Третьим шагом, который необходимо сделать как можно скорее, является опрос пострадавшего. В нашей практике мы называем это дополнительным опросом, так как обычно это уже не первая встреча с пострадавшим. Первый разговор, в ходе которого у пострадавшего было принято заявление на имя председателя организации, либо другого уполномоченного им сотрудника, уже состоялся. Сотрудники НПО получили общее представление о том, что произошло. Сделано то, что не терпело отлагательства – медицинское освидетельствование, обращение в прокуратуру. Теперь необходимо максимально подробно и точно воспроизвести всю картину случившегося.
Опрос потерпевшего – наиболее важная часть расследования. От степени подробности полученных сведений во многом зависит успех расследования. Процесс опроса мы разделяем на две стадии – предварительную беседу и опрос с документированием.
Предварительная беседа.
Первую стадию опроса следует назвать беседой, так как, получая необходимую информацию от пострадавшего, сотрудник НПО, проводящий опрос, в свою очередь должен постараться ответить на все вопросы пострадавшего. Задачи такой беседы и условия ее проведения можно описать следующим образом:
– В ходе беседы сотрудник НПО должен восстановить всю цепочку происшедших событий в хронологической последовательности.
При этом необходимо учитывать, что при свободном рассказе человек обычно сначала говорит о наиболее важных с его точки зрения событиях. Поэтому, ожидать хронологически последовательного рассказа от пострадавшего не приходится. Опрашивающий, по возможности, не должен перебивать пострадавшего, заставлять его соблюдать хронологию событий. Задача пострадавшего – вспомнить все, уложить это в хронологическую цепочку – задача опрашивающего. Поэтому, сотруднику НПО можно порекомендовать во время предварительной беседы производить записи, позволяющие ему быстро ориентироваться в хронологии событий, о которых рассказывает пострадавший, записывать имена, фамилии, прозвища, названия мест и предметов. Эти записи не заменяют документирование, они служат лишь для того, чтобы проводящий опрос сотрудник НПО смог быстро сориентироваться в том, что рассказывает пострадавший, задать вопросы, уточнить какие-либо обстоятельства, восстановить хронологические провалы. Но все это нужно делать, не перебивая рассказ пострадавшего без необходимости. Ваш вопрос может быть задан чуть позже: прервав рассказ, вы рискуете не узнать о чем-либо уже никогда. Здесь необходимо еще раз подчеркнуть, что пострадавший от пыток человек находится в измененном психическом состоянии, многие психические реакции протекают у него иначе, чем у нормального человека. В частности, это относится к памяти. Пострадавший может очень быстро забыть обстоятельства, относящиеся к пережитому кошмару, особенно это касается подробностей. Это своего рода защитная реакция психики, вытесняющей травмирующие воспоминания в область бессознательного.
– Второй задачей предварительной беседы с пострадавшим является выявление всех возможных источников доказательств.
Обычно на вопрос о доказательствах сам пострадавший отвечает, указывая тех или иных возможных свидетелей самого истязания. Но, чаще всего, прямых свидетелей применения пыток не находится. Очень важно иметь ввиду, что доказательством могут служить не только прямые улики, но и совокупность косвенных. Например, гражданка Л. была вызвана на допрос в прокуратуру в качестве свидетеля, в ходе допроса Л. была избита, подвергнута пытке электротоком, а затем изнасилована тремя следователями прокуратуры. Знакомый Л., который пришел вместе с ней и ждал во время допроса в коридоре, был также избит, а затем его заставили купить и принести в прокуратуру продукты и водку. Издеваясь над свидетельницей Л., следователи пили принесенную им водку и ели продукты. Упаковка от продуктов была частично выброшена в окно, консервные банки в урну. Расследуя это дело, следователь подробно опросил молодого человека, покупавшего продукты. Было установлено, какие именно продукты, где, в какое время и в каком количестве были куплены. Были получены копии контрольных лент контрольно-кассовой машины в магазине, где покупались продукты. Затем из мусорных бачков был просеян мусор и обнаружены остатки упаковки именно тех продуктов. Был также собран мусор под окнами кабинета. Вместе с упаковкой от продуктов были обнаружены использованные презервативы со следами спермы. Проведенная позднее генетическая экспертиза подтвердила, что презервативы были использованы одним из подозреваемых. В результате столь кропотливой работы был получен целый набор косвенных доказательств. Этот пример приводится здесь не только для того, чтобы проиллюстрировать насколько кропотливой и объемной может оказаться работа по сбору доказательств, а чтобы показать, что источники доказательств могут быть неочевидны для самого пострадавшего, а, следовательно, нельзя ждать, что он исчерпывающе ответит на вопрос о возможных источниках доказательств.
В другом случае пострадавший в ходе опроса вспомнил, что когда сотрудники РУБОП стали бить его в служебном кабинете и разбили лицо, он упал, кровь натекла на пол и испачкала небольшой кусочек обоев около самого плинтуса. Пострадавший, рассказывая об этом, не сознавал, что дает указание на источник доказательств, но на это обратил внимание беседующий с ним сотрудник НПО. Адвокат, представлявший интересы потерпевшего, заявил ходатайство о проведении следственного действия. Фрагмент обоев, содержащий пятно, был вырезан сотрудниками прокуратуры, проводившими расследование, и направлен на экспертизу.
Нередко косвенные доказательства могут содержаться в служебной документации органа внутренних дел (ОВД). Например, пострадавший М. утверждал, что, явившись по вызову в отделение милиции в качестве свидетеля, был жестоко избит и неоднократно подвергся пытке «конверт». В перерывах между допросами его трижды помещали в КАЗ (камеру административно задержанных). Сотрудник милиции, подозревавшийся в совершении этого преступления, категорически отрицал свою вину, утверждая, что беседовал со свидетелем вежливо, не бил его и не помещал в камеру.
В ходе беседы у нас возникло предположение, что при помещении М. в камеру его могли зафиксировать в ЖУИ (журнал учета информации), куда дежурный обязан записывать всех задержанных либо арестованных граждан, находящихся в камерах. Был сделан соответствующий запрос в РУВД. Предоставить запрошенную информацию РУВД отказалось, чем еще больше укрепило предположения сотрудников НПО. В ходе предварительного следствия к материалам дела была приобщена выписка из ЖУИ, где было зафиксировано, что М. дважды в этот день помещался в камеру. Эта же выписка из ЖУИ дала возможность установить личности и адреса других задержанных, находящихся в тот день в этой и соседних камерах. Таким образом, было получено косвенное доказательство. Кроме того, был обнаружен дополнительный источник доказательств – список лиц, которые могли быть свидетелями того, как М. помещали избитого в камеру.
– Третьей задачей, которую должен решить сотрудник НПО во время предварительной беседы, является выяснение у пострадавшего цели, которую он преследует, при обращении в НПО.
Чаще всего таких целей три: наказание виновных, получение компенсации, признание недопустимыми доказательств, полученных с применением пыток, либо комбинация этих целей. Очень важно понять, какой из этих целей пострадавший отдает приоритет, так как это даст возможность избежать сложных этических ситуаций в дальнейшей работе по делу. Нередко бывает, что сотрудники милиции, уличенные в применении пыток, понимая, что им вот-вот будет предъявлено обвинение, предлагают пострадавшему «компенсацию» взамен на изменение показаний. Если назвать вещи своими именами, речь идет о предложении дать ложные показания за вознаграждение. Еще чаще это происходит, когда жертва пыток находится под следствием и содержится под стражей. В этом случае предметом «торга» могут стать и отдельные эпизоды преступления, инкриминируемого жертве пыток, и условия содержания в СИЗО. Если пострадавший в ходе опроса говорит, что его основная цель – получение денежной компенсации, нужно убедиться в том, что он не откажется от сделанных им заявлений в обмен на «взятку», полученную от своего вчерашнего мучителя.
– Четвертой задачей предварительной беседы является информирование пострадавшего, обратившегося в НПО, о реальных перспективах работы по его делу.
Пострадавший должен понимать, что потребуется его участие в работе проводимой НПО по его делу, участие в следственных действиях, проводимых прокуратурой, прохождение медицинских обследований. Исходя из нашей практики, от момента подачи заявления в НПО до достижения результата проходит от полутора до двух лет. Пострадавший должен с самого начала знать, что для достижения результата потребуется значительное время.
– Еще одним важным вопросом является отношение пострадавшего к возможности давления со стороны работников милиции, применивших пытки.
Чаще всего такое давление не идет дальше угроз, но для человека, пережившего пытки, это может оказаться серьезным испытанием. Поэтому очень важна именно субъективная оценка такой возможности пострадавшим.
В ходе предварительной беседы, выясняются вопросы, требующие доверительного общения, которое невозможно при документировании. При этом сотрудник НПО, проводящий беседу, должен стремиться снять психологическое напряжение, вызванное у пострадавшего тем, что он вынужден рассказывать постороннему о происшедших с ним событиях. Для того, чтобы завоевать доверие человека, пережившего пытки, нужно быть активным слушателем, внимательным собеседником, проявлять учтивость и подлинные сочувствие и искренность. Важно уметь создать обстановку доверия, располагающую к рассказу о важных, хотя, возможно, и весьма болезненных или унизительных фактах. Необходимо сознавать, что эти факты порой являются личными секретами, которые данное лицо в этот момент, возможно, раскрывает впервые.
Для проведения беседы необходимо создание соответствующих условий. Необходимо обеспечить достаточное время для беседы, возможность подкрепиться, доступ в туалет, возможность перекура для курящих. Обо всем этом сотрудник НПО должен проинформировать пострадавшего до начала беседы, чтобы не ставить его в неловкое положение. Необходимо сказать пострадавшему о возможности сделать перерыв, если ему это нужно, и о праве не отвечать на тот или иной вопрос. Необходимо продумать характер, формулировку и очередность вопросов. Деликатные вопросы следует задавать лишь после установления определенного контакта. Если к пострадавшему применялось сексуальное насилие, желательно чтобы весь дополнительный опрос проводился сотрудником НПО одного пола с пострадавшим. Если этот сотрудник не обладает достаточной квалификацией, он должен быть привлечен хотя бы для участия в предварительной беседе. Все эти меры направлены на то, чтобы создать перед проведением опроса с документированием психологическую обстановку, максимально комфортную для пострадавшего. Говоря проще, проведение предварительной беседы перед началом документирования дает возможность не только получить важную для предстоящего расследования информацию, но и познакомиться с заявителем, снять психологические барьеры. Очень важно понимать, что человек, подвергшийся пыткам, почти всегда находится в состоянии шока. То обстоятельство, что эти пытки были применены к нему сотрудниками правоохранительных органов, людьми, действовавшими в официальном качестве, представляющими государственную власть, является дополнительным, чрезвычайно мощным травмирующим фактором. Известный московский юрист Петр Баренбойм, в своей работе «Как предотвратить пытки – применение психологических знаний для защиты граждан» утверждает, что действие этого психотравмирующего фактора тем острее, чем больше расхождение между прежней социальной оценкой и статусом личности и тем положением, в котором оказался обвиняемый и которое еще его ожидает. В своей работе мы неоднократно убеждались в справедливости этого утверждения. Порог терпимости и чувствительности очень индивидуален для каждой отдельной личности в каждой ситуации, но замечено, например, что попытки суицидов во время допросов с применением пыток чаще предпринимают люди невиновные, с высокой социальной самооценкой.
В связи с тем, что в ходе беседы, пострадавший сообщает много информации, значимость которой неочевидна во время беседы, очень большую помощь может оказать фиксация этой беседы с помощью аудио, а особенно, видеоаппаратуры. Это крайне важно еще и потому, что во время «живого» разговора очень много информации человек передает т.н. невербальным способом (мимика, жестикуляция, интонации голоса, ритмика речи и т.п.). У сотрудника НПО, который во время беседы ведет черновые записи, продумывает очередной вопрос, делает предварительные оценки, практически не остается времени для того, чтобы воспользоваться этим источником получения информации. В тоже время, именно невербальные сигналы могут обратить внимание сотрудника НПО на важные обстоятельства беседы и даже могут помочь в оценке достоверности рассказа пострадавшего. Специалист по невербальному общению сможет «выжать» из такой записи максимум информации. Однако, даже не имеющий никакой специальной подготовки человек, внимательно просмотрев запись, получит много дополнительной информации и новых, пусть даже подсознательно воспринятых впечатлений.
Использование видеозаписи во время предварительной беседы возможно только с согласия пострадавшего. К сожалению, ведение во время беседы видеозаписи, значительно усложняет задачу достижения доверительности. Включенная видеокамера дополнительно настораживает пострадавшего. Поэтому видео-съемку беседы имеет смысл применять только при его согласии, убедившись в том, что она не мешает доверительному общению. Задавая вопрос о возможности применения видеосъемки, нужно объяснить пострадавшему, что запись беседы нужна лишь для удобства вашей работы и что она не будет, в отличие от записи опроса с документированием, использоваться для СМИ и передаваться в официальные органы. Безусловно, эти обещания необходимо выполнять. Начав беседу с применением видеосъемки, можно специально несколько минут поговорить на отвлеченные темы (мы обычно используем это время для подробного изучения биографии пострадавшего), чтобы дать пострадавшему возможность расслабиться. Сотрудник, проводящий беседу, должен сам продемонстрировать непринужденность, не обращая на включенную камеру внимания. Будьте осторожны и не переигрывайте, почувствовав фальшь, пострадавший насторожится и замкнется еще больше. Если вы посчитаете, что видеокамера мешает вашему общению, съемку нужно прекратить, не смотря на имеющееся согласие пострадавшего.
– Завершая беседу, вы должны объяснить пострадавшему, что после окончания беседы, он должен будет еще раз последовательно и подробно изложить все происшедшие с ним события для того, чтобы вы могли зафиксировать их в письменном виде. Таким образом, создается документ, который мы, в своей практике, называем «дополнительное объяснение к заявлению пострадавшего».
Опрос с документированием.
Опрос с документированием – действие, в ходе которого письменно закрепляются сведения, которые может сообщить пострадавший в дополнение к своему первоначальному заявлению в НПО.
Целью такого опроса является получение полного и последовательного изложения событий, произошедших с пострадавшим. По этой причине опрос с документированием не предполагает свободного рассказа потерпевшего. В ходе опроса сотрудник НПО задает уточняющие вопросы, направляет рассказ пострадавшего в хронологическое русло, уточняет формулировки. Поэтому рекомендуется документирование опроса в форме «вопрос-ответ».
Рекомендуется также использование видеозаписи во время опроса с документированием. Эти записи можно использовать, с разрешения пострадавшего, при работе с СМИ. Во-вторых, приложив записи к упомянутому выше дополнительному объяснению при его приобщении к материалам дела (ходатайство об этом должен будет заявить пострадавший или его представитель), вы дадите следователю дополнительную возможность оценить достоверность полученного документа. Для следователя не достаточно подписи заявителя под объяснением. Он должен убедиться в том, что вы не задавали в ходе опроса наводящие вопросы, не оказывали на заявителя давление, не исказили смысл его ответов, не вводили его в заблуждение. Все это поможет следователю при решении вопроса о возможности приобщения объяснения к материалам дела в качестве доказательства. Кроме того, изучение видеозаписи даст следователю дополнительную возможность более эффективно провести допрос заявителя.
Необходимо помнить, что для использования видеозаписи необходимо согласие пострадавшего. Использование скрытой видеосъемки, в этом случае, совершенно недопустимо. Целесообразно сразу же решить с пострадавшим вопрос о возможности использования видеозаписи опроса для использования в СМИ, для сайта в Интернет и т.п.
Перед началом опроса вы должны разъяснить пострадавшему, (лучше при включенной видеокамере):
– что вы представляете общественную организацию, в которую им было направлено заявление, и проводите проверку изложенной в заявлении информации;
– что ваша организация не является правоохранительным органом, имеющим право осуществлять следствие и дознание, и не имеет права проводить допросы;
– что на заданные вами, в ходе опроса, вопросы пострадавший имеет полное право не отвечать и что это не повлечет за собой никаких нежелательных для него последствий, включая отказ НПО от работы по его жалобе;
– что вы оставляете за собой право передать полученное объяснение и сделанную во время его составления видео (аудио) запись в распоряжение правоохранительных органов без получения дополнительного согласия самого пострадавшего.
Мы обычно рекомендуем пострадавшему начать объяснение со слов: «В дополнение к заявлению, направленному мною (дата) в (название вашей НПО) считаю необходимым сообщить следующее». Безусловно этот шаблон может быть изменен.
Заканчивая опрос, мы предлагаем пострадавшему ответить на вопрос о том, испытывает ли он опасения в связи с возможностью давления со стороны сотрудников милиции, применивших к нему пытки.
В конце объяснения пострадавшему предлагается написать следующее: «Все изложенное я, безусловно, готов подтвердить на допросах в правоохранительных органах, а также давая показания в суде». В случае отказа сделать такое заявление необходимо, видимо, записать причины такой «неготовности», но в нашей практике таких случаев не было. По окончании документирования необходимо дать возможность пострадавшему внимательно прочитать и внести любые исправления в составленное объяснение. Дополнительное объяснение подписывает пострадавший и передает представителю НПО.
Опрос свидетелей
Никакой предварительной беседы со свидетелем проводить не нужно. В остальном, опрос свидетелей проводится с соблюдением тех же правил, что и опрос пострадавшего.
Основным фактором, отличающим работу со свидетелем от работы с потерпевшим, является то, что свидетель может быть не заинтересован в сотрудничестве с НПО. Зачастую у сотрудников НПО возникает желание заинтересовать свидетеля в таком сотрудничестве. На наш взгляд это совершенно недопустимо. Любая заинтересованность, может повлиять на правдивость данных свидетелем объяснений, тем более, что никакой реальной ответственности за рассказанную вам ложь свидетель нести не будет. Более того, ваши действия могут быть расценены, как попытка оказать давление на свидетеля, подкупить его.
В начале разговора со свидетелем, вы должны разъяснить ему цель вашего расследования. В случае, если проверка заявления пострадавшего на этот момент еще не закончена, и вывод о достоверности факта применения пыток еще не сделан, вы должны объяснить свидетелю, что проверяете поступившую информацию и на настоящий момент не представляете ни чьих интересов. Если информация о применении пытки вами уже проверена и признана достоверной, вы должны информировать свидетеля о том, что действуете в интересах определенного лица (пострадавшего).
Получая информацию от свидетеля, который уже был официально допрошен в качестве свидетеля следователем, вы должны напомнить ему о необходимости соблюдения тайны следствия. Не пытайтесь получить от свидетеля информацию о расследовании, которое ведет прокуратура.
И еще один нюанс. Свидетелем в юридическом, процессуальном, смысле этого слова ваш респондент станет в процессе дачи свидетельских показаний следователю. Поэтому по возможности следует избегать термина «свидетель», особенно в документации. Мы, в своей работе, обычно используем термин «очевидец», подразумевая именно то значение, которое в уголовном процессе стоит за словом «свидетель», т.е. лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для расследования. Термин «очевидец» не всегда точно подходит, с точки зрения русского языка, но за то позволяет избежать путаницы и раздражения прокурорских инстанций.
Собирая информацию, которая может иметь значение для дела, необходимо помнить, что сведения, указывающие на факт совершения преступления, должны быть предоставлены в правоохранительные органы незамедлительно. Это не только соответствует вашим интересам и интересам пострадавшего, это требование закона.
Информация, собранная описанными выше способами, реализуется НПО в рамках уголовного процесса, то есть, посредством осуществления правового контроля за официальным расследованием, проводимым прокуратурой.
5.3 Правовой контроль
Как уже говорилось выше, применение пыток работниками правоохранительных органов – тяжкое уголовное преступление. Чаще всего действия сотрудников в этом случае квалифицируются по ст.286 УК РФ. Гораздо реже, если пытки применялись следователем, либо лицом, производящим дознание, они квалифицируются по ст.302 ч.2 УК РФ. В любом случае, проведение предварительного следствия по таким делам обязательно, а проведение этого следствия возлагается на органы прокуратуры. В ходе предварительного следствия следователь должен решить целый ряд задач, но, упрощая, можно сказать, что основными задачами являются сбор доказательств и их оценка.
Уголовно-процессуальный кодекс достаточно четко регламентирует действия следователя. Статья 20 УПК РСФСР требует, чтобы в ходе следствия были приняты все законные меры для полного, объективного и всестороннего исследования обстоятельств дела[4]. Новый УПК РФ, исходя из принципа состязательности, устраняет акцент на объективность, заменяя ее обязанностью осуществления уголовного преследования. Тем не менее, решающим фактором остается желание и умение следователя, его беспристрастность. В подавляющем большинстве случаев, ни о какой беспристрастности не может быть и речи. Приняв в свое производство «пыточное» дело следователь, как правило, нацелен на решение определенной задачи – помочь сотруднику милиции избежать уголовной ответственности. Но решить эту задачу он старается не допуская грубых нарушений процессуального закона. Один из следователей прокуратуры, в доверительном разговоре так сформулировал свою позицию: «Все документы, представленные мне для приобщения к материалам дела, будут приобщены, все ваши ходатайства разрешены в соответствии с законом, но не ждите от меня проявления инициативы, – я не желаю, чтобы руководство РУВД подумало, что я хочу посадить их сотрудника». Этот разговор состоялся после того, как суд отменил очередное постановление этого следователя о прекращении уголовного дела по ст.208 УПК РСФСР «…при недоказанности участия обвиняемого в совершении преступления, если исчерпаны все возможности для собирания дополнительных доказательств». Позиция этого следователя состояла в том, что уж лучше пусть пострадает его репутация как профессионала, чем кто-то упрекнет его в недостаточной лояльности к милиции. Эта позиция, на наш взгляд, является наиболее типичной.
Другой возможностью проявить необъективность является оценка собранных доказательств. Статья 71 УПК РСФСР определяет: «…следователь оценивает доказательства по внутреннему убеждению, основанному на объективном рассмотрении всех обстоятельств дела в их совокупности, руководствуясь законом и социалистическим правосознанием. Никакие доказательства не имеют для следователя заранее установленной силы»[5]. Даже отбросив «социалистическое правосознание» – явный рудимент советской эпохи, замененный в новом УПК РФ на «закон и совесть», – мы видим, что закон предоставляет следователю значительную свободу. Однако, в случае, когда следователь изначально необъективен, эта свобода становится почвой для злоупотреблений.
Итак, мы обозначили две возможности, два механизма, при помощи которых следователь может «развалить» уголовное дело, не выходя при этом явно за рамки закона. Кроме того, существует целый набор средств, используя которые, следователь демонстрирует пострадавшему и его представителям бесполезность их усилий по привлечению виновных к ответственности. К таким средствам относятся:
1) Волокита, затягивание, а нередко и нарушение процессуальных сроков, необоснованные приостановления уголовного дела.
2) Не предоставление пострадавшему информации о прекращении дела, либо отказе в его возбуждении. Намеренная дезинформация пострадавшего о ведущемся расследовании.
3) «Потеря» заявлений, ходатайств, заявленных пострадавшим в ходе следствия.
4) «Потеря» или «неполучение» документов, переданных пострадавшим следователю для приобщения к материалам дела.
5) Отказ от приобщения к материалам дела документов, представленных гражданами и организациями.
6) Оказание психологического давления на свидетелей, например, в форме демонстрации своего отрицательного отношения к позиции потерпевшего, либо запугивание свидетелей возможными действиями со стороны работников милиции.
7) Выборочное протоколирование свидетельских показаний. Искажение смысла сказанного при протоколировании.
8) Затягивание времени при назначении экспертиз, в ситуациях, когда следы пыток могут быстро исчезнуть.
9) Необоснованное и незаконное прекращение уголовного дела «в связи с изменившейся обстановкой» (когда уголовное дело прекращается после увольнения сотрудника милиции, либо его перемещения по должности).
Жертва пыток, столкнувшись с такой системой, чаще всего рано или поздно опускает руки. Поэтому роль НПО, способной оказать пострадавшему не только юридическую, но и методическую, моральную и материальную помощь, становится решающей. Именно НПО, имеющая необходимый опыт и квалифицированных специалистов, имеющая возможность привлекать к участию в деле адвокатов, способна осуществлять контроль за ходом процесса, используя правовые механизмы. Конечной целью правового контроля является обеспечение проведения эффективного расследования по обоснованной жалобе на применение пыток, результатом которого станет установление виновных и привлечение их к уголовной ответственности.[6]
Каким образом недобросовестный следователь может использовать все вышеперечисленные методы и как можно этому противодействовать, проще рассмотреть в хронологической последовательности уголовного процесса, но сначала хотелось бы дать ряд методических рекомендаций.
Многие НПО, осуществляющие т.н. гражданский контроль, реализуют имеющуюся у них информацию о нарушениях прав человека и других охраняемых законом прав граждан путем непосредственного обращения к органам власти либо в правоохранительные органы. В нашем случае это не всегда эффективно. В уголовном процессе очень четко определены «действующие лица». Участниками процесса, наряду с другими, являются потерпевший и его представитель. Причем представителем потерпевшего, в соответствии со ст.56 УПК РСФСР (ст. 45 УПК РФ) может быть только адвокат. Общественная организация может участвовать в уголовном процессе только на стадии рассмотрения дела в суде, направив в процесс своего представителя в качестве общественного защитника, либо общественного обвинителя.
Поэтому на стадии предварительного следствия роль НПО сводится к тому, чтобы давать необходимые рекомендации потерпевшему, помогать составлять заявления, ходатайства, вовремя предпринять те или иные процессуальные шаги. Если у потерпевшего в качестве представителя либо защитника есть адвокат, крайне важно организовать взаимодействие с ним. Конечно, гораздо лучше, если адвоката потерпевшему предоставит сама НПО.
Когда орган следствия намеренно бездействует, именно НПО способна предпринять меры для обнаружения источников доказательств. Однако, если в ходе такой работы сотрудниками НПО будет, например, найден очевидец происшествия, то ходатайство о его допросе в качестве свидетеля, должен заявить сам потерпевший, либо адвокат. Сотрудники НПО могут сами опросить очевидца, но для приобщения результатов опроса к материалам уголовного дела лучше всего опять-таки использовать ходатайство потерпевшего. То же самое относится к реализации любых других источников доказательств. Общественная организация может самостоятельно направить следователю любое заявление, сообщить информацию либо передать документацию, имеющую отношение к делу, но следователь может не приобщить их к делу, мотивировав это тем, что информация или документы не имеют существенного значения для дела. О том, что ваши документы не были приобщены к материалам дела, вы узнаете не раньше, чем закончится следствие, так как хитрый следователь, конечно, не будет вам докладывать о том, что выбросил полученные от вас документы в мусорную корзину. Те же самые документы, переданные следователю потерпевшим, и сопровожденные письменным ходатайством о приобщении их к материалам дела, выбросить уже не удастся. В соответствии со ст.131 УПК РСФСР, «следователь не вправе отказать потерпевшему или его представителю в допросе свидетелей, производстве экспертизы и других следственных действий по собиранию доказательств, если обстоятельства, об установлении которых они ходатайствуют, могут иметь значение для дела. О результатах рассмотрения ходатайств, сообщается лицу, заявившему ходатайство. При полном или частичном отказе в ходатайстве, следователь обязан вынести постановление с указанием мотивов отказа. Аналогичная норма содержится в ст.159 УПК РФ.
Кроме того, НПО должна стать накопителем информации и делопроизводителем. Необходимо организовать ведение производства по делу. Вся документация, направляемая в орган, производящий предварительное следствие, жалобы, направляемые в вышестоящие инстанции или в судебные органы, должны направляться только заказной почтой с уведомлением о вручении. Копии всех отправленных документов должны храниться вместе с квитанциями и уведомлениями. Это не только лишит недобросовестного следователя возможности «не получить» отправленные вами документы, но и позволит вам контролировать сроки реагирования на них.
Резюмируя вышесказанное, можно сказать, что НПО, как правило, должна общаться с органом предварительного следствия только через потерпевшего или его представителя и только посредством обмена документами. Такая «закулисная» роль НПО может показаться кому-то недостойной или не престижной. Но именно такая позиция НПО, на наш взгляд, позволяет идти к цели кратчайшим путем.
Многие адвокаты, услышав о нашей работе, недоумевают: «Каким образом можно участвовать в деле, не обладая никаким процессуальным статусом?» Пользуясь случаем, отвечаем: «Никаким. Мы не участвуем в деле, мы его ведем».
И еще одно замечание. Любые чиновники, наделенные специальными полномочиями, очень ревниво относятся к тому, что кто-то покушается на их исключительные прерогативы. «Проверка заявлений граждан», «контроль правоохранительных органов», «расследование», «сбор доказательств», – все эти выражения применительно к деятельности НПО, способны вызвать крайнее раздражение у чиновников прокуратуры. «Напоминаем, что надзор за законностью деятельности органов внутренних дел законом возложен на прокуратуру» – этим заклинанием очень любит завершать свои ответы на наши выступления руководство областной прокуратуры.
Особенно все выше сказанное относится к «поиску доказательств». Действия НПО по поиску доказательств, вызывают у работников правоохранительных органов ассоциацию с их собственной работой по проведению оперативно-розыскных мероприятий. Стратегическая цель та же – выявить виновного, обнаружить источники доказательств. Но при осуществлении оперативно-розыскной деятельности, оперативные работники применяют специфические методы, многие из которых связаны с ограничением прав граждан (например, перлюстрация или прослушивание), а другие требуют для своего осуществления соблюдения конспирации (например, оперативное внедрение или контрольная поставка). Эти методы не имеют ничего общего с методами, которыми могут пользоваться правозащитники. Методы, используемые для поиска доказательств сотрудниками НПО, скорее напоминают добросовестное журналистское расследование, с той лишь разницей, что журналист, неся ответственность за достоверность опубликованной информации, имеет право не раскрывать ее источник, а деятельность НПО должна быть открытой. Поэтому рекомендуем при общении с работниками прокуратуры не называть свои действия «расследованием», «сбором доказательств» и тому подобными профессиональными терминами.
Итак, в чем состоит ведение дела со стороны НПО. Первое действие, которое должна предпринять НПО и пострадавший с целью наказания виновных это направление заявления в прокуратуру. О том, как составить заявление, мы уже говорили выше. Заявление направляется заказным письмом с уведомлением о вручении. В связи с тем, что подача заявления – дело срочное, параллельно, вместе с написанным заявлением, пострадавший может сам придти на прием в прокуратуру и подать заявление лично. Это позволит сэкономить несколько дней, которые на этой стадии очень важны.
Согласно УПК заявление должно быть рассмотрено в срок до 3-х дней. В исключительных случаях этот срок может составлять 10 дней. На практике заявление рассматривается в течение месяца. Это уже давно стало неписаной нормой. Это время необходимо прокуратуре для того, чтобы проверить информацию, изложенную в заявлении и принять решение о возбуждении уголовного дела, либо об отказе в его возбуждении. Очень часто прокуратура, проводя т.н. доследственную проверку, ограничивается тем, что дает поручение в орган внутренних дел (ОВД), на сотрудников которого поступила жалоба, проверить информацию, изложенную в ней. ОВД в этом случае проводит т.н. служебную проверку, т.е. сотрудники милиции, применившие пытки, пишут рапорта и объяснения, где, естественно, уверяют, что никаких пыток никогда, ни к кому… и т.д. Материал служебной проверки, состоящий из этих объяснений, украшается заключением милицейского начальника, в котором указывается, что информация не подтвердилась, прикладываются отличные характеристики милиционеров, и все это направляется в прокуратуру. Там к материалу служебной проверки добавляется еще один документ – постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. При этом прокуратура обычно ссылается на то, что в результате проведенной тщательной проверки изложенные в жалобе факты не подтвердились.
По закону (ст.109 УПК РСФСР, ст.145 УПК РФ), пострадавшего должны письменно уведомить о вынесенном постановлении, однако прокуратура очень не любит это делать, ссылаясь на отсутствие бумаги, конвертов, времени. На самом деле отсутствует желание выполнять процессуальный закон.
НПО направляет заявление в прокуратуру обычно одновременно с заявлением пострадавшего. В этом заявлении содержится просьба рассмотреть заявление пострадавшего, которое он написал при обращении в НПО, копия заявления в НПО прилагается. Таким образом НПО дублирует заявление пострадавшего. Это позволяет решить ряд тактических задач. Поскольку заявителем (по смыслу ст.109 УПК РСФСР, ст.140-145 УПК РФ) в этом случае является не только пострадавший, но и НПО, прокуратура обязана уведомить о результатах проведенной проверки и пострадавшего, и НПО. Это, в свою очередь, дает НПО возможность постоянно интересоваться в прокуратуре результатами рассмотрения своего заявления.
В случае если вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, заявитель имеет право ознакомиться с «проверочным материалом», т.е. прочитать те документы, на основании которых было вынесено постановление. Кроме того, прокуратура обязана выдать заявителю на руки копию постановления (не путать с уведомлением). Очень важно, чтобы сотрудник НПО, знакомящийся с материалом проверки, сделал из него все нужные выписки. Необходимо переписать все объяснения милиционеров, данные ими в ходе служебной проверки, свидетельские показания, на которые ссылаются милиционеры. Вся эта информация поможет сделать правильный вывод о достоверности сообщения о пытках.
Если, в результате анализа и оценки информации, полученной из материала проверки, а также результатов собственного расследования, вы сделаете вывод, что постановление вынесено незаконно и необоснованно, его необходимо обжаловать. Жалоба должна быть аргументированной, и здесь вряд ли возможно дать какие-либо универсальные советы – все зависит от конкретных обстоятельств дела. Но одна ситуация повторяется особенно часто.
Вынося постановление об отказе, прокуратура, как правило, ссылается ст.5. п.2 УПК РСФСР (ст.24 УПК РФ), утверждая таким образом, что в действиях сотрудников милиции отсутствует состав преступления. Однако, в случае, когда пострадавший явно избит, такое обоснование выглядит очевидно абсурдным. В этом случае лукавый работник прокуратуры пишет, что «…в ходе проверки не было обнаружено доказательств вины сотрудников милиции». Это достаточно типичный случай, поэтому хотелось бы его прокомментировать. Дело в том, что получить доказательства виновности это не задача, которая должна решаться на стадии доследственной проверки. Для этого существует предварительное следствие. В ходе проверки решается вопрос о возбуждении уголовного дела, т.е. вопрос о начале предварительного следствия. Для возбуждения уголовного дела не нужны доказательства вины, а нужны данные, достаточные для предположения о совершении преступления. Если пострадавший избит, если он уверенно утверждает, что избит милицией – уголовное дело должно быть возбуждено. Проведение в этом случае доследственной проверки, тем более руками работников ОВД, – явное свидетельство того, что вы имеете дело с типичной ситуацией прокурорской необъективности и это пособие написано для вас.
Куда направлять жалобу? На этом вопросе хотелось бы остановиться подробнее, так как он будет вставать перед вами в ходе осуществления правового контроля неоднократно. В соответствии с законом вы можете обжаловать действия органа прокуратуры как в вышестоящую прокуратуру, так и в суд. У обоих вариантов есть как свои плюсы, так и минусы.
Обжалование в вышестоящую прокуратуру быстрее дает результат, требует значительно меньших затрат сил, средств и времени. Грамотно составленная, аргументированная жалоба от имени пострадавшего направляется заказным письмом в вышестоящую прокурорскую инстанцию. Обычно решение по жалобе принимается в течение месяца. В случае, если с вашей позицией согласны, выносится постановление об отмене постановления об отказе в возбуждении уголовного дела. Это постановление не означает, что уголовное дело будет возбуждено, но доследственная проверка будет продолжена. В постановлении об отмене четко указываются основания, по которым принято решение, и поэтому очень важно с ним ознакомиться и переписать.
К «минусам» обжалования в прокуратуру нужно отнести то, что ваша жалоба рассматривается без вашего участия. Вы лишены возможности привести аргументы, не указанные в жалобе, либо неудачно сформулированные. В то же время работник прокуратуры, разбирающий жалобу, может отказать в ее удовлетворении полностью проигнорировав ваши аргументы и требования закона, либо вообще написать в мотивировочной части что-нибудь «про Белого Бычка» – бумага все стерпит. Сотрудник прокуратуры работает наедине с документом, вы лишены возможности ему возражать.
Обжалование незаконных действий прокуратуры в суде потребует гораздо больших усилий и времени. В соответствии с законом, такие жалобы должны рассматриваться в течение 10 дней. В действительности вы можете ждать несколько месяцев. Небезызвестный в Нижнем Новгороде судья А. Шпак установил своеобразный рекорд, не рассматривая жалобу на постановление прокуратуры в течение полутора лет, несмотря на несколько жалоб, направленных по этому поводу председателю суда. В судебное заседание пострадавший должен будет явиться лично, а вот представителя НПО туда не допустят, потому, что такие жалобы рассматриваются по правилам, установленным ст. 2202 УПК РСФСР, т.е. в закрытом заседании. Эта практика, которая, на наш взгляд, противоречит закону и ст. 6 Европейской Конвенции, сложилась в результате невнятной формулировки, сделанной Конституционным судом. Мы надеемся, что ситуация со временем изменится, но на настоящий момент практика именно такова. Оказать помощь в судебном заседании пострадавшему может только адвокат, действующий в качестве представителя потерпевшего, на основании ст. 56 УПК РСФСР (ст.45 УПК РФ). Если возможности оплатить услуги адвоката нет, пострадавшему придется отстаивать свою позицию самостоятельно, находясь в суде «наедине» с судьей и представителем прокуратуры. Если вы все же решили идти этим путем, нужно не пожалеть времени для того, чтобы пострадавший мог грамотно отстоять свою позицию в суде.
В новом уголовно-процессуальном кодексе, где право на судебное обжалование предусмотрено ст. 125, ни слова не говорится о закрытом характере судебного заседания. Кроме того, новый УПК устанавливает более жесткий срок рассмотрения таких жалоб – 5 суток со дня поступления жалобы в суд. Какова будет практика исполнения этой статьи – покажет время. Нам представляется, что НПО должны не только учитывать складывающуюся практику, принимая тактические решения при осуществлении правового контроля, но и активно влиять на ее формирование в своих регионах, обжалуя нарушение сроков и произвольное введение таких процессуальных новаций, как закрытые судебные заседания при отсутствии оснований, указанных в законе.
Несмотря на все «минусы» судебного обжалования, эта мера в ряде ситуаций может оказаться исключительно эффективной. Во-первых, в судебном заседании, имея сотрудника прокуратуры непосредственно перед собой, можно гораздо более гибко и эффективно обосновывать свою позицию. Во-вторых, судья, в отличие от сотрудника прокуратуры, не является заложником уже принятого решения. Это решение если действительно не законно и необоснованно, судья вряд ли станет на его защиту. В-третьих, и это очень важно, сотрудник прокуратуры почти всегда морально не готов к тому, что его постановление будет рассматриваться в суде. Прокурорские работники пишут такие документы в тиши кабинета и совершенно не рассчитывают на то, что им придется где бы то ни было объясняться по поводу их мотивировок. Этот эффект дополнительно усиливается тем, что в суде обычно позицию прокуратуры представляет не тот сотрудник, под пером которого родился шедевр, явившийся предметом жалобы.
Иногда испытываешь искреннее сочувствие, наблюдая как умный и грамотный представитель прокуратуры добросовестно пытается отстоять в суде творение своего не слишком добросовестного коллеги.
Для правозащитников «плюсом» судебного обжалования является и то, что это может стать хорошим информационным поводом для привлечения к делу внимания СМИ. Многие журналисты, даже зная, что заседание будет закрытым, готовы приехать в суд, хотя бы для того, чтобы взять интервью или произвести съемку в коридоре или на крыльце суда.
Судебное обжалование можно рекомендовать в сложных случаях, например, когда обжалуется постановление о прекращении уголовного дела, либо обвинительное заключение с целью изменения квалификации действий обвиняемого. Именно в суд целесообразно обращаться, когда вышестоящая инстанция прокуратуры не удовлетворила вашу жалобу, но вы по прежнему считаете, что вы правы.
Возвращаясь к нашей ситуации, мы не советовали бы использовать судебное обжалование для отмены постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, т.к. вам почти наверняка удастся сделать это, направив мотивированную жалобу в вышестоящую прокуратуру.
Рассмотрим теперь ситуацию, которая возникнет после возбуждения уголовного дела. Возбуждение уголовного дела означает, что стало возможным реализовывать имеющуюся у вас информацию, полученную в результате работы по сбору доказательств. Как уже говорилось, делать это целесообразно путем заявления ходатайств процессуальными лицами, т.е. самим пострадавшим и его представителем – адвокатом. Например, получив информацию о том, что прибор, с помощью которого осуществлялись пытки электрическим током, хранится в сумке, висящей в шкафу для одежды, находящемся в кабинете оперуполномоченного С, вы должны подготовить ходатайство о проведении следственного действия – обыска служебного кабинета С. Заявляя ходатайство, пострадавший должен указать источник информации, например вас. В этом случае вы должны принять все меры для того, чтобы С., либо его сослуживцы не были предупреждены о планируемом обыске и о вашей информированности. В таких ситуациях могут очень помочь сотрудники отделов собственной безопасности, готовые оказать следователю практическую помощь в проведении следственного действия, получив от него соответствующее отдельное поручение. Безусловно, для успешной реализации такой информации, вы должны быть уверены, как в следователе, так и в других осведомленных лицах. Для снижения вероятности утечки информации, пострадавшему лучше заявить ходатайство, лично явившись к следователю (копию ходатайства отправить по почте). Из тех же соображений будет полезно, если НПО в этой ситуации сможет предоставить следователю транспорт.
Если в результате работы НПО будет обнаружен человек, имеющий важную для дела информацию, его письменные объяснения, данные сотруднику НПО, должны быть направлены следователю вместе с ходатайством пострадавшего о приобщении к материалам дела. Дополнительно можно заявить ходатайство о допросе этого человека в качестве свидетеля. Сотрудники НПО должны внимательно следить за сроками разрешения всех ходатайств, заявленных пострадавшим. При нарушении сроков нужно немедленно жаловаться прокурору или в вышестоящую прокуратуру.
После возбуждения уголовного дела у пострадавшего может возникнуть иллюзия, что вот теперь его мучители обязательно будут наказаны. Обнаружены и приобщены к материалам дела доказательства. Найдены и допрошены свидетели. Сам пострадавший прошел судебно-медицинскую экспертизу. Во время допроса пострадавший рассказал обо всех пережитых ужасах следователю, который добросовестно зафиксировал все в протоколе. Возможно, что следователь даже вынесет постановление о признании заявителя потерпевшим.
Однако, на этой стадии нужно быть готовым к тому, что несмотря на наличие в материалах дела весомых доказательств, оно будет прекращено за отсутствием состава преступления. Читая постановление о прекращении уголовного дела вы скорее всего обнаружите, что его мотивировочная часть находится в логическом противоречии с резолютивной: из мотивировочной части постановления явно следует, что преступление было совершено и в материалах дела имеются доказательства этого, но в резолютивной части сделан вывод «…дело прекратить за отсутствием состава преступления».
Обжаловать и добиться отмены такого постановления достаточно легко. Вышестоящие прокурорские инстанции либо суд, столкнувшись с таким очевидным «браком», отменяют постановление, возвращая дело на дополнительное расследование. Однако для того, чтобы обжаловать постановление о прекращении уголовного дела, копию постановления нужно сначала получить у следователя.
В соответствии с законом (ст.213 УПК РФ), следователь должен вручить либо направить копию постановления о прекращении уголовного дела лицу, в отношении которого прекращено уголовное преследование, и потерпевшему. Это требование процессуального закона следователи зачастую не выполняют, ссылаясь на отсутствие времени, бумаги, памяти, конвертов, транспорта, телефона. Иногда следователь намеренно вводит потерпевшего в заблуждение, давая по телефону (устно) ложную информацию о том, что дело временно приостановлено из-за болезни либо командировки одного из подозреваемых. Все эти действия направлены на то, чтобы пострадавший смирился с мыслью о тщетности своих усилий. В случае, если процедура получения копии постановления затягивается, рекомендуем направлять жалобы в вышестоящую прокуратуру периодически до тех пор, пока вам требуемую копию не выдадут. В подобных ситуациях НПО может использовать арсенал своих классических средств: выступления в прессе, организация общественной кампании и другие методы давления.
После обжалования постановления о прекращении уголовного дела, дело отправляют на дополнительное расследование. В ходе дополнительного расследования НПО, потерпевший и его представитель могут продолжить работу по сбору доказательств и их приобщению к материалам уголовного дела. Однако, очень важно понимать, что основная проблема именно в том, что следователь, как правило, не готов дать объективную оценку собранным доказательствам в соответствии с «законом и совестью», как предписывает ему это ст. 17 УПК РФ. Поэтому будьте готовы к тому, что доследование закончится очередным постановлением о прекращении уголовного дела.
Для преодоления этой ситуации мы рекомендуем вам обратиться в вышестоящую прокуратуру с мотивированным ходатайством о принятии дела к своему производству. Это, безусловно, не является стопроцентно эффективным средством, но наряду с другими мерами, предпринимаемыми НПО, дает реальный шанс на успех. На этой стадии эффективным может оказаться также обжалование очередного постановления о прекращении уголовного дела в суде. Это особенно эффективно, если НПО проведет кампанию прессе и пригласит журналистов для освещения судебного разбирательства. Работа НПО со средствами массовой информации не является темой данного пособия. Но необходимо учитывать, что СМИ являются действенным оружием борьбы против беззакония.
Круговерть прекращений уголовного дела, обжалований и доследований может длиться годами, пока прокуратура не дозреет до обвинительного заключения. В нашей практике такие обжалования, с отменой и возбуждением уголовного дела, повторялось по одному из дел[7] 11 раз. Мы, тем не менее, убеждены, что усилия НПО направленные на то, чтобы не дать закрыть ни одного дела о пытках, рано или поздно дают плоды. Руководство прокуратуры приходит к пониманию того, что иметь в своем производстве все увеличивающееся число «пыточных» уголовных дел, по которым раз за разом выносятся «бракованные» постановления, просто невыгодно: это портит отчетность, ухудшает имидж прокурорских начальников, мешает их карьерному росту.
Наш расчет простой: российская правоохранительная и судебная система чаще всего имеет дело с ненастойчивыми потерпевшими-одиночками. Волокита как универсальное средство уходить от неудобных решений имеет успех прежде всего потому, что основано на соревновании с потерпевшим. И в этом марафоне с целой государственной системой измотанный тяжбами потерпевший, практически всегда сходит с дистанции.
Наша стратегия – не сдаваться. Ни одно дело, при наличии доказательств факта пыток не должно быть прекращено или приостановлено, – только в этом случае мы можем добиться успеха. Когда мы беремся за защиту жертвы пыток, с самого начала мы должны представлять, что для достижения результата нам могут потребоваться годы.
Порядок процессуальной защиты можно представить в такой схеме:
Формы процессуальных документов и комментарии к ним представлены в приложении.
Реабилитация и компенсация
Пытка – одна из самых ужасных вещей, которую человек способен причинить другому человеку. Люди, пережившие пытку, как правило, боятся, что снова могут быть подвергнуты истязаниям. И если истязатель – должностное лицо, этот страх переноситься на весь государственный аппарат. Пережившему пытки человеку трудно относиться к людям, особенно к представителям власти, с прежним доверием.
Постоянный стресс и яркие воспоминания о пережитом, кошмарные сновидения разрушают психику этих людей, осложняют восприятие действительности, делают их незащищенными. После пережитого здоровье жертвы подорвано, а зачастую, полученные травмы и повреждения делают их инвалидами.
В этом случае жертве крайне необходима медицинская и психологическая помощь. Квалифицированно оказать такую помощь могут специально подготовленные врачи и психологи. Во всем мире создано более 200 центров реабилитации, где работают такие специалисты. Их задача состоит в оказании всемерной помощи жертвам пыток. К сожалению, все эти центры, находятся за рубежом и потому мало доступны для жертв пыток из России.
В этой ситуации одной из задач российских НПО, работающих с жертвами пыток, должно стать оказание им всемерной помощи в получении компенсации за причиненный физический и моральный ущерб. Право на получение адекватной компенсации за причиненные страдание – это принцип и реабилитации, и правосудия. Для жертвы пыток факт получения компенсации означает восстановление справедливости, приобретение уверенности в защите закона, возмещение за причиненные страдания. Кроме того, средства, полученные в результате компенсации чрезвычайно необходимы для лечения и восстановления здоровья.
Компенсация.
С точки зрения права, выплата компенсации – неукоснительная обязанность государства. Она является составной частью правосудия в отношении потерпевшего. Причем, в соответствии с Пактом о гражданских и политических правах, размер компенсации должен быть соразмерен причиненному ущербу, а процесс присуждения компенсации – незамедлительным. Согласно статье 52 Конституции России «государство обеспечивает потерпевшему доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба».
Несмотря на это, в России перспектива получения компенсации жертвой пыток является практически нереальной.
Практика показывает, что факт признания потерпевшим в ходе уголовного расследования дел о применении пыток не означает права потерпевшего получить компенсацию. Компенсация может быть присуждена в результате рассмотрения гражданского иска, предъявленного потерпевшим от применения пыток. Ст. 1069 ГК РФ предусматривает возможность получения компенсации за ущерб, причиненный действиями сотрудников государственных органов. Сама по себе ст. 1069 ГК не связывает предоставление компенсации с необходимостью доказать вину конкретных сотрудников государственного органа, поскольку обязанность возместить ущерб налагается не на определенного сотрудника, а на государство в целом (согласно ст. 1071 ГК, ответчиком по таким искам является Федеральное Казначейство). Однако, на практике суды исходят из того, что компенсация может быть присуждена только в том случае, когда доказана виновность конкретного сотрудника правоохранительных органов в применении пыток к предъявителю иска. Поэтому судьи отказываются от рассмотрения гражданского иска до вынесения приговора по уголовному делу. Учитывая то, что расследование уголовного дела по пыткам, как правило, длится годами, иск остается без рассмотрения. В тех случаях, когда следствие заканчивается вынесением постановления о прекращении уголовного дела в связи с отсутствием состава преступления, суд отказывает в удовлетворении гражданского иска, ссылаясь на это постановление.
Даже в тех случаях, когда в ходе предварительного следствия удается доказать вину конкретного сотрудника правоохранительных органов, даже тогда, когда суд выносит в отношении этого сотрудника обвинительный приговор, жертве трудно добиться присуждения адекватной компенсации. Так, например в 2001 году решением суда потерпевшему от жестоких пыток гр. Подсвирову, присуждена компенсация 5000 рублей ($165). Кассационная инстанция оставила данное решение без изменения.
Неадекватность компенсации обусловлена тем, что суды, определяя ее размер, принимают во внимание, как правило, только физический ущерб, вред здоровью. Моральный вред, мучения, нравственные страдания, которые перенес потерпевший во время пыток, судом не оцениваются.
Преодолеть такое отношение судов к вопросу о назначении компенсации, в рамках общепринятой традиции пренебрежения к потерпевшему, – весьма дальняя перспектива. Но реальное влияние можно оказать качественной подготовкой обоснования оценки ущерба.
В исковом производстве оценка вреда рассматривается в двух аспектах: имущественный и моральный ущерб.
Взыскание вреда.
 | ||
 | ||
Имущественный вред имеет конкретные исчисляемые составляющие понесенного ущерба. Если потерпевший может представить в суде подтверждение ущерба, оценка такого рода компенсации принимается судьей без особых возражений. На практике, в соответствии со ст. 1085 ГК РФ и ст. 135 УПК РФ, документально можно обосновать и представить к возмещению следующие виды ущерба:
Реальный вред
1. Все произведенные расходы, связанные с причинением вреда здоровью, в том числе «расходы на лечение, дополнительное питание, приобретение лекарств, протезирование, посторонний уход, санитарно-курортное лечение, приобретение специальных транспортных средств, подготовка к другой профессии» (ст. 1085 ГК РФ);
2. Возмещение конфискованного или обращенного в доход государства на основании приговора или решения суда имущества, а также стоимости утраченного или поврежденного имущества, например: стоимость личных вещей, изъятых, уничтоженных или поврежденных при задержании, обыске, заключении под стражу;
3. Судебные издержки – расходы на юридическую помощь (оплата работы защитнику, представителю, консультации), а также штрафы и иные процессуальных издержки, взысканные во исполнение приговора суда;
4. Иные расходы. (например: расходы на документирование, проезд и т.п.);
Упущенная выгода
– доходы, которые могли быть, но не были получены в связи с неправомерными действиями, как-то: заработок, пенсии, пособия, другие средства, которые потерпевший лишился в результате уголовного преследования (в порядке реабилитации за период нахождения под стражей – представляется в порядке уголовного судопроизводства);
– недополученные доходы в связи с повреждением здоровья. Если речь идет об утрате трудоспособности, – нанесении стойкого вреда здоровью, может быть назначена постоянная выплата на период нетрудоспособности. При этом, «размер утраченного заработка определяется в % к его среднемесячному заработку (доходу) соответствующих степени утраты трудоспособности» (ст. 1086 ГК РФ) (представляется в порядке гражданского производства).
– недополученные доходы по незавершенным или неисполненным коммерческим сделкам (в тех случаях, когда удастся представить доказательства);
Все представляемые имущественные издержки должны сопровождаться обоснованным расчетом и документальным подтверждением.
Моральный вред. Развернутое определение понятия «моральный вред» дано в постановлении Пленума ВС РФ от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда»: «Под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности), либо нарушающими имущественные права гражданина»[8].
Однако размер морального вреда носит субъективно-оценочный характер и потому наиболее сложен в обосновании и истребовании. Как уже отмечалось выше, суд предпочитает уклониться от его оценки при рассмотрении исков о компенсации жертвам пыток.
В статье 151 ГК РФ законодатель устанавливает общие принципы определения судом размера компенсации морального вреда и указывает ряд критериев, которые должны учитываться судом при определении размера компенсации: степень вины нарушителя, степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, и другие «заслуживающие внимание обстоятельства». В статье 1101 ГК РФ указывается также, что размер компенсации морального вреда должен быть связан с «учетом характера физических и нравственных страданий потерпевшего» и что «степень вины причинителя вреда должна учитываться только тогда, когда вина является основанием ответственности за причинение вреда», а также предписывается суду «исходить из требований разумности и справедливости». Однако, ни в нормативных актах, ни в постановлениях Верховного суда не устанавливается каких-либо правил применения этих критериев.
По этой причине, судья, принимая решение о назначении компенсации морального вреда, не в состоянии вразумительно ответить на вопрос, почему он определил именно такую, а не иную сумму компенсации. Имеющийся опыт назначения компенсаций показывает, что размеры компенсационных сумм отличаются чрезвычайным разнообразием (на порядок).
Учитывая сказанное, представляется совершенно необходимым создание в судебной практике системы определения размера компенсации. Попытки разработать такую систему предпринимаются учеными-правоведами. В частности, система критериев оценки компенсации морального вреда была предложена А.М. Эрделевским[9]. В данном пособии мы приводим систему Эрделевского. Однако, составители пособия считают нужным отметить, что данная система несовершенна, не признана официально и не обязательна для применения судами.
Система основана, во-первых, на представлении в качестве потерпевшего некоего усредненного человека (это необходимая для оценки формальность, хотя степень страданий глубоко индивидуальна). Во-вторых, эта система берет за основу твердо установленный максимальный предел компенсации в размере 720 МРОТ. Он определен автором из расчета среднего заработка физического лица за 10 лет работы при размере месячного заработка в 6 МРОТ.
Ниже приведена таблица определения размеров компенсации презюмируемого морального вреда, применительно к случаям пыток и жестокого обращения:
| Вид правонарушения | МРОТ |
| Причинение тяжкого вреда здоровью | 576 |
| То же, совершенное с особой жестокость, издевательством или мучением (пытками) | 720 |
| Причинение средней тяжести вреда здоровью | 216 |
| То же, совершенное с особой жестокость, издевательством или мучением (пытками) | 360 |
| Причинение легкого вреда здоровью | 24 |
| Нанесение побоев | 18 |
| Истязание | 216 |
| Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью | 144 |
| Неоказание помощи больному, повлекшее причинение средней тяжести вреда здоровью больного | 24 |
| То же, повлекшее причинение тяжкого вреда здоровью больного | 216 |
| Похищение человека | 576 |
| То же, с причинением физических страданий | 720 |
| Незаконное лишение свободы (за один день) | 216 |
| То же, с причинением физических страданий | 360 |
| То же, повлекшее тяжкий или средней тяжести вред здоровью | 576 |
| Незаконное помещение в психиатрический стационар (за один день) | 216 |
| То же, причинившее тяжкий или средней тяжести вред здоровью | 504 |
| Нарушение тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых и иных сообщений | 24 |
| Нарушение неприкосновенности жилища | 18 |
| То же, с применением насилия и угроз | 144 |
| Привлечение невиновного к уголовной ответственности | 360 |
| То же, соединенное с обвинением в совершении тяжкого преступления | 720 |
| Осуждение невиновного | 288 |
| То же, повлекшее тяжкие последствия | 720 |
| Незаконное задержание | 144 |
| Незаконное заключение под стражу или содержание под стражей (за один день) | 288 |
| Иное незаконное ограничение свободы (за один день) | 7,2 |
| Принуждение к даче показаний | 216 |
| То же, соединенное с применением насилия, издевательств или пытки (при незначительном вреде здоровью) | 576 |
Это таблица дает лишь относительную оценку расчета компенсации морального вреда. Для того, чтобы учесть индивидуальные особенности жертвы, предлагается при исчислении компенсации применять коэффициенты. Например, для беременной женщины, инвалида, подростка рекомендуется дополнительно применять коэффициент 1,5. Для учета «обстоятельств, заслуживающих внимания» (например, длительной утраты трудоспособности, инвалидности) предлагается также использовать коэффициент 1,5. Таким образом, максимальный размер компенсации может быть выражен в расчете:
D = МРОТ x 720 (max) x K инд. x K обстоят.
На 2001 г.:
D = 200 х 720 х 1,5 х 1,5 = 324.000 руб.
7. Как избежать угрозы пыток?
Полезные советы
1. Первые минуты, пусть и вынужденного общения с милиционером, имеют огромное значение для дальнейшего к Вам отношения. Подчеркивать собственное достоинство – значит напомнить о собственных правах. Однако делать это следует исключительно корректно: оскорбить сотрудника правоохранительных органов, тем более, оказать ему сопротивление – значить дать повод и оправдание насилию. Напоминание о своих правах должно быть в подчеркнуто корректной форме и не должно содержать угроз.
2. Спокойное, уверенное поведение, подчеркнуто официальный разговор заставляет сотрудника отвечать Вам тем же и вспомнить о профессиональных обязанностях. Оперативных работников учат создавать и поддерживать экстремальные ситуации, когда подозреваемый находиться в состоянии стресса и его легче вынудить к признанию или самооговору. Не поддаться на провокацию и сохранить спокойствие чрезвычайно сложно, но иногда это единственное средство к спасению от жестокого обращения.
3. При административном задержании прежде всего попросите сотрудника представиться и показать удостоверение. Не торопитесь избавиться от неприятной встречи – лучше потерять лишнюю минуту, чем создать сложности в перспективе. На предложение предъявить документы, попросите представиться, предъявить удостоверение и спросить в чем причина «любопытства» милиционера. Сотрудник обязан сообщить Вам причину задержания. Это могут быть: установление личности (если при Вас нет документов), задержание в качестве подозреваемого или обвиняемого по уголовному делу, задержание в качестве подозреваемого или обвиняемого в административном правонарушении. В это время необходимо записать или запомнить все данные, в т.ч. фамилию, имя, отчество, звание сотрудника и номер удостоверения. Во время всей процедуры задержания лучше записывать все, что Вы можете забыть: номер отделения, номер машины, время и т.п. Все это может пригодиться при обжаловании действий милиции.
4. Вы не обязаны носить с собой паспорт или другой документ, удостоверяющий личность. Но в случае его отсутствия, сотрудник правоохранительных органов имеет право задержать Вас для установления Вашей личности в порядке административного задержания не более чем на 3 часа. При приводе в участок или отдел настаивайте на составление протокола о задержании, так как время задержания исчисляется со времени составления прокола. Текст протокола необходимо внимательно прочитать и перед тем, как поставить свою подпись, написать все, что Вы считаете нужным для изложения своей точки зрения.
5. По доставлении в отделении милиции, ИВС сотрудники обязаны сообщить Вашим родственникам о том, где Вы находитесь. Вы имеете также право на вызов адвоката, который должен быть уведомлен о Вашем задержании.
6. Вы имеете право:
– знать в чем именно Вас подозревают или обвиняют;
– не давать никаких показаний, особенно если у Вас есть основания считать, что их могут использовать против Вас;
– требовать присутствия адвоката с момента оформления протокола задержания;
– собственноручно записывать свои показания в протоколе;
– внести в протокол задержания любые свои комментарии, в том числе о нарушении закона при Вашем задержании;
– отказаться подписать протокол задержания или Ваши показания в том случае, если они не соответствуют действительности;
– потребовать письменные принадлежности и принятия жалобы дежурным сотрудником милиции (жалоба, в т.ч. устная, должна быть зафиксирована в журнале КПЗ или ИВС). Жалоба может быть адресована надзирающему прокурору или начальнику отделения милиции;
– требовать оказания медицинской помощи и направления на освидетельствование. Если Вы находитесь в КПЗ и ИВС, и Вам вызывают «скорую помощь» – запишите ФИО врача и фельдшера, № наряда. Если Вас доставят в травмпункт – № травмпункта, его адрес, ФИО врача. Во всех случаях активно добивайтесь медицинской помощи, осмотра и регистрации телесных повреждений.
– отказаться от услуг назначенного государством адвоката и требовать дождаться своего.
– обратиться в суд с обжалованием меры пресечения. Суд должен рассмотреть Вашу жалобу в течение 10 дней.
8. Не надейтесь на следователя и не доверяйте ему: его задача всеми средствами найти улики против Вас. Не ждите от него объективного расследования – собрать доказательства невиновности может только надежный адвокат, Ваши друзья, родственники или правозащитники.
9. Как лучше себя вести, когда Вас избивают:
– притвориться потерявшим создание, – есть «надежда», что убивать не в интересах милиции;
– как можно громче кричать и звать на помощь. Постарайтесь не замыкаться на себя и помнить, что те, кто пытает, – преступники, они понимают это и бояться огласки. Вы не в фашистском застенке и есть шанс быть услышанным людьми, неравнодушными к чужой боли. Не ждите, когда, причиняемые страдания дойдут до предела Вашего терпения – отчаянно кричите сразу, как станут ясны намерения мучителей;
– постарайтесь привлечь внимание людей к происходящему. С этой целью оправданны даже такие крайние меры, как разбивание окна, каким-нибудь предметом, попавшимся Вам под руку;
– если Вы находитесь в «глухом» месте и нет надежды на вмешательство третьих лиц, главным становиться задача «выжить»: постарайтесь защитить свои внутренние органы (закройтесь руками, свернитесь калачиком). Если Вы поняли, что пытающие готовы использовать любые средства, стараясь добиться от Вас показаний или самооговора, – не терпите до изнеможения, помните, что мало кому удается пережить изощренные пытки;
– если Вы реально хотите наказать мучителей, постарайтесь оставить и сохранить улики пыток. Например, в комнате допроса был оставлен мазок крови под сидением стула – это улика. Поэтому, если у Вас пошла кровь, постарайтесь испачкать ею как можно большее число предметов. Требуйте врача для осмотра и освидетельствования телесных повреждений. Если Ваши требования не выполняют, постарайтесь показать следы пыток тем, кому можете, например сокамерниками (возьмите у них данные – это могут быть Ваши свидетели);
– помните, если Вы сможете доказать, что Вам причинили вред во время Вашего заключения под стражу – это даст возможность добиться справедливого возмездия. Поэтому, постарайтесь найти и привлечь свидетелей во время задержания и сразу же после освобождения – зафиксировать повреждения. Если Вас этапировали в СИЗО, то при осмотре обратите внимание дежурного медика на травмы – сотрудникам СИЗО не выгодно отвечать за телесные повреждения, полученные вне его стен. Попросите тщательно занести в журнал все травмы.
– если Вас заставляют подписать признание или явку с повинной, помните, что в соответствии с УПК, показания, взятые в отсутствии адвоката (без его визирования протокола), по Вашему заявлению на суде могут быть признаны неприемлемыми доказательствами. Но так может и не быть: постарайтесь избежать свидетельства и сделайте все возможное, чтобы протокол или заявление поставить под сомнение (например, изменяйте подчерк). С осторожностью относитесь к назначенным адвокатам.
Дата: 2019-12-10, просмотров: 196.
