Наличие депрессий при алкоголизме признается большинством авторов (Пятницкая И.Н., Яскевич Е.А., Lippman S., Manshadi M., Rounsaville). Однако авторы описывали депрессию при алкоголизме как один из синдромов болезни и не ставили перед собой задачу полного клинического описания депрессивной симптоматики при различных стадиях алкоголизма, не производили клинического анализа алкогольных депрессий и их типологии. В исследованиях ВОЗ по алкоголизму депрессия не отнесена непосредственно к клинике алкоголизма, хотя подчеркивается, что до 18% больных алкоголизмом совершают суицидальные действия или истинные суициды в состоянии депрессии (Муррай), там же отмечается, что группы депрессивных больных любой этиологии являются группой риска одновременно и по угрозе развития алкоголизма и по суицидальной опасности (Гросс). Однако связь между депрессией и алкоголизмом не исчерпывается статистическими корреляциями, описанными выше. При возникновении депрессии любой этиологии, любой степени выраженности, более половины больных начинают прибегать или к массовой эпизодической алкоголизации, или систематически алкоголизируются малыми дозами, используя алкоголь в качестве "антидепрессанта". Такое сочетание алкоголизации и депрессии не только создает риск развития "вторичной алкогольной наркомании" (терминология ВОЗ, Келлер М.), но и значительно видоизменяет течение и клинику ранее развившейся депрессии. Отмечается, что систематическая алкоголизация приводит к появлению у таких больных ряда вегетативных симптомов, тревожности, утяжелению депрессивной симптоматики, ее пролонгации, увеличивает риск суицидальных действий.

Всеми приведенными авторами подчеркивается высокий риск суицидоопасных действий у этих больных, но концепция формирования суицидального поведения описана в работах А.Г. Амбрумовой, где суицидальное поведение определяется как следствие социально-психологической дезадаптации личности в условиях актуального переживаемого микросоциального конфликта. Развитию этой концепции, ее адаптации к контингенту больных алкоголизмом посвящены работы Е.Г. Трайниной. В этих работах показано, что суицидальное поведение определяется триадой взаимодействующих суицидальных факторов: особенностью алкогольной психопатизации личности, выраженностью патологического влечения к алкоголю и личностной значимостью микросоциального конфликта. От степени выраженности каждого из названных факторов зависит риск суицидоопасных действий и вид суицидальной попытки.

Сопоставление депрессивных расстройств в различных стадиях алкогольной болезни позволяет оценить особенности суицидального поведения больных, степень ответственности депрессивных расстройств за суицидальное поведение, прогнозировать их суицидальный риск. Дополнение клинических наблюдений результатами психологического обследования позволяет верифицировать наличие депрессивных расстройств, более объективно оценить их динамику на различных стадиях болезни. В психологической литературе (Меньшикова Е.С., Коваленко Б.П., Красильников Л.М.) отмечается наличие у больных алкоголизмом тревожности, неспособность адекватно реагировать в конфликтных ситуациях, высокий суицидальный риск.

На донозологическом уровне при систематической алкоголизации происходит сдвиг эмоционального реагирования в сторону появления отдельных симптомов депрессивного регистра. Эта симптоматика представлена постоянно существующей вегетативной дисфункцией, клинически неотличимой от вегетативной депрессии, описанной Pichot P., Hassan J. На фоне этой вегетативной дисфункции в более продолжительных временных рамках появляется ощущение психического дискомфорта, лабильность настроения с тенденцией его снижения, обидчивость. На этом фоне снижается эмоциональная толерантность и легче возникают ситуационные реакции гневливости, обиды, злобы, чувства отчаяния и тревоги. Эти негативные эмоции на донозологическом этапе ситуационно адекватны, но по своей интенсивности чрезмерны, не оптимальны и не свойственны данной личности вне алкоголизации.

Описанные нарушения вегетативной нервной системы и настроения в клиническом плане представляют собой набор отдельных симптомов, существующих короткое время, полиморфных по своим характеристикам, и не могут быть оформлены в единый депрессивный синдром. Названная симптоматика, возникающая при систематическом пьянстве, является тем патогенетическим звеном действия алкоголя, которое в дальнейшем в ряде случаев способно приводить к клинически выраженным алкогольным депрессиям.

В первой стадии алкоголизма наиболее важным являются симптомы достижения психологического комфорта только в интоксикации и обсессивного влечения к алкоголю, Появление этих симптомов алкогольной болезни переводит ранее существовавшие отрицательные эмоции в клинически оформленный субдепрессивный синдром невротического регистра. Так наличие обсессивного влечения к алкоголю создает внутриличностный конфликт между желательностью приема алкоголя и ситуационной необходимостью воздержаться от алкоголизации. Наличие интроперсонального конфликта приводит к появлению преобладающего гипотимного фона, на котором ранее существовавшая симптоматика трансформируется, становится клинически очерченной, во многом определяет поведение больного. Структура депрессии на этих стадиях заболевания во многом зависит от микросоциального окружения, ситуации, но в целом определяется личностным преморбидом.

Преобладают невротические депрессии психогенного типа с астеническим, тревожным компонентами. В механизме их возникновения играют роль различные психотравмирующие ситуации, как правило, связанные с профессиональной или семейными сферами. Однако эти конфликты носят больше характер провоцирующего, запускающего аффективную патологию, момента, чем патогенетического звена этой патологии. Большинство больных говорит о психотравмирующих ситуациях с досадой, раздражением, без глубокой эмоциональной фиксации на них, что и отличает эти состояния от собственно психогенных депрессий. Актуальный для личности конфликт носит внутренний характер, хотя и не осознается больными в подавляющем большинстве случаев. Пациенты не оценивают свое состояние как депрессивное, но свое настроение считают пониженным, плохим, что мотивируется рядом мелких бытовых конфликтов. При попытке анализа причин этих конфликтов пациенты с большим эмоциональным напряжением, усиленными вазомоторными реакциями, в форме "само убеждающего монолога" говорят "о праве личности на выпивку". Эти депрессивные состояния, как правило, клинически мало выражены, но достоверно диагностируются при психологическом обследовании. Психологическое обследование включает в себя батарею диагностических методик (ММР1, Розенцвейг, незаконченные предложения). Результаты обследования позволяют говорить о высоком уровне тревожности, склонности к сомнениям, низкой самооценке, чрезмерной чувствительности к отношению окружающих, неспособности адекватно перерабатывать конфликты в сфере межличностных отношений.

Дифференциально-диагностическими признаками, позволяющими отграничить алкогольную депрессию от собственно невротической, сопровождающейся алкоголизацией, являются реакция больных; на алкогольное опьянение и динамика аффективных нарушений. При невротической депрессии глубина аффективных расстройств более выражена и фактически не меняется в течение значительного времени. Алкогольное опьянение у таких пациентов не снимает самой депрессии, но несколько видоизменяет поведение больных (стремление к общению, поиск сочувствия, слезливость, иногда - усиление жалоб). В случае алкогольной депрессии глубина аффективных расстройств менее выражена и подвержена значительным изменениям во времени, представляет собой как бы апериодическую синусоиду. Удается проследить четкую зависимость глубины депрессии от алкогольного опьянения, когда в состоянии "комфортного" опьянения она практически купируется и появляется вновь или усиливается на спаде опьянения.

Описанная депрессия является одним из важнейших предикторов суицидального поведения этой группы пациентов, которое включает в себя, в основном, истинные суицидальные попытки с большим риском трагического исхода. Такие особенности описываемого состояния как наличие тревожности в структуре депрессии, колебания глубины депрессии с мучительностью ее нарастания, длительность субдепрессивных расстройств, наличие постоянного внутриличностного конфликта значительно повышают суицидальный риск, который у этих больных достоверно выше, чем в общей популяции населения. Опасность истинных суицидов у этого контингента больных находится в прямой зависимости от внешних микросоциальных конфликтов, что сближает этих больных с психически здоровыми людьми. Суицидальный риск у этих больных может быть оценен по методикам, принятым для диагностики суицидального риска у психически здоровых лиц и оказывается на 20 - 25% более высоким. На начальной стадии заболевания мотивационная сфера личности больного еще не претерпевает значительных изменений, а следовательно, отношение к межличностным контактам сохраняет свое высокое положение в иерархии ценностей. Обострение конфликтов с окружающими (семья, производственный коллектив), обусловленное развитием болезни, крайне тяжело переживается больным, а при условии определенной "готовности" его личности (чаще - интроверты), приводит к истинному суицидальному поведению. Таким образом в качестве мотива в данном случае выступает стремление больных избежать конфликта любым путем.

Во второй стадии хронического алкоголизма, при присоединении алкогольного абстинентного синдрома, депрессивные расстройства претерпевают значительную трансформацию. Формирующийся на этом этапе заболевания наркотический цикл включает в себя депрессивные расстройства. Они по времени несколько опережают возникновение абстинентного синдрома, входят в него как одна из клинических характеристик, и, в значительной мере, определяют состояние больных в интермиссии. Трансформация структуры депрессии во второй стадии заболевания по отношению к первой проявляется прежде всего в преобладании тревожного компонента депрессивных расстройств и появлении отдельных фобических эпизодов. Гипотимность, существовавшая ранее как постоянный фон, приобретает цикличность, увязанную с наркотическим циклом. Механизм запуска депрессивных состояний у этих больных перестает быть связанным с реальными межличностными конфликтами, несостоятельностью в той или иной деятельности, эти мотивы возникновения депрессивных состояний отступают на второй план. Основным механизмом становится доступность или отсутствие алкоголя, взаимоотношения в алкоголизирующейся микрогруппе. В этой стадии заболевания спектр депрессивных расстройств расширяется за счет появления не свойственных ранее не только фобических явлений, но и дисфорий, ипохондрических расстройств, псевдоневротической симптоматики.

Другими словами, происходит как бы "зндогенизация" депрессивных расстройств, структура которых приобретает определенное сходство с эндогенными депрессиями непсихотического уровня. Это прежде всего проявляется в некоторой автономности аффективных расстройств от внешних ситуационных психотравмирующих факторов, большая, чем прежде, зависимость депрессии от наркотического цикла. Сюда же можно отнести и появление суточных колебаний настроения, когда утро становится субъективно самым тяжелым периодом, а во второй половине дня симптоматика ослабевает. В ряде случаев на высоте тревожно-депрессивного аффекта возникают и не характерные для депрессий в первой стадии сверхценные депрессивные идеи малоценности, отношения, некурабельности заболевания. В этой же стадии не только изменяется форма опьянения, но и алкоголь утрачивает способность полностью купировать депрессию, когда даже на пике опьянения может сохраняться тревожность, обидчивость, подозрительность.

Эти особенности аффективных расстройств диктуют время и вид суицидального поведения. Углубление депрессивной симптоматики, расширение спектра аффективных расстройств приводит к возрастанию риска суицидоопасных действий до 50% от общего количества больных второй стадией алкоголизма. Однако в этих действиях основную часть суицидального риска составляют незавершенные, демонстративно-шантажные попытки и самоповреждения. Вероятность возникновения истинных суицидальных попыток на этой стадии заболевания уменьшается, что объясняется прежде всего дезактуализацией внутреннего конфликта. По результатам психологических обследований больных второй стадии хронического алкоголизма видно, что стремление к наркотизации становится определяющим поведение в целом и мотивы, связанные с алкоголизацией, занимают высшие ступени в иерархии ценностей. Препятствия к удовлетворению актуальной потребности приводят к совершению суицидоопасных действий. Но в намерения больного входит лишь удовлетворение потребности в наркотизации, но отнюдь не лишение себя жизни, что и определяет демонстративно-шантажный характер таких попыток.

Клиническая характеристика депрессий в третьей стадии алкоголизма затрудняется тем, что депрессивная симптоматика становится фрагментарной, мозаичной. Сосуществуют и сменяют друг друга во времени три типа депрессивной симптоматики: 1) на фоне раздражительной слабости, готовности к дисфорическим реакциям существует монотонная анэргическая гипотимия; 2) короткие психогенно возникающие (чаще в ответ на угрозу прервать алкоголизацию) депрессивные реакции; 3) депрессии в качестве переходного синдрома в пре- или постпсихотическом периоде. В первом варианте отличительной особенностью депрессивных расстройств является их дисфорическая окраска; больные угрюмы, ворчливы, склонны к брюзжанию, на этом фоне возникают гневливость, злобность, брутальность. При психологическом об следовании у таких больных обнаруживается сензитивно-дистимическая тенденция с ослаблением волевых установок. Исчезает один из патогенетических депрессогенных факторов, определявший ранее клиническую картину, а именно - интерперсональный конфликт, который замещается "стандартизированными" формами реагирования на любые ситуации. В набор таких "стандартизированных" форм поведения может входить и суицидальное поведение, которое в третьей стадии алкоголизма носит преимущественно шантажный характер. У ряда больных третьей стадии алкоголизма после даже кратковременных психотических эпизодов (делирий, галлюциноз) возникают депрессивные состояния с идеями самоуничижения, виновности. При условии снижения критики к перенесенному психотическому состоянию на высоте депрессивного аффекта присоединяются нестойкие бредовые идеи как названного содержания, так и ревности, отношения, преследования, а также ипохондрического содержания, наблюдаются рудиментарные сенесто-ипохондрические и депрессивно-бредовые синдромы. В целом у ряда больных депрессии выходят за рамки невротического регистра и трансформируются в препсихотические, однако отличаются от эндогенных рудиментарностью, нестойкостью и примитивностью содержания, что объясняется выраженными в третьей стадии алкоголизма интеллектуальными и мнестическими расстройствами. Прогрессирующее органическое поражение ЦНС токсического и сосудистого генеза обуславливает появление у ряда больных психотических депрессивных состояний органического типа. Социально-психологическая дезадаптация этих больных достигает своего апогея. Однако извращенная система ценностей, мнестико-интеллектуальное снижение и резкое падение волевых ресурсов объясняют отсутствие истинного суицидального поведения у больных третьей стадией хронического алкоголизма. Однако суицидальный риск этой группы больных до статочно высок за счет увеличения количества демонстративно шантажных угроз и попыток. Необходимо также отметить, что по сравнению с больными второй стадии, у этих пациентов на 2 - 3% возрастает количество завершенных суицидальных попыток, что объясняется невозможностью для пациентов правильной оценки опасности для жизни выбранного способа шантажной попытки. При психологическом обследовании, наряду с грубыми нарушениями критики, интроверсии личности обнаруживается и психотический уровень депрессивных переживаний - страх, угрозы для жизни больного в интерпретации образов в тесте Роршаха и в продукции больных по методике незаконченных предложений.

Если в большинстве случаев систематическое употребление алкоголя начинается в 20 лет, то возраст больных первой стадии алкоголизма будет колебаться от 25 до 30 лет, возраст больных второй стадии алкоголизма от 30 до 45 лет и возраст больных третьей стадии алкоголизма - более 45 лет. Эти возрастные рамки описанной аффективной патологии являются наиболее типичными. Однако клинические характеристики алкогольной депрессии в значительной степени зависят от возраста начала алкоголизма как болезни. Так, в случаях начала алкоголизации в 15 - 16 лет и появления первых признаков алкогольной болезни в 18 лет, уже к 25 годам могут появиться аффективные нарушения, характерные для третьей стадии алкоголизма в типичных случаях. В случаях позднего начала алкоголизма (после 30 лет) аффективные нарушения могут быть характерными для второй стадии алкоголизма в течение всей жизни больных.

Таким образом, аффективная патология при алкоголизме в большей степени зависит от времени начала алкоголизма, чем от биологического возраста пациентов.

САМОУБИЙСТВА ПРИ ШИЗОФРЕНИИ