Гражданский процессуальный кодекс РСФСР дает основание выделить три вида су­допроизводства: исковое, производство по делам, возни­кающим из административно-правовых отношений, и осо­бое производство.

Процесс формирования этих видов судопроизводства в российском законодательстве и теории был длительным, и, как справедливо отмечает Д. М. Чечот, его нельзя считать полностью законченным[16]. Регламентация в за­коне деления процесса на виды не сняла с повестки дня вопросов о том, к какому из видов производств должны быть отнесены те или иные категории дел, о понятии, критериях разграничения и количестве видов произ­водств и вообще о допустимости деления судопроизвод­ства на виды.

Рассмотрение данных общих вопросов поможет, на наш взгляд, определить процессуальную природу иссле­дуемых в настоящей работе дел об ограничении дееспо­собности граждан. Для отдельных видов судопроизвод­ства характерны весьма существенные особенности по­рядка рассмотрения их в суде, поэтому правильное рас­пределение гражданских дел по видам производства имеют важное значение.

Некоторые авторы выступают против традиционной концепции видов производств в гражданском процессе, считая, что деление судопроизводства на виды наруша­ет принцип единства гражданского судопроизводства. Они полагают, что в гражданском процессе следует вы­делять только дела, рассматриваемые по общим прави­лам за отдельными изъятиями и дополнениями, установ­ленными законом[17].

Думается, такие выводы являются весьма спорны­ми. Нельзя согласиться с приведенными М. Хутызом ар­гументами по поводу того, что деление процесса на ви­ды противоречит законам логики, что логически каждый отдельный вид не может быть элементом другого[18]. На наш взгляд, любая научная классификация предполага­ет сочетание в явлениях общих родовых и видовых от­личий. В классификации видов судопроизводства имеют­ся общие родовые признаки всех производств и видовые отличия — нормы, которые действуют только в одном из производств. Общими правилами судопроизводства при­знается исковое производство. Из него выделены и объ­единены в подразделы II и III раздела II ГПК нормы, устанавливающие процессуальные особенности рассмотрения дел, возникающих из админи­стративно-правовых отношений, и дел особого производ­ства. Рассмотрение этих дел происходит по общим пра­вилам с учетом указанных процессуальных особенностей. Выделение видов гражданского судопроизводства не означает, что одни вид не имеет ничего общего с другим. Их существование не исключает единства формы гражданского процесса.

Диалектика отдельного и общего в гражданском су­допроизводстве выражается в том, что гражданский про­цесс как общее существует в отдельных формах. Эти формы, обладая характерными признаками, вместе с тем имеют признаки, общие для гражданского судопро­изводства в целом. Авторы, выступающие против деле­ния судопроизводства на виды, допускают, на наш взгляд, смешение понятия производства как группы обо­собленных правил рассмотрения дел с пониманием про­изводства в смысле определенного круга подведомствен­ных суду гражданских дел. В последнем смысле термин «производство» употребляется в нашем законодательст­ве (подразделы раздела II ГПК).

Проблема природы каждого из видов судопроизвод­ства может быть решена с установлением объективно существующего критерия, лежащего в основе их выделе­ния и разграничения друг от друга. Думается, таким классификационным критерием является наличие или отсутствие спора о праве. Именно такой критерий избран законом (ч. 3 ст. 246 ГПК).

Спор о праве, как правило, является предметом дея­тельности суда по делам, возникающим из гражданских, семейных и трудовых правоотношений, если хотя бы одной из сторон в споре является гражданин. Для разрешения этих споров в гражданском судопроизводстве установлена исковая форма.

Исковое производство занимает центральное место в гражданском процессе. Достаточно сказать, что дела этого производства составляют в суде абсолютное боль­шинство среди всех дел, рассматриваемых в порядке гражданского судопроизводства (около 90%). Исковая форма защиты права привлекает пристальное внимание российских ученых-процессуалистов. Глубокое исследова­ние она получила в работах А. Ф. Клейнмана, М. А. Гурвича, А. А. Добровольского, С. В. Курылева, И. А. Жеруолиса, Д. М. Чечота и др.

Сущность исковой формы может быть понята из обусловленности ее характером российского гражданско­го права, применяемого в этой форме, и связи ее с ним[19]. Отношения, для которых свойственно равное положе­ние субъектов в материальном правоотношении, требу­ют таких форм разрешения спора, которые гарантирова­ли бы сторонам равное участие в разрешении возник­шего конфликта, причем органом, занимающим по отно­шению к ним нейтральное положение.

Принципы гражданского права обусловили в опре­деленной мере и соответствующие основные положения российского гражданского процессуального права, регу­лирующего исковое производство, в котором применяют­ся нормы гражданского права (равенство граждан пе­ред судом и законом, диспозитивность, участие сторон или их представителей в гражданском процессе, состя­зательность и т. д.). Сущность исковой формы состоит в том, что она обеспечивает сторонам гарантии правиль­ного разрешения спора с обязательным равноправием сторон в ведении спора, а кроме того, обязывает суд рас­сматривать и разрешать спор о праве в строгом соответ­ствии с нормами материального и процессуального права с соблюдением процессуальных гарантий для всех лиц, участвующих в деле ^п. Исковая форма является наиболее разработанной, демократичной формой. Поэтому спра­ведливы выводы профессора А. А. Добровольского об использовании этой формы для разрешения не только спо­ров о праве гражданском, но и любых иных споров о праве, и не только в суде, но и в других уполномоченных на разрешение споров о праве органах с соблюдением оп­ределенного процессуального порядка[20].

Спор о праве между двумя сторонами является пред­метом судебного разбирательства и в делах, возникаю­щих из административно-правовых отношений. Такой вывод можно сделать из анализа этих дел (ст. 231 ГПК). Например, гражданин, обращаясь в суд с жало­бой на постановление административного органа о на­ложении штрафа, оспаривает правильность его взыска­ния. Административный орган, напротив, доказывает, что гражданин правильно подвергнут штрафу и должен его уплатить. В данном случае идет спор о правах и обя­занностях сторон административного правоотношения, имеются две стороны с противоположными интересами. И хотя дело возбуждается жалобой, содержащееся в ней материально-правовое требование мало чем отличается от иска в делах гражданских[21]. Оба участника админи­стративного правоотношения — орган государственного управления и гражданин — так же, как и субъекты дру­гих материальных правоотношений, перед лицом незави­симого народного суда становятся равноправными сто­ронами гражданского процесса. Оба они получают равные процессуальные возможности в состязательном глас­ном процессе доказывать правомерность своих требова­ний и незаконность действий другой стороны. Процесс по данным делам подчиняется общим правилам граж­данского судопроизводства за исключением отдельных дополнений и изъятий, обусловленных характером ма­териального административного правоотношения, сто­роны которого находятся в отношениях власти и подчи­нения.

Таким образом, характерной чертой искового произ­водства и производства по делам, возникающим из ад­министративно-правовых отношений, является наличие двух сторон с противоположными юридическими интере­сами, между которыми идет спор о праве (гражданском, семейном, трудовом, административном).

В противоположность указанным делам в делах осо­бого производства нет спора о праве, а следовательно, нет сторон, имеющих противоположные юридические интересы. Перечень дел этого вида производства дан в ст. 245 ГПК. В него же входят как самостоятельные категории дела о признании гражданина вновь дееспособ­ным и об отмене ограничения дееспособности (ст. 263 ГПК).

Вопрос о предмете судебной защиты по делам осо­бого производства не получил единообразного разреше­ния в литературе. Существует в основном три точки зре­ния: одни ученые считают таким предметом охраняемые законом интересы, другие — только субъективные пра­ва, третьи — и то и другое. Большинство ученых пола­гает, что в делах особого производства предметом су­дебной защиты всегда выступает только охраняемый за­коном интерес, но не субъективное право[22]. Противопо­ложная точка зрения высказана И. А. Жеруолисом, ко­торый полагает, что цель искового и особого производств одинакова: защита субъективного права. По его мнению, судебное установление юридического факта есть одно­временно подтверждение субъективных прав, неразрыв­но связанных с данным фактом[23]. С этим мнением нель­зя согласиться.

Действительно, установление любого юридического факта никогда не бывает самоцелью, а совершается в интересах реализации тех прав, которые неразрывно свя­заны с данным фактом. Но права и обязанности у субъ­екта возникают не непосредственно с установлением юри­дического факта, а лишь в конечном счете, когда предъ­являются требования, вытекающие из этого факта. Ох­раняемый законом интерес означает только предпосыл­ку .для приобретения пли утраты субъективного права или обязанности. Субъективное право возникает у ли­ца на основе юридических фактов, предусмотренных нор­мой объективного права. Однако гипотеза нормы мате­риального права, как правило, состоит не из одного, а нескольких юридических фактов. Установление одного из фактов еще не влечет за собой правовых последствий. Так, установление факта регистрации брака не означает возникновения у супруга права на пенсию по случаю потери кормильца, ибо закол такие правовые последст­вия связывает не только с тем, является ли заявитель супругом умершего, но и с другими юридическими фак­тами (нетрудоспособность).

Кроме того, один и тот же юридический факт сам по себе или в различном сочетании с другими фактами может вызвать для заявителя разнообразные субъек­тивные права и обязанности. Перед судом в особом про­изводстве не стоит задача выявить этот комплекс об­стоятельств и на этой основе решить, какие, возможно субъективные, права возникнут у заявителя в связи с устанавливаемым фактом. Само по себе судебное реше­ние об установлении юридического факта не влечет непосредственно возникновения, изменения или прекра­щения личных или имущественных прав. Защита инте­ресов в особом производстве в большинстве случаев слу­жит промежуточным звеном для осуществления или при­обретения субъективных прав, в то время как в исковом производстве или по административно-правовым делам эта защита представляет собой достижение конечной це­ли истца или заявителя[24].

Думается, на более правильных позициях стоят те авторы, которые считают, что по делам особого произ­водства осуществляется защита не только охраняемых законом интересов, но и в некоторых случаях непосред­ственно материальных субъективных прав. Так, Р. Е. Гукасян вполне обоснованно относит к числу пос­ледних дела о признании имущества бесхозяйным, об ус­тановлении факта принадлежности строения на праве личной собственности и некоторые другие[25].

Действительно, в делах особого производства, как правило, осуществляется защита охраняемых законом интересов, но в ряде случаев могут быть защищены и субъективные права. Имеющиеся в литературе разно­гласия о предмете защиты в особом производстве могут быть в известной степени объяснены различным опреде­лением содержания понятий «субъективное право» и «ох­раняемый законом интерес»[26].

Мы разделяем мнение М. С. Строговича о том, что субъективное право имеет две неразрывно связанные сто­роны, два свойства: субъективные права личности как элемент правового статуса личности и как элемент, вхо­дящий в состав правоотношения, через которое оно реа­лизуется[27].

Субъективное право как элемент правоотношения получает свою защиту в исковом производстве, предме­том деятельности в котором является спор о праве с конкретным лицом. Но закон предусматривает в опре­деленных случаях и защиту субъективного права как элемента правого статуса гражданина, когда право ни­кем конкретно не оспаривается, но заявитель, например, не имеет подтверждающих документов. Так, по делам об установлении факта владения строением на праве личной собственности заявитель просит защитить его право собственности на законно принадлежащее ему строение (п. 6 ст. 247 ГПК); по делам вызывного производства предмет защиты суда — восстановление права по утраченному документу на предъявителя (ст. 274 ГПК). Защита этих субъективных прав осуществляется в порядке особого производства, ибо здесь отсутствует спор о праве, нет его нарушения и конкретного наруши­теля права, а следовательно, нет и материально-право­вого требования к нему, которое характерно для иско­вого производства.

Таким образом, на наш взгляд, предметом защиты в особом производстве являются не только охраняемые законом интересы, но и по некоторым делам — субъ­ективное право. Однако и в том и в другом случае при­знаком, объединяющим все дела особого производства и служащим критерием разграничения компетенции суда в особом и исковом производствах, выступает отсутствие спора о праве, возникающего из конкретного правоотно­шения, отсутствие сторон с противоположными юриди­ческими интересами. Наличие спора о праве, подведом­ственного суду, исключает возможность рассмотрения де­ла в порядке особого производства. Если при рассмотре­нии дела в порядке особого производства возникает спор о праве, подведомственный судам, суд оставляет заяв­ление без рассмотрения и разъясняет заинтересованным лицам, что они вправе предъявить иск на общих осно­ваниях (ч. 3 ст. 246 ГПК).

В делах особого производства пет материально-пра­вового требования, направленного против конкретного правонарушителя — ответчика. Поэтому эти дела воз­буждаются не иском, а заявлением, содержащим прось­бу установить то или иное обстоятельство. Ни в одном случае предметом деятельности суда в особом производ­стве не может быть правоотношение, субъективные пра­ва и обязанности сторон, составляющие содержание конкретного материального правоотношения.

Игнорирование этого обстоятельства приводит в ря­де случаев к необоснованному расширению перечня дел особого производства. Так, М. А. Викут считает, что де­ла о признании недействительными брака, усыновления и некоторые другие есть дела об установлении юриди­ческих фактов, в них нет спора о праве, нет сторон, нет иска[28]. К. К. Червяков предлагал дополнить раздел об особом производстве в ГПК главой 29 а «Лишение роди­тельских прав и восстановление граждан в родительских правах».[29]

С такой трактовкой природы указанных дел нельзя согласиться. Суд здесь, не ограничиваясь установлением юридических фактов, делает вывод о правах и обязанностях сторон спорного брачно-семейного правоотношения или право­отношения между родителями и детьми, вывод о прекра­щении или восстановлении правоотношения. Поэтому все указанные дела относятся к делам искового производ­ства. Трудности в определении конкретного истца или ответчика, а также в определении процессуального по­ложения участвующих в данных делах прокурора и ор­ганов опеки и попечительства могут быть преодолены при помощи понятия «стороны в процессуальном смыс­ле» (ст. ст. 33, 41, 42 ГПК)[30].

Таким образом, из сказанного о видах гражданско­го судопроизводства можно сделать вывод о критериях их разграничения, позволяющий в дальнейшем опреде­лить процессуальную природу исследуемых в настоящей работе дел об ограничении дееспособности граждан. К исковому производству относятся дела, по которым суду необходимо решить вопрос о судьбе спорного право­отношения (его возникновение, изменение, прекращение), о правах и обязанностях сторон этого правоотношения, рассмотреть направленные к конкретному нарушителю материально-правовые требования о восстановлении и принудительном осуществлении нарушенного субъектив­ного права. В этих делах рассматривается спор о пра­ве, имеются две стороны с противоположными юриди­ческими интересами.

Напротив, в особом производстве материальное пра­воотношение не может быть предметом судебного рас­смотрения. Суд устанавливает только определенные об­стоятельства, с которыми норма права связывает воз­никновение, изменение или прекращение у заинтересо­ванных лиц прав и обязанностей, а также в ряде случа­ев подтверждает субъективные права, которые никто не оспаривает, но их наличие или отсутствие нужно прове­рить в судебном порядке.

Охраняемые в особом производстве интересы и не­которые субъективные права, находящиеся в бесспор­ном состоянии, являются весьма разнообразными. В свя­зи с этим различен характер дел особого производства и задачи суда по ним. Этим и объясняются различные процессуальные правила, устанавливаемые для каждой из категорий дел особого производства (гл. 27—33 ГПК).

Думается, для большинства дел особого производ­ства, предметом защиты в которых выступает охраняе­мый законом интерес, допустимо употребляемое Д. М. Чечотом обобщающее понятие — установление существо­вания определенного юридического факта в одном из трех его видов — действия, события, состояния[31]. Важ­но только разграничивать указанные факты, ибо от это­го зависит правильное применение соответствующего процессуального порядка, определение круга заинтере­сованных лиц, предмета доказывания по делу, относящихся к делу доказательств, содержание судебного ре­шения.

Установив основные черты указанных видов судо­производства, представляется возможным определить, к какому из них должны относиться дела о признании гражданина ограниченно дееспособным, каково разли­чие правовой природы этих дел и дел о признании граж­данина недееспособным и возможно ли объединение их в один вид производства и в одну главу как сходных категорий дел, как это имеет место в действующем зако­нодательстве.