Аналитик может интерпретировать перенос, внешнюю реальность, прошлый опыт пациента и его защиты, а также связать все эти наблюдения с предполагаемыми бессознательными переживаниями пациента в прошлом (такие интерпретации называют генетическими).

Фрейд говорил о нарциссических пациентах, создание переноса с которыми он считал невозможным, потому понятия сопротивления и переноса развивались им исходя из лечения невротических клиентов. Современное развитие психоанализа приблизило нас к понимаю, что нарциссические (или доэдипальные) клиенты характеризуются тем, что проблемы их развития произошли на самых ранних этапах жизни, когда речь еще была не развита, еще не было эдипального конфликта, потому они не могут создать объектный перенос, а создают функциональный (доэдипальный или нарциссический). Невротический пациент переносит на аналитика образы объектов из эдипального периода, образ матери или отца. Нарциссический – размытые образы доэдипального периода, при этом аналитик воспринимается не как цельный объект, а как часть личности клиента, значимых людей его прошлого или функция окружающего мира. Фрейд считал сопротивление значительным препятствием на пути к выздоровлению. Он относил к Сопротивлению все, что препятствует прогрессу аналитической терапии, все, что мешает клиенту приходить и говорить, продуцировать материал из бессознательного. Функция сопротивления – защита от опасности, которую представляет психоаналитик, потому что сознательно пациент хочет избавиться от страданий, а бессознательно страшится и защищается, используя защитные механизмы, которые находятся в его арсенале. В своей работе 1926г. «Торможение. Симптом. Страх», Фрейд представляет структурную модель психики и классификацию сопротивления: Сопротивление Оно, Сверх Я, Я, переноса и вторичной выгоды

Чтобы отличить перенос у доэдипального пациента от переноса у эдипального пациента, мы называем первый нарциссическим, а второй – объектным переносом. На практике это означает, что эдипальный пациент переносит на аналитика образы четко выделенных объектов из своего эдипального периода, а доэдипальный – размытые неоднозначные образы из своего нарциссического периода. Эти последние могут отражать самых разных людей из этого периода, например, самого пациента, когда он был маленьким ребенком, разнообразные другие объекты (в основном парентальные фигуры) в его окружении, смешанные конфигурации ««я»-объект». Размывание границ между собой и объектом в этот ранний период и их последующее перекрывание приводит к тому, что ребенок внедряет в собственную психику установки благоприятствующих ему парентальных фигур. Поэтому можно сказать, что эго ребенка вмещает в себя интернализованные репрезентации всех личностей из его нарциссического периода. Когда пациент высказывается об аналитике в ходе анализа, он, вероятно, переносит на него качества и установки любого количества этих фигур, однако в конечном итоге он говорит о себе. Выстраивая нарциссический перенос и вызывая у пациента стремление создать портрет аналитика, мы на самом деле провоцируем его на создание автопортрета. Так, например, если доэдипальный пациент, подобно его вышеописанному эдипальному собрату, считает аналитика хитрым и неискренним, он выражает установки по отношению к самому себе. На общепринятом аналитическом жаргоне это называется «проецированный образ», и этот термин может служить кратким описанием всего вышеизложенного. Однако в терапевтических целях полезно считать нарциссический перенос не столько функцией действующих механизмов защиты, подобно проекции, сколько продуктом перекрывания полей «я» и объекта.