Глухая русская деревня летом 1880 года стала местом рождения самой поэтичной оперы Римского-Корсакова «Снегурочка» по одноимённой сказке А.Н. Островского. По словам композитора, эта опера – его лучшее творение!

Опера «Снегурочка» первая большая самостоятельная работа молодого режиссёра А.Н. Киреева на сцене профессионального театра. Дирижёр Э.П. Грикуров, художник К.А. Коровин (декорации прежней постановки), хормейстер Е.Д. Лебедев. Т.Н. Лаврова – Снегурочка, О.Н. Головина – Мать Весна, В.Т. Морозов и П.М. Журавленко – Мороз, В.А. Овчаренко – Лель, Ф.Л. Ратнер – Купава, Л.И. Петров – Мизгирь, Ф.А. Андрукович и Л.Е. Неверов–царь Берендей, Ф.А. Бараев – Бобыль, К.Ф. Комиссарова– Бобылиха. В последующих постановках оперы «Снегурочка» партнёром Т.Н.Лавровой по сцене в партии царя Берендея был С.Я. Лемешев.

 «После десятилетнего перерыва «Снегурочка» снова появилась на сцене Малого оперного театра. Это отрадное явление в театральной жизни Ленинграда. Опера прозвучала свежо и ярко»[19] – писал Е.Ольховский. Артист оперы (лирический баритон) и оперетты, вокальный педагог, музыкально - общественный деятель, солист  МАЛЕГОТа до 1951 года. Заслуженный артист РСФСР (1939) назвал «Снегурочку» Киреева «подлинной творческой удачей» и отметил, что постановка получилась «на редкость поэтичная, искренняя и взволнованная» [17,с.18].  Готовые декорации К. А. Коровина, «в которых с замечательным талантом переданы поэзия и дух русской сказки»[19] привезли в МАЛЕГОТ в 1934 году из ГАТОБа. Изготовленные для спектакля В.П. Шкафера, они были не востребованы с 1926 года.

А.Н.Киреев сосредоточил свои основные усилия на психологической разработке образа «Снегурочки». Рецензенты отметили в новой постановке «вдумчивую работу режиссера» и обратили внимание на «мастерское, прочувствованное исполнение певцов»[5], что «в трактовке образов  «Снегурочки» режиссёр нашёл много выразительных деталей»[19]. Самая сильная сторона деятельности Киреева – это работа с актёрами. Главная удача спектакля – Снегурочка в исполнении Т. Н. Лавровой. «В её игре нет ничего нарочитого и надуманного. Всё её поведение проникнуто обаятельной наивностью и чистотой. Это милое и нежное дитя леса, пришедшее к людям и окунувшееся в водоворот незнакомой жизни. Пение Лавровой очень музыкально и осмысленно, интонация безупречна» [19], писал Свиридов.

После «незабываемого образа» Наташи Ростовой, Снегурочка, следующая,

«безусловная творческая удача талантливой артистки»: «Пленяющей

чистотой и непосредственностью веет от каждого движения, каждой фразы Снегурочки. И в первом диалоге с Лелем, и в сцене с Берендеем, и в последней сцене с Мизгирем у Лавровой столько трогательной простоты и наивности, так искренне звучит её выразительный, как бы серебристым инеем покрытый голос, что Снегурочка кажется реально живущей»[23].

Т. Н. Лаврова — Снегурочка. « Первое «Ау!» — приглашение к игре

О.Н. Головина — Мать-Весна, Т.Н. Лаврова—Снегурочка. Когда же «Мать-Весна надевала на голову Снегурочки венок душистых цветов, и сердце девушки открывалось любви, голос Лавровой, сохраняя чистоту и ясность, наполнялся теплотой глубокого, страстного чувства».

М.Бялик.2013г. «А голос так дивно звучал…»

« Свою любовь не дорого ценю я, но продавать не стану…» Мизгирь и Снегурочка

В  монографии, посвященной певице, написанной 1950 году, В.М. Богданов-Березовский утверждал, что из всех оперных партий, исполненных Лавровой, «самой целостной по тщательной продуманности и выношенности образа»[4,c.18] была партия Снегурочки. Ключевой в этой трактовке, по его мнению, явилась «поэтизация целомудренного девичества»[4,с.18]. Автор монографии особое внимание обратил на своеобразие и динамику созданного артисткой образа: «От первой реплики – возгласа, вокального наигрыша, раздающегося за сценой, и до трогательного умирания – истаивания девственной Снегурочки под нарастающим жаром ярилина света –  затопившего ее сердца чувства любви – он  проходит через весь спектакль как воплощение его основной, главной темы. Этот образ не неподвижен и неоднокрасочен. Он раскрыт в живом процессе зарождающегося, зреющего и достигающего большой лирической кульминации чувства. Он жизненно правдив и динамичен во всём – в движении, мимике, манере вокальной и речитативной фразировки, в самой интонации, сначала тускловатой, матовой, но постепенно наполняющейся звенящими нотами, теплом и светом сильного душевного порыва» [4,с.21]. По его  утверждению, «безусловно, одним из самых значительных исполнительских достижений Лавровой»[4,с.29] явилась «поэтичнейшая сцена истаивания, полная прелести народной фантастики»: «В прощальном ариозо образ, возникший из вымысла, приобретший реалистические, конкретно человеческие черты, снова уходит в сферу сказки. Он угасает, улетучивается вместе с почти неприметным слуху, но неуклонно постепенным замиранием певческого звука» [4,с.28]. Богданов-Березовский высоко оценил работу Лавровой и всего исполнительского коллектива, объединенного режиссером Киреевым в музыкально-сценический ансамбль: «Если Снегурочка – лучшая  из партий в репертуаре Лавровой, то весь спектакль Ленинградского Малого оперного театра с её участием в заглавной роли может быть с полным основанием причислен к примерам наиболее убедительных творческих решений отечественного классического наследия в советском музыкальном театре» [4,с.29]. Состав солистов в «Снегурочке» в вокальном отношении был на очень высоком уровне. Критики писали, что «в спектакле радует стройность вокально-сценического ансамбля» [19] , «слаженность» в игре артистов как «явление, не слишком часто встречающееся в практике наших оперных театров» [5]. Для достижения такой слаженности режиссёр и дирижёр проводили специальные спевки, напоминавшие репетиции «за столом» Станиславского. Грикуров вспоминал: «Во время нашей совместной работы при создании нового спектакля весьма большое значение придавалось спевкам. Подчеркиваю: совместным спевкам, где на равных правах «хозяйничали» и дирижер, и режиссер, и сами актеры, все, кто мог внести свою лепту в создание спектакля» [8]. Спектакль стал творческой удачей, крупным достижением Малого оперного театра. Коллектив «достойно воплотил на сцене замечательное произведение русской оперной классики» [19], поэтому постановочную бригаду «Снегурочки» удостоили, по свидетельству М. Д. Слуцкой, «благодарности директора с занесением в трудовую книжку»[20,с.168]. Лаврова прекрасно психологически проработала трактовку роли главной героини. Следует отметить, что именно в этом Богданов-Березовский видит успех спектакля А.Н. Киреева.

По прошествии многих лет, в интервью Музе Кадлец на радиоканале «Ветер в окно» в 2003 году, Татьяна Николаевна вспоминала: «… Грикуров и Киреев Лёша… меня очень любили в «Снегурочке»… Мне давали мешочек с нарезанной бумагой, как снежок, я просила. Я выбегала, трясла, как будто вся в снегу и по-детски скакала, прыгала. Мне очень нравилось это…Мне подходило очень…» [Прил. 1].

В те годы телевидение делало первые шаги. Оркестр Радиокомитета часто принимал участие в телепередачах. Для молодых исполнителей организовывались специальные концерты. На передачу № 80 девятого июля 1949 года (режиссёр Ермаков, редактор Гоухберг) была приглашена молодая солистка Малого оперного Татьяна Николаевна Лаврова. В последующих передачах она будет исполнять фрагменты из оперы Римского-Корсакова «Снегурочка». Музыкальные критики всегда отмечали мастерство и удивительное проникновение в образ молодой певицы. Она становилась самой героиней и жила её жизнью. Рецензент,  видевший Лаврову в образе Снегурочки на сцене, писал, что артистка полностью перевоплотилась и «растворилась» в образе. Снегурочка не понимает человеческой любви, поэтому при всей приветливости и радости её голос звучит с холодноватым «металлическим» оттенком. Среди берендеев она чужая, не ведает ни ревности, ни страсти. Поэтому просит мать-Весну о помощи и получает волшебный венок. Великое чувство любви согревает холодную душу Снегурочки. В голосе Лавровой появляются новые краски. Он крепнет, становится уверенным, эмоциональным и задушевным. Восходит Ярило-Солнце и в дуэте с Мизгирём радостно звенящее настроение Снегурочки пронизывается интонациями тревоги. Мастерское владение своим вокальным дарованием позволяет певице передать  всё душевное смятение  и «Снегурочка как бы растворяется, исчезает на глазах у зрителя, голос её становится всё слабее, слабее и постепенно, так что невозможно даже определить этот момент, замирает совсем…»[9,с.7-8].

Из вышеприведённого анализа образа Снегурочки со всей очевидностью становится ясно, что из целой плеяды замечательных исполнительниц партии Снегурочки (Н.Забела, А.Нежданова, Л.Липковская, Р.Горская, И. Масленникова, В.Фирсова, 3.Гайдай, Е.Цветкова, Е.Катульская и др.) выдающимся интерпретатором титульной роли была в середине 1950-х годов  Т.Лаврова  в ленинградском   МАЛЕГОТе.

 3.3. Вторая Сталинская премия за исполнение партии Л. Шевцовой  

Роман А.Фадеева «Молодая гвардия» был опубликован в 1945 году. И сразу покорил читательскую аудиторию. Тогда же композитор Ю. Мейтус решил написать оперу на этот сюжет. Вместе с либреттистом поэтом А. Малышко они свели действие романа (65 глав) в один спектакль. Им удалось в компактном оперном сценарии сохранить сюжет и идею фадеевской эпопеи. Седьмого ноября 1947 года оперу впервые исполнили на сцене Киевского театра оперы и балета имени Тараса Шевченко. С новой редакцией романа опера была переработана и вновь поставлена в Донецком театре, а 22 апреля 1950 года в Ленинградском академическом Малом оперном режиссёром - постановщиком Н.П.Охлопковым, за которую он получил Сталинскую премию второй степени. Дирижёр Э. П. Грикуров, режиссёр А.Н. Киреев, художник В.Ф. Рындин, хормейстер К.М. Лебедев; артисты: Кошевой – С.Н. Шапошников, Валько – П.К. Левандо, Громова – А.И. Ступальская, Шевцова – Т.Н. Лаврова, Тюленин – А.Е. Алмазов, Ковалёва – В.Н. Кудрявцева, Земнухов – М.М. Щавинский, Стахович – Р.А. Ольшевский, Брюкнер – А.Ю. Модестов.

В 1951 году за исполнение партии Любы Шевцовой Т.Н. Лаврова была удостоена Сталинской премии второй степени. Для достижения такого успеха одного таланта недостаточно, требовалась упорная работа и самоотдача. Вокальное искусство в то время было на очень высоком уровне. Молодая певица сумела полностью раскрыть двойной образ: Любки – артистки и Любы – героини. Квартет в исполнении Валько, Любы, Шевцова и Проценко полон горячо взволнованного чувства. Игривые частушки Любки «Дивчина моя» в исполнении Лавровой добавляют опере жизнерадостный оттенок юности. В финале оперы звучит простая безыскусственная песня Любы, в которой слышится глубоко затаённая печаль.

Опера Мейтуса «Молодая гвардия» в новом варианте была признана публикой и критикой одной из лучших опер о Великой Отечественной войне. Это был спектакль высокого героического звучания!

Ульяна Громова—Антонина Ступальская, Любовь Шевцова—Татьяна Лаврова. Опера «Молодая гвардия» Ю.С. Мейтуса. 1950г. Ленинградский академический Малый оперный театр

Любовь Шевцова —Татьяна Лаврова (в центре), Олег Кошевой — Сергей Шапошников (справа). Сцена из второго действия оперы «Молодая гвардия» Ю.С. Мейтуса. 1950 г.

3.4. Работа с С.Я. Лемешевым

В сезон 1948/49 года на сцене Малого оперного проходили гастроли С.Я. Лемешева. В его исполнении звучала партия Ленского в опере «Евгений Онегин» в постановке Н.В. Смолича. Это выступление стало настоящей сенсацией в культурной жизни Ленинграда. С коллективом театра Лемешев впоследствии  был связан в течение пяти-шести лет. Дирижёр и музыкальный руководитель Э. Грикуров подписал с Лемешевым контракт на участие в спектаклях  «Севильский цирюльник»,«Снегурочка», «Риголетто», «Ромео и Джульетта».

Сергей Лемешев - граф Альмавива, Татьяна Лаврова – Розина ( опера- «Севильский цирюльник» Дж. Россини), Дирижер Г.А. Дониях, постановка Н.В. Смолича, режиссёр  З.В. Закусова – 1952г. Ленинградский академический Малый оперный театр

Вот что писал сам С.Я. Лемешев об этом периоде своего творчества: «В Малом оперном театре, в операх „Травиата", „Ромео и Джульетта", “Севильский цирюльник” и „Снегурочка" я почти всегда пел с моей любимой ленинградской партнершей Татьяной Николаевной Лавровой, обладательницей чудесного по красоте тембра и ровности голоса, тонкого артистизма, большого обаяния и неутомимой трудоспособности. Участие с нею в спектаклях для меня было всегда большой творческой радостью»[13].  В каждый свой приезд в Ленинград Лемешев пел только с ней, а когда решил записать дуэт Ромео и Джульетты из оперы Чайковского, то вызвал Лаврову в Москву. К сожалению, кроме записанного дуэта, других записей не сохранилось. В 1950 году певца удостоили высоким званием Народного артиста СССР. С творческим коллективом у певца сложились дружеские отношения, его авторитет был очень высок, поэтому «администрация театра предложила С.Лемешеву поставить «Травиату» Дж.Верди и спеть в ней главную партию»[14,с.135]. Лемешев согласился и начал работу с коллективом в сезоне 1951 года. Из-за ремонта в здании Малого оперного театра, репетиции проходили в разных помещениях. В Академическом театре драмы имени Пушкина (его труппа гастролировала в Варшаве), уже в декорациях и костюмах, прошли последние сценические репетиции. Премьера «Травиаты» состоялась 14 ноября 1951 года.

     Из воспоминаний С.Я.Лемешева: «…Должен с благодарностью вспомнить о моих талантливых партнёрах, с которыми мне было приятно и легко работать. Виолетту пела Татьяна Николаевна Лаврова, артистка обладавшая редким по красоте и выразительности голосом, неутомимой трудоспособностью. На первом месте для неё всегда был театр, пение, а потом уже всё остальное. Я с удовольствием вспоминаю наши выступления с Лавровой <…>. Эти спектакли я пел с каким то особенным увлечением, творческим подъёмом. Татьяна Николаевна была моей частой ленинградской партнёршей. Теперь она с большим успехом передаёт свой опыт и знания студентам Ленинградской консерватории, воспитывает в них трепетное отношение к искусству, которое всегда отличало её на сцене…» [15,с.289].

Афиша оперы «Травиата» Дж. Верди в постановке С. Я. Лемешева в Малом оперном театре. Ленинград, ноябрь 1951 г.  

В свою очередь Татьяна Николаевна вспоминала, что в постановке «Травиаты» не было ни пышных декораций, ни богатых сценических костюмов. Показать трагедию человеческой жизни – вот главная задача! Если правильно понять и исполнить музыку гениального Верди, она сама обо всём расскажет. Музыка определяла всё. Вот от неё и пошли. Ведь дело в игре актёров, в том, как они сумели воплотиться в образ, прочувствовать его. Огромное значение имеет работа режиссёра над «душой» спектакля. Отсюда и происходит естественное поведение и достоверность мизансцен. «Сергей Яковлевич сам пел Альфреда, и мы были в плену его обаяния, его артистичности и эмоциональной простоты.

Из партнёров на сцене мы вскоре стали большими друзьями в жизни. <…> Я счастлива, что мне довелось знать Сергея Яковлевича и в жизни и на сцене. Петь с ним было громадной радостью, дружить – тоже» [13].

С. Я. Лемешев ведет репетицию

Сергей Яковлевич старался поддерживать творческую рабочую обстановку. В артисте он ценил наивность, которая всегда вызывала искренность. Лемешев стремился развивать воображение, чтобы актёр мог проникнуться психологией образа. Он никогда не заставлял и не приказывал, а объяснял. Всегда учитывал индивидуальные особенности каждого исполнителя. Поэтому творческий коллектив поддержал замысел режиссёра. Великолепными партнёрами Лемешева по сцене были Лаврова, Шестакова и Шапошников.

Лемешевская  постановка стала подарком для ленинградских поклонников оперы. Талант Лемешева проявился и в режиссуре.

С. Я. Лемешев - Альфред, Т.Н.Лаврова - Виолетта

                                    Т.Н. Лаврова и С. Я. Лемешев с участниками спектакля

                                                                  Т.Н. Лаврова в образе.

 Т.Н. Лаврова в партии Виолетты Дж. Верди «Травиата» Ленинградский академический Малый

оперный театр.