-- Скажите, пожалуйста, куда мне отсюда идти?- спросила Алиса

-- А куда ты хочешь попасть? -- ответил Кот. « Алиса в стране чудес»

Какие картинки учат музыке, а какие нет

Зная о любви десткого восприятия к ярким цветам и забавным картинкам, многие преподаватели музыки используют краски и образы на своих уроках с целью сделать обучение интереснее и красочнее и это совершенно понятное и оправданное стремление.

Давайте вспомним, что в этой книге мы говорим об обучении детей музыкальному языку, а не о языку о музыке. В связи с этим придется разделить использование музыкальной графики на две категории: иллюстративную графику и обучающую.. Первый вид графики помогает сделать «цветными» и «красочными» сведения О музыке, второй – пытается помочь овладеть музыкальной грамматикой и речью.

Использование сказочных образов и картинок на уроках о музыке, рисование под слушание музыки, раскрашивание клавиш и нотного стана с целью «порадовать глаз» – это попытки преподавателей заполнить время урока О музыке и сделать его более интересным. Без непосредственного погружения в мир звуков на правах не обозревателя, а «участника событий», без музицирования, пения по нотам, чтения нотной литературы, развития музыкального мышления никакая, даже самая изобретательная графика не способна поддерживать живой и неподдельный интерес ученика к музыкальному языку. Именно поэтому даже самые яркие цвета и веселые картинки не способны пробудить в детях любви к музыке так, как пара простых, но освоенных навыков игры на инструменте.

К примеру, сотни картинок и комиксов, мульфиломов и кинофильмов и рассказов о том, каким замечательным может быть финнский язык с фрагментарными отрывками финской речи не в состоянии заставить слушателей и зрителей по-настоящему полюбить финнский язык. Я по себе знаю: в моей семье папина родня вся была финноговорящая и я наслушалась разговоров о красоте Финляндии и часто присутствовала при общении моих родных на этом языке, не понимая ни слова. Язык не стал мне ни понятнее, ни доступнее, потому что никто не учил меня говорить на нем и в любимые я его записать поэтому никак не могу. Совсем не то с русским, украинским и английским, на которых я могу общаться, ощущать их красоту и уникальность.

Однако вернемся к средствам вспомогательной компьютерной графики.

Множество компьютерных программ обучения о музыке стараются привлечь как можно больше красочной графики и разнообразия в подаче материала, но оставляют неизменными прежние неработающие традиционные методы. В таком случае праздничные картинки и яркие краски напоминают мне сладкие сиропчики, которые добавляют в детские лекарства, чтобы дети их не выплевывали.

То же можно сказать и о неработающих «традиционных» методах обучения музыке, игнорирующих вокальную природу развития слуха. Так, можно сочинить книжку увлекательных приключений нотных знаков и придумать самые остроумные имена ее героям, используя буквенные обозначения нот в основе системы и все усилия художников и дизайнеров будут потрачены впустую. Чуда не произойдет – картинки и образы не смогут компенсировать главного недостатка буквенного обозначения звуков – не поможет восприятию музыки с помощью гортани.

«Озвучивание» названий нот с помощью рисунка – распространенный прием множества преподавателей музыки. Картинки в этом случае могут быть не только посредниками между нотой и голосом человека, но также между голосом и инструментом, способным производить звук в его абсолютной высоте. Так, если картинку поместить на клавишу фортепиано, то звучание фортепиано поможет голосу найти высоту звучащей ноты, а если поместить ее у ноты, то графика станет связыющим звеном между голосом, абстрактным знаком и точной высотой звука. Таким образом, картинка с изображением ноты может стать точкой опоры в музыкальном прочтении нотного текста между графикой нотного значка и его фонетическим звучанием.

В таком случае применение образа в музыкальной графике может связать в одну систему слуховое, мышечное, зрительное и абстрактное восприятие музыкального звука и стать точкой опоры в развитии музыкального мышления. Это – яркий пример действенной обучающей музыкальной графики, которая помогает учить эффективно любого человека независимо от яркости его музыкального дарования.

Цветное кодирование графики или звука? Вот в чем вопрос…

Если мы используем на уроках музыки цвет или образ , он должен нести в себе какую-то важную часть информации, акцентирующую зрительное внимание начинающего на понимание традиционного нотного текста Графика нотного стана и вспомогательная (обучательная) графика с целью что-то объяснить в музыкальном письме обращаются к зрительному восприятию начинающего, поэтому их задача дополнять друг друга а не бороться за первенство, не «толкаться локтями» и не «перебивать друг друга». В связи с этим вспоминается такая история из прошлого.  

Однажды одна моя коллега на Украине гордо заявила мне, что у нее в классе дети пишут музыкальные диктанты цветными карандашами – она учит их цветному восприятию музыки. Так, каждой из семи нот звукоряда она дает определенный цвет и нужно каждую ноту писать отдельным карандашом. Дети приносят на урок цветные карандаши, кладут их перед собой и во время музыкального диктанта они должны не только определить, какая нота звучит, но и какого эта нота цвета, взять соответствующий карандаш и написать ее.

Когда я представила себе, что творится в сознании учеников при этом «новаторском» подходе к обучению музыкальному языку, у меня … закружилась голова. Цвет и звук за редчайшим исключением не имеют для нашего восприятия точек соприкосновения. Я читала немало околонаучных статей о «подсознательном» восприятии звука в цветовой гамме, но ни один автор не нашел единственно правильных эквивалентов каждого звука конкретному цвету. История музыки упоминает о нескольких композиторах, наделенных «цветным восприятием звука», таких, к примеру, как Скрябин и Римский –Корсаков. Но и у них ассоциации не совпадают полностью. Само по себе различение звуков по их высоте и месте в ладу является сложным процессом, за который отвечают слух и голос человека. Но попытка использовать цвет в качестве точки опоры в понимании звука не помогает восприятию, а ставит его в тупик. Поиски прямых ассоциаций «звук – цвет» – это поиски черной кошки в темной комнате, когда ее там нет. Попытки восприятия искать хоть какую-то связь между одним и другим совершенно бесплодны.

Многие преподаватели – новаторы и изобретатели совершили большое количество попыток кодирования каждой ступени звукоряда разным цветом и привязывании этих цветов между клавишами и нотным станом. Такой подход, однако, мало способствовал эффективности обучения.

- Во-первых, потому, что само по себе запоминание семи различных цветов, закрепленное за каждой нотой – клавишей является дополнительной нагрузкой для памяти человека. Согласно законам восприятия обучающийся мгновенно способен оперировать максимум двумя - тремя новыми объектами или цветами ( не случайно пульт управления компьютерными играми содержит как правило не более 2-х кнопок)

- Во-вторых, потому, что в восприятии человека не существует никакой связи между звуком и цветом и попытки объединения одного и другого вносит в процесс обучения нагромождает сложности, а не облегчает их.

Пытаться объяснить звук с помощью цвета это все равно что переводить незнакомый вам, скажем, китайский язык на еще менее знакомый язык свахили.

Традиционный нотный стан так же понятен новичку в музыке как роман «Война и мир» первокласснику.

Это не значит, что цвет и образ в музыкальном обучении нужно отменить за ненадобностью. Краску и образ с музыкальной грамматикой связывает общий язык - язык графики. Нотоносец и ноты на нем для зрительного восприятия человека являются совершенно новой информацией, в то время как краски и образы давно им усвоены. Поэтому использование красок и картинок должны стать точкой опоры зрительному восприятию нотного текста.

Основные трудности при чтении нот на нотоносце связаны с совершенно новой системой подачи графического материала. Для преподавателя, имеющего дело с нотоносцем на протяжении всей жизни, трудно понять, как видит эту систему «человек с улицы», как работает его восприятие и на что оно пытается опереться. Тем не менее зрительное восприятие начинающего первым делом ищет аналогов нотному стану в уже полученном опыте восприятия текстов языка. Большинство начинающих думает, что нотный стан, это та же «книга» для звуков и запись в нем строится по тем же графическим правилам. Но это не так!

Каждая буква алфавита графически индивидуальна, поэтому запоминание букв строится на сравнении и контрасте. Ноты же представлены в виде одинаковых кружков и похожи друг на друга как близнецы.

Восприятие пытается найти точку опоры, чтобы понять, как можно различить одну ноту от другой и первое что бросается в глаза новичку - это разная окраска нот - одни ноты являются «белыми» – или пустыми внутри (целые и половинные), а другие закрашенными «черными» (восьмые, четвертные, шестнадцатые). Потом взгляд замечает еще одно «существенное» различие: одни ноты – с « хвостиками», а другие нет. На основе этого, восприятие делает ложное предположение: эти кружочки отличаются друг от друга по цвету и по хвостикам – следует сфокусировать прочтение в первую очередь на этом.

На самом деле самые яркие графические отличия нот имеют отношение к их длительностям, а не к их расположению на нотном стане, связанному с высотой звучания. Но графика отражения ритма в нотной записи является более яркой и запоминающейся, чем графика отражения высоты звучания, 

потому что нота на линейке и нота между линейкой почти ничем друг от друга не отличается , разве что еле заметной тоненькой полоской посередине. Даже для взрослого человека, который уже прочитал много книг и глаза которого привыкли к буквенной графике такая разница является еле заметной, не говоря уже о ребенке.

Умение разделить ноты по их высоте в обучении должно идти впереди умения их организовать ритмически. Такова природа развития человеческой координации. (*Так, при исполнении музыки с помощью инструмента или горлоса, обучающийся проходит следующие стадии развития:

-   Вначале учащийся должен научиться извлекать звуки в той последовательности, которой требует от него музыкальный текст - координация

-   Потом он его организовывает ритмически – ритмическая организация

- Потом он старается следовать установленному пульсу музыки и играть без остановок – метрическая организация

- Период шлифования – исполнительство)*

Но графическое оформление нотного текста как бы мешает зрительному восприятию начинающего сосредоточиться на первостепенном (высота звуков), отвлекая восприятие на пока несущественные детали (ритмическое оформление). Ритмическая графика «кричит» на нотоносце и «машет» контрастными цветами и флажками восьмых и шестнадцатых, высотная же графика еле заметна и воспринимается как строчки в книге, расположенные «по пять».

Для того чтобы опорой в зрительном восприятии нот стала именно их высота, можно применить цвет в качестве воздействия на зрение человека. Близко стоящие к друг другу нотные кружочки на линейке и между немедленно приобретут контрастность благодаря цветовому коду.

Сколько цветов нужно использовать для облегчения графической дифференциации нот по их высоте? Это вопрос принципиальный и основывается он на том, о чем цвет должен предупредить восприятие человека. Я видела разные подходы в цветовых кодировках нот. Все они пытались с помощью цвета отразить разность музыкальных звуков по высоте. Как я уже писала ранее, это – тупиковый подход, который только запутывает восприятие человека. «Велосипед уже изобретен» – и это нотоносец. Цвет должен помочь графике нотного стана стать понятной зрительному восприятию, а не работать против него, пытаясь «объяснить» звук..