Состояние информационной инфраструктуры российского рынка труда крайне неудовлетворительное; возникающая информационная асимметрия негативно сказывается прежде всего на наемных работниках (представляющих их профсоюзах). Наиболее уязвимое место в информационном обеспечении рынка труда - непредставление данных о заработной плате работников. Эти сведения никогда не относились к категории открытых, хотя в 70 - 80-х годах появились специальные статистические сборники, содержащие данные о средней заработной плате по отраслям народного хозяйства и динамике номинальных и реальных доходов населения. С началом рыночных реформ ситуация вновь изменилась в худшую сторону. Предприятия (особенно мелкие и средние) относят такие сведения к сфере коммерческой тайны. В статистических публикациях невозможно найти данные о заработной плате по тем или иным профессиям, специальностям и квалификации, необходимые для принятия субъектами рынка труда оптимальных экономических решений.

Для западных стран, в частности США, публикация подробной статистики о зарплате является нормой. Эти данные служат ориентиром в переговорах между работниками и предпринимателями об условиях оплаты труда. В последние годы многие субъекты Федерации обнародуют сведения о прожиточном минимуме, однако большинство населения не знакомо с методикой его определения. Крайне редко в печати приводятся расчеты минимального потребительского бюджета, бюджетов среднего и высокого достатка, статистика по занятости и безработице. Данные о численности, уровне и продолжительности безработицы стали появляться в начале 90-х годов, но зачастую они были неполными и противоречивыми. Публикуемая сегодня статистика, основываясь только на сведениях о численности безработных, официально зарегистрированных в территориальных органах ФГСЗН, искажает реальную картину (по расчетам МОТ, их в несколько раз больше). В результате рядовой труженик и профсоюзные активисты не всегда могут правильно определить своё экономическое поведение.

В условиях жесткой конкуренции фирмы стремятся расширять границы коммерческой тайны и под предлогом сохранения последней нередко закрывают данные, имеющие немаловажное значение для ищущих место работы. Чтобы защитить законные интересы всех субъектов рыночной экономики, государственные органы ряда стран (Россия входит в их число) законодательно устанавливают круг сведений, которые не могут считаться коммерческой тайной. Так, в постановлении Правительства РФ №35 от 5 декабря 1991 г. "О перечне сведений, которые не могут составлять коммерческую тайну" указывается, что таковыми не являются учредительные документы и Устав, сведения о финансово-хозяйственной деятельности (по установленным формам отчетности), документы о платежеспособности, уплате налогов и обязательных платежах, данные о численности и составе работающих, их заработной плате и условиях труда, о наличии свободных рабочих мест, загрязнении окружающей среды, несоблюдении безопасных условий труда, реализации продукции, причиняющей вред здоровью населения. Однако указанное постановление распространяется главным образом на государственные предприятия, поскольку принималось до начала приватизации. Кроме того, оно носит декларативный характер, так как не подкреплено механизмом, позволяющим контролировать соблюдение его положений хозяйствующими субъектами.

Требование свободного доступа к информации наталкивается и на другие ограничения, в частности, на гарантированные Конституцией соблюдение и защиту прав человека: на неприкосновенность жилища, тайну вкладов и т.д. Здесь же возникает ряд противоречий, снятие которых представляет немалые трудности.

Важнейшими экономическими и социальными последствиями информационной асимметрии и неполноты информации на рынке труда, по нашему мнению, являются: неадекватность экономического поведения субъектов рынка труда, усиление дискриминации при найме на работу и в оплате труда по полу и возрасту, рост фрикционной безработицы.

Наёмные работники (профсоюзные организации), лишенные необходимой информации о состоянии рынка труда (заработной плате, занятости, безработице), подчас принимают неоптимальные экономические решения. Они оказываются в невыгодном положении при проведении переговоров с работодателями и представителями государства об условиях оплаты труда, нередко предъявляют не вполне обоснованные требования к уровню оплаты труда (например, Санкт-Петербургский независимый профсоюз "Справедливость" без четкого обоснования выдвигал требования незамедлительного повышения уровня заработной платы до 50% стоимости произведенной продукции). Работодатели, в свою очередь, допускают ошибки в кадровой политике, установлении ставок оплаты труда и т.д.

Из-за неполноты информации и несовершенства методов её обработки, анализа и прогнозирования социально-экономических процессов серьёзные просчеты в обосновании политики доходов, заработной платы и занятости допускают и специалисты, работающие в правительственных органах. Например, согласно прогнозу Минтруда России на 2007-2005 гг., доля населения с доходами ниже прожиточного минимума к концу 90-х годов должна была сократиться с 25 до 5%, на самом же деле она выросла почти до 30%.

К числу негативных социальных последствий информационной асимметрии на рынке труда можно отнести усиление дискриминации в сфере социально-трудовых отношений.

Невозможность найти работу 50-летними людьми отрицательно сказывается не только на их психологическом и физическом состоянии, но и на их способности вкладывать средства в образование своих детей, что многократно усиливает отрицательные последствия этого вида дискриминации.

Информационная ассиметрия ведет и к росту фрикционной безработицы. Ее причины многообразны, но одна из наиболее весомых - неудовлетворенность уровнем и организацией заработной платы: именно на нее, согласно результатам социологических обследований, проведенных в российских городах, чаще всего ссылаются увольняющиеся по собственному желанию. Однако из-за отсутствия полной информации об условиях работы в других фирмах решение не всегда бывает оптимальным. Поиск нового места продолжается в среднем до одного месяца, в течение которого люди остаются безработными. Текучесть рабочей силы, ведущая к фрикционной (текучей) безработице, достигает на российских предприятиях более чем 20-25% среднесписочной численности в годовом исчислении. Так в 2007 г. выбытие работников на крупных и средних предприятиях страны составляло 27,4%, в 2008 г. - 26,6% среднесписочной численности работающих. Если из этих величин вычесть процент уволенных в связи с сокращением персонала (2,9 и 1,8 соответственно), то получим процент ушедших по собственному желанию - 24,5 в 2007 г. и 24,8 в 2008 г. Наиболее высокая интенсивность движения рабочей силы характерна для таких секторов экономики региона, как промышленность (в 2007 г. выбыло 32,3% работников, в 2008 г. - 29 %), строительство (соответственно 34,2 и 38,3), торговля и общественное питание (45,1 и 41,8), жилищно-коммунальное хозяйство и бытовое обслуживание населения (35 и 53,2), культура и искусство (35 и 29,2%).

Текучесть рабочей силы наносит определенный ущерб как самим работникам, так и народному хозяйству, ибо требует дополнительных затрат, связанных с перемещением работников, увольнением и наймом на работу, снижением производительности труда перед уходом со старого места работы и в начальный период на новом (хотя при определенных обстоятельствах добровольное перемещение рабочей силы позволяет каждому полнее реализовывать свой личностный потенциал и повышать эффективность труда). Если бы работники обладали исчерпывающей информацией о состоянии рынка труда, ставках оплаты труда и условиях на других предприятиях, то многие из них, вероятнее всего, не принимали бы опрометчивых решений о смене места работы. В результате минимизировались бы экономические и социальные потери, связанные с перемещениями рабочей силы, а уровень фрикционной безработицы не вышел бы за свои естественные границы (2-3% экономически активного населения).

Потери в результате роста фрикционной и совокупной безработицы

Чтобы приблизительно оценить социально-экономические потери, которые общество несет от информационной асимметрии, необходимо проанализировать потери в результате роста фракционной и совокупной безработицы. Доля увольняющихся с предприятий страны по собственному желанию составляла практически четверть всех выбывших; доля уволенных в связи с сокращением численности персонала в 2007 г. - 10,6%, в 2008 г. - 6,7%. Характерно, что в 2008 и 2000 г. выбытие работников в связи с сокращением штатов резко уменьшилось (в 2008 г. по сравнению с 2007 г. - в 1,6 раза). В результате доля увольняющихся по собственному желанию в общей структуре выбывших работников еще более возросла, что ведет к дальнейшему увеличению фрикционной незанятости в совокупной безработице при некотором сокращении общего ее уровня.

Разумеется, приводимые оценки фрикционной безработицы весьма приблизительны, поскольку изначально предполагалось, что каждый уволенный становится безработным. В действительности часть из них трудоустроилась сразу после увольнения, кто-то вообще не собирался трудоустраиваться. Для более точных расчетов структуры безработицы, в частности ее фрикционной доли, требуются специальные статистические и социологические обследования самих нетрудоустроенных. В какой-то степени эту долю можно определить по длительности безработицы. Статистические данные по России показывают, что свыше 50% потерявших работу в таком положении остаются очень недолго (до четырех месяцев). Можно считать, что в основном это относится к фрикционной безработице, по своей природе кратковременной. Такие данные подтверждают сделанный ранее вывод о том, что в структуре совокупной незанятости этот вид безработицы преобладает.

Единственный путь преодоления информационной асимметрии - повышать уровень информационного обеспечения субъектов рынка труда, предоставляя достоверные, удовлетворяющие их потребности, по возможности исчерпывающие данные о спросе и предложении рабочей силы (в целом и по отдельным сегментам рынка труда), структуре занятости и безработицы, цене труда и ставках заработной платы (по профессиям и квалификациям), об условиях труда, социальном обслуживании и т.д. При этом речь идет не о безграничном, а об общественно необходимом объеме информации, которая может обрабатываться с помощью современной компьютерной техники.

Эффективность такой информсистемы во многом зависит от правильности выбора показателей, характеризующих состояние рынка труда. Для этого их надо классифицировать и дифференцировать с учетом уровня социального партнерства (федерального, регионального, отраслевого, внутрифирменного) и интересов участников двух- и многосторонних переговоров о тарифах, условиях труда, занятости и т.д

Включение всего многообразия показателей в информационную инфраструктуру рынка труда и реализация требований к объему, качеству, достоверности и доступности информации, минимизация потерь от информационной асимметрии - задачи достаточно сложные. Для их решения, быть может, следовало бы создать независимые как от государственных, так и от частных структур некоммерческие информационные центры по проблемам социально-трудовых отношений при трехсторонних комиссиях по регулированию социально-трудовых отношений как на федеральном, так и региональных уровнях. Деятельность подобных органов могла бы финансироваться на паритетных основах государством, ассоциациями работодателей и профсоюзами. Кроме того, некоторые информационные услуги центры могли бы оказывать на платной основе. Реализация данного предложения позволила бы ликвидировать многочисленные информационные подразделения в организациях работодателей и профсоюзов (за исключением небольших групп сотрудников, принимающих, обрабатывающих и анализирующих полученную информацию).

Но формирование эффективной системы информационного обеспечения рынка труда невозможно без усовершенствования ее правовой инфраструктуры. Прежде всего необходимо разработать и включить в Трудовой кодекс специальные статьи (возможно, параграфы), с одной стороны, закрепляющие право всех субъектов рынка труда, в первую очередь наемных работников и профсоюзов, на получение полной и достоверной информации, необходимой для ведения переговоров и заключения трудовых контрактов, коллективных договоров, региональных (отраслевых) тарифных соглашений, с другой - предусматривающие меры ответственности за непредоставление необходимой информации или предоставление ложных сведений. Некоторые правовые нормы, касающиеся рынка информационных услуг, в частности конфиденциальной информации и условий её предоставления, перечня сведений, не являющихся коммерческой тайной, и т.д., целесообразно включить в Гражданский или Административный кодексы. Представляется, что в дальнейшем следовало бы рассмотреть вопрос о разработке и принятии закона, регулирующего функционирование рынка информационных услуг, включая систему информационного обеспечения рынка труда.