Мне кажется, товарищи, вам будет не легко понять, что означает в условиях сегодняшней Италии существование фашистской партии и какова ее истинная роль, если вы не обратитесь к содержанию предыдущих лекций, и в особенности к тому, что я сказал в отношении политической организации буржуазии до прихода фашизма к власти и даже до начала войны.

Итальянская буржуазия никогда не имела сильной единой политической организации, никогда не имела организации в виде партии. В этом заключается одна из особенностей довоенной обстановки в Италии. До войны у итальянской буржуазии не было политической организации, которую по названию и типу можно было бы охарактеризовать как политическую партию, то есть национальную централизованную организацию, связанную с массами, обладающую определенной программой и политической линией, одинаковой для всей территории страны. Попробуйте отыскать такую организацию; напрасно, вы ее не найдете.

Этот политический феномен – прямое следствие структуры итальянской экономики. Указанная политическая слабость является следствием того, что крупная промышленность, хотя в известном смысле и превалирует, тем не менее пока не в силах регулировать всю экономическую жизнь страны. В итальянской экономике по‑прежнему еще велик удельный вес сельского хозяйства, а промежуточные слои крайне многочисленны и играют большую роль.

Сколько бы вы ни искали, вы не найдете в итальянской обстановке аналогии, скажем, с Англией, где действуют две типично буржуазные партии – либеральная и консервативная, имеющие устойчивый характер, единую для всей национальной территории программу и политическую линию, которые попеременно сменяют друг друга у власти. Ничего подобного в Италии нет.

Напротив, в Италии имеется множество партий и политических группировок, которым никак не удается обрести черты национальной партии, выражающей интересы определенного течения буржуазии. Довоенный парламент насчитывал в своем составе представителей бесчисленного множества партий и групп.

К тем же выводам вы придете, если внимательно присмотритесь к политической линии и организационной структуре этих партий и группировок: демаркационная линия между ними не ясна, она размыта, и, что особенно характерно, чем группировка шире, тем меньше она напоминает партию. Самой многочисленной является группировка Джолитти. Но и она не составляет политической партии. Каждый депутат избирается в своем округе объединением сил, влияние которого не выходит за территориальные рамки данной области, В Турине, например, к организациям такого рода можно отнести либерально‑монархический союз. Подобные политические формирования не способны обеспечить создание крепко организованной партии.

Несколько иначе обстояло дело в лагере левых сил, среди организаций трудящихся масс. Здесь вы найдете политическую партию,

Самой сильной буржуазной группировкой в довоенном парламенте была радикальная партия. Почему? Потому что ее социальную базу составляли трудящиеся массы Северной Италии. Радикальная партия возникла на той же социальной почве, что и социалистическая партия, с той лишь разницей, что впоследствии она эволюционировала в сторону буржуазной демократии. Однако в период своего создания она выступала за интересы пролетарских слоев и уже в силу этого обрела черты политической партии.

Единственной партией, точнее, единственно настоящей партией в довоенный период была социалистическая партия. Социалистическая партия – единственная партия, которая на выборах могла выдвинуть одного и того же кандидата в Милане и Кальяри. Но одновременное выдвижение одного и того же кандидата от либералов в Турине и, скажем, в Бари было бы просто немыслимо.

Блок буржуазных сил формировался в то время путем компромиссов в парламенте и вне парламента. Так, например, обстояло дело б период 1890–1898 гг., а также в период правления Джолитти.

Кроме того, легко заметить ярко выраженные различия между политическими группами буржуазии на Севере и на Юге Италии. На Севере действуют довольно крупные политические группы, прокладывает путь тенденция к созданию либеральной партии, ставится вопрос об объединении сил буржуазии, который широко обсуждается в печати, хотя в тот момент разрешить его и не удается.

На Юге вы не обнаружите и этого. Организация буржуазии здесь еще больше распылена в угоду местным и даже личным интересам. Радикальная, социалистическая, республиканская^ партии (последняя, как мы увидим, отныне уже не партия в подлинном смысле этого слова, а всего лишь остаточное образование, утратившее общенациональные черты и сохранившее некоторое влияние лишь в отдельных районах) получают на Юге ярко выраженный локальный характер. Возьмите, например, социалистическую партию: история социалистической партии в Неаполе отличается от истории этой партии в других областях Италии. По многим показателям социалистическая партия здесь близка к буржуазным организациям. Эта близость выражается в групповщине, интриганстве и пр. То же самое происходит и в Сицилии. Но там разногласия достигают такой остроты, что дело идет к созданию новой партии, Реформистская «сицилианская» партия в момент раскола с реформистами в Реджо‑Эмилии^ насчитывала несколько отколовшихся местных группировок, которые известное время действовали, например, в Мессине, Катании и других городах как сепаратистские организации.

Итальянская буржуазия имела одну объединенную политическую организацию в лице масонства которая, однако, не была политической партией. До войны масонство представляло собой единственную унитарную организацию буржуазии политического характера. Она сыграла выдающуюся роль не только в борьбе за объединение Итальянского государства, но только в борьбе за национальное освобождение Италии, но также и в процессе политического объединения различных групп итальянской буржуазии, в усилении влияния крупной буржуазии на слои мелкой и средней буржуазии.

Насколько мне известно, нет данных о составе масонов того времени. Но если бы такие данные существовали, они бы подтвердили наличие в этой организации высокого процента мелких буржуа и служащих. Обратите внимание на этот факт, поскольку аналогичную особенность вы затем обнаружите и в Национальной фашистской партии. Мелкая буржуазия вступала в масонские лиги потому, что видела в этой организации защитницу своих интересов в обществе, где законность не была чем‑то окончательно устоявшимся, а нарушение законности как правительством, так и его противниками было частым явлением. Для них организация масонов означала нечто вроде общества взаимопомощи. Что же касается служащих, то они становились масонами по соображениям карьеры, причем некоторым из них удавалось пробиться в высокопоставленные сановники. В то же время в организациях масонов состояли представители аграрной буржуазии и промышленники. В довоенном итальянском обществе масонство представляло собой для буржуазии организацию с наиболее разветвленной и унитарной политической структурой.

В послевоенный период на политической арене мы видим две крупные партии: это возникшая еще до войны социалистическая партия, за несколько месяцев до начала конфликта решительно обрубившая связи с буржуазией (действительно, разрыв с масонством произошел всего за несколько месяцев до войны), партия самостоятельная, независимая, имевшая классовый характер, пользовавшаяся влиянием по всей Италии; и Народная партия.

Народная партия означает новое явление в итальянском обществе, ибо представляет собой организацию, политическую партию мелкой буржуазии города и деревни, крестьянства, то есть тех слоев, которые до этого времени составляли массовую базу всех политических партий. Все существовавшие ранее партии имели своей базой именно эти слои мелкой буржуазии города и деревни.

Народная партия имеет определенную программу и независимую организацию, в основу которой положен конфессиональный принцип.

По замыслу католической церкви, Народная партия должна была стать, и фактически стала, организацией, призванной задержать продвижение вперед социалистической партии. Такая цель была достигнута. Но одновременно она стремилась расширить, и частично ей это удалось, границы традиционного влияния итальянской буржуазии. И это было одним из тех явлений, которые усиливали послевоенный кризис.

В этой обстановке перед буржуазией стала задача создания своей собственной политической организации.

На первых порах фашистская партия не ставит перед собой такую задачу. Эту задачу она ставит и разрешает уже в ходе борьбы с рабочим классом за установление диктатуры наиболее реакционных слоев буржуазии и далее, в ходе борьбы за упрочение этой диктатуры.

Чем была фашистская партия в начальный период, мы уже видели.

Рассмотрим, что она представляла собой в первый период своего существования, то есть до и непосредственно после прихода к власти. Мы располагаем статистическими данными о численном и социальном составе фашистской партии, относящимися ко времени ее III съезда, то есть Римского съезда, съезда в Аугустео. Эта статистика охватывает 151 тыс. членов фашистской партии. Такова была в то время ее численность. Эти данные показывают, что 14 тыс. членов партии составляли торговцы и коммерсанты (заметьте, что в графу «коммерсанты» зачислялись самые различные элементы, в том числе и наиболее состоятельные); 4 тыс. составляли промышленники, 18 тыс.– землевладельцы, 21 тыс.– студенты и преподаватели, 10 тыс.– лица свободных профессий, 7 тыс.– высшие государственные чиновники, 15 тыс.– служащие, 25 тыс.– городские рабочие и моряки, 27 тыс.– труженики деревни.

Несмотря на их явную неполноту, эти цифры тем не менее выражают определенную тенденцию. Если присмотреться к ним внимательнее, то бросается в глаза, что самая большая цифра в абсолютном исчислении приходится на сельских тружеников. Речь идет в первую очередь о сельских тружениках Эмилии, о слоях мелкой и средней сельской буржуазии, которые в начальный период фашизма составляли его основную массовую базу.

При этом промышленники, коммерсанты, землевладельцы, а также студенты (которые в основной массе являются выходцами из их семей) и лица свободных профессий составляют 67 тыс. членов фашистской партии, то есть около половины ее численного состава. Затем следуют 22 тыс. служащих частного сектора и государственных учреждений – цифра, как видите, тоже весьма значительная. Рабочие и моряки составляют всего 25 тыс. членов, причем эта цифра наиболее сомнительная. Но даже если признать ее правильной, мы все равно видим, что ни по абсолютным показателям, ни в процентном отношении эти 25 тыс. не определяют характера партии. Характер партии определяют 67 тыс. буржуа и 22 тыс. служащих. Фашистская партия является по своему составу преимущественно буржуазной партией, оказывающей сильное влияние на служащих и проникающей в отдельные слои рабочего класса и тружеников деревни.

Таков был характер фашистской партии до ее прихода к власти, когда массы мелкой и средней буржуазии в большей мере определяли ее лицо, когда в выдвигаемых ею требованиях звучали еще революционные отголоски, когда первоначальная программа союзов борьбы еще не была полностью отброшена, когда еще не завершился процесс превращения фашистской партии в штурмовой отряд буржуазии.

После прихода к власти фашистская партия ставит перед собой двойную цель. Первая цель – уточнявшаяся постепенно, не сразу – заключается в упразднении всех других партий итальянской буржуазии и всех политических партий вообще. Эта задача не ставится с самого начала, но выдвигается на первый план в ходе развития фашистской диктатуры, в ходе борьбы за преодоление возникающих перед ней политических и экономических трудностей.

Вначале фашистская партия пытается даже установить союзы с другими партиями итальянской буржуазии. В 1921 г., до прихода к власти, фашистская партия стремится предстать в глазах избирателей как союзник различных политических партий буржуазии. Даже после прихода к власти, на парламентских выборах

1924 г., проводившихся на основе избирательного закона, принятого парламентом, к тому времени уже подчиненным фашистскому диктату, фашистская партия не выдвигает собственного избирательного списка, составленного из одних фашистов. В выдвинутом ею списке наряду с фашистскими элементами фигурируют представители прежних политических партий итальянской буржуазии, от старых консерваторов и даже либералов до сторонников Джолитти. Если я не ошибаюсь, то и кандидатура самого Джолитти проходила по тому же списку, что и кандидатура Муссолини.

Вы видите, какова линия фашистской партии. В 1921 г., несмотря на то что она выступает на выборах в блоке с другими партиями, ей удается провести в парламент всего 30 депутатов. В 1924 г. она получает подавляющее большинство в 2/з мандатов Это стало возможным благодаря новому избирательному закону, предоставляющему 1/з мест тому списку, который собрал половину голосов, и в результате блока с прежними либерально‑консервативными партиями итальянской буржуазии. Таким образом, в этот период в тактике фашизма в отношении других политических партий итальянской буржуазии сохраняются кое‑какие элементы старого метода Джолитти.

Но постепенно в 1923, 1924, 1925 гг. все отчетливее прослеживается стремление фашизма уничтожить другие политические партии. Прежде всего фашистская партия набрасывается на те партии, чья массовая база сходна с первоначальной массовой базой фашизма. Так, на Народную партию фашизм обрушивается раньше, чем на реформистскую партию, а на реформистскую раньше^ чем на коммунистическую. Спрашивается: почему? Борьба против Народной и реформистской партий ведется в тот период более яростно, чем борьба против нас, потому что массовая база этих партий сходна с первоначальной массовой базой фашизма. Она состоит главным образом из мелкой и средней буржуазии, крестьянства – одним словом, из тех самых слоев, которые фашизм и рассчитывал объединить в своих рядах, чтобы стать массовой партией. За отвоевание этих массовых слоев, за сохранение влияния на них развернулась острейшая конкуренция, переросшая в исключительно напряженное политическое противоборство.

Программа разрушения других партий приобретает все более широкое практическое осуществление и в конце концов завершается принятием законов 1925–1926 гг., поставивших все прежние политические партии вне закона. Но дело не ограничивается этим. Фашизм развертывает наступление с целью уничтожения организации, являвшейся в довоенный период единственной объединенной организацией итальянской буржуазии – масонства.

Фашизм сравнительно поздно свел счеты с масонством – в 1925 г. Борьба при этом была исключительно короткой, а разгром полным и беспощадным. Фашистская партия не могла больше терпеть существования масонства, ибо стремилась стать единой партией итальянской буржуазии. Задача превращения в единую партию с особой остротой ставится в 1925 и в

1926 гг. С этого момента фашистская партия больше не желает проявлять терпимость к масонству. Его смертный час пробил. Все другие политические партии должны исчезнуть.

В этот период политические замыслы фашизма расширяются. Наступает второй этап его эволюции. Ему уже недостаточно простого разрушения партий, которые выступают против открытой диктатуры наиболее реакционных слоев буржуазии. Ему надо привлечь в свои ряды руководящие кадры этих партий и обеспечить также и в организационном плане единство правящих классов.

Симптомы такого развития обстановки указаны на стр. 25 ваших разработок®, где приведены даты уничтожения прежних политических партий и поглощения их кадров фашистской партией. В 1920 и 1922 гг. это происходит с большинством республиканцев Романьи и Эмилии, а также с группами мадзинистов, не входивших в республиканскую партию. В мае 1923 г. происходит организационное слияние фашистов с националистами. Это слияние имело двойной смысл. С одной стороны, оно означает, что наиболее реакционные группы буржуазии безоговорочно принимают гегемонию фашистской партии в организационном плане. Но с другой стороны, меняется и курс фашистской партии. Именно с этого момента вы можете обнаружить в фашистской партии нарастающий процесс глубоких изменений. В отношении этих двух партий правомерно известное сравнение с Грецией и Римом. Националистическая партия до слияния мало что собой представляла. Кое‑где фашисты избивали националистов. Но затем националисты были завоеваны. Проходит, однако, немного времени, и побежденные сами становятся победителями^.

Значение этого факта исключительно велико для понимания характера фашистской диктатуры. Ведь недаром главным творцом законов диктатуры становится националист Рокко, недаром одним из основных деятелей режима становится другой националист – Боттаи На всех этапах между фашистами и националистами шла борьба за пути решения основных проблем государства и партии. Но решение этих проблем всегда происходило на основе, предлагавшейся националистической партией, а эта основа всегда отличалась реакционной и буржуазной направленностью.

Третий период характеризуется роспуском группировок «Итальянской демократии» ^, демократов во главе с Нитти, либералов радикалов, группы «Социальная демократия» масонства шотландского толка и т. д. Вы можете, однако, убедиться, что представители всех этих демократических группировок довоенного времени, живые свидетели попранной итальянской демократии, сейчас хорошо пристроены на ключевых постах итальянской экономики. Например, Бенедуче – самое авторитетное имя в итальянской экономике–в прошлом возглавлял одну из таких групп. Другие, подобно ему, также занимают решающие экономические посты.

В 1923 г. к фашистской партии присоединяется максималистская группа «Жиронда» во главе со своим лидером Чезаре Алессапдри В августе 1924 г. настал черед центра Народной партии, который сохранил свою организацию, однако не только примкнул к фашизму, но и стал полностью фашистским. Летом 1922 г. и в октябре 1925 г. очередь дошла до правых либералов, вплоть до Саландры вплоть до правого крыла партии Джолитти. Наконец, в

1927 г. на тот же путь встает Ригола с компанией. Они, правда, не вступили в фашистскую партию, но в какой‑то мере присоединились к ней.

Все ранее сказанное показывает процесс ликвидации прежних организаций и поглощения старых политических кадров. Но именно в этот период перед фашистской партией встают острые проблемы, именно с этого момента в ней возникают внутренние кризисы. В чем состоит причина этого?

Коротко о кризисах фашистской партии.

Их происхождение имеет своим главным источником конфликты внутри итальянской мелкой и средней буржуазии, составлявшей массовую базу фашизма. Эти конфликты вызваны реакцией указанных слоев на установление открытой диктатуры наиболее реакционных групп буржуазии.

Не следует смешивать кризисы итальянского фашизма с кризисами других аналогичных движений, например германского фашизма. Там недовольство средних слоев, безработных и т. д. играет гораздо большую роль. У нас же кризисы приобретали иной характер, ибо в то время массовая база фашизма в итальянском пролетариате была ограниченной.

Против фашистской партии выступают мелкобуржуазные лидеры местных фашистских организаций и мелкобуржуазные массы деревни, ощущавшие удушающий пресс фашистской диктатуры. Отсюда вспышки массового недовольства, разброд во всех местных фашистских организациях после «похода на Рим»,

Свидетельство на этот счет вы можете отыскать в статье бывшего члена партии Паскуипи в которой рассматриваются кризисы периода 1925–1927 гг.

Что представлял собой, например, Форни Это типичный для послевоенного периода взбесившийся мелкий буржуа на содержании аграриев, но тем не менее воображавший, будто ему принадлежит важная роль в политической жизни Италии. О том же говорит пример Сала Мизури и др. В каждой фашистской организации есть свой тип лидера‑диссидента [2], фрондера, который пытается поднять бунт и провоцирует кризисы.

Правда, не все поступают именно так. Значительная часть подобного рода деятелей нашла себе приют в государственном аппарате либо в экономическом аппарате крупной буржуазии. В 1923 г. списки административных советов крупных акционерных обществ, особенно тех, которые подобно страховым компаниям не имеют решающих функций в управлении государством, раздулись в результате массированного пополнения их фашистами. На этой почве происходят нашумевшие скандалы, причина которых заключается в массовом вторжении фашистов, рассчитывавших путем воровства и мошенничеств превратиться в капиталистов и обрести руководящую роль в сфере экономики. Это важно потому, что указанный факт отражает, хотя и в парадоксальной форме, происшедшее превращение фашистской партии в партию крупной итальянской буржуазии.

Чтобы решить задачу стать единой партией буржуазии, фашизму было необходимо покончить с разногласиями в своих рядах. Именно тогда Муссолини ясно формулирует новую цель – сменить кадры фашистской партии. Именно тогда Муссолини выдвигает концепцию, согласно которой фашистская партия не может удержать власть с теми же кадрами, с которыми она была завоевана.

Процесс борьбы против старых кадров не был легким и прямолинейным. Старые кадры были связаны с различными группировками, с массами. Анализируя данные о руководящем составе фашистской партии, можно утверждать, что лишь к 1927 г. операция по смене кадров завершается. С руководящих постов местных фашистских организаций были сняты участники движения 19‑го года. Вместо них во главе этих организаций поставлены непосредственные представители аграриев, промышленников, студенты – сынки капиталистов и т. д.; а также фашистские элементы, ставшие руководителями в экономических органах буржуазии. В 1927 г. указанный процесс, таким образом, почти полностью завершился. Но до этого времени проблема кадров стояла исключительно остро, и вокруг нее в фашистской партии шла напряженная борьба. В идеологическом плане она развертывалась вокруг вопроса о роли партии, в организационном – вокруг вопроса о том, в чьих руках должно находиться руководство.

В рамках идеологического аспекта этой проблемы, касающегося определения фашистской партии и роли, которую она призвана играть в государстве, наиболее интересным для нас моментом, свидетельствующим о завершении определенного процесса развития, является утверждение концепции партии, кардинально отличающейся от первоначальной.

Исходным пунктом для Муссолини была концепция фашистской партии как движения. Это уже означало, что партия должна быть доминирующим фактором, должна быть всеобъемлющей. Именно такова была первоначальная концепция Муссолини. Но на съезде в Аугустео эта концепция была отброшена.

Однако и позже отчетливо прослеживается сохранение двух подходов к роли партии: партия как господствующий элемент (выразителями данной точки зрения выступают старые мелкобуржуазные кадры фашизма, и прежде всего Фариначчи и пр.) и партия как элемент, подчиненный государству (такую точку зрения отстаивали консервативные элементы прежней националистической партии, в первую очередь Федерцони и Рокко). В период 1923–1932 гг. пи одна из этих политических позиций не имеет перевеса. Каков же конечный результат? Он отражен в уставе Национальной фашистской партии. Прочтите его, не вдаваясь в детали, не останавливаясь на пунктах об организации штурмовых отрядов и т. д., а лишь на том, что политически важно.

В первой статье устава говорится, что НФП является боевой гражданской организацией на службе государства Что это значит? Это значит, что пункт, где сказано о партии, одновременно отрицает ее существование. На деле это вовсе не партия, а боевая организация, к тому же на службе государства. Господствующую роль, стало быть, играет государство.

Между партией и государством происходила ожесточенная борьба. Государство олицетворялось в префекте, фашистская партия – в федеральном секретаре, В 1923 г. эта борьба расшатала весь аппарат. Федеральный секретарь хотел командовать префектом. В целях смягчения этого кризиса принимают разные меры, в частности префектами назначают фашистов и т. д.

в этой борьбе наиболее острый кризис наступил в 1924 и в 1925 гг, В этот период фашизм находится на грани поражения. Был момент, когда он едва не потерял власть. Обратите внимание, что в этот период он вынужден был сменить формулу своей организации. Процесс огосударствления оказывается прерванным. Возвращаются старые кадры. В 1924 г. фашизм был спасен именно Фариначчи. После выступления в парламенте в 1924 г. и до 3 января

1925 г. Муссолини произнес ряд речей но они не имели бы никакого значения, не будь они подкреплены по всей Италии практическими действиями, проведенными Фариначчи в духе старой идеологии, в духе возвращения к первоначальным формам партии.

Итак, мы видели, как фашистская партия совершила перестройку своих боевых рядов, поставила и разрешила проблему отношений между партией и государством и организации руководства фашистской партией.

Одним из критических моментов был, как мы видели, 1925 год. Фашизм был снасен Фариначчи, старыми фашистскими кадрами. Эта деталь заслуживает внимания, запомните ее. Внимательно присмотревшись, вы убедитесь, что при всяком резком изменении обстановки, когда возникает перспектива расширения массовых движений, фашизм немедленно предпринимает подобного рода маневры.

Точно так же в 1932–1933 гг., когда перед фашизмом остро встала проблема молодежи, расширились и стали опасными массовые движения, возросло влияние нашей коммунистической партии, он вновь призвал старые кадры.

В настоящее время, однако, проблема кадров не стоит перед фашистской партией так, как в 1924 г. Сейчас она уже не столь опасна, как раньше. Фашистская партия укрепилась и тесно связана со всей государственной организацией. Прежние мелкобуржуазные идеологические установки в ней в основном ликвидированы. Что касается старых кадров, частично они физически уничтожены, частично отстранены, брошены в тюрьмы, сосланы и лишь время от времени вновь появляются на сцене в эмиграции в качестве провокаторов, но никакой политической роли они больше не играют, хотя потенциально еще и могут быть использованы фашистской партией. Дискуссия по вопросу определения роли партии и ее отношений с государством отныне утратила свою остроту.

Действующая ныне формула, отработанная и одобренная в 1932 г., исходит из фактического соотношения сил, сложившегося в стране. Однако за ее разработку и практическую реализацию фашизму пришлось расплачиваться внутрипартийными кризисами, появлением разногласий, устранением людей, сменой кадров и многим другим.

Такое преобразование можно считать завершенным в 1927 г. К этому времени решающие элементы буржуазии организационно входят в фашистскую партию. Членами фашистской партии является уже большая масса служащих, государственных чиновников. Что же касается городских рабочих и тружеников деревни, фашизму их удалось вовлечь в партию в гораздо меньшей степени. Такова обстановка 1927 г.

Таким образом, вопрос об отношениях между фашистской партией и государством предрешен, его решение почти уже, можно сказать, состоялось. Изменяется и внутренняя структура фашистской партии.

Фашистская партия, по сути дела, перестает быть партией. Процесс этого превращения носил диалектический характер. Медленно накапливавшиеся изменения обусловливают переход из одного состояния в другое, на более высокую ступень. Фашистская партия перестает быть партией, в ней нет больше места дискуссии.

Политические дискуссии не существуют. Когда совершается тот или иной поворот в политике фашистской партии, члены ее узнают об этом из газет, как все другие граждане. В определении ее политики они не принимают никакого участия. Исчезает всякая форма внутрипартийной демократии. Партия организуется но бюрократическому принципу – сверху.

Во главе ее стоит директория избираемая Большим фашистским советом который даже не является партийным органом, а представляет собой государственный орган, включающий представителей партии, государства, банков, промышленности и т. д. Большой фашистский совет – характерная черта организации правящих групп итальянской буржуазии, связанных с фашизмом.

Именно он наделяет властью директорию партии, которая в свою очередь передает власть по инстанции директориям местных партийных органов и т. д., все ниже и ниже, вплоть до руководителей низовых фашистских организаций.

Внутренняя жизнь фашистской партии, можно сказать, мертва. Формально раз в год созывается общее собрание членов, выслушивающих ряд торжественных речей. Оно одобряет деятельность прежней директории и подтверждает состав новой. Но это самая обыкновенная ратификация, формальность, не имеющая ничего общего с выборами демократического типа.

Но было бы все‑таки ошибкой считать, что в фашистской партии нет никакой внутренней жизни. Почему? Потому, что среди кадров фашистской партии, особенно среди кадров среднего звена, находящихся в контакте с рядовыми членами, имеются элементы, которые не могут не думать, не оценивать обстановку. Они испытывают на себе воздействие масс, с которыми состоят в повседневном контакте.

Именно эти кадры политически реагируют на события. Каким путем, каким образом? Это происходит в весьма парадоксальных формах. Реакция на события становится заметной лишь тогда, когда она уже достигла самой высокой точки. Возьмите, например, дело Арпинати в Болонье Оно выплывает на свет только тогда, когда фашизм не может больше терпеть эту группу, вступившую с ним в открытый конфликт, выдвинувшую иную программу, отличающуюся от официальной программы.

Этот процесс идет незримо. Возможно, он заметнее в организациях фашистской партии в деревне, где недовольство острее, где фаши теснее связаны с массами, где к помощи полиции прибегают не так часто, как в городе. В этом причина последнего крупного проявления диссидентизма в Эмилии, где недовольство масс гораздо больше.

Последнее явление подобного рода относится к 1933–1934 гг., когда фашизм в течение года вынужден был идти на отступление от установленных норм вербовки новых членов в партию. Прием новых членов осуществляется с помощью фашистского набора. Таково общее правило. Двери партии раскрываются лишь в определенные моменты. В настоящее время доступ в партию закрыт. В 1933–1934 гг. прием был открыт и предпринимались немалые усилия, чтобы вовлечь в нее трудящихся.

Эта кампания дала результаты, нельзя этого отрицать. Число членов партии увеличилось приблизительно на 700–800 тыс. Факты вступления рабочих в фашистскую партию, как отдельные явления, имеют место уже начиная с 1932 г., например, на ФИАТ и на некоторых других предприятиях. Однако в 1935 г. происходит большой сдвиг. К началу этого года в партии насчитывается 1099 тыс. членов, а в конце года – 1850 тыс. Таким образом, численность возросла на 800 тыс. членов, среди которых, без сомнения, было и немало рабочих.

Тот факт, что в фашистскую партию влились новые силы, имел своим последствием дальнейшую бюрократизацию внутрипартийной жизни. Масса не должна говорить. Но было и другое последствие – возникновение определенных форм политической жизни в периферийных секторах фашистской партии, что больше ощущается в деревне, чем в городе.

Но это не конец развития. В настоящее время фашистская партия насчитывает в своих рядах 1800 тыс. членов. Она охватывает внушительные слои итальянского населения и всю итальянскую буржуазию. Никакой другой политической организации итальянской буржуазии сейчас не существует. Сейчас вряд ли удастся найти хоть одного буржуа, разве только в самом редком случае, который не был бы членом фашистской партии. Окончательно ликвидированы и старые политические формы организации буржуазии.

Для буржуазии все это представляет элемент силы. Партия, однако, утрачивает характер партии. Объединяющим моментом выступает в основном идеология итальянской буржуазии, что также составляет элемент ее силы. Не следует этого забывать, ибо указанный фактор имеет огромное значение.

В лице фашистской партии итальянская буржуазия располагает политической организацией нового типа, приспособленной к условиям открытой диктатуры над трудящимися классами. Но этого мало. Опираясь на широкую сеть других органов и связей, фашистская партия становится организацией, которая обеспечивает итальянской буржуазии возможность оказывать в любой момент вооруженное давление на трудящиеся массы. Действительно, фашистская партия создала при себе милицию, которая, хотя и претерпела в свою очередь ряд преобразований, тем не менее сохранила характер вооруженной организации партии. Милиция – это не орудие жандармерии, не армия, хотя кое‑что от них и заимствует. Она является орудием непосредственно партии, с помощью которого последняя контролирует широкие слои масс. Она составляет одно из главных условий силы диктатуры.

Однако и здесь не обошлось без трудностей и противоречий. Милиция возникла и развивалась через разрешение этих противоречий. Но отсутствие политической жизни делает трудной задачу достижения прочности и дисциплины. И это, как мы дальше увидим, открывает перед нами возможность ведения определенной работы. Было бы ошибкой не видеть противоречий также и здесь и в то же время не видеть, что фашистская партия представляет для буржуазии элемент ее силы.

Вступление в фашистскую партию представляет собой в сущности связь, причем связь идеологическую, в большей или меньшей степени, и связь организационную. В известном смысле можно сказать, что на трудящихся, вступивших в партию, надели солдатскую форму. Ведь и солдат тоже тяготится своим положением. Но он солдат, носит мундир, подчиняется дисциплине, выполняет приказы и может бунтовать только в случае революционного кризиса.

Только с помощью упорной работы партии можно перерубить эти связи. Ошибочно полагать, что эти связи разрушатся сами собой. Частично сопротивление, с которым мы сталкиваемся в нашей работе в низах, на предприятиях, объясняется, по‑видимому, в том числе и тем, что мы не всегда понимаем, как перерубить эти связи, не умеем перевести наши лозунги на язык, доступный массам, разъяснить ближайшие цели трудящимся, одетым в такого рода мундир, не умеем понять их настроений и пути, как вовлечь их в борьбу.

Это обстоятельство необходимо учитывать при практическом осуществлении пашей тактики использования легальных возможностей.

ПРИМЕЧАНИЯ

* Радикальная партия возникла в конце XIX в., отколовшись от республиканской партии. Радикалы выступали за сохранение монархии.

2 Республиканская партия была образована в начале 80‑х годов прошлого века путем слияния республиканцев‑ирредентистов с мелкобуржуазными группировками бунтарского характера и с ортодоксальными последователями Джузеппе Мадзини (1805–1872) – буржуазного революционера, сыгравшего видную роль в борьбе за объединение Италии в единое независимое государство.

® На XIII съезде ИСП, проходившем в июле 1912 г. в Реджо‑Эмилии, из партии была исключена группа правых реформистов во главе с Л. Биссолати и И. Бономи за поддержку империалистической политики итальянского правительства. Резолюцию об их исключении внес «левый социалист» Бенито Муссолини, ставший после съезда в Реджо‑Эмилии главным редактором газеты «Аванти!». С первых дней империалистической войны Муссолини переметнулся в лагерь буржуазии и в октябре 1914 г. был исключен из рядов ИСП. Вслед за исключением Биссолати из партии вышли многие правые реформисты. Они основали свою политическую группировку – «Социалистическую реформистскую партию». За этой вывеской скрывалась, по выражению В. И. Ленина, ««партия» либерально‑монархических «рабочих» политиков» {В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 21, стр. 409), не пользовавшаяся поддержкой масс.

* Итальянские масоны были исключены из социалистической партии в 1914 г. Эта мера облегчила ИСП проведение во время войны оппозиционной политики, поскольку итальянские масоны в качестве орудия Антанты действовали в пользу вступления Италии в мировую войну на ее стороне.

® На состоявшихся 6 апреля 1924 г. парламентских выборах за кандидатов фашистского «Национального блока» было подано 4,5 млн. голосов, за все другие списки – 3,5 млн. В результате распределения мандатов по новой дискриминационной системе фашистский список получил 374 депутатских места, тогда как все другие партии и группировки, вместе взятые,– 157.

® Для слушателей Ленинской школы готовились подборки материалов по теме данного курса, которые затем печатались на ротаторе. Они содержали статьи из газет и журналов по политическим и социально‑экономическим проблемам фашистской Италии, статистические данные, сведения о важных событиях, документы партийных съездов и другие малодоступные материалы.

^ Представляя весьма родственные движения, фашисты и националисты испытывали взаимную неприязнь и вели конкурентную борьбу за влияние на массы. При этом фашисты располагали более широкой массовой базой среди мелкобуржуазных элементов, националисты – среди реакционной интеллигенции. На протяжении 1922 г. соперничество между обеими группировками неоднократно перерастало в открытые столкновения между чернорубашечниками и штурмовыми отрядами националистов – синеблузниками. Особенно сильная стычка, сопровождавшаяся жертвами, произошла 17–18 сентября в Таранто. Несколько дней спустя Муссолини, выступая с речью в Удине, взял на себя роль «миротворца», чтобы обеспечить консолидацию правых сил в предстоявшей борьбе за государственную власть. Призывая обе стороны забыть взаимные распри и намеренно искажая всем известные факты, он заявил: «Во всех имевших место баталиях националисты сражались бок о бок с фашистами».

® Боттаи, Джузеппе (1895–1959)–видный деятель фашизма, участвовал в создании первых фашистских союзов; во время «похода на Рим» командовал одной из трех колонн чернорубашечников, министр корпораций (1929–1932), министр национального образования (1936–1943). В дальнейшем стал одним из диссидентов, придерживаясь, как Д. Гранди и Г. Чиано, формулы «фашизм без Муссолини». На заседании Большого фашистского совета 24 июля 1943 г. голосовал за резолюцию, выражавшую вотум недоверия Муссолини, за что был заочно приговорен к смертной казни фашистским Особым трибуналом в Вероне в январе 1944 г. После освобождения Италии от фашизма заочно был приговорен к каторжным работам за фашистскую деятельность.

® «Итальянская демократия» – название одной из