В заявлении от 5 марта 1922 года за № 372, препровожден­ном на имя Петроградской Губернской Комиссии Помощи Го­лодающим, мною было указано, что передача церковных цен­ностей на помощь голодающим сможет состояться только при наличии следующих трех условий:

1) что все другие средства помощи голодающим исчерпаны,

2) что пожертвованные ценности действительно пойдут на го­лодающих,

3) что на пожертвование означенных ценностей будет дано оазрешение Святейшего Патриарха.

...Ввиду создавшегося положения и предупреждения даль­нейших недоразумений и неправильных истолкований моих сло­весных и письменных обращений, я считаю долгом сделать -ледующие пояснения к моему письменному заявлению от 5/III с. г., № 372.

1) Вновь подтверждая полную готовность вверенной мне Церкви Петроградской со всем усердием прийти на помощь голодающим, если только ей будет представлена возможность проявить свою благотворительную деятельность в качестве са­мостоятельной организации.

2) Если, при развитии своей благотворительной деятельно­сти, Церковь исчерпает все имеющиеся в ее распоряжении на голодающих средства, а именно: сборы среди верующих денег, церковных ценностей, не имеющих никакого богослужебного характера, продовольствия, вещей, займы и прочее, а нужды голодающих и умирающих от голода братьев наших означенными источниками покрыты не будут, тогда я признаю за собой и моральное, и каноническое право обратиться к верующим с призывом пожертвовать на спасение погибающих и остальное церковное достояние, вплоть до священных сосудов, и исхода­тайствовать на таковое пожертвование благословение Святей­шего Патриарха.

3) Только при указанной в п. п. 1 и 2 самостоятельной организации благотворительной деятельности Церкви и воз­можно каноническое разрешение вопроса об обращении цер­ковных священных ценностей на помощь голодающим. Немедлен­ное же изъятие священных предметов, без предшествующего ему использования Церковью всех других доступных ей средств благотворения, является делом неканоничным и тяжким грехом против Святой Церкви, призвать на которое паству – значило бы обречь себя на осуждение Святой Церкви и верующего народа.

4) Настаивая на предоставлении Церкви права самостоя­тельной организации помощи голодающим, я исхожу из пред­положения, что нужды голодающих столь велики, что Церковь вынуждена будет при развитии своей благотворительной дея­тельности отдать на голодающих и самые священные предметы свои, использовать которые, по канонам и святым отеческим примерам, только и может непосредственно сама Церковь.

Если же предоставление Церкви самостоятельности в деле помощи голодающим будет признано почему-либо нежелатель­ным, то тогда Церковь отказывается, в силу канонической для себя невозможности, от передачи священных предметов. [Она] все же примет самое широкое участие в помощи голодающим, но только путем сбора денег, продовольствия, вещей и церков­ных ценностей, не имеющих богослужебного характера, и пере­даст Гражданской Власти все собранные суммы и предметы для израсходования их на голодающих без требования даже какого-либо контроля со стороны Церкви.

Там, где свободе архипастыря и верующего народа не положено предела, мы можем пойти даже дальше, чем это принято в обычных формах общественной жизни; там, где она встречается с ясными и твердыми указаниями канонов, для нее нет выбора в способе исполнения своего долга; и я, и верую­щий народ, послушные Святой Церкви, должны исполнить этот долг вопреки всяким требованиям, тем более, что самое дело помощи голодающим от этого нисколько не пострадает, а лишь изменится форма вспомоществования церковными ценностями, которые будут использованы для голодающих, но только не через чуждых Церкви лиц, а через освященные руки пастырей и архипастырей Церкви.

5) Если указанное в сем предложение мое о предоставлении Церкви права самостоятельной организации помощи голодаю­щим Гражданскими Властями было принято, то мною немедлен­но был бы представлен проект церковной организации помощи голодающим на рассмотрение и утверждение его Гражданской Властью. Если же такого согласия не последует и, равным образом, Церкви не будет предоставлено права благотворения и в ограниченной форме, то тогда мои представители из Ко­миссии бедут мною немедленно отозваны, так как работать они мною уполномочены только в Комиссии Помощи Голодающим, а не в комиссии по изъятию церковных ценностей, участие в которой равно содействию отобрания церковного достояния, определяемому Церковью как акт святотатственный.

6) Если бы слово мое о предоставлении Церкви права самостоятельной помощи голодающим на изъясненных в нем основаниях услышано не было и Представители Власти, в нарушение канонов Св. Церкви, приступали бы без согласия ее архипастыря к изъятию ее ценностей, то я вынужден буду обратиться к верующему народу с указанием, что таковой акт мною осуждается как кощунственно-святотатственный, за уча­стие в котором миряне, по канонам Церкви, подлежат отлуче­нию от церкви, а священнослужители – извержению из сана.

Подпись: Вениамин, митрополит Петроградский и Гдовский.

ЦГАСП

35 Заявление Патриарха Тихона в "Известиях ВЦИК" (15.3.1922)

...Памятуя завет Христа – отдай рубашку ближнему своему, если у тебя есть две рубашки, Церковь не может оставаться равнодушной к тем великим страданиям, которые испытывает голодающий народ. Эти слова я приводил в своем воззвании, когда предлагал жертвовать в пользу голодающих церковные ценности еще до постановления ВЦИК об изъятии золота и серебра и драгоценных камней из церковного имущества.

В своем воззвании я перечислял эти ценности – подвески, кольца, браслеты, пожертвования для украшения икон, предме­ты церковной утвари, неприменяемые для богослужения и ста­рое серебро – лом...

Я надеюсь, что комиссия при ПОМГОЛе для ликвидации пожертвованного ценного имущества отнесется с должной ос­торожностью к самой ликвидации...

Известия ВЦИК. 15.3.1922