Господство согласно определению (см. гл.1, § 16) есть вероятность того, что некоторая группа людей повинуется некоему приказу (или приказам). То есть это не любая возможность реализации власти или влияния. Господство («авторитет») в этом смысле выражается в подчинении, которое каждый раз может побуждаться разными мотивами — от простой привычки до чисто целерациональных соображений. Каждому подлинному отношению господства свойствен определенный минимум желания подчиниться, а следовательно, внешней или внутренней заинтересованности в подчинении.

Не всякое господство использует хозяйственные средства. Гораздо реже оно имеет хозяйственные цели. Но для любого господства над некоторым количеством людей обычно (хотя и не всегда) требуется штаб (о штабе управления см. гл.1, § 12), т. е. группа надежных доверенных лиц, специально действующих в направлении реализации как общих указаний, так и конкретных приказов господствующего (или господствующих). Этот штаб управления может подчиняться в силу обычая, под воздействием эмоций (аффективно), по соображениям материальной заинтересованности или по идеальным (ценностно-рациональным) мотивам. Характер мотивов в значительной степени определяет тип господства. Чисто материальные или целерациональные мотивы связи господина и его штаба управления означают здесь, как и везде, весьма неустойчивый состав последнего. Они регулярно дополняются другими — аффективными или ценностнорациональными. В ситуациях, выходящих за рамки повседневности, именно эти последние мотивы могут даже стать определяющими. В повседневной жизни обычай и наряду с ним материальный целерациональный интерес определяют отношения господства, как и многие другие отношения. Но обычай или наличие интересов в столь же малой степени, как чисто аффективные или чисто ценностно-рациональные мотивы, могут служить надежным основанием господства. Как правило, к ним добавляется еще один момент — вера в легитимность.

По опыту, никакое господство не довольствуется только материальными, только аффективными или только ценностно-рациональными мотивами в качестве своего основания. Напротив, оно стремится пробудить и укрепить веру в собственную легитимность. В зависимости от вида искомой легитимности принципиально различаются типы подчинения, типы обеспечивающего его управленческого штаба и способы реализации господства. А тем самым и его действенность. Поэтому целесообразно различать виды господства по типичным для них способам притязания на легитимность. При этом лучше начать с современных и, следовательно, хорошо знакомых примеров.

1. Выбор в качестве отправного пункта построения типологии именно этого, и никакого другого, можно оправдать лишь результатом. То, что некоторые другие типичные признаки мы пока не затрагиваем и затронем их позднее, нельзя считать большим упущением. Легитимность господства — хотя бы потому, что находится во вполне определенных отношениях с легитимностью владения — далеко не только «идейно» значима.

2. Не каждое притязание, подкрепленное обычаем или законом, порождает отношение господства. Иначе работник в меру своих притязаний на зарплату был бы господином работодателя, и по первому требованию ему надо было бы предоставить судебного пристава. На самом деле формально по отношению к работодателю он является партнером по обмену и может по праву рассчитывать на получение определенных услуг. В то же время само понятие господства не исключает того, что оно может возникнуть через формально свободный контракт, как это бывает при господстве работодателя над работником, возникающем посредством положений и инструкций о труде, или ленного господина — над свободно вступающими в ленное отношение вассалами. Подчинение военной дисциплине формально недобровольно, а трудовой дисциплине — формально добровольно, но при этом следование трудовой дисциплине также есть подчинение господству. Чиновник тоже получает свое место по контракту, который может быть расторгнут, и даже отношение подданства может быть добровольно принято и (в определенных границах) прекращено. Абсолютная несвобода существует лишь у рабов. Однако, с другой стороны, обусловленная монополией хозяйственная власть, т. е. применительно к нашему случаю возможность диктовать партнеру условия обмена, сама по себе также мало должна считаться господством, как и любое другое влияние, обусловленное эротическим, спортивным, интеллектуальным или любым другим превосходством. Если крупный банк в состоянии навязать другим банкам картельное соглашение, это не будет господством до тех пор, пока не возникнет непосредственное отношение подчинения, т. е. руководство этого банка будет претендовать и рассчитывать на то, что его указания будут выслушаны, исполнены и их исполнение проконтролировано. Естественно, в этом случае, как и везде, переходы размыты: от долгового обязательства до долговой кабалы много промежуточных ступеней. Власть салона, диктующего вкусы и нравы, может стать почти авторитарной властью, не будучи при этом господством. Точные различения в реальности часто невозможны, но именно поэтому необходимы ясные понятия.

3. Естественно, легитимность господства должна рассматриваться только лишь как вероятность того, что она в некоторой степени существует и будет воплощаться в реальном поведении. Неправильно было бы сказать, что любое подчинение господству чаще всего (или, может быть, всегда) ориентируется на такую веру. Подчинение может имитироваться как отдельными лицами, так и группами, по чисто оппортунистическим соображениям, оно может иметь место по практическим материальным причинам или по причине индивидуальной слабости и беспомощности. Но не это критерий классификации господства, а то, что его притязание на легитимность — в достаточной степени и в соответствии с ее типом — значимо, что оно укрепляет структуру и помогает выбрать нужный тип средств господства. Более того, как часто происходит на практике, господство может быть столь абсолютно гарантировано как совпадением интересов господина и штаба управления (личной охраны, преторианцев, «красной» или «белой» гвардии) по отношению к подданным, так и беспомощностью последних, что само может пренебречь требованием легитимности. Но и тогда , как мы убедимся, вид отношения легитимности между господином и штабом управления будет определяться типом авторитета господина и, в свою очередь, определять структуру господства.

4. Подчинение означает, что действие подчиняющегося в основном протекает так, как если бы он содержание приказа принял как максиму своего поведения только лишь по причине наличия приказа и исключительно ради формального отношения подчинения без оглядки на собственные представления о правильности или неправильности приказа как такового.

5. Чисто психологически каузальная цепочка может выглядеть по-разному: возможно, например, внушение или вчувствование. Но эти различия не играют существенной роли с точки зрения построения типов господства.

6. Область влияния господства на социальные отношения и культурные феномены существенно шире, чем кажется на первый взгляд. Примером может служить господство , которое практикуется в школе и выражается в считающихся ортодоксальными правилах письма и речи. Диалекты, бывшие когда-то канцелярскими языками автокефальных политических образований, а следовательно, и их господ, превратились в ортодоксальные формы письма и речи и привели к «национальным» разделениям (например, Голландии и Германии). Родительское господство и школьное господство проявляются куда шире, чем в усвоении — впрочем, только кажущемся — формальных навыков культуры, они формируют молодежь, а тем самым людей вообще.

7. Если руководитель и управленческий штаб союза подают себя как «слуги» подданных, это ничуть не значит, что их отношения не носят характер господства. О материальных аспектах так называемой демократии у нас будет еще возможность поговорить особо. Некоторый минимум регулирующей власти приказа, и в этом смысле — господства, должен быть ей присущ в любых мыслимых вариантах.