Единственная цель джайнизма заключается в достижении состояния полного бесстрастия, и цели этой служат абсолютно все аспекты нашей веры: религиозные истории, космология, дисциплинарный кодекс и учение о таттвах. Что же касается других религий, то, похоже, что их цель заключается исключительно во взращивании страстей, ибо ложные писания могут создаваться лишь людьми, подверженными страстям, а многообразные системы псевдологики служат лишь взращиванию страстей. К примеру, адвайта-брахмавада, признающая всё сущее единым Брахманом, санкхья, видящая во всём деятельность пракрити, и полагающая индивидуума чистым и бездеятельным, шиваизм, полагающий, что цели можно достичь одним лишь знанием таттв, миманса, признающая религиозные практики, порождённые страстями, за дхарму, буддизм, считающий всё моментальным или материалисты-чарваки, не признающие существования иного мира, поощряют тем самым бесконтрольный образ жизни, выражающийся в стремлении к чувственным наслаждениям. И, хотя в некоторых местах они и говорят о способах уменьшения страстей, это – лишь уловка, призванная подпитывать прочие страсти. Так, призывая, с одной стороны, оставить жизнь домохозяина и служить Парамешваре, но наделяя при этом природу Парамешвары страстями, поддерживают тем собственную жажду чувственных наслаждений. Джайнская же религия, описывающая природу божества, учителя и учения как абсолютно бесстрастную, поддерживает тем самым стремление к достижению бесстрастия – сомнения в этом нет.

И это – не только наше мнение: так, иноверческий поэт Бхартрихари в Вайрагья-пракаране говорит следующее:

«Среди людей, подверженных страстям, более всего знаменит один [бог] – Шива, всегда держащий свою возлюбленную – Парвати, за нижнюю часть тела, тогда как среди бесстрастных более всего прославлен другой – Джина, и второго такого человека, способного оставить общество женщин, не сыскать. Что же до всех прочих людей, то они, как будто оцепеневшие от змеиного яда, которым вымазаны стрелы неотразимого бога любви – Камы, не могут ни в полной мере насытить свои желания, ни одолеть их».[ccxl]                                                                          

Так что даже иноверцы признают, что люди, более всего подверженные страстям, почитают Махадеву, тогда как бесстрастные поклоняются Джине. Страсти и бесстрастие взаимно противоположны, поэтому не ищите счастья в обеих одновременно, ибо лишь одно из этих двух может принести вам пользу, и это – бесстрастие, благодаря которому человек, избавившись от всякого возбуждения и волнения, становится достойным поклонения. Тот факт, что бесстрастие приносит счастье в будущем, известен не только нам: о нём говорят и иноверцы; тогда как страсти, стоит только им появиться, в тот же миг порождают волнение, несут за собой осуждение, а в будущем – и страдания. Таким образом, благотворной может быть лишь джайнская религия, единственная цель которой – бесстрастие, а что же до остальных, то, поскольку очевидная цель оных состоит в поддержке страстей, назвать их благотворными никак нельзя; так на каком же основании мы должны признавать их равноценными?

Вопрос: Всё это истинно, однако своим порицанием иноверцев вы, во-первых, причиняете им страдание, а во-вторых, вызываете соответствующее противодействие. Так что зачем их осуждать?

Ответ: Если бы мы выразили своё порицание, будучи одержимыми страстями или действительно причинили кому-либо страдание, то это и вправду обернулось бы грехом, однако следование иноверческим теориям приводит лишь к тому, что дживы укрепляются в ложной вере, порождающей страдания сансары, поэтому наши слова являются ни чем иным, как вызванным состраданием изложением истины как она есть. А если слова эти, хотя и нет в них никакого изъяна, причиняют кому-то страдание или вызывают протесты, то что мы можем поделать? Ведь и винокур чувствует страдание, когда его ремесло подвергается осуждению, и проститутке неприятно, когда её образ жизни порицается, и мошеннику больно, когда его деяния разоблачаются. И если мы, из страха обидеть грешников, не дадим дживам наставления в дхарме, то как они найдут путь к счастью? Да разве существует хотя бы одно такое наставление, от которого все обретали бы покой? Что же до их возможных протестов, то пусть они состязаются между собой, мы же в такие баталии ввязываться не будем, и тогда они успокоятся сами собой. Да получит каждый плод собственных мыслей!

Вопрос: Как известно, ложные интерпретации таттв, содействующих достижению цели человека, ведут к формированию ложной веры, ложного знания и неправильного поведения. А каким образом следование иноверческим учениям ведёт к тому же?

Ответ: В иноверческих теориях, поскольку таковые прибегают к ложной аргументации, собственная природа таттв не осознаётся должным образом, поэтому мы вправе спросить: а для чего всё это делается? Если [человек] понимает дживу и прочие таттвы должным образом, то с достижением бесстрастия становится очевидным и всё его величие; те же индивидуумы, которым бесстрастие чуждо и которые жаждут мирской славы, дабы заставить других признать собственное величие, дают ложную, вымышленную интерпретацию таттв. Так, своими утверждениями о бытии единого Брахмана они распространяют ложную веру в природу джива и аджива-таттв, воспитанием самопотворства поддерживают ложную веру в асрава и самвара-таттвы, а речами о бессознательном или не лишённом страстей освобождении поощряют превратную веру в мокша-таттву.

Итак, мы продемонстрировали всю ложность иноверческих учений. Когда таковая осознана во всей её полноте, возможно, у человека возникнет интерес к истинной интерпретации таттв, которая позволит ему избежать ошибок в дальнейшем.

На этом заканчивается анализ иноверческих теорий.