За последние девять лет мы пережили три серьёзных финансовых кризиса (1991, 1994 и 1998 гг.). Каждый из двух предыдущих, сопровождавшийся, как и сейчас, очередным нагнетанием политической напряженности, завершался формированием новых рыночных институтов.

Кризис 1989-1991 гг. был порожден в условиях острой не­хватки инвестиционных ресурсов и растущего де­фицита госбюджета, характерных для последних лет существования административно-командной системы. Во-первых, государство сразу же резко ограничило свои экономические функций. Во-вторых, финансовое равновесие ста­ло формироваться во взаимодействии трех мак­роэкономических игроков: международного фи­нансового капитала, государства и Центрального банка.

Существенно, что деятельность сложившихся финансово-денежных институтов. Соот­ветственно развитие финансово-денежного сек­тора было в большой степени сведено к валютно-денежным рынкам. Банковская система, не имея адекватных механизмов, способных удержать финансовые потоки внутри производственной сферы, шла по пути инфляционного кредитова­ния экономики. Неизбежно накапливались пред­посылки финансового кризиса, который и разра­зился в 1994 г.[11] На выходе из этого кризиса началось становление фондовых рынков и фор­мирование рыночных форм, государственного долга. После второго кризиса институциональным лидером финансово-денежного сектора стано­вится государство. Инфляция подавляется. Осу­ществляется частичная дедолларизация на основе формирования внутреннего долга и развития рынка ГКО и других государственных ценных бумаг. Валютный курс рубля приобретает устойчи­вость благодаря введению наклонного коридора.

Но непрекращающиеся усилия государства, направленные на минимизацию дефицита феде­рального бюджета, в который мы и всту­пили в конце лета 1998 г. Другой фактор сполза­ния к кризису - неумение государства управлять спонтанным становлением внутреннего "черно­го" рынка в форме теневой экономики, прибли­зившейся к 50% ВВП.

Кризис 1998 г. является кризисом инвестици­онной системы в целом. Он включает кризис го­сударства как глобального инвестора; кризис международного финансового капитала как кре­дитора российских реформ; кризис банковской системы, оказавшейся неспособной совместить стабилизацию валютного курса рубля с метамор­фозой "капитал-деньги-доход".    

Выход из кризиса, в усилении роли банковских институтов в финансо­во-денежном секторе и в экономике в целом. Те­перь пришла очередь банку стать лидером эконо­мической трансформации. Государство пойдет по неверному пути, если сохранит посягательство на лидерство в рыночной реструктуризации эконо­мики и ради его сохранения будет продолжать поддерживать монополию Банка России. Рацио­нальная денежная система как система финансо­вого капитала несовместима ни с монополией ЦБ, ни с политической властью олигархов

Вместе с тем терпимое отношение к долларизации ни в коем случае нельзя свести к долларизации активов Центробанка (эмиссии под золотовалютное обеспечение) и установлению стабильного валютного курса на валютно-денежных рынках. Важнейшим компонентом рыночных реформ должна стать полная взаимная конвертируемость долларов, рублей и финансовых активов на уровне всех субъектов и применительно; ко всем хозяйственным операциям.    

Первое: в долларовые обороты включить так же вклады юридических и физических лиц в коммерческих банках.                 

 Второе: предпосылка устойчивости финансово-денежной системы, как развитие залогового кредитования обеспеченного оборотом корпоративных акций. В институциональном плане, как говорилось, это проблема особого института Банка капитала. Этот банк, а также ЦБ и Сбербанк, должны стать не только эмиссионными центрами, но и центрам конвертируемости в означенном выше смысле.

Третье: для преодоления неплатежей нужно нормализовать ненормативные векселя и монетизировать бартер (в рамках структур Банка капитала), их свободную конвентируемость в доллары.                     

Четвертое: важным компонентом полной конвертируемости является свободное хождение долларов в сфере торговли и услуг.

Нужно осознать, что долларизация служит внешней стоимостной мерой национальной валюты в условиях крупных структурных сдвигов в экономике, усугубленных спадом. Полная внутренняя кон­вертируемость - это к тому же мощный антиинф­ляционный фактор, так как сбалансированность, долларовых и рублевых оборотов в этом случае начинает опираться на спонтанную тенденцию к равновесию.

Итак, можно сказать, что третий финансовый кризис вылился в реструктуризацию банковской системы. На этом пути вполне можно решить проблему внутренних финансовых ресур­сов, не только дополняющих внешние инвести­ции со стороны мирового финансового капитала, но и лидирующих по сравнению с ними.

Каковы бы ни были антикризисные меры, главной проблемой все равно остается превращение банковской системы в институционального лидера дальнейшего углубления реформ. Узловые моменты банковской системы: Банк капитала плюс полностью развернутая система рынков плюс полная внутренняя конвертируемость и как следствие, - создание всего комплекса структур для зарождения и поддержания спонтанной тенденции к равновесию долларовых и рублевых оборотов. Нам никуда не деться от этих про­блем, если мы хотим войти в режим экономики со стабильными положительными приростами.

Если говорить чисто экономически, то такого рода возможность сохранится до тех пор, пока не заработают в единой системе все три макроэкономических субъекта рыночной трансформации: крупный финансовый капитал, осуществляющий интеграцию российской эконо­мики в мировой финансовый рынок, государство как лидер институциональных рыночных преоб­разований, национальная банковская система, обеспечивающая единство макро- и микроэконо­мики и выход в режим экономического роста.