В-третьих, шветамбары считают, что достижение освобождения возможно для женщин, но разве может человек, неспособный совершить грех, который привёл бы его к рождению на седьмом плане ада, достичь такой чистоты ума, которая послужила бы причиной освобождения? Ведь совершение как тягчайшего греха, так и высочайшего религиозного акта по силам лишь тому, чья решимость крепка и неколебима. Кроме того, женщина не в состоянии практиковать медитацию в уединённом месте и полностью отказаться от использования материальных предметов.[cclvi]

В подтверждение своего мнения они говорят: в писаниях содержатся упоминания о том, как множество людей мужского и женского пола, а вместе с ними и среднего, достигали состояния сиддхи, что и даёт нам основания признавать за женщинами возможность достижения освобождения. В этой связи необходимо уточнить: а кто были эти люди – бхава-веди[cclvii] или дравья-веди? Если бхава-веди, то это признаём и мы, а если дравья-веди, то    вполне очевидно, что на этой земле имеется великое множество мужчин и женщин, тогда как гермафродиты встречаются крайне редко. Можете ли вы представить себе, чтобы сколь-либо значительное их количество достигло освобождения в течение одной самаи? Так что эти истории ни в коем случае не имеют в виду дравья-веди.

Вы можете возразить, сказав, что сексуальные страсти могут иметь место лишь до девятой гунастханы, однако не забывайте, что это говорится с точки зрения психического их аспекта (бхава-веда), а если бы данное утверждение делалось с точки зрения физического их аспекта (дравья-веда), то нам пришлось бы признать возможность сохранения чувственной страсти вплоть до четырнадцатой гунастханы.

Итак, мнение о том, что женщины могут достичь освобождения, так же безосновательно.

Опровержение возможности достижения освобождения шудрами.

В-четвёртых, шветамбары утверждают, что освобождение достижимо и для шудр [и прочих представителей низших сословий], однако в этой связи уместно спросить: а допустимо для домохозяина даяние пищи неприкасаемому? Не идёт ли это вразрез с общественными традициями? Кроме того, [есть здесь ещё два момента]: во-первых, благие мысли не могут возникнуть в уме низменного человека, а во-вторых, созревание плодов кармы, определяющей низкий статус, возможно лишь до пятой гунастханы, а возможно ли освобождение, если человек не в состоянии подняться выше? Если же вы скажете, что с началом практики самообуздания начинается и созревание плодов благой кармы, то получается, что о созревании таковых можно говорить с точки зрения практики самообуздания или отсутствия таковой, и это, в свою очередь, даст нам основания заключить, что в случае с любым не практикующим воздержание человеком, даже [будущим] тиртханкарой или кшатрием, имеет место созревание кармы, определяющей низкий статус. А если вы [сами] говорите о благой карме последних с точки зрения семьи и рода, то в случае с неприкасаемым вам придётся признать факт созревания кармы, определяющей низкий статус. Ведь в ваших собственных писаниях сказано, что её созревание может иметь место лишь до пятой гунастханы, так что не сходится в ваших речах ни последующее с предыдущим, не предыдущее с последующим. Итак, мнение о том, что шудры и прочие [представители низших сословий] могут достичь освобождения, безосновательно.

Таким образом, становится ясно, что подлинная цель шветамбаров, говорящих о возможности достижения освобождения всеми человеческими существами, заключается в том, чтобы представить себя в выгодном свете и, дав всем без исключения надежду на освобождение, упрочить тем самым свою собственную ложную традицию. Однако стоит только поразмыслить, и ложность такого рода утверждений станет очевидной.