Современные дискуссии о социализме у нас и за рубежом пока что весьма поверхностны и отличаются большим разбросом мнений. Так, одни считают, что от «деформированного» социализма надо идти к «подлинному социализму» и т.д. Другие полагают, что социализм еще предстоит построить, поскольку, дескать, то, что было, это не только не настоящий, но и вообще не социализм. Третьи хотят восстановления казарменных порядков «классического» социализма. Четвертые считают социализм историческим тупиком и призывают вернуться к капитализму. Пятые рассчитывают на какой-то модернизированный вариант нэпа и т.д.

В этих субъективистских подходах к вопросам свободы, права, собственности, гражданского общества и государства остаются по существу не выясненными объективная природа и реально-исторические характеристики как социализма, так и постсоциализма.

Дело ведь не только и не столько в том, чего субъективно хотим мы и на какое «хорошее будущее» претендуем. Не менее важно то, чего хочет и что может сама реальная историческая действительность общества с социалистическим прошлым, для какого постсоциализма она объективно созрела. И лишь соответствуя объективной логике исторического процесса, субъективный фактор может сыграть созидательную роль в общественном развитии.

Исторически сложилось так, что пролетарская революция победила и строительство социализма было начато и продолжено в такой среднеразвитой стране, как Россия, а не одновременно во всех или большинстве наиболее индустриально и социально-экономически развитых и передовых стран, как это предполагали основоположники марксизма. Не сбылись предсказания о скорой мировой пролетарской революции вслед за революцией в России.

На весь процесс строительства социализма в одной стране заметное влияние оказали и соответствующие конкретно-исторические условия, в том числе:

- итоги и последствия Первой мировой войны;

- ожесточенная и кровопролитная гражданская война;

- обстановка изоляции и «осажденной крепости» в капиталистическом окружении;

- Вторая мировая война, последующая «холодная война» и военное противостояние двух мировых систем и военных блоков – вплоть до развала мировой системы социализма, распада СССР и нынешних попыток возвращения к капитализму целого ряда бывших социалистических стран, включая и Россию – метрополию социализма ХХ в.

Такой, по существу военный, контекст истории реального социализма значительно милитаризовал его, оказав негативное влияние почти на все аспекты строительства и функционирования нового строя.

Весьма распространено (как у нас, так и во многих других бывших соцстранах) представление об исторической «ошибочности» социализма и возможности исправления этой ошибки посредством простого разрыва с прошлым и волевого выбора для себя более привлекательного и подходящего будущего.

Если социализм – это историческая ошибка, то капитализм оказывается концом всемирной истории и после социализма надо возвращаться к капитализму. Такое представление о капитализме как конечной ступени и последней вершине всемирно-исторического прогресса свободы, права, собственности, государственности и т.д. в начале XIX века, что тогда было естественно, развивал Гегель, а в конце ХХ в. – многие, хотя и не столь известные авторы.

В общем русле именно этих представлений – осознанно или по наитию – осуществляются сегодня попытки капитализации социализма в России и в ряде других бывших социалистических стран.

Но социализм – не чье-то произвольное изобретение. Дело в конечном счете, в том, что при всех своих достоинствах частная собственность на средства производства отличается рядом свойств, демонстрирующих ее социально-историческую ограниченность.

По своей природе частная собственность такова, что может быть лишь у некоторых, но не у всех, причем по законам ее развития, значительная ее часть концентрируется у меньшинства общества, а большинство оказывается или без собственности на средства производства или с незначительной собственностью.

Обусловленная этим экономическая зависимость несобственников от собственников девальвирует для несобственников практическое значение формально-правового равенства и порождает требование так называемого «фактического равенства».

Коренящаяся здесь коммунистическая идея отрицания частной собственности стара, как и сама частная собственность, как известно, эту проблему пытались разрешить еще Сократ, последующие идеологи христианства и многие движения задолго до марксизма.

Если же социализм, несмотря на связанное с ним зло, - не историческая ошибка, тогда у него должна быть своя (иная, чем капитализм) будущность и, следовательно, ошибочным в таком случае является представление о возврате к капитализму.

У социализма может быть лишь такое будущее, которое подготовлено им самим, согласуется с всемирно-историческими преобразованиями в процессе утверждения социалистического строя, диалектически «снимает» социализм и вместе с тем преобразует его итоги для реально возможного и необходимого будущего.

Реальный социализм (со всеми его позитивными и негативными свойствами) должен быть понят в своей необходимости, а не как нечто случайное – в виде продукта теоретической «ошибки».

В соответствии с диалектическим законом двойного отрицания в триаде «тезис – антитезис – синтез» капитализм – тезис отрицается социализмом – антитезисом, и данное отрицание может привести к итогу эффективной эволюции лишь при условии наступления третьей фазы – синтеза, то есть объединения достоинств тезиса и антитезиса.

Таким итогом исторического этапа развития права скорее всего и является тот «цивилизм» теорию которого разрабатывает академик РАН В.С.Нерсесянц.