История текстильной промышленности в античном мире известна нам гораздо меньше, чем история ряда других отраслей производства, несмотря на то, что производство тканей занимало видное место в экономике античного общества. Достаточно сказать, что коренной для техники ткацкого производства вопрос о существовании в античном мире горизонтального ткацкого станка остается до сих пор спорным: одни исследователи вовсе отрицают знакомство с ним как греков, так и римлян, другие же считают вероятным его применение в поздние века античности.

Причина неудовлетворительного состояния наших знаний о текстильном производстве античного мира – главным образом в том, что до нас дошло чрезвычайно мало образцов изделий греческих тканей из эпохи, предшествующей установлению римской империи. Весь наличный запас памятников этого рода состоит из двух десятков фрагментов тканей, происходящих с юга СССР, и нескольких прекрасных образцов тканей, найденных экспедицией Козлова в 1925 г. в Монголии. Многочисленные ткани из Египта в огромном их большинстве относятся к римской эпохе, и правильность датировки тех отдельных экземпляров, которые приписываются Птолемеевскому Египту, еще нуждается в проверке. Необходимо подчеркнуть, что и эти редкие памятники недостаточно изучены, особенно с их технической стороны. Неудивительно поэтому, что многие даже основные вопросы, связанные с техникой текстильного производства греков, от нас ускользают.

В частности, наши сведения относительно прогресса техники текстильной промышленности в эллинистическую эпоху весьма неопределенны и туманны, ибо источники для данной эпохи особенно скудны. Помимо нескольких образцов мало изученных тканей, мы располагаем в этом отношении только краткими косвенными указаниями авторов, большей частью,

римской эпохи. Поэтому картина развития техники текстильного дела в эпоху эллинизма может быть дана только в самых общих чертах; многое поневоле должно носить характер более или менее вероятных предположений. Более же детальный разбор всех процессов, связанных с античным текстильным производством, с приготовлением пряжи, ее окраской, прядением, с тканьем материй, может быть дан только на основании материалов других эпох античности.

Для эпохи эллинизма характерно то обстоятельство, что довольно примитивная ткацкая техника греков вплотную столкнулась в это время с гораздо более развитой техникой Востока. Еще в IV в. до н.э. греки довольствовались простым вертикальным станком, на котором они ткали не целые полотнища, а только небольшие куски материи, а в это же время в Египте они могли видеть несравненно более развитую технику. Уже в Новом Царстве египтяне употребляли, при производстве главным образом льняных тканей, горизонтальные станки с 3 и 4 ремизами, подножками и бердами. Естественно предположить, что греки оценили преимущества египетской техники и постарались ее освоить. Вероятно, в этом смысле надо понимать указание Плиния относительно того, что мастерские Александрии изобрели производство сложных узорных тканей. Подобные ткани с вытканными на них сложными мифологическими изображениями упоминаются и в описании палатки Птолемея Филадельфа, составленном современником этого царя историком Калликсеном. О большом техническом прогрессе в тканье говорит и сопоставление кусков материи эллинистической эпохи, найденных на юге СССР, с кусками материи V и IV вв. того же происхождения. Если последние – простые ткани с холщевым переплетением основы и утка, то среди первых встречается шерстяной креп и шерстяной репс с тонкими переходами красок, что достигнуто путем сочетания при тканье нитей различных цветов.

О техническом прогрессе говорит и другое указание того же Плиния. По его словам, золототканые одежды носили в Риме название "одежд Аттала", так как считались

нововведением Пергамского царя. В настоящее время нам известно, что золототканые одежды были в ходу на Востоке задолго до существования Пергамского царства. Надо думать, что Пергам перенял технику производства подобных тканей у своих восточных соседей и ввел ее в круг греко-римской культуры. Сохранившиеся римские образцы золототканых материй показывают, что античные золотые нити существенно отличаются от современных. Они более гибкие и более длинные и проходят через всю ширину ткани. Обычно только уток состоит из золотых нитей, основа же – из шерсти или шелка. Ядро золотых нитей сделано из какого-то очень гибкого вещества, которое одни исследователи считают веществом растительным и сравнивают его с резиной, другие принимают за тонкую пленку от овечьих кишок.

Предполагают, что ядро это, первоначально довольно широкое, золотилось только с одной стороны, а затем растягивалось в длину, образуя тонкие нити. Секрет изготовления этих нитей был потерян в XV веке.

Эллинистические цари, а вслед за ними и наиболее состоятельные слои общества эллинистических государств переняли с Востока и другой давно распространенный там обычай: ковры в качестве половых настилов; в классической Греции такое применение ковров считалось роскошью, и ковры служили лишь в качестве накидок на ложа. Центрами производства ковров были Александрия, Милет, Сарды и Коринф. Ковры были тканые и узорчатые с геометрическими и растительными орнаментами. Образцов эллинистических ковров не сохранилось. Из литературных источников можно вывести заключение, что они отличались яркостью красок, пестротою и были двух родов: тонкие и гладкие (такие ковры выделывались в Сардах) и мягкие и шерстистые с ворсом с одной или с двух сторон. Следует еще отметить, что в рассматриваемую эпоху вышивка по ткани достигла необычайной виртуозности. Судя по описаниям древних авторов, одежды богатых граждан нередко были украшены целыми сложными мифологическими сценами, вышитыми цветными и золотыми нитями. Прекрасные образцы

таких художественных греческих работ найдены были в 1925 г. в Улан-Баторе советской экспедицией Козлова. Орнаменты и фигурные сцены вышиты здесь гладью шелком по шерсти (рис. 97).

Из всего сказанного выше видно, что эллинистическая эпоха, несомненно, ознаменовалась большим прогрессом в текстильном производстве, детали которого, однако, не поддаются точному определению. Весьма вероятно, что этот прогресс затронул только производство дорогих тканей, а обычные ткани широкого потребления продолжали изготовляться старым примитивным способом. На это как будто указывают многочисленные каменные и глиняные пряслица, находимые в гробницах и городах эллинистической эпохи и свидетельствующие о дальнейшем применении простого вертикального ткацкого станка. Глиняные, костяные, деревянные и металлические веретена эпохи эллинизма также ничем существенно не отличаются от веретен предыдущих эпох. Других орудий производства текстильной промышленности или их изображений эллинистическая эпоха нам не сохранила.

Изготовлялись ткани, как и в до-эллинистическую эпоху, по преимуществу из овечьей шерсти и льна, а также в меньшем объеме из шелка. Встречаются также упоминания о хлопке, конопле, чертополохе и мальве, о козьей и верблюжьей шерсти, о заячьем пухе; из минеральных веществ – об асбесте. Техника производства тканей из этих второстепенных видов сырья нам вовсе не известна. По всей вероятности, выделка из них тканей носила чисто местный характер и не имела большого удельного веса в общем народном хозяйстве. В частности, хлопок произрастал в древности только в Индии и в Верхнем Египте; вероятно, его обрабатывали на месте и ввозили в Грецию и Италию в виде готовой пряжи. Из конопли делали одежды во Фракии, из козьей шерсти – преимущественно во Фракии и Киликии, из асбеста – на острове Эвбее.

Производство настоящего шелка из нитей тутового шелкопряда началось в Европе только в середине VI в. н.э. До этого времени этот вид шелка известен был там только в виде импортных тканей, привозимых из Китая и носивших

у греков и римлян название "серика" по имени производившей их страны Сер-Китай. Нет никакого сомнения в том, что наряду с китайским шелком Греция и Рим знали и даже сами выделывали другие более низкие сорта шелковых материй. Первое упоминание о них в литературе встречается у Аристотеля, который в своей "Истории животных" сообщает краткие сведения о производстве тканей из шелковичных червей и указывает на то, что первой греческой областью, начавшей изготовлять шелковые материи, был остров Кос. С другой стороны, по отдельным упоминаниям в античной литературе начиная с V в. до н.э. мы знаем о том, что в Греции были в употреблении тонкие, прозрачные ткани, выделывавшиеся на островах Косе и Аморге. Сделанные из них одежды носили название косских и аморгских одежд. Многие греческие статуи и расписные вазы второй половины V и IV вв. сохранили нам изображения женщин, одетых в хитоны, изготовленные из такой ткани. Характер этих тканей, реалистически переданный ваятелями и рисовальщиками, вполне подходит к характеру шелковых материй. Сопоставляя все эти данные, можно с большой долей вероятности установить, что производство шелковых тканей в Греции знали на островах Косе и Аморге еще в V в. до н.э. Однако, в виду того бесспорного факта, что тутовый шелкопряд появился в Европе лишь при императоре Юстиниане, надо полагать, что косский и аморгский шелк выделывался из коконов дикого шелкопряда. Коконы эти не разматывались, но соскабливались с древесной коры, и шелковые нити прялись обычным способом. Таким же образом изготовляли шелковые ткани в Сирии, известные в античном мире под именем bombycinae и ценившиеся ниже китайского шелка. Более точных сведений о технике производства шелковых тканей в Греции мы, к сожалению, не имеем.

Если, как это видно из изложенного выше, наши сведения о технике текстильного производства эллинистической эпохи чрезвычайно скудны и фрагментарны, то гораздо лучше мы осведомлены об организации данного производства в Птолемеевском Египте.

Рис. 97. Ткань из Улан-Батора.

Наиболее крупное значение в текстильной промышленности Птолемеевского Египта имело производство льняных тканей, которое сосредоточивалось в Александрии, Мемфисе, Фаюме, Фивах и в некоторых других городах. Производство льняных тканей находилось, видимо, всецело в руках частных лиц – собственников той земли, на которой лен произрастал, и ремесленников-прядильщиков и ткачей, работавших по большей части дома, при помощи собственных орудий производства. Существовали и ткацкие мастерские с двумя и, может быть, большим количеством станков. Производство виссоновых тканей было целиком предоставлено мастерским, принадлежавшим храмам. Государство ближайшим образом контролировало все производство льняных тканей. Оно указывало размеры площадей, подлежавших засеву, следило за выполнением этих указаний, взимало налоги с посевов, давало разрешение на открытие ткацких мастерских и контролировало работу в них. Большая часть, а может быть и все готовые ткани скупались правительством у производителей по твердым ценам и частично шли на удовлетворение спроса на ткани со стороны различных государственных учреждений, частично распродавались правительством. Таким образом, торговля льняными тканями в Птолемеевском Египте была монополизирована правительством, в то время как производство их находилось в частных руках.

Несколько иначе представляется нам организация производства и торговли шерстяными тканями и сукнами. Сырая шерсть была обложена налогом в 5% (вероятно, от стоимости шерсти) но торговля шерстью была свободной, и прядение шерсти производилось, как и встарь, на дому частными лицами, преимущественно женщинами. Для окончательной подготовки к станку пряжу отдавали специалистам-мастерам, которые производили вправку нитей в станок и прочие подготовительные для тканья операции. Право тканья шерстяных материй имел, по-видимому, каждый гражданин, плативший за это промысловый налог. Ткачи работали у себя на дому или в частных мастерских, по большей части, с двумя или тремя

наемными рабочими и получали плату от собственника мастерской деньгами и натурой.

Существовали и более крупные мастерские, причем в них иногда применялся и рабский труд. По крайней мере, некий Аполлоний, богатый гражданин города Филадельфии, имел в соседнем Мемфисе ткацкую мастерскую, в которой работало много молодых рабынь. Равным образом и Птолемеи имели собственные, вероятно крупные, ткацкие мастерские в Александрии. Скупка готовых шерстяных тканей правительством в таких размерах, как это имело место относительно льняных тканей, не засвидетельствована литературными источниками. По всей вероятности, скупали только некоторые более грубые сорта шерстяных тканей, так называемые "сирийские ткани", необходимые для войск. Прочие же шерстяные материи могли продаваться свободно частными лицами.

Сукноваляльное дело, связанное с гораздо более сложными производственными процессами[13], чем тканье шерстяных и льняных материй, видимо, было правительством монополизировано целиком. Правительство имело, вероятно, свои казенные мастерские, но наряду с этим сдавало валяльный промысел и на откуп. Сукноваляльные мастерские находились и при некоторых храмах.