Крупнейшим текстильным центром Тосканы была Флоренция. Наибольшего подъема флорентийское шерстяное ремесло достигло в XIII —начале XIV в.; в 1307 г., например, продукция цеха Лана составляла около 100 тыс. «кусков» (рулонов) ткани. Сырьевой базой этого производства являлась привозная шерсть — из Сардинии, Альгарвы (юг Португалии), Лангедока, Англии (в конце XIII в. Флоренция получала 12% всего английского экспорта шерсти). Большую роль играл также цех Калимала, специализировавшийся на переработке привозных английских, фландрских, североитальянских тканей: здесь ткани окрашивались в яркие пурпурные и малиновые тона, высоко ценившиеся на рынках как Западной Европы, так и Востока. Красители высшего качества в массе доставлялись во Флоренцию из Леванта, квасцы-—из разных мест Средиземноморья (остров Фо-кея у Малой Азии, Сирия, Тунис) и Черноморского побережья. Текстильное производство составляло основу экономики Флоренции — по данным Д.'Виллани, в нем было занято около 30 тыс. человек (всего город, как он сообщает, насчитывал в ту пору около 90 тыс. жителей).

Крупными центрами шерстяного дела Тосканы были также города Сиена, Пиза, Прато. Сукно выделывали и в других районах Италии —в Милане, Вероне, Болонье, Падуе, однако с конца XIII в. флорентийские ткани окончательно вытеснили на средиземноморском рынке продукцию остальных итальянских городов.

Во Фландрии крупнейшим центром производства и торговли шерстяными сукнами был Брюгге, «Северная Венеция», как называли его современники. Сырьем для их изготовления также являлась привозная — английская — шерсть, хотя здесь некоторую роль играло и местное скотоводство, особенно на польдерах и в Южной Фландрии. Шерстоткацкое ремесло было широко распространено и во многих других фландрских городах (Гент, Лилль, Ипр, Аррас, Дуэ), а также в соседних французских и брабант-ских землях. В основном фландрская промышленность вырабатывала тонкие некрашеные сукна, шедшие затем на доработку и окраску в Италию, но вскоре фландрские шерстяники освоили и окраску тканей. Во Фландрию широким потоком хлынули красители: вайда — из Нормандии, Пикардии и Лангедока, грена — из Испании, квасцы — из Генуи. Крупнейшим складским центром стал Брюгге, расположенный в стороне от моря, но имевший свои порты, связанные с ним каналами (сначала Дамм, затем Слейс). Фландрские города стали специализироваться на выпуске ткани своей специфической окраски: Лилль и Дуэ —голубой, Ипр и Гент — черной и т. п.

В XIV в. в большинстве фландрских городов наступает упадок производства. н поначалу не коснулся таких крупных центров, как Ипр, Брюгге, Гент, однако и там сократилось производство сукон; что же касается массы более мелких центров, то их охватил настоящий кризис. Причины его были разнообразными. Здесь и политические обстоятельства — присоединение Фландрии к французской короне, и социальные мотивы — усиление противоречий внутри города и волна городских восстаний, и, наконец, усовершенствование технологического процесса, связанное с массовым распространением сукновальных мельниц, использующих водную энергию. Это послужило одной из побудительных причин для перемещения сукновальных мастерских из городов в деревни, более богатые этим источником энергии. Там же находилась основная масса неквалифицированных работников, занятых прядением и ткачеством. В результате шерстяное дело перемещается из старых центров в новые районы. Этот процесс особенно ярко виден в Нидерландах и Фландрии. С XIV в. главным районом по производству сукон в этой области становится Брабант, где шерстяное дело было развито не только в городах (Брюссель, Лувен), но и в деревнях, многие из которых в конце концов превращаются в крупные промышленные центры (Кассель, Ар-мантьер). Эта новая промышленность ориентируется уже не на английскую, а на испанскую шерсть. И еще одно обстоятельство особой важности — это ремесло учитывает новые потребности в массовом производстве грубых, но дешевых тканей.

XIV—XV вв. характеризуются появлением новых сукнодельческих районов, постепенно приобретающих все большее значение. В первую очередь это Англия. Английское шерстяное производство, в XV в. крупнейшее в северной части континента, развилось на базе именно деревенской промышленности. Другой важный район — Южная Германия. Здесь центрами текстильного производства стали Аугсбург, Ульм и Сен-Галлен. На юге континента возросла роль Веронско-Венецианского, Пьемонтско-Миланского, Арагонского и Севильско-Кордовского шерстяных районов; во Франции выделяются Париж и Лион. Одновременно широкое распространение получают нешерстяные ткани — льняные, хлопчатобумажные, смешанные (итальянские фустаньи). Первые из них производились во многих городах континента, вторые —преимущественно на юге Европы. В самой Флоренции все большее значение получает шелковая промышленность, ранее распространенная главным образом в арабских землях (юг Испании, Сицилия). До XIV в. крупнейшим центром шелкоткацкого дела на Апеннинском полуострове была Лукка, позже.же производство шелковых тканей распространяется на всю Тоскану, Ломбардию, Венето. Из других областей выделялись Южная Франция, Гранада и Валенсия. Вместе с тем Тоскана и, в частности, Флоренция продолжают оставаться крупнейшими производителями дорогих сукон, снабжая ими рынки Европы и Ближнего Востока, однако общий уровень производства тканей там постепенно падает. Так, в 1337 г. в городе производилось уже 80 тыс. кусков ткани; с течением времени масштабы производства шерстяных тканей еще больше уменьшаются, а шелковых и фустаньи растут. Даже во Флоренции, следовательно, чисто шерстяное производство теряет исключительное значение.

Добыча полезных ископаемых. Горное дело, в средние века носила довольно примитивный характер и имела незначительные масштабы: как правило, каждая область снабжала своих ремесленников собственной рудой, углем и прочими ископаемыми, причем низкого качества. Варвары в основном продолжали старые римские разработки, но на очень низком уровне. Наиболее крупным центром разработок был Норик (позднейшие Штирия и Каринтия); здесь добывалось и отчасти обрабатывалось железо. Железо также добывалось в Британии, в восточной части Галлии, на юге и западе Германии. В Британии разрабатывались, хотя и в гораздо меньших размерах, оловянные прииски. Серебро, медь, ртуть добывались в Испании. С начала развитого средневековья число разрабатываемых месторождений резко увеличивается — в одной только Германии (включая чешские, австрийские, силезскйе земли) возникают десятки и сотни новых железных, серебряных, медных и оловянных рудников. Однако техника их эксплуатации продолжала оставаться крайне примитивной. Незначительная глубина шахт (редко более 10 м), трудности с водооткачкой и вентиляцией, практическое отсутствие обогащения руды, ручной труд делали это производство очень тяжелым и неэффективным. Перелом в нем наступает во второй половине XV в., когда в результате перехода к горизонтальным штрекам, углублению шахт, применению водной энергии, дренажа почвы, переработки шлаков производительность труда в горном деле увеличилась во много раз. Так, добыча серебра в рудниках Шварц (Тироль) в 1470—1490 гг. выросла втрое, в рудниках Шнееберг (Саксония) в 1450— 1470 гг. поднялась с нескольких сот до нескольких тысяч марок в год.

Территориально картина размещения добычи главных видов руд в Европе в развитое средневековье выглядела так. Главными железодобывающими районами были области Центральной Европы — австрийские земли (Штирия, Каринтия), Швеция, Чехия, а также Тироль и Вестфалия. Продукция этих рудников экспортировалась почти во все страны Западной Европы. Кроме них были известны также традиционные центры добычи железа — Астурия, Уэльс, бергамские и южноитальянские рудники. Олово издавна добывалось в Англии, позже в Саксонии и Чехии. Свинцово-медные руды разрабатывались в австрийских и южнонемецких землях, Силезии, Тироле, Испании и Англии. Каменный уголь использовался редко — его заменял древесный уголь, доступный, благодаря наличию лесов, почти в каждой местности. Из районов добычи каменного угля выделялась Северная Англия, где в долине реки Тайн соперничали Ньюкасл и Дерхем; их продукция в небольшом количестве шла в Нидерланды и Северную Германию.

Добывались и драгоценные металлы. Правда, что касается золота, то масштабы его добычи были минимальны— в основном она исчерпывалась крайне непродуктивной промывкой песка Роны, Рейна и других рек; иногда золото получали попутно при добыче других металлов; главная масса этого металла поступала в Европу (особенно в XV в.) из Африки (Сенегал и Египет). Серебро же добывалось в самой Европе и в довольно значительных размерах. В раннем средневековье наибольшей известностью пользовались испанские рудники — в Картахене, Линарес и Ла-Каролине, в горах Сьера-Мо-рена и Гвадалканал(близ Севильи). Последнее месторождение было особенно богатым, оно давало около 10 кг серебра на тонну породы. Добыча серебра увеличивается в связи с потребностями растущего денежного обращения. Открываются новые месторождения, которые постепенно приобретают ведущую роль, — рудники Гарца (Гослар), Тироля, Саксонии (ряд рудников в Рудных горах по линии от Мейсена до Яхимова), чешские прииски. Позже большую роль в снабжении серебром западноевропейского рынка сыграли восточные области — Силе-зия, Трансильванияи Карпаты, Швеция. С середины XIII до середины XVв. ежегодная добыча серебра в Европе достигала, по некоторым данным, 25—30 г. Во второй половине XV в. производительность серебряных приисков увеличивается и уровень годовой добычи повышается в полтора — два раза (до 45—50 г).

Чрезвычайно важное место в экономике средневековых стран занимала соль. Помимо того, что она шла к столу, она также использовалась в кожевенном производстве, а главное — при заготовке продуктов впрок. Все это делало ее одним из важнейших и, пожалуй, наиболее массовым (вместе с вином и хлебом) предметом средневековой торговли. Разработки каменной соли для Западной Европы были мало характерны, кроме, пожалуй, соляных копей Южной Германии — Зальцбург и др.; главную роль играла выпаренная соль морских побережий. Наиболее важными районами ее добычи были земли Се-J верной Адриатики (Кьоджа, Истрия, Червия), Прованса и Лангедока(Нарбонна), юго-западной части Пиренейского полуострова и Атлантического побережья Франции(от 1 аронны до Луары). Кроме этих районов, экспортировавших соль в больших масштабах на европейский рынок часто даже за пределы своих стран, существовали разработки более локального значения, снабжавшие окружающие местности;солеварни . Были обязательной принадлежностью почти каждого прибрежного пункта главной отраслью металлообработки в средние века было оружейное дело. Оно было распространено практически во всех ремесленных центрах континента но наибольшей известностью пользовались оружейники Милана, оледо, Золингена и южнонемецких городов —Пассау, Нюрнберга, Аугсбурга. Кроме оружия эти же города славились и другой продукцией. Миланские карды (для текстильной промышленности), нюрнбергские замки часы, иголки были известны во всех уголках континента. Важной отраслью средневекового ремесла было судостроение, развитое во многих приморских центрах Одной из крупнейших судостроительных верфей был венецианский Арсенал. Он возник в начале XII в. и являлся государственным предприятием, выпускавшим преимущественно военные суда. Масштабы производства верфи были значительными: на ней обычно работало от 2 до 4 тыс человек, в отдельные моменты (в зависимости от заказов) число рабочих доходило до 10—15 тыс. Кроме Арсенала в Венеции существовало множество частных верфей, строивших торговые корабли; масштабы их производства в общей сложности не уступали государственным. aiv— XV вв. судостроение широко развивается в портовых городах Португалии, Англии, Нидерландов и Северной Германии. Тогда же возникают и новые отрасли промышленности: типографское дело (Венеция, города Южной Германии, Нидерланды), пушечное дело и литье чугунных ядер (Фландрия, Северо-Восточная Франция Северо-Западная Германия).

В XIV—начале XV в. наивысшего расцвета достигла ганзейская торговля. Ганзейский торговый союз объединял более 150 городов, разбросанных на огромной территории — от Нидерландов до Риги, входивших в него на разных правах. Ведущую роль в нем играли приморские города Северной Германии — Любек (признанный главой лиги), Росток, Гамбург; гораздо меньше прав имели* Кельн, Лейпциг, Берлин, Франкфурт-на-Одере и др. Союз имел свои отделения (конторы) в Лондоне, Брюгге, Бергене, Новгороде. Ганзейская торговля не ограничивалась Балтикой и водами Северного моря; ганзейские купцы были нередкими гостями в Ла-Рошели, Бордо и Байоне, Лиссабоне, Кадисе и Севилье. Что же касается бассейнов Северного и Балтийского морей, то здесь Ганза в начале XV в. стала фактическим монополистом. Она вытеснила венецианцев из Лондона, вынудив их ограничиться торговлей с Саутгемптоном, несколько раньше она монополизировала Зунд, поставила под свой контроль торговлю с Восточной Балтикой, Норвегией и островами Северной Атлантики. Не меньшее значение имели сухопутные маршруты ганзейских купцов. Они шли в двух направлениях — с запада на восток и с севера на юг: в Краков (также входивший в лигу) и Будапешт, Вроцлав и Вену, в Прагу и Линц. Наиболее важным из них был путь через Майнц, Франкфурт (или Вюрцбург), Нюрнберг к Бреннеру и далее в Италию, где в Венеции ганзейцы имели постоянный торговый двор (фондако). Ассортимент товаров ганзейской торговли был необычайно широк: английская шерсть и фламандские ткани, рейнские, мозельские, французские и испанские вина, медь и серебро австрийских и саксонских рудников, восточноевропейские лес, пушнина, воск, мед, пенька, хлеб, шведское железо, левантийские пряности, соль, рыба и множество других предметов регулярного торгового обмена между севером и югом, западом и востоком Европы.

В XV столетии ганзейская торговля постепенно приходит в упадок; ее вытесняет торговля Нидерландов, Дании, Англии, ставших,крупными морскими державами. Толчком к развитию датского (как и голландского) флота послужили изменившиеся условия рыболовного промысла: в начале XV в. невыясненные причины (возможно, изменение температурного режима вод) вызвали миграцию сельди от побережья Ютландии во внутренние районы Северного моря; это повлияло на развитие кораблестроения в стране, дав толчок строительству крупных судов.

Еще большего размаха достигла английская торговля. Главным предметом английского экспорта была шерсть, вывозившаяся главным образом во Фландрию и Брабант, а также и в Италию; в меньших количествах экспортировался уголь и свинец. Среди ввозимых товаров первое место принадлежало вину — бордоскому,рейнскому, испанскому, средиземноморскому. Масштабы этой торговли были довольно велики: например, из Гаскони в начале XIV в. ежегодно ввозилось в Англиюоколо 20 тыс. бочек вина. Однако до второй половины XIV в. торговля велась в основном генуэзскими, венецианскими и ганзейскими купцами; доля английских моряков в транспортировке этих грузов стала значительной только с XV в. Главными центрами торговли шерстью были Ярмут, Лондон, Бристоль и Саутгемптон; подавляющая часть винного- импорта шла через Лондон.. Как видно из сказанного, Ареалы монетных систем У торговли как северного, так и южного районов продолжала составлять внешняя, транзитная торговля, поэтому и монеты, употреблявшиеся в этой торговле, носили интернациональный характер, применяясь при сделках купцов различных мест и стран.

Возникновение города — феномен эпохи развитого феодализма Западнои Европы. Действительно, если в раннее средневековье в Европе насчитывалось всего несколько десятков (в лучшем случае — несколько сотен) более или менее крупных поселений городского, а точнее — до-городского типа, то к концу XV в. на территории континента существовало приблизительно до 10 тыс. различных городов. Средневековый город возник в результате процесса отделения ремесла от земледелия.

Шампанские ярмарки

- наиболее крупный торговый рынок в Европе в XII-XIV вв. Причин тому, что именно в Шампани находились самые крупные ярмарки этой эпохи, было несколько. Шампань находилась в узле всех путей, по которым шла в то время мировая торговля. Она лежала на дороге купцов, ехавших из Англии в Италию, из Фландрии в Германию и к средиземноморским портам; она граничила с промышленным фламандским районом с одной стороны, хлебородными и винодельными областями Германии - с другой; по ней протекали Сена и Маас, почти до границ ее доходили Сона на юге и Мозель на востоке. Графы Шампани хорошо понимали значение ярмарок и не жалели усилий, чтобы доставить посещавшим их купцам полную безопасность. Купцы отовсюду ехали в Шампань с полным доверием, почти не опасаясь за жизнь и имущество. Всех Ш. ярмарок было шесть, и продолжались они в четырех городах почти без перерыва целый год, в таком порядке: в Труа, в Провене, опять в Труа, в Ланьи, в Баре и снова в Провене. Начинался этот цикл в июле и кончался в июне. Порядок каждой из ярмарок, в общем, был следующий. Первая неделя отводилась на распаковку и раскладку товаров; в это время желающий мог увезти свое добро, не заплатив пошлин. На девятый день начиналась суконная ярмарка. Предметами сделок были тут ковры из Фландрии и Пикардии, французские и немецкие полотна, бумажные ткани с юга и востока, шелка из Венеции и Ломбардии, индийский муслин и самые разнообразные сорта сукон, начиная с грубых французских полуфабрикатов, которые аппретировались в Италии, и кончая тончайшими фламандскими. Скотом и лошадьми тоже торговали до конца. Все счета заканчивались в один из последних дней на столах у менял, но кредиторы обыкновенно требовали уплаты прошлогодних долгов за несколько дней до Hare des draps, чтобы иметь возможность пустить деньги на сделки с сукном и другими материями. Сеньором ярмарок состоял граф Шампани, в пользу которого шли пошлины, уплачиваемые купцами; его люди исполняли всякие служебные функции на ярмарке, но все сколько-нибудь важные дела решалась при участии самих купцов. Если возникала тяжба или происходило правонарушение, ярмарочные стражи (custodes nundinarum) вели виновного на ярмарочный суд, состоявший из купцов. Такой участи особенно часто подвергались неисправные должники. Для представительства своих интересов перед графом и вообще где нужно купцы каждого города имели консула; у итальянцев в конце XIII в. таких консулов было целых 23 и во главе их, в качестве главного представителя, стоял ректор. Расцвет ярмарок продолжался весь ХIII в. В конце его вымер род графов Шампани, и король французский (Филипп Красивый) совершенно изменил те торгово-политические мотивы, которыми руководились графы. У него стал выдвигаться на первый план фискальный интерес; иностранные, главным образом итальянские, купцы стали преследоваться. Начались, затем, войны с Англией и Фландрией; фламандские и английские купцы подолгу не стали показываться на ярмарках, вследствие чего для итальянцев исчез главный мотив их посещения; торговые пути уклонились от Шампани; на суше клиентуру Шампани отняла нейтральная Швейцария (Женевская ярмарка), на море - Ганза. В XIV в. ярмарки прекратились. О сокращении оборотов на ярмарках дают понятие следующие цифры, обозначающие доход графского (позднее - королевского) казначейства от пошлин. Ярмарка в Ланьи доставила в 1296 г. 1813 ливров, а в 1341 г. - всего 260 ливров, в Баре - 2140 и 280; пять ярмарок (без Ланьи) в 1296 г. - 8380 ливров, пять ярмарок (без второй провенской) в 1341 г. только 1152 ливра.