своевременной. Нельзя застывать на месте, так как на это и рассчитывают агрессивные, нахрапистые и стремительно психопатические личности.
Часто некоторые дети и даже взрослые теряются при внезапном к ним обращении, не могут найти нужного слова, а пока молчат или подбирают ответ, «поезд уходит» — они остаются непринятыми, непризнанными, непонятыми, а то и пострадавшими физически. Причина таких ситуаций — не столько повышенная эмоциональная чувствительность в сочетании с интровертиро-ванной направленностью и флегматическим темпераментом, сколько наличие травмирующего опыта, когда еще не умеющего говорить и выражать свои мысли ребенка резко обрывали, ругали, физически наказывали или, хуже того, пугали. В итоге в коре больших полушарий головного мозга возникла доминанта отрицательных эмоций, искажающая детский опыт впечатлений, что не способствует формированию доверия к сверстникам и взрослым. Такой малыш уже не может адекватно и непосредственно выражать свои эмоции: он должен все время под кого-то подстраиваться, всех остерегаться, думать
130
о возможных неудачах. Учиться на ошибках или извлекать опыт полезно, но не в таком возрасте, тем более размышляя, что и как нужно делать в следующую минуту. Для ребенка первых лет жизни эта нагрузка является запредельной, и от переизбытка столь сложных эмоций он погружается в себя и перестает адекватно возрасту реагировать на внезапно возникающую опасность. Цель игры «Пятнашки» как раз и заключается в снятии избыточного торможения в ответ на сверхсильное, тем более внезапное воздействие. Для детей, страдающих неврозами не только из-за хронических психических травм (неадекватное воспитание, конфликты в семье, проблемы общения и адаптации в коллективе), но и других (испуги, шоки из-за помещения в больницу, операций, смерти или ухода родителей), независимо от характера психической травматизации, главным является выработка адекватной реакции на неожиданное воздействие — они не будут так сильно пугаться, вздрагивать, застывать, а научатся предпринимать активные защитные действия, например убегать от нападающего или даже угрожать ему. Трагедия невротической личности, если так можно выразиться, как раз и состоит в невозможности своевременного ответа на внезапно возникшую опасность. Среди причин, препятствующих быстрому реагированию на опасность, можно назвать парализующие волю страхи, тревожность, мнительность, беззащитность и мягкость характера, а также отсутствие соответствующего обучения и примера со стороны родителей. Когда родители угрожают физической расправой или наказывают за любые проявления неповиновения и своеволия, то это вызывает торможение и неспособность защититься при любой возникающей опасности. В первую очередь это относится к эмоционально чувствительным и впечатлительным, внушаемым и доверчивым детям с явной правопо-лушарной направленностью. Дети с левополушарной направленностью легче вырабатывают более адекватные
131
рациональные реакции на опасность, и учить их, как и лечить, в данном случае придется гораздо меньше.
Другая лечебная цель игры заключается в формировании более адекватной реакции в ответ на физическое наказание. Мы не будем обсуждать его правомерность, но, независимо от мотивированности и характера исполнения, оно всегда приводит к появлению травмирующего следа в сознании детей, изначально, от природы, не предрасположенных к насилию. Дети не страдали бы неврозами, если бы родители нашли другие, более адекватные подходы к решению их возрастных проблем. Это тонкая и одновременно грубая материя — заставить детей исполнять требования взрослых. Как ни странно, дети, предрасположенные к неврозам, боятся не столько самого физического наказания, сколько его угрозы. Тревожно-мнительные и неуверенные в себе родители в такой же степени не способны последовательно реализовать свои требования, как и наказать за их неисполнение: одно дело — бить ремнем, ставить в угол, лишать удовольствий, не разрешать гулять, смотреть телевизор, другое — пугать самой возможностью наказания. Еще хуже, когда родители то наказывают детей, то все им прощают. Непоследовательность в данном случае только способствует усилению тревожного ожидания и панических реакций на наказание, будь то «глухая защита» — уход в себя, упрямство, прерывание контакта или же возбуждение, крики, капризы, истерика, агрессия по отношению к родителям. В игре детям предоставляется шанс — наказать родителей тем же способом: ударить по тому же привычному для детей месту. Сами родители, даже нервно расстроенные, агрессивные или чрезмерно принципиальные, уже не могут после игры поступать с детьми прежним образом — бить их когда и как попало. Включается механизм осознания причин и последствий наказания, но это происходит, если в игре участвуют оба родителя, понимая ее цели и задачи. Изменить себя,
132
отказаться от вымещения на ребенке неприязненных отношений в браке — весьма нелегкая задача, непосильная для каждого второго родителя. Практически только треть родителей в состоянии с помощью игры восстановить нормальные отношения с детьми дома.
Для этой и последующих игр характерен такой психотерапевтический феномен, как стимуляция нераскрытых возможностей детей и одобрение их успехов. После того как все играющие перебывают в роли водящего и неявное подыгрывание взрослых позволит главному герою — ребенку — стать или всех догнавшим, или единственным оставшимся неуловимым на игровой площадке, все дружно приветствуют его успехи: «Молодец», «Вот это да!», «Мне бы так» и т. д. Воодушевляясь подобным образом, даже самый неуверенный в себе ребенок начинает выше оценивать себя и верить в свои силы.
Другим немаловажным терапевтическим эффектом игры является эмоциональное оживление ее участников. Нередко родители и дети впервые за долгое время начинают смеяться, причем в самых неподходящих ситуациях, когда одни угрожают, обещают расправиться (догнать, ударить), а другие убегают с шутливыми криками «Ой!», «Аи!», «Да что это такое?!», «Что ему от меня надо?» и т. д. Эмоционально активизирующее воздействие игры бывает настолько сильным, что еще по крайней мере несколько дней дети и родители не могут не только грустить, но даже просто ссориться друг с другом. Если же игры продолжаются дома, подобный эффект сохраняется в течение всей недели, до следующего игрового занятия со специалистом.
Правила игры «Пятнашки» формировались на протяжении многих лет.
1. Необходимо определить границы пространства, где можно бегать и пятнать друг друга. В домашней обстановке игровая площадка обозначается любыми предметами, положенными на пол. Почему так важно определить
133
территорию игры? Как раз в этом и состоит смысл соблюдения первого правила — выбегающие в пылу игры за пределы игровой площадки, т. е. нарушающие это правило, наказываются и (или) сами становятся водящими (вначале) или временно исключаются из нее (впоследствии). Как в футболе провинившийся сидит на штрафной скамейке и ждет своего часа, так и выбывший из игры не исключается окончательно, бесповоротно. Как только будут запятнаны все участники или истечет определенное для игры время, она возобновляется, как «феникс из пепла» и можно опять попытать счастья. Во всяком случае, если таких «отсидок» несколько, есть время подумать о своих ошибках и попытаться их проанализировать. Специалист участвует в игре наравне со всеми, одновременно выполняя функцию контролера с ле-вополушарной направленностью, или цензора. В подобной роли может выступать и сам проштрафившийся игрок, в наибольшей степени осознающий таким образом свои «прегрешения».
В ограничении игрового пространства и заключается смысл обучения по принципу «играй, играй, но не забывайся» — контролируй себя в опасной ситуации, чтобы избежать беды, несчастья, поражения. Если это все же произойдет, то конец света не наступит — возможность для исправления ошибок будет предоставлена.
Наказание за нарушения правил — это дисциплинирующий аспект игры: ребенок, как и взрослый, должен отвечать за свои поступки в доступной для его возраста форме и испытывать в качестве наказания известные неудобства. В игре нет поблажек никому, и если кто-то воспринимает все слишком болезненно, «дуясь» при этом, что нередко происходит с чрезмерно обидчивыми и самолюбивыми детьми, то им предлагается просто посидеть на скамеечке — игра продолжается. Обычно это действует как «освежающий душ», и через несколько минут ребенок уже проявляет желание участвовать в игре
134
наравне со всеми. Ускорить подобную «перестройку отношений» помогает и один бесхитростный прием — к ребенку подсаживается взрослый «нарушитель», который начинает охать и ахать, а то и негодовать или просить прощения за ошибки в игре. В игру оба провинившихся обычно возвращаются вместе.
2. Водящий постоянно, неожиданно для играющих, меняет направление движения: может внезапно обернуться, побежать назад, прыгнуть в сторону или вверх, застыть на секунду и тут же еще быстрее броситься вдогонку. Именно непредсказуемость его действий вносит оживление в игру, заставляет всех играющих разбегаться, мгновенно реагируя на постоянно меняющуюся ситуацию. Убегающим нельзя останавливаться, говорить «чур», поскольку это упрощает игру, нарушает ее динамику, создает иллюзию защиты и в то же время создает помехи водящему.
3. Пятнать можно только по «пятой точке», это условие доводится до сведения играющих как большой секрет или военная тайна. Шлепки по другим местам считаются недействительными. Таким образом, можно увертываться, даже прыгая на одном месте и дразня водящего.
4. Бегать нужно, не «набрав в рот воды», а шумно, кричать, возмущаться: «Ой!», «Аи!», «За что?», «Ни за что не сдамся!», «Сколько можно?» и т. д. Ведущий тоже «подливает масла в огонь», угрожая догнать, перегнать, ударить как следует, расправиться и т. д. Несмотря на неограниченные возможности самовыражения, дети с неврозами вначале бывают настолько «зажаты», что не используют вербализацию своих чувств даже в игре. Только после шутливых угроз со стороны взрослых они начинают активнее отвечать тем же в роли водящего, благодаря чему и достигается эффект эмоционального преодоления подавленных раньше переживаний.
5. Беспорядочно расставленные на площадке стулья, банкетки ни в коем случае нельзя задевать. Нарушитель
135
или становится вначале водящим, или затем выбывает из игры. Особенно строго это правило соблюдается в отношении коляски «со спящим ребенком», поскольку все были предупреждены, что ребенок (кукла, лежащая в коляске) будет плакать и его придется бесконечно долго успокаивать. Что уж тогда говорить о черном кейсе, где лежит, как все догадываются, заложенная в него бомба.
6. Нельзя пятнать, протягивая руку через стул, так как можно ее ушибить, или сломать и попасть в больницу. Это неудивительно, если учесть, что перед играющими не просто стул, а монолитная колонна из мрамора или гранита. Один из курсантов для наглядности показывает, что может произойти, если нарушить это правило: он пытается запятнать другого через стул, но его рука застывает на месте воображаемого препятствия, затем, «ушибленная», падает как плеть.
7. Не меньшую опасность представляет собой «колодец» — красный обруч (хула-хуп), лежащий на краю площадки. Тот, кто в азарте игры перепрыгнет через него, неминуемо провалится, утонет, исчезнет, его придется вытаскивать веревкой, подъемным краном или еще чем-нибудь. Для пущей наглядности курсанты усаживаются, взявшись за руки, как бы образуя отверстие колодца; кто-то пытается перепрыгнуть «колодец», но сразу же оказывается в плену переплетенных рук, закрывающих все пространство внутри обруча. Здесь-то и нужна посторонняя помощь, чтобы вызволить из колодца. Перепрыгнувший в игре колодец не имеет права быть водящим, сразу исключается из игры и попадает на скамью штрафников. В подобной ситуации оказываются как дети, так и взрослые, что нивелирует их возраст и делает игру более естественной. Взрослым становится стыдно читать дома бесконечные нотации, поскольку они тоже являются нарушителями, как, впрочем, и сам специалист.
г
136
8. На первой стадии игры запятнанный сам становится водящим, т. е. никто из нее не выбывает. Это условие задает своеобразный психологический настрой: преждевременное выбывание из игры наиболее болезненно. Если ребенок никогда в своей жизни не играл и при этом крайне аффективно реагировал на любую неудачу, то повторение подобного опыта в ситуации общения с незнакомыми людьми может только усилить комплекс неполноценности, спровоцировать уход в себя и отказ от участия в игре. Тогда возникнет угроза прекращения эмоционального контакта с ребенком и, следовательно, невозможности оказания ему адекватной психологической помощи.
В другом варианте игры запятнанный выбывает на штрафную скамью, число участников быстро уменьшается, и итог определяется по количеству оставшихся на площадке участников. Поскольку время игры не бесконечно, вышедшие из игры начинают хором считать до 10, подгоняя водящего. Дети и родители обычно считают вразнобой, опережают или отстают друг от друга. Чем не модель развития невротических расстройств у детей: родители или чрезмерно ускоряют темп взаимодействия, или же не могут вовремя откликнуться на обращения детей. Обычно один из курсантов начинает дирижировать хором проигравших участников, и все синхронно, как на стадионе, начинают счет: «один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, девять с четвертью, девять с бантиком, девять с конфеткой, девять с половиной, девять еще больше, девять скоро, десять и все!» Игра сразу останавливается, производится подсчет незапятнанных участников. Их хвалят: они такие молодцы, не поддались, увернулись, защитились.
Настрой на игру — существенный компонент лечебного воздействия. Можно трактовать его как прелюдию, увертюру, введение или разминку. Лучшее определение, на наш взгляд — это создание психологического настроя
137
на активизацию страхов и их преодоление. Игра — не рассуждение, а конкретное решение проблемы защиты от страха. Для этого нужно максимально драматизировать ситуацию, что под силу лишь сочувствующей и понимающей аудитории, способной молниеносно или по крайней мере своевременно реагировать на любые коллизии в игре. Тон обычно задает специалист, заранее подготавливающий психологов и врачей, проходящих обучение.
Итак, все, включая взрослых, усаживаются на маленькие стульчики вокруг специалиста, и он начинает беспристрастно, как бы между прочим, задавать вопросы присутствующим. В первую очередь вопросы адресуются детям, затем — родителям и только после этого — остальным. Каждый может вообразить, что хочет, причем чем более оригинален ответ, тем лучше. Взрослые кивают головой в знак согласия, говорят, как это здорово, пожимают руки детям или аплодируют. Так же подчеркнуто эмоционально группа реагирует на рассказы детей, родителей и остальных участников — все делают испуганные лица, отшатываются, закрывают лицо руками, дрожат «от страха». Чем более «нервной» в данном случае является аудитория, тем выше эффективность самой игры. Эмоциональный настрой уже создан, ребенок в большей или меньшей степени верит во все происходящее, таким образом в игре достигается максимальный успех.
Специалист спрашивает, что такое бежать, от кого и зачем, кто может появиться в самое неподходящее время, что значит ударять, бить, за что наказывают детей, правильно или неправильно, кто такие дети и взрослые и какие отношения могут быть между ними. Данный левополушарный анализ и нужен для последующего раскрытия в игре правополушарной направленности. Нами обнаружена универсальная закономерность при лечении неврозов не только у детей, но и у взрослых:
138
недостаточно проработать психологические проблемы, нужно уменьшить, «обесточить» возникшие под их влиянием физиологические изменения или ограничения функциональной активности, по крайней мере в коре больших полушарий головного мозга. Чтобы устранить доминанты страха, тревоги, возбуждения, торможения, депрессии, следует вначале оживить их, довести до степени неприятия, чтобы потом «сбросить» в игре благодаря нахождению новых способов решения старых проблем с максимально полным раскрытием себя как личности, способной к позитивным переменам. Психотерапевтически организованная игра предоставляет такие возможности преодоления прежних психических травм. Налицо здесь и психологический эффект десенсибилизации, когда воображаемые до игры страхи во время нее оказываются не такими уж ужасными, более того, с ними можно справиться, защититься и даже одержать признаваемую всеми участниками победу.
Проведение игры. На игровой площадке торжественно размещаются «реквизиты» — повернутые в разные стороны стулья, банкетки, «коляска со спящим ребенком» и пресловутый круг-колодец. Причем все предметы расставляются друг от друга на таком расстоянии, чтобы между ними могли пробежать один или два участника. Громко объявляется, что стул — это колонна, в коляске лежит ребенок, который будет плакать несколько лет, если потревожить его сон, в черном чемоданчике находится бомба, готовая взорваться в любой момент, а в колодце (хула-хуп) кто только ни живет (спрашивают вначале детей, затем родителей и других взрослых): зеленые лягушки, коричневые жабы, пиявки, змеи, оборотни, крокодил и даже рыба-пиранья, способная мгновенно обглодать кадого до последней косточки. После подобных ужастиков все выстраиваются в ряд на краю площадки; ребенок стоит рядом с посторонними взрослыми, что уменьшает психологическую зависимость от
139
родителей хотя бы в игре. Устраивается перекличка, как на уроке физкультуры. Иногда все строятся по росту, но начинают с ребенка, подчеркивая тем самым его значимость. За ним слева направо распределяются взрослые. Задается вопрос: «Кто готов к игре?» В ответ все дружно отвечают, что готовы играть и выигрывать, а то и проигрывать, если не повезет. Подобные шутливые уточнения усиливают интерес к игре, способствуя нарастанию игровой активности.
Все равномерно распределяются на игровой площадке, застывая в любых позах. Первым водящим, как можно догадаться, становится специалист. После хлопка он стремительно носится по площадке, внезапно меняя направление, угрожая и задавая нужный эмоциональный настрой, как уже отмечалось, в первой половине игры запятнанный автоматически становится ведущим. Это одновременно и прощение, и вознаграждение, коль скоро он получает право фактического руководства игрой.
Соразмерять свои возможности с возможностями детей — первое условие игры. Взрослым можно и нужно немного медлить, чтобы не сразу догнать ребенка, или же проявить «оплошность» и оказаться запятнанным и выбывшим из игры. Здесь не нужно никакой нарочитости, тем более фальши, но гибкость необходима, чтобы игра состоялась и обеспечила терапевтический эффект.
Во второй половине игры «демократия заканчивается» и начинает действовать правило: запятнанный покидает игровую площадку и садится на штрафную скамейку. Темп игры автоматически ускоряется, поскольку число участников сокращается, а выбывшие из игры все более эмоционально подбадривают оставшихся, как зрители на стадионе, и затем начинают считать до десяти, поскольку время игры ограничено. Более того, пятнающий может схватить кеглю, мяч или дубинку, что сопровождается смехом всех участников игры.
140
В роли водящего успевают неоднократно побывать все играющие. Подобный ролевой кругооборот создает прецедент вариативности поведения в стрессовых ситуациях, в которых можно самому угрожать и подвергаться угрозе, испытывая, «примеряя» в неординарных условиях оптимальную модель взаимодействия, противодействия и защиты.
Необходимо вовремя остановить игру, особенно когда ребенок одержал победу, дружно и громко его похвалить.
Длительность игры не больше 20 минут. Однако это «целая вечность», учитывая оптимальное сочетание темпа игры с ее эмоциональной насыщенностью. Необходимо вовремя заметить пресыщение игрой и усталость участников. Как и остальные игры, «Пятнашки» будут успешнее при участии нескольких детей. Оптимального результата удается добиться в первую половину дня, когда дети наиболее активны, еще не устали и не так «загружены переживаниями», как вечером.
Наблюдение за игрой позволяет выявить темперамент играющих. Кто-то бегает так быстро, что невозможно увернуться, и это несомненное проявление холерического темперамента, когда же скорость перемещения по игровой площадке явно недостаточна, взрослым приходится подыгрывать, незаметно снижая темп игры. В этом случае налицо флегматический темперамент, поэтому все вынуждены делать быстрые скачки, застывая время от времени на одном месте, чтобы дать возможность медлительному ребенку приблизиться. Между тем некоторые родители уносятся от своего чада «прямо в космос», оставляя его с проблемой одиночества в игре. Чем не отражение семейных взаимоотношений при неврозах у детей? При этом игра раскрывает отношения в семье, показывает приемлемый путь для решения проблем ребенка.
141
В игре «Пятнашки», как ни в какой другой, все участники проявляют как вариативность, так и негибкость, а то и заторможенность. В последнем случае дети и особенно родители повторяют одни и те же действия, застревают на несущественных деталях, настаивают там, где можно было бы проявить большую уступчивость и понимание намерений играющего. Не существует медикаментозного средства, способного решить эту нейрофизиологическую и одновременно психологическую проблему. Можно снять перевозбуждение транквилизаторами или искусственно вызвать подъем активности с помощью активирующих медикаментов, но когда срок действия химических препаратов заканчивается, все остается по-прежнему, если не хуже, поскольку не решены психологические проблемы возникновения неврозов. Вариативность и спонтанность — главные достоинства игры в «Пятнашки», способствующие совершенствованию навыков принятия решений и развитию эмоций. В начале игры некоторые дети, предрасположенные к возникновению навязчивых состояний, обычно с лево-полушарной направленностью личности, носятся, как спутники, вокруг одного участника, обычно матери, не замечая скучающих от бездействия остальных играющих. При этом они машут руками, как птицы, и не могут не только ударить, но даже прикоснуться к кому-нибудь. Только в конце игры, когда другие дети или взрослые показывают адекватные действия, меняется тактика, но необходимы еще и домашние игры, чтобы в следующих играх они были более непосредственны.
Поскольку «Пятнашки» — наиболее эмоционально захватывающая игра, то она выявляет и такие слабые стороны ребенка, как перевозбудимость, которая является признаком невротических расстройств. Обычно перевозбудимость обнаруживается в виде нарастания беспорядочных, плохо координированных действий. В этом случае помогает изменение темпа игры и даже временное
142
неучастие в ней ребенка (поскольку он запятнан), что позволяет ему снова играть наравне со всеми.
Истощаемость нервной системы при неврозах проявляется в снижении темпа игры, отсутствии успехов и отказе от ее продолжения. Справиться с этим помогает сокращение продолжительности игры и помощь в достижении быстрых результатов.
В «Пятнашках», как и в рассматриваемых далее играх, наиболее ярко проявляется полярность установок «агрессивность — беззащитность»: в одном случае удары подчеркнуто сильные, несоразмеримые с возможностями и возрастом участников, похожие на реальную, а не на условную угрозу; в другом случае ребенок никого не способен ударить, не может даже поднять руку и скорее не бегает, а ходит. Так же он ведет себя и со сверстниками: просто не может защитить себя. Однако в игре предполагается обучить его более адекватным ответам с помощью игрового вовлечения и подражания.
Дети с поведением типа А требуют особого подхода. Они крайне честолюбивы (в родителей), ориентированы только на успех и не признают никаких уступок. Да и игра для них — атавизм грудного возраста. К тому же они все воспринимают буквально, они лишены чувства юмора и детской непосредственности. Один из таких юных пациентов (мальчик 11 лет, сопровождавший сестру 4 лет с неврозом страха) заявил: «Не буду я играть в эти дурацкие игры». Мальчику с подобными установками удается в школе достичь лидерских позиций, но поскольку он отличается односторонностью, неуступчивостью, стремится одержать победу любой ценой, невзирая на обстоятельства, его взаимоотношения с одноклассниками очень сложные. Мать, гордая успехами дочери в игровых занятиях, после которых она излечилась от невроза, нашла единственно верный подход к сыну. Она пригласила его не на игровое занятие, а для оказания нам помощи в восстановлении детской железной дороги.
143
После этого как бы случайно его попросили помочь и в игровом занятии с мальчиком-сверстником, где, как можно предполагать, он добился успехов. После двух игровых занятий, к удивлению мамы, он перестал жаловаться на проблемы взаимоотношений в школе.
После окончания игры «Пятнашки» детям предоставляется возможность до начала следующей игры свободно играть во всех игровых помещениях. Ставится условие обязательного закрепления тематической игры дома, поскольку на следующем занятии ребенок должен сам показать, как он усвоил правила пройденной игры, осуществить руководство ею в сокращенном варианте. Это подобно повторению домашней темы.
Дома «Пятнашки» можно усложнять до бесконечности, например протянуть веревочки, через которые следует перепрыгивать, отметить участки, где нужно не бежать, а ползти и т. д. Все это делает игру творчески занимательной и каждый раз новой. Взрослые здесь только показывают пример, основная же инициатива принадлежит ребенку, повышая его интерес к игре.
«Пятнашки» — мощный энергетический заряд для всех последующих игр, поскольку позволяют восстанавливать активность «забытого» или заторможенного правого полушария, без чего невозможно восстановление адекватного возрасту межполушарного взаимодействия и успешное лечение неврозов. Подтверждает этот вывод и то, что скрытые левши, и даже дети с внешне лево-полушарной направленностью при поздравлении после игры протягивают не правую, а левую руку. Естественно, они не превратились в правополушарных, но очевидно, что они стали более непосредственными, интуитивно чувствующими, быстрее реагирующими, тем более на опасность. Как раз это и является условием адекватной психической защиты.
144
Игра №2 — «Жмурки»
Введение. Жмуриться — это закрывать глаза, чтобы ничего не видеть. Причиной этого может быть испуг, страх, отвращение, горе и печаль. Но можно, как это делают дети, так зажмуриться из-за воображаемых и реальных испугов и страхов, что «пропадает свет в окне», глаза невозможно открыть и ничего не видно, кроме собственных опасностей, подстерегающих на каждом углу днем и ночью. В игре поиск осуществляется с завязанными глазами и в кромешной темноте (свет выключается), что создает ситуацию неизвестности и непредсказуемости, когда кого-то найдут сразу, кого-то позже или не найдут вообще. Так что «Жмурки» — это и выработка умения находить выход из неясных и непредсказуемых ситуаций.
Цель игры, как и «Пятнашек» — устранение страха неожиданного воздействия. Различие заключается в том, что в игре «Пятнашки» преодолевается страх резкого, внезапного воздействия, а в игре «Жмурки» — страх неожиданного воздействия. Неожиданность отличается от внезапности большей экспозицией воздействия, в то время как внезапность не связана с длительностью ожидания опасности. Хотя это различие условно, тем не менее эмпирическим путем мы нашли оптимальную последовательность игр в терапевтической программе на ее первоначальном этапе — от устранения страхов внезапного и неожиданного воздействия в играх «Пятнашки» и «Жмурки» до устранения страхов непредсказуемого воздействия в последующей игре «Прятки». При этом происходит условное перемещение страхов из инстинктивной в социальную сферу вследствие изменения характера игры.
Дополнительные цели игры заключаются в уменьшении страхов темноты и замкнутого пространства, устраняемых также в последующей игре «Прятки». В данной
145
игре эффект обеспечивают предварительные условия: раз глаза завязаны, да к тому же в помещении царит полумрак, таинственность и загадочность, возникает ситуация неопределенности.
Терапевтические механизмы игры достаточно сложные. Во-первых, игра «Жмурки» подразумевает поиск других вслепую. Это может произойти и в жизни: погас костер, свеча, лампочка, а необходимо найти остальных, да и все вещи тоже. Однако в кромешной темноте не всегда удается найти то, что нужно. Кроме того, можно натолкнуться на ведро, и оно загремит, на стену, стул, который развалится на части, вообще уйти не туда — скажем, в открытую дверь, в окно, в космос. О подобных опасностях игроки предупреждаются заранее как о чрезвычайных событиях или по крайней мере просчетах, неудачах, ошибках, но только не смертных грехах. Когда же в процессе игры водящий обнаруживает в темноте, неизвестности себе подобного, его охватывает радость: он не единственный человек на свете. Но при этом нужно определить, кто именно стоит перед водящим, на ощупь. Тактильный контакт сразу вносит определенность, которой сменяется неизвестность, ожидание. Эта радостная встреча похожа на встречу двух космических кораблей в Галактике. При этом возникает вопрос: что это за корабли, можно ли с ними установить контакт, опознать и предпринять какие-то реальные действия? Итак, для водящего первоначальная фаза игры завершается встречей — он нашел того, кого искал, в кромешной тьме и неизведанном пространстве.
Но не менее важно и другое терапевтическое воздействие игры — эффект от столкновения, когда водящий неожиданно для себя, в самый неподходящий момент, уже налетев на стулья и прочие препятствия, внезапно прикасается к одному из замерших участников. Безусловно, это вызывает легкий шок у водящего и у того, кого он обнаружил. Еще больший терапевти-
146
ческий эффект от столкновения обнаруживается у того, кто скрывается, «боясь» быть обнаруженным. Он должен молчать как рыба, или цепенеть от страха», пока водящий ощупывает его и пытается определить, кто перед ним. Выдержка во время этой процедуры — обязательное условие, так как это помогает нервно-возбудимым, импульсивным и не в меру эмоциональным детям стабилизировать эмоции и тренировать самообладание.
Факт узнавания того, кто находится перед ним, нейтрализует стресс водящего от столкновения, неся с собой радость удачи, успеха, удовольствия от игры — всего того, чего так недостает детям с неврозами в реальной жизни.
Главный терапевтический эффект игры — преодоление последствий испуга. В разной степени испугу подвержены все, но дети с неврозами — особенно. Они могут испугаться звука внезапно полившейся воды в ванной, гудка машины, плохих прогнозов погоды или «предсказаний» астрологов, которые звучат каждый день по^радио. Принято считать, что испуг — тот же страх. Тем не менее испуг, как и ужас, более конкретен, реален в отличие от нередко воображаемых и тем самым абстрактных страхов. Испуг является рефлекторной реакцией на неожиданную опасность, появление которой подобно грому среди ясного неба. У эмоционально чувствительных и впечатлительных натур возникает состояние эмоционального шока или потрясения, нередко оставляющего неизгладимый след.
Итак, три феномена игры в «Жмурки»: слепой поиск, столкновение и узнавание.
Самый неожиданный результат игры в «Жмурки» — полное излечение от сомнамбулизма (лунатизма). Напомним, лунатизм наиболее часто встречается у детей 7—11 лет, когда они максимально впечатлительны и внушаемы.
147
Правила игры. Давным-давно игра «Жмурки» была одной из самых популярных, наряду с горелками, русской лаптой, городками, играми с-мячом и, конечно, «Прятками». Времена те ушли, а вместе с ними и возможности для естественного преодоления страхов у детей. Возврат к детскому мироощущению происходит в терапевтической игре следующим образом. Задается вопрос: «Кто первым будет искать с завязанными глазами?» Как правило, никто не высказывает желания попытать счастья первым. Тогда на это «решается» специалист, вслух выражающий сомнения в успехе своей инициативы. Этим создается эффект игрового подзадоривания. Коль скоро возможна неудача, остальные участники, в первую очередь дети, начинают испытывать возрастающее чувство уверенности в себе — уж они-то не поддадутся, их не найдут, они станут недосягаемыми, неприкасаемыми и сумеют уклониться от опасности, избежать ее.
1. В полумраке, подчеркивающем таинственность происходящего, один из участников, обычно родитель или ребенок школьного возраста, завязывает специалисту плотно закрытые глаза полотенцем. После этого водящий пять раз оборачивается вокруг себя. Внезапно остановившись, он должен интуитивно определить, где же находятся безмолвно стоящие и ничем не выдающие себя остальные участники игры.
Можно пойти не туда, вообще выйти в никуда, но все молчат, не хлопают в ладоши, чтобы привлечь внимание, уже этим демонстрируя свое терпение, выдержку и, что самое «страшное» для детей с неврозами, хладнокровие. Водящий должен сам определить, коснувшись шкафа, двери, окна, в каком направлении он движется, и, нащупав край игрового покрытия, уже увереннее продолжать поиски. Другими словами, водящий должен сам выйти из состояния неопределенности и ожидания, его действия должны стать целенаправленными и привести к успеху — обнаружению участников игры.
148
2. Неизвестность, неопределенность, а также сильное, отчасти наигранное беспокойство, сомнения в успешности выполнения задания являются стимулом для преодоления нерешительности. Можно действительно пойти не туда, куда следует, и вообще не дойти до цели. Перед началом игры все участники об этом предупреждаются и даже рассказываются истории о том, как один из играющих «вышел» через окно, другой — поднялся на последний этаж, долго ходил по крыше, затем спустился вниз и очутился в подвале, где с ним чего только ни происходило. Именно преодоление страха неизвестности и будет главным стимулом для достижения терапевтического эффекта игры «Жмурки».
3. Участникам нельзя под угрозой вывода из игры (за этим наблюдает участник с левополушарной направленностью, который с самого начала находится вне игры в качестве контролера) подавать «признаки жизни», двигаться, шумно дышать, стучать от страха зубами. Тем более нельзя обмениваться информацией, говорить, хлопать в ладоши, поскольку это категорически запрещено. Нужно застыть, как бы приклеиться к площадке, т. е. исчезнуть, раствориться, но можно приседать, изворачиваться, не сходя с места, что само по себе требует выдержки и терпения.
4. Вариативность поведения «исчезнувших» на время участников игры предполагает попытки испугать водящего, перейти от страха к агрессии: можно, скажем, сделав шаг вперед одной ногой (другая должна оставаться на месте), громко ударить в барабан, просто хлопнуть в ладоши над ухом водящего, набросить на него покрывало или свистнуть. Для водящего это тяжкое испытание, поскольку он при этом не должен дрогнуть, наоборот, воспользовавшись случаем, может тут же найти «злоумышленника». Так проигрывается ситуация риска — можно испугать, будучи агрессивным, но возрастает угроза попасться, быть обнаруженным, выведенным из
149
игры. С одной стороны, подобные реакции полезны для неуверенных в себе, боязливых детей с неврозом страха; с другой — нужно быть готовым нести ответственность за такой «проступок». Условие равновесия состоит в сочетании азарта, импульсивности и их последствий, когда, оказавшись вне игры, можно провести анализ «прегрешений» и, снова включившись в игру, уже не делать подобных ошибок. Тогда спонтанное по сути игровое поведение становится рациональнее. Именно так и не иначе устанавливается оптимальное равновесие между функционированием левого и правого полушарий головного мозга. От того, как сам специалист учитывает эти пропорции, во многом зависит эффективность не только восстановления межполушарного взаимодействия, но и устранения невротических расстройств. Правила и спонтанность должны уравновешивать друг друга в терапевтической игре при неврозах.
5. Ищущий идет с разведенными в стороны руками, как бы ощупывающими все внешнее пространство, а когда сталкивается с участниками игры, должен определить, кто же находится перед ним. Предварительно все участники представились: папа, мама, студентка, Вася (брат), Лена (сестра), профессор и т. д. Участник игры, которого коснулся водящий, молчит, ничем не выдавая себя, несмотря на ощупывание водящего (кстати, это резко уменьшает болезненную чувствительность к щекотке). Водящий «не узнает» участника игры, называя его мамой или папой. «Неузнанный» должен молчать, стоически терпя ощупывание и даже щипки. Когда же происходит «узнавание», найденный громко заявляет: «Ой, аи, это я... (папа, мама, студентка, профессор и т. д.)» — и покидает пределы игровой площадки.
6. При смене водящего (в процессе игры все по очереди оказываются в роли водящего) участникам нужно каждый раз искать новое место на игровой площадке, т. е. стоять не там, где они были раньше. Можно встать
150
на стул, ребенок может залезть под него. Двое взрослых могут накинуть на себя простыню и встать друг за другом, тогда нужно «узнать» каждого в отдельности. Не нужно спешить с усложнением игры, вначале «задачки» должны решать взрослые и только потом, через научение и подражание,— дети.
7. Запрещается стоять рядом родителю и ребенку: они должны быть разделены игровым пространством, т. е. каждый сам отвечает за свою личную безопасность. Это может стать первым опытом преодоления невротической привязанности и зависимости, как правило, основанных на чрезмерном количестве страхов и тревог. Дошкольники, особенно в возрасте 3—5 лет, часто не желают оставаться без матери ни на минуту, а сама мать панически боится отсутствия чада даже в течение нескольких минут. В этом случае приходится уступать: ребенок и мать остаются рядом, но когда рано или поздно ребенок сам становится водящим, то это уже подразумевает самостоятельное нахождение матери на игровой площадке.
8. Узнанный участник выходит из игры и садится на штрафную скамейку — стулья, стоящие вне игрового пространства. Но это не пассивное пребывание вне игры. Выбывший играет роль контролера, без слов подталкивая водящего в нужном направлении, когда тот оказывается за пределами игровой площадки. Здесь также действует эффект неожиданности: когда водящий «беспечно» идет в неправильном направлении, внезапное прикосновение контролера действует как запрет на продолжение нецелесообразного движения и научение оптимальному достижению успеха.
Настрой на игру. Все садятся на детские стульчики в разных концах помещения, гасится свет (горит только свеча), и специалист начинает спрашивать о том, что такое темнота, неизвестность, неожиданность, встреча, столкновение, испуг, поиск. Ассистенты рассказывают
151
«жуткие истории» о том, как погас свет и в полной темноте они пытались ориентироваться в квартире, при этом наткнулись на стул, шкаф, спящего дедушку, что-то упало, разбилось, сложнее всего было найти кухню, туалет, просто дверь. Тем не менее они все это наконец преодолели, проявив смекалку, выдержку и самообладание, да и, ко всеобщей радости, утром забрезжил свет. Отмечается, что эта игра — не очень страшная, а самая страшная — «Прятки» — впереди. Во что будем играть после нее, об этом пока не знает никто, это тайна, да и состоится ли она, неизвестно: все будет зависеть от результатов игры «Жмурки». Ведь жмуриться — закрывать глаза от страха, ужаса. Можно так закрыть глаза, что их трудно будет открыть, а чтобы это все-таки сделать, придется прибегнуть к помощи врачей. Терапевтическая игра для того и предназначена, чтобы научиться не теряться, находить оптимальное решение и не паниковать по поводу отдельных неудач, какими бы они ни были.
Проведение игры. После настроя на игру все выстраиваются по росту, как на линейке, и слушают инструкцию — правила игры. Первым в роли водящего выступает «горящий от нетерпения» специалист. Ему завязывают глаза, пять раз он поворачивается вокруг себя и начинает искать безмолвно замерших участников игры. На игровой площадке остается реквизит от предшествующей игры «Пятнашки» — те же стулья, «спящий ребенок», убирается только обруч, изображающий колодец. Водящий с завязанными глазами испытывает своего рода эмоциональный шок, внезапно натыкаясь на преграды в виде стульев, коляски, натянутых веревок или, что еще хуже, нескольких стульев, поставленных друг на друга и готовых разлететься с оглушительным грохотом при малейшем прикосновении. Со словами «Это не то, где же все остальные?» водящий продолжает поиск, по мере возможностей ускоряя его. Когда уже
152
становятся узнанными несколько участников, они, находясь вне игровой площадки, начинают дружно считать: «один, два, три, ..., десять», после чего водящий снимает повязку и подсчитывает количество ненайденных участников игры. При умелом режиссировании игры ребенку удается достичь приемлемых результатов — он не худший, а, скорее, лучший, и если не победитель, то все равно нашел многих участников игры. В худшем положении обычно" оказывается специалист, явно уступающий ребенку по своим достижениям. В конце игры определяется, какое количество участников нашел и узнал каждый водящий. Достижения детей всячески поощряются, так как они, ничего не видя, не зная, нашли в себе решимость начать поиски и добились своего — вот они стоят, найденные и узнанные, как реальный результат проявленной ребенком инициативы. Подчеркивается (в качестве внушения), что при страхе, отказе и неуверенности подобные результаты были бы невозможны. В этом случае все произошло наоборот — решимость и настойчивость преодолели страх и привели к успеху. Эти слова сопровождаются соответствующими репликами, возгласами, рукопожатиями, и даже если ребенок кого-то не нашел (что является скорее исключением при правильном проведении игры), все равно он остается доволен: ведь ему уделяется столько внимания, да и у большинства других участников куда более скромные успехи.
Длительность этой игры больше — иногда до 30 минут. За это время в роли водящего успевают побывать все участники игры.
Наблюдение за игрой дает много ценного. Как и другие разработанные нами игры, «Жмурки» позволяют наглядно убедиться в способности ребенка и взрослых преодолевать неожиданные препятствия, проявлять находчивость и в то же время следовать правилам. Так, водящий с завязанными глазами при левостороннем
153
вращении обнаруживает преобладающую активность правого полушария (с учетом перекрещивания нервных путей, ведущих от конечностей к головному мозгу). Соответственно, при вращении в правую сторону преобладает функциональная активность левого полушария (это соотношение не является стопроцентным, но достоверно) *.
Игра в полной мере обнаруживает страх, вызванный неожиданным, внезапным соприкосновением с незнакомым лицом, символизирующим в воображении (представлении) опасность. Это естественная реакция, но панически бояться всего нового, незнакомого и при этом не пытаться объяснить его, отказываться от контакта — это чисто невротический феномен, тормозящий творческую и социальную активность. Ребенок в роли водящего вначале действует робко и, наткнувшись на участников, испытывает не меньший, если не больший страх. Он же не может мгновенно определить, кто находится перед ним. Но так происходит только в начале игры. Очень боязливому ребенку лучше быть в роли водящего ближе к середине игры или в ее конце. Главное, чтобы он сам изъявил желание водить, и в этом случае чрезвычайно важен пример родителей, братьев, сестер или других детей, участвующих в игре. Помогают и «неудачи» ассистентов, «не способных» никого найти, несмотря на счет до десяти.
Требуется немалое терпение, чтобы выдержать ощупывание и ничем не выдать себя. Особенно это трудно детям с повышенной, нередко усиленной невропатией чувствительностью кожных покровов. Столь же нелегко
* Этих данных, как и описаний методик, нет в литературе, причем автор может вращаться только в левую сторону, будучи природно правополушарным, с левой толчковой ногой. Правополушарные предпочитают спать на левом боку, левополушарные — на правом, а смешанные — на спине или на животе.
154
сдерживать свои эмоции, чтобы не рассмеяться, не произнести некстати слово или просто не издать звук от ужаса или испуга. Очень трудно стоять на одном месте импульсивным детям с холерическим темпераментом, да еще вдобавок нервно перевозбудимым вследствие невроза. Тем не менее интерес к игре таков, что задействуют-ся все резервы организма, чтобы ее продолжать, не получать замечаний и тем более раньше времени не «сойти с дистанции».
В игре заметна и невротическая, основанная на беспокойстве, привязанность детей к родителям, когда ребенок буквально вцепляется в мать. Вспоминается мальчик 6 лет с неврозом навязчивых состояний. Будучи интеллектуально развитым, с левополушарной направленностью от природы, он общался только с матерью, от которой эмоционально зависел во всем, как годовалый ребенок. В детский сад он не ходил (мать не работала), а сверстников видел только на картинках или по телевизору. В процессе игры он мог стоять только в непосредственной близости от матери, от страха непроизвольно, несмотря на запрет издавать звуки, шепча: «Ой, мама». Когда рядом с ним оказывался водящий, он не наклонялся, как все остальные, и не называл себя, даже будучи узнанным. Когда же он сам стал водящим, то больше всего походил на лунатика и найти хотел только мать. Если же натыкался на других участников игры, то не мог их ощупать и узнать и начинал искать снова. Определить его поведение как неопытность неправомерно, фактически это беспомощность, которая проявляется у таких детей как странность, отчужденность. Мать обрекла сына на воспроизведение всех ее тревог в отношениях с незнакомыми людьми, поскольку ей самой с детства был присущ страх одиночества.
Что же тогда послужило причиной отчужденности матери по отношению к посторонним людям? В детстве с ней никогда не играли чрезмерно принципиальные
155
и вечно озабоченные родители, часто не разговаривавшие друг с другом по нескольку недель из-за очередного выяснения отношений. Будучи похожей на отца, девочка страдала не столько от диктата матери (бабушки ребенка), сколько от неучастия отца в ее эмоциональных проблемах. Попытки восполнить эту эмоциональную ущербность с помощью мужа окончились неудачей. Мужа, физика по специальности, привлекали только абстрактные понятия, с этих позиций он и воспринимал рождение сына и объяснял свое неучастие в воспитании. Итак, мать «странного» мальчика потерпела неудачу с двумя мужчинами — отцом и мужем. Частично виновата в этом ее мать, относящаяся к мужчинам потребительски. И отношение к будущему зятю у бабушки было таким же снисходительным, критичным: «Посмотрим, что он из себя представляет», «Ты достойна лучшего мужа» и т. д. Подобное предубеждение у зависимой от нее дочери имело свои последствия. Увидев, что муж не занимается сыном, она стала обвинять его во всех смертных грехах, что недопустимо по отношению к личностям с левополушарной направленностью, так как они не вступают в конфликт, а устраняются. Муж стал пропадать в лаборатории, возвращаясь слишком поздно, чтобы не оставалось времени на выяснение отношений. Эмоционально «накаляясь», мать все чаще стала переносить свое раздражение, недовольство на сына, но при этом не отпускала его от себя ни на шаг. Невроз ребенка в этих обстоятельствах был гарантирован. Он стал без конца спрашивать: «Мама, ты меня любишь?», «Скажи, а вдруг что-нибудь случится?», «Пойдем скорее, а то опоздаем», т. е. он торопил и так обеспокоенную мать. Его навязчивость, как и неотступное следование за матерью, были откликом на ее тревоги и двойственность чувств. В нормальных условиях мальчик этого возраста должен становиться более уверенным и менее подверженным тревогам, если он может отождествить себя
156
с адекватно поступающим отцом. Но если отец все время отсутствует, заменой идентификации себя с отцом становится инфантильная привязанность к матери, не соответствующая в такой степени возрасту мальчика.
Рассмотренный пример весьма характерен: и особенности поведения мальчика, и характер его взаимоотношений с матерью наглядно проявляются не только в игре «Жмурки», но и в игре «Пятнашки» (он бегал только за матерью, не смея ее запятнать), а также в последующей игре «Прятки» (не мог прятаться отдельно от матери). Однако психотерапия для того и существует, чтобы менять неадекватные отношения сына с матерью. Систематическое повторение игр дома дало положительные результаты — у мальчика удалось выработать самостоятельность и ответственность за свои поступки.
Во всех случаях проигрывание той или иной лечебной темы в домашних условиях вносит в игру своеобразие. Так, поиски участников игры можно вести по всей квартире, позволяется в крайнем случае хлопать в ладоши, называть имя ребенка и т. д.
Некоторые дошкольники протестуют против такой процедуры, как надевание повязки на глаза, не видя в нем обязательного правила игры. Обычно это своевольные, капризные и упрямые дети, привыкшие не подчиняться никаким правилам, на чем обычно и не настаивают анархически настроенные, невротичные и неуверенные в себе родители. Столь же наглядной оказывается и истерическая настроенность ребенка, когда он, облегчая себе задачу или стараясь достичь стопроцентного результата, пытается подглядывать из-под повязки. В этом случае повязку поправляют и игра начинается снова. Некоторые дети так боятся темноты и замкнутого пространства, что категорически отказываются от повязки. Обычно это указывает и на чрезмерную настороженность — синтез тревожности и недоверчивости.
157
В качестве примера вспомним историю мальчика 4 лет с тяжелым заиканием. Его сверхактивная мать, с громоподобным голосом, торопливо говорящая, в отличие от молчаливого и погруженного в себя отца, с предубеждением относилась ко всем мужчинам, в том числе к мужу и врачу. Такая ее позиция только усиливала заикание у сына при общении со сверстниками противоположного пола. С мальчиками он говорил более спокойно и непринужденно, но только вначале, когда же в группе приходилось «отвоевывать себе место под солнцем», то заикание проявлялось с еще большей силой. Поскольку без повязки на глазах игры дома невозможны, то на следующем занятии ему было предложено самому закрыть глаза и честно не подглядывать. За ним следовала мать, уже с завязанными глазами. Освещение в помещении было минимальным, и игра прошла успешно. В роли обычного участника игры он стоял, уже не шелохнувшись.
Итак, первое игровое занятие включает две игры — «Пятнашки» и «Жмурки». Общая его продолжительность — 50 минут.
Игра «Л?3 — «Прятки»
Игра проводится как отдельное, второе по счету занятие.
Введение. Прятаться, «исчезать», «растворяться», быть незаметным, чтобы избежать опасности,— это древняя защитная реакция человека. Когда мимо проносится мамонт, бизон или тигр, самое лучшее — спрятаться, переждать опасность и вновь продолжать охоту. Слово «прятать» означает и «скрывать свои чувства и намерения», чтобы не быть уязвимым, не подвергаться остракизму и наказанию. В этом есть своеобразный рационализм — уйти в себя, отгородиться от действительности, играть роль. Есть настолько скрытные
158
натуры, что раскрыться они могут только в процессе эмоционального вовлечения в игру, показав свою истинную сущность. Но для этого нужно иметь желание играть.
Цель игры — преодоление страхов темноты, одиночества и замкнутого пространства.
Терапевтическое воздействие игры состоит в возможности спрятаться, оказаться в безопасности при наличии внешней угрозы обнаружения. В игре «Пятнашки» защитный механизм реагирования на угрозу состоит в убегании, в игре «Жмурки» — в застывании на одном месте, а в игре «Прятки» — в поиске безопасного меёта, где играющего нельзя обнаружить, во всяком случае сразу. Одновременно это и преодоление страха темноты, поскольку приходится прятаться почти без освещения, причем в одиночку и там, где тесно, мало места. При игре в «Жмурки» ребенок стоит отдельно от матери, но он ее видит, в этой же игре все прячутся, будучи невидимыми друг для друга, и это способствует еще большему уменьшению невротической зависимости от матери.
Значительное влияние процесс игры оказывает на сны с кошмарами — их становится меньше, и, главное, ребенок всегда может проснуться, освободиться от сна. «Прятки» снимают психологические последствия тяжелой беременности и родов, когда было темно, действовало сжатие матки (замкнутое пространство), а чувство одиночества вызывалось ощущением невозможности своевременно появиться на свет. Этому обязательно сопутствует гипоксия (недостаток кислорода), включающая защитные механизмы инстинкта самосохранения в виде безотчетного чувства страха (ужаса), усиления или ослабления внутриутробной двигательной активности.
159
Правила игры.
1. Нужно успеть спрятаться до того, как водящий начнет искать.
2. Можно прятаться только по одному.
3. Нельзя прятаться дважды в одном и том же месте.
4. Нужно хранить тайну своего местопребывания.
5. Обнаруженные участники должны ходить по пятам за водящим и торопить его.
6. Искать можно только водящему, остальные, змейкой следующие за ним, создают обстановку возбуждения и азарта.
7. Выигравшим считается и водящий, нашедший большее количество участников, и те из них, кого не удалось обнаружить, тем более несколько раз.
Настрой на игру. В отличие от игры «Жмурки», участники располагаются в разных частях слабо освещенной комнаты. Вначале задаются вопросы: «Что значит прятаться?», «От чего и от кого?», «Что такое опасность?» и «Какие случаи из жизни может рассказать каждый из присутствующих?» Курсанты сочиняют «леденящие душу» истории: мимо проносился грузовик, и они едва успевали спрятаться за дом; навстречу им попался пьяный или «веселая» компания; кого-то настойчиво спрашивали, где живут мама и папа; появлялась отнюдь не мирного вида собака; гремел гром и сверкали молнии, и при этом удавалось найти безопасное место, спрятаться, затаиться, переждать опасность и следовать своей дорогой. Как и прежде, страх доводится до высшей точки эмоционального звучания, поэтому происходящие в игре события уже не покажутся слишком драматичными по сравнению с реальной или вымышленной историей.
Проведение игры. Вначале при ярком освещении участникам называются места, где нельзя прятаться: в шкафах, на люстре, в унитазе, потому что шкаф может
160
захлопнуться, с люстры можно упасть и разбиться, а в унитазе тебя смоет водой. Подобные объяснения вызывают веселье, снимая некоторую тревожность перед предстоящими событиями. Затем проводится экскурсия по всем помещениям, включая подсобные, при этом поясняется, сколько участников могут спрятаться в каждом из этих помещений, но не указывается, где именно. В этой ситуации требуется известная наблюдательность, чтобы приглядеть и запомнить место своего будущего укрытиям.
Первым начинает искать специалист, чтобы продемонстрировать соответствующую модель игрового поведения. Вначале все выходят на лестницу и стоят у закрытой двери, обнаруживая все большее нетерпение. Образуется очередь, возникают перебранки из-за места у самой двери. Кто-то бесцеремонно пытается протиснуться ближе, его не пускают (все это разыгрывается вместе с ассистентами). В это время водящий, громко топая, медленно поднимается по лестнице на второй этаж и, остановившись, хлопает в ладоши, что означает начало игры. Затем он начинает громко считать до десяти, на что уходит около минуты. После чего водящий объявляет, что идет искать, и, так же топая, спускается вниз. Свет заранее выключен, и в помещении горит одна маленькая лампочка или небольшие свечи, зажженные в нескольких комнатах. Не торопясь водящий обходит все помещения и удивленно говорит: «Куда же все подевались?», «Были и сплыли», «Исчезли», «Вот это да!», «Где же они?» и т. д. С этими словами водящий заглядывает в угол, за шкаф, под стол, за шторы и делает вид, что никого не видит. Особенно это важно для ребенка, державшегося изо всех сил, чтобы не крикнуть: «А я здесь!» — или побежать к маме. «Незамеченный», он преисполняется гордости. Первым, конечно, обнаруживается один из взрослых, а последним — ребенок, или его не находят вообще. Когда найден первый участник игры, он
161
устремляется за водящим, постоянно торопит, от нетерпения даже похлопывая его время от времени по плечу. Другой найденный участник присоединяется к ним и так же торопит предшествующего словами: «Ну скорее», «Сколько можно возиться?», «Разве нельзя найти всех сразу?», «Какая медлительность!», «Время идет» и т. д. В конце игры уже получается змейка из найденных участников, создающих атмосферу нетерпения и ажиотажа.
При замедлении игры более чем на 5 минут бегущие за водящим начинают дружно считать до 10, причем счет от 9 до 10 нарочито затягивается: «девять с хвостиком, девять с бантиком, девять с конфеткой, девять с половиной, десять без четверти, почти десять, десять!». Обнаруженные участники вместе с водящим выходят в коридор и так же синхронно произносят: «Кто не найден — выходи!» Издалека слышен шум — кто-то выбирается из укрытия и появляется перед удивленными и восхищенными взорами стоящих на лестнице. Производится подсчет ненайденных участников игры, которым присуждается титул «невидимки». Особенно этой награде радуются дети, которых, как можно догадаться, ищут не так тщательно, как взрослых. Подведение итогов игры проводится после того, как все играющие побывают в роли водящего. На пьедестал почета поднимаются вначале водящие, нашедшие наибольшее количество участников, затем «невидимки». Отличившихся детей окружают участники игры и после команды специалиста «Хватайте его!» начинают подбрасывать вверх с криками: «Ура!», «Молодец!», «Герой!», «Какой способный!» и т. д. Ребенок даже не успевает испугаться, поскольку находится на эмоциональном подъеме. Его подхватывают, затем хвалят, гладят по голове, пожимают руку, просят автограф и т. д. Ни разу мы не видели усиления страха высоты после проведения такой «экзекуции». Ведь вместе со всеми подбрасывают детей мать
162
и отец, и само их участие уже исключает ужас, всегда возникающий в непредсказуемой ситуации. Однако и в этом случае можно обнаружить, что отец никогда в своей жизни не подбрасывал ребенка. Это очевидно, когда отец не может быстро сориентироваться, не способен подхватить ребенка наравне со всеми, а то и просто стоит в стороне, наблюдая за происходящим. К тому же ему не хватает открытости чувств, непосредственности, не говоря уже "об элементарной активности и соучастии. Игры предоставляют единственный шанс участвовать в лечении детей всей семьей. Часто они становятся мостикам, соединяющим конфликтных или отчужденных родителей. Они возвращаются в свое детство с его проблемами из-за семейных конфликтов и отсутствия игр. Процесс этот весьма нелегкий, и по крайней мере каждый второй отец и каждая третья мать не могут довести игровые занятия до конца, поскольку иссякают эмоции, непосредственность, снова возникают сомнения, тревоги.
После похвалы за успехи в игре ребенку предоставляется возможность играть самостоятельно, и, когда он собирается домой, на выходе следуют групповые внушения: «Ваня — хороший мальчик, у него все получилось», «Он просто молодец: скольких нашел!», «Мы будем у него учиться», «Ждем его в следующий раз» и т. д.
Длительность игры в «Прятки» составляет час с небольшим: вначале необходимо проникнуться атмосферой игры и перепробовать несколько обязательных ее вариантов для достижения терапевтической цели. Лучшее время для игры — вечер, когда начинает темнеть, а задернутые шторы помогают создать соответствующую атмосферу.
Наблюдение за игрой. Обычно дети теряются в непривычной обстановке и не способны действовать самостоятельно, тем более в отсутствие матери. Поэтому следует
163
учитывать психическое состояние ребенка и его индивидуальные возможности. Вначале все прячутся только в одной комнате при достаточном освещении, оставаясь наполовину видимыми. Найти всех спрятавшихся не составляет труда, а успех окрыляет, и далее все прячутся в других помещениях. Если ребенок не может искать один, то, взяв его за руку, с ним идет мать, незаметно подсказывая нужное направление. Дома такой робкий ребенок играет уже самостоятельно, постепенно преодолевая свою невротическую привязанность.
Некоторые дети, особенно с истерическими проявлениями, больше переживают, когда их не находят и они вынуждены оставаться «одни в целом свете». Их нужно найти в самом начале и обязательно похвалить за удачно найденное укрытие. Наоборот, лучше «не находить» детей с неврозом страха. Для них полезно длительное пребывание в одиночестве и темноте и затем «выход на публику», при шумном одобрении их необычайных способностей укрываться, скрываться, исчезать когда нужно, как и вести себя тихо, незаметно, демонстрировать чудеса выдержки и храбрости, коль скоро пришлось прятаться одному.
Существует большое количество модификаций игры, все зависит от числа играющих и места проведения игры. Опишем одну из них в Томске, где мы проводили обучение по авторской программе. В нашем распоряжении был лекционный зал, в котором находились 50 курсантов — психологов и педагогов. Было решено, что водящий — девочка 8 лет со страхами темноты, одиночества и замкнутого пространства, не способная из-за этого заснуть ночью,— выйдет за дверь, в то время как все участники, разделившись на группы по 3—4 человека и взявшись за руки, в полутьме образуют круги. В некоторых из них будут находиться остальные дети, участвующие в игре. Время поиска было ограничено, и водящая начала бегать от одной группы к другой со все
164
более возрастающей скоростью, пытаясь проникнуть внутрь кругов, чтобы увидеть, кто же там прячется и прячется ли вообще. Курсанты провоцировали ложные поиски, делали вид, что кто-то прячется, хотя там в действительности никого не было. Все нагнетали обстановку, драматизировали игру репликами: «Не найдешь», «Бесполезно», «Лучше не старайся», «Времени не остается почти совсем» и т. д. «Часы», как можно догадаться, изображал специалист, беспристрастно считавший: «Осталось две минуты... одна минута... полминуты... совсем не осталось... ноль». Затем играющие размыкали руки, и было видно, где прятались ненайденные дети. В роли водящего затем побывали все дети и родители. Если мать девочки довольно быстро нашла дочь, то отец постоянно ошибался, и в результате больше половины детей и супруга не были найдены за определенное заранее время. Это выявило растерянность отца, невнимательность, отсутствие способности быстро преодолевать препятствия. Таким образом, отец не мог служить для дочери опорой в кризисных ситуациях, раз сам находится постоянно в их психологической зоне.
Вторая серия игровых лечебных занятий (игры № 4— 6) проводится с интервалом в неделю.
Игра №4 — «Кто первый?»
Третье игровое занятие включает две игры — «Кто первый?» и «Быстрые ответы». Его общая продолжительность — 1 час.
Введение. Трудно найти человека, который не хотел бы выиграть хотя бы раз в жизни. Честолюбивые и самолюбивые дети с неврозами характеризуются отчетливой установкой на лидерство среди сверстников. Но реализации этой установки они добиваются крайне редко. Зависит это от их характерологических и нервных особенностей.
165
С одной стороны, такие дети выражают эмоции слишком бурно и долго не могут успокоиться, переключиться. С другой — уходят в себя, замыкаются, если что-либо делается не так, как им хочется, часто обижаются и даже иногда по собственной инициативе прерывают контакты. Иногда контакты вообще невозможны из-за непредсказуемых ситуаций, преодоление которых и подразумевали игры № 1—3. Таким детям свойственны испуг, торможение, когда внутри все дрожит, речь затруднена, а ребенок стоит на месте как вкопанный или начинает суетиться, обнаруживая панические реакции. Такая реакция наблюдается, если к нему внезапно громко обращаются, особенно когда он погружен в свои раздумья и не замечает происходящего вокруг. Если незнакомый человек, смотря прямо в глаза, задает вопрос, дети с неврозами смущаются, теряют дар речи или отвечают невпопад, переживая потом происшедшее и считая своим недостатком неспособность владеть собой. Можно привести много примеров из школьной практики: кто-то боится лишний раз поднять руку на уроке, кто-то теряется у доски, даже зная материал, кто-то молчит, будто воды в рот набрал, и не может оправдаться при замечании и т. д. Не все неврозы сопровождаются подобным поведением, но при неврозе страха, втором по распространенности неврозе у детей после неврастении, оно особенно выражено.
Цель игры — устранение торможения в неожиданных, непредсказуемых ситуациях общения, когда в ответ на сигнал нужно сразу действовать, поступать определенным и наиболее целесообразным образом. Скажем, воспитатель или учитель задает вопрос не из учебника, а «на засыпку», и если большинство детей начинают лихорадочно искать ответ, то у детей с неврозом мгновенно возникает торможение, они не успевают справиться с заданием в отведенное время и получают неудовлетворительную оценку. Игра как раз и подразумевает выработку
166
навыка быстрой реакции в неожиданных коммуникативных ситуациях. Другими словами, это адекватное по темпу и смыслу реагирование в непредсказуемых обстоятельствах общения.
Проблемы у детей с неврозами заключаются не только в том, что они не могут ответить когда нужно, но и в самой возможности задать вопрос.
Вспоминается девочка 10 лет, которая отвечала на приветствие спустя несколько секунд, а то и минут после встречи — такова была степень торможения. И заикалась она не столько из-за какого-то первичного дефекта, сколько из-за невротического торможения — страха неожиданного воздействия со стороны незнакомых людей *.
Терапевтический механизм игры заключается в нейтрализации глубоко спрятанных очагов страха, возникших в результате блокирующих общение травмирующих факторов, будь то испуг, насмешка, наказание или осуждение. В итоге приобретается навык более быстрого реагирования в непредсказуемых или стрессовых ситуациях.
Правила игры рассчитаны на высокую активность одновременно левого (соблюдение правил) и правого (само игровое действие) полушарий.
1. На игровой площадке размещаются два стула так, чтобы между ними мог пройти один взрослый. Они символизируют Сциллу и Харибду — двух чудовищ, живших по обеим сторонам узкого пролива, по которому должен проплыть корабль. Если позволяет количество участников, на эти стулья садятся двое взрослых в масках чудовищ и угрожают участникам игры пластмассовыми мечами или кеглями. Так как между стульями оказываются одновременно несколько человек, а протиснуться может только один человек, то возникает
* Есть и взрослые, не способные поздороваться, во всяком случае сразу, из-за интровертированных черт характера.
167
давка и сидящие на стульях с шутливыми угрозами бьют по «нижнему месту» участников, ускоряя их движение. Каждый участник должен как можно быстрее проскочить между стульями и, обогнув их с определенной стороны, продолжить движение обратно.
2. Продвигаться следует прыжками. Нельзя бежать (в отличие от репетиций), останавливаться и идти шагом или передвигаться ползком. Дома можно ползти и даже схватить за ногу того, кто впереди, естественно, учитывая весовую категорию. В любом варианте игра неизменно вызывает смех и эмоциональное оживление, устраняющие печаль и заторможенность. Благодаря этому после предшествующих игр № 1—3 происходит погружение родителей в детство не в теории, а на практике. Возвращаясь обратно во взрослое состояние, родители уже иначе подходят к эмоциональным проблемам детей, возникает своего рода баланс взаимодействия между поколениями, способствующий лучшему взаимопониманию и смягчению конфликтных ситуаций в семье.
3. Начинать движение можно только после произнесения водящим ключевых словосочетаний. Он называет либо цифры, либо машины (для школьников), цвета, плоды, животных (для дошкольников) и т. д. Все, включая специалиста, выстраиваются в одну линию, и он говорит: «Будем прыгать, как зайчики, после произнесения сочетания два-пять». Тут же приводятся другие сочетания: один-пять, пять-два, три-пять, восемь-пять, один-шесть и т. д. Затем, «усыпив бдительность», водящий называет правильное сочетание два-пять, и каждый сразу должен вспомнить, что именно оно и является сигналом к началу движения. Тот, кто среагировал вовремя, устремляется вперед, особенно водящий, тот же, кто раздумывает, вспоминает, теряет время и не может прийти первым к финишу. Все это напоминает старт бегунов на короткую дистанцию. Здесь также нельзя допускать фальстарт, выскакивать вперед раньше времени,
168
так как это вызывает дружный хохот остальных, более дисциплинированных участников игры, а контролер хватает нарушителя и бесцеременно оттаскивает обратно.
Если кто-то забывает от волнения правильное сочетание, то еще есть шанс догнать и перегнать остальных на дистанции, скача за ними вдогонку. Но это не так-то просто, поскольку в узком проходе между стульями, стоящими на середине пути, образуется затор: каждый пытается пробиться вперед, расталкивая других. Сидящие на стульях, размахивая кеглями или мечами и издавая устрашающие звуки, форсируют движение через узкий проход, затем все мчатся обратно, чтобы получить один из трех призов. Если дети или взрослые огибают стул не с той стороны или переходят на бег, один из ассистентов с левополушарнои направленностью выступает в качестве контролера, своевременно замечая недочеты и исправляя их: он может ударить кеглей по не самому твердому месту или встать стеной на пути нарушителя правил игры.
4. Необходима постоянная смена водящих. Когда водящими бывают взрослые, то они могут искусственно замедлять темп передвижения, демонстрировать растерянность, тормозить на старте, чтобы дать возможность ребенку одержать победу. Вначале все происходит беспорядочно: кто и как выиграет — это дело случая. Вскоре приходится потихоньку делать замечания родителям, слишком прямолинейно воспринимающим соревновательный стиль игры и пытающимся выиграть во что бы то ни стало, не учитывая возраст ребенка и его возможности. Это полезно и для их повседневных отношений с детьми дома.
5. Водящим запрещается повторять сочетания понятий одного класса. Скажем, если один в качестве ключевых слов произносит цифры, то другой должен называть цвета, растения, предметы мебели и т. п.
169
6. На исходной позиции ребенок стоит отдельно от родителей. Это условие способствует повышению самостоятельности ребенка и чувства личной ответственности. То же относится и к другим детям: они должны находиться между взрослыми, но не рядом со своими родителями.
7. Доскакавший до финиша и схвативший приз первым получает право быть водящим, что подчеркивает его «выдающиеся достижения». Обычно мы строим игру таким образом, чтобы этим правом обязательно воспользовался ребенок, для которого все и придумано.
Настрой на игру. Все выстраиваются в ряд, ребенок при этом находится в середине, поскольку здесь наикратчайшее расстояние до прохода между стульями. Обычно оно составляет 5—10 метров и зависит от размеров игровой площадки. Задаются вопросы: «Что такое обогнать, быть первым?», «Всегда ли это нужно?», «Если нужно, то зачем?». Выясняется, кто и как реагирует на поражение. Ассистенты (курсанты) рассказывают, что они три дня после неудачи плакали, никого не хотели видеть, даже есть им с горя не хотелось, все валилось из рук, появился страх: а вдруг они еще раз проиграют? Происходит нарочитая драматизация способствующих неврозам историй. Другие ассистенты утверждают, что после неудачи ничего особенного с ними не произошло, они стали думать, как бы им выиграть, собраться с силами и одержать победу. Наконец, третьи говорят, что нельзя все время выигрывать, возможны и проигрыши, но из этого нужно делать соответствующие выводы. После проговаривания темы устраивается репетиция — после выстрела из игрушечного пистолета все бегут до стульев и обратно. Взрослые несколько замедляют бег, и ребенок оказывается в числе первых. Это аванс, который он должен «отработать» в дальнейшем, когда станет играть по всем правилам.
170
Проведение игры. После произнесения ключевого сочетания слов участники прыгают до стульев, протискиваются между ними и, возвращаясь обратно, берут призы — три кегли, стоящие на столе за пределами игровой площадки. Почему три, а не меньше или больше? Потому что это традиционные призы за первое, второе и третье места. Многие родители буквально воспринимают задачу быть первыми и .ни в чем не уступают ребенку, несмотря на большую разницу в возрасте и физических возможностях. Тогда приходится вносить коррективы, увещевая родителей (неслышно для детей): «Пожалуйста, помедленнее!» Но не следует впадать в другую крайность — нарочито уступать ребенку, чтобы он каждый раз одерживал победы. Победы должны чередоваться с поражениями, но побед у ребенка все же должно быть больше. Так взрослые приучаются уступать детям с учетом их индивидуальных и возрастных особенностей. Следовательно, коррекция стиля воспитания в данном случае проводится не в виде чтения морали, а как анализ совместной с детьми игровой деятельности.
Игру необходимо закончить в момент пика успехов ребенка, не допуская его отчаяния или утомления. Сразу же следует подвести итоги игры. Задается вопрос: «Кто же одержал победу?», на который все хором отвечают: «Конечно же, Коля!» Все поздравляют его с этим событием и выражают неподдельное восхищение. В свою очередь, некоторые специально проинструктированные взрослые, «чуть не плача», сожалеют, что у них так не получилось, потому что есть такие ловкие мальчики или девочки, но что они тоже будут в следующий раз обязательно стараться выиграть.
Длительность игры — 30 минут при 6—8 участниках. Большей эффективности удается достичь в первой половине дня, когда ребенок еще не устал и не перевозбудился.
171
Модификация игры состоит в размещении среди призов «сапог-скороходов». Они спрятаны среди остальных игрушек на столе, и примчавшемуся первым еще нужно их найти. На это, как правило, тратятся секунды, а медлить не стоит, так как соперники рядом и тоже хотят быть первыми.
Другим усложнением игры будет расстановка кеглей или стульев на пути движения «зайчиков». При этом нужно менять направление, стараясь не задевать препятствия. При достаточно большом количестве играющих такими «препятствиями» являются остальные участники, бурно реагирующие на толкотню.
Дома помимо прыжков предлагается и ползание, обычно еще больше оживляющее игру и в большей степени уравнивающее возможности детей и взрослых. Создаваемая в игре атмосфера позволяет уменьшить блокирование эмоций даже при самом тяжелом течении невроза страха. При необходимости можно вначале помочь ребенку, слегка подтолкнув его в нужный момент.
Победители располагаются на пьедестале почета (обычно это разной высоты стулья или тумбочки) согласно занятым призовым местам. После небольшого перерыва переходим к следующей игре.
Игра №5 — «Быстрые ответы»
Введение. Отвечать на вопросы в этой игре следует быстро, так чтобы слова «отскакивали» от зубов, но это весьма непростая задача для детей с неврозами и их родителей. Этому препятствует отсутствие непосредственности, торможение, страх, неуверенность в себе, а иной раз — и просто флегматический темперамент. У каждого человека индивидуальный темп мышления и речи, и с этим нужно считаться. В свою очередь, медлительность непереносима для нетерпеливых, властных, требовательных, с поведением типа А и нервными расстрой-
172
ствами взрослых. Если ребенок, как правило, не успевает отвечать на речевые стимулы взрослых, происходит накопление невысказанного им, незавершенного, непреодоленного, и оборачивается все это общей напряженностью, головными болями и говорением во сне. В одной петербургской гимназии с изучением некоторых предметов на испанском языке, вооруженные секундомерами учителя постоянно проверяли скорость чтения и ответов. Как и следовало ожидать, после лекции о профилактике неврозов к нам выстроилась огромная очередь родителей, обеспокоенных состоянием нервно-психического здоровья детей. Конечно, медлительные дети и взрослые не могут участвовать в игре «Что? Где? Когда?». Между скоростью ответов родителей и детей существует несомненная генетическая связь, особенно отчетливая при внешнем сходстве, кроме того, имеет место вольное или невольное подражание. Вот почему участие родителей в игре более чем желательно, и нередко обнаруживается, что в начале занятий они испытывают еще большие затруднения, чем дети.
Цель игры заключается в снятии торможения при ответах на внезапные вопросы. В большинстве случаев торможение обусловлено страхом, и его преодоление является главным смыслом игры. Однако причиной может оказаться и замедленность протекания нервных процессов, скорость которых также может быть увеличена в ходе игры. Кроме того, она хорошо тренирует внимание, сообразительность и находчивость, что также улучшает качество общения со сверстниками.
Терапевтический эффект игры состоит в устранении условно-рефлекторных реакций страха при неудачных ответах в прошлом. Дети, больные неврозами, эмоционально чувствительны и впечатлительны, у них развита долговременная память, поэтому они продолжительное время удерживают воспоминания о том, как не смогли
173
ответить, а то и опозорились перед «всеми». Развивается устойчивая доминанта страха: дети боятся сказать что-либо не так, попасть впросак, потерпеть неудачу. В школе таких характеризуют словом «мямля». В результате уменьшается их речевая активность при взаимодействии с посторонними людьми, хотя дома дети могут болтать без умолку. Поэтому необходимо в новой, непривычной ситуации игры поставить перед детьми цель найти ответ любым способом, пробив стену страха и барьер, стоящий на пути речевого общения.
После завершения речевой разминки излагаются правила игры.
1. Все выстраиваются в линию. Впереди симметрично на расстоянии детского шага ставятся кегли. Обычно их не больше 5—6.
2. В дальнем конце площадки на стуле сидит специалист с указкой, кеглей или мечом в руке, поясняя, что отвечать нужно быстро, на счету «один, два, три», т. е. в течение трех секунд.
3. Если кто-то не успел ответить в отведенное время, вопрос автоматически переходит к рядом стоящему участнику игры, если и он не находит ответа, то к следующему участнику и т. д.
4. Нельзя подсказывать, каждый отвечает сам за себя.
5. Запрещаются повторы ответов и вопросов.
6. Сами ответы могут носить как серьезный, так и шутливый характер. Их верность оценивается водящим, и его решение не подлежит обсуждению.
7. При удачном ответе делается шаг вперед по направлению к очередной поставленной впереди кегле.
8. Быстрее всех преодолевший дистанцию получает поздравления и тоже задает вопросы.
Настрой на игру. Вначале задается вопрос: «Сколько слов можно произнести за одну минуту, причем любых, но
174
без повтора?» Фиксируется время, и конкурс начинается. В конце того, кто назвал больше слов, поздравляют и ему присваивается звание «тараторки без умолку». Далее все разбиваются на пары, состоящие из взрослого и ребенка, при этом взрослый не должен быть его родителем. Один из них задает без пауз вопросы типа: «Сколько будет дважды два?», «Что находится на обратной стороне Луны?», «Сколько людей на Земле?» и т. п. Другой отвечает все, чт5 придет в голову, проявляя находчивость и сообразительность, чтобы дать более или менее соответствующий ответ. Например, на два последних вопроса подходящими ответами будут следующие: «Не знаю, раз ее не видно» и «Много».
Проведение игры. Участникам торжественно объясняют, что им предстоит очень серьезное испытание, и тот, кто его не пройдет, будет отправлен в ясли (для дошкольников) или в школу для умственно отсталых (для школьников). При достаточно большом числе участников позади можно поставить контролера, издающего звуки нетерпения и возбуждения, и способного легонько постучать по голове кеглей, если кто-то молчит или неудачно отвечает. Заодно проверяется, «есть ли в голове опилки» или она вообще пустая, поэтому так и звенит.
Почти все вопросы начинаются со слова «почему», изредка — со слова «сколько». Приведем примеры вопросов и ответов. Безусловно, задавая вопросы, следует учитывать возраст ребенка и его общее развитие. «Почему лягушки скачут?» («Потому что у них длинные ноги».) «Почему птички летают?» («Им весело».) «Почему ежик колючий?» («Такой родился» или «Для того чтобы защищаться».) «Почему лиса хитрая?» («Чтобы обманывать».) «Почему зимой холодно?» («Потому что это зима» или «Такое время года».) «Почему гром гремит?» («Потому что тучи столкнулись».) «Почему молнии сверкают?» («Потому что гром гремит».) «Почему все кончается на у?» («Потому».) «Почему небо синее?» («Покрасили».)
175
«Почему солнце горячее?» («Нагрели».) «Почему люди плачут?» («Обидели».) «Почему лягушки зеленые?» («Живут в болоте».) «Почему мишка косолапый?» («Такой родился».) «Почему Баба-Яга злая» («От злости», «Никто ее не любит», «Печка развалилась», «Русским духом не пахнет» — ответ взрослых.) И т. д.
Затем идет несколько вопросов со словом «сколько»: «Сколько километров от Земли до Луны?» («Много», можно назвать любое число, «Столько же, сколько и от Луны до Земли».) «Сколько раз можно говорить одно и то же?» («Сколько угодно» или «Один раз».) «Сколько раз можно обидеть маму?» («Нисколько».) «Сколько нужно храбрости, чтобы не дать себя в обиду?» («Сколько нужно».) И т. д.
Заключительная серия вопросов в основном относится ко взрослым: «Ответьте, сколько будет, если 1050 умножить на 105 и 5 десятых» (называется любое пришедшее в голову число, поскольку быстро сосчитать это невозможно); «Хорошо, а теперь сформулируйте третий закон Ома» (его не существует) и т. д.
В ходе игры все учатся быстро, применительно к ситуации и изобретательно отвечать на любые каверзные вопросы, благодаря этому развивается находчивость, гибкость мышления, воображение и одновременно в той же степени уменьшается торможение — страх при внезапных вопросах.
Каждый правильно ответивший делает шаг вперед. Конечно, результат никто не может предсказать, поскольку первые могут «безнадежно застрять» где-то на половине пути, а отстающие, в том числе и ребенок, не только догоняют их, но и перегоняют. Прошедшие дистанцию и получившие поздравления сами начинают задавать вопросы, помогая специалисту. Взрослые, например, спрашивают: «Почему Баба-Яга строит свою избушку на курьих ножках?» («Избушку легче перенести на другое место».) «Почему в озере видно дно?» («Потому что оно чистое, прозрачное».) И т. д.
176
Во второй половине игры вопросы задают сидящие на стуле как победители, а затем и родители. Специалист находится уже среди отвечающих и демонстрирует неспособность сразу ответить на вопросы: чешет затылок, мычит, переминается с ноги на ногу, контролер стучит его по голове кеглей, затем следует «озарение», затем снова торможение. Таким образом, ребенок, как в зеркале, видит свое прежнее поведение и, поскольку уже одержал победу, отбрасывает прежние неудачные стереотипы поведения. Здесь срабатывает механизм антиподражания или отказа воспринимать себя в прежней роли.
Длительность игры 30 минут, но благодаря ее динамизму субъективно этот период воспринимается вдвое более продолжительным. Во всяком случае так полагают взрослые, если не смотрят на часы и не включают мобильник, что категорически запрещено.
Наблюдение за игрой. Игра показывает, насколько ребенок и родители способны проявлять изобретательность, гибкость при ответах, или отвечают только штампованными фразами, или повторяют ответы. Болезненно самолюбивые и обидчивые дети могут при неудаче заявить: «Мне это не интересно» — и отказаться от участия в игре. Тогда им предлагается просто посидеть на скамеечке, наблюдая за игрой. Затем один из вопросов неожиданно адресуется им, и при удачном ответе они снова включаются в игру. Искусство специалиста состоит в том, чтобы не допускать серьезного отставания ребенка, хотя вначале он должен прочувствовать свои затруднения.
Игра №6 — «Мяч в кругу»
Введение. Кто не играл (во всяком случае в детстве) в футбол, волейбол, баскетбол и другие игры в мяч, будь то во дворе или на пляже! Эти игры естественным образом
177
развивают скорость реакции в ежесекундно меняющейся ситуации. При этом не возбраняется издавать резкие звуки, в чем обычно и проявляется темперамент играющих. Однако игра значительно усложнится, если ввести условие: бросить можно, только соблюдая определенные правила.
Цель игры аналогична целям двух предшествующих игр и состоит в устранении торможения и страха при необходимости отвечать незамедлительно на внезапный вопрос или вызов окружающих. Одновременно это и выработка способности взаимодействовать с людьми без торможения и страха: участники учатся смотреть в глаза опасности, владеть ситуацией, т. е. действовать по отношению к другим людям прямо, непосредственно, открыто, не опускать глаз и не демонстрировать свою беспомощность.
Первоначально все произвольно размещаются на игровой площадке и перебрасывают друг другу воздушные шары. Затем протягивается веревка, и две команды (родители и дети — друг против друга) продолжают игру, как в волейбол, все в те же воздушные шары. После чего все встают в круг и излагаются правила игры.
1. Все находящиеся в кругу участники получают мячи и бросают их друг в друга не сверху, а снизу (веревка снята).
2. Прежде чем бросить мяч, нужно поймать взгляд одного из участников.
3. Получивший мяч незамедлительно бросает его тому, кто посмотрит на него.
4. Не выполняющих правила и бросающих мяч куда попало наказывают — контролер легонько ударяет мячом их по голове.
5. Через 5 минут все начинают двигаться по кругу, продолжая бросать мячи.
178
6. Игра усложняется тем, что следует не только поймать взгляд, но и сказать какое-либо слово, прежде чем бросить мяч.
7. Далее можно называть только слова определенного значения: цифры: четыре, двести тридцать, ноль, один, пять; слова, обозначающие предметы мебели (стул, стол, диван, этажерка и т. д.); животных (бегемот, петух, лошадь, собака,, крокодил и т. д.); цвета (синий, красный, бирюзовый и т. д.); имена сказочных персонажей (папа Карло, черепаха Тортилла, Буратино, Спящая Царевна, Иванушка-дурачок, Бармалей, Баба-Яга и т. д.); хорошие слова («ты мой зайчик», «мой цветочек», «при-ветик», «какой способный» и т. д.); плохие слова («тупица», «куда тебе», «соня», «лучше не лови», «брось все это» и т. д.). Обычно тематический репертуар истощается через несколько минут, и тогда тема меняется.
Настрой на игру. Задаются вопросы: «Что такое мяч?», «Для чего он нужен?», «Какие существуют с ним игры?», «Кто и когда играл с ним?».
Длительность игры не более 20 минут.
Наблюдение за игрой. Несмотря на простоту, игра дает много диагностического материала. Во-первых, виден уровень координации движений, когда мяч бросается не в том направлении, его не могут поймать. Либо дети никогда в своей жизни не играли, либо у них имеются сопутствующие органические нарушения функций головного мозга. Во-вторых, торможение определяется по количеству удерживаемых в руках мячей, т. е. их ловят, но не бросают обратно. В-третьих, проявляется агрессивность, когда ребенок бьет, несмотря на запрет, с силой, так что стоящий напротив должен увертываться, чтобы не получить травму. Обычно так поступают дети, которых наказывают дома, и дети с холерическим темпераментом, вынужденные подавлять эмоции. Преодоление страхов в этом случае возможно, но только
179
в определенных пределах, обусловленных правилами игры. После этой и всех последующих игр делается пятиминутный перерыв.
Игра №7 — «Проникновение в круг»
Введение. Есть закрытые пространства, проникнуть куда столь же непросто, как и покинуть их. Это может быть переполненный автобус, куда трудно войти и откуда так же трудно выйти, толчея на улице, комната, дверь которой заперта на замок, подземелье, где хранятся бесценные сокровища, и даже страшный сон, когда невозможно проснуться. Аналоги стесненности, а то и удушья присутствуют в травмирующем родовом опыте, а позже при болезненных состояниях, сопровождающихся нервными спазмами дыхательных путей (особенно при бронхиальной астме). В основе страха замкнутого пространства лежит страх смерти. Вот почему при появлении труднопреодолимого препятствия возникает состояние безотчетного ужаса или паники. Страх замкнутого пространства рано или поздно приобретает навязчивый, непроизвольный характер, и с ним нельзя справиться усилием воли. Поэтому в игре воспроизводится замкнутое пространство и моделируются способы его преодоления.
Само по себе замкнутое пространство не всегда вызывает страх. Это может быть и убежище, защита, островок безопасности. Такой феномен наблюдается у грудных детей, предпочитающих тугое пеленание, при котором они заметно успокаиваются и даже перестают плакать. Сопоставление подобного поведения с перинатальным опытом показывает скорее благополучие, нежели неблагополучие ребенка в период внутриутробного развития. Дети, реагирующие на пеленание протестом, плачем, общим возбуждением, явно находились в стрессовых ситуациях в период материнской беременности.
180
Им рефлексивно необходима свобода. Безусловно, это является инстинктивной компенсацией травмы, как в период беременности, так во время родов.
Цель игры состоит в преодолении страха замкнутого пространства, а также страхов угроз, запретов и наказаний.
Терапевтический механизм игры заключается в нейтрализации страха замкнутого пространства посредством сознательного погружения в него и выхода. Тем самым разрушается само понятие «ограниченное пространство», постоянство его не всегда осознаваемого давления на психику. Другими словами, страх воспроизводится самим играющим, который манипулирует им по своему желанию, преодолевая чувство безнадежности и ужаса. Сознательное отношение к страху стирает его границы, делает их проницаемыми посредством планирования действий и волевых усилий по реализации правил игры.
Правила игры и ее процесс.
1. Взявшиеся за руки участники образуют круг. Между ними расстояние в один метр, чтобы в круг мог проникнуть как ребенок, так и взрослый.
2. Глаза у всех играющих должны быть закрыты.
3. Составляющие круг играющие произносят угрозы-предостережения: «Никто не пройдет в наше царство!», «Охрана встает рано», «Только попробуйте проникнуть — ни за что не получится, лучше и не пытаться», «Мы все знаем, мы все слышим и не пустим в наше царство ни плохих, ни хороших мальчиков и девочек: они могут оказаться вредными, узнать о нас все, а потом сбежать», «Будем стоять как надо, чуть что — придавим, раздавим, ни за что не впустим!» и т. д.
4. Участник игры, желающий проникнуть в центр круга, неслышно ходит вокруг и, улучив подходящий момент, быстро проползает между двумя участниками
181
игры. Таких попыток может быть несколько, потому что пробраться в круг сразу довольно трудно.
5. Услышав подозрительный шум, несколько стоящих в кругу с криком «Ух!» должны дружно присесть и сразу встать в случае ошибки. Если же незадачливый участник, проникающий в круг, будет придавлен, сжат стоящими в кругу играющими, то он должен повторить попытку. Стоящие в кругу должны реагировать только на звук (что повышает способность распознавать угрозу слухом).
6. Удачно проникший в круг сообщает вслух: «А я уже здесь!» Все от удивления открывают глаза, чтобы убедиться в реальности происшедшего, с суровым видом снова закрывают глаза и начинают бормотать: «Это что же такое?!», «Какой проворный!», «Ну, мы ему покажем!», «Ни за что не отпустим!», «Пусть у нас останется, хоть пользу принесет» и т. д.
7. Нужно, несмотря на столь грозные предостережения, попытаться выйти из круга, причем задача усложняется тем, что все начинают двигаться, держась, как и раньше, за руки. Однако, если выбраться из круга все равно удается, победитель «награждает» оплошавших играющих легкими ударами мячей по голове.
Настрой на игру. Сначала задаются вопросы: «Что такое проникать?», «Куда и каким образом?», «Можно ли проникнуть в тайну, подземное царство, избушку на курьих ножках, в намерения (мысли) окружающих?» и т. д.
Первоначально роль проникающего играет специалист, которому труднее, чем ребенку, войти в круг и выйти из него. Затем специалист задает вопрос: «Кто решится повторить мой подвиг?» Обычно его примеру следует ребенок, а затем — все остальные. Игре может предшествовать своеобразная разминка, предложенная одним мальчиком 8 лет. Все прыгают то на одной, то на другой
182
ноге, не держась за руки. Задача играющих — вытолкнуть друг друга за пределы игровой площадки.
Длительность игры 20 минут. В конце подводятся итоги: кто сумел проникнуть в круг с первой попытки и кто чаще всего пропускал в свое царство-государство.
Дома игра упрощается: родители соединяют руки, закрывают глаза и приседают каждый раз, когда слышат подозрительный шум. Но ребенок рано или поздно бесшумно проникает между ними.
Наблюдение за игрой. Тревожные и нетерпеливые дети пытаются, не произведя рекогносцировки, сразу проникнуть в круг, что не всегда удается. Заторможенные дети с большим количеством страхов долго ходят вокруг, не решаясь на проникновение. При необходимости им оказывается помощь — специалист идет следом и, улучив подходящий момент, слегка подталкивает ребенка в нужном направлении.
Игра отчетливо выявляет такую черту характера, как нечестность, когда ребенок, стоя в кругу, закрывает глаза, как все, а затем подглядывает, чтобы блеснуть способностями, а также избежать наказания за пропуск проникающего в круг. Часто это дети с истерическим неврозом и неврастенией — крайне самолюбивые, ориентированные только на успех и победу любой ценой. В этом случае сообщается, что им завяжут глаза, что обычно и разрешает проблему.
Игра №8 — «Лимонный сок»
Введение. Феноменологически сжатие — это лишение свободы, стеснение, сдавливание, удушение и лишение жизни. Сжатие — это ограничение жизненного пространства в психологическом и физическом смысле — от невозможности проявить самостоятельность, инициативу, скованность, зажатость при выражении чувств до
183
физического неудобства и боли при сдавливании в толпе, а также вследствие физических наказаний, когда ребенка «дружно» держат родители. Сжатие рефлексивно включает чувство страха, усиливает страдание и боль и надолго фиксируется в эмоциональной памяти. Разновидностью сжатия являются спазмы любого происхождения — головные боли, головокружения, обморочные состояния, бронхиальная астма, стенокардия, желудочно-кишечные колики и т. д. Онтогенетически сжатие может испытывать плод при беременности (маловодие, тесная одежда матери) или при длительных и неблагополучных родах. Сжатие в той или иной мере сопряжено со страхом замкнутого пространства и сопровождается еще большим чувством страха.
Цель игры состоит в устранении избыточного страха при сжатии, стеснении, сдавливании как аналогах замкнутого пространства, а также в выработке быстрых и адекватных защитных реакций при возникновении физической угрозы, в том числе более активном выражении эмоций гнева, когда этого требуют обстоятельства.
Терапевтическим эффектом игры является приобретение опыта самозащиты в экстремальных ситуациях.
Правила игры.
1. Играющие, держась за руки, образуют круг, в центр которого помещается красный обруч. Внутри него находится один из играющих. Кольцо — это символ личной безопасности, но условной, поскольку нужно еще продемонстрировать умение защититься.
2. Вначале круг максимально большой, все пристально смотрят на стоящего в центре круга и решают, какой сок из него сделать (лимонный, апельсиновый, малиновый, киви, морковный и т. д.).
3. После принятия решения образующие круг участники игры делают страшные лица (можно надеть и соот-
184
ветствующие маски) и с угрожающими возгласами «Ух!» медленно сжимают круг, причем руки отведены от туловища назад.
4. Подойдя на близкое расстояние к стоящему в центре обруча, играющие получают отпор: он отталкивает их руками (заранее показывается, как это нужно делать).
5. Тот, кого коснулся ладонью стоящий в центре обруча, должен отпрянуть назад, как от удара электрическим током, обычно на один-два шага или прыжок, не отпуская рук стоящих в круге. После этого все снова пытаются сжать стоящего в центре обруча. При этом часть играющих в круге, получив отпор, отскакивает назад, в то время как остальные продолжают движение к центру круга, причем руки у всех остаются соединенными.
6. Нельзя задевать стоящего в центре круга руками. Они отведены назад, так что можно действовать только грудью.
7. Категорически запрещается приближаться слишком быстро.
Настрой на игру. Уточняется, как делается лимонный сок, а также какие бывают соки. Например, бывают лимоны с очень твердой коркой, тогда сок получить почти невозможно. Так и люди: одни сразу сдаются, и с ними можно сделать что угодно, хоть веревки вить, а другие — не дают себя в обиду, к ним даже боязно подступиться, так хорошо они умеют защищаться. «Посмотрим, как это получится у нас»,— заявляет специалист перед игрой.
Проведение игры. Первым в роли защищающегося выступает специалист. Он как бы принимает удар на себя, помогая присутствующим преодолеть неуверенность и страх, другими словами, выступает в роли «громоотвода». Затем он задает вопрос: «Кто из присутствующих хочет быть в центре круга?» Следует заминка, но ребенок
185
может и решиться. Все делают удивленные лица: «Как это, неужели он решится? А зря: сейчас мы сделаем из него вкусный апельсиновый сок». Процедура повторяется с неизменным успехом всех участников. Каждый раз все сожалеют, что остались без сока, которого им очень хотелось.
Длительность игры обычно не более 20 минут. В среднем на одного участника уходит 3 минуты игрового действия.
Дома игра упрощается: ребенок или родители поочередно встают у стены и отталкивают руками нападающего. Возникающие при этом шутки и смех при «страшных» угрозах заметно уменьшают агрессивность взаимоотношений в семье.
Наблюдение за игрой. Некоторые прямолинейные, наивные и боязливые дети буквально воспринимают смысл «страшной» игры. Но, как уже отмечалось, пример специалиста помогает им преодолеть первоначальный страх. Если все же ребенок, обычно дошкольник, не решается взять на себя роль защищающегося, то в круг встают двое-трое детей, которым значительно легче отражать нападение с разных сторон. В другом варианте игры в центре круга может оказаться ребенок вместе с одним из родителей — с кем, он решает сам. Становится понятным, кому он больше доверяет и от кого ждет защиты.
Кроме того, иногда в игре наблюдается излишне сильное давление и сжатие со стороны участников. Как правило, это очень энергичные и авторитарные натуры, не учитывающие возможностей ребенка. Тогда специалист незаметно оттаскивает не в меру ретивого участника, давая понять, что он превышает свои полномочия. После окончания игры ребенка спрашивают, с кем было труднее справиться, и его ответ вносит коррективы в дальнейшее поведение участников.
186
Игры четвертого игрового занятия («Мяч в кругу», «Проникновение в круг» и «Лимонный сок») занимают не больше часа.
Игра №9 — «Автобус»
Пятое занятие включает две игры — «Автобус» и «Футбол». Игра «Автобус» представляет собой психотерапевтический спектакль, состоящий из нескольких действий, как в театральной пьесе. Для игры необходимо максимальное количество ассистентов. Желательно также присутствие нескольких детей с родителями, в том числе братьев и сестер пациента. Для этой игры важна массовость, приближающая ее к действительности.
Цель игры и ее терапевтический смысл заключаются в преодолении страхов замкнутого пространства, опоздания и неожиданного воздействия, доведенных до степени абсурда, когда все идет не так, непредсказуемо, неожиданно. В игре реализуются, пусть и в условной форме, опасения детей опоздать в школу, не пройти то или иное испытание, не ответить на вопросы, не выполнить задание вовремя и в нужной форме.
Настрой на игру. Последовательно рассматриваются проблемы, связанные с суточным циклом жизнедеятельности детей: приготовлением домашних заданий, едой и прогулкой, укладыванием спать и сновидениями, утренними сборами в школу и уроками. Ассистенты приводят поучительные примеры: как они не смогли вовремя выполнить задание, волновались в ожидании плохой отметки, ночью видели страшные сны об исключении из школы и переводе в школу для умственно отсталых, утром забывали выученные уроки, в спешке оставляли дома тетрадь, учебники, волновались в ожидании транспорта, затем ошибались, ехали в противоположную сторону, в школе к ним приставали, мешали попасть
187
в класс и т. д. После подобных рассказов детей и родителей спрашивали, не сталкивались ли и они с такими проблемами. В ответ звучали уже не такие яркие рассказы.
Правила игры в каждом действии свои и поэтому будут изложены непосредственно в ходе игры.
Проведение игры.
I действие — «Прогулка после школы и приготовление уроков».
Время прогулки минимально (вместе с приятелем или родителем) или она отменяется вовсе, несмотря на протест ребенка. На прогулке контролируется каждый его шаг, звучат напоминания об опасностях (воспроизведение чрезмерного контроля родителей).
Во время приготовления уроков «родитель» находится рядом, делает бесчисленные замечания и дает советы, проверяет каждую мелочь и заставляет все переписывать заново, если обнаруживает хоть одну помарку или ошибку. (Так воспроизводится реальная обстановка в семье ребенка. Для реальных родителей это наглядный урок, как не нужно себя вести.)
Дневник — это отдельная тема: он полон замечаний, подтирок, двоек, что нередко не соответствует действительности, но помогает развеять реальные опасения. Наконец уроки закончены, и наступает время отдыха.
II действие — «Укладывание спать и сон».
Выясняется, кто и как засыпает, что при этом мешает и нужно ли вообще спать, что снится ночью и почему, ходил ли кто-либо во сне и куда именно. Ассистенты рассказывают в связи с этим «жуткие истории»: как они однажды ночью, когда светила полная луна, ходили по крыше, спускались по водосточной трубе и в ночном одеянии шли по улице, до смерти пугая одиноких прохожих, сразу начинавших верить в призраки и прочую нечисть; сны тоже были полны кошмаров: кто-то куда-то
188
упал, улетел в космос, был «в гостях» у Кощея Бессмертного или, еще хуже, у Бабы-Яги и т. д.
Подготовка ко сну — самое беспокойное время для детей с неврозами. От обилия дневных впечатлений и нервного перевозбуждения, а также из-за страхов перед кошмарными снами они ни за что не хотят ложиться спать, придумывая всякие предлоги. Но «родители» проявляют настойчивость (чего им не хватает в жизни), и наконец в полной темноте все засыпают (сидя или лежа закрывают глаза). После нескольких минут абсолютной тишины кто-то начинает вскрикивать, бормотать «во сне», звать на помощь маму или, как лунатик, бродить по комнате, натыкаясь на «спящих» (начинает, конечно, специалист, «спящий» как и все). Так достигается преодоление кошмаров в снах.
III действие — «Пробуждение и сборы в школу».
Заранее, еще до «сна» уточняется, всегда ли четко работает будильник, сколько их было у каждого, кто просыпался рано, поздно, спешил утром, однажды забыл то, что нужно, приходилось возвращаться, так что весь день был испорчен. Может быть, просить кого-либо будить или вообще не ложиться спать?
Будильник, как назло, «подводит», и остается мало времени. Сразу начинается спешка, суматоха. Один из взрослых заставляет есть, другой — чистить зубы, третий отправляет в туалет, четвертый напоминает, что пора одеваться. Пятый требует: «Больше ни одной двойки до окончания школы» и т. д. Уже уходящего ребенка возвращают, снова проверяют, все ли он положил в ранец, дают наказы на все случаи жизни и не советуют приносить плохих отметок, так как бабушка этого не переживет, мать будет пить валерьянку, а отец думать о ремне. На прощание все машут руками со словами: «Не подводи нас, вся надежда только на тебя, ты должен быть круглым отличником».
189
Здесь возможны варианты, и каждый может импровизировать, поскольку реплики действующих лиц не расписаны.
IV действие — «Остановка».
Выясняется, кто и сколько раз в жизни долго ожидал автобуса, троллейбуса, трамвая и из-за этого опоздал, какие были неприятности в связи с этим, кто до сих пор не может оправиться от пережитого и продолжает видеть это во сне; что было, когда автобус вообще не пришел: писали жалобу в Организацию Объединенных Наций, объявили бойкот любому транспорту, стали ездить на велосипеде, самокате или ходить пешком.
Возбужденные от страха опоздать дети выбегают из разных домов (если в игре участвуют несколько детей) и мчатся на остановку. Там стоит только один стул для ожидания. Все хотят его занять, при этом возникают споры: по какому праву и кто должен на нем сидеть, почему оно занято ребенком, который не уважает старших, пенсионеров, беременных и больных. Спор незаметно переходит в перебранку, а то и в открытую ссору или драку. Наконец все с удивлением замечают, что автобус так и не пришел. Возникает беспокойство: «Автобуса нет и не будет», «Все сломалось», «Забастовка», «Меня уволят за опоздание», «Поставят двойку за опоздание в школу», «Сегодня годовая контрольная, и ее пропускать нельзя», «Да что же это такое, может, идти пешком: хотя бы к вечеру придем» и т. д.
V действие — «Появление автобуса и посадка».
Вначале специалист задает вопрос: «Какие бывают автобусы?» В ответе, как правило, звучат слова «обычный», «маршрутный», «двухэтажный», «красный», «иностранный» и т. д. Специалист замечает, что бывают еще и резиновые автобусы, которые могут расширяться до бесконечности и сужаться, и что они как раз лучше всего приспособлены к нашим условиям.
190
Несколько взрослых, участвующих в игре, изображают «автобус». Водителем становится специалист, за ним, держась за руки, выстраиваются все остальные. Образуется замкнутое пространство, символизирующее стенки автобуса, двое взрослых позади имитируют дверь, но она пока закрыта.
Дождавшись нужной степени беспокойства и паники у людей, уже не мечтающих ни о каком автобусе, он появляется, но проносится мимо с возгласом: «В парк, в парк!». Разочарованию и негодованию ожидающих на остановке нет конца, но все их попытки проникнуть в автобус «нелегальным путем» заканчиваются неудачей, поскольку автобус резко сжимается, не пуская пассажиров.
Наконец автобус появляется снова, останавливается, и начинается посадка. Время ее ограничено, «дверь» впускает только одного человека, а проникнуть в автобус пытаются все. Начинается давка. Но рано или поздно посадка заканчивается, все пассажиры, «как сельди в бочке», помещаются внутри автобуса, обычно это 8—12 человек, при шестерых взрослых, моделирующих автобус.
VI действие — «Поездка».
Присутствующие делятся впечатлениями о своих поездках в автобусах, о происшедших событиях (забыли карточку, деньги, а тут, как нарочно, появляется контролер, готовый сразу сдать в милицию; кто-то отдавил ногу, и всю поездку пришлось стоять на одной ноге; ребенок потерялся в толчее автобуса, украли кошелек, обозвали; в спешке сели не в тот автобус, не смогли выйти на нужной остановке, заглох двигатель автобуса, у него отвалилось колесо и т. д.).
После кошмарных воспоминаний обозначается маршрут, открываются все двери помещений, но все равно тесно, и «автобус» растягивается на несколько метров.
Взрослые, изображающие автобус, должны следить, чтобы ни один из пассажиров не выпал до поездки. Если
191
это случилось, его подбирают при повторном прохождении маршрута.
Водитель напоминает, что все должны иметь билеты, уступать место пожилым, беременным и больным и что в автобусе работает общественный контролер. Он тут как тут, спрашивает (детей), в ту ли сторону они едут, почему у них нет ученического проездного билета, начинает читать мораль (все это происходит уже во время движения). Мнения пассажиров разделяются: одни поддерживают ученика, другие — контролера, приговаривая: «В наше время такого не бывало», «Это никуда не годится — так спешить, чтобы забыть билет», «Куда смотрят родители?!» и т. д.
Автобус из-за плохой дороги временами трясет, он дает внезапно задний ход, при проезде через тоннель (дверь), автобус растягивается на много метров, а всех пассажиров «сплющивает». Этим достигается дополнительный эффект сжатия, что вызывает негодующие возгласы пассажиров: «Вы что, дрова везете?!», «Первый раз, наверно, сами едете», «Мы будем жаловаться», «Лучше пешком идти» и т. д.
Попытки некоторых пассажиров выйти на нужной им остановке заканчиваются неудачей, поскольку «заклинило» дверь.
Наконец автобус прибывает на конечную станцию и «разваливается на части» (взрослые, его образующие, падают на пол). Пассажиры некоторое время находятся в растерянности, но вскоре приходят в себя и, перешагивая через обломки автобуса (лежащих взрослых), спешат по своим делам, опаздывая в разной степени.
VII действие — «Школа».
Вначале все вспоминают, как они боялись опоздать, кто их встретил, когда они вбежали в школу, но лучше все это забыть раз и навсегда.
Запыхавшийся ученик как метеор влетает в школу, но не тут-то было. На его пути вырастает грозная фигу-
192
ра охранника. Он дотошно выясняет фамилию, имя, отчество ученика, сколько ему лет, где живет наш страдалец и т. д. На все это нужно отвечать быстро, иначе охранник будет до конца уроков выяснять все дальнейшие обстоятельства.
Далее одежду ученика придирчиво осматривает уборщица: не забрызгана ли она, не грязные ли ботинки, тогда одежду надо немедленно вычистить, а ботинки — вымыть, вытереть тряпкой и даже намазать кремом. Заодно она интересуется, помогает ли он дома делать уборку, часто ли он ходит таким грязным. Ученик должен все это или парировать, или выполнить требуемое как можно быстрее.
Преодолев первые препятствия, он тут же оказывается перед гардеробом, где все вешалки заняты, а оставшиеся явно неисправны, гнутся и ломаются. В роли гардероба выступает вся группа.
Ученик судорожно ищет исправную вешалку (если он вешает одежду на неисправную вешалку, вытянутая рука ассистента падает вниз, изображая отсутствие опоры), наконец находит и вылетает в коридор.
Навстречу ему движется медицинская комиссия — все в белых халатах и марлевых повязках. У ребенка выясняют, все ли прививки сделаны, участвовал ли он в Дне здоровья, часто ли моет руки и чистит зубы, есть ли у него насекомые в волосах и какие именно. На все эти вопросы нужно отвечать быстро, при длительной заминке следует проверка чистоты ногтей, белизны зубов и отсутствия всяких тварей в волосах и одежде. Если результаты проверки удовлетворили комиссию, ученик облегченно вздыхает и взлетает на второй этаж.
И тут совсем некстати встречается с завучем. Обрадованная встречей с нерадивым учеником, она начинает взывать к его совести, угрожать всяческими карами и только в конце начинает выяснять причины опоздания. Если ученик находит в себе силы после такого прессинга
193
оправдаться, его отпускают, в противном случае грозят отвести к директору, на педсовет. «Часы» продолжают счет: «Осталось несколько секунд».
На прощанье завуч заботливо предупреждает, что его класс размещается теперь в другом кабинете, и, поскольку схемы их расположения у нее нет, он должен сам найти свой класс. Ученик начинает метаться по всем этажам школы, пытаясь отыскать свой класс (его изображают остальные участники игры, стоящие в различных комнатах, в том числе за шкафом). Ученик, отыскав очередной класс, спрашивает, туда ли он попал, на что следуют разные ответы: «Заходи, заходи, у нас тут грамоте учат, начни все сначала», «Что тебе здесь надо? У нас контрольная по высшей математике, экзамен, ищи-ка лучше свой класс, пока не поздно». Наконец ученик находит свой родной класс, на двери которого почему-то есть табличка (только что повесили). Однако радоваться еще рано.
В дверях стоит строгий дежурный с повязкой, проверяющий, на месте ли ручки, тетради, учебники. Опять нужно оправдаться или возразить и только после этого стремительно сесть на свое место.
«Где же учительница?» — с удивлением вопрошает ученик, придя в себя после пережитых волнений. Ему отвечают, что она почему-то опаздывает; но это хорошо: контрольная начнется позже или не состоится вообще. Тут появляется учительница, извиняется за опоздание: подвел автобус, и урок начинается. В этом случае терапевтический механизм аналогии с пережитым опытом нашего героя — все могут опоздать, от этого никто не застрахован и ничего трагичного, непоправимого в этом нет. Одновременно это и более адекватное восприятие неудачи. Главное — не впадать в состояние аффекта, не поддаваться панике, страху и отчаянию, а найти в себе силы, мобилизовать их для преодоления препятствий на пути к цели. Именно этого и недостает детям с неврозами,
194
останавливающимся где-то в середине пути из-за избытка отрицательных эмоций, заглушающих рациональный подход к происходящим событиям.
В сокращенном варианте игры опаздывающий учащийся, дрожа от страха, вбегает в класс и видит удивленное лицо учительницы, которая говорит: «Что ты, Коля, так взволнован? Только что прозвенел звонок, мало ли что бывает, садись за парту, а я начинаю урок». Потрясенный столь радушным приемом, Коля садится за парту, отвечает на любые вопросы, успешно выполняет задание, за которое получает «привычную» отличную отметку, и, окрыленный успехом, продолжает заниматься дальше.
Длительность игровой программы «Автобус» составляет в среднем час, т. е. кроме «Пряток» это самая продолжительная игра в разработанном нами комплексе. Для младших дошкольников игра не проводится вследствие отсутствия страха опоздания и непонимания целей и задач обучения. Для старших дошкольников игра модифицируется соответственно возрасту и проблемам, связанным с посещением детского сада: вместо завуча будет заведующая, вместо классов — группы, расположенные в разных концах здания, а когда опаздывающий находит свою группу, он видит играющих сверстников.
Игра №10 — «Футбол»
Введение. Футбол, как и спорт в целом, подразумевает неуклонное стремление к победе, невзирая на неудачи и травмы. Правда, современные дети в больших городах играют в футбол редко. Неудивительно, что гиподинамия (недостаток движения) — беда городских детей, причем чем крупнее город, тем в меньшей степени ребенок имеет возможность реализовать свою двигательную
195
активность. Соответственно, в городах гораздо большее, чем в сельской местности, число детей с нервными тиками, являющимися следствием нереализованной активности.
В футболе нужно обязательно выиграть — забить гол при согласованных действиях всей команды.
К травмам следует относиться стоически, терпеть боль и продолжать игру, а не кататься по полу, истерически изображая страшные муки, перелом обеих ног и помутнение рассудка. Безусловно, серьезные травмы бывают, но это исключение и к лечебной игре это не имеет отношения.
Такое банальное действие, как отнятие мяча, для детей с неврозами представляет определенную сложность: отнять — это обидеть, нанести травму, поэтому такие дети будут ждать паса, а не подбегать к владеющему мячом. Только при нарастании игрового ажиотажа они все чаще будут брать инициативу в свои руки, т. е. попытаются отнять мяч, чтобы передать его или самому забить в ворота.
Цель игры состоит в преодолении страха неожиданного воздействия и боли.
Правила игры весьма несложные, но их выполнение обязательно.
Прежде чем отнять мяч, следует крикнуть владеющему мячом какую-либо запрещающую фразу: «Не трогай!», «Прекрати!», «Стой!», «Не шевелись!», «Нельзя!» и т. д. Это относится к другому эффекту игры — психологической очистке издержек воспитания в виде чрезмерных запретов, характерных для родителей детей с неврозами.
Когда правила нарушаются, следуют штрафные санкции в виде замечания судьи, легкого удара кеглей по голове или временного исключения из игры и помещения на штрафную скамейку.
196
Настрой на игру. Уточняется, что такое нападение и защита, приводятся случаи из жизни. Подробно рассматривается феномен боли: когда и при каких обстоятельствах она возникает, как с ней справляться. Ассистенты рассказывают, как однажды им прищемило палец дверью, но когда они его забинтовали, все прошло. В другом случае они не могли вытащить ногу из грязи, поэтому произошло растяжение связок, но помогли шины и мазь. Самый тяжелый случай — при падении с велосипеда была сломана рука, но врач наложил гипс, и в результате все срослось как надо.
Ребенку задаются вопросы об испытанных в прошлом болевых ощущениях. Самое удивительное, что под влиянием эмоциональных рассказов участников группы он сам начинает вспоминать давние ситуации, связанные с помещением в больницу, медицинскими процедурами, падениями и ушибами. Часто это является открытием для родителей, ранее не придававших значения болевым ощущениям ребенка.
Проведение игры. Группа делится пополам, так чтобы дети и родители оказались в разных командах. Специалист выступает в роли судьи. Мяч помещается посреди игрового поля, и после свистка игра начинается. Вратарей как таковых нет, ворота обозначаются двумя стульями. Мяч же самый настоящий. При касании мяча руками назначается штрафной удар. Как и полагается, команда выстраивается по обе стороны ворот: специалист, уже как ее участник, разбегается и имитирует удар по мячу. Все защитники ворот подскакивают, чтобы отбить мяч, на что нападающий восклицает: «Более нервных игроков я не видел». Затем следует настоящий удар, но мяч пролетает «выше штанги» или улетает неизвестно куда. В следующем случае (а нарушений достаточно) все повторяет ребенок. Но поскольку пенальти может быть несколько, то он забивает гол и его обнимает вся команда.
197
Длительность игры не более 15 минут, что вполне достаточно, чтобы снять напряжение после предшествующей игры. В конце все пожимают друг другу руки, говоря все, что приходит в голову.
Дома игра может проводиться в коридоре: ребенок стоит в одном его конце, отец (мать) — в другом.
Игры в «Футбол» и «Автобус» продолжаются час с четвертью.
Наблюдение за игрой. Детям с неврозами трудно отобрать мяч: они просто боятся несущихся напролом взрослых, запрещающих (по договоренности) трогать мяч. Поэтому взрослым нужно подстроиться, подпустив ребенка ближе и дав ему возможность пнуть мяч и бежать что есть мочи вперед вместе с остальными, при каждом удобном случае передавая мяч члену своей команды.
Во время игры участники могут случайно толкнуть ДРУГ друга, ударить, несмотря на действия судьи, незаметно предохраняющего ребенка от травм. В игре обнаруживается повышенная чувствительность к боли у детей с неврозами: от малейшей боли они начинают плакать, а то и, надувшись, выходят из игры. Тем не менее она продолжается, и вскоре ребенок снова включается в нее. Ускорить этот процесс помогает одновременный с ребенком выход из игры одного из взрослых, который начинает причитать, потирать «поврежденную» ногу, затем все проходит, и обычно они вместе возвращаются в игру. В данном случае действует контрастный принцип: раз одному так тяжело, то другому, несомненно, легче.
Игра №11 — «Злые собаки»
Введение. По аналогии с пословицей «Волков бояться — в лес не ходить» можно сказать: «Собак бояться —
198
на улицу не выходить». Опасаться незнакомых собак надо, так как они могут укусить, но продолжать панически бояться собак даже мысленно, несмотря на отсутствие каких-либо связанных с ними неприятных эпизодов,— это уже не просто страх, а фобия — навязчивый, неотступный страх, как правило, внушенный тревожно-мнительными родителями. Более того, испытанный матерью в детстве страх собак может передаться детям хотя бы в виде излишних предостережений, опасений и прямого внушения: «Не подходи — она тебя укусит». А если ребенок действительно был напуган собакой, тем более укушен, подобный страх может много лет «тлеть» в подсознании, оживляясь всякий раз при встрече с соответствующим объектом страха.
Целью игры является преодоление страха собак независимо от времени его возникновения; дополнительные цели — устранение страха неожиданного воздействия и боли.
Настрой на игру. Задаются вопросы: «Что такое злые собаки?», «Почему они злые?» («Не кормят», «Дразнят», «Обидели», «Держат на цепи», «Так воспитали», «От природы такие» и т. д.). Далее каждый приводит примеры своих испугов и травм в связи с собаками. Ассистенты заявляют, что они чуть не лишились половины ноги, им делали прививки от бешенства и теперь, завидев издали собаку, они сразу прячутся, и даже ночью им снится ее лай. Родители тоже вспоминают подобные ситуации, а вслед за ними — и дети, причем в их рассказах много общего, даже боязнь собак определенных пород. Обсуждаются способы защиты: не подходить близко, не гладить незнакомых собак, стоять не шелохнувшись, не смотреть собаке прямо в глаза, не кричать и не убегать. Тут же наглядно проигрываются аналогичные сценки, роли распределяют сами участники.
199
Правила игры и процесс.
1. Все встают на четвереньки, изображая собак, и располагаются друг напротив друга так, чтобы между участниками оставалось расстояние не меньше полутора метров. В результате получается своеобразный коридор протяженностью 5—7 метров.
2. «Собаки» находятся на цепи, поэтому могут выпрыгивать вперед не более чем на 30—45 см, пытаясь схватить всех, кто оказывается рядом. Запрещена «мертвая хватка», т. е. можно хватать проходящего лапами (руками) и сразу отпускать. Можно и просто выпрыгивать от нетерпения и злости, заслышав подозрительный шум, но тут же нужно возвращаться обратно, в исходное положение.
3. Предварительно нужно разозлить себя, для чего достаточно посмотреть на находящуюся напротив «собаку» и облаять ее. При этом можно высунуть язык, сделать страшные глаза, принять угрожающую позу.
4. Ребенок находится напротив родителя, и это позволяет в прямом и переносном смысле разрядить взаимные отрицательные чувства, если они имеют место в реальной жизни.
5. Специалист поясняет, что заболела бабушка, которая живет в соседней деревне, и ей нужно отнести горячий пирожок для подкрепления сил, для этого надо пройти все дворы со злыми собаками. Бабушка ждет, и нужно отправляться в путь невзирая на все опасности.
6. Затем «собакам» предлагается закрыть глаза, ворчать от усталости, недовольства и голода, но внимательно следить за всеми проходящими мимо и сразу бросаться, чтобы утолить свой голод.
7. Первым, как обычно, проходит испытание специалист, выступающий в роли Красной Шапочки. Он выжидает подходящего момента, когда уменьшается количество бросков «собак», и преодолевает коридор быстрым
200
или медленным бесшумным шагом. Проходящего могут задеть, но, как уже говорилось, не вцепиться намертво. Оказавшись в конце пути, он радостно восклицает: «Бабушка, вот тебе пирожок, поправляйся». Все «собаки» от удивления открывают глаза и начинают еще громче рычать от голода. Устав, они снова закрывают глаза, и тогда специалист делает попытку вернуться обратно. Часто это бывает сложнее, чем вначале, потому что «собаки» стали более бдительными и более голодными. Однако путь преодолен и на этот раз, о чем радостно сообщается родным и близким.
Теперь повторить поход к бабушке предлагается другим участникам игры. Если ребенок не соглашается сразу, а это бывает скорее исключением, чем правилом, то подразумевается помощь со стороны родителя, которая иногда запаздывает. Тем не менее все участники игры по очереди соглашаются помочь больной бабушке, что является нравственно-этической целью игры.
Длительность игры в среднем 20 минут, что позволяет побывать в главной роли всем участникам. Дома все по очереди прячутся в комнатах и выпрыгивают из них при прохождении очередного «спасителя» бабушки, но герой все равно победно продолжает свой путь.
Наблюдение за игрой. Нередко взрослые, особенно матери, в большей степени, чем дети, боятся пройти мимо «собак», но, как уже отмечалось, пример показывают сами дети. Подобно игре «Проникновение в круг» здесь определяется честность играющих, которые либо не открывают глаза при прохождении очередного участника, либо стремятся подглядеть за ним, прикрывая глаза только для видимости. Отцы часто не соразмеряют свои силы и буквально сбивают с ног пробегающих мимо. Безусловно, такое поведение пресекается напоминанием об игровой условности происходящего, да и контролер не дремлет, постукивая кеглей по голове заигравшегося.
201
Игра №12 — «Кочки»
Введение. Кочки в болоте — это то, на что можно опереться, и в то же время они могут исчезнуть, погрузиться в трясину, в которой можно утонуть, завязнуть, если не выбрать интуитивно более надежные точки опоры. Раздумывать и сомневаться некогда, нужно действовать, ибо «промедление смерти подобно». Риск при этом всегда присутствует, и побеждают как раз участники с правополушарной направленностью, молниеносно выбирающие нужную кочку для продолжения движения. Везение тоже не помешает, но всегда необходима уверенность в благополучном исходе, несмотря на риск и первоначальные сомнения. Главное — решиться пройти этот опасный путь, чтобы снова быть с близкими и родными. У детей с неврозами отсутствует уверенность в себе, их пугают неожиданность, неизвестность, опасность подвоха, часто эти страхи носят навязчивый характер — мерещатся непреодолимые препятствия, непоправимое несчастье, и, соответственно, лучше ничего не затевать, никуда не ходить и не встречаться с новыми людьми. К тому же нужно защититься от всех мнимых и незримых опасностей, которых в жизни очень много, на это уходят остатки психической энергии. Истощение психики невротика, если можно так выразиться, происходит в результате непомерных для ребенка трат сил на самозащиту, причем иррациональную, ненужную в действительности и начисто блокирующую реальные насущные проблемы роста и способности к самовыражению. Итак, «кочки» — это символ опоры на реальные обстоятельства, осознание их и одновременно интуитивное преодоление препятствий — результат гармоничного правополушарного (интуитивного) и левопо-лушарного (рационального) реагирования на внезапно возникающую стрессовую ситуацию.
202
Целью игры является преодоление страха глубины (на кочке можно поскользнуться и погрузиться в трясину) и страха всех неприятных обитателей болот и чудовищ, живущих в них.
Терапевтический смысл заключается в прохождении болота, невзирая на опасности, что повышает уверенность в себе в критических жизненных обстоятельствах и укрепляет механизм защиты от внезапно возникающих угроз при достижении цели.
Настрой на игру. Выясняется, кто и как падал, проваливался в грязь, лужу, яму, удавалось ли быстро выбраться, что было потом. Объясняется выражение «ударить в грязь лицом», т. е. потерпеть неудачу, быть замаранным, нечистым, грязным в переносном смысле слова. На вопрос «Кто может жить в болоте?» следуют ответы: пиявки, жабы, змеи, водяные, оборотни, крокодилы и даже рыба-пиранья, обгладывающая жертву до косточек. Участников предупреждают, что ходить по болоту — опасное занятие, даже по кочкам, которые могут провалиться в любой момент. Риск — благородное дело, но здесь он особенно велик, хотя и нужно перейти болото, чтобы попасть домой, где все с волнением ждут возвращения любимого чада.
Правила игры и процесс.
1. В качестве кочек служат стулья, взрослые и детские, табуретки, топчаны, столы, кресла. Расстояние между ними зависит от возраста ребенка и не превышает длины его шага.
2. По стульям и прочим предметам (это могут быть и натуральные пни разной высоты) нужно передвигаться, перепрыгивая с одного на другой, но нельзя ползти и трогать руками спинки стульев. Сложность передвижения связана с большим риском упасть, провалиться, утонуть в болоте, но как раз это и является основной
203
целью игры — самостоятельно, без чьей-либо помощи пройти «болото» от начала до конца.
3. Вначале все хором высказывают сомнения ребенку, решившемуся на такую опасную затею, утверждают, что он не пройдет, упадет, сломает ногу, утонет. И вообще зачем это ему нужно: лучше сидеть дома, никуда не ходить и ничем не рисковать. В ответ обычно звучит: «А я все равно пойду!» — «Ну и упрямый же он,— изумляются все остальные участники,— посмотрим, что из этого получится, мы предупредили, а дальше — будь что будет!»
4. Все участники изображают обитателей болот, держа в руках кто лягушку-квакушку, кто змею, паука, а также горн, барабан или хула-хуп. Они распределяются при этом равномерно по всему маршруту.
5. Нельзя касаться проходящего по болоту, можно только прыгать, внезапно вскакивать, угрожать, бить в барабан или набрасывать обруч.
6. Подчеркивается неустойчивость некоторых «кочек» (стульев, пеньков), которые могут развалиться, в любой момент уйти под воду. Это предупреждение действует на воображение ребенка, готового поверить, что это может произойти на самом деле. Риск повышается, но нужно решиться и как можно скорее перескочить с этой ненадежной «кочки» на другую.
7. Самое ужасное событие в игре — падение с «кочки» (если нога коснулась пола). Тогда все обитатели болота дружно набрасываются на незадачливого первопроходца и пытаются увлечь его в трясину. Встретив сопротивление, все отступают, и ребенок должен начать свой путь сначала. Когда он спрыгивает с последней кочки и гордый идет «домой», раздаются аплодисменты, переходящие в овацию, и возгласы: «Какой молодец, получилось! Вот это да, никогда бы не подумали! А какие ужасы мы предрекали раньше!»
204
Игра может завершиться (для детей до 8 лет) следующим образом. Взрослые участники размещаются, как в игре «Злые собаки», располагаясь друг от друга на расстоянии шага ребенка, так чтобы образовался круг. Дети перешагивают со спины одного участника на спину другого. Поскольку в этом случае трудно соблюдать равновесие, то специалист идет рядом, держа ребенка за палец. При соскальзывании со спины участника и касании ногой пола (болота) предпринимается новая попытка. При удачном прохождении пути, что почти всегда имеет место, задача усложняется: спины участников, подобно кочкам, начинают слегка раскачиваться из стороны в сторону, прогибаться, имитируя подвижность и ненадежность кочек. Специалист при этом поддерживает ребенка не за палец, а за руку, помогая, хотя тоже в незначительной степени, в его продвижении вперед. Все встают, отряхиваются и дружно говорят: «Надо же, он сумел пройти даже по таким кочкам, как эти, и не свалился, не утонул, его не утащили водяные, значит, он действительно храбрый и ловкий, просто молодец. А что было, если бы мы сами попытались повторить этот путь? »
Длительность игры не более 30 минут, включая подготовку. Дома можно также использовать все стулья, столы, кресла и т. п.
Наблюдение за игрой. Игра выявляет страх падения, неудачи, ошибки и боязнь погрязнуть в «болоте» своих неразрешимых проблем. Основополагающая идея игры состоит в принятии решения преодолеть все препятствия на пути, подавив неуверенность, мнительность и страх. Этим и обеспечивается большая активность и инициативность ребенка, не готового в реальной жизни к столкновению с подстерегающими его опасностями. В нашей практике не было ни одного случая, когда боязливый пациент отказался бы пройти по «кочкам» из-за высказанного ему
205
недоверия и нагнетания страстей по поводу возможной ошибки (падения). Все же следует отметить, что чересчур прямолинейные, максималистски настроенные и оттого негибкие дети могут буквально воспринять возможные опасности. Тогда пример должен показать более уверенный в себе сверстник.
Итак, шестое игровое занятие включает три игры — «Злые собаки», «Кочки» и «Футбол» — общей продолжительностью час с небольшим.
Игра №13 — «Регби»
Эта игра во многом повторяет «Футбол», но здесь более свободные правила: можно не только пинать мяч, но и хватать руками и, прижимая к себе, бежать стремглав к воротам противника, даже подставлять подножки. Отбирать же мяч можно разными способами — хватая, толкая, щекоча, чтобы держащий мяч его выпустил, и т. д.
Цель игры та же, что и в игре «Футбол»: преодоление страха неожиданного воздействия и боли. Поскольку в толчее каждый хочет вырвать мяч, то образуется тесное кольцо — своего рода замкнутое пространство, преодоление страха перед которым является дополнительной целью игры. Вначале игроки также разделяются на две команды и начинают угрожать друг другу, заявляя, что они сотрут противников в порошок, пусть те лучше сдаются сразу и т. д. Для игры используется специально сделанный родителями мяч продолговатой формы. Дети-недотроги еще в большей степени болезненно, чем в игре «Футбол», реагируют на сдавливание и физические неудобства, но быстро привыкают и принимают вместе со всеми участие в игре.
Длительность игры не больше 15 минут.
206
Игра №14 — «Восхождение»
Введение. Если человек оказывается на большой высоте, как и на глубине, непроизвольно включается инстинкт самосохранения, многие испытывают страх при неустойчивом равновесии. При взгляде вниз с большой высоты возникает состояние головокружения, некоторые не могут пройти по мостику, тропе у обрыва, съехать с горки, не говоря уже о прыжках и даже езде на велосипеде.
Целью игры является преодоление страха высоты, а также страха землетрясения и прочих стихийных бедствий.
Терапевтический эффект состоит в устранении страхов в ситуации, воспроизводящей высоту и природные катаклизмы.
Настрой на игру. Обсуждается тема высоты: кто и когда был на самом высоком месте или прыгал откуда-нибудь и чем это закончилось. Страх падения и смерти, лежащий в основе этих страхов, оживляется (объективизируется) рассказами о происходивших с кем-либо реальных или вымышленных событиях: прыжках с вышки, трамплина или с парашютом, прохождении по качающейся канатной дороге над пропастью, ремонте крыши высотного дома, мытье окон на верхних этажах и т. д.
После актуализации страха высоты проводится беседа о страхе землетрясения: во время этого стихийного бедствия все вокруг трясется, появляются расщелины, через которые нужно перепрыгнуть, причем как можно быстрее, иначе можно провалиться и потом придется обращаться в МЧС.
Заключительный этап актуализации страхов посвящен восхождению на самую высокую гору в мире. Но в горах тоже бывают землетрясения, камнепады, лавины, можно провалиться в пропасть, или просто поскользнуться и катиться вниз по ледяному склону горы аж до Москвы, а то
207
и до Китая. Сломать руку или ногу в горах — вообще пустяковое дело. А о встрече со снежным человеком и говорить не приходится: при взгляде на него все внутри холодеет и от страха можно потерять сознание, как и остатки силы воли и собранности. Хотя все перечисленное и случается в жизни, концентрация событий так велика и они преподносятся с такой иронией и драматизмом, что возникшая настороженность достаточно быстро трансформируется в чувство юмора, потому что даже дети начинают понимать принцип нагнетания страстей и все более активно участвуют в этом процессе. Информация о подстерегающих опасностях, конечно, усваивается, и это полезно, но только на уровне воображения. Страх нейтрализуется в своем избыточном, угрожающем значении независимо от реальной действительности. Тогда поговорку «У страха глаза велики» можно забыть если не навсегда, то на весьма продолжительное время.
Правила и процесс игры.
1. Все выстраиваются друг за другом, наклонившись и обхватив впереди стоящих руками за талию. Головы повернуты в одну сторону, так чтобы они были на уровне туловища или несколько ниже (построение такое же, как в игре «чехарда»). Самый высокий взрослый (лучше всего отец) стоит впереди прямо, изображая вершину горы.
2. Сама «гора» вначале находится в спокойном состоянии, т. е. не наблюдается никаких колебаний и движений.
3. Дети (до 10 лет) разбегаются и пытаются запрыгнуть на стоящего в конце самого низкорослого взрослого или сверстника. Если это задание выполнить трудно, специалист слегка поднимает ребенка. Помощь в передвижении по спинам не оказывается, возможно только самостоятельное передвижение ползком к «вершине». Вот и она. Но самое трудное — приподняться и залезть на плечи стоящего первым взрослого, тот, кто стоит за его спиной, фиксирует при необходимости ноги ребенка, поддерживая их в вертикальном положении.
208
4. Самый ответственный момент — выпрямиться на «вершине», поднять вверх руки и произнести: «Я — на вершине, я победил!»
5. После этого ребенок должен спрыгнуть вниз («вершина» при этом не наклоняется, а стоит прямо). Прыжок с высоты — это уже почти героический поступок, несмотря на страховку стоящего рядом специалиста, подхватывающего ребенка на руки.
6. Если детей несколько, то они могут ползти, приближаясь к «вершине», друг за другом на расстоянии 1— 2 метра, что облегчает прохождение пути благодаря положительному примеру и ощущению незримой поддержки тех, кто сзади тоже преодолевает препятствие.
7. Повторная попытка совершить восхождение совершается в более сложных условиях. В горах начинается «землетрясение» — участники, державшиеся друг за друга, раскачиваются, приседают, приподнимаются, так что ползти намного труднее; при этом можно свалиться в «пропасть», выбраться из нее и повторить все сначала. Специалист незаметно смягчает слишком резкие движения и может чуть-чуть поддержать детей, как уступ на скале, в критических ситуациях.
Длительность игры 30 минут.
Дома игра модифицируется: отец дает ребенку возможность залезть на плечи со стула и выпрямиться, стоя на его плечах, при этом взрослый поддерживает его за ноги. Спрыгнуть можно с присевшего отца.
Наблюдение за игрой. Следует тщательно избегать привычных для взрослых слов: «Не бойся!», «Ничего не случится». Страх высоты становится очевидным в тот момент, когда ребенок не может встать на ноги на плечах изображающего вершину взрослого, у него подгибаются ноги, он не может выпрямиться и поднять руки вверх. Тогда уже все взрослые вместе со специалистом подбадривают его, надежнее фиксируют его ноги, и торжественный момент наступает — ребенок выпрямляется
209
и произносит заветную фразу. Сам прыжок — это кульминация преодоления страха высоты, и решиться на это — значит навсегда проститься со страхом, подобно тому как и распрямить согнутые от страха колени.
При игре заметными становятся и слабость мышц нижних конечностей у детей, основной упор делается на руки. Это является следствием недостатка двигательной активности. На это вне игры обращается дополнительное внимание родителей. После прохождения столь опасного маршрута в экстремальных условиях выдается диплом (написанный фломастером) о присвоении звания мастера спорта по альпинизму международного класса, а при отсутствии усложнений игры — просто диплом мастера спорта по альпинизму. В конце игры все встают, образуют круг и после слов специалиста «Хватайте его!» поднимают, качают и подбрасывают все выше и выше героя игры, подхватывают, жмут руки, хвалят и хором повторяют на прощание, что он хороший мальчик (девочка), что у него все получилось и теперь он не будет бояться высоты, нипочем, раз и навсегда.
Игра №15 — «Сражение»
Введение. Главное внимание в игре направлено на конфликт (для детей споры-ссоры): почему он возникает, можно ли думать о других все время плохо, постоянно подозревать во всех смертных грехах вместо того, чтобы понять истинные мотивы противоречий (разногласий), в том числе и в собственных установках и характере.
Цель игры — преодоление страха открытого пространства и боли.
Бросив все свои снаряды в противника, нужно выйти в «открытое поле» — на ничейную территорию — и, подобрав их, вернуться в строй. Пока снаряды собираются, противник не дремлет, продолжая бомбить рыщущих в поле. Преодоление страха боли происходит в результате болевых ощущений от попадания снаряда, но обычно
210
на этом не фиксируется внимание из-за состояния боевого азарта, возникающего в игре.
Терапевтический эффект игры. Во-первых, она подразумевает принятие решения об участии в сражении несмотря на подстерегающие опасности, т. е. это не бегство и капитуляция, а принятие вызова и адекватный ответ на него (мотив самоутверждения). Во-вторых, игра дает максимальные возможности для эмоционального преодоления агрессивных и заторможенных чувств по отношению к родителям, особенно при подавлении воли ребенка и физических наказаниях (родители и дети находятся «по разные стороны баррикад»). В-третьих, повышается толерантность (терпимость) к болевым воздействиям, «легким телесным повреждениям», обусловленным спецификой игры. В-четвертых, игра приучает к быстроте реакции в постоянно меняющихся условиях, делая защиту своевременной при отражении физической угрозы для жизни. В-пятых, игра развивает корпоративную (групповую) солидарность, так как нужно действовать не только в одиночку, но и совместно, помогая друг другу при «лобовом» противоборстве с противником. В-шестых, при столкновении с неприятелем и борьбе врукопашную приобретается умение бороться и одерживать победу, а из отдельных неудач делать соответствующие выводы. В-седьмых, первоначальная враждебность по отношению к противнику затухает после сражения, когда происходит реальное выяснение причин конфликта, приведшего к противостоянию и войне. Это повышает терпимость к недостаткам других, развивает и гибкость в отношениях между детьми и взрослыми.
Ассистенты разыгрывают сцену, когда тот, кому не понравилось что-то в поведении соперника, сразу же начинает обвинять, угрожать, а то и хвататься за оружие и применять физическое насилие. Поостыв, агрессор убеждается, что был не прав, не так понял соперника, зря погорячился, и пытается наладить более конструктивный диалог, договориться на взаимоприемлемых
211
условиях. Нетрудно убедится, что в основе большинства случаев беспочвенной или неадекватной агрессии находятся повышенная возбудимость и паранойяльные установки в виде подозрительности, недоверчивости, негибкости мышления, склонности к образованию сверхценных идей о наличии вокруг врагов, которых надо уничтожить во что бы то ни стало, отказ от каких-либо компромиссов, переговоров, тем более выяснения обстоятельств. Проблема состоит в том, что реального конфликта не существует, он только кажущийся. Подобное субъективное восприятие тотальной угрозы как раз составляет суть паранойяльных установок. У детей можно говорить о подобных отношениях, когда они обижаются на всех, не идут на открытый, непосредственный контакт и считают действия других по отношению к себе намеренными, умышленными, специально подстроенными. Такой ребенок во всем видит подвох, опасность, закрываясь от всех глухой стеной защиты или проявляя агрессивные реакции в виде бесконечных жалоб, обвинений всех и вся, воспринимая себя невинной жертвой. Эти же дети, особенно с сопутствующими истерическими чертами характера, любят всем рассказывать, как их притесняют, унижают и просто плохо к ним относятся, не дают делать то, что они хотят. На поверку это оказывается инсинуацией (вымыслом), в действительности же, как правило, родители у них заботливые, даже слишком многое им разрешающие.
Затеять конфликт легко, труднее его уладить, и в игру, как мы увидим далее, вносятся существенные коррективы из-за выявленного паранойяльного настроя как у детей, так и у взрослых. ■
Правила игры и процесс.
1. Участники разделяются на два лагеря, в которых должно быть одинаковое количество детей и взрослых, но родители и дети находятся в разных «войсках».
2. По обеим сторонам игровой площадки стоят стулья, по одному на каждого участника. Они изображают ук-
212
рытие, дзот, танк — все, за чем можно спрятаться, защитив себя от прямого попадания.
3. На середине площадки находится красный обруч хула-хуп, в который заранее складываются «снаряды» — легкие пластмассовые кубики, мячи, шарики, кольца. На каждого участника приходится до десятка «снарядов».
Оба лагеря начинают обвинять друг друга в неправомерных действиях, подобно тому как два государства предъявляют претензии в отношении территорий, отравления (загрязнения) воды, устройства провокаций, придирок, плохого влияния, капризов и упрямства. В процессе обвинений и подозрений с обеих сторон нарастает напряжение, замечания становятся все более резкими, придирки перерастают в угрозы применить силу, и, когда противостояние достигает апогея, следует удар специалиста в барабан (бубен). Все бросаются к заветному обручу и хватают «снаряды», кто сколько сможет, помещая их в свое укрытие (стул). Взрослые могут поделиться приобретенным с детьми, если у последних недостаточное количество «снарядов», но обычно этого не происходит, т. е. каждый пока думает только о себе.
4. Сразу начинаются «военные действия» — бросание «снарядов» из-за укрытия в «противника». Условием «боевых действий» являются броски рукой не сверху, замахиваясь, а снизу, как бы подкидывая, чтобы уменьшить риск травматизма. Как только закончится запас «снарядов», необходимо выбежать в «открытое поле» и, находясь под прямым обстрелом противника, собрать их как можно больше.
Через 5—7 минут «бомбометания» следует приказ специалиста начать «танковую атаку». Участники поднимают стулья, прижимают к себе, и «армии» движутся друг на друга. При столкновении (стульями) начинается противоборство, каждый пытается потеснить противника. С детьми следует применять гибкость: то потеснить их, то уступить или стоять на месте, изображая невероятные усилия по преодолению сопротивления.
213
Следует очередной приказ «главнокомандующего» о начале рукопашного боя, когда каждый пытается или уложить противника на обе лопатки, или хотя бы посадить на стул. Здесь также требуется умение взрослого войти в положение ребенка, давая ему возможность справиться с грозным на вид противником. В большинстве случаев силы обоих «враждебных» лагерей оказываются приблизительно равными, а на небольшое преимущество просто не обращают внимание.
5. Далее все собирают «снаряды» и складывают их на место. Настает заключительный этап игры — примирение. Все снова встают, как и раньше, в две шеренги друг против друга и начинают внимательно всматриваться в противников. Вдруг кто-то восклицает: «Батюшки, да я же обознался, это, оказывается, добрый, а не злой человек, посмотрите, как он улыбается, хотя и сражался против нас». Другой участник добавляет: «И вовсе они не рыжие и не упрямые, как нам показалось раньше». Их поддерживают остальные: «Они ничего не имели против нас, у них просто произошла катастрофа, а мы думали, что они специально отравили рыбу и грибы в лесу», «И детей у них в школе учат как надо, раз везде единый экзамен», «А если в газетах они писали, что у нас не все идет как надо, так это же нормальная критика, из которой нужно сделать соответствующие выводы, чтобы устранить недостатки», и т. д. Затем другая сторона начинает также исправлять свои паранойяльные установки на более адекватные, гибкие. Когда все высказались, начинается «братание»: бывшие противники жмут друг другу руки, обнимаются, целуются, еще раз приносят извинения за непродуманные и предвзятые действия и мирно расходятся по домам.
Длительность игры «Сражение» не более 20 минут.
Дома играть можно даже вдвоем. Предварительно нужно «поссориться» — высказать взаимные претензии, недовольства, подразнить друг друга. Делается все это
214
в шутливой форме, но как раз это и позволяет безболезненно, бесконфликтно решать ежедневно возникающие и накапливающиеся как снежный ком проблемы в отношениях между взрослыми и детьми. Обычно родители пытаются исправить поведение ребенка, не учитывая собственных недостатков и просчетов. Здесь же возникает обратная связь, когда дети своими, пусть и шутливыми высказываниями показывают родителю, что неблагополучно в их отношениях, чего следует избегать или решать иначе. Нередко только такая игра позволяет детям высказать все претензии родителям. В дальнейшем последним необходимо провести тщательный анализ высказываний ребенка, чтобы внести коррективы во взаимоотношения с ним.
Итак, ссора-конфликт «спровоцирована», и начинается выяснение причин с помощью бросания предметов друг в друга (легких игрушек, тапочек, подушек и т. д.). Оба «противника» прячутся за креслами, далее все происходит так же, как описано выше. Опыт показывает, что если родители идут на такой «контакт» с ребенком, то достаточно скоро сглаживаются конфликты и в повседневной жизни.
Наблюдение за игрой. Игра раскрывает нереализованную потребность детей в сопротивлении, возмущении (протесте), возмещении «морального ущерба» от необоснованных обвинений и наказаний. Видно, как неуверенный в себе и боязливый ребенок опасается бросить «снаряд», скрываясь за стулом-укрытием, но попадание в него со стороны противника вынуждает «возмутиться» и ответить тем же, т. е. он следует принципу «агрессивного партнерства». В другом случае очевидна противоположная ситуация: броски ребенка следуют один за другим, причем с большой силой, с размаха, несмотря на предупреждение бросать только снизу. Подобное поведение говорит о многом. Во-первых, о непреодоленных обидах на родителей. Во-вторых, дети, бросающие «снаряды»
215
без передышки с большой скоростью, обладают повышенной возбудимостью (темперамент плюс нервность или эти свойства и состояния по отдельности), или же они не привыкли рассчитывать действия и соразмерять усилия. В-третьих, броски следуют по принципу «что хочу, то и делаю, и никто мне не указ». Подобное «анархическое» отношение к игре указывает на вседозволенность в семье, потакание любым прихотям ребенка: «Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало». Другими словами, у родителей отсутствует адекватное чувство контроля над детьми, и те добиваются цели любыми средствами. Особенно это заметно у детей родителей, называемых «новыми русскими». В подобных случаях специалист подбегает с желтой кеглей и слегка стучит по голове ребенка или взрослого, чтобы они опомнились и не забывали о правилах игры. В крайнем случае приходится временно выводить нарушителя из игры, что наиболее эффективно.
Итак, седьмое занятие включает две игры — «Восхождение» и «Сражение» — общей продолжительностью около часа (40—50 минут).
Дата: 2018-12-21, просмотров: 253.